Текст книги "В компании милых дам"

Автор книги: Александер Макколл Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Мма Рамотсве, внимательно выслушав ее, сказала:

– Это я должна извиниться, мма. Да, да, я. Это я была груба все это время. Мне ни разу не пришло в голову спросить, не предпочитаете ли вы обычный чай. Я не спрашивала вас, а покупала ройбуш, думая, что вы любите его. Прошу меня извинить, мма.

– Вы не были грубы, – запротестовала мма Макутси. – Я должна была сказать вам. Это моя вина.

Все было очень сложно. Мма Макутси какое-то время назад перешла с ройбуша на обычный чай, а потом ей пришлось снова вернуться к ройбушу. Мма Рамотсве была в замешательстве: какой же чай на самом деле хотела пить мма Макутси?

– Нет, – сказала мма Рамотсве. – Вы были терпеливы, когда пили из-за меня этот ройбуш. Я должны была заметить это. Должна была прочесть по вашему лицу. Но я не заметила. Мне очень жаль, мма.

– Но ведь он мне не так уж не нравился, – отозвалась мма Макутси. – Я же не строила гримас, когда его пила. Если бы я гримасничала, вы бы заметили. Но я этого не делала. Мне даже нравилось его пить, просто мне приятнее пить обычный чай.

Мма Рамотсве кивнула.

– Тогда мы будем пить разные чаи, – сказала она. – Как раньше. Я свой, вы свой. Так мы решим эту сложную проблему.

– Именно, – согласилась мма Макутси.

Она на мгновение задумалась. А как же Матекони и ученики? Все они пили ройбуш, но теперь, когда есть выбор, не предпочтут ли они обычный чай? А если так, то, наверное, захотят пить из ее чайника? Она была не против того, чтобы делить свой чай с мистером Матекони – никто бы не был против, – но делить чай с учениками совсем другое дело.

Она решила поделиться своим беспокойством с мма Рамотсве.

– А что мистер Матекони? – спросила она. – Он станет пить…

– Ройбуш, – быстро ответила мма Рамотсве. – Ройбуш – лучший чай для мужчины. Это всем известно. Он будет пить ройбуш.

– А ученики?

Мма Рамотсве подняла глаза к потолку.

– Наверное, они тоже станут пить ройбуш, – сказала она. – Хотя, ей-богу, он не сильно идет им на пользу.

Когда решение было принято, мма Макутси поставила новый чайник на стол и под взглядом мма Рамотсве насыпала туда свой чай, свой обычный чай. Затем она принесла чайник мма Рамотсве, который выглядел потертым рядом с новым хорошеньким фарфоровым чайничком, и засыпала в него нужное количество ройбуша. Они молча ждали, пока вода закипит, погрузившись в собственные мысли. Мма Макутси с облегчением думала о великодушной реакции мма Рамотсве на ее признание, которое было так похоже на неверность, даже на предательство. Ее работодательница так легко отнеслась к этому признанию, что она ощутила прилив благодарности. Мма Рамотсве, несомненно, одна из замечательнейших женщин во всей Ботсване. Мма Макутси всегда это знала, а сегодняшний случай был просто еще одним примером, свидетельствующим о ее способности понимать и сочувствовать. А мма Рамотсве, со своей стороны, думала, какая же славная, надежная женщина эта мма Макутси. Другие служащие стали бы жаловаться или стенать, если бы им пришлось пить чай, который им не нравится, а она не говорила ни слова. Больше того, казалось, что ей нравится то, что ей предлагают, она вела себя, словно вежливый гость, который ест и пьет то, что поставлено хозяином на стол. Это еще одно свидетельство тех подлинных качеств, которые когда-то были обнаружены в Ботсванском колледже делопроизводства и которые обеспечили мма Макутси удивительно высокие баллы. Мма Макутси, несомненно, была сокровищем.

Глава 5
Столкновение с велосипедом

Остаток того дня, когда вопрос с чаем был деликатно разрешен, мма Рамотсве и мма Макутси посвятили попыткам разузнать что-нибудь о пропавшем замбийце. Шла офисная стадия работы. Женщины понимали, что на днях им придется выйти из офиса и искать людей, которые могли бы снабдить их информацией, если, конечно, какое-нибудь из писем, написанных мма Макутси, или телефонных разговоров, которые провела мма Рамотсве, не даст результатов. Без четверти пять, когда жара уже спала, а небо над Калахари начало алеть, мма Рамотсве объявила, что, несмотря на то что до конца рабочего дня остается еще пятнадцать минут, они так много сделали, что с чистой совестью могут закончить работу.

