Текст книги "Растоптанная Победа. Против лжи и ревизионизма"
Автор книги: Александр Дюков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Однако в случае с евреями тезис о необходимости «полного устранения оккупантов» мог обернуться страшными последствиями даже в том случае, если под «оккупантами» подразумевалась чужая власть, а не национальные группы. Дело в том, что в глазах украинских националистов того времени «москали», «большевики» и «жиды» рассматривались как нечто неразрывное; в националистических изданиях обличалась «жидокоммуна» и «русско-еврейское господство» на Советской Украине. Например, в том же номере «Построения нации», в котором было опубликовано программное обращение Конгресса украинских националистов, мы находим статью под названием «Революция национальная и пролетарская». Из этой статьи читатели могли узнать, что «пролетарскую революцию» на Украине поддерживали толького «определенные русско-жидовские группы»; что «русско-жидовское население Украины поддерживало не только пролетарскую революцию, но и таких реставраторов старого строя и врагов украинской государственности, как Деникин, Врангель»; что в настоящее время на Украине «народные массы считают советскую власть чужой (московско-жидовской)»; что «москали и жиды захватили в свои руки не только державный аппарат»; что «московско-жидовская власть проводит на Украине русскую политику» [104] .
Из опубликованной во все том же номере статьи В. Богуша «Экономические взаимоотношения между Украиной и Россией в СССР» читатели узнавали, что подобное «русско-жидовское» господство на Украине существовало еще в царское время, когда торговля находилась в «русско-жидовских руках» [105] . Таким образом, евреи теснейшим образом увязывались в глазах украинских националистов с «оккупационной» советской властью.
Этот тезис, отчетливо прозвучавший в первом номере журнала «Построение нации» за 1929 г., нашел развитие в следующем номере, где была опубликована статья уже знакомого нам В. Богуша под названием «Русско-жидовское господство и роль русской культуры на Советской Украине». «Русские и жиды, – говорилось в первом же абзаце статьи, – захватили власть на Советской Украине в свои руки и господствуют над миллионами украинских крестьян и рабочих» [106] . «Советский аппарат, – продолжал автор, – состоит преимущественно из русских и жидов» [107] .
Напомним, что публикации в журнале «Построение нации» носили программный характер и именно ими в своей деятельности должны были руководствоваться рядовые члены ОУН [108] . У читателей журнала должно было сложиться четкое представление о враждебности украинцам евреев, которые являлись частью сначала царской, а потом советской власти. Вполне логично возникал вопрос: а что в таком случае следует делать с евреями?
Ответ на этот вопрос попытался дать Юрий Милянич, опубликовавший в очередном номере «Построения нации» статью под названием «Жиды, сионизм и Украина», заслуживающую объемного цитирования.
...
« Жидовское дело становится одной из важнейших проблем в украинской политике. К сожалению, ни украинская публицистика, ни украинская активная политика не обращают внимания на эту проблему.
Тем не менее действительность остается действительностью: на землях Украины живет более двух миллионов жидовского населения, которое является чуждым и еще вдобавок по большей части враждебным телом в нашем национальном организме. Не приходится перечислять всего того вреда и пакостей, которые делали жиды нашему недавнему освободительному делу. Так происходило на протяжении всей истории и так происходит ныне; с поляками ли, с москалями ли, с большевиками или с немцами, – все равно, жиды всегда стояли или прятались на той стороне баррикады, всегда боролись с украинством. Все это несмотря, а может быть, из-за неимоверно толерантного, дружественного и терпеливого отношения к ним широчайших масс местного украинского населения. В нашей борьбе с Польшей они усиливают польский фронт, в борьбе с большевизмом они поддерживают большевиков, в борьбе с русопятством они являются на Украине наиболее последовательными рассадниками Московщины…
Кроме целого ряда врагов вовне, Украина имеет еще вдобавок своего врага внутри – жидовство. Оно не только всегда нам вредило, но более того, оно ни в малейшей степени не изменило до сегодняшнего времени своих позиций; оно вредит дальше и будет вредить так долго, пока украинцы сами не найдут способов самообороны, пока сами не принудят жидов уважать политическую и национальную волю туземной среды. И так же, как украинство последовательно организует оборону от захватчиков, так же в системе украинской освободительной политики настало время подумать о направлении украинской политики также в отношении жидов…
Как нам быть с жидами? Имеем их на Украине более двух миллионов. Позволить им дальше паразитировать на украинском национальном организме? Ассимилировать их, втянуть в национальный организм?… Выселить их? Куда? Два миллиона людей нельзя ни так легко выселить, ни вообще от них освободиться. Этого добра никто и так не хочет, каждый сам рад от него освободиться. Кроме испанцев, жидовскую проблему не сумела практически решить полностью удовлетворительно ни одна христианская европейская нация» [109] .
