Текст книги "Удар! Ещё удар!! (СИ)"

Автор книги: Александр Гаврилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 2

– Вспышка – это пробуждение некой магической силы у человека. Ну, точнее это некоторые эту силы называют магической, другие – даром, третьи – энергетическими способностями. Единого определения, что это такое, как такового нет, – начал свою лекцию Глиста, развалившись на кровати, а я сел за стол и включил компьютер. В комнате три на четыре метра разместились три кровати, три тумбочки и пара шкафов. Стол с компьютером был один.

– Как правило, она проявляется у человека до шестнадцатилетнего возраста. Никто не знает, с чем это связано, но после шестнадцатилетия шансы на проявление дара резко падают. Точнее, кто-то из клановых верхушек может и знает, но никому не говорит, знамо дело. Для нас это единственная возможность попасть в клан. Как только кто-то из детдомовцев вспыхивает, то руководство сразу же оповещает те кланы, с которыми у них налажен контакт и в ходе небольшого аукциона победивший клан забирает его себе.

– Так это же какая-то работорговля, получается! А если я, например, не хочу? То что, меня насильно заберут? – охренеть у них тут порядки.

Шкет с Глистом дружно заржали.

– Откажется он! Тут любой за счастье это сочтёт, а он отказываться собрался! – Шкет аж с кровати подскочил и подошёл ко мне, – Запомни. Без клана, учитывая, что мы из детдома и высшего образования нам не светит, ты тут всю жизнь будешь никем. Доступна будет только самая простая, низкооплачиваемая и не престижная работа. Хоть какой-то шанс на успех будет, если ты отслужишь в армии по контракту. Для бывших военных положен ряд льгот. Но опять же. Без дара и образования ты и в армии нормальную карьеру не сделаешь.

– Хорошо, – я глубоко вздохнул, успокаиваясь, – Будем считать, я осознал, что стать клановым, это капец как престижно и круто. Но, как я понял, большинству из нас это не грозит. Мне и вам, я так полагаю, уже не так много до шестнадцати осталось. Если не получим дара, какие у нас дальше-то перспективы? И многие ли тут вообще на вашей памяти его получили?

– Хреновые у нас перспективы, – Шкет помрачнел и рухнул обратно на кровать, положив руки за голову, – Высшее образование нам не грозит. Оно дорого стоит. Государство выделит нам по комнате в общаге, и не факт даже что тут, в Москве. Могут и в провинцию куда-нибудь засунуть. А если чёрная метка будет в личном деле, то и её не дадут. Выпнут отсюда и в центр занятости отправят, а там только самую низко оплачиваемую работу предложат, так как ни образования, ни опыта у нас нет. С чёрной меткой и с такой-то работой могут быть сложности. А насчёт дара… Я десять лет уже тут. На моей памяти каждый год один, максимум, двое, вспыхивали. В этом году один уже вспыхнул пару месяцев назад. Доходяга погоняло у него было. И не плохо так вспыхнул, надо сказать. Полыхнул будь здоров. Говорят, потенциально, до мастера может дорасти. Так что клан Вяземских его тут же выкупил. Уж не знаю, за какую сумму, но директор потом ещё неделю ходил сияя, как начищенная монета. При том, что нас тут пятьсот человек, вместе с девушками, то шансы сам можешь прикинуть. У девушек, кстати, шансы ещё меньше. Почему-то у них только раз в два-три года кто-нибудь вспыхивает.

– Почему-то, почему-то, – передразнил его Глиста, – А то, можно подумать, ты не догоняешь, почему так происходит. Из-за дополнительных условий вспышки, так сказать.

– Ну, может и из-за этого, – нехотя согласился с ним Шкет, – Хоть это и не доказано.

– Да что за условия-то?! – не выдержал я, – Так всё таки есть возможность как-то на это повлиять?!

