Текст книги "Золотая бабочка"

Автор книги: Алекс Вуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

7

А случилось следующее. Разозленная Лючия запрыгнула в машину и приказала шоферу везти ее обратно в отель. Всю дорогу она кипела от ярости, призывая небесную кару на голову Даниэля. Подумать только, он осмелился отказать ей!

Лючия влетела в свой номер и сразу бросилась к телефону. Отец немедленно должен узнать о том, что больше они не поддерживают отношения с «Хьюстон Эдвертайзинг»!

– Кому ты собралась звонить? – в дверях как привидение возник Фабрицио.

Лючия невидящим взглядом уставилась на его долговязую фигуру.

– Не твое дело, – огрызнулась она. Разговор шел по-итальянски, и Лючия могла позволить себе быть экспрессивной.

– И все-таки я настаиваю. – Фабрицио в мгновение ока очутился рядом с ней и нажал на рычаг сброса.

– Отстань! – взъярилась Лючия и попыталась оттолкнуть его.

Не тут то было. С таким же успехом она могла бы попробовать сдвинуть с места сам отель. Фабрицио снисходительно смотрел на ее попытки помешать ему, потом тряхнул ее за плечи.

– Немедленно выкладывай, в чем дело. Мистер Грациано приставил меня к тебе не за тем, чтобы ты глупостями занималась.

Лючия уловила в его голосе угрозу и нехотя повиновалась.

– Я звоню отцу, – с вызовом произнесла она.

– Зачем?

– Дела семьи Грациано касаются только членов семьи Грациано.

Фабрицио иронично улыбнулся.

– Если ты собираешься сообщить ему о том, что не желаешь больше работать с «Хьюстон Эдвертайзинг», потому что Даниэль Хьюстон отверг твои притязания, то не стоит вставать в позу и бросаться громкими словами. Я и так все знаю.

Лючия обиженно поджала губы. Как всегда Фабрицио хочет выставить ее полной дурой перед отцом.

– Ты ошибаешься, – высокомерно заявила она. – Я убедилась, что эта компания не достойна быть нашим партнером в столь ответственном деле. Можно найти более выгодные предложения.

– И когда же ты убедилась в этом? – Фабрицио сложил руки на груди и, не скрывая презрения, смотрел на Лючию. – Уж не после ли того, как Даниэль Хьюстон не пожелал прыгать в твою постель?

Лючия задохнулась от возмущения. Теперь он откровенно издевается над ней!

– Моя постель тут не при чем! – выкрикнула она.

– Неужели? Только не старайся убедить меня в том, что не имела никаких намерений относительно Хьюстона.

Лючия вспыхнула.

– Это не твое дело. Что-то ты стал слишком часто говорить о моей постели. Может быть, ты сам стремишься туда попасть?

Она сузила глаза, ожидая реакции Фабрицио на свой коварный выпад. Но тот лишь хладнокровно пожал плечами.

– Мне как-то не хочется наследовать сотням твоих мужчин…

Это стало последней каплей. Лючия схватила сумочку, первое, что попалось ей под руку, и швырнула ею в Фабрицио. Тот ловко увернулся.

– Не смею больше досаждать вам своим присутствием, мисс Грациано, – сказал он спокойно. – Но примите мой совет: не звоните отцу. Не путайте бизнес с личной жизнью.

Лючия тут же потянула на себя маленькую фарфоровую вазочку, и Фабрицио поспешил ретироваться. Кто знает, может быть, в следующий раз Лючия будет более меткой…

Как только за Фабрицио захлопнулась дверь, гнев Лючии остыл. Она в нерешительности посмотрела на телефон. Действительно, стоит ли звонить отцу? Эдуардо считает ее легкомысленной девчонкой и может отнестись к ее словам как к детскому капризу. Но, с другой стороны, он поручил ей ответственное дело, и она вправе делать свои выводы.

