Текст книги "Одичалая (СИ)"

Автор книги: Алекса Барто

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Карт, на разговор. Ева, быстро домой, – команды, сказанные тихим голосом, выражали спокойствие, и все же что-то настораживало.

Друг молча снял мешок и передал девушке, украдкой сжав ладонь. Жест парня не укрылся от прозорливых глаз мужчины. Приняв поклажу, та поспешила скрыться от строго взора, уповая на милость Света. Достигнув дома, сбросила все на лавку и обратила взгляд на Верту, на звук выглянувшую из-за двери.

– Долго. Где Карт?

– С Аксеном.

Женщина нахмурилась и, ничего не ответив, исчезла. Пожав плечами, Ева извлекла из пояса кремний с кресалом и трутом, взобравшись на скамью, ловко зажгла фонарь и принялась потрошить мешки. Более мене рассортировав покупки, разложила содержимое по холщовым мешочкам, и намеревалась уже отнести все на склад, как во дворе показался молодой человек. Тот не отреагировав на немой вопрос, забрал у нее часть клади и первым устремился к длинному, сложенному из бруса, зданию в центре селения, служившее складским помещением. На долю секунды растерявшись, зло притопнула ногой, сорвалась с места и нагнав парня, нетерпеливо заявила:

– Ну?

– Баранки гну.

– Не остри, это моя участь. Давай, как истинный одичалый, коротко и ясно.

– Пояснил причину задержки, – послушно отрапортовал Карт.

– Еще яснее, – сердито потребовала она.

Косой взгляд в ее сторону:

– Ей Свету, ты хуже Аксена.

– Ты хотел сказать Тьме.

Тот от неожиданности, аж запнулся. Остановился и всем корпусом повернулся к ней.

– Ты действительно так думаешь? – потрясенно спросил он.

Осознав свою глупость, поторопилась оправдаться:

– Нет, конечно. Просто сравнение не ахти: где он и где я.

Приняв объяснение, двинулся дальше.

– Он доволен тобой.

– Что-то сказал?

– Ты же знаешь как он порой немногословен, мы просто умеем улавливать незримые знаки его настроения.

– Рассказал о нашей прогулке?

– Вскользь упомянул, пояснил это нуждой, чтобы ты лучше ориентировалась в столице.

– Спасибо.

– Ева, – вновь остановился парень и заглянул ей в глаза, – сколько можно говорить, я никогда не предам твоих интересов.

– Мало ли, вдруг он тебя пытал, – тихо пробурчала она.

– Не говори ерунды.

– Молчу, молчу.

5.

В ожидании друга, застрявшего на всеобщем собрании Домов, Ева готовилась к выходу. Придирчиво осмотрела лук и поморщилась – предстоял самый тяжелый этап подготовки снаряжения. Порывшись в мешке, нескоро обнаружила запасной комплект тонкой бечевки и, усевшись на лавку, приступила к замене, пришедшей в негодность тетивы. Сняв ненужную деталь, поворчала на отсутствие Карта – ее сил всегда не доставало для данной процедуры – и, продев в специальный паз один конец бечевы, всем весом навалилась на противоположное плечо лука. Привязывая второй конец, попеременно проверяла натяжение, по-прежнему прижимая снаряжение к земле. Закончив, пыхтя, выпрямилась, однако что-то пошло не так – тетива с щелчком вырвалась из паза и стегнула по руке.

– Ммм, – с мычанием сунула рассеченный палец в рот, ругая на все корки не любимый охотничий инвентарь, и глянула на звук тихой поступи. В надежде увидеть друга и пожаловаться тому на капризное оружие, так и замерла в нелепом виде.

– Дай сюда, – спокойно произнес Аксен, протянув к ней ладонь.

Растеряно глядя на мужчину, протянула лук, все еще удерживаемый за рукоятку.

– Руку.

Прозвучавшее требование смутило, но ослушаться не решилась. Вынула изо рта кровоточащий палец и, помедлив, вытянула вперед. Приблизив девичью кисть к лицу, вынуждая девушку последовать за увлекаемой конечностью, сократил разделяющее их расстояние до приличного минимума. Она оказалась в тени, закрываемая массивной фигурой от восходящего солнца и зевак, шагающих мимо. Запрокинув голову, ждала вердикта, который не заставил себя долго ждать.

