Текст книги "Протокол возмездия (СИ)"

Автор книги: Александр Голиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

ПРОТОКОЛ ВОЗМЕЗДИЯ

   За окном сыплет мелкий осенний дождь. Здесь, на Силуре, в умеренных широтах, осень ненавязчива. И местечко тут хорошее, смешанный лес, домик дизайном под старинную избу с верандой, крыша с красной черепицей. Да, Влад всегда умел неплохо устроиться, сволочь...

   Сижу в удобном кресле под торшером, смотрю на стекающие по стеклу капли. На душе спокойно, нет уже того муторного состояния неопределённости, как недавно на борту «Стрекозы», когда не знаешь, за что хвататься, куда бежать. Всё, отбегалась, цель поиска сейчас в соседней комнате, лежит под гипноиндуктором с обучающей программой. Оттуда (дверь приоткрыта) доносится монотонный голос инда:

   – ...экзотические разновидности идемита содержат минус-бозоны для создания зоны антигравитации и перехода в пространство с изменённой физикой...

   Под мудрёные постулаты «Основ конструкционных материалов» можно задремать, но я слушаю, несмотря на казённый язык программы. Надо же, идемит, изменённые пространства... Дебри теоретической астрофизики.

   – ...нейтронная бомба с гелием-3 вместо трития дает мощный импульс протонов и альфа-частиц. «Чистое» оружие, не создающее радиации, но зато формирующее в атмосфере мощнейшую ударную волну, – продолжает бубнить индо. – Рекомендуется против систем с планетарной обороной. Кумулятивные плазменные бомбы – термоядерные боеголовки с профилированным зарядом, создающие направленный плазменный поток, весьма полезны для пробивания мощных щитов. Эффективны против кораблей тяжёлого класса... Чертежи прилагаются.

   Дождь усиливается. Шум за окном становится слышней. Представляю, как звонко капает с крыши веранды на крыльцо, на два трупа. Кровь смешивается с водой, а дерево темнеет от вездесущей влаги, лужи кругом – на дорожке, у сараев, даже в лесу. Мокро, зябко, неуютно. То ли дело здесь, под торшером. Тихо, удобно, спокойно. Разве что голос индуктора медленно втекает в сознание, заставляет о чём-то думать. И ловить себя на мысли, что скоро финита ля, но надо быть всё-таки повнимательнее, не хватало ещё подставиться у самой финишной черты. Влад был очень осторожным, что ему мешает таким же оставаться до конца? Зная, что я наверняка буду его искать?

   – ... генераторы черных дыр, или сингулярные бомбы, при активации их квантовое испарение ведет к появлению «голой сингулярности» и квантовому вырождению, то есть распаду любых связей ввиду массивных нарушений в самой ткани пространства-времени. Не рекомендуется к применению. Чертежи по кодам высшего приоритета...

   Сингулярность нам не грозит, подумалось, обойдусь куда более прозаическими средствами. И глажу пальцем рукоять фокатора, лежащего на коленях. Идеальное оружие ближнего боя, стреляет плазменными шариками. На мне монокристаллическая, зеркально-чёрная броня «Вечное стекло», хотя не думаю, что будет тут какой-то бой, он и чухнуться не успеет. Как только появится в дверях, сволочь, сразу выстрелю и уйду. Всё. Не до сантиментов. Даже в глаза смотреть не буду, в эти лживые, ублюдочные глаза.

   Смежаю веки – успокаиваться, так по-настоящему. Бубнёж гипноиндуктора становится фоном, и меня охватывают воспоминания, будь они неладны. Но тут уж ничего не попишешь – психология. Ну и пусть, вспомнить кое-что не помешает. Злее буду...

   Жизнь наша движется линейно, от одной значимой точки до другой, их можно назвать реперными или даже точками невозврата, как в моём случае.

   Да, моя жизнь разлетелась после встречи с Владом на до и после. Та встреча и стала той точкой невозврата, потому что прежней я уже никогда не стану.

   Его спас-капсулу обнаружили на границе Рутенского сектора, после битвы у Зеркального Прохода. Там мясорубка та ещё была. Два ударных флота измочалили друг друга во встречном бою. Флот агердианцев шёл к Проходу, чтобы занять его, и это не первая попытка. Понятно, наши не могли такого допустить, был бы потерян единственный канал связи с Внешними мирами.