Далее в статье указывалось, что во время создания независимого украинского национального государства «неминуемо» разгорится борьба с «жидовством» и что евреи, понимая это, всячески препятствуют созданию независимой Украины [110] . Завершалась статья следующим образом: «В борьбе с враждебным нам во всех отношениях жидовством мы должны создать собственную систему и наиболее выгодные нам формы решения жидовского вопроса. Проблема трудная и благодаря пренебрежению ею украинской стороны достаточно темная. Однако она должна быть решена» [111] .
Появление статьи Милянича зафиксировало факт враждебного отношения ОУН к евреям; антисемитизм становился одной из идейных основ организации. Не приходится удивляться тому факту, что на страницах оуновской прессы и продолжали распространяться антисемитские стереотипы, прежде всего – о «московско-жидовской власти». «Из провокаций, насилия и смерти создана система, управляемая московским хамом, которому служит жид-садист», – писал нелегальный журнал «Сурьма» [112] . Аналогичные тезисы появлялись и на страницах «Построения нации» [113] . Все эти публикации не проходили даром; по данным польской полиции, проводившаяся украинскими националистами пропаганда образа еврея-коммуниста стала причиной роста антисемитизма на Западной Украине [114] .
Тем не менее среди руководства ОУН были люди, считавшие возможным отказаться от привычных антисемитских стереотипов. В 1930 г. один из главных идеологов организации Николай Сциборский опубликовал в журнале «Построение нации» статью под названием «Украинский национализм и жидовство».
Сциборский констатировал наличие сильнейших антисемитских настроений в украинском обществе. «Отношение большей части украинской общественности до жидовства негативное, – писал он. – Негативное, часто сильно враждебное отношение к жидам имеет массовый характер в украинской действительности, и в этом пункте чудесно сходятся взгляды и желания и наших массовых элементов, и руководящих кругов» [115] . Именно это враждебное отношение украинцев к евреям, писал далее Сциборский, заставляет последних опасаться украинских националистов.
...
« Долг украинской общественности, – писал Сциборский, – убедить жидовство в том, что будущая украинская держава не представляет для него никакой опасности. Что более того, в условиях этой государственности и ее общественно-производственной и экономической организации жидовство найдет более благоприятные условия работы и жизни, чем имеет сейчас на оккупированных украинских землях… Необходимо ясно указать жидовству, что наше государственное движение не видит никаких оснований и пользы в ограничении правового положения жидовства на Украине. Напротив, целью власти будет дать жидам равноправное положение и возможность проявить себя во всех областях общественной, культурной и другой деятельности… Что же касается опасений, что равноправность жидов может нанести вред государственности, необходимо иметь в виду, что жиды не представляют такого национального меньшинства на Украине, которое имело бы какие-нибудь субъективные основания относиться принципиально враждебно к нашей независимости… Задачей государственной власти будет открыть для жидовства такие условия, в которых оно, сохраняя свои естественные расовые, культурные, религиозные особенности, одновременно втягивалось как равноправный участник в круг общих общественно-государственных интересов и позитивного созидания » [116] .
На фоне откровенно антисемитской пропаганды, публиковавшейся ранее в «Построении нации», статья Сциборского смотрелась ошеломляюще. Если бы озвученные в ней планы были бы воплощены в жизнь, то ничего большего западноукраинским евреям не пришлось бы и желать. Однако эта публикация так и осталась случайностью. Уже в следующем номере редакция «Построения нации» начала публикацию серии статей на еврейскую тему профессора Украинского вольного университета в Праге Александра Мицюка. Статьи Мицюка выходили в течение трех лет практически в каждом номере журнала [117] , а впоследствии были изданы отдельной книгой под названием «Аграризация жидовства на фоне общей экономики».