Этот довод оказался решающим, и Лючия набрала номер отца. Его долго разыскивали, и когда наконец в трубке раздался его холодный голос, Лючия растеряла всю уверенность в своей правоте.

– Что ты хотела? – резко спросил Эдуардо.

Несмотря на любовь к близким и заботу об их благополучии, мистер Грациано предпочитал жесткий стиль общения. Особенно с Лючией, единственной дочерью и наследницей. Эдуардо не оставлял надежды воспитать из нее настоящую продолжательницу своего дела.

– Мы расторгаем контракт с «Хьюстон Эдвертайзинг»! – помпезно заявила Лючия. Насколько она знала отца, его лучше было сразу ошеломить неожиданным известием. Только тогда можно было рассчитывать на какой-то успех.

– Почему? – спокойно спросил Грациано, и Лючия поняла, что сыграть на внезапности не удалось. Фабрицио, скорее всего, уже предупредил отца о ее намерениях.

– Потому что Даниэль Хьюстон не умеет работать!

Трубка забулькала короткими отрывистыми смешками.

– А ты умеешь?

Лючия до крови прикусила губу.

– Я не в состоянии сотрудничать с Даниэлем Хьюстоном! – отрезала Лючия, игнорируя издевательский вопрос отца.

– Ты уверена?

– Да. Я считаю, что мы должны немедленно разорвать с ними все отношения.

Эдуардо помолчал. Лючия затаила дыхание. Неужели ей удалось одержать победу?

– Раз ты не можешь работать с Даниэлем Хьюстоном, – наконец заговорил Эдуардо, – то мне придется обойтись без тебя. С сегодняшнего дня я слагаю с тебя все полномочия по проекту Грациано в Америке. Возвращайся домой, если хочешь, или оставайся в Нью-Йорке и посмотри, как будет работать Фабрицио. Тебе не мешало бы у него поучиться…

Обида и злость душили Лючию. Так вот как решил поступить с ней родной отец.

– Неужели мое мнение ничего для тебя не значит?! – выкрикнула она.

– Значит, – невозмутимо ответил Грациано. – Но любое мнение должно быть подкреплено фактами, а у тебя одни эмоции.

– Неправда…

– Лючия, нет смысла спорить, – вопреки обыкновению голос Эдуардо помягчел, в нем появились заботливые родительские нотки. – Мы будем делать совместный проект с «Хьюстон Эдвертайзинг», хочешь ты этого или нет. Если ты дважды потерпела крах, как женщина и деловой человек, то это не повод расторгать выгодный контракт. Надеюсь, ты поймешь, что в бизнесе прежде всего дело, а потом уже все остальное.

Лючия всхлипнула. Она рассчитывала на поддержку отца, а получила очередную порцию нравоучений.

– Надеюсь, ты извлечешь урок из моего решения, – закончил Грациано свой монолог. – Если тебе больше нечего мне сказать, то до свидания.

Эдуардо выждал пять секунд и положил трубку. Лючия ни разу в жизни не чувствовала себя настолько униженной. Разногласия с отцом у нее случались сплошь и рядом. Но никогда она не рассчитывала на его поддержку так, как в этот раз. Лючия швырнула угрозу в лицо Даниэлю, поссорилась с Фабрицио. Если бы Эдуардо не подвел ее, она могла бы доказать всем, что с Лючией Грациано опасно связываться.

А как теперь она посмотрит им в глаза? На Фабрицио можно не обращать внимания, а вот Даниэль… У него будет повод посмеяться над ней. Лючия застонала. Почему она не держала язык за зубами во время их последнего разговора? Тогда бы была возможность наладить отношения, а после таких угроз Даниэль перестанет ее замечать…

Мысль о возвращении домой никогда не казалась Лючии настолько заманчивой, как сейчас. Отец сам предложил ей выбор. Так просто собрать чемоданы, последний раз пробежаться по нью-йоркским магазинам и спокойно улететь домой, где тепло, ярко светит солнце и страстные мужчины пожирают тебя глазами.

