Текст книги "1941 год на Балтике: подвиг и трагедия"

Автор книги: Александр Чернышев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Соединившись, эскадренные миноносцы произвели безрезультатный поиск кораблей противника в Ирбенском проливе и возвратились в Моонзунд. При возвращении корабли были безрезультатно атакованы самолетами противника. Всего за оба выхода эсминцы израсходовали 277 130-мм фугасных снарядов. Потери и ущерб, причиненные противнику в результате обстрелов, были незначительны. Следует отметить, что перед выходом наших кораблей в операцию по обстрелу гаваней противника воздушная разведка района предстоящих действий не проводилась.

13 августа эсминец «Суровый» был атакован тремя самолетами и получил легкие повреждения. 18 августа при уклонении от атак бомбардировщиков противника на рейде Рохукюля эсминец «Статный» в 10.25 подорвался на магнитной мине, погибли 60 человек и командир корабля капитан 3 ранга Н.Н. Алексеев. Корабль получил сильные повреждения, носовая часть корпуса до 40-го шп. с орудием № 1 оторвалась и через 10 минут затонула. Были затоплены носовые котельное и машинное отделения. Попытка дать задний ход не удалась, эсминец сел носовой частью на грунт. Борьба за спасение эсминца продолжалась в течение 3,5 суток. Спасательное судно «Сатурн» откачивало воду из отсеков «Статного», но из-за воздушных налетов вынуждено было прерывать работу, и вода вновь прибывала. К тому же начала портиться погода. К вечеру 19 августа ветер усилился до 6 баллов, а через два дня разыгрался 11-балльный шторм. Поврежденный корабль пришлось оставить. 22 августа около 14.00 «Статный» лег на борт и затонул.

20 августа в 20.30 воздушная разведка обнаружила у Вентспилса три больших судна, буксировавших по две баржи в охранении сторожевого корабля. 21 августа в 4.30 эсминцы «Суровый» (брейд-вымпел командира 1-го ДЭМ капитана 2 ранга С.Д. Солоухина) и «Артем» вышли из Рохукюля в Рижский залив на поиск этого конвоя. Корабли должны были по выходе из Моонзунда получить от воздушной разведки уточненные данные о противнике. Но самолеты, вылетавшие утром на разведку, его не обнаружили. Исходя из этого, командир дивизиона эсминцев правильно решил идти полным ходом к Усть-Двинску и оттуда вести поиск вдоль западного побережья Рижского залива.

Корабли дошли до Рижского буя, а затем повернули к м. Мерсрагс, где в 11.39 обнаружили вблизи берега на расстоянии 95-100 каб два транспорта и моторную шхуну в сопровождении шести катеров. Противник шел со скоростью 7–8 уз. Эсминцы развернулись на параллельный конвою курс, уменьшили ход до 11 уз. и в 11.52 с дистанции 50 каб. открыли огонь, «Артем» стрелял по головному транспорту, «Суровый» – по второму. Спустя три минуты головной транспорт открыл ответный огонь. «Артем» перешел на поражение девятым залпом. На 3-й минуте им были достигнуты прямые попадания. Головной транспорт накренился на правый борт, прекратил огонь и повернул к берегу. «Суровый» через 6 минут после открытия огня достиг прямого попадания в другой транспорт, который начал погружаться и отвернул к берегу. Лайба, следовавшая за вторым транспортом, после первых же залпов начала уклоняться вправо и выбросилась на берег. Оба транспорта были повреждены огнем эсминцев, два катера потоплены. «Артем» израсходовал 133 102-мм снаряда, «Суровый» – 145 130-мм снарядов. В 12.25 корабли были атакованы пятью самолетами противника, одновременно открыла огонь береговая батарея на мысе Мерсрагс, а торпедные катера поставили дымовую завесу, закрыв транспорты. В 12.26 эсминцы легли на курс отхода, увеличив ход до 22 уз., причем «Суровый», отражая атаки самолетов, продолжал вести стрельбу из кормовых орудий по транспортам и катерам. В 14.30 атаки самолетов прекратились, всего было сброшено 64 бомбы. На «Артеме» 6 убитых, 12 раненых, повреждена левая турбина. «Суровый» не пострадал. Эсминцы вернулись в Рохукюля. Поиск и уничтожение транспортов 21 августа еще раз показали, что корабли при действиях в море, особенно вблизи побережья, занятого противником, должны иметь прикрытие с воздуха.

