Текст книги "Терия. Кровавый узел"

Автор книги: Александр Герда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Александр Герда
Терия. Кровавый узел

Часть 1

Глава 1

Когда Первые Девять вели ожесточенную войну с восставшими против них народами – в стремлении к победе они изменили погоду, забросали песком все земли, все леса и все воды, чтобы народам стало трудно обретать еду и питье. Так они хотели сломить стойкость противника, однако ничего из этого не вышло – сила и воля народов оказалась сильнее.

Времена года смешались и с того момента каждый день стал слишком жарким, а каждая ночь слишком холодной. Через тысячу восходов война окончилась. Первые Девять потерпели поражение. Они были усмирены и стали жить среди народов. И вместе со всеми, вынуждены были отныне страдать, ночью от холода и тревоги, а днем от жары и жажды. Несмотря на собственные мучения, ничего нельзя было обратить вспять.

– Селим Моним, архивист из Кшарна, «Заметки о картине мира»

Тишина в комнате была абсолютной, оттого звук пощечины показался настолько громким, будто в ночной тишине спящего дома звонко разбилась тарелка.

– Тупая верблюдица! – сказала девушка упавшей перед ней на колени женщине. – Неужели ты думаешь, что я, Фатин из Дома Шамран, могу надеть эти убогие кольца в день своего совершеннолетия? Такие безделушки годятся только для маленьких девочек, а уже совсем взрослая девушка!

– Прошу прощения, госпожа, – ответила служанка правой рукой подбирая с пола разбросанные украшения, а левой держась за покрасневшую от удара щеку.

– Пойди к отцу и скажи ему, что пришло время выдать мне несколько колец из запасов моей любимой мачехи! – девушка посмотрела на себя в зеркало из отполированного черного мрамора и поправила струившуюся по ней нарядную желто-черную тунику из паутины тканепряда.

– Но ваш отец не разрешает брать украшения госпожи Кишоры, – служанка вытерла катившуюся по лицу слезу. – Он прикажет наказать меня.

– Не бойся, сегодня не прикажет, – Фатина поправила густые черные волосы и спрятала самые непослушные локоны под изящный костяной обруч. Тем более, что большая часть этих драгоценностей раньше принадлежала моей матери. Думаю, я как никто иная, имею на них полное право!

– А если госпожа Кишора…

– А если эта черепаха откроет свой рот, то ты придешь и скажешь об этом мне, – девушка наклонилась к служанке и взяла ее тонкими белыми пальцами за подбородок. – Мои старые колечки, которые отец считает драгоценностями – можешь ему-же и отдать, пусть подарит их своей красавице жене.

– Как прикажете, госпожа, – служанка вышла из комнаты и тихо закрыла за собой дверь.

Оставшись одна Фатин повернулась к зеркалу и улыбнулась своему отражению. Сегодня она определенно нравилась себе больше обычного. Ну конечно – ведь ей уже четырнадцать, а значит она взрослая девушка и не потерпит, чтобы ей указывали, что можно брать, а что нельзя! А если у Кишоры от злости лопнут глаза, то так будет даже лучше.

Фатин подошла к окну и распахнула резные ставни настежь. Комнату наполнил шум и запах проснувшегося города. Крики торговцев, аромат свежеиспеченных кактусовых лепешек, вареной кукурузы и жареных ящериц – все как всегда, ничего не меняется. Обычный зной, которым начинался и заканчивался каждый день в Даармаре, не показался сегодня ей настолько противным как в прочие дни. Она смотрела с высоты третьего этажа на городские улицы и многочисленных прохожих, ожидая что все должны немедленно заметить ее и поздравить с наступающим торжеством, но ничего не произошло. Все, как ни в чем не бывало, продолжали идти по своим делам и не обращали на нее никакого внимания. Лишь какой-то мальчишка в грязной набедренной повязке увидел ее и показал неприличный жест.

– Дурак лупоглазый! Чтобы твои кишки пожрали ящерицы! – крикнула ему Фатин и захлопнула ставни.