Но почему-то воспоминания о жгучих красавцах Средиземноморья не взбодрили Лючию. На ум постоянно приходил темноглазый мужчина с длинными волосами и надменным манящим ртом.

Лючия принялась бегать по комнате, заламывая руки. Она боялась признаться себе в том, что такой простой выход из ситуации, как возвращение в Италию, для нее закрыт ее собственным сердцем.

Неужели я, неотразимая Лючия Грациано, успела влюбиться в этого грубияна? – спрашивала она себя в бессильной ярости. Любой мужчина умер бы от счастья, если бы я удостоила его своим вниманием, а у Даниэля Хьюстона хватило наглости отвергнуть меня! Как я могу все еще думать о нем?

Лючия не отдавала себе отчета в том, что не только влечение к Даниэлю мешало ей покинуть Нью-Йорк, но и уязвленное самолюбие. Каждый, кого она выберет, должен пасть к ее ногам! С Даниэлем всего лишь придется дольше повозиться…

В дверь осторожно постучали.

– Кто там? – грубо спросила Лючия.

– Ты больше не швыряешься, чем попало? – Фабрицио просунул голову в дверной проём. – Я могу зайти?

По его хитрым глазкам Лючия поняла, что ему волшебным образом уже известно содержание ее беседы с отцом. Что ж, это избавляет ее от мучительной необходимости давать позорные объяснения.

– Как я понимаю, ты вскоре вылетаешь в Рим? – невозмутимо поинтересовался Фабрицио, когда Лючия кивнула головой, приглашая его войти.

– Нет, – усмехнулась она, радуясь, что хотя бы чем-то может его изумить.

– Прости, во Флоренцию, – поправился Фабрицио, вспомнив, что больше всего Лючия любит свой родной город.

– Нет, – повторила она.

– А куда? – Фабрицио ни капли не сомневался, что после того, как ее лишили полномочий, она немедленно покинет Америку.

– Я остаюсь.

– ???

– Я остаюсь в Нью-Йорке, – улыбнулась Лючия. Она искренне наслаждалась замешательством, которое появилось на лице Фабрицио. Он так редко чему-либо удивлялся…

– Я буду продолжать работу над проектом Грациано с «Хьюстон Эдвертайзинг». – Она повелительным жестом остановила Фабрицио, с губ которого уже было готово сорваться язвительное замечание. – Настоящую работу. Пусть я больше не босс. Я думаю, ты справишься с этой ролью намного лучше меня. А мне будет полезно поучиться у тебя…

Фабрицио смотрел на нее так, как будто никогда до сих пор не видел. Он вспоминал переживания Эдуардо по поводу того, что девочка слишком легкомысленна, чтобы возглавить империю Грациано, и жалел, что он ее сейчас не слышит.

А Лючия внезапно обнаружила, что проницательного Фабрицио очень легко обмануть. Достаточно прикинуться милой понимающей девочкой, которая готова день и ночь трудиться ради блага семьи. А ведь он будет моим самым надежным союзником, быстро смекнула она про себя, видя, что Фабрицио смотрит на нее не с привычным презрением, а с изумлением и даже восхищением.

Подожди, Даниэль Хьюстон. Ты еще узнаешь, на что способна отвергнутая женщина. Особенно, если она из семьи Грациано!

8

– Тэдди, ты не могла бы срочно ко мне зайти?

Голос Дана прерывался от возбуждения, и Тэдди встревожилась. Неужели произошло что-то ужасное?

– Что-то не так?

– Нет, все изумительно. Но я предпочел бы рассказать тебе обо всем лично.

– Хорошо, я сейчас подойду, – ответила недоумевающая Тэдди. С чего вдруг у Даниэля появился повод для радости? – Давай выпьем кофе, попроси Долорес…

– Жду тебя через пятнадцать минут. – Даниэль повесил трубку.

Тэдди недоуменно пожала плечами.