Командир эскадренного миноносца «Суровый» В.Ф. Андреев.

Таким образом, поиск транспортов, несмотря на то что разведывательные данные о противнике поступили только один раз и притом недостаточно полные, был произведен успешно. Однако в ведении боя имелся ряд недостатков. Дистанция боя была велика, а боевое соприкосновение продолжалось 47 минут, из которых только 22 минуты использованы для ведения огня. Противник за это время сумел вызвать свою авиацию, которая помешала нашим кораблям полностью уничтожить конвой. Имея перед собой слабого противника и учитывая, что огонь береговой батареи недостаточно эффективен, надо было сразу сблизиться с транспортами на более короткую дистанцию и тем самым уменьшить время боя и сократить расход снарядов.

23 августа «Артем» и «Суровый» подавили береговую батарею противника в районе Рохукюля.

В дальнейшем на сообщениях противника в Рижском заливе в основном действовали торпедные катера. До конца сентября катера совершили 23 поиска транспортов и кораблей противника, из них только в девяти случаях имели встречи с мелкими судами: шхунами, лайбами, буксирами и т. п.; большинство встреч заканчивалось пулеметной перестрелкой, так как шхуны и баржи прижимались вплотную к берегу под прикрытие береговых батарей. Последняя атака торпедных катеров по конвою противника в Ирбенском проливе была проведена 2 сентября в районе мыса Сауначджиемс. Четыре катера атаковали и повредили транспорт.

Корабли и авиация КБФ, базируясь на Моонзунд, создали постоянную угрозу морским сообщениям противника в Рижском заливе, а также сухопутному флангу его войск.

Опыт боевого действия кораблей и авиации, базировавшихся на район Моонзунда, показал необходимость иметь в этом районе хорошо оборудованную военно-морскую базу, приспособленную для базирования и обеспечения действий сил флота (вплоть до крейсеров), а также иметь на островах подготовленные аэродромы для использования крупных сил авиации всех видов.

В связи с предстоящей эвакуацией Таллина «Суровый», «Артем», ледокол «Тасуя», гидрографическое судно «Лоод», четыре торпедных катера, три малых охотника, два катерных тральщика и буксир КП-12 27 августа перешли из Рохукюля в Таллин. По пути в параване «Сурового» взорвалась мина, эсминец получил повреждения. «Артем» подошел к поврежденному кораблю, ошвартовался лагом и повел его в Таллин, куда корабли прибыли в 23.45.

На этом закончилось участие крупных надводных кораблей в обороне Рижского залива и Моонзундского архипелага. На островах осталась лишь группа торпедных и сторожевых катеров.

Немецкое командование планировало захватить Моонзундские острова в начале войны путем высадки десанта с материка. Однако упорные бои на таллинском направлении и наличие советских кораблей и катеров в этом районе помешали противнику осуществить операцию в намеченные сроки. Лишь к сентябрю немцы сосредоточили на побережье выделенные для действий против Моонзундских островов 61-ю и 217-ю пехотные дивизии, два саперных, один понтонный полки, финский батальон, общей численностью около 50 тысяч человек. Для перевозки десанта выделено около 350 различных десантно-высадочных средств, в том числе десантных паромов типа «Зибель», 12 быстроходных десантных барж, 7 плавучих батарей. Высадку поддерживали морская артиллерия, группы бомбардировщиков и истребителей.

После ухода кораблей из Моонзунда, а затем из Таллина острова остались в глубоком тылу немецкой армии.

Береговые батареи были хорошо подготовлены для боя с морским противником, но слабо была отработана организация стрельбы в сухопутном секторе.