   Я, как оперативный работник, в бою не участвовала, не моя задача палить из скайгеров. Но, естественно, потом подробности выясняла – это как раз моя сфера деятельности, определить, как всё прошло и не было ли каких-либо факторов, негативно повлиявших на расстановку сил. Грубо говоря, что там с трусостью, некомпетентностью и откровенным предательством? Работа грязная – подозревать своих, но кто-то должен? Если, конечно, есть основания. На первый взгляд, оснований не имелось. Битва победителей не выявила, каждая из сторон осталась при своих. Ничья. Потери тоже примерно одинаковы. До шестидесяти процентов флота и там, и тут раскатаны в радиоактивную пыль, обломки, мусор и прочий металлолом, уже не имеющий никакой ценности. Ударный флот не просто так называется ударным.

   Проход остался под нашим контролем, противник растворился в подпространстве – это на сегодня являлось главным. Что будет потом, пусть думают аналитики и командование, а наше дело – заняться оперативной проверкой фактов, домыслов, свидетельств и прочей тягомотиной. Теребить личный состав и командиров, просматривать видеозаписи, чтобы составить полную картину боя. Понятно, что действовали мы под грифом совсекретно, и ковырялись во всей этой информации не один день.

   А мне ещё досталось опросить выживших. И первым как раз оказался Владислав Стогов, навигатор одного из погибших кораблей.

   Высокий блондин с голубыми глазами, настолько голубыми, что утонуть можно. Я и утонула. Любовь с первого взгляда? Наверное. Как удар молнии, внутри словно вспыхнуло что-то, занялось жарким пламенем, опалило сердце. Женщины поймут. Которых вот так же опаляло...

   Понятно, что разговор получился так себе. Я что-то мямлила про нахождение фрегата в пространстве, о степени повреждений – вопросы по существу повылетали из головы. Затемнение какое-то пополам с оглушительным сердцебиением, будто юная девчонка на первом свидании, а не опытный оперативник. В конце концов, отпустила навигатора обратно в реабилитационный центр. В дверях отсека Стогов оглянулся через плечо и открыто, солнечно улыбнулся. А я вновь потеряла голову, встретившись с этими глазами... Мозг напрочь отключился, логика упрыгала туда же.

   Пару дней приходила в себя, механически выполняя то, что должно, старалась думать о работе. Проницательный шеф поинтересовался, что со мной. Отшутилась, даже не покраснела.

   Но на третий день не выдержала, ближе к ночи отправилась к нему. Я не замужем, мимолётные увлечения на то и мимолётные, а тут... Да, влюбилась по уши, без памяти. Где-то в подсознании мелькала мысль, а правильно ли делаю, как в омут с головой? Но мысль держалась тоже недолго. Чувства влюблённой женщины оказались и сильнее, и главнее. Да и, честно говоря, в тот момент мне было наплевать, что скажут окружающие, и куда я вынырну из этого омута. Это сейчас я умная. Это теперь я вижу то, чего не заметила тогда. Вернуть всё обратно невозможно. Да я особо и не рвусь. Потому что тогда я была счастлива. До такой степени, что хотелось быть с этим человеком постоянно. Дышать одним воздухом. Быть одним целым. Морок, наваждение. Даже вживила себе пси-модулятор, настроенный на его показатели (блажь влюблённой, но как он пригодился потом в поисках!), и сумела прикомандировать Влада к нам в отдел сменным прим-навигатором. Он не возражал, лишь улыбался и смотрел этой своей голубизной, от которой я млела и плыла. Идиотка...

   С месяц мы летали по сектору на задания. А ночевали вместе, таиться на борту маленькой «Стрекозы» смешно. Влад даже получил допуск, фактически под мою ответственность. Тоже глупо, но любовь слепа. Особенно с теми, кто по роду деятельности мало кому верит и вдвойне осторожен. Вот такой выверт судьбы, такой вот нонсенс.

