Текст книги "Кондуктор с "Ижорца" (СИ)"

Автор книги: Александр Ягодкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

На драг. металл же, продолжайте Шура пилить гирю – она золотая! Впрочем, пара пудов в гире, вопроса не решат. Тогда продолжайте курочить «Ижорца» – он оказывается, весь обшит был втихаря морским алюминием, уменьшавшим (с оригиналом) вес реплики суденышка на 50 % и в 100 раз увеличивало его коррозийную стойкость. Пошло на обшивку аж 20 тонн этого, пока в 19-м веке, весьма переоценённого металла. В момент реконструкции, в 21-м веке, стоившего значительно дешевле, тем более по бартеру полученного от Деребаски Володей по себестоимости в обход меня втихаря. Когда я вернулся из о долгой командировки, новая обшивка уже оказалась покрашена шаровой краской. Я как совсем не спец, подмены не учуял и выражение инженера «теперь судно вечно» счёл образным. Нынче, отдавал он на погибель своё одно дитё, ради спасения другого. Как кошка, не имеющая возможности уберечь весь выводок, выносит в зубах самого сильного котёнка. На обшивку же, даже дерево можно пока пустить, затем меняя его регулярно. А денег теперь хватит на ВСЁ!

Вечной же памятью кораблю-спасителю отчизны станет название образующейся корпорации – ИЖОРЕЦ!

Этот момент надлежит называть переломным в победе нашей страны, причём не только военной, и не только текущей. Главное – мы победили МИР, что гораздо сложней. Пусть «передовые страны» ещё пол-века небо паровозами коптят, но ж/д России с её просторами, великой и непобедимой её сделают, сразу с тепловозной тяги жить начав, без КПД паровоза в 3 %, и мороки с перевалкой «твёрдого черного золота». То есть без дотационного периода и с момента зарождения инвестиционно привлекательного проекта – заройте ваши денежки однажды в землю ТУТ. А нефти в Баку и Плоешти у России хватало, и теперь защита ископаемых углеводородов придавала нам смысл в войне (разумеется сохраняя прежние штампы типа «Гей, славяне»). Завоёванного предками разбазаривать не дадим – обладатель «крови войны» обладает и её победами. Но только умный и сильный, для прочих же – нефть это проклятье. Дело за малым – доказать что русские НЕ ПРОЧИЕ!

Я так же миг Победы приблизить пожелал, по своей «основной и любимой» профессии поработав. Причём, уже в составе снайперской группы, состоявшей из трех пар «стрелок + наблюдатель». Зоркие деды из инвалидной команды себе для натаски напарников из молодых подобрали. Теперь вооружение из будущего не простаивало, а боезапас не экономился (но и не сжигался зря). Я с пятилинейным крупняком «работал» вновь по тылам противника, с километра порой уничтожая в основном его старший ком. состав (как некогда английских же кроликов) – по мере сил превращая армию врага в толпу. А вот «инвалиды» с трёхлинейным калибром, на вражьих чинов пониже панику наводили прямо с основных наших позиций. В Великую Отечественную снайпер Михаил Сурков, только подтверждённых набрал 702 поверженные цели, за те два года, что ему воевать довелось. Нынче, непуганые идиоты ходившие поначалу стаями, к весне счет каждого их дедов давно за тысячу перевалили, а идиоты стали пугаными. Правда и патронов у нас поубавилось, но мы об этом не распространялись и вид держали что конца им нет. Надеясь что морально сломаются англы до того. Следовало бы здесь героизма подбавить, красочно описывая как на пенёк в оптике цель одевается. Но у профи чувств быть не должно, а не ставшие таковыми с войны не возвращаются. Хорошо про это Печорин сказал – и к свисту пуль привыкаешь быстро. Война, даже самая страшная, это в основной своей части борьба пусть и со своеобразной, но скукой. Поручик от артиллерии Лев Николаевич Толстой, на самом «передке» пребывая, и «За хладнокровие и распорядительность» пожалованный Орденом Св. Анны 4-й степени, в перерывах между отражением атак неприятеля, от скуки продул в карты свой дом в Ясной Поляне. И это грешил ТАЛАНТ! Прочие же к картам присовокупляли водочку, борясь со знаменитой русской тоской. Так что романтизма в убивании себе подобных и мне обнаружить не получилось, а описание скуки никто читать не станет, так что от подробностей удержусь, ограничившись и далее повествование в характерном для 19-го века «морском стиле».