– Зачем так стучать, сестрица, ты же их сломаешь! – в ее комнате стоял высокий молодой человек и улыбался. Его расшитая желтым узором черная туника доходила ему до колен, а талию стягивал широкий белый пояс из паутины тканепряда – все было сшито по последней Даармарской моде. Густые черные волосы были стянуты на затылке в конский хвост, отчего крючковатый нос становился более заметным.

– Септор, я тебе уже сто раз говорила – не смей входить в мою комнату без стука! Тем более, что теперь я уже взрослая девушка, а ты пусть и мой брат, но все-таки мужчина.

– Я видел служанку, она выбежала от тебя в слезах, – сказал Септор не обращая внимания на недовольство сестры.

– Глупая простолюдинка! – отмахнулась Фатин и присела на усыпанную разноцветными подушками тахту. – Сегодня день моего совершеннолетия, в честь меня устраивают бои на арене! Мне официально представят моего жениха! Все в почетной ложе будут глазеть на меня, а эта курица принесла мои старые украшения! Они совершенно не идут под эту новую тунику, к тому же я буду выглядеть в них как нищенка!

– Но у тебя нет других украшений, – пожал плечами Септор. – Во всяком случае никаких других отец тебе не дарил, какие еще она могла тебе принести?

– Все верно, – скривила лицо Фатин. – У меня все украшения для маленьких девочек, вот поэтому пусть сходит к этой тощей верблюдице Кашире и возьмет у нее пару колец. У нее скоро от драгоценностей шкатулки треснут!

– Эта, как ты выражаешься, тощая верблюдица – жена твоего отца, поэтому будь к ней немного любезнее, – Септор сел рядом с Фатин на тахту. – Во всем Даармаре или даже во всей Терии не найти более дерзкой девчонки! К тому же ты не голодранка с улицы, а знатная – поэтому веди себя подобающе. Я тебе, кажется, уже говорил, что своей дерзостью по отношению к Кишоре, ты лишь расстраиваешь отца, а ей самой плевать на тебя с высокой башни.

– Если ты не заметил, то мне на нее тоже плевать! А отцу надо было думать кого выбирать себе в жены – она напоминает мне падальщика, от которого постоянно несет дохлятиной! Она все время клянчит у него подарки!

– Фатин, ты ведешь себя как истеричка – в конце концов она мать твоего младшего брата! – Септор встал с тахты и поправил примявшуюся тунику. – Поэтому тебе придется относится к ней подобающим образом – хочешь ты того или нет. И насчет украшений – ты не имеешь права требовать то, что тебе не принадлежит. В твоем возрасте уже нужно понимать такие простые вещи, а ты ведешь себя как маленькая злобная ящерка – от злости на Кишору лупишь беззащитную служанку.

– Если бы на ее месте была мама, то она и сама бы мне что-нибудь подарила.

– Может быть ты и права, но чего ждать от Кишоры, если вам друг на друга плевать?

– Я от нее ничего и не жду, – пожала плечами Фатин. – Поэтому поеду сегодня вообще без украшений, пусть отцу будет стыдно, за то, что он не удосужился подарить мне что-то приличное к моему четырнадцатому дню рождения!

– Какая ты еще все-таки глупая маленькая девочка, – улыбнулся Септор. – Зато уже научилась жалить как взрослая кобра.

Фатин отвернулась от брата и сложила руки на груди, дав понять, что разговор на эту тему окончен.

– Ладно, не злись, – Септор положил руку сестре на плечо, и она тут-же попыталась ее стряхнуть. – Вспомни, что сегодня у тебя праздник и предпоследняя возможность повеселиться в кругу семьи. Завтра свадьба, а послезавтра утром ты покинешь нас и уедешь жить к своему мужу. Ты станешь частью Дома Асвад, наши встречи станут редкими и напоминать они будут скучные официальные приемы, а не радостные встречи родственников.

– Не напоминай о моем будущем муже! Терпеть его не могу! – Фатин топнула ногой. – Почему я сама не могу выбрать себе жениха? Если бы отец был Властелином, то я бы попросила написать новый закон – по которому девушка сама решает на ком ей следует жениться.