По справедливому замечанию канадских историков Т. Курило и И. Химки, «работа Мицюка – одна из серьезнейших антиеврейских публикаций, когда-либо порожденных украинской интеллектуальной традицией» [118] . Сам факт регулярной публикации этой работы на страницах официального журнала ОУН свидетельствует об огромном значении, которое придавало ей руководство украинских националистов. По всей видимости, работа была прямо заказана Мицюку. На эту мысль нас наводит тот факт, что опубликованная в середине 1930 г. программа работы идеологической референтуры Провода украинских националистов предусматривала исследование того, какие «гетерогенные элементы (большей частью расово)» способствуют упадку украинской государственности [119] . А уже в начале следующего, 1931, года «Построение нации» начало публикацию точно укладывающихся в данную тему статей Мицюка.
Центральной темой работы Мицюка была демонстрация «паразитического» характера евреев. Обосновывая этот тезис, Мицюк последовательно «опровергал» аргумент Сциборского о том, что социальная роль евреев объясняется их бесправным положением и, таким образом, выбивал почву из-под ног сторонников налаживания украинско-еврейских отношений. Показательно, что во время Второй мировой войны Мицюк опубликовал в издававшейся оккупантами украинской газете «Краковские вести» серию статей «Жиды на Украине», выдержанных в крайне антисемитском и пронацистском духе [120] .
Серия статей Мицюка в «Построении нации» подводила «научную» основу под тезис о необходимости бороться с евреями и, несомненно, оказалась востребованной активистами ОУН, антисемитские настроения которых были сильны по вполне практическим причинам. Украинская держава, обеспечивающая поступательное общественное и экономическое развитие для всех своих граждан, оставалась мечтой. Реальностью была полунищая жизнь превращенной в восточную провинцию Польши Западной Украины. Неумолимые экономические законы сталкивали евреев и украинцев. Будут ли жители села покупать товары в магазине, принадлежащем украинцу, или в лавке еврея? Чья продукция будет пользоваться большим спросом? Эти вопросы были гораздо более важны для украинцев, чем отвлеченные идеологические концепции – ведь именно от них зависело благосостояние. Немаловажным был и тот факт, что евреи Восточной Галиции занимались земледелием. Общее число еврейских земледельческих хозяйств в Львовском регионе составляло всего 1,6 % [121] ; и укранские, и еврейские земледельцы дискриминировались поляками [122] . Однако среди еврейских хозяйств поместья встречались чаше, чем среди украинских, в них чаще использовались наемные работники (в 25,3 % еврейских хозяйств, тогда как в нееврейских хозяйствах этот показатель составлял 8,9 %) [123] . В условиях малоземелья это способствовало росту антисемитских настроений.
В глазах националистов именно евреи наравне с поляками были виновниками незавидного положения украинцев. Об этом, в частности, говорилось в листовке, разбросанной в селе Белив Станиславского воеводства:
...
« Украинский крестьянин! Украинский рабочий! Земля, которой владеют местные евреи… является собственностью украинской нации. Евреи – вечный враг украинской нации. С этого дня никто не пойдет работать к еврею. Евреи должны исчезнуть с украинской земли. Кто пойдет к еврею работать, будет строго осужден, тяжело ранен. Прочь жидов » [124] .
Слова не расходились с делом. То в одном, то в другом селе проводились акции бойкота еврейских магазинов, неизвестные били стекла в принадлежащих евреям домах.
Поначалу руководство ОУН пыталось дистанцироваться от антиеврейских акций, особенно когда речь заходила о прямой уголовщине. «Недавно на Стрийщине имело место грабительское нападение на жидов, – говорилось в журнале «Сурма» осенью 1932 г. – Польская пресса по этому поводу подняла большой шум, говоря, что это дело рук украинских подпольных организаций. Краевая экзекутива ОУН заявила в своем «Бюллетене», что с этим нападением не имеет ничего общего» [125] .
