Текст книги "У оружия нет имени. Книга 2"

Автор книги: Александр и Евгения Гедеон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 2

Планета Вулкан. База Вооружённых Сил Союза Первых – мэрия города Вулкан

Остаток дня превратился в персональный ад лейтенанта Грэма Нэйва.

Падающие с неба капсулы стали лишь предвестниками грядущего апокалипсиса. Пока лейтенант сыпал указаниями и пытался как-то скоординировать работу поисковых групп, на связь вышли диспетчеры гражданского космопорта и сообщили, что неизвестные захватили управление лайнером «Туманность».

Это известие повергло Нэйва в шок. Мысль о том, что тысячи людей на борту корабля находятся во власти созданной корпоратами безумной машины уничтожения – а в том, что «неизвестным» является репликант, Грэм ни секунды не сомневался, – ужасала. Лейтенант прекрасно помнил кадры хроники и был уверен, что репликант способен устроить массовое уничтожение гражданских. Ему даже не придётся напрягаться физически: достаточно дать команду бортовому компьютеру, и лайнер превратится в огромный морг.

Оставалась слабая надежда, что проклятое изделие пойдёт на переговоры. Но связи с лайнером не было.

Грэм нервничал и кусал губы. Стройная операция превратилась в кошмар с заложниками, захваченным кораблём и полной неизвестностью в перспективе.

Путь на орбиту прошёл в напряжённом молчании. И те, кто находился в десантном отсеке, и те, кто управляли шаттлом, осознавали серьёзность ситуации.

Лейтенант подумал, что, если переговоры сорвутся и репликант начнёт действовать, единственным для него, Грэма Нэйва, выходом будет застрелиться. Потому что даже если лейтенант чудом избежит ответственности, то всё равно не сможет жить с грузом вины за смерть невинных людей.

Он незаметно расстегнул кобуру, словно уже собирался достать пистолет и приложить к виску холодный ствол. Лишь на орбите, увидев отлетающие от туши лайнера огоньки челноков, Грэм почувствовал робкую надежду на лучшее.

Капитан лайнера стоял на мостике. Нэйва до глубины души поразила произошедшая с ним перемена: лихой космический волк в белоснежном мундире, словно сошедший с рекламного плаката, постарел на добрых два десятка лет. На мостике он оставался единственным, кто не надел скафандр.

Глядя на него, Грэм понял, что не ему одному пришла мысль о единственно достойном офицера уходе, случись непоправимое.

Попытки выйти на связь с репликантом не увенчались успехом – он хранил молчание. Нэйв нервничал, грыз ногти, глядя на монитор терминала связи, и мысленно насылал на голову искусственного солдата самые страшные из известных проклятий.

– Управление восстановлено! – радостный крик вахтенного офицера заставил Нэйва вздрогнуть.

Мостик оживился. Экипаж проверял работу и сохранность систем, координируя действия с аварийными командами.

– Э… – к Грэму подошёл один из спецназовцев. – Там это… Переговорщик прибыл.

Остаток дня превратился в беготню по отсекам лайнера в поисках репликанта и его пленницы. Ту же работу проделывали солдаты гарнизона Вулкана, но только с приземлившимися капсулами.

Результат был околонулевым. Единственное, что удалось узнать точно, – репликант и девушка проникли в город. Выяснили это, обнаружив, что в одной из капсул не хватает скафандра. Состоятельность версии подкрепил сигнал о срабатывании шлюза №128, пришедший на пульт районного отдела коммунальной службы. Дежурный посчитал, что в город проник кто-то из спасшихся с корабля пассажиров и направил к шлюзу бригаду спасателей, но никого не удалось обнаружить.

Легче Грэму не стало. Дамокловым мечом над головой контрразведчика повисла угроза перехвата репликантом управления системами жизнеобеспечения города. Требовалось срочно решить эту проблему, но мэр и его помощники не захотели даже слушать какого-то лейтенанта, предпочтя вместо этого предъявить целую гору претензий командиру расквартированного на Вулкане батальона.

В таком раздёрганном состоянии застал молодого коллегу прибывший с Вулкана Монт.

