Текст книги "Древние святыни Сирии. По стопам апостола Павла"

Автор книги: Александр Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Миновав последний перекрёсток Дамаска на дороге ведущей к Хомсу, сверните через один километр направо, и, доехав до безымянной речушки, поверните налево. Через сто метров остановитесь у склона горы, хаотически застроенного ничем не примечательными зданиями. Здесь вы увидите первое чудо – «Макам Ибрахим», место рождения пророка Авраама.

Вообще из Библии известно, что пророк родился в Уре Халдейском, на юге Месопотамии. Но местные жители считают родиной Авраама (по-арабски Ибрахима) именно это место, окружённое забором. Позвоните в звонок, вам откроют неприметную дверь, за ней покажется обмазанное глиной строение. Спросите макама Ибрагима, хранителя реликвии. Войдя в дом, вы окажетесь в огромном зале, поднявшись по лестнице в углу помещения, вы окажетесь на террасе, с которой откроется вид на пещеру. Здесь Авраам родился и провёл первые 7 лет жизни. Если не верите, вам покажут камни с отпечатками маленьких ножек.

Второе чудо – живописное ущелье, в которое вы попадаете, если повернёте от города Мнина (12-й км дороги Дамаск-Хомс) налево. Оно называется Вади Джбейль. Здесь можно увидеть погребальные ниши в скалах, древнее селение Хальбун и источник, вытекающий из пещеры, с небольшим водопадом. При выезде из ущелья поверните налево и через пару километров окажетесь в Сейднайе.

Видение Юстиниана

Сейднайя, или античная Данаба, расположена на высоте 1450 метров над уровнем моря. На небольшой площади при въезде в город находится каменная стела с изображением святого Георгия, под которой, как утверждают местные жители, сохранилась древняя арамейская колонна, закрывающая источник, грозивший Сейднайе наводнением. Отсюда открывается прекрасный вид на монастырь Сейднайской Божьей Матери. Название Сейднайя в переводе с арамейского языка понимается двояко: «место охоты» или «госпожа наша». Почему это так, вы поймете, прочитав нижеизложенные легенды.

В 547 году во время войны с персами византийский император Юстиниан с войском остановился недалеко от Дамаска. Его солдат изнуряла жажда, и император решил поискать источник. Вдали он увидел газель и принялся её преследовать. Газель остановилась на вершине скалы. Император прицелился и уже готовился выпустить стрелу. Внезапно появился столб света, и газель, превратившись в женщину в белых одеждах, молвила: «Ты меня не убьёшь, Юстиниан, а построишь мне на этом месте церковь и монастырь». Внезапно свет погас, и фигура исчезла. Император понял, это была Пресвятая Богородица. Говорят, Богоматерь ещё раз явилась Юстиниану, когда подсказала ему план, по которому тот построил обитель.

Обман паломника

Главная икона Сейднайской обители Рождества Пресвятой Богородицы хранится в серебряном ларце в маленькой часовне. Она спрятана в нише у иконостаса за занавеской.

По преданию первой настоятельницей монастыря была сестра Юстиниана. Она попросила одного из паломников, идущих к гробу Господню в Иерусалим, разыскать для неё икону с изображением Богородицы с младенцем. Сам не зная того, он приобрёл древнюю икону, написанную Лукой Евангелистом. На обратном пути паломник преодолел много трудностей. Он понял, что именно икона спасла его от разбойников, болезней, и бушующей бури, поэтому решил оставить реликвию себе. Возвратив настоятельнице деньги, паломник сказал, что не смог выполнить поручение, и на утро собрался в путь. Но какая-то неведомая сила не пускала его за порог. Испугавшись, он признался в обмане и оставил икону монастырю.

Стены часовни с образом Богоматери, увешаны изображениями частей тела, исцелённых ею, золотыми и серебряными лампадами, иконами подаренными благодарными верующими. Говорят, во время войн арабов с крестоносцами с дарами к Богородице приезжала Рабиа – сестра Салах ад-Дина, грозы «спасителей гроба Господня». Поэтому икона Сейднайской Божьей Матери почитаема не только христианами, но и мусульманами. Здесь я встретил группу женщин, приехавших из охваченного гражданской войной Ирака просить у Богородицы исцеления от бесплодия.