– Да как тебе сказать, – задумчиво произнёс Глиста, – Возможно и есть. Но тебе это не понравится. Есть мнение, что пробудить дар можно в некоторых экстремальных условиях. При угрозе жизни или при жесточайших физических нагрузках, или при получении многочисленных травм, заставляя организм работать на пределе. В той же регенерации и заживлении ран, например. Именно поэтому руководство детского дома на многое закрывает тут глаза. Если в корпусах ещё поддерживается порядок и дисцплина, то при выходе на улицу тут творится полный беспредел. Нет, если убъёшь человека, то этого, конечно, не простят, и огребёшь по полной. Но это если вина будет доказана. А так… Руководство же ведь кровно заинтересовано, чтобы одарённых было как можно больше. Оно на них деньги зарабатывает, причём, большие деньги. Так что на многое глаза закрывает. Тот же Доходяга живой пример подтверждения этой теории. Его же тут постоянно все лупили. Вот как-то в очередной раз, когда его особенно активно Лом воспитывал, он и вспыхнул. От него такая волна пошла, что в двухстах метрах от него всех с ног посбивало. Даже часть окон в корпусе вынесло, хоть они и пластиковые. А как только сам Доходяга осознал свои новые возможности, ух и отыгрался он на всех, кто ему прохода не давал до этого. Особенно Лому тогда досталось. Неделю от целительницы не вылезал почти, пока того Вяземские не забрали.

– Да? И как у него дар проявлялся? Что он умел вообще? – я пытался выстроить у себя в голове картину мира, и пока мне эта вырисовывающаяся картина категорически не нравилась.

– Телекинез! – синхронно выдохнули Шкет с Глистом, с какой-то даже завистью в голосе.

– Это из того, что мы сами видели. Может что-то и ещё было. Какая-то защита ещё наверняка была, потому что при пропущенном ударе, который его раньше с ног бы сбил, он теперь даже не покачнулся и глазом не повёл, – продолжил Шкет, – А в том году, помню, вспыхнувший парень огневиком оказался, тоже не плохое умение. Он хоть и слабеньким был, но его тоже тут же Соболевы приобрели. Так что может и есть логика в том, почему девушек магов меньше. Всё таки у них нет таких разборок как у нас с драками и издевательствами.

Приобрели… Блять, меня даже покоробило от того, что меня тут как скотину могут просто купить. Не знаю, может, конечно, и круто клановым быть, но когда тебя покупают… Что-то мне подсказывало, что у ставших подобных способом членами клана жизнь тоже не сахар. Наверняка не хилый долг вешают на отработку. Не верю я в благотворительность. Да и члены клана по крови всегда будут на ступеньку выше купленных. Ну, если только одарённый не будет обладать какой-то сверх силой, выделяющей его из основной массы. Голова пухла от вопросов, но я решил не приставать пока с ними к соседям по комнате и поробовать сам найти всё в местном подобии интернета.

***

– Жирный, хорош уже в Глобалнете зависать. Перерыв заканчивается, на физкультуру пора. Форму не забудь одеть, – голос Шкета отвлёк меня от монитора, я вздрогнул, потёр устало виски, и встал. Голова ракалывалась, пытаясь уложить полученные знания по своим местам. В общих чертах я начал понимать, куда угодил. Некая альтернативная версия моего мира. Даже год тот же, две тысячи двадцать первый. Страна – Российская империя, город – Москва. Вот только вместо президента – Император Всероссийский Владимир IV Рюрикович. Я, конечно, в том мире учился весьма так себе. Всё таки атомсфера детдома не располагает к подвигам в учёбе, а там и в спортивный интернат попал. Сборы, тренировки, соревнования занимали большую часть времени. Но даже со своими ущербными знаниями я знал, что императоры у нас были Романовы, а Рюриковичи закончились то ли в пятнадцатом, то ли в шестнадцатом веке. На Иване Грозном, вроде. Но это не точно. Я не уверен. Смутно вспоминался ещё какой-то то ли Дмитрий, то ли Лжедмитрий. Но это уже нюансы, в общем.