Выслушав Нэйва, капитан хищно улыбнулся:

– Успокойся. Нам дан карт-бланш. Наверху наконец-то расчухались и наделили нас широкими полномочиями Так что умойся, побрейся, и пойдём наводить порядок. Только к командиру части заглянем на пару минут…

В мэрию Нэйв и Монт вошли в сопровождении взвода пехотинцев в полном боевом снаряжении. Вскочивший с места секретарь мэра получил удар прикладом и улетел в угол – полежать и подумать над своим поведением.

– Жаль, тут двери пинком не распахнёшь, – ухмыльнулся Монт, хлопая по сенсору замка.

При виде вооружённых людей мэр разом потерял всю спесь.

– П-позвольте… – начал было он, но был перебит Монтом.

– Мэр города Вулкан, господин Джакомо Висконти? – спросил капитан.

– Ну, разумеется я, – первоначальный испуг миновал, и к чиновнику возвращался прежний гонор. – А кто вы…

– Вы обвиняетесь в саботаже и пособничестве врагу, – сообщил Монт. – Три месяца назад вам был направлен приказ о переходе всех городских служб с программного обеспечения производства Консорциума на продукт производства Союза. Распоряжение не было выполнено.

– А, вы об этом, – облегчённо выдохнул чиновник. И замер, вытаращившись в дуло направленного на него пистолета.

– По закону военного времени саботаж и пособничество врагу караются смертной казнью, – отчеканил Монт, направив оружие в лоб мэру.

Тот покрылся бисеринками пота и перестал дышать, осознав, что шутки кончились.

– Властью, данной мне Союзом Первых, я, капитан Карл Монт, признаю гражданина Джакомо Висконти виновным в преступной халатности, пренебрежении служебными обязанностями, саботаже и пособничестве врагу. Гражданин Джакомо Висконти, вы приговариваетесь к смертной казни.

Мэр раскрыл рот для крика, но поздно – Монт нажал на спуск. Голова Висконти разлетелась облаком брызг, часть которых попала на Карла и Нэйва.

– К… круто ты… – просипел Нэйв, глядя на практически обезглавленный труп уже бывшего мэра.

– По мощам и елей, – зло прорычал Монт. – Где заместитель этой гниды?

Солдаты втолкнули в кабинет перепуганного мужчину лет сорока. Узрев труп начальника, тот заскулил и закатил глаза, но Карл, отвесив ему пощёчину, в момент пресёк попытку обморока.

– Слушай сюда, мразота, – задушевным голосом начал он, сунув под нос перепуганному чиновнику ещё горячее дуло пистолета. – Ты сейчас поднимаешь всех своих коммунальщиков и переводишь системы в режим ручного управления. Понял?

Заместитель мэра кивнул, таращась на Карла выпученными от ужаса глазами.

– Собираешь всех – я сказал, всех! – программистов и сажаешь за работу. Городские службы должны перейти на старый софт. Мне насрать, как ты будешь изворачиваться, где искать людей, но чтоб максимум через два часа всё, что возможно, перешло под контроль операторов. У вас, тварей, было три месяца на то, чтобы выполнить приказ и отказаться от программ Консорциума. Вы их провели, вылизывая задницы друг дружке. Время вышло. Теперь у тебя одна надежда – доказать, что ты ещё не законченный кретин. Ясно?

Дождавшись кивка, Монт продолжил:

– Если ты не поставишь на ноги всех, кого нужно и можно привлечь к работе, то я тебя самого к стенке поставлю тебя к стенке. Понял?

– Д-да… – наконец смог выдавить заместитель мэра.

– Город переходит на военное положение, управление передаётся армии, – Монт говорил, не отводя пистолета от носа чиновника. – Обязанности мэра города принимает полковник Смирнов. Ответственным за работу гражданской инфраструктуры назначаешься ты. А теперь пшёл прочь, мокрица. Работать!

Карл разжал руку, и его жертва пулей вылетела из кабинета, на ходу доставая комм из кармана изрядно подмоченных штанов.

– Так, – Монт перешагнул через покойника и осмотрел карту города. – Блокпосты выставлены, полиция на ушах. Патрули удвоены, мобилизация ополчения объявлена. Никуда они, голубчики, от нас не денутся…

Город Вулкан. Блок торговых представительств

Блайз лежал в шахте вентиляции, изучая вход в торговое представительство планеты Эдем. Оно располагалось недалеко от космопорта в жилом блоке с примыкающим к нему складом. Тихое, безлюдное место в удалении от оживлённых улиц. Как раз то, что нужно скрывающейся парочке.

