Текст книги "Хроники колониального фронтира 2. Ледяная пустошь (СИ)"

Автор книги: Александр Мычко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

  Глава пятая. Мерзлые пространства.

   Очередной день на пустоши начинался также мерзко, как и заканчивался прошлый. Пулос поднял голову, хотелось еще поспать, но еще больше хотелось отлить. Не надо было пить столько кофе во время дежурства! Он еще полежал с минуту и начал выползать из спальника. Проснулся кто еще? В предрассветной мгле он увидел кого-то копошащегося у соседней машины. Наверное, это Аарсон, проверяет готовность вездеходов. Им вчера здорово досталось. Франц чуть не уронил машину в большую трещину, заело правый привод, хорошо левые задние шары выкатили машину обратно. Странно, но сканер среагировал чуть позже, обозначив трещину стоящей еще впереди по курсу.

   Пулос быстро засунул ноги в теплые штаны, накинул парку, нахлобучил шапку и вылез наружу. Однако бодренько! По древней шкале, играющей от точки замерзания воды, сейчас около пятнадцати градусов мороза. А ведь еще и не зима! Мужчина поправил карабин и посеменил налево. Правая сторона была оставлены для Светланы, единственной женщины их партии. Не все дела следовало делать вместе. Хорошо хоть вчера лагерь удалось поставить, как положено. Машины расположились в небольшой расщелине, защищенные двумя скальниками от ветра, поэтому и охранный периметр получился короче, их частично защищали эти невесть откуда взявшиеся черные громадины.

   Для отхожего места выбрали чистое ото льда места, с огромными валунами, на которых можно было достаточно удобно пристроиться. Вообще в подобных диких местах освобождение организма от лишнего превращалось в некую достаточно сложную процедуру. А ведь обычно в приключенческих романах об этом как раз и не пишут, видимо дамы там какают фиалками. Пулос усмехнулся и подумал, что лучше сделать два дела разом. На стреме стоял Виденов, рядом с ним застыл один из псов – Волк. Вот кому было проще всех делать свои дела!

   Мужчина с вздохом расстегнул парку и штаны, выставив задницу на мороз. 'Если температура упадет еще ниже, придется ставить обогреваемую палатку' – подумалось о бренном.

   – О, ты уже повидло давишь! – рядом пристроился неунывающий Прохоревич.

   – Интересные у тебя присказки.

   – Эге, сказки еще впереди! С такой жрачкой процесс становится утомительным. Надо в рацион добавить клетчатки, овощи то у нас кончились, а с этими сухпайками только кишечный тракт портить.

   – Это еще ничего – Георгио копался в карманах в поисках гигиенических салфеток – вот на южных островах была другая проблема. Там все пролетало, не задерживаясь и со свистом. Пока две недели не проср...ся, и организм к южному изобилию не привыкнет.

   Прохоревич незлобиво захохотал, простой был парень.

   – Интересные у вас с утра темы для разговоров – раздался из прохода голос Кормана – Молодежь, место освобождайте!

   Георгио запрыгнул в тепло кабины, и пока никого нет, решил 'помыться'. В полевых условиях это означало, что надо раздеться и протереть тело большими 'банными' салфетками. 'Как в дальнем полете на меленьком корабле' – подумалось ему. На подобных небольших звездолетах не было душа, пользовались древним способом обтирания тела. Ну, хотя бы и на этом спасибо, не хочется вонять, как псина. В кабину влез Прохоревич и подал термос с горячей водой. Через специальный клапан они залили кипяток в пакеты с сублимированным рагу, затем достали пакеты с морскими водорослями и повторили процедуру.

   – Кофе не будет, наша медик сказала, что он сейчас вреден.

   – Ага, и как мочегонное работает.

   – Значит, вреден – кивнул головой Иван и потряс свою порцию, чтобы быстрее готовилась – Тогда я чаю заварю, мне тут друзья с Тринитона оказией передали. Такой редко где растет.