Кстати. Совпадение, или нет, но первые проявления Дара у людей тут зафиксированы как раз при Иване Грозном. Правда, Даром его далеко не сразу называть стали. Поначалу церковь на дыбы встала. Назвала всё это кознями дьявола и призвала казнить тех, у кого он пробуждался, но после того, как стало всё больше и больше появляться детей с Даром в боярких родах, в семьях высших церковных деятелей, да что говорить, даже у сына Ивана Грозного, Фёдора, тоже проявился, свою позицию церковь спешно изменила и назвала это Даром божьим. Возможно, не без давления со стороны властей. История об этом умалчивает. Дар при этом бывал очень разным. Кто-то получал способность двигать предметы. То есть, телекинез, по нашему. Кто-то огненными шарами стал кидаться, кто-то – молнией, кто-то лечить смог, кто-то над растениями власть получил. Да много разных проявлений. Всех и не перечислишь. И на это всё накладывалось общее укрепление организма и долгожительство. Никто до сих пор так и не разобрался с чем это связано, но у одарённых в несколько раз увеличивалась сила и в несколько раз повышалась регенерация организма. Полный набор, в общем. На любой вкус и цвет. Ну и по силе одарённые разнились, конечно. Чем ярче была вспышка при инициации, тем выше стартовые возможности и потенциал. Для определения силы одарённого ввели специальные экзамены, при успешной сдаче которых присваивался очередной ранг. Градация была следующей: ученик, адепт, воин, ветеран, магистр, мастер, виртуоз, архимаг. Архимагов, кстати, на данный момент было всего два. Один у нас, другой – в Китае. Оба уже достаточно пожилого возраста. Хотя, для магов их уровня возраст уже не имел значения, как я понял.

Вообще, глубоко я пока не вникал. По верхушке только пробежался, так сказать. Все эти моменты с даром для меня пока были неактуальны. Тут бы выжить просто для начала. А то с моим новым телом у меня были глубокие сомнения, что мне удастся пережить следующую встречу с теми придурками. Сказать, что предыдущий носитель был жирным, это ничего не сказать. При росте где-то сто семьдесят пять сантиметров весить порядка ста пятидесяти килограмм, если не больше, – это ещё ухитриться надо. И это ещё при всё при том, что и лет то ему всего ничего. То ли четырнадцать, то ли пятнадцать. Для того чтобы точнее сказать, надо бы в своё личное дело заглянуть. Правильно, в общем, его жиробасом тут все называют.

– Жирный, давай быстрее уже! Опоздаем ведь. Нам Гантеля тогда такой ад устроит… – Шкет, уже одетый в форму, в нетерпении топтался у входа, ожидая меня.

– Что ещё за Гантеля, – недовольно пропыхтел я, пытаясь натянуть на своё тело обнаруженную в шкафу спортивную форму. Дело, надо сказать, было не простым. Похоже, что с момента её покупки или выдачи прошло довольно много времени и тело успело малость подрасти. Надеть-то я его в итоге надел, но… Спортивная форма в обтяжку на жирное тело, это довольно жуткое зрелище, скажу вам. Я сам себе был омерзителен, когда в зеркало посмотрел. Представляю, какая реакция будет у окружающих, когда они увидят меня, и не могу их за это осуждать. Срочно надо менять форму, причём я сейчас не про физическую, хотя и про неё тоже. Как будет свободная минута, пойду на поиски завхоза. А вообще, конечно, худеть надо. Вот только дело это не быстрое…

– Так физрук наш, – охотно просветил меня Шкет, – В принципе, нормальный дядька, но опаздывающих, халявщиков и прогульщиков жутко не любит. Так что давай в темпе уже.

– Да иду, иду. Это не так-то просто, на самом-то деле. Сам понимать должен, – я наконец закончил с переодеванием и потопал к выходу, медленно переваливаясь с ноги на ногу.

– Сам виноват! – неожиданно зло оборвал меня он, – Нехрен столько шоколада жрать! Все проблемы у тебя из-за него. Что ж у тебя за мания-то такая? Ради плитки шоколада на всё готов пойти. А теперь ещё и с Кирпичом себе проблемы на ровном месте нарыл из-за него. Как ты додумался-то вообще у него шоколад стащить? Жить надоело?!

– Да не помню я, – вяло огрызнулся я. Почему-то при мысли о шоколаде по телу пробежала какая-то сладкая дрожь, и нестерпимо захотелось хоть кусочек в рот положить… Как представил себе его вкус, так прямо чуть слюна не побежала… Твою мать, блять! Это что сейчас за нахрен был? Мне только шоколадозависимости тут и не хватало для полного счастья! Ну его нахрен. Так, надо перестать о нём вообще думать.