Однако вскоре положение изменилось. Украинские националисты начали возглавлять антиеврейские акции, придавая им весьма значительный размах. «Не давайте жидам обкрадывать себя, – говорилось в листовке, распространенной оуновцами в селе Коростов Здолбуновского повета. – Не покупайте у жида. Гоните жида из села. Пусть наш лозунг будет прочь жидов» [126] . В 1935 г. члены ОУН провели в селах Жидачивского, Калуского, Станиславского и Стрийского поветов акцию, в ходе которой били стекла в домах евреев [127] . Еще более масштабная акция была проведена летом 1936 г. на Костопольщине. Ей предшествовало собрание руководства местного отделения ОУН, на котором было принято решение, что «жиды вредны для украинской нации, нужно от них освободиться, а наилучшим способом, который приведет к этому, будут поджоги жидовских домов, магазинов и т. п.» [128] В результате последовавших массовых поджогов крова над головой лишились около ста еврейских семей [129] .
Несколько месяцев спустя после этой акции Краевая экзекутива ОУН уточнила свою позицию по «еврейскому вопросу». Согласно ее решению, следовало различать «евреев» и «евреев-коммунистов». По отношению к первым предписывалось применять экономический бойкот, тогда как с евреями-коммунистами следовало «бороться со всей своей энергией, не отказываясь от террора» [130] .
Эскалация ненависти к евреям способствовала дальнейшей радикализации позиции ОУН. В 1938 г. видный член ОУН В. Мартинец опубликовал статью, в которой рассматривал «еврейский вопрос» с точки зрения расовой теории. Вывод был ожидаемый: с евреями нужно было бороться как с врагами, стараться изолировать их или вообще выслать из Украины [131] .
Предложение Мартинца имело очевидные параллели с антиеврейской политикой, реализовывавшейся в нацистской Германии. Удивляться этому не приходится: к концу тридцатых годов украинские националисты активно сотрудничали с нацистскими спецслужбами; германский опыт решения «еврейского вопроса» они могли счесть вполне приемлемым. Косвенным подтверждением правильности этого предположения служит задание, порученное нацистским руководством ОУН перед вторжением в Польшу.
15 августа 1939 г. абвером из членов ОУН было создано диверсионное подразделение под кодовым названием Bergbauernhilfe. Общая численность подразделения составляла около 600 человек, которых возглавил один из членов Главного провода ОУН полковник Роман Сушко [132] . Задачей подразделения должна была стать организация антипольского восстания на Западной Украине и очищение территории от «нежелательных элементов». Согласно показаниям начальника 2-го (диверсионного) отдела абвера Э. фон Лахузена на заседании Международного военного трибунала в Нюрнберге, 12 сентября 1939 г. соответствующее указание было сделано начальнику абвера адмиралу Канарису министром иностранных дел Третьего рейха И. фон Риббентропом. «Смысл приказа или указания, – рассказывал Лахузен, – был таков: необходимо было связаться с украинскими националистами, с которыми разведка имела уже соответствующий контакт в военном отношении, для того, чтобы вызвать повстанческое движение в Польше, которое имело бы своим следствием истребление поляков и евреев в Польше. Об этом говорилось Риббентропом лично Канарису. Когда говорили «поляки», то подразумевали интеллигенцию и те круги, которые выступали в качестве носителей национального сопротивления…» [133]
Как видим, нацистское руководство считало вполне возможным использование сформированного из оуновцев подразделения для уничтожения евреев.
Однако этот план также не был воплощен в жизнь. После победы в польской кампании подразделение Bergbauernhilfe было распущено, а его личный состав был частично передан на формирование полицейских подразделений в восточных областях оккупированной Польши [134] . Тем не мнение помощь, оказанная немецким спецслужбам, не осталась без вознаграждения. ОУН получила легальный статус, а ее члены поступали на службы в подразделения Werkschutz (охрана промышленных объектов). Украинское население созданного нацистами «Генерал-губернаторства» получило целый ряд привилегий; в частности, украинцам могли передаваться дома и магазины, конфискованные у евреев [135] . Подобный подход, безусловно, импонировал украинским националистам.