В 1915 г. германский флот пытался прорваться в Рижский залив, чтобы помешать русским кораблям поддерживать фланг армии у Риги. Для этого были выделены крупные силы – 15 линкоров, 3 линейных и 9 легких крейсеров, 56 эсминцев и 27 тральщиков, что в два раза превосходило численность всего русского Балтийского флота. Понеся значительные потери, немцы прекратили операцию и ушли в свои базы.

В 1917 г. германская армия и флот рассчитывали захватить Моонзундские острова и уничтожить русский флот в Рижском заливе, чтобы затем развить наступление на Петроград. Кроме большого количества кораблей, в операции участвовал десантный корпус численностью 25 тысяч человек.

В 1941 году, в отличие от 1917 года, немцы вели наступление на Моонзундский архипелаг не с запада, а с востока, захватив восточное побережье, и решились на это только после ухода кораблей из Моонзунда.

Осенью 1917 г. Балтийский флот уходил из Моонзунда непобежденным. Уходил, потому что все фронты разваливались, начиналась агония некогда могучей империи. Флот оказался ее последней боеспособной силой. Немецкий флот так и не смог войти в Финский залив.

В 1941 году флот ушел из Моонзунда, поскольку противник уже захватил оба берега Рижского залива и подошел к Таллину. К сожалению, несмотря на потери, он так и не смог помешать проходу неприятельских конвоев в Ригу и не нанес ему сколько-нибудь ощутимых потерь. Советский флот потерял в Рижском заливе три новейших, только накануне войны вступивших в строй, эсминца («Смелый», «Сердитый», «Статный») и несколько малых кораблей. Несколько кораблей получили тяжелые повреждения, в том числе эсминец «Сторожевой».

8 сентября немецкие войска начали операцию по захвату Моонзундского архипелага. Под непрерывным натиском значительно превосходящих сил противника были оставлены острова Муху (Моон), Вормси (Вормс), Сааремаа (Эзель), Хиума (Даго). Во время боев за полуостров Сырве немецкое командование привлекло свои надводные корабли, включая крейсера «Лейпциг», «Кёльн» и «Эмден». Последним рубежом обороны Хиума (и всего архипелага) стал полуостров Тахкуна. 18 октября Военный совет КБФ отдал приказ об эвакуации гарнизона острова Хиума на Ханко. Эвакуация с полуострова Тахкуна была проведена с 19 по 22 октября.

Войска с полуострова перевозились сначала на Осмуссаар, а уже затем на Ханко. 19 октября на Ханко с Хиума (Даго) перебазировались четыре торпедных катера № 57, 67, 111 и 164. Последней с Хиума 22 октября пришла шхуна «Мария», доставив 60 человек. Всего с острова было снято 570 человек, все батареи острова были взорваны. С падением Моонзундских островов в устье Финского залива остались только Ханко и маленький Осмуссаар.

Свыше 40 суток продолжалась оборона Моонзундских островов, к тому же в условиях полной изоляции, понимая, что отступать им некуда, что они могут рассчитывать только на свои силы. Бои на архипелаге происходили во время ожесточенного сражения на ближних подступах к Ленинграду. Находясь примерно в 400 км западнее линии фронта, защитники Моонзунда привлекли на себя крупную группировку сил противника.

Таллинский прорыв

Главная база Краснознаменного Балтийского флота – Таллин – занимала выгодное стратегическое положение в финском заливе. Крупный порт и важный узел железнодорожных и шоссейных дорог – Таллин являлся стратегическим форпостом Ленинграда.

Ревель (а именно так до 1918 г. назывался Таллин) был взят войсками Петра I в 1710 г. во время Северной войны. С 1713 г. здесь находилась передовая база русского флота. Неоднократно флоты противников России (Швеции и Англии) пытались атаковать Ревель и русские корабли с моря, но каждый раз с потерями отступали. Только в 1918 г. после подписания Брестского мира русские корабли покинули Ревель. Вновь уже советский флот пришел на Таллинский рейд в октябре 1939 года, а с июля 1940-го Таллин становится главной базой Краснознаменного Балтийского флота. Начинается ускоренное строительство инфраструктуры базы, береговых батарей, аэродромов. Однако до начала Великой Отечественной войны это строительство в полном объеме не удалось завершить, не хватало причалов, складов, главная база флота располагала двумя небольшими судоремонтными предприятиями и тремя плавучими доками.