   В машину, кряхтя, ввалился Корман, и сразу стало несколько тесно. Процесс питания был очень прост: открываешь пакет и выдавливаешь внутрь, при желании можно использовать тарелки и ложку, но потом же их надо как-то мыть. А лишней воды у Виденова не дождаться, зажимистый был у них завхоз. Хотя может он и прав, сколько им еще тут шарахаться неизвестно. А запас, как говорится, спину не тянет. Тратить энергию на растопку льда лишний раз не стоит. Георгио проглотил осклизлые и никакие на вкус водоросли и перешел к чаю. Он и в самом деле оказался весьма неплох, особенно с земляничными галетами.

   – Какие планы? – Прохоревич уже включил двигатель на обогрев и внимательно рассматривал тесты на синем экране, не забывая при этом прихлебывать душистый чаек.

   – Идем по следу – пробурчал Корман и сумрачно взглянул в лобовое стекло. Солнце уже засверкало на высоких вершинах, сегодня и туман поднялся выше, будет отличная видимость.

   – А ты сможешь следы то найти? – обернулся к рейнджеру Пулос.

   – Если будут, найду.

   – Интересно – задумался Георгио – Тот мертвец, получается, уходил обратно к южным воротам. Значит, нам туда уже не надо. То, что впереди мне не знакомо, мы шли другим путем.

   – Здесь несколько проходов, эта проклятая Пустошь больше напоминает лабиринт из скальных гряд. Франц постарается поднять в воздух дрон, еще не так холодно, он будет работать. Иначе мы тут долго плутать будем.

   Иван нажал пару тумблеров, мотор чуть слышно зашелестел, машина начала подрагивать. Водитель обернулся и спросил Кормана, озвучивая мысли членов партии: – А есть смысл так торопиться? Они скорей всего все мертвы.

   – Не обязательно – старый рейнджер задумчиво сделал глоток – Хороший чай у тебя, малый. А у тех бедолаг еще полно рационов, есть прессованное топливо и инструменты. Изо льда грамотный человек за пару часов соберет настоящий дом. При их запасах в нем вполне возможно поддерживать сносную температуру. Они же послали сигнал, и, значит, ждут помощи, а мы идем, вполне укладываясь в норму спасательных работ. Так что есть шанс. Хотя если их обуяла паника ...

   – Понятно – кивнул головой Иван, перевел рычаг скорости на одно деление вперед и нажал на педаль – Первый, второй начал движение. Держите дистанцию.

   Вездеход валко двинулся вперед. Бочонки-шары заскрипели по старому льду, гидравлические шарниры амортизаторов заходили вверх-вниз, гася амплитуду колебаний этих своеобразных колес на множественных неровностях. И все-равно машину слегка покачивало вбок, вниз, вперед, как будто на лодке по легкой морской волне. Местность опять пошла сильно пересеченная, такое впечатление, что раньше здесь находилось озеро и оно застыло в момент волнения. Волны, буруны, всплески, все замерзло мгновенно, как оно и было.

   Иван напряженно смотрел вперед, Георгио тем временем наблюдал за сканером и боковыми экранами, Корман бросал взгляды на только ему понятные точки окружающего пространства. Постоянное усиленное внимание утомляло, поэтому колонна каждый час делала десятиминутный перерыв. И если в первые привалы народ массово потреблял содержимое термосов, то в дальнейшем выбегал наружу отлить выпитое. Обычная проза жизни, обычная экспедиционная жизнь.

   Примерно через час после скромного обеда на ходу Корман бросил Прохоревичу: – Впереди что-то блестит, давай тормози.

   Из машины первым вскочил Георгио, запахивая на ходу парку. Он привычно встал в сторожевую стойку, внимательно озирая снежную пустыню. Окружающие плато далекие горы тонули в мареве, не смотря на взлетевшее вверх яркое солнце. Рядом приземлился старший рейнджер и достал мощный визир с разноспектральным уровнем просмотра.

   – Странно – пробормотал Корман и махнул рукой Францу, также выскочившему на лед.

   – Что-то не так?

   – Похоже впереди неизвестный вездеход, он чуть левее темнеющей ямы, на пятьдесят пять к северу.

   – Точно, блестит лобовое стекло – проговорил Франц, убирая визир от лица.