Показательно, что сотрудничество руководства ОУН с гестапо в 1940–1941 гг. носило отчетливый антипольский и антиеврейский характер. «Провод ОУН не разрешал никому, без ведома провода, устраиваться на работу в гестапо, – сообщал агент, внедренный НКГБ УССР в оуновские структуры. – Тех лиц, которые шли работать в гестапо с ведома провода ОУН, предупреждали, что они должны работать в гестапо только против поляков и евреев» [136] .
Впоследствии мы сможем убедиться, что антипольская и антиеврейская направленность взаимодействия ОУН и нацистских спецслужб рассматривалась руководством украинских националистов как позитивный опыт, повторение которого возможно. В 1940–1941 гг. это сотрудничество и способствовало дальнейшей радикализации позиции ОУН по «еврейскому вопросу».
Процесс этой радикализации хорошо прослеживается при сопоставлении двух планов антисоветского восстания ОУН. Первый из этих планов, получивший название «Единый генеральный план повстанческого штаба ОУН» был подготовлен одним из руководителей ОУН, бывшим генералом Украинской галицийской армии Виктором Курмановичем весной 1940 г. [137] В плане подробно излагались задачи антисоветского вооруженного выступления, описывались действия, которые следовало предпринять во время восстания.
К моменту создания «Единого генерального плана» в ОУН начал назревать раскол между фракциями Андрея Мельника и Степана Бандеры. За старым лидером националистов Мельником в основном стояли руководящие работники ОУН, за молодым и радикальным Бандерой – действовавшие на Западной Украине активисты. Однако окончательного разрыва между двумя фракциями весной 1940 г. еще не произошло. Несмотря на то что автор «Единого генерального плана» Курманович был сторонником Мельника, разработанный им документ оказался принят на вооружение возглавлявшейся Бандерой Краковской краевой экзекутивой ОУН.
Согласно «Единому генеральному плану», одной из задач повстанцев должно было стать уничтожение враждебных для националистов элементов. В разделе «Выступления» указывалось: «Важным есть выступление первой ночи. Оно решает всё… Надо в ту же ночь ликвидировать всех, занесенных в черные списки, чтобы лишить врага людских резервов (доносчиков, организаторов вражеской диверсии и т. д.), а также углублять панику» [138] . А в разделе «Основные задания штабам соединений» отмечалась необходимость организовывать «панику, разложение в среде врагов (поголовные расстрелы врагов)». «Это одно из условий нашей выигранной победы», – подчеркивалось в документе [139] .
Получившие эти указания руководители оуновских подпольных организаций на Западной Украине отметили их недостаточную четкость. Так, например, не было понятно, кого следовало заносить в «черные списки» для последующего уничтожения. «Пока таких списков еще не подготовлено, с учетом того, что не знали точно, кто такой «вредитель для ОУН» из местного населения», – писал осенью 1940 г. арестованный советскими органами госбезопасности член Львовского краевого провода ОУН Иван Максимов [140] . Впрочем, в ходе последующих допросов Максимов пояснил, что «черные списки» все-таки составлялись на местах, однако к моменту его ареста до краевого провода они еще не дошли. В связи с важностью показаний Максимова, позволим себе привести обширную цитату из протокола допроса.
...
« Вопрос: Что входило в мобилизационный план?
Ответ: Мобилизационный план охватывал следующие пункты:
1. Боевые кадры – члены ОУН.
2. Общая мобилизация – как резерв.
3. Разведка и учет всех враждебных сил ОУН к восстанию.
4. «Запилье» – создание государственного аппарата…
Вопрос: Как понимать третий пункт мобилизационного плана «Разведка и учет всех враждебных сил ОУН к восстанию»?
Ответ: Третий пункт мобилизационного плана заключал в себе сбор сведений о важнейших объектах как военного, так и государственного, хозяйственного значения, которые в первую очередь должны быть захваченными. Сбор сведений об отношении населения к Советской власти и восстанию, кроме того, разведка ОУН должна была составить «черные списки» враждебных к восстанию лиц, а также лиц, активно участвующих в общественно-политической жизни страны.
