Текст книги "Территория чести (СИ)"
Автор книги: Александр Соколов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Annotation
Вселенная Артема Каменистого произвела впечатление. Захотелось поиграться с механикой мира, оставить в ней свой маленький след. Сразу оговорюсь: для того, чтобы понять, что к чему, настоятельно рекомендую прочитать роман S-T-I-K-S – человеческий улей.
Соколов Александр Владимирович
Соколов Александр Владимирович
Территория чести
Лето, жара градусов под тридцать. Воздух напитан запахом полыни и пижмы, дрожит маревом, поднимается вверх. Ячменное поле окаймлено с одной стороны избитой грунтовкой, с другой его подпирает сосновый лес. Позади деревушка домов на тридцать, вытянулась лентой вдоль дороги. Домики однотипные, построены годах эдак в сороковых-пятидесятых. Серая дранка на крышах, тёмные от времени брёвна, цветные наличники на окнах. Стёкла выбиты, двери вырваны. Кое-где в крышах зияли пробоины.
По полю, приминая колосья, медленно шёл человек. Шёл в полный рост, постоянно оглядываясь по сторонам. Несмотря на жару, одет в защитный камуфляж: штаны, куртка с длинными рукавами, кепка, тактические перчатки. В руках – почти двухметровое копьё с увесистым и острым, как бритва, стальным наконечником.
– Вижу её! – шёпотом ожила рация у него на плече. – Не оборачивайся! На пяти часах от тебя, на границе поля, в кустах. Хитрая зараза, не прёт напролом.
– Как думаешь, кто?
– Хрен его знает. Похоже, переродившийся волк. Явно освоился, ведёт себя по-хозяйски. Сто пудов это он всю местную живность сожрал. Ну-ка, остановись, посмотри туда. Чёрт, точно, не из простых. Затихарился, к земле припал. Только башку видно. Ох, и огромная.
– Следи за ним, а я дальше.
Человек побрёл в прежнем направлении, только в его движениях стала проскальзывать нервозность. Тварь в кустах высунула морду, одним прыжком нырнула в ячмень и, быстро засеменив лапами, рысью устремилась к добыче.
– Побежал... Сто метров... Не торопится, смотрит на тебя.
– Понял.
– Пятьдесят. Остановился, воздух нюхает. Неужели что-то почувствовал? Нет, двинулся дальше. Крадётся... Двадцать... Готовится к броску... Давай!
Монстр взвился в воздух метрах в десяти, намереваясь одним прыжком покрыть оставшееся расстояние, радостно заурчал в предвкушении вкусного обеда. Человек быстро развернулся, увидел его, выпрямил руку и щёлкнул пальцем. Шею чудовища обхватила зелёная мутная верёвка, стиснула. Последовал жест указательным пальцем вниз. Петля сократилась, прижала тварь к земле. Из ближайшего дома вылетел второй копьеносец, едва не застряв в проёме. Рванул к месту схватки.
Довольное урчание сменилось удивлённым. Чудовище, повернувшись к человеку, стало рваться с привязи. Из-под лап, словно из-под колёс внедорожника, повалились комья земли вперемешку с колосьями ячменя и цветами василька. Морда ужасающая: шкура лопнула, уши отвалились и болтаются, словно серёжки, череп безобразно деформировался и разросся, превратившись в броню, челюсти обнажены, видны гипертрофированные мышцы, сжимающие их. Клыки, словно кинжалы. Спину пронзили удлинившиеся остистые отростки позвонков. Сама прикрыта со всех сторон расплющившимися рёбрами. Шипы торчат из локтевых суставов.
Человек, сблизившись с монстром на безопасную дистанцию, принялся зряче бить копьём, стараясь попасть между пластин, в шею, живот, или в отросшее уплотнение на затылке. Однако тварь так сильно извивалась, что наконечник раз за разом со звоном отскакивал от брони. Более того, зелёный аркан, удерживающий тварь на месте, стал истончаться. Осознав это обстоятельство зачатками ума, она удвоила усилия.
– Ё-моё! Она сильнее и крепче, чем мы думали. Ты где?
– Держись, рядом! – задыхающимся голосом ободрила рация.
– Реще! Или она меня сожрёт!
– Бей в мошонку!
– Не смешно, сука!
От аркана осталась тонкая нить. Копейщик отступил, выставив оружие, напряжённо следя за заражённым. Ещё секунда, нить порвалась, тварь мгновенно подобралась и прыгнула. Мерзопакостно заурчала, раззявила пасть, выставила изогнутые когти. Вокруг вожделенного куска мяса материализовалась коричневая полусфера с шипами. На полной скорости монстр в неё врезался, шипы насквозь пронзили шею и не успевший ещё затвердеть живот. Урчание смолкло, она забилась, словно наколотое на булавку насекомое.
Подбежавший напарник проткнул копьём свисающий нарост на затылке, действительно, похожий на упомянутую часть мужского организма. Тварь, при этом, мгновенно расслабила лапы и свесила башку. Щит исчез, туша, размером с микролитражку грохнулась рейдерам под ноги.
– Еее! – радостно закричал второй и довольно потряс копьём.
Первый облегчённо выдохнул:
– Уфф... Ты вовремя. А то я кирпичей навалил столько, что можно завод отгрохать.
– Однако, бизнес. Вот ксеры обзавидуются.
– Ога. Локти грызть будут. Ладно, давай посмотрим, кто тут у нас. По-моему, мелкий рубер.
– Скорее, крупный кусач.
– Я, всё-таки, предпочитаю считать, что это рубер.
– Похрен. Давай уже, вскрывай ларчик. Не терпится взглянуть на трофеи. Да и валить уже надо отсюда. Хоть и тихо всё прошло, но бережёного.
– Не бзди. Мелкие не сразу поймут, что территория освободилась, так что пара часов у нас есть. Тьфу, блин, нет жемчужины.
– Размечтался. С чего ей тут взяться?
– Ну мало ли. Некоторым везёт. Всё, достал.
– Ну?
– Жмотяра паскудная! Четыре горошины и горстка споранов. Даже считать не хочется.
– Вот же падла. Всё, уходим.
Рейдеры, пригнувшись, пересекли поле, вошли под сень леса. Облегчённо вздохнули: ещё немного, и жара бы их доконала. Двинулись вдоль границы, обходя деревушку по широкой дуге. Оба молодые парни. Один, исполнявший роль приманки, высокий, худой, лицо удлинённое, со впалыми щеками. Второй кряжистый, коренастый, с круглым лицом и широким носом. Шёпотом переговариваясь, они огибали деревья, время от времени поглядывая на открытое пространство.
Через пару часов они вышли к знакомому ориентиру – развесистому дубу, растущему посередине луга. И уже были готовы скрыться в глубине леса, как вдруг высокий рейдер вздрогнул и указал на что-то пальцем:
– Смотри, стая мертвяков.
Второй взглянул в том направлении:
– Вижу. Как то слишком целенаправленно бегут.
– Глянем?
– Может, не стоит? Вдруг лось какой пробежал, или корова шустрая.
– Вот и я к тому. Но лося они вряд ли догонят, а вот корову – вполне. Давай, их немного, вроде десять – перебьём. Может, какой споран отыщется. Сыщем скотинку, свежего мяска отведаем. А то консервы давно поперёк горла.
– Ох, умеешь ты искушать.
– Погнали, короче.
Компания мертвяков целеустремлённо скакала по пастбищу. Бежать было легко: клевер и щавель не вырастают выше щиколотки, осоку и злаковые успели скосить перед перезагрузкой кластера. Уже скоро рейдеры заметили капли крови на зелёных листьях. Теперь понятно, почему так уверенно и торопливо несутся заражённые. Запах крови для них – словно красная тряпка для быка.
– Дьявол, там человек ползёт! – задыхаясь, крикнул высокий.
– Где?
– Вон за кочкой. Рядом с прудом!
– Вижу. Кричим!
– Спятил?
– Кричим!
Они заорали во всю глотку. Но ветерок, задувший им в лица, отнёс голоса в сторону. Мертвяки даже не дёрнулись в их сторону. Отчаявшийся дылда выхватил пистолет и бабахнул в воздух.
– Ты придурок! – тут же накинулся на него коренастый. – Смерти нашей хочешь?
– Плевать. Жопой чую, тот чувак не из новеньких.
Четверо из десяти бегунов, наиболее сообразительные, повернулись на звук выстрела. Увидев двуногих, которые сами идут к ним на обед, радостно заурчали, бросились назад. Остальные продолжили погоню.
– Прибереги щит на него! Встречаем!
Высокий щёлкнул пальцем: привязь круто осадила одного бегуна. Два быстрых выпада копьями, два успокоенных мертвяка повалились на травку. Третий кинулся было на коренастого, но успевший высвободить пику худой метнул снаряд ему в спину. Вытащил оружие. Коренастый подбежал и завалил того, кто был остановлен арканом.
Раненый, увидев помощь совсем рядом, остановился, поджидая преследователей. И когда те приблизились, из последних сил дунул и потерял сознание. Налетел вихрь, шестерых трупаков отбросило метров на пять и крепко приложило к земле. Но те недолго барахтались. Вскочили, рванули кто раньше, кто позже. В этот момент раненого окутала коричневая шипастая сфера. Пятеро бегунов повисли на ней, словно мухи на клейкой ловушке. Один, прорвавшийся, набросился на него, вцепился в защиту, клацая зубами. Щит испарился. Хрипя от быстрого бега, худой пронзил его копьём, толкнул ногой изогнувшееся тело.
Коренастый склонился над человеком, присвистнул:
– Мих, глянь!
– Охренеть! Что это на нём?
– Похоже на доспехи.
– Ты смотри. Да они же из брони тварей сделаны! А измочалены то как! Странно, но только животу досталось крепко.
Худой Миха торопливо разорвал зубами перевязочный пакет, напихал внутрь и забинтовал.
– Как он их таскал? Роговые и костяные пластины – они же тяжелее металла.
– Не, Макс, эти лёгкие, будто картон. Но глянь, вот точки от пуль, а эти длинные царапины явно от когтей или зубов.
– Точно! А на спине похоже на след от попадания кумулятивной гранаты. Просто жесть! Как ему башку не оторвало?
– Без понятия. Может, шлем был? Помнишь, наш крёстный говорил, что только у одной твари такая защита?
– Да ты чо??? Думаешь, они из скреббера?
– Я уже не знаю, что думать. В общем, хорош чесать языком. Делаем носилки и бегом до нычки. Надо затемно успеть.
Они быстро перехватили копья веревкой, положили в них раненого и, озираясь по сторонам, потащили в сторону леса. Ещё через пару часов они уже открывали дверь землянки, искусно скрытой в складках рельефа, и осторожно спускали туда бесчувственное тело.
***
Прохлада, полумрак. Дрожит пламя керосиновой лампы. Сильный запах елового лапника. Подземное сооружение вытянуто прямоугольником, защищено от обрушения толстыми, почерневшими от времени брёвнами. Плоская крыша над головой с отверстием в центре. Под ним – полуразрушенная печь. Вдоль стен выстроены деревянные нары. На них лежит кой-какая одежда, инструменты. Рядом с ними столы и табуретки.
За одним из столов сидели Миха с Максом и усердно работали челюстями. На примусе стоял помятый алюминиевый чайник.
– Посмотри, как он, – попросил Миха, стремительно опустошая банку тушёнки.
Макс встал, склонился над раненым, осторожно потрогал края небрежно защитой раны:
– Вроде норм. Улей делает своё дело. Хорошо, что кишки целы.
– Да уж, иначе без хирурга он бы точно копыта откинул .
– Может, ему живчика влить?
– Не надо. Захлебнуться может. Давай ещё подождём.
– Давай. Будешь в подкидного?
– Я бы лучше в нарды...
– Ну сперва в карты, потом в кости.
– Дели.
Минут через двадцать чайник было зашумел, стал подрагивать на кривой решётке примуса. Но вскоре затих, не дойдя до кипения. Коренастый Макс подошёл, затушил пламя. Подкачал воздух, поднёс спичку. Примус ожил, языки пламени облизали чайник. Приятели слова разложили карты.
Беззвучно с него слетела крышка, кипяток, пузырясь, выплеснулся через край. Завис, будто в космосе, большим колеблющимся пузырём. Разделился на две части, каждая из которых сблизилась с с лицами, уткнувшимися в карты.
– Что за...
– Сидать! Обварю! Где я?
Голос звучал слабо, но было в нём что-то такое, что рейдерам стало не по себе. Они замерли, глядя на кипяток. Кровь отхлынула, глаза расширились.
– Эээ, чувак, ты что? – первым прочистил горло Миха.
Пузырь кипящей воды сдвинулся, остановился в сантиметре от носа худого дылды. Повеяло жаром, на щеках проступил пот.
– Отвечай.
– В гостях, мы тебя спасли! Помнишь?
– Нет. Что за место?
– Стандартный кластер, лесной массив, землянка.
– Сколько до обновы?
– Чего? До перезагрузки, что ли? Две недели.
– Где моя поклажа?
– Тут всё. Мы ничего не украли.
– А шелом?
– Шлем? Понятия не имеем!!! Мы тебя нашли, кое-как заштопали, притащили сюда. Да убери эти штуки! – взмолился Миха.
Два бултыхающихся пузыря соединились в один, который, вытянувшись в струю, слился в чайник. Раненый вздохнул и расслабился.
– Капец ты крутой! – подобрал челюсть с пола Макс. – Как хоть зовут?
– Отшельником кличь.
– О, Крутое имя! Живчику?
– Благодарю. Как вас величать?
Рейдеры переглянулись. Миха кашлянул:
– Да у нас хреновые погоняла. Крёстный попался с юмором. Поэтому мы предпочитаем называть друг друга старыми именами.
– С юмором я не в ладах.
– Я – Миха, он – Макс. Но для всех мы – Тимон и Пумба. Акуна-матата, *пта!
– Тимон, Пумба? Что означают эти слова? – совершенно спокойно спросил Отшельник.
– Эээ... Ну мультик из девяностых, неуж не знаешь? «Король-лев», суриката и кабан, два неразлучных приятеля...
– Мультик... Девяностые... Как давно не слышал я людской речи.
– Да кто ты, чувак? Откуда?
Отшельник и вправду выглядел загадочно. На вид ему было сорок с хвостиком. Но в Улье вообще не разберёшь, кому сколько лет. Весь неопрятный, заросший седыми волосами везде, где только можно. Лицо скуластое, с хищным носом и тонкими губами. кустистыми бровями и серыми глазами. Но тело невероятно крепкое, увитое мышцами и сухожилиями. Ладони широкие, привыкшие к тяжёлому труду, но ногти грязные и непомерно отросшие. К тому же от него неприятно пованивало.
Он вдруг скривился, полез пальцами в волосы, проворно схватил и раздавил насекомое:
– Ах, ядрёна вошь... Давайте, сперва вы.
– Ну, мы в Улье недавно. Так уж случилось, что вместе вытянули «счастливый» билет. Сперва долго охреневали, прятались по разным дырам. Потом попались на глаза Кузнецу. Он нас отпоил живцом. Растолковал что к чему, выучил, выпустил. Ну и с тех пор мы не разлей вода.
– Вижу, вас Улей наградил...
– Ты дары видишь? Нифига себе!
– Прошу, продолжайте.
– Да что это за дары? Так, себе, средней паршивости. Мы жемчужин в глаза не видели. Говорю же: не везёт нам, в отличие от некоторых.
– И чем же вы живёте?
– Пропадаем на охоте, найденное употребляем, в стабах почти не появляемся. Не уважают нас там. Ржут, как кони. Недавно вот ограбили. В общем, обычные рейдеры. С фартом, правда, напряг. Говорят, такие в Улье долго не живут. Вот, возьми тушёночки. Горячая, поешь.
– Сердечно благодарю.
Отшельник замолчал, заскрежетал ложкой по банке.
– Чаю?
– Не откажусь. Вы столь любезны.
Рейдеры сделали вытянутые лица, ещё раз переглянулись. Чудной тип.
– Скажите, а это жилище вы каждый раз возводите после...
– Нет. Само появляется после перезагрузки. Походу, после Великой Отечественной войны осталось.
– Скажите на милость. Вот интересность то...
И замолчал. Поставил кружку, вытянулся на лежанке, захрустев хвоёй.
– Эй, Отшельник! Ты же обещал о себе рассказать.
– О себе завтра поведаю. Утро вечера мудренее.
Перевернулся набок и захрапел.
– Вот же гадский папа, – не утерпел молчавший до сих пор Макс, он же Пумба.
– Молчи, дурак. Печёнкой чую, таких людей держаться надо.
– Сам дурак. Когда у моей рожи кипяток плескался, я как бы тоже просёк фишку.
– Давай партеечку в нарды и на боковую.
– Ага. Только подальше от него. А то как бы эти весёлые попрыгунчики у него в волосах до нас не добрались.
***
– Макс, подъём!
– Отвали, дай поспать!
– Макс, его нет!
– Как нет???
– Да вот так! Вставай, говорю!
Оба сорвались с места. С заспанными глазами выскочили наружу. Отшельника след простыл.
– Твою же мать! – протянул Миха, – Смотался втихую, пока мы дрыхли.
– И что делать?
– Что-что... Идти за ним нужно, вот что. Вряд ли он смог далеко уйти.
– И сдался же он тебе...
– Макс, вот ты никогда не отличался умом и сообразительностью. Тот чувак – это наш шанс! Или ты готов вечно таскаться по кластерам и носу не казать в стабы?
– Ну, так то да. Но мы без понятия, что там ему в башку стукнет! Может, он нас прибьёт, как мух, лишь только увидит.
– Надо рискнуть, Макс. Надо!
– Ты – псих! И потом, как мы его найдём! Мы же не следопыты.
– Я думаю, что он вернётся туда, где мы его нашли. Всё, собираем манатки.
Вскоре они вышли из землянки. Макс был мрачнее тучи:
– Не умылись, не пожрали, даже на горшок толком не сходили! А ещё этот упырь весь наш живчик выдул!
– Бу-бу-бу! Хорош трындеть! Пошли уже!
Спустя два часа вышли к границе леса и луга, к знакомому дубу. Тридцатиградусное пекло мгновенно обняло со всех сторон. Двинулись вперёд, пересекая открытое пространство поперёк и напряжённо оглядываясь.
– Мы тут как на ладони! – не выдержал Макс.
– Да успокойся! Нет тут никого До ближайшего посёлка далеко. Да и кластер уже старый. Всех, кого можно, давно сожрали. Стаи переместились в другое место.
– Всё равно как то стрёмно. Вылетит какая тварь серьёзная – и нам крышка.
– Слушай, мне самому стрёмно. Не очкуй, но глаза, на всякий пожарный, держи открытыми.
Вскоре парни уже стояли у пруда, у места вчерашней стычки. Заражённые мирно лежали в тех же позах. Макс осмотрел споровые мешки у них на затылках. Из одного вытащил споран, засунул в фляжку с самогоном. Взболтал, сделал хороший глоток, передал ёмкость напарнику:
– Ну вот и славно, от жажды не умрём.
– Вот разве что. Ну, куда дальше?
– Без понятия. Хотя... в какую сторону полз Отшельник?
– Вон в ту. На север.
– Двинули в противоположную.
– Нахрена?
– Помнишь, он про шлем спрашивал?
– Думаешь, за ним пошёл?
– Надеюсь, во всяком случае.
Рейдеры повернули на юг. Спустя час быстрой ходьбы они вымотались, вспотели и сбавили темп. Однако ничего похожего на следы загадочного Отшельника не нашли. Пастбище с короткой травой закончилось. Кривая грунтовка тянулась вдоль его границы. По другую его сторону раскинулся═необработанный луг, заросший злаковыми, осокой и иван-чаем. Травостой вымахал по пояс, а местами – по грудь. В паре километров слева темнел сосновый бор, впереди и чуть правее высилась морена.
– Давай поднимемся на вершину, оглядимся. А то вдруг кто выпрыгнет! – попросил Макс.
Миха кивнул. Они забрались на холм, присели, приставили ладони козырьком ко лбам. В грудь им задул ветерок, погнал волны по зелёному травяному морю. Макс поднял голову, взглянул на небо.
– Вот только дождя нам и не хватало, – проворчал он.
Миха последовал его примеру и выругался:
– В рот мне ноги! Тут не дождём, тут ураганом пахнет!
На горизонте вырастала чёрная стена грозовых туч. Атмосферный фронт, граница тёплых и холодных воздушных масс, нёсся им навстречу. Ещё минут пятнадцать-двадцать, и он накроет рейдеров ливнем и шквалистым ветром.
И вдруг они вытаращили глаза: на вершину морены спокойно поднимался Отшельник собственной персоной. В руке он держал шлем с забралом из пластин скреббера, за пояс был заткнут обнажённый обоюдоострый меч с широким, чёрным клинком. Увидел рейдеров, приподнял бровь, потом отвернулся, невозмутимо сел, скрестил ноги и закрыл глаза.
– Эй, чувак, всё путём?
– Что вы здесь делаете, господа? – вопросом на вопрос ответил он.
– Как что? – изумились они. – Тебя ищем!
– Ни к чему это. Вы бы спустились с холма. Скоро тут будет опасно.
– Ну уж хренушки! Мы тебя одного не оставим!
– Меня? Одного? Господа, вы, верно, с кем-то меня попутали. Я не нуждаюсь в вашей заботе.
– Ну, конечно! Не нуждается он! А вчера кто кого вытащил с того света? А? По меньшей мере, ты нам обязан, чувак!
Отшельник открыл глаза, в его тихом голосе зазвенел металл:
– Господа, я вам не чувак. Соблаговолите соблюдать этикет.
– Он, что, это сейчас серьёзно сказал? – шепнул Макс на ухо товарищу.
– Молчи, дурень, – шепнул Миха в ответ и продолжил: Простите, ради Бога, если мы вас оскорбили. И в мыслях не было! Пожалуйста разрешите нам остаться!!! Ну, кто мы без вас? Два неудачника! Мы обречены бродяжничать, не надеясь хотя бы когда-нибудь найти жемчуг, обзавестись нормальным талантом, оружием, уважением в стабах. Но, что вероятней, закончим свои дни в желудках тварей или внешники нас разберут на запчасти. Вы, как никто другой, знаете, что Улей – это территория везучих.
Отшельник молчал. Рейдеры переминались с ноги на ногу, уткнув копья древками в землю. Тучи закрыли половину неба. Вдалеке блеснул зигзаг молнии, ветер донёс первый громовой раскат. Лес впереди заволновался, вершины деревьев изогнулись под напором ветра. Сокрушительный ливень обрушился на него, сорвал листву и понёс по лугу.
От бахвальства Тимона не осталось и следа. Он схватил Пумбу за рукав, принуждая стать на колени. Всхлипнул:
– Пожалуйста... помоги.
Потемнело. Капли дождя упали им на лица. Температура воздуха резко упала. Над головами ослепительно сверкнуло и оглушительно грохнуло. Туча закрутилась против часовой стрелки, из неё вытянулся хобот смерча. Отшельник открыл глаза, внимательно посмотрел на несчастных рейдеров. Ветер трепал его седые волосы, капли дождя стекали по щекам.
– Вы правы. Улей – территория везучих. А ещё – территория чести.
Схватил обоих, тесно прижал к себе. Вытянул руку навстречу опускавшейся на них воронке смерча. Вокруг всё закрутилось, засвистело. Ливень, град, вырванная с корнем трава, комья земли. Энергия урагана и молний вливалась в незнакомца бурным потоком через выставленную вверх ладонь.
И он выпил её без остатка. Дождь закончился, тучи разошлись, ветер стих. Ярко засияло послеполуденное солнце, высушивая спины Тимона и Пумбы. Отшельник встал, глянул на них и вдруг подмигнул:
– Вы хотели знать, кто я. Что ж, извольте. Не думаю, что моё имя имеет значение. Важно лишь то, что я живу в Улье очень давно. Уж и не помню, сколько лет прошло с тех пор... За это время я многому научился и во многом преуспел. Великое множество раз рисковал жизнью, чтобы стать сильнее и мудрее. Улей был свидетелем моих успехов, а потому наградил множеством даров. Я силён. Очень силён. Мало кто из этого мира может со мной сравниться. Но гордыня и вера в собственную неуязвимость меня и сгубила. Стикс наказал меня за грехи. И я отрёкся от всего. Люди прозвали Отшельником. С тех пор я странствую там, где их нет.
– Там – это где? По Пеклу?
– Да.
– И что же ты ищешь?
– Прощение. Думаю, что оно будет мне даровано благодаря вам.
Конец