– С тобой не соскучишься! – смех Септора был звонким, как перелив лютни. – Чем тебе Даниш не угодил? Я его знаю много лет, он отличный парень и любая на твоем месте была бы счастлива заполучить такую партию. Я не очень хорошо разбираюсь в мужской красоте, но считается, что он весьма хорош собой. Во всяком случае слухи о его любовных подвигах простираются далеко за границы Даармара.

– Скажи мне, любезный братец, кто изображен на гербе Дома Асвад?

– Дай угадаю, – Септор сделал вид, что усиленно вспоминает учебные пергаменты по геральдике. – Неужели белый петух на синем поле?

– Вот он мне напоминает того самого петуха! Такой же самовлюбленный и от него все время разит чем-то сладким – такое ощущение, что он скупил у алхимиков города все благовония до последней капли!

– А говорят он очень воспитан и обаятелен, не замечала? – Септор легонько ткнул сестру в бок заставив ее отпрыгнуть в сторону.

– Не замечала! – ответила она и скривила недовольную гримасу.

– А еще говорят, что от его прекрасной улыбки девушки падают в обморок, а от могучих ударов мужчины валятся замертво, тоже не слышала?

– Мало-ли что люди говорят! – не сдавалась Фатин. – Люди вообще очень часто говорят попусту и не по делу.

– А еще говорят, он очень любит делать понравившимся девушкам щедрые подарки, – Септор сделал шаг и крепко прижал к себе сестру. – Представляешь, как Даниш будет бесконечно одаривать ту счастливицу, которая станет ему женой и матерью его будущих детей?

Фатин оттолкнула брата.

– Ты так говоришь, потому что он твой лучший друг! Вы только и делаете, что околачиваетесь с ним по кабакам, пьете вино, устраиваете драки и таскаетесь по девкам!

– Сестра, ты не справедлива к нам, – защищаясь поднял руки Септор. – С тех пор как Даниш узнал, что станет твоим мужем – дни и ночи он только и делает, что готовится к торжеству. Его дом наполнен бардами, которые учат его любовным стихам, а сам он мечтает после свадьбы поражать тебя своими неиссякаемыми познаниями в поэзии. Я даже забыл, когда мы в последний раз выбирались с ним повеселиться!

– Вчера, – мстительно напомнила брату Фатин. – Тебя доставили поздно вечером настолько пьяным, что ты даже не мог говорить. Думаю, ты развлекался не один, а в компании Даниша.

Септору нечего было возразить, все было именно так, как сказала сестра.

– Ты даже не пытаешься ничего говорить в свое оправдание, жалкий пьяница! – Фатин указала брату на дверь. – А теперь убирайся отсюда, не хочу тебя больше видеть! Что за привычка постоянно действовать мне на нервы?

– Как хочешь, сестрица. Я просто хотел помочь тебе приготовиться к выезду.

– Обойдусь без посторонней помощи!

– Разумеется, – Септор стукнул себя ладонью по лбу. – Как же я мог так оплошать? Ты ведь уже совсем взрослая девушка, зачем тебе помощь? Ты даже служанку избила и прогнала прочь!

В этот момент Фатин сняла с ноги кожаную туфлю и бросила ее в брата, но ему удалось выскочить за дверь раньше.

– Ты и в самом деле еще дитя – без посторонней помощи ни в кого даже туфлей попасть не можешь! – крикнул из-за двери Септор.

– Придурок! – топнула ногой Фатин. – И Даниш придурок, слышишь меня? Вы оба придурки!

– Ты орешь так, что тебя весь город слышит, – рассмеялся Септор. – Ну я пошел, а ты не трать время, как только спадет высокое солнце – выезжаем.

Глава 2

Некоторые считают, что практика вырывания языков у даури сложилась давным-давно, однако я думаю это не так. Хотя представители этих отсталых племен действительно часто бормочут несуразицу, все-же сомнительно, чтобы они взывали к своему единому богу по имени Ктокт. Если бы они и в самом деле могли общаться с ним при помощи одного лишь бормотания, то он бы безусловно насылал бы всякие кары на обидчиков желтокожего народа. По моему глубокому убеждению, языки у даури начали вырывать пустынные пираты, когда угоняли их в рабство. Делали они это лишь для того, чтобы желтокожие не досаждали им всякой бессмыслицей.