Вопрос: Кто конкретно заносился в «черные списки», составляемые организацией украинских националистов и как с ними намеревалась поступить ОУН?
Ответ: Конкретно в «черные списки» заносились враждебно настроенные к восстанию национальные меньшинства, лица, сотрудничающие с органами сов. власти, командный состав РККА, сотрудники НКВД и лица, прибывшие с восточных областей Украины.
Вопрос: Что сделано по выполнению этого пункта мобилизационного плана?
Ответ: Разведка ОУН и окружные, областные, уездные, районные организации составляли «черные списки», но эти списки еще до краевой экзекутивы не дошли » [141] .
Как видим, положения «Единого генерального плана» на местах были существенно дополнены, причем в «черные списки» стали включать не только представителей и сторонников советской власти, но и «враждебно настроенные к восстанию национальные меньшинства». Включались ли в их число евреи, к настоящему времени точно не известно, однако с учетом описанных выше антисемитских настроений в ОУН это представляется более чем возможным.
«Единый генеральный план» так и не был реализован; в течение 1940 г. органы НКВД нанесли украинскому националистическому подполью на Западной Украине ряд тяжелейших ударов. Нападения на Советский Союз со стороны Турции или Германии также не произошло – несмотря на имевшиеся у руководства ОУН надежды.
Эта неудача усугубила раскол между мельниковской и бандеровской фракциями ОУН. «Эти преступные вредители революционной работы бросили на протяжении 1940 [года] безответно в край расконспирированных в эмиграции людей, которые перегрузили собою организационную сетку и многократно ее провалили», – писали сторонники Мельника о «группе Бандеры» [142] . В ответ бандеровцы клеймили мельниковцев как «предателей» и «оппортунистов», не понимающих смысла революционной борьбы.
Противоречия внутри ОУН достигли апогея. В апреле 1941 г. фракция Бандеры заявила о непризнании решений созванного А. Мельником II Великого съезда ОУН в Риме и провела собственный съезд в Кракове. Постановления этого съезда были оперативно переведены на немецкий язык и направлены руководству Третьего рейха [143] .
Постановления II Великого съезда ОУН(Б) зафиксировали предельно негативное отношение организации к евреям. «Жиды в СССР являются самой преданной опорой большевистского режима и авангардом московского империализма на Украине, – говорилось в постановлениях. – Антижидовский настрой украинских масс использует московско-большевистское правительство, чтобы отвлечь их внимание от действительного виновника бед и чтобы в час восстания направить их на погромы жидов. Организация Украинских Националистов борется с жидами как с опорой московско-большевистского режима, объясняя одновременно народным массам, что Москва – это главный враг» [144] .
В преддверии нападения Германии на СССР это решение ОУН(Б) имело принципиальный характер. Оно свидетельствовало о том, что во время войны деятельность украинских националистов будет направлена не только против представителей советской власти, но и против евреев. Разумеется, борьба с евреями была для ОУН второстепенной задачей, однако то, что эта задача имела место, уже говорило о многом.
Ряд современных украинских историков пытаются истолковать антиеврейский пункт постановлений II Великого съезда ОУН(Б) в том духе, что ОУН(Б) собиралась бороться лишь с евреями, поддерживающими советскую власть, а не с евреями как нацией. Однако внутренние документы ОУН(Б) свидетельствуют, что подобного различия не проводилось. Слова «еврей» и «сторонник большевизма» рассматривались как синонимы.
Мы уже упоминали о разработанном весной 1940 г. «Едином генеральном плане повстанческого штаба ОУН». В мае 1941 г., непосредственно перед германским вторжением в Советский Союз, ОУН(Б) разработала новый план восстания – инструкцию «Борьба и деятельность ОУН во время войны». Инструкция 1941 г. отличалась от «Единого генерального плана» большей проработанностью конкретных вопросов. В ней подробно описывались мероприятия, которые следовало проводить новым органам государственной власти, военным структурам и организациям. В отличие от «Единого генерального плана», в инструкции не был обойден вниманием и национальный вопрос.
Согласно пункту 16 раздела «Указания на первые дни организации государственной жизни», принципы политики ОУН по отношению к национальным меньшинствам сводились к следующему:
...