Всю зиму, до куда доходил у Днепра санный путь, подвозились извлечённые балтийскими водолазами с английских кораблей пушки и ядра, а на последнем этапе до Николаева доплыли орудия до уже российского флота на баржах. И стал тот лучше прежнего, не боясь более в море выходить, ведь вражьи силы серьёзно подсократились. Разумеется, на этом этапе возглавил его лично адмирал-царевич В.К.Константин Николаевич – у ясно различимой уже Победы родители обязаны быть ПРАВИЛЬНЫМИ. Хоть громких линейных сражений, типа Трафальгарского, старался он избегать, но и без эпических битв хватало работы – снабжение экспедиционных сил велось ведь безоружными торговыми судами, а с ними воевать гораздо безопасней.

С учётом того, что южнее Дарданелл тем же занимались со своими эскадрами ярл-адмирал (братик) и кайзер-адмирал (Макс австрийский). И приватирские силы, с ростом числа побед так же росли – пиратствовать под «крышей» бизнес очень выгодный. Рванули в него все авантюристы Средиземноморья (не взирая на национальность и вероисповедание). Корабли конвоя расстреливал обычно брат из сорокопятки издалека, а потом завершали дело разномастные флибустьеры. Не забывая после грабежа отстегнуть «крыше» половину, иначе…, но непонятливые закончились после первого же «урока». Болтаясь на рее или уходя на дно деньги не требуются. Но прощалось ВСЁ «железной руке» только пока её владелец оставался удачлив, и вел от победе к победе. А вот добычи то поубавилось – англы не хотели рисковать на море и разгружаться принялись непредсказуемо. Портов у турков хватало, как и волов для перевалки до черноморского побережья. Тут уже собакой управлять принялся хвост – слишком многим требовалась пожива и брат обязан был ей найти. Кровь пираты вожаку простят даже чрезмерную (и свою в том числе), но нерешительность или невезение никогда. Посему уже на англичан отправилась интернациональная армада разномастных судов, но не на Британские острова. Ведь и поближе имелись набитые различным добром базы Роял Нави, на ближайших же островах в Средиземноморье. На Кипре например, или у «рыцарей-крестоносцев» Мальты. Самой же «вкусной» являлась изрытая складами как швейцарский сыр Скала – Гибралтар. Так же легендарный и неприступный для врагов!

Впрочем, знаменитый Неуловимый Джо являлся таковым просто по причине того что никому он и даром был не нужен, так и тут – даже дивизии для его штурма было за много. Распиаренных «гибралтарских бульдогов» нашлось до смешного мало, да и оказались они разжиревшими от безделья на складах просто сторожами при пушках (не слишком дальнобойных причем). Которые легко были расстреляны с безопасного расстояния, а потом «в атаку пошла пехота (морская) и вскоре была взята… «сырная» высота» вместе с обитающими на Скале обезьянами. Кое-где англы запирались в тоннелях, надеясь на то что жрачки им на годы хватит, но порох являлся универсальной отмычкой, а провиант и нам лишним не был. Была база вашей, стала нашей, причём очень удобной и набитой массой всяких нужностей, в том числе и изрядным запасом превосходного английского уголька. И теперь «отсель грозить мы будем… англам» произнёс братик величественно. А поставки в действующую армию прервались окончательно. Вскоре и с «истинными хозяевами» пообщались, оказывается и испанским идальго английская наглость не нравилась, а как мы заявили, что после войны готовы сменять сию жемчужину у моря на что либо не нужное (например Гуантанамо на Кубе), если нам нынче тылы прикроют, то обрели ещё одного союзника.

