Текст книги "Вход не с той стороны"

Автор книги: Александр Башибузук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

     – Везет тебе на приключения, звезда ты наша.

     – Да, есть немного. Когда их можно будет забрать домой?

     – Ты имеешь в виду к себе? Не раньше, чем через неделю. Сильное истощение – это бы ладно, но у них воспаленные раны от кандалов и лихорадка. Так что неделя минимум.

     – Приходить к ним можно? И это? – я щёлкнул по горлу пальцем.

     – Сейчас нет, они будут спать до утра. А вот завтра пожалуйста, но только после обеда. Внутрь – грамм по сто пятьдесят, не больше. Узнаю, что превысил – в больницу больше не пущу. Я тебе сейчас пропуск выпишу…

     После больницы я со всех ног помчал домой. Уже стемнело и не хотелось останавливаться и разбираться с патрулями. Мне повезло, добрался без помех.

     – Ну, как там военные? – встретили меня вопросом девушки. Рива пока не ушла домой и, скорее всего, настроилась ночевать у нас. Девочки сидели в столовой и, как примерные жены сразу наложили мне полную тарелку пасты с густой мясной подливой.

     – М-м-м… вкусно. Нормально, только неделю в больнице проваляются. Раны воспаленные.

     – Жалко. Вина хочешь? – жены представляли собой прямо пример прилежания.

     – Немного. Красного сухого. А чего это вы такие добрые?

     – Мы всегда добрые. Почти всегда. И ты же сегодня герой.

     – Я всегда герой! И добрый муж. Говорите, что вам в голову пришло.

     – А откуда ты знаешь?

     – Потому, что я еще и умный муж.

     – Мы все оружие перечистили. И наше, и трофейное.

     – Я начинаю пугаться. Я, конечно, могу все… но, возможно, вы придумали что-то страшное?

     – А я машину помыла, – заявила Рива. – С шампунем.

     – Нет, это действительно уже выходит за пределы. Говорите уже, ну?

     – Отпусти нас на вечеринку в «Рink Lily». Сегодня. До утра. Будем вести себя примерно. Обещаем.

     – Тьфу… напугали. Ладно. Два правила. Мне не изменять. Оружие с собой взять. Свободны… стоять! У нас нарисовался красивый пистолет. Вы его уже видели…

     – Мы его тебе оставляем. У нас есть Таурусы и Вальтеры расписные на выход. И Риве мы такой же подарили. Ну, мы побежали?

     – Бегите… только смотрите у меня!

     Проблема досуга на вечер решилась сама по себе. Я переоделся в рабочий комбинезон, взял с собой бутылку коньяка и полез в подвал сортировать оружие, которого уже собралось довольно много. Завтра перед поездкой на полигон я собирался кое-что продать в оружейном магазине или сменять на что-то полезное.

     Девушки действительно вычистили трофейное оружие и сложили в большой ящик. Я сразу взял извлек оттуда ПКМН контрабандистов, разобрал и начал его осматривать. Мне еще в армии намертво вдолбили порядок осмотра и выявления повреждений в этом пулемете. Машина почти вечная, при правильном уходе, конечно, и если не палить по два цинка патронов в день.

     Ствол только в начале износа, даже ребра нарезов еще не скруглены, хромирование почти идеальное, вздутий нет, запасной ствол так вообще практически новенький. Изумительно. Посветил в патрубок газовой камеры, тоже износа нет, фиксируется надежно, люфта нет.

     Боек целый, трещин вокруг него нет… так, где я бутылку и рюмку оставил, надо за это дело выпить. Шептало не стертое, выбоин нет, боевой взвод не сношен. Почти новый пулемет. Что-то забыл… ага, пружина выбрасывателя, не слабит. Взял патрон и вставил в зацеп затвора… удерживается надежно. Возвратная пружина без трещин и надколов. Все можно собирать, в идеальном состоянии пулемет.

     Значит, оставляем себе, я сразу положил его в ящик с ПКМС и ПКМ, которые мы взяли с чеченцев. Ствол и ЗИП туда же. Четыре коробки со стопатронными лентами в соседний ящик, где лежат две коробки с лентами по двести и шесть коробок по двести пятьдесят патронов. И непочатый цинк в стопочку к двум таким же. Вспомнил и выудил из кучи разных полезных вещей тяжелую жестяную коробку с ночным прицелом НСПУМ-2. Тяжелый, громоздкий, устаревший, но надежный, как танк Т-34, и абсолютно новый, очевидно, чернокожие контрабандисты не знали, как к нему подступиться.

     У меня собралось восемь навороченных американских ночных прицелов, но я не знал, как они поведут себя на отечественном пулемете. Есть большой шанс, что моментально сдохнут, значит, пусть пока лежат себе. Я положил прицел на полку с остальной оптикой. Секундочку… а зачем нам целых три пулемета, запас, конечно, карман не тянет, но это уже слишком, у меня еще МГ-3 и МГ-21 есть. Они вообще новые и патронами уже пол-угла в подвале завалено. Хозяйственность – это хорошо, плохо, когда оно в куркульство переходит. Значит, один ПКМ, там стволу уже конец приходит, на продажу. И РПК тоже.

     Постепенно я отобрал оружие на продажу. Набралась здоровенная, набитая под завязку сумка. Пулеметы, автоматы, пистолеты, револьверы. Куча лишних магазинов. Серьезно заработать на оружии я не надеялся, а вот поменять на что-нибудь полезное – это да.

     Осмотрел стильный Таурус. Мой – так мой. Три запасных магазина есть, патроны 40SW экспансивные тоже. Завтра у Джима кобуру стильную выдурю и буду носить. Все же легче и компактнее, чем FNР-45, который я таскал повседневно.

     Глянул на часы и обалдел – 01:00, во как дело приятное затянуло. Еле выволок из подвала сумку с оружием и пошел мыться. Девочек еще не было, но я совсем не беспокоился. Главное, чтобы никого не покалечили или убили, а с ними ничего другого случиться не может. Выпил рюмку коньяка, навестил коллекцию оружия в кабинете, немного почитал и там же улегся спать.

22 год. 27 число 8 месяца, 07:00. Новая Земля. Свободная Африканская республика, г. Кейптаун

     Спал, не просыпаясь, и едва начало рассветать, подскочил как на пружинах. Где девочки? Побежал в спальню и с облегчение увидел мирно спавших жен и рядом с ними Риву. Прокрались в дом тихонечко, не хотели будить или накушались? Принюхался – перегаром в комнате несло умеренно, и это есть хорошо. Решил не будить и спустился в сад позаниматься и поплавать в бассейне. Через полчаса появились заспанные девочки и попросили горничную принести кофе.

     – Земфира, мне тоже принеси. Что малышки, вечер удался?

     – Немножко, – за всех ответила Инга. – Закончился, главное, хорошо.

     – Могло быть по-другому?

     – Да местные дурочки задрались.

     – А вы?

     – Мы ни причём, они Риву делили, – пояснила Герда. – Совсем придурошные.

     – Рива, тебя поделили?

     – А я что… ну потанцевала… на стойке… бара. И все, честное слово.

     – А вы? – обратился я к Инге и Герде.

     – И мы… чуть-чуть. Но все там знают, что мы пара.

     – А дальше?

     – Полиция… – смущенно сказала Рива.

     – И что?

     – Мы сбежали. А остальные вступили с полицией в бой. Забаррикадировали вход в клуб.

     – Вы с полицией не дрались?

     – Нет… – не совсем уверенно сказала Рива. – Мы, после того, как стали дверь заваливать, через форточку в туалете сбежали.

     – Девочки, скажите честно. Полицию били?

     – Там, оказывается, такое часто бывает… – начала Герда.

     – И полицейские, когда приезжают, сразу пост выставляют… под окном в туалете. Ловить тех, кто бежать захочет… – продолжила Инга.

     – А мы не знали. И… все-таки сбежали. Полицейские целые… почти, – закончила рассказ Рива.

     – Вас опознают?

     – Нет. Сто процентов. Мы аккуратно все сделали.

     – Это главное. Что на завтрак будете?

     – А ты… ругаться не будешь? – робко поинтересовалась Инга.

     – А есть за что?

     – Нет, – дружно заявили девочки. – Ты самый лучший муж.

     – Рива?

     – Я за компанию сказала.

     Девочки дружно взмолились на сегодня пробежку и полигон отменить. Я поворчал и поехал бегать сам. Потом переоделся в бермуды и футболку и помчался в полицию. Как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как из полицейского «Пинцгауэра», выполнявшего в городе роль автозака, выгружают оборванных и помятых лесбиянок и феминисток. Оказалось, что клуб взяли штурмом всего час назад. Я спросил у знакомого полицейского:

     – Билл, это, я так понимаю, уже не в первый раз?

     – Третий или четвертый. Надо нахрен закрыть эту контору, но не дают, – Билл зло сплюнул на газон.

     – Кто не дает?

     – Все не дают, – Билл еще раз плюнул и потер скулу, на которой начинал проявляться здоровенный синяк. А потом принялся перечислять: – Начальник полиции Ванденберг не хочет, то есть хочет, но не может, у него туда две дочери частенько захаживают. Доктор Лейбович не дает. Половина его врачих и медсестер – долбаные лесби, грозятся из города уехать, если закроют. Бургомистр не дает, хочет казаться либералом и демократом. Урод. И британские военные против закрытия клуба. Говорят, личный состав женского пола восстанавливается после боевых действий. Орден неофициально ходатайствует, у них весь женский состав представительства там зависает.

     Эти сучки вырубили Тедди, Иеремию, Бака, Джорджа и Клауса минимум на неделю. Хорошо хоть, что мы устроили в клубе пост и на входе стволы забираем. А несколько девок все-таки смогли свалить, через окно в толчке. Сару и Бака глушанули и свалили. Поубивал бы.

     – И что теперь? – я догадался, что за девки успели свалить. Не пущу нахрен больше.

     – Наказывать-то никто не запрещает. Наоборот даже, – Билл зловеще ухмыльнулся. – Штраф, по штуке экю, минимум, общественные работы на месяц, с удержанием двадцати процентов от зарплаты. А сейчас подгоним пожарную машину и на заднем дворе проведём отрезвляющие процедуры. Потом на сутки в кутузку. Жалко, на рудники на месяц отправить нельзя, все эти гадюки очень нужны в городе. Ничего, вот скоро протянем закон о телесных наказаниях для белых и будем дурочек пороть. Нет, вот скажи мне, Макс, куда мы катимся?

     – И не говори! – воскликнул я, дождался, пока всех девок выгрузят и заведут в участок, и направился к начальнику полиции.

     Начальник полиции Деррик Ванденберг, низенький, усатый крепыш, стоял возле дежурки и распекал дежурную смену. Я скромненько дождался, пока он выдохнется и подошел.

     – И ты, Макс? Только не говори мне, что твоих женщин тоже замели. До завтрашнего утра один хрен не выпущу.

     – Нет. Слава богу, пронесло, – это действительно, начальник полиции был принципиальным до неприличия, ни за что и никого так запросто не выпустил бы. – Я по поводу катера.

     – А что с катером? По закону он неделю у нас стоять будет, вдруг угнан и обнаружатся хозяева. Бред, конечно, но закон есть закон. Потом получишь на него документы, зарегистрируешь и владей. У меня к тебе другой разговор есть.

     – Все, что в моих силах.

     – Отдай нам КПВ.

     – С какого это хрена?

     – Давай меняться. Мы эту пушку на полицейский катер поставим, а тебе с него Браунинг М-2 отдадим. С лентами. Патронов много.

     – Это грабеж. Сравнил хлопушку с гаубицей… Ладно, бери, но ты мне остаешься должен.

     – Макс, пока я в этом городе начальник полиции, все мне должны. Ладно, спасибо и вали, мне еще с этими драными кошками разбираться.

     Вот и уплыл пулемет. А я его собирался на комплекс зарегистрировать. Да и ладно. Ванденберг все равно бы не слез, мужик злопамятный. Я поглазел еще немного на девушек, материвших полицейских жуткими ругательствами, и свалил из полицейского участка. Следующим пунктом сегодняшней программы был оружейный магазин.

     – Джимми, что у тебя есть хорошего? – поинтересовался я у хозяина

     – Опять решил мне пару ящиков пива проиграть? – самодовольно заявил Джим. – Ну как, опробовал игрушки?

     – Да. Отличные штуки. Давай подберем пару кобур на этого красавца, – я положил Таурус на стойку. – Синтетику, повседневно таскать, и кожаную, на выход в люди.

     – Таурус… Без проблем. Симпатичный пистоль. Главное, все строго, без узорчиков, – Джим подошел к стенду и снял с него несколько кобур. – Это все Вlасkhаwk. Оригинал, не китайское дерьмо. Выбирай.

     Я выбрал формованную кобуру из отличной темно-коричневой кожи с разными положениями крепления, и два поча под магазины. В наших местах хороший пистолет и кобура идут как дополнение к внешнему виду, вроде стильного галстука, например. На повседневку взял легонькую кобуру из кордуры, с плетеным синтетическим ремнем и почами к ней, в комплекте. Пластмассовую кобуру решил не брать, все же почти на голое тело носить, неудобно, да и кожу натрешь.

     – Двести пятьдесят экю. Кожаная кобура – дорогая, – лаконично высказался Джим и положил коробочку патронов на прилавок. – Это подарок от фирмы. Фирменные патроны Таurus Соррег Вullеt, пуля экспансивная, цельномедная. И пробивная способность неплохая, и останавливающая тоже.

     – Крохобор. У меня есть несколько стволов. Посмотри, – предложил я и притащил из машины сумку с оружием. – Вот, все в отличном состоянии. Смотри сам, если не доверяешь.

     – О'кей… – Джим закрыл магазин и на полчаса выпал из жизни, вооружившись лупой, отвертками и хитрыми зеркалами.

     Пока он копался, я походил по магазину и посмотрел товар. Было все, от пулеметов до ножей. Пистолетов, конечно, больше. Пистолеты, как и остальное оружие, стали атрибутами этого мира. Но пистолеты с револьверами – особенно. Без них появляться на улице было неприлично, как без бабочки и смокинга в высшем обществе.

     – Ну, и что ты за это хочешь? – Джим, наконец, оторвался от оружия.

     – Что значит – я хочу? Я могу и душу твою захотеть, вот что ты дашь за это?

     – Оружие не новое, но в приличном состоянии. Я тебя накалывать не собираюсь. За АКМы дам по триста экю, за РПК – 400, и только в знак нашей дружбы.

     – Не надо мне про дружбу втирать. Когда ты у меня его за штуку купишь, тогда и поговорим.

     – Сам знаешь, ему четыреста – красная цена, – Джим не обратил на мои слова никакого внимания. – ПКМ возьму за семьсот, G-36 – за шестьсот. Пистолеты… Три АПС по сто пятьдесят экю. Револьверы… Ругер и Кольт… тоже по сто пятьдесят. Кольт SОСОМ за триста. Остальные… так и быть, тоже по сто пятьдесят. Магазины по три экю. Итого, тебе причитается…

     – Подожди. Браунинги НР у тебя сколько стоят?

     – Это новая модель, Мк-3. Видишь, прицельные другие, рамка кованая и он под 40 SW. Произведено в Бельгии. Пятьсот экю и фирменная кобура в подарок. В комплекте два магазина.

     – Давай два, и добавь за эту цену патроны на четыре магазина. Идет?

     – Идет. Только патроны простые, оболочечные.

     – Жмот. Хорошо. Теперь мне нужны два камка, две разгрузки с карманами стандарта АК, ботинки, ремни, кепи. В общем, все необходимое на двух человек. Один комплект размером как на тебя, второй – на рост метр семьдесят пять, телосложение среднее. Ботинки сорок второго и сорок четвертого размера, все качественное, но не элитное. И ножи хорошие.

     – На парней, что ты нашел на берегу?

     – Ага…

     По итогу доплачивать не пришлось, денег хватило заехать в супермаркет и прикупить гражданской одежды и разных мужских туалетных принадлежностей. Потом направился прямо в госпиталь и ждал возле палаты, пока Камилла и еще один неизвестный мне второй лейтенант опрашивали Андрея и Игоря.

     Камилла выскочила из палаты, окинула меня многозначительным взглядом, собралась было ко мне подойти, но потом, с ненавистью взглянув на своего спутника, зацокала каблучками на выход. Следом поплелся низенький прыщавый очкарик со своим и ее портфелем в руках, подчиненный, скорее всего. Больно несчастный у него был вид.

     – Привет, парни, – поздоровался я. Андрей и Игорь выглядели получше, но все равно вид был – краше в гроб кладут. Я достал пистолеты в кобурах и сунул им под подушки. – Я тут вам одежонки привез, и другого, всякого-разного. Стволами не светите, в госпитале не положено. А эти харчи моя горничная с утра собрала, все в сиделки к вам набивалась.

     – Ну, ваще… Спасибо, Макс, за все спасибо. Мы тебя вчера и поблагодарить не успели.

     – Пустяки, – я выложил из корзины еду. – Чего от вас гебня местная хотела?

     – Что, да как… попутно про ПДД и Береговой. Обещалась еще зайти.

     – Она какая-то малахольная. Немножко не в себе, похоже, – других слов для определения Камиллы я не нашел.

     – Может, и не в себе, но профи. В делах своих профи. Это я тебе как специалист говорю.

     – Да? Я с ней дело не имел… спасибо за предупреждение. Давайте выпьем по двадцать капель для аппетита. Доктор вчера сказал, по чуть-чуть можно. Ну, за вас, за нас и за спецназ, – я чокнулся, выпил и достал из сумки сканер. Жучков вряд ли успели понаставить, но лучше перебдеть… как говорят. Нет. Вот и отлично.

     – Вот теперь, парни, нормально, – сказал я с удивлением следившим за мной офицерам. – Вы помаленьку закусывайте и рассказывайте, как дошли до такой жизни.

     – Знаешь, Макс… – Андрей сделал паузу, – … знаешь, давай сначала ты. Больно не похож на обычного обывателя. Кто ты сейчас вообще есть?

     – Наемник. Маленькая группа у меня, выполняем деликатные поручения. Всю мою группу вы вчера видели.

     – Чьи поручения? – Белотятько смотрел на меня в упор. Игорь сидел молча, глядел в сторону, но слушал тоже внимательно.

     – Давай про это пока говорить не будем. И про то, кто вы есть – тоже. Если захочешь, Степаныч, сам расскажешь. У меня есть к вам дело. Я тебя знаю и другому человеку довериться не могу, собраться и поехать в ПДД – тоже. Почему – потом объясню. Когда я вас отправлю домой, передашь кое-чего командованию?

     – Что передать?

     – Пару листочков бумаги, и на словах кое-что. А дальше как командиры ваши решат, так и будет.

     – Хорошо, как знаешь. Уйдет по инстанции.

     – Нет, по инстанции не надо. Мне надо, чтобы вы моё послание вручили командованию, лично в руки. Скажем так… самому высшему. Это очень важно.

     – Хорошо, – коротко сказал Андрей. – Как ты вообще на Новую Землю попал? Новая жизнь, новые перспективы?

     – Это, Степаныч, я тоже лично командованию расскажу. Если доведется. Тебе врать не хочу. Живу нормально, две жены, вилла, садовник, горничная. Работа нравится. Да сами увидите, как на ноги встанете, у меня погостите.

     – Лихо ты устроился, буржуй. Молодец. А я училище закончил, звание получил, а потом уволился. Обстоятельства так сложились. А на гражданке… словом, полная жопа. Убивать людей за деньги я не захотел, да, слава богу, подвернулись люди и помогли сюда перебраться. А здесь, Макс, все совсем по-другому. И Россия здесь другая, и армия. Все настоящее. Это я о территории Русской Армии говорю. Все настоящее, как и должно быть. Режу чичей с удовольствием, потому что родину защищаю, и знаю, что родина меня не бросит никогда.

     – А как в плен попали?

     – По-глупому. Выехали к Амазонке обстановку посмотреть. «Тигр» на фугас налетел, контузило, очнулись – плен. А там… ну что там… В общем, чичи менять нас на своих не стали, убивать тоже. Просто продали, суки, в Дагомею. Лучше бы убили, гниды. У папуасов… в общем, не буду рассказывать. Думали, совсем край пришёл, – Андрей устало откинулся на подушку.

     – Папуасов буду резать. Всегда. Не люди это, – хрипло, впервые за беседу произнес Игорь.

     – Давай еще по чуть-чуть. Сказочный коньяк, практически как антибиотик. С Имаматом как живете?