– Тебе нельзя в лес, – озвучил он очевидное, а в следующий миг поднес рану совсем близко к губам и что-то быстро зашептал, согревая теплом своего дыхания дрогнувшую ладошку. Как бы она ни старалась, не смогла разобрать ни единого слова, тем временем закончив, Аксен осмотрел результат своих манипуляций и отпустил ее, не предпринимая попытки отстраниться. Разглядывая плотно сомкнувшиеся края раны на подушечке безымянного пальца, Ева только дивилась умению их вожака.

– Быстрее зарастет, – пояснил свои действия.

– Магия? – заговорило в ней любопытство.

– Заговор, – коротко пояснил он, глядя на нее сверху вниз. – Почему не дождалась Карта?

– Нужно уметь полагаться на собственные силы, – озвучила она одно из правил Одичалых.

– Когда того требует необходимость. Это не тот случай.

Кивнула, с затаенной радостью осознавая озвученное, предоставляющее возможность избегать некоторые неприятные аспекты жизни, и тут же сникла, услышав последующее:

– Сегодня ты не охотник. Идешь в Топняки.

Болото, мошкара, полынь и мелкая ягода. Из огня да в полымя. Пусть она и хорошо владела луком, все же не шибко любила стрелять в представителей местной фауны, но болото со всей ее живностью ни шло ни в какое сравнение с неприятной задачей умерщвления лесных созданий.

– Есть пожелания? – вопрос удивил ее, а осознав перспективу, поспешила озвучить желаемое:

– Можно с Картом на охоту?

– Нет.

Ответ поставил в тупик. Зачем спрашивать, если не намерен удовлетворять ее желание. Поиздеваться или подразнить? Показная, якобы чуткость, явно шла в разрез с категоричным отказом. Не придя к единому мнению, разочаровано опустила голову и отступила.

– Ева, – мягко обратился к ней, – теперь ты во всех сферах работаешь одна.

Резко вскинула голову, пораженно воззрившись на мужчину.

– И в городе?

– В городе тоже. Один раз в неделю тебе будет достаточно.

Утвердительно кивнула, чувствуя как уголки губ расползаются в стороны.

– Собирайся. В Топняках легче бродить поутру, – поторопил он, проследив ее реакцию.

Признав правоту его слов, махнула на прощание рукой и резво сорвалась с места.

Обвесившись тлеющими пучками полыни, бесшумно ступила на болота. Ноги мгновенно погрузились в упругий мох, пружинящий при каждом смещении центра тяжести и быстро выправляющийся, будто никто и не ходил здесь прежде. Осторожно вышагивая, Ева приближалась к топям, о чем свидетельствовал выразительный неприятный писк чуть впереди. Едва влага проступила под ногой, ее накрыло облако мошкары. Вонючий дымок, курящийся вокруг нее не шибко спасал, тем не менее образовывал некую зону отчуждения, преодолеваемую единицами противных насекомых, а не всей массы разом. Более всего нервировал постоянный зуд. Время от времени отмахиваясь, она быстро передвигалась по болотам, пока не настигла первой поляны с самой вкусной ягодой очень похожей на морошку, и с сожалением осмотрела пустую прогалину. Кто-то до нее успел хорошо пощипать низкорослые кустики, оставив лишь жалкую горсть недоспелого плода.