   Чужой вездеход провалился в большую расщелину, так и застряв в ней. Наверху торчала только передняя часть кабины. Зоркий глаз бывалого рейнджера разглядел чужеродный блеск на и так сияющей поверхности ледяной пустыни. А ведь они вполне могли бы пройти и мимо!

   Виденов и Аарсон ловко зацепили трос за буксировочный крюк и чрез десять минут машину вытащили наверх. Она была покорежена, одно из колес смято, батареи и почти все содержимое вынуто.

   – Это их вездеход? – спросил Франц Фадееву.

   Та полезла за наладонным компьютером и вскоре удовлетворенно ответила: – Да, эта марка фигурирует среди оборудования партии.

   – Значит, у них осталась только одна машина.

   – Туда спокойно влезает восемь человек – сказал Аарсон, показывая на пустые сиденья – А их всего шесть?

   – Меньше запасов, больше нагрузка – покачал головой Корман – Скорей всего они двигались в сторону вот той седловины.

   Все повернулись вперед, туман поднялся вверх, и стала отчетливо видна горная гряда и небольшая впадина между вершинами. Франц тут же полез во внутренний карман куртки и достал портативный сканер, затем удивленно присвистнул: – После него, если мы правильно рассчитали, находится самое высокое и странное место в Пустоши.

   – Что в нем странного, командир?

   – А все съемки этого участка ничего не показали.

   – Как это? – обернулся Корман.

   – А как будто приборы ошиблись с фокусом. Там же и самый высокий уровень помех.

   – О-хо-хо – добавил задумчиво старший рейнджер – Твой отец, Светлана, получается, добрался таки до цели. Командир, нам лучше заночевать по эту сторону гряды. Через пару часов начнет темнеть, да и по пути к ней нас, похоже, ждут неприятности. Ведь эта трещина скорей всего не одна.

   Начальник экспедиции задумался и согласился со своим старшим помощником. Люди расселись обратно по машинам и двинулись к седловине перевала. Здесь и в самом деле им попалось множество подледных трещин. Колонне пришлось снизить скорость, сканеры из-за усилившихся помех видели трещины только почти в упор. Водителям приходилось постоянно крутить головой и искать более удобный маршрут.

   Вездеход Пулоса оказался сейчас в конце колонны, и Георгио кидал взгляд на сканер только время от времени. Он с любопытством разглядывал лежащие впереди горы. Они были полностью покрыты снегом и льдом, четко вырисовываясь на темнеющем, приобретающем к вечеру фиолетовый оттенок небе. Динамик в машине прохрипел что-то невразумительное, Прохоревич переспросил, и опять раздались испорченные помехами звуки.

   – Похоже, Пустошь лишила нас связи – пробормотал Корман.

   – Да счас – Георгио взял настройку радио в свои руки, поколдовал с минуту и в эфире раздался относительно чистый голос Франца: 'Движемся в сторону раздвоенной скалы'.

   – Ты как это сделал? – повернулся к инженеру Прохоревич.

   – У вас самое современное оборудование, с глобальным усилителем и цифровым преобразователем. Главное, его грамотно настроить.

   Широколицый Иван улыбнулся, хоть одну из технических проблем удалось решить. Эта проклятая пустошь уже начала здорово действовать ему на нервы. Вторую ночь снилось, что его вездеход застыл здесь намертво и навеки, покрывшись толстым слоем изморози. А в кабине сидел он сам, такой же мерзлый, но почему-то еще живой.

   Ложбину прикрывала раздвоенная наверху скала и пара вспучившихся ледяных бугров по бокам. Машины встали на ночевку привычным защитным треугольником. Георгио выскочил из машины размять ноги и оглядеться, пока Корман и Франц изучают место ночевки. Псы уже выбрались из томившей их клетки и скакали по чистому снегу, радостно повизгивая и кувыркаясь. Палый же подошел к началу подъема и глухо зарычал.

   – Не хочет животина идти туда – Прохоревич придирчиво осматривал шары-бочонки на предмет поломок.

   – А надо, завтра все решится.

   – Ты так думаешь? – рядом остановился Аарсон и тоже посмотрел наверх. Затем он повернулся к Прохоревичу и приказал ему – Заводи шарманку, за этим увалом Корман нашел настоящее подземное озеро, будем бурить и свежей воды закачаем.

