Текст книги "Проклятье одиночества (СИ)"

Автор книги: Александр Яйков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Глава 3

Я сразу почувствовал… что что-то надвигается и невольно повернулся в ту сторону где кажется был запад. Ожидаемо ничего не увидел, кроме темно-желтого в сумерках песка и длинных теней от высоких барханов, но, не отступившись, зачем-то продолжил вглядываться в даль. Видимо опять наивно надеясь заметить что-то необычное или важное. Но конечно же ничего кроме шуршащего по очкам песка так и не углядел, как бы не всматривался.

Мужики тоже почувствовали непонятное напряжение в окружающем пространстве и начали стягиваться ближе к защитной стене и укрытому за ней шатру. Мне несколько раз махнули рукой зовя присоединяться к остальным, но я упрямо дождался первых порывов непонятного ветра и лишь после этого тоже направился в укрытие. Пашут уже успел накататься и сейчас играл с кем-то в кости на щелбаны, поэтому можно было не беспокоиться за его жизнь. А за помятую лобную кость пусть уже он сам беспокоиться. В будущем умнее будет.

– И что будет дальше? – уточнил я у выбравшегося из своего убежища старика, наблюдая за тем как мелкие песчинки начинают срываться с места и улетать куда-то на восток, в поисках какого-то нового пристанища. И если это было только начало… меня начинало слегка пугать собственное, слишком сильно разыгравшееся воображение.

– Как уже говорил, ветер будет постепенно усиливаться. А в своём пике силы это будет похоже на странную песчаную бурю, направленную строго в одну сторону. Поэтому хватает всего одной, скругленной с боков и сверху стены, чтобы нас не засыпало внутри. И так каждый день… кроме самого первого. Да и во второй ветер был не слишком сильным, будто бы давая нам шанс передумать и уйти отсюда – видимо у Авода было отвратное настроение, так как я почувствовал его плохо скрытое раздражение и нежелание хоть с кем-то разговаривать. Возможно это из-за непонятного давления создаваемого ветром, а может я ему уже просто надоел на сегодня со своими однообразными расспросами. Разбираться с его теорией искусственного происхождения ветра и спрашивать о причине недовольства конечно же не стал и, решив оставить старика в покое, просто вновь занял себя работой.

Несмотря на медленно набирающую силы стихию, несколько мужиков из бригады не прервали своей работы и, спустившись в котлован шириной в шесть грузовых платформ и глубиной метров в семь-восемь, продолжали раскапывать грунт. Присоединившись к ним, я подхватил похожий на трубу свободный прибор со странным названием лиртотор и, уперев нижний конец в землю, принялся направленными импульсами вибрации дробить спрессованную землю в мелкую пыль. Опытные копатели тут же принялись сгребать своей уплотненной тиксортной энергией все освободившиеся комки, формируя кучи сразу на двух грузовых платформах. У меня конечно же так ловко как у них точно не получилось бы, так как я, будучи археологом, был заточен под более тонкие манипуляции с энергией. Поэтому собственно и не лез им помогать с погрузкой, сосредоточившись на куда более простой для меня задаче.

Когда же обе платформы были заполнены, я, желая понять что они будут делать с землёй и песком в условиях усилившегося ветра, тоже поспешил выбраться на поверхность по не очень удобной верёвочной лестнице. Ну а оказавшись на верху, тут же поразился контрасту. Внизу было тихо и спокойно, а шум создавали лишь тихо вибрирующие аппараты дробящие почву. Ну а тут… Ветер уже успел набрать силу и своим монотонным гулом давил на сознание, вынуждая меня невольно отгородить разум от всех внешних проявлений окружающего мира. Я тут же перестал чувствовать обрывки чужих эмоций и голосов, будто бы погрузившись глубоко-глубоко под воду, и лишь после этого осмотрелся.

Судя по ведущим обычный быт рабочим, они уже успели привыкнуть к этому давлению стихии и практически не обращали на неудобства внимания. Большинство продолжало отдыхать и играть в кости и лишь несколько дежурных копателей контролировали объединенный управляющий контур стены. Один мысленно удерживал общую форму и не давал платформам разъединяться, а другой просто сидел рядом с коробкой накопителей и наблюдал за общей нагрузкой на стену и стабильностью истечения энергии. Видимо Авод опасался того, что с той стороны навалится слишком большая масса песка, которую какая-то из отдельных платформ могла и не выдержать. Поэтому один из дежурных, в опасный момент, должен был успеть наполнить слабое звено энергией, а другой сместить всю стену на себя, ослабляя общую нагрузку. Благо наша защитная преграда была выстроена полукругом и большая часть песка просто… как бы обтекала преграду, уносясь дальше по ветру.