Путь к жилым уровням превратился для Свитари и репликанта в серьёзное испытание сил и нервов. Блайз не терял ни минуты: местные власти вот-вот должны были опомниться и бросить на поиски беглецов все силы. Ни он, ни Ри не знали, что именно в этот момент лейтенант Нэйв безуспешно пытался достучаться до рассудка градоуправителя.

Напрягая все силы, они двигались к выбранной Свитари точке. Именно девушка предложила захватить торговое представительство планеты Эдем и обосноваться в нём. Блайз не возражал. Ему годилось любое уединённое убежище.

На путь ушла почти вся ночь – пробираться пришлось техническими коридорами и вентиляционными шахтами, что позволяло действовать скрытно, но очень медленно.

Теперь репликант лежал в тесной – полтора на полтора метра – шахте и изучал объект захвата. Свитари вытянулась за ним и вела наблюдение с помощью планшета, на который транслировалось изображение с тактического блока репликанта.

– Зашевелились, – проворчал Блайз.

Причиной его недовольства стал усиленный патруль, прибывший аж на двух машинах: полицейские и военные работали вместе. Значит, период неразберихи закончился, а вместе с ним и фора беглецов.

Патрульные вышли из машин и собрались в кучу, вызвав презрительное фырканье репликанта. Один из них – полицейский – подошёл к двери жилого модуля и нажал на клавишу вызова.

Дверь отъехала в сторону, явив миру мордоворота в белом мундире, щедро увитом серебряными галунами. Блайз настроил сенсоры шлема и прислушался к разговору.

– Чем могу быть полезен, сержант? – высокомерно поинтересовался мордоворот.

Полицейский, проигнорировав тон эдемца, ответил:

– В город проник диверсант Консорциума, проводятся поисковые мероприятия. Диверсант вооружен, с ним заложница, – полицейский достал планшет и продемонстрировал изображения Блайза и Свитари. – Заложница – Свитари Лорэй…

– Симпотная девка, – перебил полицейского мордоворот. – Я запомнил, сержант. Не переживайте – если что… – он многозначительно похлопал по висящей на боку кобуре.

– У него заложница, – сухо напомнил полицейский. – И здесь Вулкан, а не Эдем. Помните об этом.

И, не попрощавшись, пошёл к машине.

Блайз выпустил из специального подсумка несколько «любопытных мух» – крохотных, всего в три миллиметра длиной, нанодронов ближней разведки. Электронные шпионы прошмыгнули в закрывающуюся дверь торгпредства и занялись своим непосредственным делом – сбором и передачей информации.

– Вы называете это реалити-шоу, да? – усмехнулся Блайз, выводя трансляцию на планшет Свитари.

Мордоворот, закрыв двери, уселся за стоявшую в коридоре конторку, рядом с которой возилась с роботом-уборщиком девочка-подросток в коротеньком бело-серебристом платье. На шее ее поблескивал металлический ошейник.

Детина походя запустил лапу ей под юбку и заржал, когда девчонка испуганно шарахнулась в сторону. Охранник подмигнул и произнёс короткую фразу на незнакомом репликанту языке. Тактический блок опознал искажённый английский – один из протоязыков Земли, на котором говорили в ряде колоний. И тут же дал дублированный перевод, используя запись голоса говорившего.

– Не ссы, не обижу, – сказал охранник. – Ну, если господин не прикажет.

Девочка втянула голову в плечи и, захлопнув крышку робота, поспешила убраться из коридора.

– Это преступление или норма для данного общества? – поинтересовался Блайз.

Мордоворот не понравился репликанту с первого взгляда. Он напоминал старшего их группы контроля – такой же напыщенный говнюк, не видящий ничего за блеском собственного самодовольства.

– Для этих… – последнее слово Ри процедила сквозь зубы, – такое, считай, – верх обходительности.

– Милые ребята, – Блайз начинал понимать неприязнь, с которой коп беседовал с охранником. – Ты говорила, что у эдемцев одежда и украшения обозначают социальный статус. То, что мужчина в мундире – охранник, понятно. А подросток? Младший служащий?