   – Так может и баньку организовать? – тут же оживился Иван, его белобрысое лицо раскраснелось на легком морозце.

   У машин показался Франц и начал раздавать указания: Прохоревич и Аарсон к Корману, удобства устроить за тем увалом, там остатки пищи прошедших до нас парней, не будем портить экологию – он посмотрел на пляшущую от нетерпения Фадееву и пробормотал – Идите первой, там Корман встретит, и собачку с собой захватите.

   Когда единственная дама в партии ушла первой справлять надобности, командир объявил, что вечером по причине нахождения небольшого озера будет баня. Народ радостно загалдел и начал сноровисто готовить банную палатку и добывать под снегом подходящие камни. Пулос, пока Испиланти и Шарапов ставили защитный периметр, с интересом помогал в сооружении 'походной бани'.

   Поставив вездеход обратно, Прохоревич и Аарсон сгрузили с него тюк с палаткой, затем развернули ее и занесли складные скамьи. Пока Иван перекачивал из озера воду в бак, механик Аарон установил химическую грелку и занес найденные под снегом куски базальта. Виденов тем временем решил угостить команду жареным мясом. Между машин он установил химическую жаровню, подкинул в нее опилок для аромата и подвесил на вертела куски сыровяленого мяса, подарок от жителей Винтерхола. Завхоз бережно доставал куски мяса из пергаментной бумаги, разрезал и нанизывал на острия. Приятный мясной аромат разжег у всех аппетит, у самого Георгио потекли слюнки, он поспешил закончить наладку охранного периметра и присоединится к ужинающим людям. К мясу полагались овощные консервы, также разогретые на жаровне.

   После захода солнца стало заметно холодать и люди разошлись по машинам, завернув куски мясо в теплосохраняющие пакеты. Первая пара уже ушла в 'баню', туда комфортно влезали только два человека. Пулос пока развалился на сиденье: Иван парился, Корман где-то неугомонно бродил. Он сам не заметил, как задремал.

   – Ох, хороша банька! Еще бы веник и ледяную прорубь! – как все поселенцы Прохоревич привнес в новый мир обычаи своих предков. Вообще весьма забавные миксы из традиций можно наблюдать на новых планетах-колониях! – Иди, давай, сейчас Корман вынырнет, он долго не парится, не любит жару человек.

   Георгио вынырнул из машины и тут же начал запахивать парку, морозец крепчал. В горах около Иллиона даже зимой никогда не бывает так холодно.

   – Ты пойдешь со мной? – неожиданно рядом показалась морда Палевого и в призрачном свете ушедшего солнца появилась Светлана – Франц стесняется, с Шараповым я не хочу, ну а мы с тобой вроде как были достаточно тесно знакомы.

   Пулос был ошарашен, глаза девушки загадочно поблескивали. Но ведь от подобных предложений не отказываются?

   После небольшого предбанника, где можно было скинуть верхнюю одежду, они сразу попали в парную. Здесь было неожиданно жарко и душно. Фадеева моментально скинула с себя всю одежду и улеглась на один из полков животом вниз. Георгио ошеломленно остановил свой взор на ее мясистых ягодицах, потом опомнился и также скинул с себя опостылевшую одежду. Он не был сторонником парной бани, но сейчас буквально наслаждался горячим и влажным воздухом.

   – Плесни на камешки. Нет, не холодной! Возьми из разогретого бачка.

   Светлана смело командовала взрослым мужчиной. Она, как и все колонисты русского происхождения, умела пользоваться подобными банями. Как же приятно просто вот так лежать в жарком тепле, ощущая, как с тебя начинает обильно капать пот, очищая поры кожи. Тело понемногу прогревалось до самых костей, стараясь запасти жар напоследок. Пулос подумал, что в таких экстремальных условиях баня скорей фактор психологической разгрузки, чем гигиеническая процедура.

   – Георгио, не спите! – девушка уже села – Нас ждут еще две пары. Подбавьте пару и возьмите вот это, похожее на веер. Сейчас я лягу, и помашите им надо мной.