   Потом случилась катастрофа с Первым флотом. Агердианцы атаковали его с тыла, используя отклоняющие фазовые генераторы, которых, по нашим данным, у них не было. Мало того, лупили по целям из тахионных орудий. А это уже из области теоретических исследований.

   Дальше были уничтожены с десяток баз Периметра, надёжно, казалось, защищённых. Но у врага появилось страшное оружие, способное породить «вакуумную волну», от которой не существовало защиты.

   После начались локальные стычки. И везде у врага имелось превосходство. Нас били нашим же оружием. С той разницей, что у нас оно ещё разрабатывалось, а у них уже стояло на вооружении. Понятно, что имелась утечка данных. И не просто, а таких, которые могли бы поставить крест на самом нашем существовании.

   А вчера случился инцидент на «Стрекозе». Исчез Влад. Меня он, похоже, усыпил, пожалел, но с остальными не церемонился, убил всех. И забрал коды доступа. Наверное, его ждал поблизости агердианский разведчик. Очнувшись и увидев побоище, я искала своего Влада, глотая слёзы. Его выбросили в космос, пришло логическое объяснение, и тогда я настроила модулятор. Но в космосе никого не было. Лишь где-то далеко-далеко угадывался его эмо-импульс. Настроилась и определила место. Первый Радиус, планета Силур. И помчалась в ту сторону.

   На орбите агердианский разведывательный корвет. Меня явно не ждали, и я его уничтожила. «Стрекоза» прекрасно вооружена и камуфлирована, это же корабль безопасников. Модулятор продолжал подсказывать, куда дальше. Эмосигнал от Влада шёл чёткий, насыщенный, и я на мгновение будто к нему прикоснулась, вихрем пронеслись воспоминания, сердце ухнуло в глубокую яму. Наверное, это какая-то ошибка, недоразумение, билось в голове, пока я снижалась по касательной на минимум мощности. Он же мой Владик, единственный, как так? Не мог он предать. Не верю. Его заставили. Гад. Сволочь. Слёзы по щекам. И зарождающаяся, всепоглощающая ярость, поднимающаяся из глубин того, что называют душой.

   Одного взгляда хватило, чтобы понять, что этот дом – его лежбище, слишком всё тут обустроено и надёжно. И атмосферный флаер чуть в стороне. За пеленой дождя толком не разберёшь, наш или нет. Агардеанцы ведь ничем от нас не отличаются, анатомия та же, а что у них в голове...

   Две фигуры на веранде, о чём-то разговаривают. Спокойны, расслаблены, оружие на ремне через плечо. Понятно, не ждут. Опасности не чуют. Это они зря.

   Переступаю через трупы, фокатор в правой, левой осторожно приоткрываю дверь, не дышу. Слышу приглушённый бубнёж. Не сразу понимаю, что это гипноиндуктор, чешет по программе. Тогда захожу, оглядываюсь. Никого. Дверь в соседнюю комнату приоткрыта, слышится:

   – Зенитный лазер «Зонт 12», масса 150 килограмм, мощность восемь мегаджоулей на выстрел, питание – микрогенератор холодного распада, орудие действует как световая пушка с исключительной точностью попаданий, разработан для защиты от агердианских истребителей любого класса...

   Теперь мне становится окончательно всё понятно. От агердианских, значит. А закачиваем мы наши секретные данные, земные.

   Ищу, куда бы присесть. Под торшером тёмная ниша, самое то. Сажусь и смотрю на стекающие по стеклу капли, машинально продолжая слушать индо. Фокатор на колени, дулом в сторону двери. Я спокойна. Поскорее бы уже всё закончилось, единственная мысль. Поскорее бы.

   Когда индо умолкает, некоторое время в доме тишина. Потом слышно, как он встаёт и... начинает напевать. Мою любимую «Я тебя никогда не увижу, я тебя никогда не забуду». Это было ошеломительно, словно током ударило.

   Дверь настежь. В проёме он, улыбающийся. Дисраптор, оружие агердианских офицеров, держит умело, словно родился с ним. Потомственный, значит...

   Тихо позвал меня по имени. Я натолкнулась на его взгляд и оцепенела. Время стало вязким, тягучим и неуправляемым. Указательный палец застыл на пусковой кнопке.

   И тогда он выстрелил...