Чем дальше она углублялась, тем больше хмурилась. Четыре из шести известных ей прогалин, богатых на месторождение Топнянки, полностью опустошены, а значит, ей предстоит углубиться в болотистую местность, коварную на сплавины. Достигнув пятой точки, с тихим ворчанием сняла с плеч мешок, извлекла из него узкий металлический цилиндр и резко тряхнула им. В руках с негромким щелчком выросла длинная трость. Вернула поклажу за спину и, прощупывая палкой незримую тропу, двинулась дальше. Мошкара вовсе перестала досаждать целиком сосредоточенную на дороге девушку, вызывая лишь легкое раздражение своим писком. Лишь спустя час, она достигла первой более-менее твердой почвы, усыпанной оранжевыми градинами. С улыбкой огляделась, сняла с пояса сложенную сетку, сплетенную местными из гибкой проволоки, и придала ей форму сферы. Присев, склонилась к ягодам и на миг замешкалась. Что-то останавливало сразу приступить к сбору сочных плодов. Пораскинув мозгами, пошарила по поясу и нашла искомое в самой глубине дальнего кармана со всякой мелочью, накопившейся из соображений запасливого навыка одичалых. Вот и ей пригодилось завалявшаяся тонкая полоска материи, по виду напоминающая брезент, а по текстуре силикон. Вытопленная смола Красного дерева, используемая для выделки кожи. Будучи хорошо разогретой, такая полоска снимает с поверхности все лишнее, а в данном случае – помешает испачкать кровью, если таковая вдруг пойдет из рассеченной раны, с трудом добытую Топнянку. Плотно обмотав палец, хлебнула из кожаной фляги воды и принялась собирать ягоду.

Спустя час, ободрав все кустики, продвинула еще глубже в болота, пока не наткнулась на очередную прогалину. Пока девушка ползала по земле, зона отчуждения вокруг нее сошла на "нет" и ее накрыло густой плотной тучей мошкары. Пришлось отвлечься и закурить новые пучки полыни, только после этого вернуться к прерванному занятию. Спустя несколько часов первая сетка оказалась полна под завязку, вторая заполнена лишь наполовину. Посчитав свой долг исполненным, да и время поджимало, прикрепила полную корзину к спине, другую к поясу и двинулась в обратный путь.

Уставшая, мокрая, но не теряющая бдительности, она все чаще прикладывалась к фляге. Повязка, содранная рукояткой трости, давно канула в небытие, затерявшись где-то в дороге. Тело требовало отдыха, но она заставляла себя шагать вперед, обещая небольшой отдых на сухой поверхности. С трудом продвигаясь по Топняку, в какой-то момент осознала, что потерялась. Здешние места и для бывалого одичалого представляли опасность, поэтому для нее потерять тропу, равносильно смерти. Давя в зародыше панику, внимательно озиралась, ища незримые знаки. Внезапный отдаленный звук заставил насторожиться. Ева оцепенела, стараясь уловить повторение, но его все не следовало. Отрицательно качнув головой, вновь опустила глаза к земле, и тут же напряглась. Опасность пришла не с той стороны, с которой ожидала. По воздуху разносился пронзительной звук птичьей трели – Знак тревоги.

Сунув руку за пазуху, дернула к верху шнурок с болтающей на нем трубочкой, приложила к губам и, зажав два отверстия, дунула. Более спокойная трель разнеслась над болотами. Ответ Евы лихо достиг неизвестного, породив новый свист, переходящий в предыдущий – тревожный, отчего волосы на затылке пришли в движение. Стряслось что-то действительно страшное, раз за ней пришел сам Карт, предварительно подавший их условный сигнал. Она резко сорвалась с места, моментально по самое колено, погрузившись в вязкую трясину, и резко отпрянула. Ругая себя за глупость и вознося Свет за благополучный исход, принялась ощупывать тростью место следующего шага, когда ее слуха достиг едва слышный крик. В тот же момент, на глаза попался признак тропки, и она осторожно ступила на нее.

– Ева!

– Я тут, – не отрывая взора от земли, медленно шла в направлении крика.

Еще с пару десятков шагов и она ступила на более-менее надежную почву, поросшую мхом. На ходу ударив в землю концом палки, вернула ее в положение цилиндра и засунула за пояс. Поодаль, среди деревьев замелькало что-то светлое. Еще мгновение и ей навстречу вышел друг в сопровождении Ригора. Удивленно воззрившись на парня, с которым изначально не сложились отношения, увидела на его лице испуг.

– А... – челюсть с щелчком захлопнулась, чуть не прищемив язык, так резко Карт схватил за руку, дернув по направлению к селению.

– Потом, – бескомпромиссно изрек он, продолжая тянуть ее на буксире.