– Рабыня, – подсказала Свитари. – Ошейник видишь? Как на собаках, только дороже.

Собак Блайз видел. В подразделениях Консорциума использовались генетически модифицированные представители крупных пород псовых. Напичканные имплантами звери одним своим видом внушали ужас самым отпетым бунтовщикам.

Тем удивительнее для Блайза стало открытие существования так называемых «декоративных пород», во множестве встречавшихся на лайнере. Как правило, их владельцами были женщины, но мужчина с такой «собакой» тоже не казался из ряда вон выходящим явлением. Репликантов озадачили эти бесполезные существа: мелкие, истерично лающие по поводу и без, они не могли выполнять сколь-либо значимую функцию. Ясность внесла Свитари, объяснившая, что такие собаки давно стали своего рода аксессуаром, подчёркивающим статус владельца. Как сумочка или запонки.

Сопоставив сделанное Свитари сравнение с полученным опытом, Блайз озвучил вывод:

– Подросток – декоративное украшение, призванное подчеркнуть высокое положение хозяина?

– Когда как. Есть несколько пород рабов. Девчонка или домашняя прислуга, или наложница. Скорее, первое. Но это не мешает хозяину спать с ней время от времени.

Лёжа в вентиляционной шахте, Блайз не мог видеть лица Ри, но голос девушки звучал зло.

– Только хозяин? – уточнил Блайз. – Мне показалось, действия охранника носили сексуальный характер.

– С разрешения хозяина можно всё. Секс, насилие, даже расчленение. За проступок её могут отдать хоть всем охранникам разом. Раб – предмет. Имущество. Если тебе разрешил хозяин вещи – ты можешь ею пользоваться.

Блайз попытался осмыслить эту концепцию. Репликанты изучали разные способы психологического давления, включая угрозу сексуального насилия над представителями любого пола. Психологи отмечали её как наиболее эффективную при воздействии на определённые социальные группы населения. Но осуществляли подобное группы зачистки, идущие следом за отрядом репликантов.

До этого момента Блайз воспринимал подобного рода акции так же равнодушно, как и другие способы воздействия на объекты. Но теперь, неожиданно для себя, репликант сопоставил полный удовольствий и радости мир секса, открытый ему Свитари, и совершенно не похожие на него меры психологического давления, которым его обучали инструкторы.

Два разительно отличающихся мира сошлись в одной точке, в одном действии, заключившем в себе, казалось бы, несовместимое. Непривычно нежные прикосновения, сладостные поцелуи, слитные движения тел, дарившие удивительную близость и наслаждение, чувство глубочайшей привязанности, которое принято называть «любовь»… И уродливое отражение этого – унижение, грубые травмирующие касания, крики боли, слёзы, страх, отчаяние.

В сознании Блайза эти явления соприкасались и отталкивались друг от друга, как однополярные магниты. С трудом репликант сумел нащупать грань: целью секса была близость, а целью насилия, творимого группами зачистки в зоне высадок, – устрашение и подавление.

Это внесло какую-то стройность в расползающийся образ мира Блайза. Не вписывалось туда только поведение эдемца. Он не подавлял бунт, не выпытывал информацию, не запугивал. И совершенно точно не испытывал любви к этой рабыне.

Этому насилию репликант не находил объяснения.

Пообещав себе разобраться позже, Блайз прогнал посторонние мысли и вернулся к наблюдению. Вот только на эдемцев он теперь смотрел с крепнущей неприязнью.

Потянулось томительное ожидание. Репликант фиксировал передвижения обитателей представительства, их взаимоотношения, манеру речи, поведение, распорядок жизни. Кроме мордоворота и девочки, в блоке обитали ещё четверо: главный эдемец, ещё один охранник и две женщины достаточно высокого статуса. По крайней мере, в их адрес не допускались физические и словесные оскорбления со стороны остальных сотрудников торгового представительства. А вот они, наоборот, охотно демонстрировали власть над рабыней.

– Что они делают? – спросил Блайз, глядя, как собравшиеся в одной комнате эдемцы встают на колени перед платиновой моделью архаичного корабля-ковчега.

