Текст книги "Правозащитник"

Автор книги: Александр Бондарь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Бондарь Александр
Правозащитник

Бондарь Александр

Правозащитник

– Здравствуйте, дорогие друзья. В эфире радио "Свободный Край". Сегодня мы поговорим с вами о правах человека, вернее, об их несоблюдении. Радиоведущий придвинул ближе к себе микрофон. – Все вы знаете, что в России права человека – это большая и сеьезная проблема. У нас в гостях эксперт по этим самым правам, которого вам представлять не надо, вы его все знаете... Но я, все-таки, его вам представлю. Это Гоги Дудаевич Равиношвили.

– Здравствуйте.

Гоги Дудаевич – чрезвычайно заросший и, по виду, очень грязный, человекообразный мужчина, поковырял в носу и вытер палец о мохнатое кресло. Ведущий брезгливо поежил носом, но ничего не сказал.

– Я знаю, что права человека на юге России – это большая проблема.

– О, нэ говорыте! – Человекообразный мужчина даже поднял кверху руки. Рюсские – это дыкари! Какие там вабще права! Мэня, когда мэнты в Краснодаре на кармане взяли – так они, сволочи, били мэня, так били... Фащисты настоящие!

– Я слышал, что преследования нерусских на Юге России носят открытую форму.

– Открыто прэследуют! На рынке стоим, торгуем – казаки подходят, шмонают...

– А русских не трогают?

– Слющай – ну откуда там рюсские? – Гоги Дудаевич засмеялся тихо и покачал головой. – Там только нащи стоят. Рюсский если прыходыт, мы с ним говорым тыхо – и он уходыт. Сам уходыт. Бэз насилия! Мы же нэ бандыты!

– К нам, на радио идут письма – люди пишут, что в Краснодаре страшно ходить по улицам. Кругом пьяные казаки с плетками. Все нерусские уезжают оттуда – там страшно жить. Скоро, пишут, в Краснодаре, ни одного нерусского не останется.

– Казаки – это самые пэрвые срэды фащистов. – Гоги Дудаевич согласился сразу же и охотно. – Помню, прыехал в одын южный гарадок маленький – Туапсе называется, по ринку прощелся, ну, походыл там по карманам нэмного. Казаки мэня замэли. Отвэли в этот свой штаб. Плетки у них зда-аравэнные! Я потом лежат мог, стоят мог, ходыт тоже мог. А, вот, сидэт только чэрэз два мэсяца научылся.

– Да, казаки – это серьезная проблема. – Радиоведущий несколько раз огорченно кивнул.

– Праблема! – Аж закричал в микрофон Гоги. – Больщой такой и важный такой праблема! Друга моего насмэрт убыли. Ны за щто! Ваабще ны за щто убыли! А я его давно знал! Хорощий он очэн чэловэк был! Дуща у него такой был добрый! Отзывчывый такой дуща был! – Гоги заплакал и вытер слезу. – И он мне как брат был – мы с ним вмэстэ в одной турмэ сыдэли, за грабеж и изнасилование...

Гоги рыдал, вытирая слезы. Ведущий облегченно забрал у него микрофон. "Могло быть хуже, – подумал он. – Но в следующий раз не надо будет наливать ему столько...

– Спасибо вам за интервью. – Сказал ведущий, обращаясь ни то к Гоги Дудаевичу, ни то к радиослушателям. – С нами в студии был хорошо вам известный эксперт по правам человека на юге России – Гоги Дудаевич Равиношвили.

Торонто, 2002 г.