Взволнованный вид приятеля, вынудил проглотить все вопросы и поспешить. Через час быстрого ходу – на пределе бега – они вошли в деревню. Зрелище представшее ее глазам испугало не на шутку. Они словно угодили в растревоженный улей. Все носились, суетились, шумно переговаривались. "Наши дела совсем плохи" – пришла к выводу Ева, увидав бегающих от дома к дому знахарей. Следом все исчезло, заслоненное массивным силуэтом, зажатая ладонь оказалась на свободе.

– Почему так долго? – сурово спросил вожак.

– Она ушла в самую глубь Топняка, – ответил Карт.

Хмурый взгляд обратился к девушке. Та невразумительно пожала плечами, все же пояснив свои действия:

– Все ближайшие места обошли до меня.

Широкоплечая фигура преисполнилась угрозы, отчего она поспешила отступить, но оказалась остановлена за руку. Мужчина поднял ее кисть к лицу и внимательно оглядел. Ничего не обнаружив, обхватил ладонями голову и всмотрелся в девичье лицо, ища неведомые ей признаки. Ошарашенно воззрилась на него, совершенно не понимая что происходит. Так же внезапно как угодила в захват, оказалась отпущена. Взглянув на парней, тот принялся раздавать распоряжения:

– Ригор, забери ягоду и отнести к Сенте, она знает что с ней делать. Карт, отведи Еву ко мне.

И без того круглые глаза девушки, превратились в блюдца. Тем временем с ее спины и пояса сняли сетку.

– Иди, – это уже ей, чуть менее строгим тоном.

Молча последовав за другом, тихо взмолилась:

– Пожалуйста, скажи что происходит?

Тяжко вздохнув, помедлил, дабы подруга поравнялась с ним и тихо заговорил:

– Карантин. Кто-то принес заразу с болот.

– Сыпанка?

Ничего не ответив, глядя вперед, кивнул. Она содрогнулась, вспоминая короткий рассказ Верты. Двенадцать лет назад эта неизвестная инфекция унесла жизни полтора десятка человек, в том числе сделавшая вдовой эту несчастную женщину. Детей в их селении раз-два и обчелся, и именно они более всего подвержены этой заразе, а также молодые девушки, не достигшие совершеннолетия. С легкой руки Аксена, она лично успела побывать на болотах, теперь для всех она потенциальный носитель. Инкубационный период до пяти дней, ее абсолютно точно определят в изолированную зону. В целом ей бояться нечего, заразиться можно только через поврежденную слизистую или... Внезапная мысль оглушила, девушка споткнулась, и если бы не вовремя перехваченное плечо, упала бы на четвереньки.

– Что? – с беспокойством спросил парень.

Протянула ему раскрытую ладонь, приподняв палец. С непониманием уставившись на ее руку, скользнул по ней взором и задержался на ранке.

– Он полагал, выбирает меньшее из зол, отправляя меня в Топняки, вместо охоты.

Карт осознав смысл сказанной фразы, тихо выругался, затем резко притянул девушку к себе и крепко сжал в объятиях.

– Все будет хорошо. С тобой ничего не случится, – взволновано зашептал он в макушку.

6 .

Присев на лавку у дома вожака, откинулась на стену и обратила взор на кусочек неба, виднеющийся среди высоких сосен. Рядом опустился Карт и тихо заговорил:

– Едва стало известно, он сразу отправил за тобой. Я расценил это как знак заботы о будущей невесте, но все оказалось иначе.

– Я не виню его – он всего лишь перестраховался. Кто знает что могло случиться на охоте.

– Все равно он не должен был тебя отправлять куда-либо.

Посмотрела на парня и покачала головой:

– Ты лучше меня знаешь: на промысел отправляю и с куда более серьезными травмами.

Он еще больше нахмурился, но не нашел что возразить. К его удивлению, девушка внезапно улыбнулась и весело проговорила:

– Ничего не случится.

– Откуда такая уверенность?

– Не вижу смысла отправлять меня в ваш мир на три года. Это далеко не конец, до него – судя по всему – еще "ой" как далеко.

– Чудная ты, – тем не менее расслабился от ее слов.

– Карт, займись делом, – сердитый голос прервал их идиллию. – На складе требуется помощь.