Рабыни там не было: одна из женщин загнала её в дальний закуток, приказав молиться о благополучии хозяина.

– Молятся, – едва не сплюнула слово Свитари.

– Кораблю? – удивился репликант.

Странности дворняг не уставали поражать его. О понятии «молитва» Блайз читал, но смысл этого действа ускользал от него. Репликант не мог взять в толк: какой смысл просить о чём-то некую сущность, реальность которой не доказана, а потом надеяться на реализацию запрошенного.

– Это «Спидвел», корабль поколений, на котором поселенцы прилетели на Эдем, – без особой охоты пояснила Ри. – Остроухие верят, что он вознёс их с грешной умирающей Земли в небеса к новому раю, Эдему. Корабль – последнее земное воплощение их бога. Нищие молятся железной модельке, у богачей «Спидвел» отлит из платины и инкрустирован драгоценными камнями.

Блайз задумался.

– И насколько это эффективно? – наконец поинтересовался он. – Молиться кораблю. Какая от этого польза?

– Никакой, – ответила Свитари. – От молитв вообще нет пользы.

– Никогда не пойму дворняг, – вздохнул репликант.

К полудню Блайз счёл, что можно действовать. Репликант накопил достаточно информации для достоверной имитации работы представительства, запечатлев в памяти голоса, манеры речи и ведения разговоров, даже сексуальные и гастрономические предпочтения пятерых из шести эдемцев. Рабыня говорила мало, ограничиваясь лишь устным подтверждением полученных приказов. Блайз даже не смог узнать её имени – к девочке обращались не иначе, как «Эй, ты!» Даже в разговорах между собой эдемцы называли её «мелочь», «соплячка» и «маленькая дрянь».

Но репликанта это не интересовало. Необходимый объём данных набран, и судьба обитателей торгпредства предрешена. Оставались две мелочи: дождаться подходящего момента для атаки объекта и уточнить у Ри: рабыня подпадает под определение «дети», или её тоже можно устранять?

Эдемцы, не подозревая об уготованной им участи, спокойно продолжали заниматься делами. Старший – высокий, темноволосый мужчина, атлетическую фигуру которого не могли скрыть даже свободные одежды, – позвал к себе одну из женщин.

– Амбер, распорядись насчёт обеда и подготовь грелку, – сказал он.

Та поклонилась и, пятясь, покинула хозяйский кабинет.

– Зачем ему грелка в такую жару? – удивился Блайз.

Ответ на вопрос репликант получил через несколько минут: Амбер обменялась парой фраз с подругой и подозвала рабыню.

– Тебе выпала честь, – торжественно, словно зачитывая приказ о награждении, произнесла Амбер. – Греешь хозяину ложе.

Девочка, похоже, торжественности момента не оценила: всхлипнув, она опустила голову и затряслась от беззвучного плача.

– Прекрати реветь, маленькая дрянь! – зашипела вторая женщина.

Ухватив девочку за подбородок, она заставила её поднять лицо и продолжила:

– Господин не любит сырость! Заткнись и радуйся!

– Послеобеденный сон, – Блайз хищно усмехнулся. – Ещё часок – и можно брать.

Сознание репликанта привычно абстрагировалось от всего, что не касается непосредственной задачи. Издевательства над подростком, жара, даже замершая позади Ри – всё отошло на второй план. Блайз размечал цели в порядке приоритета уничтожения: охрана, начальник, женщины, рабыня… В этот момент в сознании щелкнул заранее выставленный «предохранитель». Блайз повернул голову и спросил:

– Ри, рабыня – цель или ребёнок?

– Рабов не трогай, – невпопад отозвалась девушка, но репликант кивнул, получив необходимые вводные.

Мозг Блайза превратился в коллективный разум. Он был собой и каждой из «мух» одномоментно. Он видел замершую позади Ри, «улицу» и всех обитателей дома. Репликант и его снаряжение стали единым целым, превратив улыбчивого Блайза в несущий смерть снаряд. Мозг легко усваивал потоки данных, вычленяя самое необходимое, глаза фиксировали даже самые незначительные детали, обострённое обоняние улавливало мельчайшие оттенки запахов.