Вот и нагрузившие земли мужики воспользовались силой стихии и просто продлили стену с одной стороны. Перевернули платформы, ссыпая грунт за пределы безопасной зоны, и терпеливо подождали пока разгулявшийся ветер не подхватит свою новую добычу и не унесёт её куда-то в неизвестную даль. Да, когда они убрали грузовые платформы, на том месте конечно же остались крупные куски грунта, но смекалистые работяги избавились и от них, просто взяв лиртоторы и, усиливая их до предела, на расстоянии раздробили эти неподатливые комья земли направленными ударами вибрации.

Подивившись такой выдумке, я мысленно похвалил мужиков и поставив себе задачу выбить для всей бригады премию за очень тяжелые условия труда, поспешил присоединиться к ним и заскочить на летящую обратно в котлован платформу. Ветер уже увидел и всем своим разумом прочувствовал его странности, так что уже можно было не тратить время на его созерцание. Поэтому я временно выбросил всё лишнее из головы и буквально ’’закопался’’ в работу. За ближайшие несколько часов работяги ещё трижды летали наверх чтобы освободить наполненные платформы и лишь когда мужики сменились отправившись на отдых, тоже решил выглянуть из норы и проверить что там наверху происходит. И кажется попал в самый пик разгула стихии.

– Эй! Мавиот! Ты только посмотри что творится! – невольно повышая голос, громко воскликнул подбежавший ко мне напарник. Его слова пробились даже сквозь мои слегка приподнятые щиты разума, а восторг перемешанный со страхом получилось распознать даже не прикасаясь к поверхностным эмоциям. И не удивительно, ведь я почувствовал практически тоже самое, только вот у меня куда сильнее преобладала вторая составляющая этой странной смеси. Я и без указки Пашута, только-только поднявшись наверх, сразу почувствовал и увидел творящееся снаружи безумие. Ветер стал настолько сильным, что его гудение уже заглушало практически все иные звуки вокруг. А по бокам от нашего защитного барьера появились еще две прямые стены. Стены из непроницаемого для взгляда потока, летящего куда-то на восток песка. И глядя на этот стихийный бред у меня в голове возник лишь один вопрос… который я поспешил направить к сидящему на стуле у шатра старику. Торопливо обогнул еще что-то кричавшего мне парня, приблизился вплотную к заметившему меня Аводу и, будто бы боясь что он меня не услышит, спросил его, невольно повышая голос даже в своих мыслях.

«И что, такое безумие тут каждый день?»

«Не кричи. Тут и без тебя слишком громко» – проворчал в ответ старый бригадир. Он задумчиво постучал по колену, видимо что-то обдумывая или додумывая какую-то прерванную мною мысль. И лишь после полуминутного молчания, наконец-то дал свой ответ.

«Точно нет… Сегодня гораздо сильнее дует… почему-то. У меня есть одно странное предположение по этому поводу… Но говорить тебе о нём конечно же не буду. Не хочу чтобы ты решил, что я окончательно лишился ума и снял меня с этой должности» – такой ответ лишь добавил тревожности и заставил насторожиться, но когда я попытался настоять на том чтобы старик всё же озвучил свои мысли он поднял свою руку со слегка посеревшими от возраста костями и твердо заявил – «И не проси. Пока сам к той же мысли не прейдёшь, я не буду лезть к тебе с этим мистическим бредом».

Спорить с этим старым упрямым кораллом не стал. Раздраженно махнул в его сторону рукой и, решив не терпеть это неприятное давление гула, в очередной за эту ночь раз направился в сторону котлована. Точнее сделал всего несколько шагов, а в следующий миг даже подсел от испуга, когда гул ветра разорвал непонятный громкий скрип. Пока я только разворачивался на шум, всё уже успело случиться. Видимо ветер все же победил и одна из платформ в верхнем ряду просто выпала из общей формации, словно выбитый в уличной драке зуб. Только вот последствия у этой случайности оказались куда более проблемными. Полностью лишившись контроля, огромный тяжелый квадрат два на два метра достиг земли менее чем за секунду, одной из граней глубоко входя в податливый песок, и расшвыривая по сторонам любителей покидать кости. А еще, мгновением ранее, в наше спокойное убежище, с победный воем и большим количеством песка, ворвался ликующий ветер, сминая хлипкие палатки и роняя расслабившихся шеледов. Раскидывая вещи и создавая полнейший хаос.