Она встала и подошла к стеклянной стене, которая отделяла ее кабинет от помещения, где сидели остальные сотрудники отдела. Тэдди аккуратно раздвинула пластинки жалюзи и принялась наблюдать. Что там поделывает Элли? Час назад Тэдди оставила ее на попечение Мэри Кроу, молоденького секретаря, так как сама была вынуждена заняться срочными делами. Мэри не казалась в восторге от поручения, да и Элли отнеслась к своему новому гиду скептически. Как у них сейчас идут дела?

Тэдди поискала глазами Мэри. Та сидела на своем месте и с обиженным видом что-то рисовала в блокноте. Мэри посещала занятия в художественной школе, и Тэдди иногда давала ей небольшие задания, чтобы проверить девочку, поддержать ее интерес.

Элли нигде не было видно. Тэдди еще раз оглядела весь отдел. Все заняты делом, нигде не мелькает золотистая вихрастая голова. Куда делась девчонка? Чувствуя, как в ней начинает закипать раздражение, Тэдди попыталась подумать о приятном. Например, о предстоящем общении с Даниэлем. Он явно получил какие-то хорошие новости и захотел поделиться ими с нею. Лишнее доказательство, что он полностью доверяет ей и очень ценит ее как помощника. И совершенно игнорирует как женщину.

Тэдди подавленно вздохнула. Думать о приятном не получалось. Ладно, пока есть время, стоит отыскать этого чудо-ребенка и узнать, как у нее дела.

Она вышла из кабинета и направилась к Мэри. Та упорно не поднимала голову, делая вид, что не замечает начальницу.

– Мэри, где Элеонора? – спросила Тэдди.

– Не знаю, – процедила та, но потом, осознав, с кем она говорит, посмотрела на Теодору и пояснила: – Должно быть, она у Стива Спенсера.

– А почему ты не с ней?

– Мисс Хасл вполне самостоятельная девушка и в надзоре не нуждается, – сказала Мэри. – Простите, мисс Беркли, но я не смогла выполнить ваше поручение…

Тэдди почувствовала, что Мэри вот-вот разрыдается. Она опустилась на стул рядом с ней и строго произнесла:

– Немедленно выкладывай, что у вас произошло!

– Она… она сказала, что это бездарно! – всхлипнула Мэри, пододвинув к Тэдди кипу своих рисунков. – И что если в «Хьюстон Эдвертайзинг» будут их использовать, то компания быстро потеряет репутацию…

Губы Мэри дрогнули, глаза подозрительно заблестели.

– Я подводила ее ко всем, рассказывала. Делала все, как вы сказали. А потом показала ей свои работы, которые я подготовила для мистера Хьюстона… а она…

Крупные слезы покатились из глаз Мэри. Тэдди понимала ее. С самого начала девушка мечтала работать художником в компании, а не просто секретарем. Она неплохо рисовала и упорно трудилась, и Тэдди рассчитывала, что в скором времени сможет перевести ее под начало Стива Спенсера в команду художников компании. Естественно, что резкое суждение Элли донельзя расстроило бедняжку.

– Не обращай на нее внимания, – попыталась утешить ее Тэдди. – Она маленькая глупая девчонка и ничего не понимает…

– Да, а потом она нарисовала вот это. – Мэри подтолкнула к Тэдди маленький смятый листочек, на котором была небрежно нарисована милая мордочка, которую тщетно пыталась создать Мэри для рекламы детских молочных продуктов.

Тэдди сразу увидела недюжинный талант в маленьком наброске. Она повидала таких вещей достаточно, чтобы распознавать стоящее с первого взгляда.

Надо будет показать это Даниэлю, машинально подумала она, и рука ее потянулась, чтобы взять листик.

– Вот, вам тоже понравилось… – Мэри полностью потеряла контроль надо собой, уронила голову на руки и зарыдала в полный голос.

– Мэри, не смей распускаться, – прошипела Тэдди. – Что подумают остальные?

– Мне все равно!