Чудеса иконы Сейднайской Божьей Матери

В монастыре проживает тридцать монахинь и паломниц. Игуменья назначается патриархом Антиохийской церкви. При обители открыт приют для девушек сирот. По достижению зрелого возраста воспитанницы сами решают, оставаться им в монастыре, или начинать самостоятельную жизнь вне его стен.

Монастырская библиотека содержит около пятисот редких богословских книг на арабском языке. Есть там и перечень чудес, произведённых чудодейственной иконой. Одно из них произошло не так давно, 20 лет назад.

В Дамаске в одной курдской семье тяжело заболел маленький мальчик. Его матери было видение, что он выздоровеет. Но для этого нужно отвезти в Сейднайский монастырь банку оливкового масла. Когда женщина проснулась, она увидела, что сын здоров. Она взяла банку масла и поехала подарить его иконе Сейднайской Богоматери. Поднимаясь по высокой лестнице ко входу в обитель, женщина расплескала масло и решила вытереть его капли со ступеней. Она стала вытирать их рукой, и вдруг на этом месте появилось яркое свечение и на камне выжегся силуэт Святой Девы с нимбом. Теперь изображение обнесено оградой и, поднимаясь по лестнице, верующие прикладывают руку к нимбу Богородицы, желая получить её благословение.

Кроме иконы Божьей Матери, в монастыре много других святынь. Они находятся в многочисленных церквях, расположенных здесь. По количеству паломников монастырь находится в числе первых на Ближнем Востоке, уступая только иерусалимским обителям. Особенно много верующих стекается сюда 8 сентября, в день рождения Святой Девы Марии.

Молитва на языке Иисуса Христа

Жители селения Маалюля чтят традиции первых христиан

Монах взял меня за руку и прочитал молитву во славу Господа. Язык, на котором он сделал это, мягкий и мелодичный как шорох песка в Сирийской пустыне, является одним из древнейших на земле. Имя ему – арамейский. Достоверно известно, Иисус Христос, как и большинство жителей древней Палестины, говорил на этом языке. В мире осталось всего пять тысяч человек, которые знают его. Живут они в селении Маалюля и двух окрестных деревушках в 60 километрах к северу от Дамаска. Когда Мэл Гибсон снимал «Страсти Христовы», чтобы добиться подлинности, он сделал так, чтобы герои его фильма говорили голосами жителей этих селений.

Кто такие арамеи

Наш автобус рано утром выехал из Дамаска и, обдавая пылью редких прохожих, помчался по дороге вдоль хребта Каламун, вытянувшегося вдоль ливанской границы, словно коралловая губчатая мочалка. Меня ждала встреча с людьми, которые несколько тысячелетий берегут исчезающее сирийское наречие арамейского языка, на котором Иисус Христос общался со своими учениками.

В верхней части хребта в результате эрозии образовались многочисленные складки, трещины, пещеры. При хорошем воображении можно увидеть целые скульптурные композиции, у которых три автора – вода, ветер и время. Словно в панорамном кино мимо проплывали шеренги римских воинов, фигуры языческих богов, головы диковинных животных, пастухи, феллахи и лихие наездники на быстрых скакунах…

Более трёх тысяч лет назад племена скотоводов-кочевников арамеев, выходцев с Аравийского полуострова, стали заселять богатые растительностью земли Сирии. К 10 веку до нашей эры отдельные союзы племён основали небольшие царства. Однако, ассирийский царь Ашшурнасирпал II в 9 веке до н. э. остановил арамейский натиск. Его наследники окончательно разгромили арамейские царства. Огромное число пленённых арамеев, обращённых в рабство (на каждую семью победителей приходилось по 10–15 рабов) привело к тому, что вся империя к 8 веку до н. э. стала говорить и писать по-арамейски. В сменившей Ассирию персидской державе династии Ахаменидов, простиравшейся от Египта до Афганистана, арамейский язык, как самый распространённый, стал главным языком общения.