Вспомнив об ответственности, парень быстро выпрямился, бросил ей "увидимся" и исчез. Аксен протянул руку Еве, без усилий поднял ее на ноги и снял мешок. Лишь разворачиваясь спиной, она заметила сопровождение мужчины. Знахарь Ирбин весьма знаменит не только в их округе, но и за ее пределами. Городские жители очень часто прибегают к услугам старика: часами околачиваются у кромки леса, дабы передать весточку известному целителю и получить-таки необходимую помощь.

– Прошу в дом, – произнес вожак традиционную фразу и широким жестом распахнул дверь, пропустив ее вперед.

На секунду замешкавшись в проеме, Ева неуверенно переступила порог и оказалась в точной копии жилища Верты. Отличием служила сложенная из бревен перегородка, отделяющая "заднюю" часть дома от "передней" или, выражаясь на местный манер – "опочивальню" от "гостевой", в ее нынешнем жилище границей служила плетеная занавеска. Сеней – за отсутствием суровых холодов – как таковых не имелось. Слева вдоль всей стены заполненные полки, а по правую сторону деревянный стол с лавками.

Не зная что делать и как себя вести дальше, девушка прошла к столу и замерла.

– Присядь и покажи рану, – велел хозяин, прикрыв за собой дверь. Беспрекословно подчинилась, наблюдая за знахарем внимательно осматривающим палец. Затем обследованию подверглись лицо, шея и живот. К ее облегчению вожак тактично отвернулся, едва взялась за подол рубахи. Хитро прищурившись, Ирбин по-доброму взглянул на нее и объявил осмотр законченным.

– Чиста. Тем не менее, в целях безопасности, карантин необходим, – с абсолютно противоположным видом вымолвил он.

– Спасибо, – поблагодарил Аксен и отступил от двери, освобождая проход.

– Пойдем, девочка, – позвал ее целитель, и снова едва заметный прищур. Заранее готовая к подобному исходу, не успела сделать и шагу, как резкий оклик остановил:

– Нет. Я сам определю ее.

С удивлением посмотрела на мужчину, начиная догадываться о причинах особого внимания к своей персоне, однако совершенно не улавливая резона в чрезмерной опеки. Открыла было рот, но под суровым взглядом вынуждена была его закрыть, так и не издав ни единого звука. Растерянно замерла, провожая глазами старика и, с изумлением узрев плотно закрывшуюся дверь за обоими, в смятении опустилась на лавку.

Через несколько минут вожак вернулся и, замерев напротив нее, произнес:

– Остаешься здесь до конца карантина.

– Не вижу ни чего предосудительного в утреннем происшествии, – приподнимаясь, осторожно начала она, – поэтому...

– Поэтому ты остаешься здесь, – ровно закончил за нее.

– Я могу заразить вас.

– Свет свидетель, значит я это заслужил.

– Это крайняя мера. Не вижу в ней смысла.

– Зато я вижу. Если ты действительно чиста, тебе нельзя в карантинную зону, – логика в его словах прослеживалась, а следующая фраза вовсе была лишена таковой. – Я хочу знать наверняка, в каких условиях тебя содержат, соответственно лучше всего проконтролировать это самому, а не отправлять тебя в закрытую область.

– Меня осудят, – голова и плечи поникли, из уст вырвался едва слышный шепот.

Он приблизился и мягко перехватил пальцами за подбородок, вынуждая поднять взор.

– Забыла о наших порядках? – в интонации звучала улыбка. – Ты несовершеннолетняя. В глазах Света и Одичалых я приютил ребенка. Располагайся.

Махнув головой на заднюю часть дома, отпустил и устремился к выходу. В ее разуме что-то перемкнуло, и вопрос вырвался сам собой, прежде чем она успела осознать его:

– Вы действительно считаете меня ребенком?

Аксен замер на пороге и медленно обернулся к ней, взглянув прямо в глаза. Глядя на застывшее выражение лица, Ева терпеливо ждала ответа. Затянувшийся контакт прервался, дверь закрылась, а вопрос повис в тишине.