В Таллине базировались корабли эскадры (линкор «Октябрьская Революция» 3, 4 и 5-й дивизионы эсминцев), 2-я бригада подводных лодок, отряд минных заградителей, дивизион сторожевых кораблей, корабли ОВРа ГБ, вспомогательные суда флота.

Эскадра КБФ на Таллинском рейде.

Непосредственно с моря главную базу защищали два отдельных артиллерийских дивизиона береговой обороны (94-й и 96-й ОАД). Семь батарей (32 орудия от 100-мм до 305-мм калибра) размещались на полуостровах Сууропи (мыс Рандвере) и Виимси и островах Аэгна и Найссаар. Уже после начала войны в Таллине были построены трехорудийная 130мм железнодорожная батарея и два бронепоезда.

Противовоздушную оборону базы обеспечивали три полка ПВО – 3, 4 и 5-й в составе 26 батарей (120 орудий среднего и малого калибра). На аэродромы Таллина базировалось 85 самолетов ВВС КБФ.

Главная база КБФ готова была отразить атаку противника с моря и воздуха. Но с сухопутного направления база никаких укреплений не имела, и система обороны ее с этого направления разработана не была. Флот имел единственное подразделение для действий на суше – 1-ю бригаду морской пехоты общей численностью более 2,5 тысяч человек. С началом войны перед бригадой была поставлена задача – оборонять побережье района главной базы от возможных десантов противника.

Даже в страшном сне Генеральный штаб Красной Армии и Главный штаб ВМФ не могли представить, что противник дойдет хотя бы до Риги, не говоря уже о Таллине. Во время Первой мировой войны германские войска взяли Ригу только в сентябре 1917-го, а Таллин в марте 1918-го, после ухода русского флота. В 1941 году гитлеровские войска вторглись на территорию Эстонии на 16-й день с начала войны.

В 23.37 21 июня флот перешел на оперативную готовность № 1.22 июня в 13.50 на береговом посту СНиС подняли сигнал: «Вижу самолеты противника на осте и зюйде». Над Таллином появились самолеты-разведчики. Они были обстреляны зенитной артиллерией линкора «Октябрьская Революция». 23 июня из Таллина вышел отряд кораблей на первую боевую операцию – постановку минного заграждения в устье Финского залива.

Уже в июне в главную базу стали приходить корабли из оставленных баз. Из Либавы прибыли подводные лодки и транспорты, из Рижского залива – Отряд легких сил, бригада подводных лодок, несколько транспортов. Из Моонзунда приходили для ремонта поврежденные в боях корабли. К размещению такого количества кораблей и судов база не была приспособлена. Кроме того, в Таллине оказалось множество моряков с погибших кораблей и расформированных частей.

Противник еще до начала войны начал минирование фарватеров в Финском заливе, поэтому было принято решение перебазировать линкор «Октябрьская Революция» из Таллина в Кронштадт. 1–2 июля линкор в сопровождении всех наличных эсминцев и БТЩ перешел в Кронштадт. 1 июля ушли в Кронштадт минзаг «Урал» и несколько вспомогательных судов, а в Лужскую губу – плавбаза и 7 подводных лодок 2-й бригады.

В первые же дни войны устье Финского залива было перегорожено несколькими рядами минных заграждений. Но этого командующему флотом вице-адмиралу В.Ф. Трибуцу показалось мало. Для прикрытия подходов к Таллину 2 июля по его приказанию минный заградитель «Суроп» в сопровождении тральщиков «Ударник», «Краб» и двух катеров МО выставил 90 мин к северу от мыса Пакринем. 3 июля лидеры «Ленинград» и «Минск», эсминец «Гордый» в обеспечении двух БТЩ и двух ТКА выставили 231 мину к западу от острова Найссаар, а минный заградитель «Марти» в сопровождении трех БТЩ и двух МО и двух ТКА выставил 300 мин к северу от острова. При выполнении постановок корабли были безрезультатно обстреляны финской береговой батареей с острова Макилуото.

Еще до начала войны на рейде была выставлена линия боновых заграждений. 1–2 августа сетевые заградители «Вятка» и «Онега» выставили на Таллинском рейде противолодочные сети протяженностью 2,6 мили. 11 и 14 августа для прикрытия подходов к Таллинскому рейду гидрографическое судно «Азимут» выставило к северо-востоку от острова Кери противолодочные сети протяженностью 3 мили.

19 августа шесть торпедных катеров противника пытались проникнуть на рейд главной базы, но были обнаружены дозорным катером МО у острова Кери и отогнаны артиллерийским огнем. После этого 19–20 августа сетевой заградитель «Онега» выставил к юго-западу от острова Найссаар противолодочные сети протяженностью 2,8 мили.

Уже в начале июля Военный совет КБФ стал проявлять беспокойство за свой тыл, особенно в южном направлении. Командующий флотом доложил Наркому, что телеграфная и телефонная связь с сухопутными частями нарушена. Авиаразведка доносила, что танки противника двумя колоннами движутся одна на Псков, другая на Валк, то есть Таллин. Однако главком Северо-Западного направления маршал К.Е. Ворошилов и его штаб также не знали обстановку.

После войны нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов в своих мемуарах писал: «Нам в Наркомате ВМФ следовало именно в эти первые дни июля самим верно оценить обстановку, сделать реальный прогноз в отношении Таллина и решительно настаивать в Ставке: «Если хотим подольше удержать Таллин, необходимо отвести туда всю 8-ю армию и спешно создать несколько линий обороны». Но, надо признаться, в первой половине июля мы больше следили за событиями на суше около наших баз, чем руководили ими». (Н.Г. Кузнецов «На флотах боевая тревога». Стр.41–42.)

В связи с отступлением советских войск из Прибалтики ВС КБФ в начале июля принял ряд мер на случай вынужденной эвакуации главной базы. 3 июля был подписан приказ комфлота о подготовке флота к переходу в Кронштадт. В соответствии с ним командующий флотом с походным штабом (9 офицеров) должен был идти на эсминце «Яков Свердлов» (этим кораблем В.Ф. Трибуц командовал с 1935 по 1937 г.), а начальник штаба и второй эшелон штаба – на крейсере «Киров» (ЗФКП). Предполагалось ФКП флота перенести в Лужскую губу. Однако Главное командование Северо-Западного направления считало, что командованию флота целесообразно остаться в Таллине. Нарком ВМФ Н.Г.Кузнецов доложил об обстановке И.В. Сталину, на что тот заметил: «Таллин нужно оборонять всеми силами». С этого момента флот стал принимать меры для организации обороны Таллина. Ведь Таллин не только база флота, но и столица Эстонской ССР. К этому времени уже были оставлены четыре столицы союзных республик – Рига, Вильнюс, Кишинев, началось сражение за Киев.

14 июля помощник главкома Северного и Северо-Западного фронтов, заместитель наркома ВМФ адмирал И.С. Исаков направил ВС КБФ задачи флота из сложившейся обстановки. В нем, в частности, говорилось: ОЛСу оставаться в Таллине до того момента, когда обстановка на фронте вынудит разрушить базу и начать отход по суше, поддержать огнем кораблей борьбу за Таллин. Отряд поддержки (не менее 4 ЭМ с ТЩ и МО) – не уходить до начала движения береговых частей с полуострова Вимси. То есть предполагалось, что фронт будет организованно отходить на восток, а флот оказывать ему поддержку. Тогда еще не предполагалось, что Таллин будет блокирован с суши.

Командование Северо-Западного фронта, на которое было возложена ответственность за оборону Прибалтийских республик, в силу сложившейся обстановки на фронте не смогло принять необходимых мер для обороны ГВМБ КБФ Таллина; Пришлось эту задачу выполнять флоту. 15 июля Военный совет КБФ поручил инженерному отделу флота строительство оборонительных сооружений. 5 августа был создан штаб обороны ГБ.

На подходах к Таллину были сооружены три линии обороны. Главный рубеж протяженностью 50 км проходил в 9-12 км от города. По окраине города проходила городская линия обороны, а в самом городе строились баррикады и оборудовались узлы сопротивления. Для систематического огневого содействия сухопутным войскам на приморском фланге был выделен отряд огневой поддержки в составе канонерских лодок «Москва» и «Амгунь».

Немецкими войсками 5 августа была занята станция Тапа, перерезаны железная дорога и шоссе, развернулись бои на дальних подступах к городу. К 8 августа войска противника вышли на побережье залива в районе Локса – Кунда. 8-я армия оказалась разделенной на две изолированные части: 10-й стрелковый корпус остался в районе Таллина, 11-й отходил к Нарве. В тот же день, 8 августа, авиацией противника в бухте Хара-Лахт у местечка Локса был потоплен эсминец «Карл Маркс».

Все попытки 8-й армии восстановить положение встречными ударами 10-го и 11-го корпусов успехом не увенчались.

9 августа части 10-го СК перешли в наступление и продвинулись на восток на 12–22 км. В этом продвижении частям корпуса содействовали канонерские лодки «Москва», «Амгунь», бронепоезд, ВВС КБФ. Но в связи с откатом восточной группировки 8-й армии далее на восток наступление было отменено, и командованию 10-го СК было приказано «действовать по обстановке». Части корпуса начали отходить на запад к Таллину. Таким образом, 10-й СК оказался у Таллина не потому, что имел задачу оборонять главную базу флота, а потому, что не сумел отступить на восток вместе с 8-й армией. Если бы корпус прорвался на восток, судьба Таллина была бы решена в считаные дни.

Таллин оказался блокирован с суши, связь с Кронштадтом и Ленинградом была возможна только морем.

Наступавшие на город 4 немецкие дивизии более чем в два раза превосходили по численности силы, его оборонявшие (10-й стрелковый корпус, отряды морской пехоты, рабочие полки).

Численность войск 10-го СК на 20 августа составляла 18,5 тыс. человек. В распоряжении 10-го СК оставались только два артполка, противотанковый дивизион, зенитный дивизион и полковая артиллерия (64 орудия среднего и малого калибров). Этого было очень и очень мало, учитывая серьезные потери в материальной части, понесенные в предыдущих боях. А входивший в его состав 47-й корпусной артиллерийский полк отошел вместе с 11-м стрелковым корпусом в направлении Нарвы. В корпусе почти не было танков.

Положение защитников Таллина осложнялось тем, что у них не было резерва сил, а надеяться на подход подкреплений было нельзя. Транспорты, уходившие из Таллина, вывозили раненых и гражданское население, обратно они доставляли провиант, вооружение и боеприпасы, пополнение личным составом или новые воинские подразделения в Таллин не направлялись – начались бои на дальних подступах к Ленинграду.

В обороне Таллина с суши участвовало около 16 тыс. моряков, действовавших в составе 1-й отдельной бригады морпехоты, отдельных строительных батальонов и других частей. С боевых кораблей на сухопутный фронт были направлены отряды моряков. Все ручное оружие для них и пулеметы были выделены из запасов кораблей и частей флота. Но, несмотря на отвагу и лихость, корабельные специалисты не могли заменить обстрелянных пехотинцев.

В связи со сложной минной обстановкой на фарватере Таллин – Кронштадт начальник штаба флота представил 12 августа Военному совету КБФ доклад о необходимости немедленного перебазирования Отряда легких сил (крейсер «Киров», два лидера и новые эскадренные миноносцы) из Таллина в Лужскую губу или Кронштадт.

13 августа Военный совет флота обратился в Ставку с предложением перебросить с Ханко 20 тысяч бойцов для обороны Таллина. Но 14 августа была получена директива наркома ВМФ, требующая оставаться в Таллине и обороняться имеющимися силами.