Только в испанском языке издревле существует термин «национальное достоинство» и сыграть на нём вышло легко, не смотря на то что их королева настроилась прогнуться под англов за очередной кредитик. Хотя, мнение как бы «правившей» с 1833 года Изабеллы 2-й мало кого интересовало. Некогда Великую страну, с наполеоновских времен смута лихорадила. Будто в шторм выбрасывая на гребень волны то очередную «Хунту доверия», то генерала-диктатора. Ибо буржуйство и здешняя армия, вместо возвращения Гибралтара (к примеру), активно занималась более увлекательным занятием – распилом страны и ловлей рыбы в мутной воде. Тут и земли переделить хотелось успеть, и откат срубить за открытие рынка для английского текстиля. Все как всегда! На момент нашего появления на Скале, разгоралась в стране буржуазная революция уже под номером 4 (и являлась далеко не последней). Потому соглашение брата с реальным на тот момент правителем – генералом-диктатором Р. Нарвяъэсом о союзе, оказалось не долговечным. Вскоре сменил его диктатор Эспертаро, но так же не на долго, того сместил собственный Военный министр – генерал О.Доннель. В общем – что было, то и будет, сколько не майдань. Различались только суммы откатов, что требовались «очередной революции», но оказывались деньги в карманах донов Педро и мучач Юль. Радетели из Кортесов так же желали питаться калорийно, но помимо бабла ещё и встревания в их Гражданку требовали, а 15-миллионное население ускоренно нищало. Не смотря на плодородные земли с прекрасным климатом и трудолюбивыми крестьянами, а так же умелых мастеровых, из угля Астурии и руд Страны Басков реальные богатства создающих (но не для себя).

В итоге, проще стало не вникать более в хитросплетения внутренней политики чужого народа, а посылать очередных клянчащих денег майданщиков куда подальше, задев их «национальное достоинство» и заработав титул оккупантов настроить скакунов на очередную «революцию сгидности». К счастью, «выхолощенный» английский Парламент наконец сообразил, что воевать стало бессмысленно и слишком дорого. Даже из Индии приходилось уже силы слать, включая «непобедимых» шарпов. Только русские войны путали тех с турками, и по привычке «неправильно» лупили в хвост и гриву. Крымская группировка, почти лишенная снабжения, оказавшаяся в блокаде со всеми вытекающими прелестями, более не атаковала. Напротив – почти не отбиваясь (ибо никому была не нужна, в том числе и русским) докатилась до каннибализма, как и сидящие в Кремле ляхи в 1612 году. За их вызволение, Лондону вкатил Санк-Петербург покрывшие его расходы репарационные платежи, в 1 миллиард рублей и дал добро на вывоз с русской земли вшивых, продрогших дристунов. Отдельный разговор у «царицы морей» был с как бы «почти независимым» братом-пиратом – он так же требовал компенсации за уход со Скалы. Ибо место для создания европейской Тортуги очень подходило. Потому предложено ему было перебраться на более соответствующее стилю Карибское море. Сторговались на Тринидаде и Тобаго, да десятке лимонов паундов в придачу, ну и все уже «нажитое непосильным трудом» движимое сохранялось за новым владельцем. Пообещав помочь с переездом, если перестанут обижать. А с донами Педро пусть дальше Питеры разбираются.

Сепаратный мир в Британии позорным не сочли, ибо нет вечных друзей и турки не исключение. А лярд туда – лярд сюда, в бизнесе и убытки не исключены. Тем более, что Россия не затребовала непременно золото, а согласилась «взять вещами». Точнее рельсами да стрелками с доставкой по знакомому маршруту в устье Дона и Амура, и еще туда же по сталелитейному заводу «под ключ» по новейшей – тигельной технологии Генри Бессемера. Первым делом надлежало соединить Волгу и Дон железной дорогой в самом узком месте, а следом Донбасс начать развивать – дабы собственные рельсы катать. Их огромной стране требовалось очень много.