Мучаясь бездействием и тягостными мыслями, приняла решение отвлечься и как следует оглядеться. Осматривая полки, заполненные сухими травами и разнообразной снастью, внезапно вспомнила что в понятии Одичалых означает карантин. Ее не пустят за порог и просто-напросто не допустят до работы, пока она находиться в группе риска. Лишь по истечении отведенного срока она сможет вернуться домой и к повседневным заботам. Исходя из всего этого, Аксен также будет лишен всего, пребывая рядом с ней. «Шокотерапия в действии» – подумала она, так как ноги перестали держать, и опустилась на пол. Слишком много потрясений за один день, чтобы все прошло без последствий. Облокотившись на перегородку, вытянула конечности и прикрыла глаза. В таком положении и застал ее вожак, войдя в дверь со струганной деревяшкой в руках, служащей подносом. Обнаружив на ней два комплекта посуды, почувствовала голод.

– Когда я говорил располагаться, я имел в виду не пол, – ровно проговорил он.

Она вдруг улыбнулась, осознав весь комизм ситуации и резво подскочила.

– Подбирала место для спального мешка.

Темная бровь, под цвет волос, взметнулась вверх.

– Обычная кровать не подойдет? – поглядывая на девушку, выставил на стол две тарелки и пару исходящих паром кружек.

Она повторила его жест и веселым тоном спросила:

– У вас есть запасная?

Уголки губ еле заметно дрогнули, а от уголков глаз разбежались лучики, совершенно преобразив суровый облик мужчины.

– Запасной нет, но я знаю где ее взять.

– Места подскажите?

Он внезапно нахмурился, всем корпусом развернувшись к ней. Однозначная реакция вызвала смятение.

– Где ты спишь у Верты?

Уловив суть требования, послужившие резкой переменой настроения, сникла:

– Последнее время, на подвесной кровати, – ну не удалось ей приспособиться к мешку набитыми сосновыми иголками. – Я спросила ради шутки.

Кивнул, принимая объяснение и пригласил к столу, доставая из мешочка свежую круглую булку:

– Преломи со мной хлеб.

– Свет вернет вам долг, если этого не сделаю я.

Закончив с обычаями, оба одновременно опустились на лавку и омыли руки в прикрытом полотенцем ковше с водой, стоящем в центре стола. Обтерев ладони, отломила кусочек от все еще теплого каравая и вкусила наваристый суп с крупой. Во славу оценив шедевр кулинарии Одичалых, мысленно похвалила повара. Кто-то очень радеет за аппетит их вожака, ибо пряностей не пожалели.

Отставив пустую тарелку, осторожно приложилась к искусно выточенной из дерева чаше, отметив позабытое удобство распития горячих напитков из посуды, не обжигающей руки. В их Доме обреталась только жестяная утварь, часто оставляющая красные отметины на ладонях, так как на трапезу, взыскательной женщиной отводилось от силы пятнадцать минут. Все же не умели местные находить удовольствие в обыденных мелочах, вечно куда-то спешат и суетятся, словно на самолет опаздывают. Она никогда не пренебрегала свободным временем, стараясь извлекать пользу из каждой минуты, а здесь пренебрежение к попусту утраченному времени соизмерялось преступлению, отчего порой приходилось очень трудно.

– Не придавай значения домыслам, – вымолвил Аксен, неправильно расценил ее задумчивый вид, – Те, кому нужно знать причины, в курсе утреннего происшествия.

Она отрицательно замотала головой, еще больше растрепав косу:

– Меня беспокоит не это.

– Что? – отставляя пустую чашу, спросил он.

– Карантинный режим, – тяжко вздохнув, произнесла она.

– Какой именно аспект?

– Отсутствие свободы.

Мужчина вскинул брови, явно удивленный ее ответом и пояснил:

– Ты вольна делать все что тебе взбредет в голову, кроме "общего" промысла и тесного контакта с людьми. Тем не менее прошу тебя не покидать пределов поселения.

Изумленно уставившись на собеседника, едва не уронила чашку:

– Это послабление мне?

– Считай что ты заслужила отдых за свои старания, – ровным тоном изрек он и выпрямился. – Пора подумать о ночлеге. Вода для омовений во дворе, ведро найдешь рядом. Это передал тебе Карт.