– Я сделала столько телефонных звонков, – сказала она. – Просто не могу больше говорить.

– Но мы хоть немного продвинулись в поиске? – с сомнением спросила мма Макутси.

Мма Рамотсве была не из тех, кто сдается.

– Да, конечно, – ответила она. – Даже если мы не обнаружили ничего конкретного, каждый шаг на этом пути – это шаг к решению. Не правда ли? Мистер Андерсен говорит, что, если при исследовании требуется задать сотню вопросов, надо задать их все, и, даже не получив ответа, ты чего-то добьешься. Именно так он пишет в своем руководстве.

– Должно быть, он прав, – отозвалась мма Макутси. – Но я не уверена, что мы когда-нибудь обнаружим этого человека. Он слишком умен. Такого человека нелегко поймать.

– Но мы тоже умны, – возразила мма Рамотсве. – Он всего-навсего один мужчина, а его разыскивают две умные женщины. Ни один мужчина не сумеет убежать в таких обстоятельствах.

По виду мма Макутси можно было понять, что сомнения ее не оставили.

– Надеюсь, вы правы, мма, – сказала она.

– Да, права, – просто ответила мма Рамотсве. Сказав это, она встала и начала собираться. – Я могу отвезти вас домой, – предложила она. – Я собираюсь поехать тем же путем.

Они заперли офис и обогнули здание, направляясь к белому фургончику, который дожидался их, как обычно, под акацией. Мма Макутси села рядом с мма Рамотсве, та пристегнулась и завела двигатель. Вдруг мма Макутси схватила ее за руку, чтобы привлечь ее внимание к тому, что происходит перед гаражом.

Большой серебристый «мерседес» подъехал к нему со стороны дороги. Стекла машины были слегка тонированы, но сквозь них можно было различить сидевшую за рулем женщину. Как только машина остановилась, Чарли, старший из учеников, вышел из гаража, неторопливо прошел к дороге и небрежно скользнул на сиденье роскошного автомобиля рядом с водителем.

Мма Рамотсве и мма Макутси переглянулись. Обе, очевидно, думали об одном и том же. Чарли продемонстрировал этим утром свернутые в рулончик банкноты, и догадливая мма Макутси предположила, что он нашел себе богатую женщину. Да, вот она, богатая женщина в богатой машине, и Чарли куда-то отправляется с ней в конце рабочего дня. Все объяснялось очень просто.

– Ну, – воскликнула мма Макутси, – значит, вот так.

Мма Рамотсве зачарованно смотрела на происходящее.

– Кто бы мог подумать, что этот глупый мальчишка сумеет завести знакомство с такой женщиной? Кто бы подумал?

– Бывают такие женщины, – сказала мма Макутси, и в голосе ее звучало явное неодобрение. – Любят молоденьких. И уводят молодых парней от девушек-ровесниц. Крадут их парней.

– Так, значит, эта женщина любит молоденьких, – повторила мма Рамотсве. – Очень интересно. – Она помолчала, затем повернулась к мма Макутси: – Думаю, нам стоит прямо сейчас вернуться к служебным обязанностям. Мне кажется, нам стоит последовать за этой машиной, просто чтобы увидеть, куда они поехали.

– Очень верная мысль, – отозвалась мма Макутси. – Я не против того, чтобы вернуться к служебным обязанностям.

Роскошный серебристый автомобиль направился в город, и крошечный белый фургончик последовал за ним от гаража, но на почтительном расстоянии. Для такой мощной машины «мерседес» двигался медленно. Большинство водителей таких машин, как замечала мма Рамотсве, всегда куда-то торопятся, но женщина, на которую им едва удалось бросить взгляд, казалось, была вполне удовлетворена низкой скоростью.

– Она не спешит, – заметила мма Рамотсве. – Должно быть, они разговаривают.

– Могу себе представить, – мрачно заметила мма Макутси. – Чарли рассказывает ей какую-нибудь историю о нас, мма. А она смеется и поощряет его.

Когда они добрались до магазина, где продавались игры, серебристый автомобиль вдруг свернул в Виллидж и направился по Оди-драйв. Белый фургончик, отстав на случай, если ученик вдруг обернется и сможет их увидеть, продолжал преследование на безопасном расстоянии до тех пор, пока не оказался у Юниверсити-гейт. Здесь их ждал сюрприз: вместо того чтобы повернуть налево и таким образом попасть в город, серебристый автомобиль последовал направо, к тюрьме и Клубу вооруженных сил Ботсваны.