   Молодому человеку было необычайно жарко, вот так стоять над обнаженной и очень красивой женщиной и махать подобием раскладного опахала, создавая им горячую волну. Но что поделать, веники в этой местности делать не из чего! Девушка перевернулась, насмешливо разглядывая Пулоса. Он был неплохо сложен, регулярно занимался спортом, поэтому не сразу понял, что вызвало улыбку на красивом лице Светланы. Только чуть позже до него дошло, что его мужской орган находится в 'рабочем состоянии'.

   – Значит, я вам не безразлична – проворковала девушка и неожиданно подскочила. Затем усадила Георгио на скамью и запрыгнула на него сверху – Мы быстро – шептала она ему на ухо – будем вести себя тихо, ладно?

   Ее движения стали понемногу убыстряться, и сидеть полностью молчком молодому мужчине стало сложно. Светлана зажала ему рот своей потной ладошкой, на ее лице понемногу разливалось ощущение неги.

   – Ну, как наша богиня смерти? – хохотнул Прохоревич, когда все еще взмыленный Пулос ввалился в кабину. После парной и весьма горячительных упражнений по телу прокатывалась волна изнеможения, хотелось пить и спать, спать и пить. Корман, взглянув на молодого инженера, протянул ему кружку-непроливайку.

   – Хлебни ка, малец, чайку.

   Георгио сделал хороший глоток и удивленно поднял глаза, в этом чае определенно присутствовала доля алкоголя. Старший рейнджер улыбнулся: – Немного бальзама, для здоровья. Сейчас можно, наша смена под утро. Возьми, закуси.

   Он пододвинул сверток с еще теплым мясом и овощами. Георгио тут же понял, что здорово проголодался и вцепился зубами в буквально тающую во рту оленину. Прохоревич скосил глаза на Кормана и продолжил ерничать: – Ну, как, девка то? Только не говори, что вы просто парились! И почему она именно тебя выбрала?

   – Почему – Пулос сделал еще пару глотков 'чая' и также довольно усмехнулся – А потому что это у нас уже не в первый раз.

   Иван так и застыл с кружкой в руках, Корман удивленно обернулся, затем достал из бардачка фляжку и булькнул себе в кружку.

   – Ну, дела, брат. А как это вы?

   – Не важно. Я не люблю говорить о своих женщинах. Это, по-моему, подло. Было и было.

   – Правильно. Давай еще добавлю – Корман потянулся фляжкой в сторону Пулоса.

   – Интересные совпадения – Ивана задело замечание инженера, но он замолчал после косого взгляда Милоша, только сопел обиженно.

   – Знаешь, здесь вообще много странных совпадений – первая эйфория от алкоголя прошла, и голова у Георгио прояснилась – Меня всегда удивляло, что иногда какой-то возникший ниоткуда случай радикально менял мою судьбу, или судьбу моих товарищей. Начинаешь размышлять, рассуждать, потом совсем запутываешься.

   – Это не случай, парень. Это тропинки нашего звездного неба, так это у бродяг севера называется. Ты идешь по черному, как пустой Космос пространству мироздания и перед тобой в такие моменты возникают несколько звездных линий-троп, по которым тебе и двигаться дальше. А уж какую из них выбрать, понимает твое сердце или разум. Каждый сам волен идти по выбранной им тропинке до самого конца.

   Георгио удивленно посмотрел на старого рейнджера. Они редко вот так, по душам разговаривали. Прохоревич также закрыл глаза и о чем-то размышлял, наверное, вспоминал, откуда пошли его тропки.

   Светлана проснулась сама, ощущая, что полностью выспалась и отдохнула. Как же приятно валяться под спальным мешком, в тепле и чувствовать собственную чистоту. Женщине в походных условиях приходится сложнее, даже ее тренированному организму было не сладко. Девушка потянулась и привстала, через лобовое стекло проникал серый свет, то есть начинался рассвет, а побудки еще не было. Она повернула голову и наткнулась на темные глаза Шарапова. Тот также выглядел неплохо отдохнувшим.

   – Как самочувствие?

   – Спасибо, Рахмон, замечательное. Не смотрите так, я взрослая женщина.