Блайз шевельнулся, словно готовящийся к прыжку кот, и вновь замер, перейдя в режим ожидания. Пусть обречённые разойдутся по своим спальням и уснут. Спящие создают меньше мороки, когда их приходят убивать.

– Блайз, – тихо позвала его Свитари.

Репликант чуть повернул голову, обозначив, что слышит.

– Ты можешь убить их прямо сейчас? – всё так же тихо спросила она. – Всех, кроме девчонки.

Блайз хотел напомнить, что лучшее время для атаки ещё не наступило, но внимательно присмотрелся к Свитари и передумал. Дыхание девушки участилось, зрачки расширились, пальцы, сжимающие планшет, побелели от напряжения. Для Лорэй почему-то было важно начать действовать сейчас.

Это решило для Блайза всё.

Он вскинул карабин. Моргнув на нужную иконку, репликант поставил реактивные патроны в режим максимальной мощности. Повинуясь его командам, тактический блок пометил цели, находящиеся в коридоре, введя все необходимые поправки. Три силуэта обрели алые контуры – головки самонаведения пуль захватили цели. Код замка Блайз успел узнать и просто подал команду с такблока.

Дверь отъехала в сторону, и репликант три раза нажал на спуск. Алые росчерки «умных» пуль пронеслись через улицу и скрылись в дверном проёме.

Голова охранника разлетелась фонтаном крови, ошмётков кожи, волос, частиц мозга и костей. Ведущие рабыню эдемки даже не успели осознать увиденное, как разделили его участь.

Поражённые цели ещё падали на пол, а Блайз уже вывалился из укрытия, на ходу активируя фототропный камуфляж. Глухо стукнув в бетон ботинками, репликант бросился к двери. Шаг, ещё шаг – и вот под ногой знакомо хлюпнуло. Блайзу не нужно было даже смотреть вниз – звук, который издаёт попавшая под подошву лужа свежей крови, был знаком ему с детства.

Раздражённо зашипев, Блайз пробежал по коридору. Забрызганная содержимым черепных коробок своих мучительниц рабыня в ужасе закрыла рот ладошками и тихо подвывала, не в силах пошевелиться. Просто стояла и расширившимися от ужаса глазами посмотрела, как нечто практически невидимое вломилось в коридор и пронеслось мимо.

Репликант даже не взглянул в её сторону. Помеченная белым контуром фигурка у стены – вот чем была сейчас для него девчонка.

Алый силуэт обозначился справа. Блайз чуть повернул карабин и прошил двери и стоящего за ними человека короткой очередью, развалившей того надвое. Такблок погасил пиктограмму, обозначавшую второго охранника.

Остался лишь хозяин.

Старший эдемец не заставил себя искать: «муха» показала, как он вскакивает из-за обеденного стола. Это было его последнее осознанное движение – в следующий миг грудная клетка любителя живых грелок практически испарилась под ударами пуль.

Блайз проследил за падением тела и, убедившись, что контроль не нужен, взглянул на хронометр. На уничтожение пяти целей у него ушло шесть секунд. Никто из обитателей дома даже не успел подать голос, не то что поднять тревогу.

Хороший результат, но Блайз был уверен, что садж точно нашёл бы повод для придирки. Не из вредности, а просто чтоб подчинённые не расслаблялись.

Репликант вынул парализатор и пошёл к выходу. При виде шагающего по лужам крови призрачного силуэта девчонка дернулась было бежать, но запнулась о руку покойницы и растянулась на полу. Блайз выстрелил ей в затылок и равнодушно прошёл мимо распростертого детского тела в луже чужой крови.

– Чисто, – привычно доложил он, хоть и знал, что Ри всё видела на планшете. – Объект зачищен, цели нейтрализованы.

Завершив доклад, Блайз хотел было выйти на улицу встречать Лорэй, но задумался и огляделся.

Коридор напоминал кадр из триллера, что так любили дворняги: залитый быстро подсыхающей кровью пол, забрызганные красными и серыми каплями стены и лежащие вповалку тела, три из которых лишились голов. Запах стоял соответствующий: смердело кровью, свежим мясом, фекалиями, мочой, разливалась резкая вонь сгоревших твердотопливных элементов реактивных патронов. Ничего особенного для репликанта, но Блайз усомнился, что Свитари понравится это зрелище.