– Перестань немедленно. – Тэдди встала и твердой рукой подняла девушку. – Пойдем, посидишь в моем кабинете, придешь в себя.

Когда Мэри была надежно укрыта от любопытных глаз, Тэдди решила наведаться к Стиву Спенсеру и посмотреть, там ли Элли.

Элеонора была именно там. Она сидела на высоком стуле рядом со Стивом и с увлечением наблюдала за тем, как он работает. Тэдди была поражена. Стив Спенсер слыл человеком суровым, нелюдимым, за время работы в «Хьюстон Эдвертайзинг» он ни с кем не подружился. Порой сотрудники жаловались на его грубость и непримиримость, но Даниэль всегда вставал на сторону Стива, так как очень ценил его. Спенсер был рисовальщиком от Бога, и многие проекты компании были обязаны своим успехом именно ему. Тэдди не любила Спенсера, так как он смотрел на нее свысока и, хотя формально его отдел подчинялся ей, всегда обращался напрямую к Даниэлю.

Было странным видеть девчонку рядом со Стивом, от которого все шарахались из-за его угрюмости. Как же он подпустил ее к себе?

– Как твои дела, Элли? – собрав остатки благожелательности, спросила Тэдди.

Стив кинул на нее недовольный взгляд, но промолчал.

– Класс. Мистер Спенсер показал мне свои работы. Супер. – Глаза Элли горели неподдельным энтузиазмом.

– Мистер Спенсер очень любезен, – процедила Тэдди. – Но не стоит отрывать его от чрезвычайно необходимой и секретной работы…

Тэдди особенно недолюбливала Стива Спенсера за то, что он постоянно кичился важностью своей работы, подчеркивая, что он – настоящий творец рекламных шедевров, а она, Теодора Беркли, всего лишь бумажный червь.

– Простите, мистер Спенсер, – вздохнула Элли и стала подниматься. – Я не хотела вас отвлекать…

– Ничего страшного, – пробурчал Стив, одарив Тэдди очередным неодобрительным взглядом. – Она не отвлекает меня, а помогает, – обратился он к Теодоре. – Но вам это вряд ли будет понятно…

Тэдди задохнулась от возмущения. Этот Спенсер переходит все границы. Спору нет, он талантливый человек, но даже гений не имеет права оскорблять ее, да еще в присутствии посторонних.

– Элеонора, вернись к Мэри, – сказала Тэдди не терпящим возражений тоном. – Она с удовольствием проведет тебя по первому этажу и покажет…

– Я не хочу, – отрезала Элли. – Я лучше с мистером Спенсером посижу. Он обещал научить меня парочке приемов.

– Конечно, оставайся. От этой Мэри Кроу нет никакого толка. – В голосе Спенсера прозвучала неожиданная теплота. – Вот смотри…

Золотистая головка склонилась к Спенсеру. Тэдди почувствовала, что они оба уже забыли о ее существовании.

Ладно, со злостью думала она про себя, идя к Даниэлю. Еще посмотрим, кто тут начальник. Эта девчонка слишком много о себе возомнила, не говоря уже о Стиве Спенсере. И зачем я только предложила Дану привести ее сюда? Но ничего, он немедленно узнает о том, как она себя ведет…

Перед кабинетом Даниэля Тэдди немного помедлила, огляделась в поисках урны и, найдя одну, ловко закинула туда скомканный листочек с мордочкой, нарисованной Элли.

Мы вполне обойдемся и без тебя, решила она про себя. В «Хьюстон Эдвертайзинг» своих художников хватает.

Влетев в кабинет, Тэдди совсем забыла о том, что Дан вызвал ее, чтобы сообщить какую-то новость. Она уселась в кресло и схватила чашку с ароматным кофе, приготовленным заботливой Долорес.

– Твоя подопечная перевернула все вверх дном, – поспешила она проинформировать Дана. – Мэри Кроу вся в слезах. Юная мисс Хасл была с ней несколько бесцеремонна…

Брови Даниэля взлетели вверх.