Разумеется купеческая нация расставалась с бабалом рыдая. Ведь целью войны являлась «разведка боем» (причём, в основном не собственными силами) ради замены «объекта доения» для банкротнувшейся ещё в 1850 году Ост-Индийской компании, ныне вытягивающей как планово-убыточная на гос. дотациях. И в ТОЙ истории, сообразив что в России не поживиться, бросили британцы свой экспедиционный корпус морской пехоты из Крыма сразу в Китай. Упущенную прибыль восполнять, «наказывая» Поднебесную за то что посмел её император приказать утопить груз английских купцов. Раз опиум продавался на Острове в любой аптеке, то так же должно было быть и во всем мире. И горе непокорным! Опиумные войны «Царица морей» устраивала одну за другой, и даже репарации потом не слабые с побеждённых взымала – содержа флот и армию как заправский нарко-картель, где бендершей сама королева Виктория. Через пол-века в России, революцию солдаты и матросы сделают перебрав «Балтийского коктельчика» из кокаина и спирта. Да и вожди революции весьма марафет уважали («Рыцарь революции» и т. д.). Но после победы и разъяснительно-принудительной работой займёмся, и дороги хорошие по всей стране понастроим, и дураков обучим (хоть это и не просто). Не так долго ждать осталось, а пока очень она нам нужна – одна на всех.

Оставалось с турками разделаться. В Таврии остатки османского десантного корпуса сдались вместе с бриттами, но на Кавказском и Дунайском фронте противостояние сохранялось. Хотя даже в ТОЙ истории, потеряла Османская империя за войну из своей 250 тысячной армии почти половину – 48 % если точнее, или 120 тысяч воинов. Нынче же, не отвлекаясь более ни на кого, бить бусурман настраивалась более чем миллионная, ЗАМОТИВИРОВАННАЯ русская армия. Да ещё на Балканах и в Армении немало местных пожелало к христолюбивому воинству присоединиться, так что при раскладе 1 пока выживший турок к 10 нашим, результат являлся предсказуемым, даже если вновь словно «на француза и вилы – ружье» в ход пойдут, будто на Наполеона. Впрочем и в ТОЙ войне Кавказский фронт рухнул, когда наши Карс взяли. И с Востока дорога оказалась свободной до самого Стамбула. Делая Черное море внутренним озером России, не требующим более расходов на содержание крепостей.

К счастью, нынче так и поступили, хотя и на Балканах так же пошли в наступление уже в марте, когда перевалы открылись. Но здесь действовали без фанатизма, когда вышли к Эгейскому морю (болгарами прозываемому Белым), за Салуном на западе турки в горах глубоко эшэлонированную оборону успели создать и рвать её «мясом» не хотелось. Тут то и пригодился давно разработанный лично Морским министром В.К. Константином Николаевичем план десанта в проливе силами Черноморского флота. По его расчётам, тогда суда в состоянии были доставить на турецкий берег дивизию восьми-батальонного состава, при потере в ходе операции пары кораблей. Нынче добавились ещё трофеи и уже 10 батальонов высадилось в Восточной Фракии, причём не против батарей, а там где не ждали, а значит и при минимуме выбывших. И оказавшиеся в тылу турецкой обороны эти небольшие силы решили исход войны. Возвысив В.К. Константина до уровня величайших стратегов – ему удалось освободить град, в честь основателя которого и был царевич честолюбивой матерью наречён. Никто и внимания не обратил, на дату разработки операции, в то время являвшейся голимой авантюрой, вылившейся бы в кровавое поражение. Чуть более полу-века спустя (в 1915 году), в ТОЙ истории, в Дарданеллах так с Черчиллем и произошло – глупо недооценивать противника, даже кажущегося слабым. Но дураки и дороги, бич не только России, хотя в Англии к дорогам претензий нет.

Глава 5

Добивать турков под ноль не стали – возиться больше не хотелось, да и не благородно убийство «больного человека» (так уже в обиходе звалось их государство), пусть лучше буфером от «всяка-разна эуропэйца и пр.» послужит. Изрядно сжавшаяся Османская империя столицу перевезла в Анкару, а на освобожденных землях вновь возродилась православная Византия – русский солдат водрузил в Константинополе на Святой Софии крест, стало быть не из германских земель «демократически и всенародно избранных» царевичей да королевичей набирать на нарезанные банановые господарства. Раз куском взяли – так куском и сохраним, иначе ведь братушки неразумные в песочнице передерутся.