«Закройте дыру!!!» – оглушительно гаркнул старик, кажется громкостью своих мыслей способный докричаться и до ближайшего города – «Быстрее!!!».

Повторно орать было и не обязательно. Несколько мужиков уже прорвалось сквозь ветер к свободным платформам и, пробудив их при помощи своей тиксортной энергии, сразу же направили два квадрата в сторону большой прорехи. Они сложили двухметровые плиты углом, что бы на одной лететь вверх и вперед, а другой прикрываться от жестокого давления стихии. Медленно. За невероятно долгую минуту, пока я лежал на земле и радовался тому, что не успел подойти к яме, они наконец-то добрались до нужного места и прикрыли это внезапно раскрывшееся ’’окно’’. После чего остались контролировать и держать платформу-заплатку, так как она не была встроена в общий энергетический контур стены.

«Мавеот! Раненные!» – на этот раз направляя свой приказ только мне в голову, ошеломительно громыхнул старик, вынуждая меня подскочить на ноги и броситься в сторону лежавших возле платформы мужиков. Двое явно отделались очень легко и уже пытались вставать, стараясь понять что вообще случилось, а вот третий… Еще на бегу я почувствовал как из трещины в его черепе довольно быстро сочится жизненная энергия, приближая беднягу к возможной гибели. Вот только я не собирался сегодня хоть кого-то терять.

«Пашут! Найди мою сумку! Быстро!!!» – ошеломленный парень, видимо тоже шедший сюда чтобы опять поиграть в кости, дернулся от моего окрика будто от удара и, медленно приходя в себя, начал подниматься с земли. Что он делал дальше не знаю, так как уже упал рядом с раненным и принялся как мог латать трещину в его голове. Я не являлся врачом, а из подручных инструментов у меня была только тиксортная энергия и песок…, но и этого вполне хватило чтобы сделать временную заплатку. Скрепляя и сжимая песчинки, я стремительно формировал некое подобие твердой пластины или пробки, стремительно перекрывающей довольно широкую прореху в черепе. Свободные руки ощупывали кости копателя, выискивая другие переломы, пока мой разум контролировал уплотнённую энергию и сотни взлетевших в воздух мелких кристалликов песка.

Когда я уже практически полностью перекрыл истечение жизни из пострадавшего, ко мне наконец-то подбежал напарник и упал рядом, вместе с моей сумкой. Не отвлекаясь от контроля процесса латания раны, не глядя открыл замки и вытащил лежащий сверху тюбик с защитным гелем и, не жалея его, выдавил практически все поверх получившейся заплатки. Потом разравнял его своей энергией, создавая на голове пострадавшего небольшой холм. И лишь убедившись в том что из плохо знакомого мне мужика больше не истекает жизнь… С запозданием осознал свою глупость и расточительность. Посмотрел на смятый тюбик, уже почти застывший полупрозрачный горб на чужом черепе и наконец-то спросил, нужна ли еще кому-то моя помощь.

– Неее. Нормально все. Ушибами обошлись – практически сразу ответил кто-то позади меня, но я не успел повернуться, так как старик Авод задал самый главный для него вопрос.

– Как там Петса?

– Нормально все с ним. Трещину закрыл так что жить будет. Но нужно везти его в город чтобы нормальный врач его подлатал.

– Ну и хорошо… Тогда сегодня с ним и улетишь. Заодно расскажешь Адиву, что у нас тут творится. Так точно быстрее и доходчивее для начальства будет, чем в сообщениях что-то пытаться объяснять – практически приказал мне старик. Ну а я… не стал отговариваться или сопротивляться. Моя глисада была тут самой быстрой, да и… по любимой Име я уже успел немного соскучиться.