– Каин Такаман, изыскатель из Зуфы, «Загадки желтокожего народа»

На встречу поднимавшемуся солнцу ехали трое хорошо одетых всадника на красивых белых верблюдах. За их спинами оставался еще только просыпающийся Даармар. Самого молодого из них звали Даниш Асвад, также здесь был его отец Кештар, и наместник Властелина в Даармаре – тучный человек по имени Гизанди. Обычно по пустыне не прогуливались удовольствия ради, тем более, когда солнце уже поднялось достаточно высоко, чтобы доставлять некоторые неудобства, но сегодня был особый день и этим троим было что обсудить.

На небольшом удалении позади всадников ехала охрана – пара десятков вооруженных людей. На охранниках были надеты синие накидки, расшитые белыми петухами. Их головы от солнца берегли такого же цвета синие шерстяные платки, покрытые аналогичным рисунком – белыми петухами.

Рядом с одним из охранников шел верблюд, на нем сидел голый даури со связанными руками. Его желтая кожа была покрыта старыми и свежими шрамами с засохшими на них кровавыми корками. Всякий желающий мог видеть во взгляде его красных глаз полное равнодушие к происходящему.

Даниш поднял руку вверх и небрежно помахал ей, этот жест означал, что охранникам нужно немного отстать и не стать случайными свидетелями разговора их хозяев. Убедившись, что охрана достаточно далеко Кештар, как самый старший из присутствующих, начал разговор.

– В твоих глазах читается немой упрек, уважаемый Гизанди, – сказал он.

– Я думал, что мы уже все обсудили и, если честно, не понимаю зачем мы притащились в пустыню, – пожал плечами наместник и вытер катившийся по лицу пот. Его мясистое лицо было сплошь покрыто защитными татуировками и выражало крайнее недовольство происходящим.

– Пустыня это одно из немногих мест, где нас окружает один лишь песок и нет любопытных ушей, которые в Даармаре торчат из каждого открытого окна. Мне кажется Бажаргану доносят даже навозные мухи.

– Твоя осторожность делает тебе честь Кештар, – кривая улыбка на мгновение пробежалась по лицу наместника. – Мы могли бы побеседовать у меня дома, в уютной прохладе и в компании бутылочки хорошего кактусового вина. Впрочем – как знаешь. Давай ближе к делу, солнце поднимается все выше, а мне еще нужно приготовиться к сегодняшним торжествам.

– Да, мы тоже возбуждены предстоящими событиями, – усмехнулся глава Дома Асвад. – Особенно мой юный сын, который впервые будет выступать в качестве будущего жениха, не правда ли, Даниш?

От слов отца парень дернулся, как от удара плетью.

– Я слышал, что не очень нравлюсь этой маленькой злобной ящерице, поэтому сегодняшняя ночь станет для меня весьма ожидаемым событием, – глаза Даниша превратились в узкие щели. – Да и для ее братца это станет большим сюрпризом.

Гизанди бросил на Даниша настороженный взгляд.

– Я понимаю, что тебе давно уже хочется вцепиться своему другу горло, но не стоит давать волю эмоциям раньше времени, – сказал наместник. – Впереди еще целый день, поэтому будь добр держать себя в руках.

– Уже несколько лет я только этим и занимаюсь, – сплюнул Даниш. – Пью вино с этим тупым Септором и делаю вид, что его компания доставляет мне удовольствие.

– Не думаю, что вино и хождение по девкам так уж сильно досаждают тебе, юноша, – усмехнулся наместник. – Во всяком случае это не те вещи, из-за которых расшатываются нервы.

– Не беспокойтесь насчет моего сына, господин Гизанди, он все сделает как нужно, – вмешался Кештар. – Мы здесь для того, чтобы окончательно согласовать детали, а не напоминать каждому о его роли в этом деле.