На ЭТОЙ истории Венском Конгрессе, совместившем Съезд Стран Победительниц с их решением послевоенного мироустройства, и подписание ими мирных договоров с побежденными, ситуация наблюдалась весьма своеобразная. Выгодо-получателей от войны как бы и не имелось – даже Россия территориально и по числу подданных как бы сокращалась, прием добровольно! Ибо официально ставшие дорогими россиянками смуглянки-молдованки, а так же волошанки, галичанки и еще ряд не менее прекрасных особ (с ареалами своего проживания) несколько уступали гонористым шляхтенкам и их чернопяточному единокровному быдлу. Уступая для воссоздания Польского государства свою часть, доставшуюся ей после третьего раздела Речи Посполитой. Разумеется не бесплатно, но ведь и поляки Киев в своё время продали Московии за ВЕСЬМА приличные деньги. Могла бы тут Пруссия возразить, так же своим куском Польши владеющая. Но её не спросили – поскольку в Нулевой Мировой не воевала, и права на участие кровью своих воинов не заработала. Первый Рейх, так же де-юре отказывался от того что ему уже не принадлежал де-факто, земель заселённых славянами (по линии еще не родившегося Корзона) и отчасти италийцами. Но лёгкость «самоочищения» на которое решился молодой император Максимилиан, а так же его личный героизм, проявленный в сражениях на море, притянул к Австрии близкие по католическому вероисповеданию Саксонию и Баварию. Возродив обновлённую Священную Империю ГЕРМАНСКОЙ Нации, на принципах триединой федерации. Лежащие рядом немецкие «губернии», привлекла возможность с таким боевым адмиралом (умеющим к тому же ПРАВИЛЬНО дружить) колонии за морем заиметь. Бойни в Европе становились экономически не целесообразными, проще воевать с вооруженными луками туземцами где подальше, дабы на свои территории пожар войны не принести. Британии ведь чудом удалось вторжения избежать, весьма поучительно «выкупая» Гибралтар. НО! Следствием этого, явилось и рождение нового государства – Герцогства Тобагского (с округой), во главе разумеется с братиком. Туда перегонял он захваченные в бою суда, трофеи и Общак, сразу превращаясь в сильную морскую державу. С ним уплывали и самые яростные и непокорные моряки Европы, верящие своему ярлу-адмиралу и надеющиеся что «весёлую работёнку» он им ещё найдёт. Прочие члены пиратских экипажей, неплохо подзаработав, довольные, расходились по домам.

В русской армии началась массовая демобилизация. Позволившая оставить только лучших офицеров и солдат. Основным родом войск на ближайшие десятилетия становилось казачество во вновь образуемых Округах на востоке страны. А так же военно-строительные и железно.

На сей Раз «друзьям» не получилось подставить Россию каштаны для них из огня доставать, поскольку в конец обнаглев, в открытую её грабить собрались. Хотя крови своего народа пролить стране нашей потребовалось не меньше чем в ТОЙ истории, но врага дураками да неумехами только дураки и считают. Отринув от себя таковых, государь-мистик смог в критический момент решительность, как в день своего воцарения проявить. Не только сумев горечи поражения в этой войне избежать, но и от последующих кровопролитий, в виде очередной русско-турецкой войны и польского восстания, сына и наследника уберечь. Да и Державу от разрухи спас, а так же давно копившиеся нарывы под шумок вскрыл. Теперь его за то пусть терпилы хоть убивают – фарш обратно не перемолоть. Не «Палкиным» войдёт Николай в Историю, а «Освободителем», уважать и себя, и страну заставив, и даже смог больше выдумать (ну почти что сам), последующую гонку вооружений проведя в бюджетном варианте. Не ожидалась в ближайшем будущем, сожравшая огромные деньги «несчастная оружейная драма», когда чуть не ежегодно принялись перевооружать армию на «все лучшую» винтовку, под «всё лучший» патрон (и так ШЕСТЬ!!! раз). Дымарь и имеющаяся в наличии производственная база, уже годились для запуска барабанного оружия, пусть поначалу и с более простой бумажной гильзой, единого 410 калибра. Когда же нитро-порох получится до ума довести и станки поточнее станут, то и думать не потребуется что делать – проверенные образцы давно ждать будут в секретном отделе Арсенала. Ну, а списанный 410 калибр (бу) охотники с удовольствием всегда раскупят – о них ведь так же в таёжной державе заботиться надлежит. Мягкое золото в казну золото реальное приносит.