Глава 4

– А почему Петса не приходит в себя? С ним точно всё нормально? – с искренним и сильным беспокойством спрашивал парень по имени Иркес, явно тревожась за жизнь своего друга. Только вот я, из-за постоянного гудения ветра и ночи без отдыха, был очень далёк от хорошего настроения. Поэтому отвечал на его наивные вопросы предельно коротко и недружелюбно.

– У него до сих пор трещина в черепе. Конечно же с ним не всё в порядке.

– Но… вы же закрыли рану. Я думал что он скоро уже прейдёт в себя.

– Потеряв больше трети жизненной энергии? С такой большой нехваткой он точно не проснётся – не желая пока ругаться и посылать молодого копателя куда подальше, всё же продолжал отвечать я, надеясь что этот поток вопросов когда-нибудь точно иссякнет.

– Я могу поделиться своей…!

– Каким образом и зачем? Лично я не врач и не умею делать переливание. Но даже если у нас получится как-то это сделать… Моего понимания врачебного дела хватает чтобы быть уверенным в том, что с дыркой в голове ему будет очень больно и он опять потеряет сознание. Не забыв ’’поблагодарить’’ тебя за такую помощь.

– Но как же… – кажется не до конца поняв всё сказанное мною, несколько растерянно проговорил парень и я ответил ему раньше чем он успел сформулировать свой очередной бестолковый вопрос.

– Никак. Сейчас он в стабильном состоянии и не чувствует боли. Поэтому лучше подождать рассвета и отвезти его в город к профессиональному врачу, который поставит твоего друга на ноги за пару суток.

– Мастер археолог правильно говорит. Поэтому не приставай к окружающим с глупыми вопросами и просто подожди возвращения Петса – закончил мою мысль подошедший Авод. Раздражённый кажется еще сильнее моего, старик легкими толчками отогнал беспокойного юнца в сторону и замер, явно ожидая пока молодой шелед отойдёт подальше. Ну а когда это случилось, бригадир сообщил мне ожидаемо неприятную весть – Упавшая платформа была повреждена… не ветром. Там с торца была небольшая, едва заметная трещина. Возможно ничего бы и не случилось… в обычных условиях. Но… Видимо постоянные удары ветра превысили все лимиты прочности… Повредился энергетический контур платформы и она резко превратилась в пустой квадрат металлопласта. Дежурные конечно заметили этот выплеск, но просто не успели отреагировать.

– То есть… – выслушав пояснения явно сдерживающего ругательства старика, решил уточнить я – Хочешь сказать что вам на складах отгрузили ещё и одну повреждённую грузовую платформу, не проверив заранее её целостность? – тоже чувствуя сильное желание выругаться, зачем-то уточнил я и тут же получил ответ в виде подтверждающего кивка и протянутого листка с номером неисправного оборудования. Рубашку в которой лежала прошлая бумажка уже опять убрал в сумку, поэтому пришлось открывать застёжки, чтобы кинуть записку поверх одежды. Затем я в очередной раз проверил рану на голове пострадавшего работяги и лишь убедившись в том, что жизненная сила точно не истекает, уточнил у Авода.

– Долго еще ждать, пока ветер стихнет?

– Полностью успокоится часа через два. Ну а выходить уже можно хоть сейчас. Неприятно конечно задувает, но уже в целом терпимо – заверил бригадир и кивнул в сторону мужиков, вышедших за пределы (относительно) безопасной зоны, чтобы сгрузить землю со своих платформ. Солнце уже позолотило край неба и было не так уж и темно. Промахнуться мимо нужного бархана они были не должны, поэтому и я решил что смогу отыскать свою глисаду. Были лёгкие сомнения по поводу раненного Петса, но и эта проблема разрешалась довольно легко.

– Позови Пашута и найди какую-нибудь тряпку чтобы замотать ему голову – я кивнул на лежащего без сознания парня и, поднявшись на ноги, принялся одеваться. Пока прыгал на одной ноге всовывая вторую в штанину и перекладывал записки бригадира во внутренний карман плаща накидки, ко мне уже подоспел напарник. Пока заканчивал собираться, парень, узнав мои намерения, тоже успел замотать свою голову шарфом. Потом помог мне закутать Петса небольшим тонким пледом и лишь после этого мы направились на выход из принявшего нас всего на одну ночь убежища.