   – А я и не об этом – офицер разведки позволил себе улыбнуться. Он парился с Францем и вдоволь наслышался от того бурчания про грубейшее нарушение дисциплины. Услышали таки командирские уши непотребные звуки из бани, когда там парились Фадеева и Пулос. Но вслух Шарапов сказал другое: – Одевайтесь. Сопровождать в удобства сейчас буду я.

   – ?

   – Франц с утра разогревает дрон, а Корман пошел вверх по маршруту с Палевым.

   – Ах, собака! – Светлану доверительные отношения между ее лучшим псом и старшим рейнджером несколько напрягали.

   – Ревнуете? – Шарапов уже залез в теплые штаны и надевал боты с шерстяным чулком. Светлана недовольно повела плечам – Ревнуете. А зря. Палевый старый пес, Корман также не молод, они и сошлись по причине своей старости.

   – Вы это серьезно? – в глазах Фадеевой блеснул интерес.

   – Не знаю – восточное лицо Рахмона было непроницаемо, полезное качество в его профессии – И, кстати, не забудьте потом убрать все следы по его протезированию.

   – Не забуду – недовольным тоном ответила Фадеева и полезла за паркой. Утренние гигиенические процедуры в походных условиях ей ужасно не нравились, все-таки девушка являлась продуктом городской среды.

   Из-за зубчатых горных вершин на востоке пробивались первые солнечные лучи, легкий морозец только освежал, поэтому члены экспедиции с удовольствием высыпали наружу, разогревая тела физической разминкой. Им еще предстояло целый день сидеть пусть и не в тесных, но кабинах.

   Прохоревич и Пулос устроили шуточную футбольную игру, используя вместо мяча округлый кусок льда. Фадеева, проходя мимо, загадочно взглянула на Георгио, тот отвлекся и пропустил 'мяч', чем вызвал ернические шутки со стороны Ивана. Виденов с ворчанием доставал из багажника упаковку с дневным рационом. Освежившиеся спасатели подходили к нему и получали паек, в этот раз без выбора. Спасательная партия перешла в режим экономии, они уже достаточно далеко забрались внутрь Ледяной пустоши, выдерживая отличный для такого сложного маршрута темп движения. Члены экспедиции даже про себя надеялись, что сегодня все и разрешится, они хоть что-нибудь найдут. Но Франц считал, что говорить 'гоп' еще рано. До них по этому маршруту прошли также люди "не пальцем деланные", но и они попали в неизвестную пока спасателям беду.

   Светлана поболтала в руке пластиковую тубу. 'Суп мясной с вермишелью', прочитала она на упаковке.

   – Рахмон, будь добр свари кофе.

   – Стоит ли на морозе?

   – Ну, во-первых, мы в кабине, во-вторых, не много ли лишних вопросов офицер?

   Шарапов уловил в ее тоне отголоски недовольства и молча включил кнопку портативного кофейника. Таковой имелся только в командирской машине. В момент разливания кофе в кабину влез замерзший Франц и радостно протянул руку за кружкой-непроливайкой. Фадеева милостиво пропустила командира вне очереди, подождала свою порцию и только затем задала вопрос – Что-то нашли, Стефан?

   Командир экспедиции бросил удивленный взгляд на девушку: – Вы откуда знаете?

   – У вас лицо сейчас такое, как у кота нашедшего банку сметаны.

   Шарапов не выдержал и захохотал, а Франц сделал обидчивое лицо.

   – Командир, Светлана просто хорошо умеет читать мужчин, как раскрытую книгу.

   – Угу – Стефан полез за своей порцией супа, и некоторое время было слышно только глухое причмокивание, морозец, видать, нагнал на мужчину отличный аппетит. Затем Франц попросил еще кофе и уже более умиротворенно ответил – Видел я, как вы мужчин читаете, исключительно в голом виде.

   Светлана спокойно приняла дружескую подколку, только слегка улыбнулась: – Стефан, ну вы то в курсе наших отношений с Георгио.

   – Ого! У нас уже есть отношения?

   – Вы никак ревнуете? – девушка загадочно посмотрела прямо в глаза раскрасневшегося Франца.