Ведь на несколько десятилетий страна от большой войны избавлена и только ружейное обучение (без спешки) проводить возможно даже на уже имеющемся. В Крыму осталось 50 тысяч почти новых английских штуцеров отличного боя. С которых, в ТОЙ истории, в 1856 году наша дульнозарядная реплика введена была, после Крнком переделанная на заряжание с казны унитарным патроном. Нынче же на переделку пустили трофеи, и таким образом вооружили всех снайперов-застрельщиков дешево и сердито (для врага). Но вот на разработку оптики для снайперок уже не жались (прицел вдвое превосходил стоимость ружья). Открыв господину Цейсу неограниченный кредит на строительство фабрики в Вологде. Тот и расстарался со всей своей тевтонской трудоголичностью (тем паче имея готовые «американские» образцы для подражания).

Ещё большее старание проявил господин Круп, наладив в Донбассе производство рельсов и колёсных пар. За старание, ему обещанная казнозарядная пушка Джозефа Уитворда пожалована была (под маркой – последнего секретного орудия графа Шувалова). И самое смешное, талантливый инженер действительно сумел довести противоречие «цена-качество» в её производстве до вполне разумных норм. Так что в 1860 году Пруссия закупит уже её, а не С-64, но всё же несколько дороже, а значит и не 312, на горе Дании, Австрии, Франции, а «избыточная» дальность требовала уже иных прицелов, средств связи, тактики. То есть прикомандированным к «союзнику» российским артиллеристам предоставлялась возможность поучиться на чужих ошибках. Которые тевтоны затем непременно проанализируют и сделают верные выводы, ничего от френдов не утаив.

Много ещё чему следовало русским «у немцев» поучиться. Ибо, хоть и рождались здесь талантливейшие, а главное честные и преданные управленцы, уровня графа Аракчеева Алексея Андреевича, но являлись они скорее исключением, чем правилом. Потому ненавидимы были всеми теми кого во мздоимстве, рвении отсутствии либо пьянстве уличали (то есть подавляющим большинством). Если обобщая – то дураками, так как пилили они собственным нераденьем сук на котором сидели, утратив ощущение солидарности со своей страной и своим народом, и тем самым разлогая государственный механизм. Уже почти тысячу лет сплоченный на христианских ценностях, где подавляющая часть населения нарекла себя христианами (крестьянами), в поте лица честно добывая себе пропитание, согласно дарованным свыше заветам. Подрывающие же этот праведный дух народа, являлись его ВРАГАМИ, и это уже более года словом и делом утверждалось на Руси Государём. К огромной радости большинства населения, наблюдающего «за посадками» и конфискациями ПРЕДАТЕЛЕЙ. Нынче принадлежность к «элите» от каторги не спасала, хотя дорожка «во глубину сибирских руд» кровавыми аристократами-мажорами с декабря 1824 года была уже протоптана. Но нынче по ней пошли «хищники» (осужденные за хищения, НО не с голодухи, хотя и тогда честью дорожить следует). И на ХЛЕБНЫЕ МЕСТА на Руси перестали проситься люди с корыстными намерениями. Родовитость больше не являлась индульгенцией, ибо за коррупцию (и ещё ряд прегрешений) не только сам обвинённый лишался титула, званий и состояния, но и потомству его впредь начинать жизнь следовало с самых низов. Разве что их уже крепостными не считали.

В то же время, война открыла социальные лифты для потомства старательных и смелых. На манер «Почётного легиона», и в России детей награждённых орденами и медалями (кому же повоевать не довелось, хоть к дембелю на медаль «За 10 лет бесполезной службы» мог рассчитывать), а так же сирот павших за Отечество, принимать стали в развернувшиеся по всей стране Школы юнг и юнкеров. Первые три года учили там всех поступивших за казённый кошт. Затем же, нерадивые и бесталанные отсеивались, но успешно одолевшие ещё три года обучения, уже имели возможность на службе вольноопределяющимся дорасти до унтер-офицера. А самых же способных, учили ещё 4 года и после выпуска и года стажировки «вольнопёром» производили сразу в подпоручики (либо мичмана – по профилю подготовки). Накладно это для Державы было, но и благодарных, вырвавшихся из безнадёги, изрядное число породило. Ведь и среди дворян, не всякому путь к службе ранее открыт был. Тому же Аракчееву не имели возможности родители – мелкопоместные дворяне 200 рублей собрать, дабы в юнкерское училище определить, не смотря на его к наукам способности. Случайная благотворительность незнакомых людей подарила Отечеству преданного служаку. Коему благодаря войско российское в Отечественную войну не голодало и было одето-обуто не в гнильё.