И практически сразу пожалел о своей самонадеянности. Малая платформа нас бы втроём точно не унесла, поэтому пришлось идти пешком, сдерживая боковые удары ветра и пытаясь не потеряться в этой песчаной круговерти. Из-за того что мне приходилось нести на руках раненного, ноги всё равно немного вязли даже несмотря на прикрепленные к обуви пескоступы и это еще сильнее осложняло наше движение. Как будто этой обезумевшей стихии нам было мало.

«Стой! Уходи чуть левее!» – мысленно скомандовал я, глядя в спину идущего впереди напарника. Летательный аппарат уже откликнулся на мой зов, поэтому было понятно где точно он находится и насколько сильно мы отклонились от нужного пути. Поэтому пришлось корректировать маршрут, выбирая не самый удобный, но при этом максимально прямой путь. Но даже так мы едва не прошли мимо глиссады, так как просто не сразу заметили ее серебристо серый в предрассветных сумерках силуэт, более чем на половину утопленный в песок.

«Сможешь его поднять?!» – глядя на неожиданную проблему и не понимая что с ней делать, вопрошал Пашут, вот только хорошего ответа у меня для него не было.

«Нет! Уже пробовал пару раз! Отвечает отказом из-за перегрузки!»

«И что тогда делать?» – задал довольно глупый вопрос слегка растерянный парень. И я точно был уверен в том, что ответ ему не понравится.

«Что-что! Капай давай! Или будем тут стоять пока ветер не утихнет?!»

«Да зачем мне…» – попытался ожидаемо возразить парень, но мой аргумент прервал его возмущение на самом взлёте и заставил воспылать рабочим энтузиазмом.

«Сегодня ты за пилота! Я буду держать Петса и следить за его состоянием!»

«Понял!» – тут же откликнулся парень, едва ли не ныряя в песок и начиная его раскидывать по сторонам как руками, так и своей уплотнившейся энергией. Прикрывая напарника от ветра, я просто подождал всего несколько минут, прежде чем глисада наконец-то смогла самостоятельно вырваться из песчаного плена и воспарить над землёй. Развернув её так чтобы внутрь залетело как можно меньше пыли и песка, поспешил побыстрее запрыгнуть внутрь, при этом стараясь не стукнуть обо что-нибудь и так уже пострадавшего мужика.

– Не экономь энергию накопителя. Поднимай аппарат метров на десять в воздух, чтобы точно не задеть ни один бархан и лети на максимальной скорости к ближайшему городу» – я конечно был уверен в том что бедняге Петсу пока ничего не грозит, но все равно чувствовал подспудное беспокойство и хотел как можно скорее доставить его к врачу.

– Понял! – громко воскликнул Пашут, даже не пытаясь скрывать своей радости и предвкушения. А затем, дождавшись когда наконец-то закроются двери, тут же взмыл в небеса, вынуждая меня схватиться за поручень справа от сиденья, смысла существования которого я раньше не понимал.

«Если даже на высоте умудришься что-нибудь задеть…! Я тебя прямо в пустыне высажу и пойдёшь до дома пешим ходом! Ты меня понял!!!» – не вольно срываясь в мыслях на крик, пригрозил я этому ненормальному любителю скорости, чувствуя как меня неприятно вжимает в мягкое пассажирское кресло.

– Не беспокойся! Все будет нормально! – восторженно прокричал этот малолетний безумец и кажется еще немного прибавил скорости.

Я даже не подозревал что моя глисада может летать «настоолько» быстро.

Глава 5

По пути неоднократно пожалел о том что посадил Пашута на место пилота. Особенно когда он сбил какую-то птицу (скорее всего намеренно), расплескав её косточки по разным сторонам. Поэтому, при виде приближающегося города, моя радость сразу заполнила весь летательный аппарат. А затем, не тратя времени на слова, я тут же выскочил наружу как только открылась дверь и, неся на руках пострадавшего, спешно пошел в клинику, возле которой и приземлилась моя глисада.

– Ээээй!!! – донесся до меня недовольный возглас напарника, видимо решившего еще немного полетать пока я буду занят. Только вот система летательного аппарата ответила ему отказом из-за того что я её временно заблокировал. Парень и так издевался над машиной почти три часа, выжимая из неё всё возможное и невозможное, поэтому она точно заслужила небольшой отдых.