   – Было бы к чему – буркнул тот и перешел на деловую тему – На самом верху дрон обнаружил брошенные батареи. Наверное, ваш отец разрядил их на подъеме. Корман также нашел следы от вездехода, так что мы на верном пути. Если нам повезет, все сегодня и разрешится.

   Но не в этот день участники экспедиции достигли искомого. Ледяная Пустошь еще раз показала свой суровый норов.

   – Ой! – машину в очередной раз тряхнуло, тропа была достаточно узкой – Фадеева расположилась на заднем спальном месте, которое находилось выше переднего сиденья, оставляя снизу небольшой багажный отсек. Девушку напрягала постоянная тряска, а лежа она переносилась легче.

   – Вот тысяча чертей! – Франц резко нажал на тормоз, но машина продолжала катиться обратно вниз. Бочонки-шары не смогли ухватиться за почти голый лед на этом склоне – Шарапов, якорь быстро. Вот та оранжевая кнопка. Да быстрее!

   Наконец машина остановилась, и командир экспедиции перевел дух.

   – Что случилось? – Светлана высунула голову вперед.

   – Нет сцепления со льдом, черти лохматые. Всем хороши шарики, но они из пластика, здесь буксуют. Сидите здесь, я выйду наружу.

   Франц с водителями посовещались и решили перейти обратно на колеса. Рельеф перевала вроде как позволял, а зацеп у них, особенно если выставить шипы, намного лучше. Вездеходы осторожно сдали немного назад, на почти горизонтальную площадку у больших, бесснежных, черных валунов и начали трансформацию.

   Фадеева также вылезла наружу, освободить организм от последствий лишнего употребления кофе и заодно размять ноги. Она с любопытством наблюдала, как водители и механик сначала крутят какой-то рычаг на колесах и те ощетиниваются металлическими шипами. Затем водители залезают в вездеходы и стойки с колесами сначала отходят немногу в сторону, затем вниз. Машина поднимается на полметра вверх, бочонки в свою очередь поворачиваются на девяносто градусов и втискиваются в специальные пазы на корпусе машины. Аарсон нервничал, боялся, что ночные морозы повредили гидравлику, но все сработало штатно.

   Ехать стало сразу комфортней, машина шла более мягко, уверенно цепляясь за крошившийся под колесами лед. Только в паре мест пришлось изменить изначальный маршрут, в колесном варианте там было попросту не пройти. В одном из узких проемов, между высокой скалой и остроносым каменистым гребнем, спасатели заметили следы от колес. Дорога то была одна!

   – Еще не замело – пробормотал Франц, он с усиленным вниманием вглядывался в дорогу, они уже были почти на самом верху.

   – А может, здесь постоянно ясная погода – заметил уставившийся в экраны приборов Шарапов – я третий день наблюдаю показания давления и влажности воздуха. Похоже, что большая часть осадков выпадает на границе Плато и приморья. Чем глубже в Пустошь, тем больше постоянства.

   – Возможно.

   К полудню колонна оказалась на самом верху седловины. Направо и налево возвышались пики горных гряд, а впереди за завесой снежной взвеси, полыхающей бликами на ярком солнце, просматривалась огромная снежная равнина.

   – Однако – пробормотал Корман, всматриваясь в более крутой спуск впереди – Ага, вижу спусковой блок. Ваш отец, Светлана, спустил машину на системе тросов. Наши вездеходы тяжелее, боюсь, таким образом не получится.

   – Нам точно тут не пройти? – лицо девушки выдавало нетерпение. Они и так сильно задержались на достаточно сложном подъеме.

   – Нужна разведка.

   – Я кое-что видела среди ваших запасов – Фадеева резко развернулась и зашагала к вездеходу, на котором передвигался Виденов. Через несколько минут она вернулась в двумя парами лыж и защитной амуницией.

  Франц удивленно обернулся и спросил: – Вы серьезно собираетесь туда спускаться?

   – А что делать? Не бойтесь, я отлично владею лыжами. Мы родом с холодной планеты, этот вид спорта у нас очень популярен.