– Ты не преувеличиваешь? – спросил он. – Хотя, зная Элли…

– Ты уже успел ее узнать? – съехидничала Тэдди. – Быстро, однако.

Даниэль с легким упреком посмотрел на нее.

– Что же она такого натворила?

– Раскритиковала рисунки Мэри и пристала к Спенсеру.

– Пристала к Стиву? – Даниэль был удивлен и не скрывал этого.

– Да. Он, видите ли, обещал научить ее чему-то!

– Стив собирается учить Элли? – воскликнул Дан. – Неслыханно. Это хороший знак.

– Хороший? – возмутилась Тэдди. – Я выделяю специального человека, чтобы девочка не скучала, а она начинает оскорблять всех подряд, а потом привязывается к нашему лучшему художнику и отрывает его от дела!

– Вот именно. К нашему лучшему художнику. И ты прекрасно знаешь, Тэдди, что Стива невозможно оторвать от работы, если он сам этого не хочет. Уж если он согласился поучить Элли, значит, он углядел в ней нечто…

– Он углядел в ней нахальство, – фыркнула Тэдди.

Даниэль сдержал невольную улыбку. Кажется, только вчера мисс Беркли настаивала на том, чтобы он привел Элли в «Хьюстон Эдвертайзинг». Когда же она успела невзлюбить девочку, а главное, за что? Дан перевел взгляд на лист с рифмами Элли. Пожалуй, не стоит его показывать Тэдди, как он только что намеревался. Она явно не оценит этого в подобном состоянии. Лучше потом переговорить со Стивом.

– Давай не будем ругаться по пустякам, – примирительно сказал он. – Ты переутомилась. Выпей кофе, отдохни. На этот раз Долорес превзошла саму себя…

Даниэль поднес к губам чашку и сделал глоток. Тэдди последовала его примеру, но напиток почему-то показался ей горьковатым. Неужели я начинаю критиковать все, что связано с другими женщинами и к чему Дан относится с одобрением? – мелькнуло у нее в голове. Тревожный знак.

– Я, собственно говоря, позвал тебя не за тем, чтобы обсуждать Элли, – неторопливо начал Даниэль. – Мне только что звонил Фабрицио…

– Да? – Тэдди моментально отставила чашку кофе. – Что он сказал?

– Что мы продолжаем работу над проектом, а Лючия лишается всех полномочий.

– Не может быть! – ахнула Тэдди. – Это распоряжение Эдуардо?

– Да, – кивнул Дан. – Похоже, что девочка переоценила свое влияние на отца…

– Фантастика, – выдохнула Тэдди. – Я была уверена, что он как минимум устроит нам разнос, а как максимум… Сам понимаешь…

– Разорвет с нами контракт, – закончил за нее Даниэль. – Я тоже так думал. Но мы зря сомневались в Эдуардо. Работа продолжается, теперь главным назначен Фабрицио, а он малый с головой, не то что эта ветреная девица.

– Еще неделю назад ты был без ума от нее, – не без иронии напомнила Тэдди.

Испытанная ею за это время ревность требовала, чтобы Дан снова и снова доказывал, что Лючия Грациано не имеет для него никакого значения.

– Какой суровой ты можешь быть, Тэдди, – поморщился Даниэль. – Лючия красива, ею не увлекся бы только слепой.

Каждое слово острым ножом вонзалось в сердце Тэдди.

– Почему же ты тогда так рано расстался с ней? – спросила она.

Раньше они частенько разговаривали о личном, обсуждали проблемы друг друга, совсем как два товарища. Но это было, когда Тэдди еще не подозревала о своих чувствах к Даниэлю. Сейчас ей казалось, что она каждым вопросом, каждым взглядом выдает себя. Но Даниэль не замечал ничего…

– Я с ней не расставался, так как между нами ничего не начиналось, – улыбнулся он. – Тэдди, ты же знаешь меня, я терпеть не могу, когда меня тянут на поводке куда-то. Лючия привыкла повелевать, а я не умею подчиняться. Все очень просто.