Сидевшая неподалеку от входа помощница старшего врача тоже услышала негодующий выкрик Пашута и, встрепенувшись от неожиданности, наконец-то заметила идущего к ней посетителя. Быстро оценив ситуацию, она тут же выскочила из-за своего столика и сказав короткое «За мной!», устремилась в глубь ярко освещённого коридора, громко цокая высокими каблуками по каменной плитке. Я даже невольно засмотрелся на её линию ребер и таза, прекрасно подчёркнутых светлым врачебным халатиком. Мысленно сравнив девицу со своей женой, сразу решил что до моей прекрасной Ими она точно не дотягивает, но эта красавица из клиники точно могла бы снискать недолгую популярность в нескольких журналах с сугубо мужской направленностью.

Войдя вместе с девицей в небольшой процедурный кабинет, переложил Петса на единственную на всё помещение лежанку. Ну а пока возился с пострадавшим, красавица уже куда-то успела сбежать, видимо отправившись звать свое медицинское начальство. Я же, не зная чем себя тут занять, просто сел на стоящий в углу комнаты стул и попытался хотя бы ненадолго отстраниться от навалившихся всего за одни сутки проблем и от напряжения безумного перелёта. Правда долго мне побыть одному не дали. Даже дважды не успел себе пообещать, что больше не пущу Пашута на место пилота, а в помещение деятельным ураганом уже ворвался врач примерно моего возраста, и обойдя кушетку по кругу дважды остановился возле головы пострадавшего.

– Существенная потеря жизненной энергии и проникающая рана черепа после удара очень тяжёлым предметом. Скорее всего какая-то рабочая травма… вероятно на строительном объекте. Видимо на голову что-то упало с не очень большой высоты. Хотя… каска должна была смягчить удар и изменить характер ранения. Возможно этот мужчина просто пренебрегал техникой безопасности на стройке – мгновенно оценил ситуацию старший врач и, не оборачиваясь, направил мне эмоцию вопроса, видимо желая подтвердить свои измышления.

– Почти всё верно. Только не на стройке, а в археологическом раскопе в пустыне. Там каски только мешать работе будут. Ну а трещина… Там рухнула неисправная грузовая платформа и задела бедолагу по касательной. Если бы упала на голову, его бы разметало по кускам (как ту птицу, после встречи с моей глисадой) – меня опять обдало холодом страха от прошедшей совсем близко смерти. И даже факт того что гибель грозила не мне, ничего не менял. Вся эта ситуация сильно повлияла на меня и даже вынудила немного изменить угол мышления.

– Кто оказывал первую помощь? – вырывая меня из задумчивости, уточнил врач, при этом рассматривая полупрозрачную шишку на черепе своего пациента.

– Я. Спрессованным песком закрыл трещину, чтобы остановить истечение энергии, а потом зафиксировал все защитным гелем. Опыта оказания первой помощи раньше не было… поэтому в спешке немного перестарался и выдавил почти весь тюбик – прояснил для врача природу происхождения странного образования на голове пострадавшего. Видимо мужчина почувствовал мою опаску по поводу того, что это может помешать лечению, поэтому он сразу поспешил заверить меня в обратном.

– Ничего страшного. Это совсем не проблема. Сейчас вашего работника подлатаю и будет как прежний. Через полгода даже места срастания на голове не найдёт – я почувствовал как мужчина кого-то мысленно позвал и уже через пару мгновений в кабинет вошла та самая красавица, наверняка стоявшая где-то поблизости в ожидании начальственных распоряжений.

– Вилоночка. Принеси пожалуйста банку с растворителем защитного геля и две средних дозы донорской энергии жизни. И поскорее – подхлестнув убежавшую девицу волной игривой нежности, доктор постоял несколько мгновений, глядя на закрывшуюся дверь…, а затем как-то резко изменил своё настроение, отбрасывая романтические мысли и становясь предельно серьёзным.