– Очень странно, – произнесла мма Макутси. – Я думала, они поедут куда-нибудь в отель «Сан». Что им здесь нужно?

– Возможно, она где-нибудь здесь живет, – предположила мма Рамотсве. – Но мы скоро увидим.

Мма Рамотсве и мма Макутси переглянулись и заговорщицки улыбнулись. Они получали удовольствие от слежки за учеником и этой женщиной, от слежки, для которой не было никаких причин. Такой интерес иногда вызывают сплетни. Если Чарли встречался с женщиной старше себя, хотелось бы взглянуть, что это за женщина. Но на этот счет нет больших сомнений, подумала мма Рамотсве.

– Что бы подумал о нас мистер Матекони? – рискнула задать вопрос мма Макутси, посмеиваясь. – Одобрил бы он нас?

Мма Рамотсве покачала головой.

– Он бы сказал, что мы обе проявляем любопытство, – отозвалась она. – Думаю, его больше заинтересовал бы «мерседес», чем сидящие в нем люди. Все механики такие. Они думают…

Она не закончила фразу. Серебристая машина поравнялась с бывшим Клубом вооруженных сил Ботсваны и замедлила ход. Мигнул сигнал поворота, и машина въехала на подъездную дорогу к дому мистера Матекони.

Увидев, что машина поворачивает, мма Рамотсве крутанула руль, и крошечный белый фургончик вильнул так сильно, что мма Макутси вскрикнула. Велосипедист, ехавший им навстречу, тоже вильнул, пытаясь увернуться от фургончика. Мма Рамотсве остановила фургончик и вышла из него.

– Ох, рра, – воскликнула она, подбегая к упавшему мужчине. – Простите меня, рра.

Мужчина поднялся с земли и принялся отряхивать брюки. Он делал это аккуратно и неспешно, словно человек, носящий дорогую одежду, но его одежда была поношенной и мятой. Когда он взглянул на нее, мма Рамотсве увидела в его глазах слезы.

– Ох, рра, – сказала она. – Вы ранены. Простите меня. Я сейчас отвезу вас к доктору.

Мужчина покачал головой и вытер глаза тыльной стороной ладони.

– Я не ранен, – отозвался он. – Я испугался, но не ранен.

– Я смотрела в другую сторону, – созналась мма Рамотсве, касаясь его руки. – Это была большая глупость. Я отвела взгляд от дороги, а потом вдруг увидела вас.

Мужчина ничего не ответил. Он повернулся к своему велосипеду и поднял его. Переднее колесо, которое, очевидно, попало в выбоину, изогнулось, а руль торчал под странным углом. Велосипедист молча рассматривал его, затем безуспешно попытался выправить.

Мма Рамотсве повернулась и поманила мма Макутси, которую удерживали в фургончике чувство такта и смущение. Но тут она вышла из машины и обратилась к пострадавшему со словами сочувствия.

– Мы отвезем вас туда, куда вы ехали, – сказала мма Рамотсве. – Положим велосипед в задней части фургончика и отвезем вас, куда нужно.

Мужчина показал рукой куда-то назад, на Тлоквенг-роуд.

– Я живу там, – сказал он. – И я бы предпочел вернуться домой. Мне никуда больше не хочется ехать.

Они вместе подняли велосипед и поместили в задней части фургончика. Затем мма Рамотсве и мма Макутси залезли в кабину с одной стороны, а мужчина – с другой. При этом у мма Рамотсве не оставалось никакого пространства, чтобы переключать скорость, каждый раз она толкала мма Макутси локтем в ребра.

– Это небольшой фургончик, – бодро сказала мма Рамотсве, обращаясь к своему пассажиру. – Но он всегда на ходу. Поэтому мы без труда отвезем вас на Тлоквенг-роуд.

Она сбоку посмотрела на мужчину. Похоже было, что ему под пятьдесят. Хорошее лицо, подумала она, умное, возможно, лицо учителя или старшего клерка. И говорит хорошо, ясно произнося слова. В наше время столько людей говорит небрежно, подумала она, не разделяя слов, так что трудно разобрать, что они хотят сказать. А эти люди на радио, которых называют диск-жокеями, произносят слова так, словно у них икота. Возможно, они думают, что это привлекательно, что это модная манера говорить. Наверное, для пустоголовых фанатов так и есть, но ей казалось это смешным.

– Я починю ваш велосипед, – обратилась она к мужчине. – Он будет как новенький. Я вам обещаю.

Мужчина покачал головой.

– Я не смогу заплатить за ремонт, – сказал он. – У меня нет на это денег.