Приняв из рук вожака заплечный мешок, невольно покраснела. Наверняка друг озаботился обеспечить ее нижним бельем и одеждой, Верта крайне брезглива, чтобы ковыряться в ее вещах. Поймав на себе внимательный взгляд, еще пуще залилась краской. Теперь он точно осведомлен о ее размышлениях.

– Спасибо, – пропищала девушка и выскочила за дверь.

Быстро ополоснувшись на заднем дворе, прикрытая всего лишь тонкой шторкой, приподнимающийся от малейшего порыва ветра, переоделась в чистое и вернулась в дом. Раздумывая над возможностью окупнуться в речке, резко замерла, обозревая огромную по ее нынешним меркам кровать. Не узкий лежак, покрытый тонюсеньким матрацем, а целое лежбище. Чуть больше полуметра шириной, выполненное из лозы, являло собой изящную и легкую на вид конструкцию, укрытую – на первый взгляд – периной.

– Что это? – не удержалась от вопроса, не отрывая взгляд от "королевского" ложа.

– Твоя постель, – незнакомым голосом ответил ей.

Подняла на него взор и, узрев на суровом лице еле обозримую улыбку, поперхнулась воздухом. С трудом восстановила дыхание, уговаривая себя не удивляться, тихо уронила:

– Горошину я уж точно не почувствую.

– Что?

– Где вы добыли это произведения искусства?

– Герт обнаружил в себе талант.

Она нахмурилась, силясь вспомнить тощего паренька, угодившего к ним из абсолютно дикого мира, полного мифических тварей.

– Каким образом он умудрился насобирать лозы, он же леса боится как чумы?

– Полагаю не обошлось без сообщников.

– Карт, – догадалась она, вспомнив странную вязанку за его плечами, виденную однажды.

– Вот мы и нашли преступника, – прозвучал гладкий тон.

Ева вздрогнула и испуганно поглядела на мужчину. Услышь она подобное от самого друга, пропустила бы мимо ушей, а когда слышишь это из уст одичалого, тем более вожака, невольно проникаешься глубоким смыслом.

– Это метафора.

Оказывается грамотных людей в деревне немногим больше, чем она ранее предполагала.

– Спасибо. За кровать.

Утвердительно махнув головой, извлек с занавешенной шторкой полки стопку белья и подал ей.

– Отдыхай. Спокойной ночи.

7.

Давно хотела получить небольшую свободу действий, однако привыкнув к определенному ритму жизни, оказалась совершенно не подготовлена к полному раздолью. Ей обыкновенно не чем было себя занять. А еще она очень скучала по лесу, когда забредаешь в самую глушь и вдруг понимаешь, что в радиусе нескольких километров вокруг нет ни одной живой души, есть только ты и «говорящая» тишина. Откинувшись спиной на дерево, замереть в неподвижности, слушать перешептывания лесной чащи, и подолгу обозревать ее досуг. Едва выпадала малейшая возможность, она отключалась от собственных нужд и предавалась единению с самой природой, готовая часами наблюдать за суетой насекомых и живности, буквально снующей по ее телу. Эти минуты единения стали для нее отдушиной в мирской обыденности, приносили ни с чем ни сравнимое удовольствие и дарили душе умиротворение, так и не нашедшую отклика в окружении.

Проживая в доме Аксена, вопреки ее опасениям, не испытывала дискомфорта. Они словно удобные соседи, не мешали друг другу, занимаясь каждый своим делом. Но, несмотря на все это, она постоянно ощущала незримую тень, следующую по ее пятам, именно так она расценивала его взгляд довольно часто задерживающийся на ней. То, о чем предупреждал ее Карт, за эти дни подверглось серьезному сомнению, пересмотру, а после вовсе утратило смысл. Ни одного лишнего знака внимания или слова, четко по делу и существу. С каждым разом она все больше утверждалась во мнении, что вожак воспринимает ее не более чем за вездесущего ребенка.