– Все равно не понимаю, – с нарочитым равнодушием пожала плечами Тэдди. – Если она так привлекательна, то какое тебе дело до ее характера, привычек? Ты мог бы удовлетворить свое желание, ведь она млеет при одном взгляде на тебя. А потом забыть о ее существовании…

Тэдди затаила дыхание. А вдруг он сейчас скажет, что именно так и поступил? Как она переживет это? В последнее время ей становилось все труднее мириться с мимолетными увлечениями Дана. Ведь на месте любой из этих женщин могла бы быть она. Пусть день, пусть неделю, но она бы наслаждалась его любовью, вниманием. Увы…

– Господи, Тэдди, я уже не в том возрасте, чтобы хвататься за все, что подворачивается под руку. Внешняя привлекательность значит многое, но не все.

– Тебе нужна душа? – саркастически осведомилась Тэдди.

– Душа… Если честно, то я сам не знаю, что мне нужно, – признался Даниэль.

– А все-таки? – настаивала Тэдди. Ее охватил непонятный азарт. Если выпытать у Дана, какой он видит свою идеальную женщину, то можно попытаться ею стать… – Попробуй определить, что именно ты хочешь.

– Хорошо. – Даниэль откинулся назад в кресле и прикрыл глаза.

Тэдди видела, что его забавляет этот разговор, что он не слишком серьезно относится к нему. Но сама она замерла и приготовилась слушать.

– Внешность – это еще не все, хотя, конечно, многое. Если у женщины есть только смазливое личико, то она не интересна. С ней становится очень скучно… Женщина должна манить, увлекать, интриговать…

– Кокетничать, – вставила Тэдди.

– Нет, только не это, – поморщился Даниэль. – Кокетка всегда очень неестественна, а это так же противно, как и глупость. Если женщина интересна как личность и при этом всегда остается самой собой, то она изначально привлекательна.

– Как все запутанно, – улыбнулась Тэдди. Она чувствовала некоторое разочарование. Дан сообщает ей избитые факты, а она-то рассчитывала на дорожку к его сердцу…

– Может быть, – согласился с ней Даниэль. – Но на самом деле это только слова. Как объяснить природу симпатии, которая неожиданно вспыхивает между мужчиной и женщиной? Знаешь, как бывает – просто смотришь на человека и сознаешь, что он для тебя дороже всего на свете.

Да, тихонько вздохнула Тэдди. Мне ли не знать. Приходишь каждый день на работу и терзаешься сомнениями и ожиданиями.

– Дан, не уходи в сторону, – через силу улыбнулась она. – Не увлекайся абстракциями. Мы говорим о тебе и твоих чувствах, а не о людях в целом.

– С чего вдруг такой интерес к моей персоне? – кинул он на нее проницательный взгляд. – Только не говори, что очередная сотрудница компании пала жертвой моих чар и попросила тебя выпытать у меня, как я к ней отношусь.

Такое иногда бывало, и Тэдди даже пыталась выполнять подобные просьбы, намекая Даниэлю на то, что кто-то опять потерял сон из-за его прекрасных глаз.

– Нет, не бойся, – заверила его Тэдди. – На этот раз никакой любви. Просто мне самой стало интересно…

Любовь, конечно, есть, добавила она про себя. Только тебе об этом знать пока не надо.

– Я удовлетворил твое любопытство? – шутливо спросил Даниэль.

– Вполне, – в том же духе отвечала Тэдди. – Правда, осталась парочка вопросов, но я отложу их до лучших времен. Когда обстановка будет более располагающей для задушевных бесед.

– Договорились, – кивнул Даниэль.

Вот и славненько, подумала Тэдди. В следующий раз я обязательно спрошу тебя, как ты относишься к деловым женщинам в целом и ко мне в частности. И не желаешь ли ты заметить наконец, что я не только твой партнер и доверенное лицо!