Мма Рамотсве так и думала. Несмотря на все успехи Ботсваны, несмотря на процветание, которое принесли стране алмазы, здесь еще оставалось много, очень много бедных людей. О них нельзя забывать. Но почему этот человек, который производит впечатление образованного, не устроился на работу? Она знала, что многие не могут найти работы, но, как правило, это были люди без профессии. Этот человек казался не таким.

Но вопрос, который хотелось ей задать, задала мма Макутси. Она думала о том же, что и мма Рамотсве. Она заметила несоответствие между явной бедностью, хорошо знакомой мма Макутси, и речью образованного человека. Она заметила и то, что о руках этого человека можно было сказать «ухоженные». Это не были руки человека, занимающегося ремеслом или земледелием. Ей приходилось видеть такие руки, когда она преподавала на курсах машинописи для мужчин «Калахари». У многих ее учеников, работавших в офисах, были похожие руки.

– Вы работаете в офисе, рра? – спросила она. – И могу ли я спросить, как вас зовут?

Мужчина взглянул на нее и снова отвернулся.

– Меня зовут Полопетси, – ответил он. – Нет, я не работаю. Я ищу работу, но никто меня не берет.

Мма Рамотсве нахмурилась.

– Сейчас с этим трудно, – сказала она. – Для вас это очень плохо. – Она помолчала. – Чем вы занимались раньше?

Мистер Полопетси ответил не сразу, и вопрос на некоторое время повис в воздухе. Затем он заговорил:

– Я два года просидел в тюрьме. И вышел полгода назад.

Крошечный белый фургончик слегка, почти незаметно, вильнул.

– И никто не берет вас на работу? – спросила мма Рамотсве.

– Не берет, – подтвердил он.

– А вы всем говорите, что были в тюрьме? – вмешалась в разговор мма Макутси.

– Да, говорю, – ответил мистер Полопетси. – Я честный человек. Я не могу лгать, когда меня спрашивают, чем я занимался в последний год. Не могу сказать, что жил в Йоханнесбурге или что-то вроде. Не могу сказать, что работал.

– Значит, вы честный человек, – сказала мма Рамотсве. – Но почему вы оказались в тюрьме? Разве в тюрьме сидят честные люди? – Она задала вопрос, не подумав, и тут же поняла, что он прозвучал грубо, как будто она выпытывала у человека его историю.

Но он, казалось, не возражал против этого.

– Я попал в тюрьму не за нечестность, – сказал он. – Но, кстати, в тюрьме есть честные люди. Там есть и очень нечестные люди, и очень плохие. Но есть и люди, которые попали туда за другие проступки.

Мма Рамотсве и мма Макутси ждали, что мужчина продолжит рассказ, но он молчал.

– Так что же вы сделали, рра? – спросила мма Рамотсве. – За что вас отправили в тюрьму?

Мистер Полопетси посмотрел на свои руки:

– Меня отправили в тюрьму из-за несчастного случая.

Мма Макутси повернулась к нему:

– Из-за несчастного случая? Вас посадили вместо кого-то другого?

– Нет, – ответил он. – Меня отправили в тюрьму, потому что в мое дежурство произошел несчастный случай. По моей вине погиб человек. Это был несчастный случай, но решили, что его могло бы не быть, если бы я был внимательнее.

Они приближались к Тлоквенг-роуд, и мма Рамотсве спросила мистера Полопетси, как проехать к его дому. Он показал на пыльную ухабистую дорогу, и она повела белый фургончик, стараясь не попадать в самые большие ямы. Если на Тлоквенг-роуд и проводились земляные работы, вряд ли они затронули этот участок.

– У нас не очень хорошая дорога, – заметил мистер Полопетси. – Когда идет дождь, эти ямы наполняются водой, впору в них рыбу ловить.

Мма Макутси рассмеялась.

– Я раньше жила около такой дороги, – сказала она. – И знаю, на что это похоже.

– Да, – отозвался мистер Полопетси. – Это нелегко. – Он замолчал и показал на стоявший неподалеку дом у дороги: – Вот мой дом.

Это был простой дом из двух комнат, и мма Рамотсве видела, что он нуждается в покраске. После недавних дождей нижняя часть наружных стен была забрызгана красной глиной. Но маленький двор был чисто выметен, это означало, что о нем заботится добросовестная женщина, и по одной его стороне стояли небольшие курятники, тоже очень аккуратные.

– Приятное место, – заметила мма Рамотсве. – Одно удовольствие – видеть такой ухоженный двор.