Более того, 14 августа приказом главнокомандования Северо-Западного направления ответственность за оборону Таллина была полностью возложена на Военный совет КБФ. Ему был подчинен 10-й СК, командир корпуса генерал-майор И.Ф. Николаев был назначен заместителем командующего флотом по обороне ГБ с суши.

19 августа противник начал артиллерийскую обработку юго-восточного и восточного участков обороны, подтягивать пехоту и танки и 20-го перешел в наступление по всему фронту. Главный удар был нанесен с востока в прибрежной полосе. В течение трех дней советские войска при поддержке авиации, корабельной и береговой артиллерии отражали ожесточенные атаки противника.

В период подготовки обороны Таллина на внутреннем рейде были оборудованы якорные огневые позиции, предусмотрены районы огневого маневрирования кораблей на внешнем рейде, определены секторы обстрела кораблей. Были развернуты наблюдательно-корректировочные посты для кораблей и береговых батарей. В войска направлены флотские офицеры-артиллеристы, которые корректировали огонь корабельной артиллерии и батарей береговой обороны.

10-й стрелковый корпус имел только 36 орудий среднего (85–152-мм) и 28 малого (37–76-мм) калибра. В связи с этим для огневого содействия сухопутным войскам было привлечено 96 орудий флота – 37 береговых и 59 корабельных.

В огневом содействии принимали участие крейсер «Киров», лидеры «Минск» и «Ленинград», эсминцы «Гордый», «Славный», «Свирепый», «Скорый», «Сметливый», «Калинин», «Володарский», канонерские лодки «Москва», «Амгунь», 7 батарей береговой обороны. Всего в отражении наступления участвовали: 4 305-мм, 9 180-мм, 8 152-мм, 33 130-мм и 20 100-мм орудий.

После прорыва танков и мотопехоты к главному оборонительному рубежу Таллина они оказались в пределах дальности стрельбы главных калибров морской артиллерии. 22 августа крейсер «Киров» и 305-мм башенная батарея острова Аэгна открыли огонь по противнику в районе мызы Кейла.

На следующий день в бой вступили другие корабли эскадры и береговые батареи флота. Морская артиллерия помогала сухопутным частям сдерживать натиск фашистских войск, темп их наступления снизился.

23 августа «Киров» совместно с лидером «Ленинград» вел огонь по скоплению немецких танков у переправы через р. Кейла. Было уничтожено и повреждено 12 танков и рассеяно большое скопление пехоты противника. Лидер «Минск» подавил двухорудийную гаубичную батарею.

Под натиском превосходящих сил противника основная часть советских войск 25 августа отошла на главную линию обороны Таллина, остальные – к Палдиски. К этому времени вся территория, которая удерживалась советскими войсками, а также рейды и гавани простреливались артиллерией противника.

Крейсер «Киров» ведет огонь по врагу.

С 25 августа в связи с усилением артиллерийских обстрелов и налетов авиации противника корабли периодически снимались с якорей и, следуя на малых ходах и переменными курсами под прикрытием дымовых завес, сбивали пристрелку немецких батарей, продолжая вести огонь. Основной целью немецких летчиков и артиллеристов был крейсер «Киров». В этот день кораблю пришлось отразить семь массированных налетов авиации, фашисты сбросили около 50 бомб, но ни одна в корабль не попала. Более удачными были немецкие артиллеристы – в кормовую оконечность попал 6-дюймовый снаряд. В результате взрыва в настиле палубы образовалась пробоина, возник пожар, 9 моряков были убиты, 30 ранены.

За 5 дней по «Кирову» было выпущено более 500 снарядов, самолеты Люфтваффе сбросили на него 326 бомб. Благодаря умелому маневрированию и точному огню зенитчиков крейсер не получил прямых попаданий. От разрывов авиабомб и снарядов вблизи борта «Кирова» в наружной обшивке борта и надстройках образовалось 45 пробоин, но серьезных повреждений корабль не получил. Сам же «Киров» выполнил 36 стрельб, обрушив на противника 235 180-мм снарядов, в среднем по 8 снарядов за стрельбу. Комендоры вынуждены были экономить боезапас главного калибра, поскольку на складах главной базы 180-мм снарядов не было.