– Даже если украл, то и что теперь? Убить можно за плитку шоколада? Что за бред?!

– Ты просто не догоняешь. Не важно, что именно ты стащил. Тут дело в принципе. Во-первых, у своих красть – западло. Крысятничество, типа. А если даже воруешь, то будь добр не попадаться. А во-вторых, Кирпич тебя всегда терпеть не мог, и по любому поводу цеплялся, а тут ты так шикарно подставился. И вообще. Завязывал бы ты уже с этой своей шоколадоманией. Уже прямо помешался на нём, честное слово.

– Завяжу, – мрачно ответил я, – С сегодняшнего дня всё. В завязке.

– Ну-ну, – явно не поверил мне Шкет, и неожиданно остановившись у вынырнувшей из-за поворота двери с надписью «Спортзал», открыв её проскользнул внутрь. Я последовал за ним.

***

– Ну что, жирдяй, сегодня тоже отмазываться будешь? – огромный лысый мужик с квадратными плечами сверлил меня насмешливо-презрительным взглядом. Я стоял перед ним по стойке смирно в строю и отчаянно потел. То ли в зале было душно, то ли тело таким образом реагировало на то, что с ним собираются тут сделать, – Что сегодня у тебя, понос, рвота, температура, головка болит, причём, нижняя? – строй подхалимски заржал.

– Я готов к занятиям. Ничего не болит. – ответил я, спокойно глядя ему в глаза. Он на пару секунд замер, переваривая моё сообщение, и наконец отмер.

– Да у меня сегодня прямо праздник какой-то! Мало того, что в кои-то веки зарплату вовремя дали, так ещё и жирного погонять можно! Просто отлично! Внимание, класс! – смешки тут же стихли и все замерли, – Бежим двадцать кругов для разминки. Напра… во! Бегом… марш!

Класс тут же рванул, ну и я следом за всеми… Хотел бы сказать, что побежал, но соврал бы. Ноги категорически отказывались передвигаться шустрее быстрого шага.

– Твою мать, Жирный! Это по твоему бег? Да ты плетёшься медленней беременной черпахи! Ускорься! – так и знал, что этот Гантеля до меня докопается. Надо будет узнать, кстати, как его по настоящему зовут. А то сомневаюсь, что ему понравится, если я к нему так обращусь.

– Ты там оглох что ли, жиробасина?! Быстрей давай!

– Не могу. Я и так на пределе возможного двигаюсь, – решил всё же ответить я, чтобы он не подумав, что я его игнорирую, не придумал для меня чего-нибудь особенного.

– На пределе, говоришь? Да ты просто не знаешь, своих пределов… Но ничего, скоро узнаешь… Лёха!

– Да, Пётр Сергеевич? – тут же отозвался сзади меня пацан, который обогнал меня уже на круг и теперь дышал мне в спину.

– Забеги в комнату спортинвентаря и принеси скакалку!

– Понял!

Я прям пятой точкой почувствовал, что ничем хорошим для меня эта просьба не закончится и попытался ускориться. Бестолку. Ноги упорно отказывались передвигаться быстрее. Я и так-то был уже на пределе. Не привыкшее к подобным нагрузкам тело уже отказывалось мне повиноваться. Сердце колотилось как сумасшедшее. Пот чуть ли не ручьями стекал с меня, заливая глаза и добрался по моему, даже до задницы. Воздуха в груди отчаянно не хватало и я чуть ли не задыхался уже. Ноги подкашивались. Ну нахрен. Надо переыв сделать, решил я, собираясь сбавить ход до медленного шага, и тут мою жирную задницу ожгло таким огнём, что я чуть не подскочил и возмущённо обернувшись, увидел прямо за собой этого Лёху, со сложенной вдвое скакалкой в руке.

– С-сука! Ты что творишь?

– Извини, чувак. Ничего личного. Все вопросы к тренеру, – пожал он на ходу плечами и стегнул меня ещё, в этот раз по ногам, – Нельзя стоять! Бегом давай!

– Блять… – выдохнул я, и опять попытался ускориться. Ноги собрались было в очередной раз отказаться меня слушаться, но очередной удар по заднице придал мне неожиданное ускорение и взбодрил. Откуда-то появились силы и теперь моё передвижение стало больше походить на бег.