– Мне есть за что беспокоиться, – возразил наместник. – Если что-то пойдет не так, Бажарган найдет способ стереть нас в пыль и развеять ее по пустыне. И то, что я наместник Властелина мне вряд ли как-то поможет – это понятно и ребенку.

– Все пойдет как нужно, господин Гизанди, – заверил его Кештар. – Вам достаточно лишь подтвердить, что все наши прежние договоренности в силе, для этого мы и поехали на эту прогулку.

От глаз наместника не скрылось как в этот момент напрягся молодой Асвад – этим двоим сейчас ничего не стоило убить его, а их охрана с удовольствием пришла бы им на помощь.

– Я знаю, что не считаюсь самым честным человеком в этом городе, – Гизанди раздраженно вытер пот с лица. – Но все-же не думал, что ты будешь сомневаться во мне каждый раз, когда мы будем говорить о деле.

– Бажарган самый богатый человек в этом городе, откуда мне знать, что он не предложил тебе больше? – пожал плечами Кештар. – Когда на кону стоит вопрос владения рудниками солнечного камня, я бы не стал доверять никому. Тебе я бы стал доверять в последнюю очередь, поэтому и хочу подтвердить наши прежние договоренности.

– Спасибо за честность, Кештар. Хотя сам я не такой открытый человек, но мне всегда нравились люди, которые говорят правду в глаза. Жаль только, что долго такие люди не живут, поэтому правдолюбов так мало. Ну хорошо, раз уж у нас завязался такой откровенный разговор, то давай называть вещи своими именами, – наместник развел руки в стороны, показывая, что сейчас он будет говорить со всей откровенностью. – Тебе Бажарган как песок в горле, ты ему завидуешь и хочешь, чтобы титул самого богатого человека Даармара принадлежал тебе и твоему Дому. Мне Бажарган тоже как песок на зубах – он дает мне лишь остатки обильного угощения, а мне хочется немного больше. Ты обещаешь мне треть доходов рудника, я обещаю тебе свою посильную помощь в осуществлении твоей мечты. Все честно и меня это вполне устраивает. Я буду верен своему слову до конца, но хочу, чтобы ты знал – если обманешь меня, то потрохами всей твоей семьи будут лакомиться ящерицы. Как ты считаешь, это соответствует условиям наших прежних договоренностей?

– Вполне, – ответил глава Дома Асвад.

– Что-же тогда давайте немного развлечемся, вы же для этого взяли с собой даури? – спросил наместник.

Кештар махнул рукой, и охранники подъехали ближе.

– Дайте нам луки, – распорядился он. – Когда крикну – отпускайте даури, пусть бежит.

Охранники исполнили приказания своего хозяина и спустили даури с верблюда. Желтокожий раб часто дышал и затравленно осматривался по сторонам – он не знал, что его ждет.

– Сегодняшний день обещает массу приятного, может быть и этому рабу повезет. Как ты считаешь, красноглазый, тебе сегодня повезет? – спросил у раба наместник, но ответом ему было лишь злобное шипение и ненавистный взгляд красных глаз. – Жаль, что когда ты стал рабом тебе вырвали язык, иначе я сейчас мог услышать много интересного, не так ли?

– Я не буду стрелять с верблюда, – сказал Гизанди и охранники помогли ему спуститься на землю.

Кештар спустился сам, а Даниш предпочел остаться верхом. После того как все приготовились к стрельбе, Кештар велел одному из охранников объяснить даури суть происходящего.

– Сейчас мы будем играть в одну увлекательную игру. Правила такие – я развяжу тебе руки, затем махну рукой, и ты побежишь вперед, понимаешь? – даури никак не отреагировал на вопрос охранника. – После того как ты пробежишь двадцать шагов, каждый из господ может пустить в тебя по три стрелы. Если ты останешься в живых, то тебя никто не станет преследовать, и ты станешь свободным. Ну, а если нет, – охранник пожал плечами. – Значит тебе просто не повезло.

– Скажи ему, что бежать нужно обязательно, – сказал Даниш. – Если стоять на месте, то шансов выжить у него нет. Нам придется убить его на месте и это будет не так весело.

Охранник вытащил из ножен широкий меч и показал его даури:

– Молодой господин говорит, что если ты не побежишь, то лишишь всех веселья и мне придется зарубить тебя на месте, понял? – в этот раз даури кивнул.

Охранник убедился, что все готовы к стрельбе и махнул рукой. Даури рванулся вперед. Он сделал всего несколько шагов, когда в его спину врезалась стрела. Даури захрипел и зарылся лицом в горячий песок. Из его спины торчала стрела.

– Мне кажется я попал, – сказал наместник и опустил лук.

– По правилам нужно ждать немного дольше, – сказал Кештар.

– Никогда не понимал, почему нельзя убивать их сразу, – Гизанди жестом подозвал охранника. – Помоги залезть на верблюда, на сегодня с меня хватит развлечений в пустыне.

Глава 3

Чтобы получилось хорошее рагу из трехглазой ящерицы, нужно сделать вот как. Сначала нужно обжарить несколько кусков разделанной ящерицы на раскаленном камне. Затем следует отложить мясо в сторону и поджарить три темных батата (советую брать бататы в Чудном Районе, у торговки с большой бородавкой над правым глазом). Когда бататы приготовятся, нужно порезать один банан, не забыть подготовить побеги молодого колючника и семена желтого перечника. Затем все перечисленное следует соединить в толстостенной посуде, залить хорошим кокосовым пивом и тушить несколько часов без остановки. В самом конце можно добавить немного соли.

– Шаска Толстый Палец, повар из «Пяти наслаждений», «Традиционные рецепты человеческой кухни»

После полудня, когда вязкий от жары воздух стал менее плотным и позволил жителям Даармара передвигаться более-менее комфортно, город ожил. Бесконечными вереницами паланкины знатных и богачей потянулись к городской арене. Их окружила многочисленная охрана и городская стража – и те, и другие беспощадно лупили по спинам и головам несчастных, которых толпа оттеснила слишком близко к важным охраняемым особам.

Бои, которые устроил Бажарган, глава Дома Шамран, в честь совершеннолетия своей дочери, обещали стать выдающимся зрелищем. Несколько дней рабовладельцы со всей Терии свозили в Даармар бойцов, которых они намеревались продать или сдать в аренду организаторам праздничных мероприятий. Охотники на тварей навезли клеток с жуткими монстрами, от страха перед которыми у жителей города холодело в животах.

Повсюду были разбиты шатры, рядом с ними артисты демонстрировали городским жителям свои навыки и умения. Разумеется, не обошлось без многочисленных варщиков, продающих горожанам и гостям Даармара свои снадобья от разного рода напастей. Не обошлось без продавцов уличной еды, которые наперебой нахваливали своих жареных ящериц, а также вареную и печеную кукурузу. Ну, само собой, и жулья всякого тоже было в достатке – от карманников и воров, до мошенников, торгующих фальшивыми артефактами несуществующих древних народов. В многочисленной толпе можно было встретить представителя любой разумной расы Терии, здесь были все: люди, низкорослые шкавари в своих причудливых родовых масках, желтокожие даури с горящими красными глазами, полукровки ассайи – презираемая всеми помесь шкавари с людьми… Вся эта живая масса бурлила, кипела, говорила, кричала, двигалась… В общем – повсюду витало ощущение большого события, которым и являлся праздник четырнадцатого дня рождения Фатин из Дома Шамран, единственной дочери самого богатого горожанина Даармара – Бажаргана.

Сама Фатин в этот момент ехала в роскошном паланкине, который был окрашен в черно-желтые цвета Дома Шамран и в возбуждении осматривалась по сторонам. Всего один раз ей приходилось видеть подобное – то же самое происходило в Даармаре в год приезда Властелина. Она и подумать не могла, что торжества в ее честь будут настолько грандиозными. Фатин улыбнулась от переполняющего ее чувства собственной значимости и откинулась на мягкие подушки – пусть теперь Септор попробует сказать, что она маленькая бестолковая девчонка!

По мере приближения к арене громкие звуки многочисленных труб становились все сильнее, постепенно сливаясь с гулом тысяч возбуждённых голосов внутри арены и превращаясь в какофонию. В шумной толпе, снующей мимо паланкина, Фатин уже не различала звонких голосов торговцев всякой всячиной, все их перекрыл рев труб.

Знатным и прочим влиятельным особам Даармара не пристало слишком долго находиться рядом со всяким сбродом, поэтому на арену для них был предназначен отдельный вход. На верхнем ярусе самой же арены их ждали затененные мягкие диваны, рядом с которыми заботливо были установлены столы для еды и напитков. В этот день столы были заполнены разными яствами так плотно, что на них буквально не было свободного места. Бесконечные кувшины с вином, пивом и крепкими настойками были еще мокрыми от влаги – их совсем недавно вынули из холодных подземных погребов и вынесли под палящее солнце Терии. Несколько диванов уже были заняты приглашенными гостями. Вокруг них сновали слуги, заботящиеся о том, чтобы гости не остались без еды и напитков.

К тому времени как паланкин, в котором ехала Фатин, оказался возле арены, все члены семьи Шамран уже были там.

– Она даже на собственное торжество не может вовремя явиться, чтобы встретить гостей! – фыркнула по этому поводу Кишора, которая по случаю торжества была одета в нарядную тунику, расшитую золотыми нитями.

– Не переживай, на твоих похоронах я буду первой, – улыбнулась в ответ Фатин, поправляя примявшуюся во время пути одежду.

Ее отец, брат и мачеха стояли в окружении плотного кольца личной охраны. К Бажаргану постоянно подходили влиятельные гости, приветствовали и поздравляли с совершеннолетием дочери. Рядом с Бажарганом стоял большой плетеный сундук, в который гости складывали подарки для Фатин. Растроганный глава Дома Шамран для каждого находил время чтобы сказать пару теплых слов и приглашал гостей подниматься наверх, к ожидающим их уютным диванам и угощениям. Как и следовало по этикету, Фатин стала с левой стороны от своей мачехи, но на довольно большом отдалении, демонстрируя свою неприязнь к ней.

Гости все пребывали и в какой-то момент Фатин начало казаться, что этот живой поток не закончится никогда. Она плохо разбиралась в геральдике, поэтому единственное в чем она была твердо уверена – сегодня она видела, наверное, гербы всех Домов так или иначе присутствующих в Даармаре. За приветствием гостей она провела около часа, показавшегося ей целым днем – от ежеминутных поклонов у нее начала сильно болеть шея. И когда ей подумалось, что ее голова с минуты на минуту отвалится и упадет на горячую каменную лестницу, поток гостей иссяк. К тому моменту сундук с подарками был наполнен до самого верха, а те, которые не поместились, лежали рядом с ним сваленные в кучу. Фатин с интересом поглядывала на подарки – содержимое сундука ее интересовало гораздо больше боев на арене, и она с большим удовольствием сейчас занялась бы их изучением, а не торжественными церемониями.

Последними, как и следовало по этикету, прибыли члены семьи Асвад в полном составе: Кештар, его жена Мисала, две малолетние дочери близняшки Вандаба и Айзула, ну и конечно Даниш. Главы Домов и их сыновья обнялись как самые близкие друзья, женщины и девочки ограничились полупоклонами.

– Какая красавица дочь у тебя выросла, – сказал Кештар и погладил Фатин по плечу. – Подумать только, еще совсем недавно мы праздновали ее первый день рождения, а сегодня она готовится отметить совершеннолетие. Долгих лет тебе и здоровых деток, красавица! – глава Дома Асвад поклонился Фатин и та ответила ему тем же. – А какой молодец у тебя сын! Смотрит точно дракон! Он будет хорошим торговцем, Бажарган, и достойным наследником своего отца, я тебе уже сто раз это говорил и не поленюсь сказать еще раз.

– Спасибо за добрые слова, Кештар, – улыбнулся Бажарган. – Твои дети также достойны своего отца, и я очень рад, что наши сыновья крепко дружат, а наши Дома скоро породнятся. Два самых знатных Дома в Даармаре будут вести дела вместе, что может быть лучше? – Бажарган обнял Кештара и повел его к ожидающим их гостям. – Представляешь, какие дела мы сможем делать вместе, Кештар?

– У меня тоже большие планы, мой друг, – ответил тот.

Даниш и Септор шли за своими отцами, а женщины согласно традиций замыкали процессию. Когда семья Шамран и Асвад поднялись к своим местам, практически все диваны уже были заняты, а гости наслаждались угощениями. Арена была заполнена полностью и все ждали только одного, когда начнутся бои. Бажарган поднял руки, и многочисленная толпа с поприветствовала его восторженным ревом, который слился с громкими звуками многочисленных труб и барабанов. Посреди арены стоял распорядитель боев и смотрел на главу Дома Шамран ожидая сигнала к началу. Бажарган махнул ему рукой, распорядитель бросил на горячий песок белый платок и поспешил удалиться с арены на свое место. Едва он успел уйти как открылись западные и южные ворота из которых на арену выбежало шесть гигантских белых скорпионов, которые сразу сбились в кучу и ощетинились огромными клешнями. Толпа притихла, но ненадолго – как только из ворот вышел первый отряд бойцов, взревела вновь.

Бойцов было десять. Как и скорпионы они тоже сбились в кучу и по их нескоординированным действиям было видно, что на потеху публики для начала выставили совсем неопытных бойцов. Они были больше похожи на банду разбойников, чем на сплоченный отряд. Трое шкавари в своих родовых масках, трое даури в одних лишь набедренных повязках и четверо людей – двое мужчин и двое женщин. Доспехов ни на ком не было, шкавари были вооружены бесполезными против гигантских скорпионов луками, а у остальных были короткие костяные мечи и копья.

Обычно Фатин с большим интересом наблюдала за боями и любила их посещать, но к данной схватке она потеряла интерес сразу, как только оценила шансы бойцов на успех. Девушка взяла со стола чашу с пальмовым вином, села на диван рядом со своим братом, который общался с Данишем и окинула взглядом собравшихся. Ничего интересного, все как всегда – в основном гости были заняты разговорами: мужчины обсуждали дела и женщин, а женщины обсуждали мужчин, последние городские сплетни и других женщин.

– Что случилось, сестричка? – Септор откинулся на спинку дивана и отпил вина. – Обычно ты смотришь бои с куда большим интересом.

– Бой и бойня – это разные вещи, не находишь? – фыркнула Фатин. – Кому интересно на это смотреть?

В этот момент с арены донесся вопль и треск разрываемой на куски плоти, который сопроводил восторженный гул толпы. Девушка посмотрела на арену и увидел, что скорпион разрезал одного из бойцов на две части. Верхняя половина туловища бедняги зацепилась за клешню и волочилась за скорпионом по всей арене, оставляя на горячем песке темный кровавый след и внутренности.

– Ты видела? – восторженно спросил Септор. – Скорпион намотал кишки этого придурка на клешню! Первый раз такое вижу!

– Вот об этом я тебе и говорю, – Фатин недовольно скривилась. – Мне без надобности смотреть как скорпионы гоняют по арене беспомощных бойцов.

– Почему беспомощных? У них есть оружие, а этим коротышкам шкавари, даже луки дали. Просто они не хотят сражаться, – пожал плечами Септор. – Я всегда говорил, только у знатных есть достаточно самоуважения, чтобы хоть попытаться спасти свою жизнь, а этот сброд способен лишь умирать на арене или просить милостыню, – юноша допил вино и облизал полные губы. – Сегодня в честь праздника, каждого входящего на арену отец приказал одарить чашей чистой воды, так вот Даниш говорит, что эта дикая толпа подавила не меньше сотни себе подобных бродяг. Они опрокидывали бочки с водой и топтали друг друга – можешь себе представить? Если честно, я не могу понять почему ты их защищаешь – они дикие звери, ничем не лучше скорпионов, которые сейчас их убивают.