Следует добавить, что право в русское воинство завербоваться, а отслужив на все причитающиеся блага рассчитывать, так же и на бывших подданных Империи распространялось. И побежало через недавно образованный кордон из Речи не только «быдло чернопяточное», но и шляхта даже. Ибо основная то её часть только дедовой саблей и могла гордиться. Земельки, в больших католических семьях делимой в каждом поколении, на всех выходило столько, что и коня не прокормишь. Вспомнить брюхо захотело вкус хлеба клятых москалей, как ни вдалбливали в башку гадости.

Следить за «сетью» царевич Никса вызвался, не смотря на своё малолетство. И делал это со всем старанием – ведь в этих кузницах кадров для него опора росла. К счастью, не принявший яд как в ТОЙ истории, Николай Павлович одобрял сию активность и всячески поддерживал, ради «прихотей» внука порой на значительные траты не скупясь при «пополнении» личного состава Школ «зарубежными гениями». Если, к примеру, младенец Никола Тесла, народившийся в братской Византийской империи, ещё мал был для приглашения на обучение, но всё равно под негласной дружественной опёкой местной полиции уже состоял. А вот Джону Голланду аккурат 15 минуло, далее требовалось его пытливому уму специализированное и качественное обучение. Ради «совращения на переезд» земляка и был отправлен с первым своим развед. заданием на родину рыжий ирландский мальчик Мэрфи, год назад извлечённый у Аланд из вод Балтики самим царевичем. Вернее сказать, его смогли «затерять» среди тысяч английских военнопленных возвращаемых на Британские острова. Юнга проявлял задатки специального (тайного) агента и с радостью, и даже гордостью согласился на предложение друга и спасителя Никсы, стать его личным шпионом в НАВИ. Продолжив там службу, но уже с тайным финансовым покровительством, которое в Британии открывало широко двери для карьеры. Будущего адмирала противника следовало взращивать самим, с юнги, но шансы на то имелись не малые. Хотя, все на себя затраты, отбил наш «агент 007» уже тем, что смог земляка – будущего изобретателя подлодки, эмигрировать уболтал вместо САСШ в Россию. Явно ждала того прекрасная карьера, наверняка обязанная закончиться штанами с лампасами по Корпусу инженеров-механиков морского ведомства.

Доказательств гостеприимства России не только к «специалистам по яйцам» множество имелось, но «по теме» показательна участь не оценённого на родине пруссака Морица Германа фон Якоби. В 1837 приглашённого Николаем 1-м для работ по гальванопластике. С бюджетом в 50 тысяч рублей!!! Талант уже в 1839 году катал по Неве против течения друзей на построенной им лодке под электромотором. За что через год Демидовской премией в 25 тыс. руб. оказался пожалован, а в 1847 году избран в академики Императорской Академии наук, разумеется и потомственное дворянство к старости заимев. В ЭТОЙ истории создавал он уже с коллективом единомышленников самодвижущуюся мину собственного имени на гальванических батареях. Весьма последние усовершенствовав после того как с «Ижорца» аккумулятор под раскурочку получил. Рядышком, уже на Механическом отделении, несколько ранее в сравнении с ТОЙ историей, созданного в Кронштадте Технического училища Морского ведомства, и Володя колдовал над своим (а вернее – танковым) дизельком, пока в корпусе отлитом из чугуна. Так же в этой Альма Матер большая группа талантливых химиков над порохами (и прочими ВВ) колдовала. И протчая, протчая, протчая, в общем – «страна мечтателей, страна учёных!»