Секунда и вот уже всё помещение заполняет чувство суровой сосредоточенности, а из открывшихся шкафчиков и тумбочек начинают выскакивать инструменты и раскладываться на выкатившемся откуда-то небольшом столике. Пока я наблюдал за их полётом до выверенного годами практики места, он уже выхватил прямо из воздуха летевшие мимо ножницы и принялся ловко разрезать рукав рубашки. Из-за того что по раскопу мужики практически всегда ходили раздетыми, мне пришлось натянуть на Петса штаны и рубаху, но вот врач с этим тряпьём не стал цацкаться. Довольно быстро срезал все что ему мешало, заодно высматривая иные повреждения костей, а после своей уплотнившейся Тиксортной энергией откинул ненужные обрывки ткани куда-то в угол комнаты. Затем он быстро ощупал несколько найденных сколов и при помощи тонкой плоской палочки нанес на повреждения белый густой раствор. Несколькими отточенными движениями всё подровнял и убрал излишки после чего подтянул к себе незнакомый мне инструмент, похожий на тонкую трубку из которой дул слабый, но довольно жаркий воздух. По десятку секунд на каждое повреждение и вот белая жидкость уже затвердела, а места сколов можно было найти лишь потому, что они были на пару тонов светлее.

А в следующий миг, будто бы дождавшись самого подходящего момента, в палату вошла девушка. Небольшая баночка с прозрачным гелем сразу покинула ее руки и полетела к голове Петса. Два стеклянных шарика с иглами она положила на кушетку в ногах пострадавшего, после чего отошла в сторонку чтобы не мешаться и, сияя своими светло красными глазами, с восхищением принялась наблюдать за работой своего старшего коллеги. И такой пылкий взгляд кажется добавил еще большей твердости и уверенности его движениям.

Поймав руками уже открытую в полете банку, он другой плоской палочкой, чуть побольше размером, нанёс растворитель на созданный мною полупрозрачный горб и подставив железную тарелку принялся ловко соскабливать в неё медленно размягчающийся защитный гель. Ну а когда голова оказалась чистой, доктор без паузы сразу же взялся за рану, также как и я, только в обратном порядке, быстро, но осторожно выдёргивая скрепленные вместе песчинки и отправляя их всё в ту же тарелку.

У меня имелась опаска того, что жизненная энергия вновь начнет сочиться сквозь прореху в голове, но опытный врач каким-то непонятным для меня образом сдержал её внутри раны. И сделал это так надёжно, что я даже не смог её почувствовать, несмотря на то, что сидел в полутора метрах от кушетки, на которой и проходила эта поистине виртуозная операция.

И даже когда рана оказалась полностью очищена, а из трещины было извлечено несколько небольших осколков кости, сквозь невероятный контроль доктора не просочилось ни единой капли энергии. После чего опять пришло время для белой смеси, кажется на основе косной муки, и непонятного прибора для направленного обдува горячим воздухом. Всего несколько минут работы с плоской палочкой и трубкой и вот уже голова Петса выглядит абсолютно целой и даже не сразу поверишь что его меньше десятка часов назад задела упавшая грузовая платформа.

Только вот и на этом операция не закончилась. Взяв в руки инструмент с тонким сверлом, похожим на зубной, врач просверлил в плечевой кости работяги крохотное отверстие и сразу вставил в него уже подтянутый к себе стеклянный шарик с отломленной наполовину иглой. Пол минуты молчаливого ожидания и вот донорская жизненная энергия уже перелита в тела работяги, а на место опустошенной колбы встает еще одна полная.

– Так. Операция окончена – объявил для всех присутствующих врач и обращаясь к девушке попросил-приказал – Вилона, закончи пожалуйста переливание и подмажь лунку. А я пойду помою инструменты и немного отдохну.Отчёт по операции напишем вечером… вместе – тут даже слепой, по голосу и оттенкам эмоций, легко понял бы что у этой парочки уже завязались отношения. И мне тут оставалось лишь мысленно усмехнуться и послать вышедшему врачу эмоцию одобрения. А там пусть сам решает к чему именно это относилось.

– Ах да – разрывающая себя между работой и объектом своего обожания, красавица явно обо мне позабыла и опомнилась лишь когда я встал со своего места и подошел ближе к так и не пришедшему в себя Петсу – Ваш… друг очнется лишь через некоторое время, когда донорская энергия полностью усвоится. Поэтому не ждите его и лучше приходите завтра. К этому времени он отлежится и уже сможет самостоятельно ходить.

– Понятно. Благодарю за пояснения – говорить девице, что он мне совсем не друг я конечно же не стал и, следуя её совету, поспешил покинуть палату. Находиться рядом с такой красавицей было уже невмоготу… и меня изо всех сил тянуло домой. К своей родной и любимой «красоте», которая наверняка окажется рада моему неожиданному возвращению.