Монастырь Святых Сергия и Вакха

Дорога поднималась всё выше и выше, пока не привела на небольшое плато. На его высшей точке, на высоте 1790 метров находится древний монастырь, основанный в 4 веке в честь братьев христиан Сергия и Вакха. В 305 году братья, которые были офицерами римской армии, и тайно приняли христианство, были преданы суровой казни и стали впоследствии святыми.

Монастырь возведён на месте языческого храма, фундамент и стены которого хорошо сохранились. В этой части монастыря расположена церковь. Остальные сооружения многократно перестраивались и приняли окончательный вид к середине 19 века.

Наш автобус остановился на небольшой площади перед монастырём. Я нацелил свой фотоаппарат на древнее сооружение, и к ужасу обнаружил, что батарейки сели. Рядом находились небольшой магазинчик и кафе, в котором я с разрешения доброжелательного хозяина оставил аккумулятор на подзарядку. Мои спутники отправились в верхние постройки угощаться монастырским вином, а я спустился в древнюю церковь, история которой, включая языческий период, насчитывает 2 тысячи лет.

Здесь я познакомился с отцом Тауфиком Эйдом – монахом, который читал молитву на арамейском языке. Отец Тауфик провёл для меня и двух путешествующих французов экскурсию по церкви.

Самые нарядные иконы написаны в 1813 году по заказу монастыря знаменитым художником Михаилом с Крита. Две иконы 17 века – дар польского генерала Владислава Андерса, командующего польской армией сформированной в 1941-42 годах. Большая часть этой армии через Среднюю Азию была вывезена в Иран и Ирак, где использовалась для охраны нефтепроводов. Сам генерал жил в Маалюле в 1943 году и был частым гостем обители.

Наиболее ценной частью монастыря являются два древних алтаря чашевидной формы из мрамора. Они сохранились в церкви с языческих времён. Пользоваться ими запретили ещё с середины 4 века из-за недопустимого сходства с атрибутами языческого храма.

Жизнь праведной Фёклы, первой христианской святой

Дальнейший путь лежал в один из самых знаменитых монастырей Сирии – женский монастырь святой Фёклы. Он расположился в ущелье слева от монастыря святого Сергия. Там же приютилось селение Маалюля. Название переводится с арамейского как вход. Наверное, потому, что вход в ущелье осуществляется через длинный узкий проход, прорезавший горную гряду Каламун.

Компанию мне составила живописная группа суданских офицеров МВД. Сопровождал её сириец прекрасно говоривший по-русски. Они прибыли в Сирию на стажировку, в этот день у них была культурная программа. Худые высокие чернокожие суданцы, обёрнутые в белые покрывала, мусульмане по вероисповеданию, с интересом изучали православные святыни.

История монастыря овеяна местными легендами, которые переплетаются со строками из писаний и Евангелия.

Когда святой Павел был изгнан из Антиохии Писидийской, он перешёл проповедовать учение Христа в Иконий (сейчас город Конья в Турции). Остановился у некоего Онесифора. По соседству жила богатая вдова. Её дочь Такла (в русской транскрипции Фёкла), сидя у открытого окна, слушала речи гостя. Слова апостола так подействовали на девушку, что она не пила и не еле 3 дня. Разгневанный жених Таклы настоял, чтобы городские власти посадили Павла в темницу. Но она пробралась к нему, подарив стражнику своё серебряное зеркальце, и всю ночь слушала рассказы о Христе. Власти постановили изгнать Павла из города, а Таклу – сжечь. Однако сильный дождь с градом затушил огонь и разогнал стражей. Следом за апостолом Такла отправляется в Антиохию. Там в неё влюбляется правитель города. Не добившись взаимности, он приказывает бросить девушку на растерзание диким зверям. Те к изумлению людей стали лизать ей руки и легли к её ногам. Позже Такла поселилась в пещере в Северной Сирии, где предавалась молитвам и исцеляла безнадёжно больных.