Пребывавший в прекрасном здравии и состоянии духа от сознания победы Государь Всея Руси, желал не только себе сие состояние продлить максимально долго, но и свой народ-победитель так же от чувства всеобщего подъёма не избавлять. Резкий переход к серым будням у тех, кто адреналин из крови вывести не успел, в лучшем случае вел к алкоголизму. Так в ТОЙ истории закончил жизнь героический матрос Кошка, а так же тысячи его соратников, не взирая на чины и звания. В прошлые века, имели отставные офицеры родовые гнёзда с охотничьими угодьями, рыбными ловами да баньками с девками крепостными, и там понемногу пар спускали или спивались незаметно. Лишив крепостных, обязан стал Царь обеспечить своим героям «продолжение банкета». Для офицеров, лямку и далее тянуть настроенных, да с головой дружащих, организованна была переподготовка к дальнейшему прохождению службы в резко разростающихся железнодорожных войсках, топографистах, геологах (т. е. по горному ведомству), зарождающихся войсках связи и ещё массе мест где погоны носят. Боевитым же предложили идти куда подальше, вернее плыть, и не за три моря, а только за два, но океана – на Дальний Восток, где всем будет СЧАСТЬЕ!

На такое дело не пожалела для своих героев страна и корабли, которые в ТОЙ истории затопила собственноручно, хоть и немалых денег те стоили, но большую часть жизни своей у стенки простояли. Предоставилась возможность по своему прямому назначению дать им послужить на закате всего парусного флота, так и пусть поработают, а не догнивают, имитируя военно-морскую мощь страны. В век угля и пара все они резко устарели и больше красавцев-парусников никто не боялся. На пол-века оказался мир избавлен от морских баталий, и все потому, что слишком хорошо «Царица морей» деревянное судостроение освоила, и уже на момент технической в нем революции на миллионы паундов лесоматериала (причем особо-ценного) уже закупила, дабы сох тот в сыром английском климате десятилетиями. Даже вечно отстающая от неё на море Франция в паровом флоте обошла «партнёра», почти поточно клепая тот в Тулоне, а сами машины в Нанте и Невере. Ещё в 1852 году спущенный на воду винтовой линкор «Наполеон», со своими 14 узлами хода, обойти мог ВЕСЬ английский (и не только) флот. Казус и с российским случился, польская эмиграция, готовя в ТОЙ истории восстание, как бы для муслимов заказала у франков броненосец (разумеется «Незалежность»), а подрядчик как бы поверил. Одолеть его у России было нечем, потому в 1864 году и пришлось у САСШ в аренду броник брать, что бы победить пирата из несуществующего государства. Побили инсургента разумеется, но выводы сделаны были с опозданием, потому опять нас потом били, а потом ещё. Аутсайдеров всегда лупят. Но не теперь, поскольку и не только без спешки освоить производство шанс выпал, но и ходить под новым движителем научиться с доходом для народного хозяйства – в торговом флоте. Более на переходные вооруженные пароход-фрегаты не тратясь. Ибо самый бюджетный вариант – например кан. лодка «Стерлядь», в ТОЙ истории заказанная уже в ходе войны у Купеческой верфи, обошлась в 18 916 рубликов, а за машину в 57 лошадок (меньше чем у пары «Вихрей») з-д Эриксона и Кови 20 тысяч стребовал. Время было такое! ПЕРЕСТРОЙКА!!! (к счастью не у нас одних). И основной задачей власти (не советской к счастью) было денюжки копить. На Урале золото уже успели и ручеёк от туда очень своевременно зажурчал, но его не хватало. Вся надежда возлагалась на возобновление экспорта зерна, ибо только за 1851–1853 годы продала Россия через черноморские порты почти пять млн. четвертей зерна. В основном во Францию, но когда там неурожай случился, вздумал Наполеон 3-й со своим кормильцем повоевать, вместо того что бы помочь расходы на логистику (а соответственно и отпускную цену) снизить, открыв Проливы. Ну очень страстно, подсунутая ему в постель жена главы МИДа – графа Понятовского просила о войне. Значит и нынче пусть из-за океана хлебушек подождут – себе самим цену сбивать нам резона нет.