– Ну вот. А ты говорил, на пределе. Не хорошо тренера-то обманывать. А ну-ка, Лёха, вломи ему ещё разок! – не унимался придурошный физрук, стоявший в центре зала, и с интересом наблюдавший за нами.

– Да, тренер! – очередной удар последовал незамедлительно, и у меня тут же нашлись ещё какие-то скрытые резервы в организме, в результате чего я ещё чуть ускорился.

Когда я, наконец, добежал последний круг, то обессиленно рухнул прямо на пол и затих. Лёгкие горели огнём и я никак не мог отдышаться, разевая широко рот, как вытащенная на берег рыба. Остальные ученики уже давно отбегались и сейчас часть из них играла в волейбол, другая часть висела на турниках, а ещё несколько человек ушли к гирям.

– Отдохнул? Вставай и на разминку шагай! – тренер подстегнул свои слова ударом ноги мне в бок. Твою ж мать. Какие высокие тут отношения… Прям как будто в тюрьме нахожусь. Я со стоном встал и вопросительно глянул на него.

– Ну и чего ждёшь? Медленным шагом вперёд по кругу и махи руками вверх – вниз и в сторону. Забыл что ли? Ты ж каждое занятие только этим и занимался. Хотел тебя заставить ещё гусиным шагом пройтись, но ещё сдохнешь мне тут. Для первого раза хватит с тебя, – он отвернулся, потеряв ко мне интерес, – Смирнов, сука! Ты чего творишь?! Хорош гантелей размахивать как не нормальный, пока не покалечил кого-нибудь! Поставь её, я сказал, и на отжимания марш! Сто раз!

Жалобные оправдания накосячившего ученика я уже не слушал, медленно идя по кругу и вяло размахивая руками. Казалось, болела каждая клеточка моего тела. Чувствую, меня ждёт весёлое время. Я и сам был настроен поскорее похудеть, но чего мне это будет стоить… Даже думать об этом было больно.

***

– Хорошо-то как… – оперевшись на стенку душевой кабины чтобы не упасть, я с наслаждением подставлялся по горячие струи душа, всем телом ощущая, как отступает боль.

– Жирный, ты особо не задерживайся тут. Ужин скоро, – прокричал мне откуда-то от входа Шкет.

– Понял, я сейчас! – крикнул я ему в ответ, отлип от стенки и потянулся за мылом, которое позакону подлости выскользнуло у меня из рук и упало на пол. Я со стоном опустился на колени, чтобы поднять его.

– Пацаны, гляньте какое зрелище! Жиробас очко подставил, налетай!

Со всех сторон из соседних кабинок донеслось ржание пацанов, я же медленно оглянулся на стоявшего сзади Лёху, к которому у меня появился ряд вопросов после занятия, а тут он ещё так удачно подставился.

– Ох, ни хрена себе! – радостно взревел я, чтобы меня было лучше было слышно, медленно встал и повернулся к нему, – Я, конечно, догадывался, что ты на меня запал, но такого даже не ожидал! Так вот почему ты всё занятие за моей спиной пробегал, задница тебе моя понравилась, да? Извини, друг, не могу тебе ответить взаимностью, я не по этой части. Но если ты очень хочешь, то могу дать отсосать!

– Точняк, пацаны! А я ещё думаю, и чё это Леший как привязанный за жиробасиной бегает, да ещё и скакалкой того лупит? А он, оказывается, из этих, да ещё и садомазо! – заржал кто-то рядом, а остальные тут же радостно подхватили.

– Да ты чё гонишь, урод?! – аж побагровел парень, – Да я знаешь, что сейчас с тобой сделаю за такие слова??

– Да знаю, знаю. Уже догадался. Но я же сказал, я не по этой части, извини, чувак. Но если уж я тебе так нравлюсь, то можешь потереть мне спинку, – я повернулся к нему спиной, но не выпуская краем глаза из виду, и показал на мочалку. Такого издевательства он стерпеть не смог.

– Ах ты с-сука! – он попытался подскочить ко мне и зарядить с ноги, но подскользнулся на мокром, мыльном полу, и шмякнулся на спину прямо передо мной. Я, не долго думая, уселся прямо на него.

– Ты что творишь, козлина?? Слезь с меня сейчас же! – испуганно заверещал он, пытаясь скинуть меня, но с моим весом для него это было проблемно, – Раздавишь же… – донеслось снизу сипение.

– Какой же ты не постоянный, оказывается… Так рвался к моему телу, а теперь гонишь! – и чуть тише, немного наклонившись к нему, – Ещё раз что-то вякнешь в мою сторону, и в следующий раз я тебя реально задавлю. Понял, говнюк?!

– Да… – просипел он чуть слышно.

– И если тебя Гантеля в следующий раз опять заставит меня бить, то усердствовать не будешь, иначе я тебе потом сломаю ногу, чтобы ты ещё долго-о-о не смог за мной бегать и любоваться моей пятой точкой. Ясно?!

– Да понял я! Понял… Слезь уже с меня! Пожалуйста… – выдавил он из себя. Я медленно встал, ожидая от него ещё какой-нибудь подставы, но он лишь злобно зыркнул на меня, со стоном поднялся, и, пошатываясь, вышел.

Я же, наконец, спокойно домылся, и пошёл на выход из душевой. Ну что ж. Начало нового образа положено. Думаю, эта история вскоре разлетится по всему детдому. Посмотрим, к чему это всё приведёт.

Глава 3

– Жирный! Просыпайся! Слышишь меня?! Да вставай ты уже! На завтрак опоздаешь! – как сквозь вату доносился до меня голос Глисты, и я почувствовал, как меня трясут за плечо.

– Всё, всё, встаю… – сонно пробормотал я, открывая глаза. Пол ночи уснуть не мог, ворочался на постели, пытаясь переварить факт моего попаданства и наметить первые шаги в новом мире. А ещё всё тело болело после физкультуры.

– Давай быстрее уже!

– Угу, – я попытался встать, и понял, что не могу пошевелить ногами. Почти не чувствую их. Что за нафиг? Чуть не запаниковал, но успел сообразить, что это видимо последствия вчерашней тренировки. Ноги-то непривычны к подобным нагрузкам, вот и результат. Похоже, я без завтрака сегодня. Ну да ничего, этому телу полезно будет на диете посидеть немного.

– Иди без меня, Глиста, я полежу пока.

– Ты с дуба рухнул что ли?! А, я забыл, ты же не помнишь, – наехал было Глиста, но тут же спохватился, – Мы после завтрака сразу на занятия идём. С девяти ноль ноль в комнатах никого быть не должно. Будешь лежать, когда обход будет, отправят на штрафные работы. Тебе оно надо?

– Нет, конечно. Но похоже выбора у меня нет. Я встать не могу.

– В смысле??

– В коромысле, блин! Перезанимался, походу, вчера. Ноги отнялись, идти не могу.

– Хреново… – Глиста задумчиво почесал затылок, – Что же делать то?

– Да что тут сделаешь. Отлежусь сегодня, а там уж отработаю я этот штраф. Не смертельно.

– Ага, – также задумчиво отозвался он, – Вот только тогда и нам со Шкетом придётся отрабатывать. За проступок одного наказывают всю комнату.

– Это что ещё за круговая порука у вас тут? – я даже прифигел слегка.

– Так. Я придумал. Жди здесь и никуда не выходи! – он выскочил из комнаты и хлопнул дверью. Юморист хренов. Я устало закрыл глаза, вспоминая план, к которому пришёл ночью. Даже не то чтобы прям план, а скорее некоторые его наброски. Во-первых, надо срочно худеть. То есть, меньше жру и больше двигаюсь. Во-вторых, не забываем про Кирпича. Из корпуса пока ни ногой. Тут-то он меня не тронет, побоится чёрную метку получить, а вот во дворе… Наверняка его шестёрки контролируют выходы и сразу доложат о моём выходе на улицу. В-третьих, продолжаю активно заниматься боксом. Надо хоть чуть-чуть это тело натаскать. В этом мире бокса нет, и он может стать не плохим козырем для меня на улицах города. Боевые искусства тут привилегия избранных, клановых то есть, как я понял.