   – Угу – пробасил ежившийся на холоде Испиланти – все выходцы из русских земель почему-то любят холод.

   – Не скажу, что мне уж очень нравится холод – улыбнулась Светлана – Просто мы к нему привыкли. Кто со мной?

   – Я! – вперед выступил уже переодевшийся Пулос. Франц скептически осмотрел двух потенциальных смертников, но ничего не сказал. Фадеева заказчица всего этого бедлама, инженер вообще не из его команды. Ну а решающим аргументом стала стоическая спокойность верного телохранителя-тени Шарапова.

   Девушка махнула рукой и повернула лыжи вниз. Спасатели с интересом наблюдали за ее спуском, она и в самом деле виртуозно владела этим видом спорта, ловко обходя препятствия, не развивая излишнюю скорость, умело притормаживая, и выбирая самую удобную дорогу. Георгио услышал, как кто-то из команды восторженно произнес: – Вот дает. Настоящая дьяволица! Откуда такая реакция?

   – Дьяволица и есть. Она же Архитектор. Сколько в ней и осталось то из человеческого?

   Последние слова застали Пулоса, когда он уже начал разбег. Они как будто подтолкнули его сзади, опалив ледяным ощущением внезапного понимания. Многое из их странных отношений сразу встало на свои места. Эти лишние сейчас мысли и помешали ему сосредоточиться на трассе. Его резко подкинуло на небольшом заснеженном возвышении, и молодой инженер еле удержал равновесие. Но тренированное тело спортсмена быстро вернуло спуск в нормальное русло, он плавно вошел в торможение, стал внимательнее, вспоминая, где до него прошла девушка.

   – Вы неплохо катаетесь! – Светлана откинула капюшон, ее лицо разгорячилось и покраснело.

   – А вы неплохо умеете манипулировать людьми!

   Голубой налет ее радужки прояснился, и на Георгио взглянули серые, стального оттенка глаза. 'Мама Мария! Это глаза совершенно взрослой женщины. Сколько же ей лет на самом деле!'

   – У вас есть претензии, мой милый друг? – девушка достаточно быстро взяла себя в руки.

   – Даже не знаю – Пулос покачал головой – Просто бесит, когда меня используют.

   – Не огорчайтесь. Я не общаюсь так тесно – Фадеева приблизилась вплотную – с теми, кто мне полностью безразличен. Считайте, что между нами случилось ужасно удачное совпадение.

   Пулос мрачно глянул на женщину, которая отвернулась от молодого любовника и начала обсуждать с Францем по рации маршрут спуска колонны.

   Неожиданную проблему создали псы. Палевый во время спуска Фадеевой вниз, так и остался на вершине. Он порывался прыгнуть вперед, но в то же время ужасно боялся этого. Шерсть остальных псов встала буквально дыбом, они ощерились зубатыми пастями, рыча на открывшуюся им снежную равнину. Псы явно боялись идти туда, прикрывая агрессией собственный ужас. Больших трудов стоило загнать их обратно в клетку. И до самого низа они выли и постоянно дергали прутья своего временного пристанища. Беспокойство псов понемногу передалось и людям. Они совершали ошибки, заторможено двигались, что сильно замедлило спуск. Да и техника начала подводить, пару раз пришлось остановиться, и Аарсон, чертыхаясь, лез под машины.

   Их колонна уже находилась в длинной тени перевала, пылавшего в свете послеполуденного солнца, когда впереди остался только один достаточно крутой спуск. Фадеева и Пулос совершенно замерзли, ожидая машины внизу, на ледяном панцире сердца Ледяной Пустоши. Они молча уставились на пламенеющие в нескольких десятках километров от них вершины неведомых гор. Это была противоположная граница пустоши. С севера ее окаймляли совершенно неприступные горные гряды, сходящие прямо в замерзающий Северный океан. Там уже была лютая зима, которая начинала стремительный разбег в их сторону. Совсем скоро температура на этом мерзлом пространстве опустится до минус сорока стандартных градуса ниже точки замерзания воды. И от этого понимания людям стало еще холодней. Они непроизвольно прижались друг к другу. Ведь только так, совместными усилиями можно противостоять слепой ярости стихии.