     – Как в старом мире. Орденские уроды определили их в соседи, специально, конечно. Они набеги совершают, мы препятствуем, сами к ним ходим. Воюем потихоньку. Но сейчас загнали их за облака, раньше совсем худо было.

     – До меня здесь слухи доходят. Грамотно воюете, все признают. Я тут давеча британским морпехам чуть лица подправил, так командование британское даже извинялось, дабы дипломатического скандала не вышло. Уважают вас, и боятся.

     – Правильно. А почему? – сказал Игорь. – Потому, что наверху сидят у нас не ишаки, а умные люди. И все стало совсем по-другому.

     – Народ им верит. Потому как знает, что не продадут никогда, жизни и здоровье положат, но выведут Россию на ее законное место. Вон у нас нефтеперерабатывающие заводы есть, механические, сталелитейные, патронная фабрика громадная, половину здешних территорий патронами снабжаем. И больше еще будет. А кое-кому это поперек горла, вот и строят козни, как могут, чеченцев натравливают. Мы заводы ставим, а нам грузы из-за ленточки замораживают…

     – Знаю я это все. Поэтому быстрее выздоравливайте – и домой. Я много чего знаю, и помогу. Дай бог успеть… – сказал я это сам для себя неожиданно.

     Насчет своей неуязвимости я не обольщался, да мне фактически было все равно. Жизнь у меня за последнее время удалась, я получил все, что от неё хотел. Я наслаждался опасностью и как-то не задумывался о смерти. Но когда мы решили завести детей, вдруг задумался. Жизнь состоит не только из личных удовольствий, жизнь – это еще и ответственность, ответственность за родных и близких людей. А сейчас я вспомнил, что еще есть родина, как бы странно это не звучало. И оказывается, я очень многого еще не сделал, и надо все это успеть поправить.

     – Обязательно. Британцы говорят, что сообщат нашим о том, что нас нашли. Пока это все пройдет по инстанциям, думаю, дня два пройдет, ну, три. Затем с попутным транспортом – от нас сюда баржи-наливняки ходят – пришлют сопровождение, и с ним мы уедем. Вот и рассчитывай. Неделю мы еще будем лежать, так русский доктор Лейбович говорит. Плюс разные неувязки, да ожидание транспорта. Дорога тоже не близкая. Так что мы меньше трех недель здесь не пробудем.

     – Я чего говорю, со дня на день могу уехать в командировку… и когда вернусь, не знаю. Скажем так, вернуться я постараюсь обязательно, но гарантий не дам. Перед отъездом все, что для вас приготовлено – одёжку, оружие, боеприпасы – на всякий случай оставлю у отца Евстафия. Был он у вас, кстати?

     – Нет еще.

     – Будет. Все будут. Тут нас немного, но держимся дружно. Так вот, автоматы он вам, если меня не будет, передаст. Вам какие? Есть 103 и 104, в отличном состоянии, много хороших зарубежных.

     – Слушаю тебя, Волоха, и диву даюсь… ладно, братка, найдем возможность поговорить. Автоматы любые, главное, чтоб патроны были. Хотя, скорее всего, нам оружие привезут. Ну, давай ещё немножечко выпьем, никогда такой конины не пил. Какого года, говоришь?

     – Тридцать шестого. Только откуда он у меня, я тоже вашему начальству скажу…

     Посидел я в больнице еще полчасика и поехал домой. Ни я им, ни они мне толком ничего сказать не могли, поговорили полузагадками.

     Я хотел передать с офицерами номера счетов, коды и пароли в мировых банках, которые мы нашли в Лендровере на плато. Мне они были бесполезны, но, возможно, руководство армии придумает, что с этим делать. Там ведь сотни миллионов долларов и десятки тонн золота, и даже если половина счетов пустая, а из оставшейся части они только половину смогут снять, то уже польза от меня будет, и немаленькая.

     Дома меня ждало известие о приезде на следующий день Мари. Рива уже уехала домой, ей в представительстве предоставили маленький домик, Инга и Герда восстанавливались после бурной ночки, попросту спали. Я провел остаток дня с книгой в саду и потом тоже отправился в спальню. Но, естественно, сразу мы не заснули, занимаясь тем, без чего свою жизнь уже представить не могли.