Текст книги "Укрощение гиперпегнона"

Автор книги: Александр Охотин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 3. Рассказ Кирилла

Прозвенел звонок с последнего урока. Мы записали задание по русскому и выбежали из класса. Я отправился в парк. Вскоре меня догнал Вовка.

– Сань, пошли вместе, – сказал он.

– Идём, – говорю, – вдвоём будет легче от твоего брата отбиваться.

– А чего от него отбиваться-то, что ли он тебя бить собрался?

– А чего он на меня набросился? Чего я такого Тимке сказал?

– Сань, давай там обо всём поговорим, чтобы никто не подслушал. Знаешь, всё это очень серьёзно. Так серьёзно – серьёзнее не бывает. Сейчас такое происходит – ужас! Кирилл тебе расскажет. Как только у них последний урок закончится, он сразу там появится.

Мы пошли вместе. Вовка ещё чего-то говорил – я почти не слушал, потому что всё о том сне думал. Мы перешли шоссе на проспекте Гагарина и вошли через центральные ворота в парк. Повернув чуть влево, мы быстро вышли к обрыву.

Тот крутой обрыв около Оки, и правда, был гиблым местом. Ну, может, не совсем уж и гиблым, но уж странным – это точно. Сюда народ вообще старался не соваться. А уж слухов-то разных про это место было!

А странным это место было из-за древнего каменного сооружения и вечного тумана над рекой. Там неизвестно кем и когда было построено нечто. Это нечто представляло собой сложенное из камней кольцо, покоящееся на уходящем вглубь фундаменте. Когда-то это «строение» хотели оттуда убрать, вот тогда и поняли, что оно странное. Странное, потому что никто так и не смог его ни сломать, ни землёй засыпать. Работники парка пытались – бесполезно. А ещё там над рекой и под обрывом постоянно стоит туман – вечный туман. Он там и летом, и зимой, в любую погоду.

Короче, пришли мы туда, а там уже Тимка. Нас ждёт. Я так удивился: на крыльях, что ли он летел? Тимка стоял на кромке того странного каменного кольца и балансировал руками, чтоб не свалиться. Увидев нас, он соскочил на траву и направился к нам.

– Саша, – сказал он, – ты меня прости за то, что в классе, я сделал вид, что ничего не знаю про то, о чём ты спросил.

– А что, разве…

– Ну да, ты правильно догадался.

– Не понимаю. Что всё это значит? Нет, я точно сойду с ума.

– Нет, вот сходить с ума не надо, ну хотя бы сейчас.

– Но как же? Мне же всё это приснилось! Не может же такого быть, чтобы во сне познакомиться, и чтобы потом это по правде оказалось.

– А ты думаешь, сон, это что? – спросил Тимка.

– Как это что? Сон – он и в Африке сон.

– Ага, и в Африке тоже, если это просто сон.

– А что, бывает и не просто сон?

– Понимаешь, Сань, на самом деле Мир Снов – это реальный Мир, такой же, как и наш. Когда мы спим, наше сознание, как бы отделяется от нас. Оно попадает в пограничную полосу между этим Миром и Миром Снов. Но это только если мы спим. Ты же не спал. Ты попал в Мир Снов по-настоящему.

Теперь уже я был уверен, что от всего этого сойду с ума.

– Это чего? Это я, типа, на самом деле летал? И гранаты кидал в этих, на фашистов похожих? Неправда это всё!

– Ага, неправда, – говорит Вовка, – только Гошиного батяню ты той неправдой здорово мочканул. Что ли не так? Чуть не насмерть.

– Почему чуть? – возразил Тимка. – Там, во сне, он его не чуть, а именно насмерть уложил. Тому гаду просто повезло, потому что события в Мире Снов и в Реальности не всегда совпадают. Когда его назад в это пространство втянуло, он не убитым, а раненым оказался. Но всё равно, из больницы он теперь не скоро выйдет.

– Вы меня просто дурачите, – сказал я. – Если бы я был там по-настоящему, то меня не было бы дома. Родители на работу уходят, когда я ещё сплю. Они увидели бы, что меня нет, и такое бы началось…

– Когда они уходили на работу, ты был на месте, – сказал Вовка, – таковы свойства пространственно-временного континуума. Время же относительно.

– Чего?!

– Это значит, что в нашем Мире и в Мире снов разное время. Когда твои родители уходили на работу, здесь было шесть часов утра, а в Мире Снов был уже день, а ты был там не днём, а ночью.