В монастыре есть пещера, в которую по местному преданию переселилась Такла. В ней сделана небольшая часовня, которую посещают паломники, жаждущие исцеления. Рядом находится древний источник, из которого Такла пила воду. В пещеру я не попал, так как монашки требовали снимать обувь, а мне не хотелось разуваться. Но вкусную холодную воду из источника испил.

Маалюльские встречи

Они начались ещё в монастыре Святых Сергия и Вакха. Двигаясь от монастыря братьев христиан по узкому проходу в горах, я встретил старого бедуина в полном снаряжении с огромным кинжалом, едущего на осле. Через несколько шагов навстречу попалась старуха (по-видимому, его жена), передвигающаяся на том же вьючном животном. Разойтись в узком ущелье, тем более при наличии четвероногих транспортных средств, было тяжело. Но я не жалел о временных неудобствах и в изумлении провожал глазами древнюю арамейскую пару.

Ещё больше меня удивила встреча на площади возле монастыря святой Фёклы. Один из местных жителей на английском языке поинтересовался, из какой я страны. Узнав, что с Украины, он расплылся в улыбке и заговорил по-русски. Оказалось, что Илья Кооба – врач. Он окончил Киевский медицинский институт, и пятнадцать лет прожил в Симферополе. Потом с семьёй (женой украинкой и сыном) переехали к нему на родину. Здесь Илья открыл частную больницу.

– Продолжаю традиции святой Фёклы, исцеляю людей от болезней, – улыбается Илья. – Хотите, расскажу о некоторых обычаях местных жителей, касающихся создания семейного очага. В Сирии есть традиция, по которой мужчине нельзя жениться, пока он не построит собственный дом. Конечно, первым жителям Маалюли было проще, они создавали жилища в многочисленных пещерах или высекали их в скалах. Сейчас другое время – многие уезжают на заработки, чтобы скопить немного денег. Но однажды жители Маалюли собрались на сход, и сообща построили общественный дом для будущих молодожёнов. В нём невесты готовятся, переодеваются, прежде чем совершают обряд бракосочетания.

Илья показал мне этот дом и школу с обучением на арамейском языке, в городке также открыт научный центр по его изучению. В Сирии делается всё, чтобы сохранить древний язык, на котором говорил Иисус Христос. Поддержание православных традиций, терпимость в выборе вероисповедания – основополагающий камень грамотной внутренней политики государства. Поэтому в Сирии нет борьбы разных конфессий.

Мечеть Омейядов – визитная карточка Дамаска

На экскурсии в самой знаменитой мечети арабского Востока

Этот шедевр арабского зодчества привлекает внимание мусульман не только арабского Востока, но и всего мира. Мечеть Омейядов – визитная карточка Дамаска, её первой показывают туристам.

Гостю Сирии, прибывшему в столицу, раньше трудно было найти эту достопримечательность, разве что по призывным голосам муэдзинов, зовущих мусульман к молитве, – мешала плотная застройка Дамаска. Дома вплотную подступали к мечети, принижая её величие. Расчистить пространство пытались ещё османские власти. Однако когда турки ушли, хозяева домов вернулись и отстроились заново. В 80-е годы 20 века операция по расчистке возобновилась, и мечеть засияла новыми красками, издалека открываясь желающим её увидеть.

Незадачливый турист

Но не все окружающие прозрели настолько, насколько хотело правительство Сирии, даже устроившее для создания архитектурной перспективы обширную площадь возле западной стены мечети. К таким незрячим относится и ваш покорный слуга, часто попадающий в комичные ситуации из-за желания охватить необъятное в каждом новом увиденном городе.

Проходя по оживлённому базару Хамидия, известному на весь Восток, ослеплённый блеском изделий местных мастеров, я отстал от группы и попытался найти мечеть самостоятельно. Но у кого бы ни спрашивал на английском «как пройти к Омейяд Моску?», как было написано в справочнике, ни один сириец, к вящему моему изумлению, не указал путь к ней. Самое смешное было то, что я всё время кружил возле и около получаса провёл на площади с западной стороны мечети, снимая портик разрушенного храма Юпитера, голубей, солдат и арабских шейхов. Отчаявшись, я стал делать круги пошире. И вот, наконец, мне повезло. Один респектабельного вида сириец иронично усмехнулся и посоветовал: «А вы идите на крик муэдзинов». Так я и сделал и через две минуты вернулся на площадь. Пение служителей культа раздавалось из-за высокого каменного забора.

До приезда в Сирию я путешествовал по Турции, и привык к тому, что её мечети находятся на открытом пространстве и, если окружены забором, то очень невысоким. Поэтому и впал в заблуждение, о котором, впрочем, не жалею. Согласитесь, приятно блуждать по незнакомому городу. А якобы «незнание» сирийцами местоположения своего религиозного центра объяснилось ещё проще, когда я узнал, что мечеть Омейядов по-арабски называется Джами Аль-Омауи.

«Золотой век» династии Омейядов

Теперь наступило время рассказать, кто и когда построил самую знаменитую мечеть арабского Востока. Для этого окунёмся в историю ислама.

После смерти пророка Мухаммеда, объединившего все племена Аравийского полуострова, арабами правили халифы, как бы «заместители» пророка – одновременно и светские, и духовные руководители государства. Первые четыре, особо почитаемые, Абу Бекр, Омар, Осман и Али, назывались «праведными» халифами. При них арабский халифат подчинил себе огромные территории. В 633 г. одной из первых, через год после смерти пророка, нападению подверглась Сирия. В 636 году полководцы Халед ибн аль-Валид и Абу Убейд, разгромив войска византийского императора Ираклия, вошли в Дамаск. Губернатором города был назначен Муавия ибн Сафьян, выходец из знатного мекканского рода бени Омейя. Когда предпоследний «праведный» халиф Осман, также представитель этого рода, был убит 656 году в Медине в ходе народного восстания, на его место был выбран Али, двоюродный брат и зять Пророка. Муавия не признал власть очередного халифа и через два года в результате военных действий сверг Али и провозгласил себя халифом. Наступил «золотой век» – приемники Муавии, халифы династии Омейядов, сделали Дамаск столицей огромной империи, простиравшейся от Инда до Пиренеев. Большую мечеть Омейядов – замечательный памятник этой эпохи – в 705–715 годах построил халиф Валид 1. В 750 году с приходом к власти потомков дяди Пророка, династии Абассидов, «золотой век» закончился. Абассиды разрушали дворцы и могилы ненавистных им омейядов, но не посмели тронуть великую мечеть, которую жители Дамаска считали третьей по значению после Каабы в Мекке и «мечети Скалы» (Куббат ас-Сахра) в Иерусалиме.

На экскурсии

Я вошёл в мечеть через западные ворота Баб аль-Барид, названные по имени прилегающего квартала. Две маленькие дверцы по бокам устроены в 1416 году, левая специально предназначена для туристов.

Всем входящим женщинам, независимо от вероисповедания, служители выдавали тёмные накидки – «абаи» и платки – иметь обнажённые плечи, руки, непокрытые головы считается неприличным (Коран 24:31; 33:59). И мужчины, и женщины при входе в мечеть должны снимать обувь. Стоял конец ноября, поэтому я предусмотрительно взял с собой тёплые вязаные носки, которые, к зависти окружающих, и надел, как только ступил на холодный мраморный пол. Обувь можно было оставить в специальном помещении, но я, привыкший к особенностям жизни на просторах СНГ, хотя и был наслышан о том, что воровство в Сирии практически искоренено, на всякий случай взял её с собой.

Всякого входящего в мечеть поражает величие архитектурного замысла, изысканные формы и роскошный интерьер. Как сказал бы умудрённый знаниями гид, особую привлекательность увиденному придавало взаимопроникновение западных позднеантичных, восточных (в основном, сасанидского Ирана, покорённого арабскими завоевателями), местных сирийских и аравийских традиций. Но гидом я был себе сам, поэтому только дома, вооружившись энциклопедиями и книгами по искусству, смог осознать всё, что увидел.

Любопытно, что место, на котором Валид 1-й воздвиг мечеть, считалось святым на протяжении почти полутора тысяч лет. Мечеть Омейядов была перестроена из большой византийской базилики Иоанна Крестителя, в свою очередь воздвигнутой на месте римского храма Юпитера Дамасского, основанием которому послужило святилище арамейского бога Хадада.

11 раз мечеть страдала от сильных пожаров, последний был в 1893 году. Предпринятая турецким правительством реставрация была выполнена по старинному плану, но не на самом высоком уровне. Поэтому в 1992 году начались всеобъемлющие работы по восстановлению былой пышности и красоты.

Сохранилось мозаичное оформление вестибюля при входе в мечеть, выполненное при халифе Валиде. Однако самая выразительная мозаика находится во дворе слева в крытой галерее. Она пережила столетия под слоем толстой штукатурки, которой один консервативно настроенный халиф приказал её замазать. Формально ислам разрешает только декоративное искусство, а на ней живописуют окрестности Дамаска с садами и дворцами на берегу реки Барада. Расчистил уникальное панно размером 7 на 34,5 метра в начале 20 века французский учёный Эсташ де Лорей. Кроме этого чуда, где использовалось около 30 цветовых оттенков смальты, множество мозаик вплетено в убранство арок и стен дворовых портиков.

Возле восточной стороны галереи, окружающей двор, на восьми колоннах стоит изящное сооружение – Куббат аль-Хазна – сокровищница, в которую нет входа непосредственно с земли. Такие сокровищницы были построены в мечетях крупнейших городов Басры (Ирак) Иерусалима (Палестина) и Хамы (Сирия) после того, как в первой из упомянутых была совершена кража хранившихся там «под защитой Аллаха» казённых денег. На колоннах мозаика – позднее подражание прежнему убранству, погибшему во время пожаров.

Мозаика выполнена и на фасаде молельного зала мечети, в который ведёт 22 двери и главные ворота. Внутренняя его планировка повторяет особенности византийской базилики: 2 ряда колонн делят зал на 3 части, каждая под остроконечной крышей. В середине – поперечный неф, над которым на высоту 36 метров вознесён купол.

В восточной части зала находится часовня Иоанна Крестителя (он же пророк Яхья в мусульманской традиции). Здесь покоится голова святого, найденная, как говорят, при следующих обстоятельствах.

Халиф Валид хотел убрать часовню и самолично стал копать возле места, где находилась голова, но, коснувшись черепа, оцепенел и на время лишился возможности двигаться. После чего решил оставить христианскую святыню в покое. Это место одинаково почитаемо как христианами, так и мусульманами.

Хомс и его окрестности

Хомс – третий по величине после Дамаска и Алеппо город Сирии – имеет многотысячелетнюю историю, однако, традиционно находится в их тени. Возможно, по причине нескольких разрушительных землетрясений, почти начисто лишивших его памятников античного и византийского прошлого. К счастью, история запечатлевает не только материальные, но и духовные ценности, и не всегда они концентрируются в столицах.

Чем больше изучаешь Сирию – самую необыкновенную из всех маленьких стран, тем больше удивляешься её роли в истории развития человечества. Наряду с известными литераторами, историками, философами, она дала миру целый ряд государственных деятелей, среди которых несколько императоров Древнего Рима: Каракалла, Гелиогабал, Александр Север и Филипп Аравитянин. Первые три лица представляют династию Северов, родившуюся как плод любви офицера римской армии и сирийки Юлии Домны, жительницы Хомса, в античное время называемого Эмесой.

Колыбель императоров Древнего Рима

Династия Северов родилась в Эмесе

Сирия, благодаря своим богатствам, была выгодным местом службы для римских военных. Здесь постоянно базировалось четыре из двадцати пяти легионов Древнего Рима. Ко времени приезда в Эмесу молодого офицера, выходца из провинции Африка Септимия Севера, легата Скифского легиона, страна уже около пятисот лет находилась в орбите греко-римской цивилизации. Причём, первую половину – в составе эллинистического государства Селевкидов, основанного военачальником Александра Македонского Селевком 1, вторую – как провинция Римской империи. Эмеса, располагавшаяся в середине страны рядом с огромной сирийской пустыней Хамад, всегда испытывала влияние арабских племён арамеев. На границе эр с 81 г. до н. э. по 96 г. н. э. одна из арабских династий, названная по имени её основателя Самсигерам, сделала Эмесу центром небольшого царства. К потомкам этого влиятельного рода принадлежала будущая жена Севера – Юлия Домна. Её отец Юлий Бассиан был верховным жрецом главного божества арамеев – Элагабала – бога Солнца и животворящих сил природы. Храм Элагабала – громадное, богато украшенное здание, – находился в центре города. Сам бог почитался в облике большого чёрного камня конической формы, закруглённого снизу и острого вверху. Считалось, что он упал с неба и был нерукотворным изображением солнца.

Септимий Север пленился красотой дочери жреца, развёлся с первой супругой и женился вторично. Своего первенца, родившегося в 186 году, в честь деда назвали Бассианом. Через три года Юлия подарила мужу ещё одного сына – Гету. А вскоре молодой отец получил новое назначение и уехал служить на Балканы, в римскую провинцию Иллирию.

За несколько лет Север дослужился до военачальника римских войск в Иллирии. В 193 году его судьба круто изменилась. После смерти очередного императора – Коммода, сына Марка Аврелия, в стране наступило междуцарствие. Преторианцы – гвардия, охранявшая римских императоров, – стали вести себя разнузданно: ими за деньги были устроены публичные торги за обладание императорским престолом. Сразу в трёх местах в Британии, Сирии и Иллирии войска подняли восстание и провозгласили императором Септимия Севера.

Опираясь на армию, Север ввёл в Риме деспотию. Он казнил 41 члена сената и сам взялся управлять делами. Вскоре в столицу переехали его сирийские родственники: жена с сыновьями, её сестра Юлия Месса с дочерьми Юлией Маммеей и Юлией Соемиадой. Север занимался войнами, семья проводила время в лености, пиршествах и интригах.

Каракалла

В 196 году Септимий Север провозглашает старшего отпрыска Юлия Бассиана цезарем и даёт ему имя Марк Аврелий Антонин. Это была неудачная попытка представить сына потомком великого римского императора и философа Марка Аврелия, чего на самом деле не могло быть, так как династические ветви Северов и Антонинов никогда не пересекались. Прозвище Каракалла он получил позднее за особого рода длинный плащ, который стал носить с 213 года.

Древние авторы и биографы в один голос сообщают, что в детстве Каракалла получил прекрасное образование, имел хорошие манеры, обладал множеством талантов и достоинств, отличался мягкостью характера и кротостью. Тем необычнее кажутся резкие перемены, происшедшие с ним в юношеском возрасте, когда будущий император стал предаваться разгулу и жестокостям. Возможно, они были вызваны участием с детских лет в военных походах отца, где юноше постоянно приходилось сталкиваться со сценами насилия. Может быть, повлияло поведение матери, не отличавшейся супружеской верностью. Кроме того, культовые обряды во время службы сирийскому богу Элагабалу сопровождались оргиями.

Младший брат Гета также был не ангельского характера. Сыновья императора с детства ненавидели друг друга, соперничали и враждовали между собой. После успешной Парфянской войны отец подарил титул цезаря и младшему сыну.

В 209 году стареющий Септимий Север провозгласил своих наследников соправителями. Мучимый подагрой и опечаленный расстроенными отношениями в семье – распутством жены и безнравственностью обоих сыновей, император умер во время похода в Британию в 211 году.

Поскольку исчезли всякие сдерживающие факторы, разнузданный и кровожадный характер Каракаллы стал проявляться ещё в более полной мере.

Вернувшись из британского похода в Рим в 212 году, он приказал убить Гету, а затем провозгласил его богом со следующими язвительными словами: «Он может быть богом только в том случае, если не будет больше жить». Затем Каракалла приказал казнить и приверженцев Геты, около 20 тысяч человек и даже учёного, законодателя и правоведа Папиниана за то, что тот отказался произнести речь в оправдание братоубийства.

Каракалла страдал манией величия – ему не давала покоя слава Александра Македонского. Он хотел объединить Запад и Восток, создав империю в духе Александра Великого, но, не имея полководческих талантов, не одержал в походах ни одной крупной победы.

Каракалла был убит заговорщиками в апреле 217 года во время похода в Парфянское царство. Кроме жестокости, он прославился тем, что даровал права гражданства Рима всем жителям империи. Из сооружений оставил после себя хорошо сохранившиеся до сих пор «термы Каракаллы».

Гелиогабал

Римский император Гелиогабал был сыном Юлии Соемиады, двоюродной сестры Каракаллы (её мать Юлия Месса – сестра Юлии Домны) и сирийца Вария Марцелла. При рождении получил имя Вария Авита, а затем, выдаваемый матерью и бабкой за незаконного сына Каракаллы (для того, чтобы иметь право престолонаследия), тоже принял имя Марка Аврелия Антонина.

После гибели Каракаллы трон захватил начальник преторианцев Макрин. Соемиада вместе с сестрой Юлией Маммеей и матерью бежали из Рима в Эмесу. Здесь её сын был посвящён в верховные жрецы бога солнца Элагабала.

Честолюбивые, привыкшие к власти женщины, опираясь на поддержку сирийских легионов, подняли восстание и в битве при Антиохии (8 июня 218 г.) нанесли Макрину поражение. Гелиогабал воспользовался ситуацией и объявил себя императором. Приехав из Эмесы, он сразу же приступил к постройке на Палатинском холме рядом с императорским дворцом храма, посвящённого сирийскому божеству Элагабалу, чем вызвал огромное неудовольствие римлян. Мало того, он решил перенести туда из храма Весты фигуру римского бога Палладия и поставить рядом с чёрным камнем (символом Элагабала), а сам женился на одной из весталок (жриц храма Весты) Аквилии, предварительно разведясь с первой женой. Сам император не понимал причины недовольств, так как, согласно сирийскому культу, в его поступках не было ничего необычного – он просто соединил мужское и женское божества, верховного жреца и жрицу. Однако это было грубым нарушением римских традиций, попыткой превратить римский принципат в царство-жречество сирийского типа, в котором царь был только верховным жрецом своего бога и его воплощением на земле.

Увидев брожение среди горожан и волнения в римском гарнизоне, женская половина императорского дома попыталась исправить положение. Мать, бабка и тётка заставили Гелиогабала развестись с Аквилией и женили его на представительнице высшей римской аристократии Аннии Фаустине из рода Антонинов. Понимая шаткость положения Гелиогабала, они вынудили его усыновить и сделать соправителем Бассиана Алексиана (будущего императора Александра Севера), сына Юлии Маммеи (сестры матери Гелиогабала) и сирийца Гессия Марциана. Все старания женщин привели только к ускорению гибели императора. Видя в Александре сильного соперника, Гелиогабал пытался лишить его полномочий, но это вызвало бунт преторианцев, и ему пришлось идти на попятную. Однако вскоре отношения опять обострились, ссора затронула и матерей соправителей – Соемиаду и Маммею. В начале марта 222 года Гелиогабал и его мать были убиты, а тела их, после надругательств, брошены в Тибр. Чёрный камень символ бога солнца Элагабала был возвращён в Эмесу.