Однажды наводя порядок в новом жилье, нашла на одной из полок, жаровню, и вызвалась заняться готовкой, предварительно затребовав с мужчины продукты питания. С этого момента им приносили на порог не готовую пищу, а сырое мясо и свежие травы, все остальное ей удалось найти в закромах вожака. Снова почувствовав себя нужной, принялась вспоминать утраченные навыки, а вскоре преисполнилась гордости за себя, сумевшей разнообразить их небогатый рацион, не смотря на скудный запас одичалых. Расцветала маковым цветом от каждой похвалы Аксена, и еще больше преисполнялась рвения.

На четвертый день карантина она совершенно расслабилась – угроза инфицирования миновала. Может благодаря счастливому случаю или предосторожности измазаться в крови, теперь это уже не имело значения, начался обратный отсчет подходящего к концу безделья. Близился час возвращения в дом Верты, а также встречи с другом, по которому успела жутко соскучиться, в связи с чем ее настроение росло, а вожака прямо пропорционально падало. Его реакцию, Ева списывала на жертвы инфекции, унесшей жизнь двоих крепких парней и девушки. Сравнительно небольшая смертность по отношению к событиям десятилетней давности. Вследствие оперативной деятельности наученных горьким опытом людей, удалось обойтись минимальной оплатой за неосмотрительность в – кишащих множеством опасных паразитов – болотах.

Собрав свой вещевой мешок, потушила жаровню и наполнила тарелки ароматным супом из котелка. Водрузила на стол охлажденный компот и выглянула за дверь. Аксен стоял к ней в пол оборота, внимательно выслушивая Кристу, меньше суток назад потерявшую дочь. Глядя на заплаканное лицо, Ева преисполнилась сочувствия к несчастной женщине утратившей единственного ребенка, в очередной раз убедившись насколько нелегка и опасна жизнь Одичалых. Именно из-за таких трагедий и проистекает их стиль поведения. Суровая жизнь требует сурового подхода.

Взгляды беседующих устремились на девушку. Смутившись, прошептала извинения и скрылась в доме. Вскоре вернулся вожак, плотно прикрыл дверь и сел за стол, заприметив возле порога ее поклажу. Лазурного цвета глаза обратились к ней.

– Не терпится вернуться под крышу Дома Карта?

Раздумывая как ответить, пожала плечами.

– Тебе здесь не комфортно? – вдруг спросил он.

– Не в этом дело. Здесь я на правах гостьи, а там я на правах члена семьи.

– Все верно, Верта приняла тебя. Так и должно быть.

Начатый разговор породил вопрос, который ее давно мучил:

– Могу я испросить позволения поинтересоваться, почему вы отказали ей?

Мужчина ответил не задумываясь.

– Она изначально приняла тебя как дочь.

Объяснение показалось не убедительным:

– Названная, не кровная.

– Это ничего не меняет.

Не удовлетворившись ответом, все же решила промолчать, дабы не испытывать терпение вожака.

– Преломите со мной хлеб.

– Свет свидетель, долг возвращен с лихвой.

– Ева, – с улыбкой встретил ее друг, едва приблизилась к крыльцу, оказалась в крепких объятиях. – Как же я рад, что все закончилось.

– Ты не представляешь объем моей, – отвечая тем же, вымолвила она. – Я скучала по тебе.

– Наверное, удивишься, но даже мама немного взгрустнула, – отстраняясь, шепотом поделился парень.

– Не сомневаюсь, – усмехнулась она, – два кормильца значительно лучше одного.

– Вредина. Ты ела.

Кивнув, схватила его за руку и поволокла прочь от дома.

– Куда? – несколько растерянно спросил он.

– В лес, не была там целую вечность.

Карт хмыкнул и послушно последовал за ней. Сумерки медленно опускались на селение, но ее это не останавливало, она продолжала углубляться в глушь, пока не остановилась у ветвистого дуба, толщиной в два обхвата. Отпустила широкую ладонь и ловко взлетела на дерево. Удобно расположившись на самой макушке в переплетение надежных ветвей, принялась ожидать своего спутника. Тот тут же последовал за ней и с удобствами расположился напротив.

– Как тебе жилось в Доме Вожака?

– Если надеялся услышать мои жалобы, просчитался.

Смешок сорвался с его губ.

– Зато он оказался в выгодном положении, – на лихо изогнутую светлую бровь, пояснил: – Смог оценить тебя как хозяйку.