Я всё равно ничего не понял. Это уже что-то по-научному. И откуда только Вовка такие слова знает, а ещё знает, что мои родители в шесть часов уходят? А Вовка говорит:

– Сань, если бы тебе это приснилось, мы ничего бы про это не знали. И никакого вреда Самохвалову старшему ты причинить не смог бы. Ты думаешь, почему Самосвал на тебя так разозлился?

– А я откуда знаю?

– Ну так вот, это потому что ты его папашу-бандита ранил.

– Да? А как я туда попал по-настоящему?

– А вот это для нас загадка. Даже Кирилл этого не понял.

– Не, вы оба меня разыгрываете! Зачем?

– Не разыгрываем, – сказал Вовка. – Только я тебе всего объяснить не могу. Брат меня уже кое-чему научил, но всего я ещё не знаю. Пусть лучше он тебе всё расскажет.

Я минут пять осмысливал ситуацию. Мне не мешали. Вовка и Тимка понимающе молчали. Ну ладно, допустим, что это правда. Тогда Тимка и Кирилл об этом знают, потому что они там были. А Вовка-то причём? Потом я вспомнил и спросил у Тимки:

– А что со штабом? Его что, совсем захватили? Ну те, слуги Тьмы.

– Они-то? – ответил Тимка. – Не, слуги тьмы его захватить не смогли бы – кишка тонка. Там всё куда хуже было. Спасибо Кирюхе, что он вовремя подоспел. Ещё хорошо, что Вовка успел пульт управления на блокировку поставить.

– Вовка?!

– Ну да, это был Вовка. Ты чего, до сих пор не понял?

– Что ли ты на его месте понял бы? – заступился за меня Вовка.

– Ну, не знаю, – говорит, – наверное, тоже не понял бы.

– То-то же.

– Ну что, все в сборе? – услыхал я голос Вовкиного брата. Я обернулся: Кирилл стоял почти у самого края обрыва. Чёрт знает, как он там оказался. Снизу от берега реки, что ли, он карабкался? Прямо по этому крутому обрыву?

– Идёмте, присядем, – сказал Кирилл и уселся на полуразвалившуюся бетонную плиту на самом краю обрыва. Мы тоже уселись. Я не утерпел и спросил:

– Слушай, ты откуда взялся? Как ты сумел к нам сзади подойти? Ты что, по воздуху летел?

Вовка и Тимка засмеялись, а Кирилл, тоже с усмешкой, ответил:

– А что, думаешь, только ты летать умеешь? Ладно, всё сейчас узнаешь. Я постараюсь объяснить, чтоб тебе было понятно.

И вот что он рассказал:

«Это было очень давно. Тогда на земле не было ни государств, ни городов. Люди жили общинами. Сейчас это называют первобытнообщинным строем. Сначала люди жили мирно. Они не знали ни вражды, ни войн, ни других отвратительных вещей. Они всегда помогали друг другу в бедах. Они не знали, что такое подлость, предательство.

И так было бы всегда, вплоть до наших дней. Люди научились бы строить города, заводы, делать разные машины, пароходы, космические корабли. Они стали бы создавать произведения искусства. Наука достигла бы таких высот, что человечество стало бы всемогущим. Люди уже сейчас могли бы управлять вселенскими процессами, предотвращать космические катастрофы. Они обустроили бы планету так, чтобы каждому было хорошо. На Земле не было бы ни войн, ни вражды, ни ненависти. Не было бы границ, и все жили бы как одна большая семья.

Но об этом узнало Вселенское Зло. Вселенскому Злу всё это было не нужно. Напротив, ему нужно было, чтобы на всех планетах правило только зло. И тогда на Землю отправился самый страшный во всей вселенной монстр – гиперпегон. Он был не просто страшен. Он был настолько ужасен, что от одного его взгляда всё живое превращалось в камень.

Прибыв на Землю, гиперпегон объявил себя верховным богом. Он заставил людей приносить человеческие жертвы. Люди послушались его. Совершая эти злодеяния, люди сами становились частью Вселенского Зла. Гиперпегон натравливал друг на друга общины, затем княжества, страны. Начались войны. Люди стали создавать всё более страшное оружие, чтобы убивать друг друга.

Власть чудовища над людьми была беспредельной. Но находились люди, на которых не действовали чары. Эти люди оставались людьми. Таких людей гиперпегон уничтожал и заставлял других людей уничтожать непокорных.