Из-за недостатка орудий у обороняющихся частей морская артиллерия часто решала огневые задачи полковой и батальонной артиллерии. Артиллерия кораблей и береговой обороны была мощнее полевой по калибрам, но она не была предназначена поддерживать пехоту в ближнем бою. Это нередко приводило к перенапряжению стволов морской артиллерии и большому расходу снарядов.

Особенно упорное сопротивление врагу оказывала зенитная артиллерия трех полков ПВО флота, развернутых в непосредственной близости от переднего края. Они использовались в местах прорыва как противотанковые орудия для отражения атак мотомехгрупп, уничтожения и рассеивания пехоты противника. Каждая батарея являлась своего рода опорным пунктом.

Но артиллерия, даже самая мощная, могла только задержать продвижение войск противника, остановить его могла, при поддержке артиллерии, только пехота, а ее становилось все меньше. Последним резервом был отряд курсантов Высшего военно-морского училища им. М.В. Фрунзе. Четыре года они изучали флотские науки, а их бросили в бой как пехотинцев.

После того как части 42-го армейского корпуса противника 8 августа вышли на побережье Финского залива, снабжение сил флота и 10-го СК, действующих в районе Таллина, стало возможным только морским путем. Располагая базами на побережье Финского залива, авиация и корабли противника значительно активизировали свои действия по нарушению наших морских сообщений в этом районе.

С 12 августа начинается эвакуация раненых и гражданского населения из Таллина на транспортах. В этот день первая партия раненых была отправлена на турбоэлектроходе «Вячеслав Молотов» и транспорте «Аурания». Их сопровождали эсминец «Стерегущий», три БТЩ и четыре катера МО. На переходе погиб БТЩ «Крамбол», затем подорвался и получил повреждение «Стерегущий». На подходе к острову Гогланд от взрыва мины получил повреждения «В. Молотов», и большая часть раненых была высажена на остров. Уже тогда стало ясно, что противник минировал фарватер. Однако командование флота не предпринимало никаких действий, чтобы помешать немцам и финнам усиливать минные заграждения между Таллином и Кронштадтом. На это обратил внимание и Ю. Майстер: «Хотя русские точно знали, что немцы и финны каждую ночь усиленно работают над усилением заграждений, советский крейсер и дюжина эсминцев, стоявших в Таллине, не сделали ни одной серьезной попытки разогнать или потопить минные заградители» (Ю. Майстер, стр.18). Кроме эсминцев, флот имел торпедные катера и сторожевые корабли, но и они не были использованы для борьбы с заградителями противника.

13 августа из Кронштадта в Таллин вышел конвой в составе шести транспортов, четырех тральщиков и четырех МО. На следующий день в районе мыса Юминда на минах погибли транспорты «Водник» и «Утена», тральщик ТЩ-68, а 15 августа – БТЩ «Буй».

20 августа в районе острова Сескар был атакован немецкими бомбардировщиками и погиб санитарный транспорт «Сибирь», шедший с минзагом «Урал» из Таллина в сопровождении шести тральщиков.

24 и 25 августа из Таллина были отправлены два конвоя с ранеными и гражданскими лицами – женщинами и детьми – семьями офицеров.

В состав конвоя, вышедшего 24 августа, вошли танкер № 11, транспорты «Аэгна», «А. Жданов» и «Ээстиранд», ГИСУ «Гидрограф», ледокол «Октябрь» и поврежденный эсминец «Энгельс». Проводку конвоя за тралами выполняли тральщики «Ударник», № 45, № 46, «Менжинский», «Антикайнен» и «Фурманов». В тот же день на минах погиб «Энгельс», а в результате атак авиации – «Ээстиранд» и танкер № 11. «А. Жданов» получил повреждения.