– Это заслуга моей жены, – ответил мистер Полопетси. – Она содержит все это в чистоте.

– Вы должны гордиться ею, рра, – сказала мма Макутси.

– А она должна гордиться вами, – добавила мма Рамотсве.

Наступила тишина. Потом мистер Полопетси произнес:

– Почему вы так говорите, мма?

– Потому что вы хороший человек, – тихо ответила мма Рамотсве. – Вот почему. Вы могли просидеть в тюрьме два года, но могу поручиться, что вы хороший человек.

Оставив мистера Полопетси около его дома, они поехали по ухабистой дороге назад. Велосипед остался лежать в задней части белого фургончика, а мма Рамотсве договорилась с мистером Полопетси, что отдаст велосипед в починку на следующий день и привезет его, когда он будет отремонтирован. Когда мистер Полопетси вышел из машины, она предложила ему денег в качестве компенсации за аварию, но он покачал головой:

– Ручаюсь, что это был несчастный случай. А в несчастном случае нельзя никого обвинять. Я уж это знаю.

Она не стала настаивать. У этого человека была своя гордость, и давить на него было бы невежливо. Поэтому, договорившись относительно велосипеда, женщины оставили его рядом с домом. На обратном пути они молчали. Мма Рамотсве думала о мистере Полопетси и его доме, об унижениях, которые ему пришлось пережить. Наверное, поэтому у него на глазах выступили слезы после этой аварии, это было еще одно испытание, которое ему предстояло вынести. Конечно, они слышали только его собственную версию случившегося. Вряд ли людей в Ботсване сажают в тюрьму ни за что. Мма Рамотсве понимала, что может гордиться системой правосудия Ботсваны, судьями, лишенными подобострастия по отношению к кому бы то ни было, без страха критикующими правительство. Существует множество стран, где все по-другому, где судей запугивают или выбирают из самых преданных сторонников власти, но в Ботсване это не так. Значит, эти судьи никогда не заключат в тюрьму человека, если он не заслужил наказания.

Мма Макутси беспокоилась, не опоздает ли она на урок машинописи, который начинался в семь часов, поэтому на обратном пути женщины не мешкали, хотя и слегка отклонились от маршрута, чтобы проехать мимо дома мистера Матекони, или, вернее, дома, принадлежавшего мистеру Матекони, который сейчас был занят съемщиком. Серебристый «мерседес» все еще стоял там.

– Неужели она живет в этом доме? – задала вопрос мма Макутси. – Разве мистер Матекони сдал свой дом женщине?

– Нет, – ответила мма Рамотсве. – Он сдал его – не спросив сначала меня, заметьте, – человеку, чью машину неоднократно чинил. Он не очень хорошо знал этого человека, но сказал, что тот всегда аккуратно платил по счетам.

– Очень странно, – заметила мма Макутси. – Нам надо будет узнать об этом побольше.

– Обязательно, – согласилась мма Рамотсве. – В нашей жизни множество тайн, мма Макутси, будь это богатые дамы в серебристых автомобилях, велосипеды, тыквы и всякое прочее, и нам предстоит во всем этом разобраться.

Мма Макутси удивленно посмотрела на нее.

– Тыквы? – переспросила она.

– Да, – отозвалась мма Рамотсве. – Существует тайна, связанная с тыквой, но у нас сейчас нет времени поговорить об этом. Я расскажу вам в другой раз.

Весь вечер у мма Макутси не выходили из головы тыквы, она даже велела ученикам напечатать это слово в числе других на уроке машинописи.

Она давала уроки несколько раз в неделю в церковном зале, который снимала для этой цели. Создание «Калахари», курсов машинописи, которые посещали только мужчины, основывалось на предположении, что мужчины, как правило, не умеют печатать как следует, но боятся в этом признаться. А возможностью записаться на курсы Ботсванского колледжа делопроизводства не пользуются, стесняясь своего неумения. Мужчинам не хотелось, чтобы их опережали женщины, что казалось неизбежным. Поэтому занятия, которые вела мма Макутси, стали очень популярны.

Она стояла перед классом, в котором было пятнадцать человек, жаждавших научиться искусству машинописи и делавших большие успехи. Ученики разучивали положение пальцев, печатая простые слова (вода, овал, жало, лапа, арфа и тому подобные), и были готовы к более сложным заданиям.

– Тыква, – объявила мма Макутси, и тут же раздалось щелканье клавиш. Но она добавила: – Не забудьте начать с новой строки. Это важно.

Щелканье прекратилось, затем раздалось снова.