Это продолжалось много тысячелетий. Но однажды нашёлся человек, который одолел гиперпегона. Это был величайший маг, познавший Великие Тайны Вселенной. Владея Великим Знанием, этот маг стал непобедим.

Гиперпегон узнал о маге и решил его уничтожить – не тут-то было. Когда он напал на мага, маг без труда отразил нападение. Бессмертный и непобедимый монстр чуть не испустил дух. После той неудачи ему пришлось долго залечивать раны и восстанавливать силы, и он затаился.

Прошло много лет. Гиперпегон смог, наконец, восстановить силы. На этот раз он хорошо подготовился к нападению на мага. И вот завязалась невиданная до той поры битва. Битва продолжалась несколько дней. Стоял гром, сверкали молнии, вздымалась дыбом и горела земля. Гиперпегон терял силы, а маг оставался всё таким же могучим.

Тогда Вселенское Зло послало подмогу. Целое войско слуг Тьмы прибыло на Землю. Не помогло: маг уничтожил почти всю посланную против него рать. Уцелевшие тёмные силы, укрылись в другом пространстве. То пространство потом назвали адом. Маг пленил чудовище и заточил его глубоко под землёй.

Чтобы гиперпегон не смог вырваться наружу, маг создал специальное силовое поле. Источник поля находится здесь – это каменное кольцо рядом с нами. Туман над рекой – это часть того силового поля.

К сожалению, посеянное гиперпегоном зло дало всходы. Зло поселилось в душах людях, которые не смогли противостоять соблазнам, зависти и другим отвратительным порокам. Эти люди продолжают творить зло. Требуется очень много времени, чтобы искоренить эти ростки зла на Земле. Но это не самое страшное, потому что недавно случилась ещё одна беда: монстр сумел вырваться из заточения и проникнуть в Мир Снов. Если не удастся остановить его там, он прорвёт межпространственный барьер и ворвётся в наш Мир».

Кирилл закончил рассказ и замолчал, задумавшись о чём-то. То, что он рассказал, казалось сказкой, фантастикой, бредом. Хотя вот: сидит передо мной Тимка, тот самый, которого я никогда не видел, и который мне приснился; Тимка меня тоже узнал; сам Тимка тоже знает о моём сне, знают и Кирилл с Вовкой. Разве всё это не так? В общем, я не знал, что и думать,

– А теперь, Саня, о том, что было во сне, – продолжил Кирилл, и опять на какое-то время задумался, видимо собираясь с мыслями. После короткой паузы он продолжил:

– Так вот, Саша, в нашей вселенной существует множество отделённых друг от друга пространств. Каждое такое пространство состоит из множества Миров…

В общем, он рассказал мне то, что я уже слышал от Тимки и Вовки. Кирилл рассказывал очень просто, но подробно. Я даже представлял себе то, о чём он рассказывал. Я будто бы видел другие пространства: плоские, шаровые, закрученные в вихри… Я представлял себе невидимые барьеры-грани между Мирами. А ещё я узнал, что Кирилл, Вовка, а с их помощью и Тимка, могут преодолевать те барьеры и переноситься в другие Миры. В том сне все они были там по-настоящему, как и я. Разница была лишь в том, что я попал туда случайно, а они сами, по своей воле.

– Ну и как вам такое удаётся? – спросил я.

– Кирилл – волшебник, – ответил за него Вовка.

– Волшебник?! – удивился я. – Как это? Разве бывают волшебники?

– Бывают, а Кирилл даже не волшебник, а маг, – сказал Тимка. – Ты видел, как он врезал гиперпегону?

– Видел… то есть мне это снилось… Кир, а если его не удастся победить в Мире Снов? Если он придёт к нам? Ты ведь сможешь снова сделать так же, ну чтобы он убежал?

– Не знаю, – немного подумав, ответил Кирилл. – Понимаешь, я и сам не ожидал, что у меня это получится. Наверное, мне просто повезло, что удалось отбить его атаку. Гиперпегон ранен и, на некоторое время, затаился. Но получится ли это ещё раз… нет, я в этом не уверен.

– А что же тогда делать, если он придёт, и ты с ним не справишься?

– Пока не знаю. Может, придётся обратиться за помощью к Учителю.

Ну, я знал только одного учителя, к которому Кирилл мог «обратиться за помощью». Я и спросил:

– К Борису Петровичу?!

Вовка и Тимка засмеялись, а Кирилл отвечает:

– Ну, ты скажешь тоже! Я говорю о Главном Хранителе Миров – это и есть мой Учитель.

– Что ещё за Хранитель Миров? – удивился я.

– Это тот, который победил гиперпегона. Он сейчас живёт в другом пространстве.

Ну, я просто припух.

– Это сколько же ему лет? – спрашиваю Кирилла. Он отвечает:

– Ему три тысячи семьсот восемьдесят семь лет.

– Ничего себе!!!

– Не удивляйся, – сказал Кирилл, – в этом нет ничего необычного, по крайней мере для того Мира.

У меня оставалась последняя надежда убедиться, что всё рассказанное – розыгрыш, и я спросил:

– А почему же тогда я там летал, а здесь не могу. Ведь если там всё было по правде, то и здесь я мог бы летать.

– А ты можешь, – ответил Кирилл, – только для этого ты должен поверить в себя, поверить, что ты можешь летать. В Мире Снов у тебя это получилось, потому что ты не сомневался, ты думал, что это сон. И ещё, знай, что ты нам нужен там, в Мире Снов. Это потому что ты умеешь летать.

– Ну ладно, а если ты волшебник, то почему сам не можешь научиться летать? Ведь волшебники могут всё.

– Вообще-то волшебники тоже могут не всё. Ну а это… вот смотри.

То, что произошло дальше, повергло меня в самый настоящий шок: Кирилл поднялся с плиты, легко оттолкнулся от земли и… полетел. Он сделал два круга над нами и спустился вниз.

Я с трудом приходил в себя. Теперь, когда я увидел ЭТО, я поверил, в то, что мне рассказали. Но если Кирилл сам может летать, и не только во сне, то зачем же я им нужен? И зачем вообще нужен кто-то, умеющий летать. Я не понимал, поэтому я и спросил об этом Кирилла, а он ответил:

– Понимаешь Саша, чем больше нас будет, тем труднее будет слугам Тьмы одолеть нас. А умение летать даёт большое преимущество перед ними.

Потом, обратившись уже ко всем, он сказал:

– Ну ладно, мне надо быть в штабе. Я сейчас туда. Саша, Вова, сделайте уроки пораньше. А ты, Саша, пораньше ложись спать. Уснешь – снова попадёшь в Мир Снов. Я всё для этого подготовил. Я буду вас всех ждать. – И… Кирилл исчез. Был только что, и уже нет.

Я уже не удивился его исчезновению. А чего удивляться-то? Я уже начал привыкать к чудесам. Я только спросил у Вовки:

– Он туда, в Мир Снов полетел?

Вовка ответил:

– Что ли ты не знаешь про телепортацию? Это даже и не похоже на «полетел», это совсем по-другому. А вообще, он уже там, в штабе. Ладно, идёмте делать уроки.

Ну, мы и пошли – я, Тимка и Вовка. Мы ведь на одной улице живём, так что нам всем по пути было. Идти-то недолго: пятнадцать минут – и дома. В общем, совсем рядом. Вот только попали мы не домой, а в милицию. Это всё из-за скинхедов.?

Глава 4. Бритоголовые

Только мы вышли из парка, они и подвалили. Их было трое и все будто на одно лицо: на лысо бритые; морды наглые; здоровые все – наверное, накаченные. Я сразу подумал, что мы влипли. И точно – влипли. Главное, прохожих полно, но никому даже дела нет до происходящего. Бритоголовые нас окружили – не убежишь.

– Ну чё, чернозадый, молись своему аллаху перед смертью, – процедил сквозь зубы один из скинхедов – это он Тимке.

У меня сразу душа в пятки провалилась. А Тимка даже и не испугался. И Вовка не испугался. А Тимка говорит:

– Не знаю никакого твоего аллаха. Сам молись, если хочешь.

А Вовка:

– Отстаньте, некогда нам. Нам надо уроки делать.

– Ха! Уроки! Не будет у тебя больше уроков, – сказал другой скинхед. – Знаешь, что мы с предателями русского народа делаем?

– А кто тут предатели?! – взвился Вовка.

– А вы оба, потому что с чернозадым дружбу водите. Сейчас мы вас убивать будем, медленно – и они повалили нас на землю. Тот, что Тимку схватил, нож вынул – огромный такой нож…

А люди спокойно шли мимо, делая вид, что ничего не замечают. Но это они «не замечали», пока бритоголовые над нами измывались, зато потом ой, как заметили.

Я-то думал, нам конец. Того, что дальше произошло, я уж никак не ожидал. Тимка сделал какое-то неуловимое движение. Я даже не заметил, как это у него получилось. Вижу только, что нож метра на три улетел, а тип, который с ножом был, сам на земле оказался – только ноги в воздухе мелькнули.

Лежит, значит, тот бритоголовый и за башку держится – здорово он, видать, ей треснулся. А Тимка, не останавливаясь, заехал ногой по носу тому, который меня держал. В общем, кровища у него из носа двумя ручьями. Стоит он, за нос держится, а Тимка его кулаком в живот, прямо в солнечное сплетение. Ну, тот согнулся и повалился на землю – лежит, корчится. Смотрю – Вовка исчез куда-то. Прямо у меня на глазах исчез. Был – и нету. Тот тип, который его держал, по сторонам озирается и ничего понять не может, потом видит, что его дружки на земле лежат, – он к ним. А Вовка, неожиданно, у него за спиной появился. Подбежал к нему сзади и куском железной трубы пониже спины огрел. Так огрел, что тот взвыл от боли, схватился за заднее место руками и тоже повалился на землю.

Это я вам рассказываю долго, а на самом деле всё это быстро произошло. Я и моргнуть не успел, как те трое на земле оказались, слышу, только, какая-то тётка орёт:

– Милиция! Хулиганы прохожих избивают! – хулиганы, конечно, мы. Нет, когда нас убить собирались, никто не кричал, не звал милицию, зато теперь. Ну что за люди такие?

Вокруг нас сразу собралась толпа. Теперь уж точно, никуда не сбежишь. А милиция – вот она, тут как тут. И «свидетели», и «пострадавшие». В общем, полный комплект: один с «сотрясением мозга», другой с «перебитым» носом, третий с «отбитым копчиком».

В общем, оказались мы в отделении милиции. «Свидетели» показания дают, как мы на «мирных прохожих» напали, да ещё такие подробности дорисовывают – жуть. Два милиционера нас «пасут», чтоб мы дёру не дали. Капитан милиции за столом сидит – тоже бритый – и протокол пишет. Наши объяснения никто вообще слушать не хочет. Ну где справедливость?

Вовка нам сразу сказал, чтобы мы имена и фамилии не называли, и где живём, чтобы не говорили. Ну, мы и молчим, как партизаны.

Короче, написали протокол, «свидетелей» отпустили. Бритоголовые тоже ушли. Капитан им даже руки пожал на прощание – знакомы они, оказывается.

Ну так вот. Когда «свидетели» и «пострадавшие» ушли, из нас снова выпытывать стали, кто мы и где живём. Даже колонией для несовершеннолетних пугать стали. Я-то сильно испугался, а Тимка спокойный был, как памятник. Ну а Вовка – он ведь заводной иногда бывает. Вот он и завёлся. Он так орать стал на милиционеров, что я ещё больше испугался. А Тимка, почему-то, всё равно не испугался. Он только сказал, спокойно так:

– Вов, чего зря кричать. Ты что не видишь? Это же слуга Тьмы. Он тоже за фашистов.

– Чево-о-о?! – заорал капитан. – Это кто фашисты?! Ты чего несёшь, чернозадый?!

– Ты, фашист! – заорал на него Вовка. – И твои дружки эсэсовцы тоже фашисты (интересно, почему эсэсовцы?).

– Молчать, щенок! Ты знаешь, что бывает за оскорбление при исполнении?!

– Кому бывает-то? – спокойно спросил Тимка. А Вовка, похоже, «спустил пар», и тоже спокойно так, говорит:

– Подождите, капитан, я щас, я быстро. Только туда и обратно. Узнаете, кому и за что бывает, – а потом нам говорит:

– Саня, Тим, я сейчас. Только за Кириллом сгоняю, – и… он исчез…

Капитан и два других милиционера растерялись: понять не могут, куда Вовка пропал. Капитан вскочил из-за стола и стал дико озираться по сторонам. Заглянул под стол, под скамейку, даже за сейф, который вплотную к стене стоял. В общем, рыскал по кабинету он минут пять. Потом он орать стал:

– Куда этот щенок спрятался?!

И я тут же услышал голос Вовкиного брата:

– Ты в сейфе ещё не искал? Отопри, может он там.

Я повернулся на голос, милиционеры – тоже. Кирилл и Вовка стояли около окна. Кирилл был серьёзен, даже суров, а Вовка злорадно улыбался.

– А это ещё кто? – в растерянности пробурчал капитан.

– Дед Пыхто, – ответил Кирилл, и, кивнув, на Вовку:

– А это мой младший брат. Ну как, будешь извиняться перед нашим другом?

– Это я?! Извиняться?! Перед кем это я должен извиняться?! Перед всякой шпаной?!

– Нет, не перед шпаной, а вот перед ним, – Кирилл кивнул на Тимку.

– Перед этим чернозадым?! – а Кирилл, спокойно так, говорит:

– Теперь ты должен извиниться два раза, за два оскорбления, и стоя на коленях.

– Ты чего на меня тыкаешь?! Я тебе кто, чтобы тут безобразие нарушать?! – орёт капитан.

– Кир, да оставь ты его, – говорит Тимка, – идёмте домой, а то точно уроки сегодня не сделаем.

– Тим, не торопись. Уроки сделать успеете. А я, пока вот с этим дружком скинхедов не разберусь, никуда не уйду. Это вот из-за таких гадов люди всех милиционеров бандитами считают, – и, обращаясь к тем двум милиционерам, что стояли в полной растерянности посреди кабинета:

– А вы идите, погуляйте. – Он ударил в ладоши, и… милиционеры будто испарились.

– Ну а ты, будешь извиняться, или как? – спросил Кирилл у капитана. – Ну? У тебя полминуты на раздумья.

Я увидел, что с милиционером дело совсем худо. Он стоял испуганный и бледный, как чисто выстиранная простыня. Ноги у него ослабели, и он опустился на стул, тупо уставившись на Вовкиного брата.

– Полминуты прошло, – сказал Кирилл. – Значит, не будешь извиняться, я правильно понял? – милиционер молчал. Тогда Кирилл снова ударил в ладоши.

Уж чего я только сегодня не видел, но чтобы такое! Короче, милиционер превратился… в негра, в самого настоящего, африканского, с кудрявыми чёрными волосами, тёмно-коричневым лицом, с толстыми губами. При этом он продолжал безвольно сидеть на стуле, а Кирилл на прощанье сказал ему:

– Посмотрись в зеркало, и подумай, как ты теперь будешь объяснять своим дружкам-нацистам своё «арийское происхождение». Для них ты теперь недочеловек, – и, обращаясь к нам:

– Идёмте. Пусть этот «негритос» поразмыслит над «поворотом судьбы».

– Не, – поправил Тимка, усмехнувшись, – негритос – это неполиткорректно.

– Да? А как же будет политкорректно?

– Сам знаешь как – афрорусский. – Мы с Вовкой от души расхохотались.

Мы вышли и направились к вестибюлю, а из кабинета, где мы только что были, раздался ну просто звериный вой. Столько тоски и безысходности, столько животного страха было в том звуке. Я понял: капитан посмотрелся в зеркало. Мне даже стало его жалко.

Мы прошли мимо усыплённой Кириллом охраны. Когда мы вышли из здания милиции, я спросил у Вовки:

– Вов, а почему ты тех лысых эсэсовцами назвал?

– Потому что они и есть эсэсовцы. Это сокращение такое от названия их партии: «СС», то есть «Славянский Союз».

Мы вышли на проспект Гагарина. На остановке толпились люди. Из ворот университета вышла группа студентов. Студенты о чём-то весело болтали, смеялись. На часах, на главном здании университета, было уже десять минут четвертого. А ведь надо ещё делать уроки. Особенно ту дурацкую задачу. А задача такая:

«Один третьеклассник может отлупить трех первоклассников. Но уже четыре первоклассника отлупят третьеклассника сами. Кто будет побеждать сначала и кто победит в конце, если лупить друг друга начнут 12 третьеклассников и 48 первоклассников, а затем на вопли о помощи прибегут еще 5 первоклассников и 3 третьеклассника?».

Странно, как только я представил себе картину этого нелепого массового побоища, задача решилась сама собой, в уме решилась. Оказалось, что сначала первоклассники ввалят этим придуркам – третьеклассникам, а потом наоборот, те ввалят первоклассникам. Жаль. Таким третьеклассникам, которые с малышами дерутся, по шеям надавать надо. Нет, лучше не по шеям, лучше их в колонию посадить, которой нас сегодня пугали.

Когда я пришёл домой, мама набросилась на меня:

– Ты где шлялся?! Тебе что было сказано?! Забыл?! Пока двойку не исправишь, на улицу нос, чтобы не показывал! Только в школу и из школы.

– Мам, ну я двойку уже исправил, – и я протянул ей дневник с моей первой пятёркой по матике…