Когда в мир пришёл Дар, боевые искусства стали развиваться в направлении интеграции с ним. Почти все одарённые сосредоточились в руках кланов, которые стали разрабатывать различные виды боевых искусств. Для простолюдинов изучение боевых искусств долгое время было под запретом. Только в середине прошлого века стали полицию и военных натаскивать по приёмам самообороны.

Узнав всё это, я поначалу подумал, что именно поэтому-то в государственных школах у детей нет никаких секций по боевым искусствам, но оказалось, что дело не только в этом. В этом мире не было каких-то общих для всех видов боевых искусств, типа нашего карате, бокса и прочего. Ну, или официально нет. Может подпольно что-то и существует, но в глобалнете я информацию об этом не нашёл. У каждого крупного клана мира был свой вариант искусства, с тайными техниками. Если с детьми, учащимися в школах, расположенных на территориях кланов, всё понятно, их можно начать учить хотя бы основам того искусства, которое разработал этот клан, то с государственными всё сложнее. Во-первых, государство в принципе не стремилось обучать подобному простых граждан. А во-вторых, для тех немногих детей, которые в итоге обретут Дар и попадут в клан, эти умения будут только во вред. Потому что переучивать всегда сложнее, чем учить. Поэтому тут в школах занимались только физической подготовкой.

И возвращаясь к чёрной метке. Я, наконец, прочёл, что это такое. Своеобразное клеймо в личное дело, с которым тебя не возьмут ни на какую более менее приличную работу. За любое уголовное нарушение чёрная метка сразу ставится в личное дело. За административное в первый раз выносится предупреждение. Если в течении года ещё что-то нарушил, опять же чёрная метка. И удалить её из личного дела будет уже очень непросто. Только за какие-то заслуги перед государством, или если в течении пяти лет после её получения не совершишь ни одного правонарушения. Если обладатель чёрной метки совершает преступление, не важно какое, то в суде он получит за него по данной статье максимально возможный срок.

Тут мои размышления были прерваны самым бесцеремонным образом. Дверь распахнулась и в комнату быстрым шагом вошла целительница, в своём привычном коротеньком халатике, с крайне раздражённым выражением лица. За ней подобострастно скользил Глиста.

– Здрасьте… – только и смог выдавить из себя я. Не сказав ни слова в ответ, она молча подошла ближе и провела рукой вдоль моего тела, не касаясь его, от головы до пяток. Меня как будто тёплой волной окатило. Ноги сразу же дико закололо, но тут же боль прошла, и я почувствовал, что могу ими опять управлять.

– Спасибо… – пробормотал я.

– Одним спасибо ты тут не отделаешься… – прошипела она, – Неделю будешь на отработки ко мне приходить, понял?

– Да, понял… – взгляд невольно пробежался по её фигурке, а воображение подсказало о некоторых видах возможной отработки, но я тут же прогнал из головы эти мысли. Боюсь отрабатывать мне придётся далеко не тем способом, что я тут себе нафантазировал.

– Совсем страх потерял?! – от её раздражённого тона я аж невольно съёжился, подумав, что она прочитала мои мысли, – Забыл, как ко мне надо обращаться?!

– Да, госпожа, – шёпотом подсказал мне Глиста.

– Да, госпожа, – послушно повторил я за ним, – Извините. Подобное больше не повторится.

– Да уж надеюсь! – фыркнула она, и вышла из комнаты. Вот же стерва. Но пока мне ничего другого не остаётся, кроме как терпеть. Улыбаемся и машем, господа! Улыбаемся и машем…

***

Огромный, мохнатый шмель стучался в окно. С упорством носорога, он пытался проломиться через невидимое препятствие, то яростно атакуя, то ненадолго отлетая, чтобы взять разгон. Вот чудак. Ладно бы если он в классе был с нами и пытался выбраться наружу, так ведь нет. Сюда пытается пробиться. Когда-то я читал, что если шмель стучится в окно, то это хорошая примета, которая обещает успех и достаток семье. Вот интересно… Сейчас в классе где-то двадцать человек. Эти достаток и успех нас всех ждёт или только меня? Я невольно задумался.

– Тормашев! Ты опять там в облаках витаешь? Раз тебе делать нечего, может ты уже готов и работу сдать? – прервал мои размышления резкий голос математика.

– Да, Сергей Викторович. Готов, – спокойно ответил я, протягивая пожилому учителю листки с контрольной. По классу пробежался гул тихого шёпота удивлённых учеников, но тут же стих под сердитым взглядом учителя, и одноклассники уткнулись обратно в свои работы.

– Ну надо же… – язвительно заметил учитель, – Это впервые на моей памяти чтобы ты быстрее всех отчитался. Сейчас посмотрим, что ты там наваял. – он выхватил из моих рук листки, и тут же, не отходя от парты, стал просматривать. Через пару минут выражение на его лице сменилось с раздражённого на озадаченное.

– С ума сойти… Всё правильно. Что это с тобой сегодня? Съел что-то не то, что ли? – по классу прокатился смешок.

– Если бы не присматривал за тобой сегодня, то подумал бы, что ты списал, – он положил листок на стол и быстро что-то написал.

– Держи свою пятерку, и вали уже отсюда. Не мешай другим.

Я поспешно собрал вещи и выкатился из класса под хмурыми взглядами одноклассников. Похоже, не избежать мне теперь отнесения к ботанам. Предыдущий владелец тела, как я понял, клал большой болт на учёбу, не вылезая из двоек, и сегодняшнее моё поведение ломало привычный шаблон. Хотя ещё вопрос, кто тут из нас больше удивляться должен. В класс я сегодня пришёл с настороженностью. Как я уже говорил, в той жизни времени на учёбу у меня почти не было, и я подозревал, что тут я буду в отстающих и всё с нуля придётся начинать, но мне повезло. Первым уроком шла история. Они проходили правление Ивана Грозного, а я как раз только что про него читал, так что вполне уверенно ответил на вопросы учителя, получив заслуженную четвёрку. Класс слегка удивился, но промолчал. Следующим уроком шёл английский, и тут я уже показал мастер класс. Не зря же три года в США прожил. Вот тут уже и учительница и ученики выпали в осадок. А теперь ещё вот и на алгебре выделился. Кто ж знал, что они в восьмом классе ещё только простые уравнения с двумя не известными решают? Похоже, что в здешней школе лишь какие-то базовые знания дают. Я, конечно, не силен в математике, но уж с этим-то без проблем справился, и застыл в коридоре, пытаясь сообразить, куда мне дальше двигаться. До следующего урока ещё полчаса, может перекусить пока? – пришла вдруг в голову предательская мысль, живот тут же забурчал, как бы отзываясь на неё, что мол да, не плохо бы, а в памяти вдруг возник образ шоколадной плитки, вызывая обильное слюноотделение.

Я встряхнулся, прогоняя от себя минутную слабость. Нет уж. Без жрачки обойдусь. Пойду лучше укромный уголок какой отыщу и попробую хоть разминку какую-нибудь сделать. Я решительным шагом, вперевалку, двинулся в сторону спортзала. Он в это время как раз свободен должен быть. Но подойдя ближе, я понял, что облом. В зале явно кто-то занимался. Оттуда доносились крики, стук мяча, свисток тренера.

– Ветлицкая, сильнее прыгай, когда блок ставишь!

– Да, тренер!

Ого! Да тут, похоже, девушки занимаются? Я нерешительно замер. По хорошему, надо было конечно валить отсюда, пока меня никто не увидел. Всё равно позаниматься не получится уже, но мне стало любопытно. Как я уже успел выяснить, девушки живут и учатся тут отдельно. У них даже своя столовая есть. Но вот спортзал тут только один, вот нас похоже и разводят с ними так, что парни занимаются после обеда в нём, а девушки с утра. Я и сам не мог понять, чем было вызвано моё любопытство, но мне захотелось хотя бы одним глазком глянуть на местных девушек и я потянул руку к двери, собираясь чуть приоткрыть её и заглянуть внутрь. В этот момент дверь неожиданно резко распахнулась, как-будто её кто-то от всей души пнул изнутри, и меня приложило по лбу так, что я чуть не упал, еле устояв на ногах. Клянусь, я, походу, даже звёздочки увидел перед глазами.