Однако выбора не было – время поджимало.

Блайз перешёл улицу и встал под отверстием вентиляционной шахты.

– Кидай рюкзак и прыгай, – сказал он.

На бетонное покрытие тут же упал заплечный мешок с их пожитками, а следом из вентиляционной трубы выскользнула Свитари, тут же пойманная Блайзом. Не тратя ни секунды, репликант поставил девушку на ноги, подхватил рюкзак и бросился обратно, держа Ри за руку.

– Не смотри по сторонам, – посоветовал он. – И дыхание задержи.

Конечно же, Свитари не послушалась. Едва Блайз втолкнул её в коридор, Лорэй вдохнула наполненный запахом бойни воздух и прикрыла рот ладонью, сдерживая рвотный позыв. Репликант машинально сделал шаг в сторону, чтобы не заляпаться рвотными массами, но Лорэй сдержалась. Несколько секунд девушка тяжело дышала, затем сглотнула и широко открытыми глазами уставилась на последствия недавней бойни.

Впервые в жизни Блайзу отчего-то стало неловко от вида собственной хорошо выполненной работы. Словно он опять сделал что-то неуместное, способное напугать или расстроить Свитари. Странное чувство, особенно учитывая то, что сама Ри и попросила его поторопиться с устранением целей.

Но девушка не выглядела расстроенной и напуганной. Она медленно шла по комнате, переступая через лужи крови и нечистот, жадно рассматривая обезображенные трупы.

Её губы тронула улыбка.

Блайз следил за ней с облегчением и нарастающим удивлением. На его памяти дворняги реагировали на подобное зрелище иначе. Совсем иначе. Гражданские орошали окрестности рвотными массами, рыдали от ужаса, теряли сознание, стояли столбом. Инструкторы и офицеры были деловито равнодушны, трупы интересовали их ровно в границах поставленной задачи. Разве что люди из группы зачистки, бывало, радостно улыбались при виде подобного зрелища.

Это воспоминание несколько успокоило репликанта. Люди, похоже, по-разному реагировали в силу индивидуальных особенностей характера.

– Девчонку перенеси, – попросила Свитари.

Блайз выудил рабыню из кровавой лужи, наскоро оттёр ей лицо и руки подолом платья лежавшего рядом трупа и перенёс в комнату, отведённую невольнице под жильё. Крохотная каморка, где едва помещались узкая койка и тумбочка с вещами. Пожалуй, единственным примечательным предметом тут был крюк, вмонтированный в потолок рядом со светильником.

Репликант уложил девочку на койку, вернулся к Ри и отвёл её в спальню старшего – там было чисто и закрытая дверь преградила путь неприятным запахам.

– Лучше подожди тут, пока я приберу, – сказал Блайз, беря девушку за руку.

Та крепко, так, что он хорошо почувствовал даже сквозь баллистическую ткань перчаток, сжала его пальцы. Взгляд Свитари заметался по «шестиглазому» шлему, и репликант раскрыл забрало.

– Спасибо, – шепнула она, глядя ему в лицо.

Расширенные от возбуждения зрачки делали глаза Ри почти чёрными.

– За что? – удивился репликант.

– Мне никогда ещё не делали таких подарков, – сказала она с той особенной интонацией в голосе, что так нравилась Блайзу.

И поцеловала.

Свитари целовала его долго, страстно, будто они снова вернулись к началу круиза, а не стояли посреди захваченного объекта, заваленного изуродованными трупами. Ноздри репликанта затрепетали, руки привычно прижали к себе горячее гибкое тело. Автодоктор тревожно замигал пиктограммой, сообщая о гормональном сбое. Кожу проколола игла инъектора в попытке привести «тактическую единицу № 355090» в нормативное состояние.

Тщетно.

С каждой минутой кровь репликанта вскипала всё сильнее, требуя пересмотра приоритетов.

– Сейчас… – с трудом выдавил он в перерыве между жадными поцелуями, – …не лучшее… время. Опасно.

– Но ведь твоя броня снимается частями, – напомнила Ри, стаскивая с себя штаны.

– Снимается, – радостно согласился Блайз и отстегнул паховый щиток.

Разумных возражений у него больше не осталось.