«Национальные меньшинства подразделяются на:
а) дружественные нам, то есть члены всех порабощенных народов; б) враждебные нам – москали, поляки, жиды.
а) Имеют одинаковые права с украинцами, они могут возвратиться на свою родину.
б) Уничтожаются в борьбе, кроме тех, кто защищает режим: переселение в их земли, уничтожать прежде всего интеллигенцию, которую нельзя допускать ни до каких правительственных учреждений, и вообще сделать невозможным появление интеллигенции, то есть доступ до школ и т. д. Например, так называемых польских селян необходимо ассимилировать, осведомляя их, тем более в это горячее, полное фанатизма время, что они украинцы, только латинского обряда, насильно ассимилированные. Руководителей уничтожать. Жидов изолировать, убрать из правительственных учреждений, чтобы избежать саботажа, тем более москалей и поляков. Если бы была непреодолимая необходимость оставить в хозяйственном аппарате жида, поставить над ним нашего милиционера и ликвидировать за малейшую провинность.
Руководителями отдельных областей жизни могут быть лишь украинцы, а не чужинцы-враги. Ассимиляция жидов исключается» [145] .
Следующий, 17-й пункт раздела пояснял: «Наша власть должна быть страшна для ее противников. Террор для чужинцев-врагов и своих предателей» [146] .
Террор против противников ОУН должен был начаться сразу после вооруженного выступления. В военном разделе инструкции имелся специальный параграф об «очищении территории от враждебных элементов». «Во время хаоса и смятения, – говорилось в этом параграфе, – можно позволить себе ликвидацию нежелательных польских, московских и жидовских активистов, особенно сторонников большевистско-московского империализма» [147] . Следует отметить, что процитированный параграф инструкции ОУН по своему содержанию практически идентичен оперативному приказу № 1 шефа полиции безопасности и СД Р. Гейдриха, согласно которому «целесообразно вызывать, как указано выше, местные погромы» [148] . Правда, инструкция ОУН выпущена раньше – не в конце июня, а в мае 1941 г.
Дальнейшее развитие пункт об «очищении территории от враждебных элементов» получал в разделе «Организация Службы безопасности».
...
« Следует помнить, что существуют активисты, которые, как главная опора силы НКВД и советской власти на Украине, должны быть при создании нового революционного порядка на Украине обезврежены. Такими активистами являются:
Москали , посланные на украинские земли для закрепления власти Москвы на Украине;
Жиды , индивидуально и как национальная группа.
Чужинцы , преимущественно разные азиаты, которыми Москва колонизирует Украину с намерением создания на Украине национальной чересполосицы.
Поляки на западноукраинских землях, которые не отказались от мечты о Великой Польше …» [149]
Установление нового государственного порядка должно было начаться с массовых арестов тех из «врагов Украины», кто не был уничтожен во время боевых действий. Согласно инструкции, в селах после организации милиции «все жиды (евреи) должны немедленно явиться в команду Народной милиции. Все граждане села (местности, колхоза, фабрики) обязаны передать команде Народной милиции спрятанных красноармейцев, энкаведистов, жидов (евреев), сексотов…» [150]
Согласно той же инструкции из колхозов должны были быть исключены:
...
« 1. Все чужинцы, которые прибыли в коллектив для обеспечения эксплуатации сколлективизированных селян;
2. Жиды, работающие в коллективе как надсмотрщики большевистской власти;
3. Все представители большевистской власти, сексоты и прочие, имеющие отношение к НКВД, НКГБ, прокуратуре, и корреспонденты большевистских газет» [151] .
При этом все, кто не являлся членами колхоза, должны были быть «интернированы и заключены под стражу » [152] .
Точно так же на крупных промышленных предприятиях должны быть интернированы и заключены под стражу «враждебные националистической революции и ненадежные элементы». Кроме того, отмечалось в инструкции, «должны быть интернированы все жиды и сотрудники НКВД и НГКБ» [153] .
Для содержания арестованных в каждом районе должен быть создан «лагерь интернированных, предназначенный для жидов, асоциальных элементов и пленных» [154] . В разделе «Организация службы безопасности» отмечалось:
