Текст книги "Обет на крови"

Автор книги: Александр Тамоников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Гончаров присел на указанное место и посмотрел на начальника штаба. Тот, кивнув на телефон, тихо проговорил:

– Разведуправление!

Вадим кивнул: мол, все понял.

Выслушав вновь поступившую информацию, полковник опустил трубку на рычаги аппарата секретной связи.

– Так, Гончар, задача твоя осложняется!

– В каком смысле?

– В прямом, майор, в прямом!

– Змеелов внес коррективы в свои планы?

– Нет! Но вот численность группировки его сопровождения, по уточненным данным, увеличилась до двадцати человек.

Майор спокойно произнес:

– Это не столь важно, главное, как вооружена банда и каким маршрутом она планирует выйти к Аласхану?

– Решил оприходовать Камалова на подходе к усадьбе?

– Да. Но предварительное решение я доведу, с вашего позволения, позже, сейчас же хочу узнать о вооружении бандитов и маршруте выдвижения к аулу.

– По данным все той же разведки, вооружение боевики имеют обычное, автоматы «АК-74», частью с подствольными гранатометами, два пулемета «РПК», пистолеты «ПМ» и гранаты как наступательные «РГД-5», так и мощные оборонительные «Ф-1». Возможно, я подчеркиваю, возможно, об этом данных нет, тем не менее наемники, а именно из них состоит отряд охранения Змеелова, могут иметь и пару американских кассетных гранатометных систем. Таковые в арсенале Камалова имеются! Сложнее с маршрутом. Разведке не удалось выяснить, каким путем пойдет Змеелов. Очевидно одно, передвигаться бандит будет пешим порядком и со стороны населенного пункта Шуни.

Майор бросил взгляд на вновь разложенную карту. Сориентировавшись, произнес:

– Значит, с юго-запада? Через «зеленку»?

– Судя по всему, получается так, но где гарантия, что этот хитрый пес Камалов не решит сделать крюк и обойти свой аул? А от него всего можно ожидать. Ну, ладно, с этим постараемся разобраться, в конце концов, мы можем встретить банду с любого направления или со всех сразу. Дело в другом. Хватит ли мощи одной штурмовой группы, чтобы справиться с отрядом в двадцать профессионально подготовленных наемников? Вот что сейчас меня беспокоит больше всего. Не усилить ли штурмовое подразделение еще одной группой?

Майор ответил:

– Не стоит! Резерв держать поблизости можно, да и нужно, но выводить к аулу более одной штурмовой группы, думаю, не следует. Как не следует переоценивать профессиональные возможности наемников Змеелова. Это же шушера со всего света, включая и Россию. Да, их, конечно, готовили в лагерях и кое-что они умеют. Но у них нет и не может быть главного. Сплоченности коллектива, потому что деньги свои они отрабатывают поодиночке. И особо не стремятся лечь костьми за дело ваххабитов, тем более попасть к нам в плен. А посему отряд наемников больше похож на стаю шакалов. Когда перед ними слабый противник, они герои, но стоит разок хорошо получить в жало, идут на попятную! Проверено.

Начальник штаба спросил:

– А не переоцениваешь ли ты свои силы, Вадим? Это очень опасно!

– Я высказал свое мнение. Окончательное решение принимать вам. Как скажете, так и будет! Мне, в принципе, без разницы, одному выходить на банду или с кем-то в паре. Слава богу, приходилось работать в разных ситуациях.

Командир, выслушав диалог Гончарова с Дроздовым, вернулся на свое место.

– Так! Закончили дискуссию! Докладывай, майор, вариант своего решения, но уже с учетом изменившейся обстановки. Или тебе требуется дополнительное время, чтобы сформулировать и скорректировать его?

– Да нет! Ничего мне не требуется. Я предлагаю следующий вариант предстоящего боевого выхода своей штурмовой группы...

Выслушав Гончарова, и командир, и начальник штаба согласились с планом майора. Единственно, решили все же усилить группу спецназа вторым подразделением, в задачу которого входило выдвижение в лесной массив с целью раннего обнаружения банды и в дальнейшем ее сопровождение до Аласхана с тыла, а при необходимости ввод ее в бой в качестве резерва. Командир второй группы майор Алексей Соловьев на время операции под кодовым названием «Гюрза» оперативно подчинялся майору Гончарову. Закончил совещание командир отряда:

– Ну, вроде все обсудили! Давай, Вадим, отдыхай, с Алексеем Соловьевым я поговорю отдельно. Взаимодействие согласуете на месте. Построение сводного подразделения в 0.10 у вертолетной площадки. Если нет вопросов, иди.

Гончаров поднялся, вышел из модуля. На улице было жарко. Но скоро жара начнет спадать, а ночью в Чечне и вовсе будет прохладно. А сейчас жарко! До чего же не любил солнце майор Гончаров, кто бы знал! Но ничего не поделаешь!

Воевать пока приходится на юге. И дай бог, чтобы здесь закончилась эта непонятная и никому не нужная война. Хотя, нет, кому-то она нужна. Очень нужна, раз костер ее постоянно подпитывается и из-за «бугра» и, что самое обидное, из сердца самой России. Знать бы КТО конкретно греет на этом руки. Оторвал бы их, к чертовой матери ... вместе с головами! Но думать об этом бессмысленно и вредно. Лучше потратить оставленное время на сон! Предстоящие сутки реально обещают стать бессонными, а возможно, не только сутки. Там видно будет, сейчас же – спать!

Майор прошел в палатку группы и, не раздеваясь, упал на свою кровать, мгновенно уснув, лишь коснувшись головой подушки. И никакая жара не была помехой вынужденному и крайне необходимому отдыху офицера спецназа. Ни жара, ни мухи, сразу облепившие лицо майора.

Глава 2

Вертолет доставил штурмовую группу майоров Гончарова и Соловьева в заданный район в 1.05. «Ми-8» совершил посадку на небольшую ровную площадку между двумя балками почти на границе квадрата 50—12. Бойцы покинули борт, и «вертушка», взмыв вверх, исчезла в темном небе. Командиры групп осветили карту. Гончаров как руководитель операции «Гюрза» поставил задачу Соловьеву:

– Давай, Леша, вытягивай свою группу и – вперед на северо-восток, в обход Аласхана. Селение ты должен успеть пройти в темное время суток, а сейчас светает рано. Уйдешь в «зеленку» на удаление пяти километров, там растянешь цепь так, чтобы полностью взять под контроль южное направление подхода банды Змеелова. Как закрепишься на позициях – доклад мне. Дальнейшую задачу ты знаешь! В случае необходимости я скорректирую ее! Лады?

– Вопросов нет. Я начал.

– Давай, Леш, только прошу, в темпе и аккуратно.

– Как учили. Пошел я!

– Удачи!

Майор Соловьев, отдав короткую команду своему подразделению, первым начал спуск в левую балку, которая должна вывести спецназ как раз к восточной оконечности аула Аласхан.

Майор Гончаров построил свою штурмовую группу.

– Совершаем форсированный марш до известного вам селения. Единым подразделением идем до низины перед мостом. Там короткая остановка и уточнение задачи. Влас, в передовой дозор, Тарас и Корнет по флангам, дистанция между бойцами на расстоянии визуальной видимости, я во главе оставшейся группы, капитан Шарипов в замыкании. До объекта порядка десяти километров несложного по рельефу и удобного для совершения марша пространства, так что кровь из носу, но к 2.40 мы должны выйти к низине! Вопросов не принимаю. В установленном порядке и режиме, вперед!

Группа, разбившись на четыре части, вошла в правую, если смотреть в сторону аула Аласхан, балку. Начался марш на рубежи ожидания и подготовки встречи противника. Звездное небо и полная луна освещали равнину.

Как и было запланировано, отряд Гончарова вышел к низине ровно в 2.40, даже раньше, но немного, минуты на две. Майор указал бойцам на арык, делающий поворот за первым рядом домов селения. Перед каналом высокой стеной поднимался камыш. Туда и решил направить группу майор Гончаров, изменив первоначальный план обосноваться на обрыве впадины. Обрыв был практически лишен растительности, хотя на карте значились густые кустарниковые заросли. Вот они, первые неожиданности реальной оценки обстановки на местности, а не в штабной палатке. Будут и другие, это по своему опыту прекрасно знал командир группы спецназа и в принципе был готов к ним. Главное, не суетиться. Стоило помнить одно – задачу выхода, а остальное решать по реальной обстановке. Так Гончаров и поступил. Скрыв личный состав в камышах, он объявил привал, одновременно начав ставить задачу второго этапа – блокирования селения:

– Делим группу на два отделения, первое – наблюдение и обнаружение банды, второе ударное. Деление подразделения, сами понимаете, чисто условное, так как в штурме будем участвовать все. Особое внимание уделяю тому, что главарь наемников Али Камалов, он же Змеелов, должен быть взят живым, в крайнем, подчеркиваю, в крайнем случае, раненым, но так, чтобы мы смогли доставить его на базу! Первым отделением командует капитан Шарипов, вторым – я. Общее руководство действиями группы также на мне. Ко мне должна стекаться и любая информация по операции.

Гончаров оставил при себе снайпера Тараскина, снайпера-гранатометчика Карпушина – Есаула и снайпера Власенко. Прапорщики Серегин – Корнет, Дробышев – Дрога и Гусаров – Гусар поступили в распоряжение Шарипова – Баскака.

Майор обратился к капитану:

– Сейчас проведешь свое отделение по низине, одного человека оставь на обрыве, кусты там все же есть, второго подними на склон. С третьим обойди аул. В «зеленке» место наблюдения и за массивом, и за усадьбой определишь сам, но далеко не углубляйся. По пути попытайся поймать по паре змей на каждого, сейчас их еще полно вокруг.

Шарипов удивился:

– А это еще зачем?

Вадим объяснил:

– А затем, чтобы разведку Змеелова отпугнуть. У него в отряде наемники, а те не местные, которым всякие ползучие гады привычны. Если с позицией наблюдателя сблизится наемник, пусть наш швырнет ему под ноги гюрзу или щитомордника, это что поймаете. У того сразу отпадет охота обследовать участок, наемник уйдет в сторону, подальше от змеи.

– Но держать при себе змей опасно.

– Опасно, если они ядовиты. Вот вы и обезвредьте их, вырвав к чертовой матери все зубы у этих тварей. Как это делается, знаешь, платок в пасть и резкий рывок. И все, гюрза безобидна, как наш российский уж, правда, внешне пострашнее будет. Ну а кобр прихватите, еще лучше, их и нейтрализовать легче, и эффект они создают впечатляющий! Хотя, если не хочешь, не прибегай к подобной уловке. Это не приказ, это совет.

– Хорошо, Гончар, приму к сведению.

– Прими и давай начинай выдвижение. Скоро рассвет, а люди тут встают с восходом солнца. Мысль понял?

– Так точно, командир!

– Удачи тебе, Рустам, и не забывай, кроме официального доклада, нет-нет, да напоминай о себе.

– Хорошо! Тебе тоже удачи, Гончар.

– Давай!

Первое отделение бесшумно спустилось в низину, которая в это время года представляла собой потрескавшийся участок пустыни. Но это только сейчас. Стоит в горах пройти приличному дождю, и вода здесь будет кружить мощным водно-грязевым потоком.

Вадим, как ни старался, не применяя прибор ночного видения, увидеть бойцов Шарипова, но так и не заметил никого в низине. Ребята работали спокойно и профессионально, сразу же, видимо, применив средства маскировки.

Майор повернулся к тем, кто остался с ним:

– Ну что, гвардейцы, приуныли? Курить, наверное, хочется?

Власенко признался:

– Если честно, сил нет!

– Да? Ну, давайте в балку по одному и смотрите, дым по земле и за собой никаких окурков с пеплом.

Прапорщик, так яростно перед выходом атаковавший медсестру медсанбата, первым пополз к склону небольшого оврага. Гончаров остановил его:

– Влас?

Тот обернулся:

– Да?

– С сестричкой попрощаться успел? Я как-то забыл на базе тебя об этом спросить!

Снайпер махнул рукой:

– Не сыпь мне соль на сахар, командир! И так сердце кровью обливается.

– И чего это оно обливается? Вернешься, продолжишь роман!

– Ага! Во-первых, еще надо вернуться, но это ладно, пустяки, вернемся, куда мы денемся, а во-вторых, как представлю, что ее сейчас этот зачуханный начпрод под простыней лапает, выть от бессилия хочется. Удавил бы гниду.

Командир группы улыбнулся:

– Так он вроде раньше тебя к Марине пристроился. И это ты пытаешься отбить у него даму. Какие ж к начпроду претензии?

– Да пошел он, фуцин драный! Но гадом буду, вернусь, узнаю, что капитан нырял в мое отсутствие – жало расшибу.

– Если дама не захочет, попросту делать у нее будет нечего! Так что ты уж лучше уповай на то, что завладел ее сердцем. А то, что получается, и ты по вкусу, и капитан?

– Да когда ей было ко мне прильнуть? Если бы дня два-три еще побыть на базе, тогда другой базар, а так? Но останься мы сегодня ночью в гарнизоне, я б ее так оприходовал, что она не то что о капитане, о любом генерале забыла бы. Но... облом! Вот у меня всегда так! На любовном, я имею в виду, фронте. Только что-то начинает складываться, херак вводная или еще какая напасть. Одно утешение, в Подмосковье к проституткам можно выбраться. Вот там безо всяких проблем. Только «гранды» отстегивай.

– Ладно, Казанова, ползи, куда полз, другие тоже курить хотят!

– Так сам же остановил меня!

– Ползи!

Перекурив, бойцы вновь заняли место возле командира. Гончаров приказал отделению выдвинуться правее, к месту, где арык за крайним домом первой улочки делал поворот, тем самым ограничивая аул с запада. Так, имея перед собой проход к усадьбе Камалова и хорошо видя массивные ворота, Гончаров решил оборудовать скрытную позицию наблюдения. Прапорщики приступили к выполнению задания.

Тем временем рассвело. И тут же пошли доклады бойцов первого отделения. Сначала пулеметчик Дробышев сообщил, что нашел прекрасное местечко, глубокую ложбину, будто специально под него природой оборудованную, из которой прапорщик контролирует саму низину, часть дороги из ущелья, мост и пространство под ним, но здесь только до опор, далее ему хорошо виден склон начинающегося перевала, практически весь аул, и это было важно, а также фронт и правый фланг ограждения усадьбы Камалова с верхним этажом и крышей здания.

Командир группы оценил позицию пулеметчика. Для «РПК» лучшей просто не придумаешь. Одно спросил майор у прапорщика:

– Если возле тебя возникнут посторонние люди, они не обнаружат позицию?

Дробышев ответил уверенно:

– Нет, командир, не обнаружат, слева у меня тут куст, я его передвижным сделал. Если что, засажу на маскировочную сеть, и порядок.

– Ну, смотри, а то прими дополнительные меры страховки.

– Ничего лучшего, Гончар, не придумать, а заняться и помимо наблюдения у меня есть чем?

– Что такое?

– Да скорпионы, я их маму! Этих тварей с загнутыми хвостами, словно что-то манит в мою ложбинку. Может, самку их придавил?

– Все может быть! Но вместо того чтобы отбиваться от них, лучше бы вспомнил о баллончике с аэрозолем.

– А ведь точно! Во, бля, совсем забыл о спецсредствах. Спасибо, командир, что напомнил. Сейчас мы этих членистоногих отгоним так, что дорогу обратно надолго забудут!

– Давай! И все внимание на сектор наблюдения, он у тебя достаточно широк.

Дробышев вздохнул:

– Да уж! А что поделать?

– Наблюдай, конец связи!

– Наблюдаю! Конец!

Следующим вышел на связь Гусаров. Он доложил, что занял позицию на склоне перевала, не видимом со стороны дороги и командира. Гусар взял под контроль выход из «зеленки» по всей ее длине вдоль аула и тыловые подходы к усадьбе.

После непродолжительного эфирного молчания отозвался и капитан Шарипов:

– Гончар! Я – Баскак! Как слышишь?

Майор ответил:

– Слышу нормально! Что у тебя?

– А у меня небольшой сюрприз!

– Надеюсь, не из неприятных?

– Как сказать?! В общем, прямо за усадьбой Камалова, в лесу, начинается вполне приличная грунтовая дорога, уходящая на юго-запад, как раз в сторону Шуни, откуда должен появиться Змеелов.

Командир группы поинтересовался:

– Дорогой пользуются?

– Судя по накату, да, но... до определенного места, а именно до развилки в глубине леса, примерно метрах в пятистах от усадьбы.

– Что еще за развилка?

– Обычная развилка! Одна дорога продолжается прямо, то есть на юго-запад, другая отходит в сторону и уходит в лес почти параллельно аулу. Я прошел метров сто, грунтовка продолжается. Вот по этому участку и машины, и гужевые повозки проходят часто, трава на колее почти вся вытоптана. Та же дорога, что уходит к Шуни, используется значительно реже, можно сказать, почти не используется, заросла травой. Но иногда по ней проходят автомобили, скорее всего «УАЗы», машины больших габаритов посшибали бы ветки деревьев, что растут по обеим сторонам дороги, но они не тронуты.

Гончаров проговорил:

– А на карте ни хрена подобного не обозначено! Ну, ладно, значит, говоришь, прошел сто метров и конца грунтовки не видать?

– Нет!

– Оставь ее! Где ты устроил Корнета?

– У развилки!

– Хорошо! Пусть остается там, а ты окопайся, где остановился. Посмотрим, не воспользуются ли этой трассой местные чабаны в ближайшие сутки!

– Принял, выполняю!

Вадим перевел радиостанцию в режим ожидания, потер руки.

– Ну вот, кажется, и закольцевали усадьбу.

Власенко спросил:

– И теперь что? Будем ждать чурбанов?

– Угадал! Будем ждать чурбанов. Понимаю, это менее приятно, чем ожидать встречи с женщиной, но ничего, Влас, не поделаешь! Работа у нас такая!

– А я что? Я ничего. Мне все до фени. Получил приказ – выполнил, и все дела! Это тебе с Баскаком думать надо, а наше, – Власенко указал на друзей-прапорщиков, устроившихся в камышах, – дело маленькое.

Майор вздохнул:

– Эх, Влас! Чувствует мое сердце, достанешь ты нытьем своим. Надо тебе какую-нибудь конкретную задачу определить.

Прапорщик поднял обе руки вверх:

– Все, командир, молчу!

Но было поздно: Гончаров уже принял решение, как использовать своего не в меру непоседливого подчиненного:

– Вот что, Петя! Ты сейчас давай ложись спать. А ночью, как стемнеет, пойдешь к Шарипову.

– Зачем?

– Я тебе перед отправкой все подробно и популярно объясню.

Власенко сплюнул в траву:

– Ну вот, допиз...ся! Нет, сидел бы молчком, как остальные, теперь шарахайся ночью по этим лесам да взгорьям, чтоб им пусто было!

Гончаров приказал, не намереваясь больше слушать снайпера:

– Отставить разговоры! Спать!

– А если не усну?

– Препарат из аптечки примешь, я разрешаю! Отрубишься как миленький.

– Да, чтобы...

Майор не дал договорить прапорщику:

– Все, Влас, сказал, спать, значит, спать! Чтобы через минуту я тебя не видел и не слышал. Испарился!

– Есть!

Спустя несколько минут, устроив себе камышовое ложе, Власенко уже спал детским, безмятежным сном, не принимая никаких специальных препаратов.

В 12.25 на связь вышел майор Соловьев, доложив, что его группа заняла рубеж наблюдения по южной границе квадрата 50—12, что указывало на удаленность спецназа от чеченского селения в шесть с небольшим километров.

Гончаров, выставив дозор, приказал личному составу организовать сменный отдых, предварительно связавшись с командиром отряда и сообщив полковнику Морозову о выходе подразделения в заданный район и готовности его к выполнению поставленной задачи.

Остаток дня тянулся долго. Гончаров, как ни пытался, уснуть не смог, мешали комары. А вот к ним, в отличие от мух, майор привыкнуть не мог никак. Не помогала и специальная мазь. Один писк этих «бекасов» выводил командира группы из себя. А у арыка и в камышах комаров было много. Очень много. Чтобы отвлечь себя, он занял место дозорного и в который уже раз прокручивал варианты развития событий завтра, двадцать второго числа. Откуда точно появится Змеелов? Прибудет ли он в сопровождении всего отряда из лесного массива или разобьет охранение на части, постепенно вводя его в аул? Где по приходу он планирует разместить бандитов? И что конкретно заставило Камалова посетить родовое гнездо? Вопросов у Гончарова возникло много, а вот ответа на них, практически, ни одного. Вернее, вариантов действий у Змеелова было столько, что просчитать их все не представлялось возможным.

В 21.00 майора вызвал командир отряда:

– Гончар! Я – Первый!

– Слушаю вас, Первый!

– Прими кое-какие уточнения по задаче. Змеелов находится в Шуни.

Командир группы уточнил:

– Один или с бандой наемников?

– А сам-то как думаешь?

– Не знаю! При себе Камалов может держать всего пару человек, остальных оставив в лесу.

– Нет! Банда собрана в одном месте. Отдыхают.

Гончаров поинтересовался:

– А это место и прямо сейчас другими штурмовыми группами обработать в Шуни нельзя? Пока бандиты отдыхают?

– Нельзя! Штурм селения с ходу результатов не даст! В лучшем случае удастся рассеять банду. И в Шуни у Змеелова слишком много путей отхода.

– Понял. Следовательно, ночью он двинется на Аласхан?

Морозов подтвердил:

– Скорее всего, но не обольщай себя мыслью, что он поведет отряд через лес скопом.

– А я не обольщаюсь, иначе не стал бы закольцовывать аул, но на месте удалось выяснить одну интересную деталь.

– Какую именно?

Майор доложил командиру отряда о лесных дорогах с юга от заблокированного селения, пояснив:

– Одна дорога уходит как раз в сторону Шуни! Возможно, она и обрывается где-нибудь в лесу, но думаю, что все же тянется до соседнего населенного пункта. Вторая отходит от первой на небольшом удалении от аула и далее тянется параллельно ему. Кстати, это дорога, учитывая ее внешний вид, нередко используется местными жителями. Вопрос, почему от западной окраины, а не, скажем, откуда-нибудь напрямую? Хотя, может быть, эта грунтовка входит в Аласхан. Тогда в чем ее значение?

– Ты это у меня спрашиваешь?

– Нет, полковник, мысли вслух! Ночью я проверю эту трассу.

– Обязательно проверь. Для чего-то она проложена!

– Несомненно!

– Пока все. Будут новости, свяжемся, я постоянно на приеме.

– Добро, конец связи!

И не успел командир штурмовой группы отключиться от отряда, как его по местной связи вызвал прапорщик Дробышев:

– Командир, по второй от тебя улочке на выход из селения прет арба!

Майор раздвинул камыши, навел на аул бинокль и увидел повозку, состоящую из здорового серого в крапинку осла с телегой на больших колесах. Внутри телеги лежали матерчатые мешки, сверху прикрытые листьями какой-то травы. Погонял осла бородатый и с виду немолодой чеченец. Хотя возраст его определить было трудно. Борода делала местных жителей безвозрастными и похожими друг на друга. И все бы ничего, если бы рядом с погонщиком не лежал автомат «АК-74». Данное обстоятельство уже переводило местного жителя в разряд потенциального врага, хотя оружие могло служить чеченцу и средством самообороны. Только от кого?

Гончаров проговорил в рацию:

– Доклад принял, Дрога! Арба на мне, продолжай наблюдать за всем сектором. Да, тебе удалось отдохнуть?

– Поспал малость, пару часов, больше не смог, комарье, будь оно не ладно, все мозги вы...ло!

– У меня такая же херня! Ладно, все, отбой!

Командир группы переключился на капитана Шарипова:

– Баскак, ответь!

– На связи!

– По ближайшей к лесному массиву улочке к дому Камалова движется арба. Я контролирую ее. Возможно, она останется в селении, но возможно, уйдет в «зеленку». Будь готов к встрече.

– Я всегда готов.

– Вот и хорошо. Предупреди Корнета и жди дополнительной информации.

Отключившись, майор перевел взгляд на повозку.

Та медленно прошла улицу, не задержалась и перед воротами особняка Камалова, за его забором свернула налево и начала медленный подъем. Ее заметил Гусаров, о чем тут же сообщил на временный командный пункт. Арба явно шла в лес.

Гончаров вызвал Шарипова:

– Рустам! Арба идет к тебе. Погонщик вооружен автоматом.

– Принял. Что дальше?

– Пропускай его, отследив направление движения. Но только направление, преследование не проводить!

– Принял!

Арба между тем скрылась в лесу, а Шарипов вскоре доложил, что она свернула на параллельную аулу дорогу.

Майор, получив информацию, задумался. Интересно, куда ведет дорога? То, что она не имела выхода в аул где-нибудь левее, теперь определилось точно. Иначе зачем погонщику проезжать аул, чтобы, выйдя в лес, направиться в обратном направлении. Странная развилка. Но ничего, ночью мы узнаем о ней все! Это все предстояло узнать прапорщику Власенко, которого подняли в десять вечера. Он тут же подполз к Гончарову, отчаянно зевая:

– Ну, как обстановка, командир?

Майор, взглянув на прапорщика, спросил:

– Тебе как, в письменном виде доложить или устный доклад примешь?

– Да что ты все издеваешься, Вадим? Что я тебе, этой медсестрой дорогу, что ли, перешел? Если хочешь, уступлю, я не жадный!

– Медсестра здесь ни при чем.

– А что при чем?

– Болтливость твоя.

Снайпер развел руками:

– Нет, вы только посмотрите на него. Ты что, Гончар, первый год меня знаешь? Раньше тебе мои движения были до фени, чего сейчас домотался?

– Ладно, Петя, проехали! Слушай лучше задачу. Как стемнеет, двигаешь к Дробышеву, от него через ущелье, под мостом, на склон начинающегося перевала. Оттуда выходишь на лесную дорогу, выход к началу которой тебе подскажет Баскак. Не забудь о выходе предупредить ребят первого отделения, а то нечаянно снимут тебя, как куропатку.

– Ладно, снимут! Знаю, что делать, не маленький.

– Это хорошо! Выходишь к Баскаку, он покажет тебе одну лесную дорогу. По ней тебе и следует пройтись. До самого окончания. Мне надо знать, куда она ведет и чем заканчивается. Как дойдешь до конца грунтовки, доклад мне! Вопросы?

– Один, командир! Скажи, а на какой черт сдалась нам эта рокада местного значения?

– Вот это ты и должен выяснить.

– Нормально. Иди туда, не знаю куда, ищи то, не знаю что! Но... приказ принял. Сделаю все в лучшем виде. Еще один вопрос.

– Давай!

– Если что, как с оружием?

– Что ты подразумеваешь под «если что»?

– Если случайно на боевиков нарвусь. Уходить по-шустрому или вступить в контакт?

– Никакого контакта и никаких случайностей. Ты должен прощупать дорогу тихо и «чисто»!

– Ясно! Я покурить в овраг спущусь?

– Спускайся!

– Спасибо на добром слове, господин майор, отец вы наш заботливый!

– Влас!

– Да?

– Ты до сих пор не понимаешь, почему я проявляю к тебе повышенное внимание?

– Понимаю!

– Так какого черта провоцируешь? Вали в свой овраг, и в дальнейшем чтобы я только твой доклад услышал! Вперед!

Прапорщик вздохнул и махнул в овраг.

Майор улыбнулся ему вслед. При всей своей неугомонности, если можно так выразиться, неусидчивости в условиях ожидания боевого применения и кажущейся разболтанности, прапорщик Власенко являлся прекрасным специалистом своего дела, как, впрочем, и все бойцы отряда. Гончаров знал, что Власенко не струсит ни при каких условиях, не станет спасать свою жизнь, Влас, если прижмет, будет драться до конца. До последнего патрона, до последнего вздоха, яростно и бесстрашно. Он никогда не подставит врагу спину, отдав предпочтение почетной гибели, нежели позорному пленению. Таков был Влас. Таковыми являлись и все офицеры отряда «Набат». Но на то они и были офицерами спецназа.

Власенко, дождавшись темноты, решил идти в лес налегке, без лишней экипировки. Он снял бронезащиту, отцепил пояс с гранатами, жилет с дополнительными магазинами для своего «винтореза». Даже винтовку оставил на позиции, прихватив лишь пистолет, прибор ночного видения и, естественно, специальную импульсную радиостанцию малого радиуса действия. Перед тем как обойти временный командный пункт Гончарова и начать марш в «зеленку», Власенко вызвал Дробышева:

– Дрога! Ответь Власу!

– Ну?

– Чего «ну»? Запряг, что ли?

– Что хотел, Влас?

– Вот это другое дело, а то «ну»? Гну!

– Тебе чего, захотелось языком почесать? Так почеши о камни. Или говори, чего хочешь?

Прапорщик объяснил:

– Меня Гончар в гости к Баскаку отправляет, пойду сначала низиной, так что будь в курсе!

– Хорошо!

– Это не все! Мне пора выходить, а по ходу вызывать Гусара с Шариповым несподручно. Сделай это за меня, а? Скажи, что я начал выдвижение в лес!

Дробышев вновь однотонно повторил:

– Хорошо!

– Все тогда! Я начал!

– Попутного тебе, Влас!

– Спасибо. Ты так же любезен, как и наш командир!

Отключив рацию, Власенко спустился в низину. Несмотря на звездное небо, сегодня было темно. Особенно в низине. Пришлось прапорщику надевать на голову ПНВ (прибор ночного видения). Сразу же все вокруг преобразовалось в светло-зеленый свет. Это не совсем обычное и немного неприятное ощущение даже для людей опытных, часто прибегающих к услугам ПНВ, но дорогу перед собой и местность вокруг Власенко видел неплохо. А это главное. Он прошел через низину до моста. Оттуда оглядел контур оврага, где за одним из кустов притаился пулеметчик группы. Дробышева не увидел, но чувствовал, что тот внимательно следит за перемещением своего сослуживца. Перейдя ручей под мостом, осмотрел бетонные опоры, так, на всякий случай. Отойдя от русла, вышел в кусты начинающегося подъема. Спустя двадцать минут вышел к позиции прапорщика Гусарова. Тот ожидал появления Власенко. Снайперы встретились на позиции наблюдения:

– Привет, Гусар! Кукуешь тут в одиночестве?

– Кукую, а тебя, смотрю, Гончар решил погонять?

Власенко фыркнул:

– Какие гонки, Андрюша? Разведка!

– А?! Ну конечно!

– Ты с Баскаком насчет меня связывался?

– Нет!

– Так свяжись, скажи, пусть встречает!

– А сам что?

– А сам я покурю пока. Тебе один черт не хрена делать, а мне еще «зеленку» чистить! Давай, давай, работай!

Власенко прикурил сигарету, наклонившись к самой траве, пуская дым по земле. Гусаров переговорил с капитаном Шариповым. Затушив окурок и положив его в карман, Влас спросил:

– Ну что, порядок?

– Порядок! Баскак с Корнетом ждут тебя!

– Отлично! И куда мне теперь идти? Что-то я никакой дороги, входящей в лес, не наблюдаю?

– Смотри левее, колею от забора усадьбы Камалова видишь?

– Ну?

– Так это и есть дорога. По ней прямо на Баскака или Корнета и выйдешь!

– Ясно! Ты тут смотри, если что, прикрой меня всей мощью своего оружия!

– Прикрою, иди с богом, не сношай мозги!

– Вот мать вашу, какие все деловые стали! Слова никому не скажи! А не пошел бы ты, Гусар, на три веселых буквы?

Гусаров улыбнулся, ответив:

– С удовольствием ушел бы и дальше, но... сам понимаешь, не могу. Работа!

– Заработался!

И проворчав еще что-то, Власенко приступил к спуску. На развилке его встретил Шарипов.

– Что, Влас, командир последнее время неровно к тебе дышит?

– Что я, баба, чтобы ко мне неровно дышать?

– Не обижайся, Петь, я в смысле того, что он стал чаще других использовать тебя.

На что прапорщик резонно заметил:

– Значит, доверяет больше других! Но это все ерунда, переживем. Главное, с 25-го числа у меня отпуск. Свалю куда-нибудь в Сибирь, на Енисей, скроюсь подальше от глаз людских с какой-нибудь красоткой и поживу дикарем, как Робинзон Крузо. И от Гончарова отдохну. Считай, три месяца видеться не будем.

– С чего ты это взял?

– Как с чего? Сначала я свалю в отпуск на полтора месяца, потом он! Вот и выходит три месяца.

– А вот с этим, Влас, ты не угадал!

Прапорщик подозрительно посмотрел на капитана, спросив:

– Что значит, не угадал?

Заместитель командира штурмовой группы охотно объяснил: