Текст книги "Ловушка для змей"

Автор книги: Алекс Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Наконец это монотонное и мучительное движение закончилось, и Кэш с Эрвилем оказались в огромном зале с высокими закопченными потолками. Здесь пахло сыростью и формальным отношением к служебным обязанностям.

– Стой, раз-два! – скомандовал пленникам старший конвоя, и те остановились.

– Что ты им командуешь, болван? – из-за широкого массивного стола поднялся невысокий человек с длинными редкими волосами, выглядевшими так, будто их прилепили к черепу клеем, – Что ты им командуешь? – повторил он. – Они ведь ни шиша не понимают.

– Прошу прощения, господин следователь. Это я по привычке...

– Ладно, смотри лучше в оба – это страшнейшие личности. Мне, честно говоря, даже самому немного зябко от такого соседства.

Длинноволосый передернул плечами и отступил на несколько шагов, будто собираясь ударить с разбегу.

Неожиданно парадная дверь, ведущая в соседний зал, распахнулась, и на пороге показался, без сомнения, важный господин, перетянутый многочисленными скрещивающимися на груди лакированными ремешками самых замысловатых цветов.

– Ваша Генеральная Директория! – воскликнул длинноволосый, изобразив ногами замысловатое па. – Какое счастье и ответственность!

Тем временем из-за спины важного господина выбежал его пресс-конферансье и выкрикнул громким, отработанным голосом:

– Его Генеральная Директория, грандлеер Миттер Старший!

И только после официального произнесения его звания и имени лицо важного господина оттаяло и на нем отразились первые эмоции.

– Прошу, Ваша Генеральная Директория, – пропел следователь, сдергивая охранную попону с богатого кресла, видимо предназначенного именно для таких визитеров.

Грандлеер сбросил с лица чванливую маску штатного вельможи и возвратился к своим профессиональным обязанностям. Он представлял главную прокураторскую палату и ведал самыми важными ее делами. В некотором роде они с длинноволосым следователем были коллегами, и Его Генеральная Директория не преминул это отметить:

– Ну, как идет дознание, коллега? – спросил он, присаживаясь на край кресла, тем самым показывая, что он не собирается здесь рассиживаться.

– Еще пока никак, Ваша... – начал было следователь, но грандлеер оборвал его:

– Только доставили – я знаю. Подай мне документы и не мешайся под ногами.

Миттер Старший поднялся и сделал к пленникам пару шагов. Словно острым щупом, он прошелся по ним колючими зрачками и заметил:

– Здесь требуется особый и жесточайший подход.

– Вот бумаги, Ваша Генеральная Директория, – прошуршал следователь.

– Читай, – бросил тот через плечо.

– Так, – произнес следователь охрипшим голосом. Затем откашлялся и начал: – Эти двое "были замечены в Дугонском лесу, в расположении деревни дикарей, с коими вступили в сношение. Подозреваемые упали с неба, никак себя не объявляли и были опознаны как дети змеи. 'При них оказались сброшенные головы и змеиные кожи в количестве двух штук... Язык имеют нечленораздельный, владеют колдовским естеством четвертого порядка, но предполагается потенциал каталопсации до восьми единиц по шкале Шкандера. По своему внешнему виду легко определяются как шпионы Панконды..."

Дочитав до этого места, следователь замолчал. По его лицу катились крупные капли пота, и Джиму даже показалось, что он ощущает резкий кислый запах, исходящий от этого существа.

– Тэк-с. – Грандлеер качнулся на каблуках и огляделся, попеременно просеивая взглядом стоящих навытяжку охранников, трепещущего "коллегу" и уставившегося в потолок пресс-конферансье.

В этот момент снова приоткрылась дверь в соседний зал, и в помещение вошел еще один человек, облаченный в длинное темное одеяние. Его лицо было спрятано под опущенным капюшоном, но само появление незнакомца изменило атмосферу помещения.

У Джима возникло ощущение, будто в волчье логово протиснулась голова льва.

Его Генеральная Директория Миттер Старший принял во внимание появление нового посетителя, но внешне никак на это не отреагировал.

– Читай доказательную часть, – приказал он, и следователь продолжил: "Злоумышленники испепелили паука-буцефал а мысленным посланием..."

– И это все? – Грандлеер повернулся к следователю.

– Еще "разжевали бронзовые капы, тем самым нанеся вред казенному имуществу".

– Дополнения к доказательной части?

– Э-э... – Следователь помусолил палец, перевернул лист бумаги и зачитал: "Найденные улики: предметы механической магии, одежда с колдовскими камешками и – самое главное – предмет Инвертус, сила его безгранична".

– Где находится предмет Инвертус? – не удержавшись, спросил человек в капюшоне.

От резкого движение половина его лица оказалась на свету, и Джим содрогнулся: никогда еще он не видел такой отталкивающей рожи.

– Предмет Инвертус находится в секретном хранилище главной прокураторе кой палаты, – не без самодовольства ответил грандлеер.

Человек в капюшоне ничего не сказал, но было заметно, что ему пришлось себя сдерживать.

– Итак, враги нашего государства, – обратился грандлеер к Джиму и Лу, расскажите нам, откуда вы прибыли. Прямиком из Панконды или окольными путями?

– А вы нас вообще-то понимаете? – спросил Джим и по виду Миттера Старшего понял, что нет.

– В чем дело? Почему они говорят на этой тарабарщине? – возмутился грандлеер. – Их что, еще не били? Не проводили их адаптацию?

– Прошу прощения, Ваша Генеральная Директория, – осторожно заметил следователь. – Здесь записано, что дикари проводили над ними насильственную уриноадаптацию.

– Да? И что же?

– Видимо, э-э... не помогло.

– Не помогло, – грандлеер задумчиво почесал нос. – Может, нам отрезать им руки по локоть?

– Для них это не аргумент, – совсем осмелел следователь. – Для них отрастить новую руку – пара пустяков. Потенциал каталопсации до восьми единиц по шкале Шкандера.

В зале воцарилась тишина. Грандлеер и следователь пребывали в задумчивости, нижние чины тупо отслуживали время, а от человека в капюшоне исходило скрытое ликование.

– Ну, тогда ваш ход, господин Гиллайн, – с явной неохотой произнес Миттер Старший и отошел в сторону, словно освобождая поле битвы.

Человек в капюшоне тотчас поднялся, как если бы наверняка знал, что без него здесь не обойдутся, но затем двинулся не спеша, вкладывая в каждый шаг долю высокомерного достоинства.

Джим и Лу переглянулись. Оба чувствовали приближение чего-то необъяснимо пугающего.

Когда Гиллайн остановился в шаге от Кэша, тот ощутил во рту горечь, будто его накормили порошками. Затем этот ужасный человек резко сбросил капюшон, и Кэш с Эрвилем заранее отшатнулись, однако, как оказалось, зря. Лицо незнакомца выглядело молодым и даже излучало некую симпатию.

– Привет, земляки! Рад приветствовать вас в этом гиблом месте! – Гиллайн развел руки, словно пытаясь обнять пленников, однако не сделал этого. – Что, удивлены? Да, я из Тауроса и прожил там не один год.

Джим покосился на грандлеера. Было очевидно, что тот не понимает, о чем идет речь.

– Не беспокойтесь, ребята, пока что наша речь ему недоступна.

– Кто вы? Как вы сюда попали? – спросил Кэш, не отводя от Гиллайна испытующего взгляда.

– Об этом поговорим позже. Еще будет время. А сейчас побеседуйте с господином грандлеером.

– Но как это сделать? – спросил Лу.

– Все очень просто. Вы, люди... То есть мы, люди, – поправился Гиллайн, привыкли говорить очень эмоционально, а этим призракам такая речь просто башку сносит – она их глушит.

– Они призраки?! – тут же спросил Эрвиль.

– Нет, – Гиллайн усмехнулся, – это я их так называю. В общем, постарайтесь говорить помонотоннее, так, будто вам все равно, что происходит, будто вы засыпаете, и тогда они вас поймут.

После этих слов новый знакомый пленников быстро набросил капюшон, однако Джим в последнее мгновение заметил, что лицо Гиллайна исказилось до ужасного безобразия.

Лу тоже заметил это, и Джим услышал его традиционные причитания, произнесенные шепотом:

– Это уж слишком... Ну, это уж слишком.

– Вы готовы говорить со мной? – спросил грандлеер, обращаясь главным образом к Кэшу.

Тот напустил на себя меланхолию и медленно произнес:

– Да, я готов...

Джиму казалось, что его слова еле слышны, однако все присутствующие схватились за уши.

Кэш взял поправку и произнес еще холоднее и отстраненнее:

– Извините... Да, я готов.

Улыбка тронула тонкие губы грандлеера, и он признался:

– Поистине удивительно слышать нормальную речь от такого далекого нам существа. – Дети змеи – это ведь так опасно.

Миттер Старший только на секунду отступил от официального тона и тут же вернулся к теме, повторив свой вопрос:

– Откуда вы проникли на нашу территорию? Прямо из Панконды или тамошние злодеи протоптали к нам новую тропинку? Для змеи ведь это пустяк...

– Мы прибыли... из Тауроса... ваша честь, – ответил Джим, стараясь придерживаться новых речевых приемов.

– Таунборг? – переспросил грандлеер. – Все больше врагов проникают к нам из Чаши – это становится каким-то поветрием.

– Вы ошибаетесь, ваша честь, – гнусно пропел Лу, который не удержался, чтобы не вмешаться.

Кэш решил, что его никто не поймет, однако он ошибся.

– Это не мы прибыли из Чаши, ваша честь, – продолжал Эрвиль, – это вы живете в Чаше.

– Признаться, я не впервые слышу это утверждение, – усмехнулся Его Генеральная Директория. – Должно быть, мудрецы в Панконде отлично знают свое дело, если так крепко вдалбливают вам подобные глупости... Неужели вы никогда не чувствовали себя марионетками? Жалкими игрушками в ловких и натруженных руках?

Чтобы поддержать грандлеера, следователь позволил себе короткий смешок.

– Но мы обычные люди, – не унимался Лу, – мы прибыли из города Тауроса только потому, что нас преследовали враги. Нас хотели убить, и мы умчались на лонгсфейре.

– Да, лундсфидиорс – воздушный змей-огненосец. Вот вы и сами признались. Миттер Старший оглянулся, словно призывая всех присутствующих в свидетели. Общеизвестно, что все змеи помогают друг другу. Водяные змеи поддерживают воздушных, а те, в свою очередь, помогают наземным гадам. Такое случалось всегда... И потом, господа шпионы, предмет Инвертус, сила его безгранична, он был найден у вас, а это уже главная улика обвинения. Стоило бы вам достигнуть Золотого Подвала и произнести свои ядовитые заклинания – и наше экономическое могущество рухнуло бы, как соломенный домик. Не думайте, что мы здесь не знаем о силе Инвертуса.

– Все, что вы нашли при нас, было просто нашим имуществом, и мы бежали из мира Панконды. Мы беглецы, – заявил Джим. – И мы требуем предоставить нам убежище.

– Допустим, вы беглецы, но вы не будете отрицать, что вы дети змеи и в ваших жилах течет зеленая кровь?

– У нас красная кровь! – возразил Лу.

Он уже не гнусавил, но его отлично поняли. В ответ грандлеер протянул ему изогнутую золотую иглу и сказал:

– Коли палец, и мы посмотрим, чей ты сын.

Лу в запале ткнул иголкой в палец и ойкнул от боли. Затем надавил на ранку, из которой появилась капелька красной крови.

– Ну, что я говорил? – торжествующе произнес грандлеер. – Теперь не будете запираться?

– Мы и не запираемся, ваша честь, – поспешил заявить Джим. – Да, мы змеи, но мы ненавидим змей.

– Как это? – Подобная постановка вопроса, была для опытного грандлеера неожиданной.

– Мы ренегаты – предатели.

– Предатели?! – воскликнул Его Генеральная Директория и закрылся как от удара.

Среди присутствующих пронесся ропот, и это удивило Джима. Хотя он уже не надеялся удивить хоть кого-то в этом мире реализованных кошмаров.

– Да, мы предатели, – понимая, что шокирует гранлеера, повторил Кэш. – И мы готовы служить вам, чтобы свергнуть власть в ненавистной нам Панконде.

– Это... это все меняет, – после некоторого замешательства произнес Миттер Старший. – Это меняет практически все. Я должен немедленно доложить обо всем Дипкуратору... А вы, господа... – Его Генеральная Дирекория указал перстом на пленников. – Вас проводят в комфортабельные покои, где вы будете ожидать наших дальнейших решений.

– А наручники, вы прикажете их снять, ваша честь? – спросил Джим, с трудом приподнимая скованные стальными болванками руки.

– О, вы можете их разжевать, – совершенно серьезно ответил грандлеер. – Мы не будем в претензии.

С этими словами Миттер Старший повернулся и быстро вышел из зала, а Гиллайн взмахнул рукавом и произнес:

– Следуйте за мной, господа, я провожу вас в гостиную.

45

В сопровождении Гиллайна и четырех стражников Джим и Лу были препровождены в просторную светлую комнату, обставленную старомодной мебелью.

Тяжелые наручники с них наконец-то сняли, и жевать кованую сталь им не пришлось.

Это порадовало Джима, и он решил, что все наконец-то образуется. Словно в подтверждение этого в помещение пришла старуха кастелянша. Она принесла чистую одежду, белоснежные простыни и очень милые шторы, которые легко повесила на окна, ловко орудуя длинным крюком.

Все это она проделала с таким видом, будто была в комнате совершенно одна. Джим и Лу не подали виду, что удивлены таким отношением, и тихо сидели на неудобных стульях из тяжелого дерева.

– Извините, – не выдержав, заговорил Лу, – здесь есть ванная?

– А-а-а! – заорала старуха и схватилась за живот, как будто ее пронзили стилетом. – Кто здесь?!

И она повела руками вправо, а потом влево, заставляя Джима и Лу отстраняться от скрюченных пальцев

– Ах, это вы... – неожиданно успокоилась она. – Дети змеи... Много я вас повидала – так много, что уже не боюсь. Раздевайтесь и идите мыться, а то от вас смердит так, будто вы ныряли в нужник.

Джим и Лу переглянулись, и Кэш первым начал снимать с себя стоящую колом одежду.

– Но я хотел бы знать, где здесь ванная, – не унимался Лу.

– Скажешь: "Мо" – и войдешь в ванную. Скажешь: "Ку" – попадешь в туалет. У нас все работает, как и везде, – пояснила старуха и терпеливо дождалась, пока гости отдадут ей одежду.

Затем она ушла, а Джим и Лу, нагие и несколько обескураженные, остались стоять посреди комнаты. Никаких дверей, кроме входной, они не видели.

– Что будем делать? – спросил Лу, обнимая свои худые плечи.

– Действовать по инструкции, – не слишком уверенно сказал Джим и, откашлявшись, произнес: – Мо!

Тотчас на пустой Стене прорезался прямоугольник, весьма похожий на дверной проем. Кэш осторожно к нему приблизился и толкнул рукой непонятную загородку. Она распахнулась, как обычная дверь, и Джим вошел в просторную ванную комнату, отделанную теплым бежевым камнем.

– Ты идешь, Лу? – спросил он, поскольку немного трусил в этой необычной обстановке.

Мыться было нужно, но не в этой узкой полости, уходящей вертикально вниз на неизвестную глубину. Дна там видно не было, и вода бурлила, обильно источая газовые пузырьки. Они лопались на поверхности, оставляя щекочущий ноздри едва уловимый запах.

Кэш хотел еще раз позвать Эрвиля, однако услышал его старательный выговор:

– Ку.

"Ну и ладно", – подумал он и, не решившись нырять в бурлящую бездну, присел рядом на теплый пол и стал поливать себя небольшой плошкой, которая стояла неподалеку для неизвестных целей.

Хотелось бы еще найти шампунь, но, видимо, в воде уже было что-то подобное, поскольку вскоре кожа Джима приобрела розовый поросячий оттенок.

Накупавшись вдоволь, Кэш покинул ванную, и дверь за ним закрылась с легким шелестом. Обернувшись, Джим снова увидел только сероватую стену.

46

Прошло уже довольно много времени. Джим и Лу успели выкупаться, высушиться, надеть новую одежду и обуться в мягкие ботинки со шнуровкой, на манер борцовской обуви.

Говорить о произошедшем почему-то не хотелось ни тому, ни другому, тем не менее делать вид, что все в порядке, было тоже нельзя, и толчком к обсуждению послужил дикий, душераздирающий крик, донесшийся из окна. Его эхо несколько раз отразилось от стен каменного двора и растворилось в их равнодушии.

Джим подошел к окну и осторожно взглянул вниз, однако дно двора-колодца было так далеко внизу, что увидеть его не удалось.

– Что там? – спросил Эрвиль.

– Не видно. Очень высоко. Такое ощущение, что мы находимся в какой-то башне.

– Или в крепости.

– Или в крепости, – согласился Джим и отошел от окна.

– Может, мы спим, Джим? – осторожно начал Лу. – Я слышал, что такое случается. Люди в своих снах путешествуют очень далеко, а потом они просыпаются в собственных постелях...

– Было бы неплохо, – невесело усмехнулся Кэш, – но что будем считать началом сна, Лу? Увольнение с завода, пересечение границы Чаши или, быть может, наше рождение?

Эрвиль ничего не ответил, и они помолчали пару минут.

– Кстати, Джим, ты заметил, они уверяют, будто это мы прибыли из Чаши, а не они в ней живут.

– Может, так оно и есть, – пожал плечами Кэш.

– А как ты это объясняешь?

– А как я это могу объяснить? – Кэш начал злиться. – Все вокруг говорят, что это мы из Чаши. Утверждают, что мы дети змеи, постоянно несут всякий бред про сброшенные шкуры, головы, воздушных змеев и шпионов... Я не знаю, Лу. Я не знаю, что происходит.

Джим сел к столу и обхватил голову руками, словно опасаясь, что остатки рассудка покинут ее.

– И тем не менее ты здорово подстраиваешься под них, – стараясь поддержать друга, заметил Лу. – Просто на ходу им подметки срезаешь. У тебя так само получатся, Джимми, или это, – Лу покрутил у виска пальцами, – или успеваешь подвергать анализу?

– Какое тут подвергать, Лу? Просто инстинкт самосохранения. Подыхать не хочется – вот и все.

– Так, может, давай, если все так получается, будем им подыгрывать. Пока не найдем дорогу обратно.

– Обратно?

– Ну, или в Кинто.

– А что нам остается?

Джим замолчал и какое-то время смотрел в пустую стену, а затем вдруг произнес:

– Мо! Ку!

И тотчас в стене прорезались два дверных проема.

– Ну разве не дурдом? – сокрушенно покачал головой Джим и, махнув рукой, добавил: – Отставить... И проемы сейчас же закрылись.

47

Выточенная из черного камня статуэтка совсем не давала тепла. Гиллайну пришлось повторить короткое заклинание, и она вновь засветилась красноватым светом, но было ясно, что это ненадолго. Гиллайн чувствовал, что с каждым днем силы покидают его, и для того, чтобы как-то держаться, ему уже требовалось тепло. Пусть совсем немного, но это был плохой признак, потому что Гиллайн превращался в обычного смертного.

Однако не все было так плохо. Его род – Хьюборнов – оставался одним из самых могущественных, и к его услугам была вся мощь семьи. Стоило только покаяться в своих грехах и выполнить установленные правила. Но Гиллайн хотел выпутаться сам – это позволило бы ему сохранить претензии и на главенство в Родовом совете. Если же он попросит помощи, ценой спасения его бессмертия станет падение на самую низшую ступень в родовой иерархии.

Впрочем, у Гиллайна был хороший помощник – его младший брат Дельвайс. У него не было вообше никаких перспектив, и, зная о проблемах брата, он сделал ставку на Гиллайна. Возможно, его интерес простирался и через голову Гиллайна, однако пока оба брата были заодно.

В назначенный час запертая дверь кабинета качнулась. Это вернулся Дельвайс. Гиллайн не поленился подойти и открыть засов руками, поскольку тратить энергию на такие пустяки он сейчас не мог.

Демонстрируя самые лучшие отношения, братья обнялись.

Дельвайс прошел к столу и сбросил тяжелый плащ, который был залит кровью.

– Ты ранен, брат? – забеспокоился Гиллайн.

– Теперь уже нет, – ответил Дельвайс, разжимая кулак и бросая на стол три пули.

– Эти варвары по-прежнему стреляют так же метко? – спросил Гиллайн, разглядывая смертельных посланцев.

– Да, они ничуть не меняются...

– Ты голоден, брат?

– Да, я бы чего-нибудь съел и выпил. Дорога была дальняя.

– Догадываюсь. Ладно, пойдем на кухню. В доме никого нет – ты ведь знаешь, я теперь отсылаю слуг пораньше.

– Понимаю, брат. Можешь не стесняться меня, я ведь не новорожденный ягненок.

– Спасибо, Дельвайс.

Гиллайн тут же расслабился, и его лицо из просто изможденного превратилось в лицо иссохшего трупа. Только глаза оставались живыми и блестели жаждой жизни.

Пройдя по длинным коридорам, в которых было страшно даже призракам, братья вошли в кухонный зал, чем-то похожий на оборудованную пыточную камеру.

Гиллайн обессиленно опустился на скамью, а его брат сам достал из шкафа съестные припасы и расставил их на грубом столе.

– Я опекал их до последнего момента. Они уже здесь? – задал он свой главный вопрос.

– Да, – помедлив, проскрипел Гиллайн. – Их нашли в Дугонском лесу и посчитали детьми змеи...

– Смешно, – покачал головой Дельвайс, поглощая большие куски мяса.

– И к тому же обвинили в шпионаже в пользу Панконды.

– Но ведь это нам только на руку, брат. А самое главное, – Дельвайс отложил обглоданный мосол, – самое главное, что руны не обманули нас...

– Руны никого не обманывают, если только ты сам не ошибаешься и не выдаешь желаемое за действительное.

– Как они тебе показались?

– Очень скользкие. Пожалуй, даже чересчур скользкие для варваров. Если бы я не ждал их, то посчитал бы лесными колдунами.

– Они догадываются о своих возможностях?

– Думаю, опираются на то, что называют интуицией.

– Мы должны затуманить их разум, чтобы в нужный момент они и не думали сопротивляться, – сказал Дельвайс.

– Я уже размышлял об этом, и у меня появились кое-какие соображения.

– Какие же?

– Нужно использовать слабости этих варваров. Их обычные человеческие слабости. А пока им нужно быть сильными, чтобы пройти все три подвига...

48

Как бы там ни было, но усталость брала свое. А поскольку заклинания для включения света Джим и Лу не знали, в темноте им стало скучно, и они легли спать на узких и неудобных кроватях.

Снов они не видели. Видимо, потому, что в этом мире ночные кошмары являлись реальностью.

Едва Джим закрыл глаза, он тут же провалился в бездонный колодец, будто брошенный в омут камень. Он ничего не чувствовал, ничего не видел, ничего не осознавал. Его теперь просто не существовало.

Утро пришло скоро, и, когда Джима разбудили, он посчитал, что вовсе не спал, поскольку было такое ощущение, что он лишь отвлекся на минутку и этой минуткой была ночь.

– Доброе утро, мадам, – произнес Кэш, увидев все ту же старуху кастеляншу.

– Ничего тут доброго нет. Ночь прошла – солнце взошло... А вам, детям змеи, наверное, ночью-то лучше.

– Это отчего же? – вступил в разговор Лу, который выглядел бледным и невыспавшимся.

– Змеи – это злоба, а злобе ночью сподручнее.

С этими словами старуха развесила на принесенных вешалках какие-то непонятные одежды, больше напоминающие маскарадные костюмы.

– Это что такое, бабуля? – чувствуя подвох, спросил Джим.

– Сейчас принесу завтрак, – пропустив вопрос мимо ушей, заявила старуха и ушла.

Она отсутствовала всего пару минут, а затем вернулась с таким огромным подносом, что тот едва пролез в дверь.

Поставив его на стол, старуха заверила:

– Можете кушать, яду здесь нет. Джим и Лу переглянулись.

– А если бы яд был, вы бы сказали? – осторожно спросил Джим.

– Конечно, сказала бы. Нельзя, чтобы человек умирал, не зная от чего.

– Гуманно, – заметил Лу и подошел к столу.

– Кстати, каким словом нужно свет включать? – спросил Джим, чтобы отвлечься от неприятной темы. – А то мы вчера в темноте сидели...

– Да никакого слова не надо, – проворчала кастелянша и, подойдя к стене, повернула выключатель. На потолке тусклыми огоньками зажглась люстра.

– И все?! – почти хором, произнесли Джим и Лу.

– Ну да, – сказала старуха и пожала плечами. – Вы прям как из леса, честное слово. Ладно, пойду, а то к вам уже гости идут, – добавила она и вышла так быстро, словно ее выгнали.

А Джим и Лу снова недоуменно переглянулись.

– Знаешь что, давай побыстрее завтракать, – предложил Кэш, – а то у меня такое чувство, что здешние сюрпризы еще не исчерпаны. А на сытое брюхо неприятности не так опасны.

– Согласен, – сказал Эрвиль и приподнял над блюдом серебряную крышку. – О, как вкусно пахнет! Похоже на цыпленка...

– А по-моему, рыба. Между прочим, как твое брюхо – бронза не беспокоит?

– Нет, не беспокоит. Я от нее еще вчера избавился в "Ку".

– Поздравляю.

49

Человек в военной форме неизвестного рода войск вошел в комнату без стука и так щелкнул каблуками, что, казалось, пол под ним обязательно должен был треснуть.

– Приветствую бравых адмиралов империи! Завтрак был прерван. Джим и Лу уставились на показавшуюся им знакомой личность.

– Вы правы, друзья, – на желтом лице штандартенфактора появилась широкая и бесстрастная улыбка. – Это я. Приятно быть узнаваемым.

– Присаживайтесь, мы как раз завтракаем, – предложил Кэш.

– Очень, очень кстати. Не то чтобы я был голоден, господа, но получить приглашение от столь высоких лиц – это, я вам скажу, не часто случается. Да еще от двоих сразу. Вы ведь, адмирал Эрвиль Ваннадет ду Хольтц, тоже меня приглашаете?

Штандартенфактор снова оскалился в своей стеклянной улыбке и присел к столу.

– Конечно, приглашаю, – несколько запоздало ответил озадаченный Лу. – Но что за странным именем вы меня назвали? Это как-то связанно с этими нелепыми костюмами, мистер штандартенфактор?

– Во-первых, – гость быстро намазал булочку джемом и легким щелчком забросил ее в зубастый рот, – во-первых, господа, если хотите обращаться со мной покороче, по-змеиному, – тут гость позволил себе легкую усмешку, – то называйте меня не мистер штандартенфактор, а Квардли.

– Квардли? – удивился Джим. – Я думал, что у вас здесь практикуют только какие-то кривобокие имена.

– Нет, Квардли – это, конечно, было уже давно, – штандартенфактор сделал паузу, будто заглядывал в прошлое, а затем продолжил: – Давно это было, но это лучше, чем мистер штандартенфактор.

– А штандартенфактор – это ваша должность или звание? – полюбопытствовал Лу.

– Ни то и ни другое. Это мое теперешнее состояние. Текстоопределение, если хотите.

– Понятно, – кивнул Лу, так ничего и не поняв.

– Ну, а теперь давайте собираться. – Штандартенфактор поднялся. – Войска ждут...

– Какие войска, мистер Квардли? – спросил

Джим.

– Вверенные вам войска, господа адмиралы. Солдаты преданы вам, и им не терпится поскорее встать под ваши знамена.

Понимая, что нужно повиноваться, Джим и Лу покорно нацепили на себя расшитые золотом мундиры, которые, как ни странно, оказались им впору.

В комплект также входили роскошные лакированные сапоги со шпорами и серебряными застежками.

Закончив переодевание, Джим и Лу не узнали друг друга, настолько сильно эта одежда изменила их внешность. Даже трехдневная щетина гармонировала с новыми нарядами, придавая друзьям вид проверенных битвами бойцов.

– Очень хорошо, – заметил штандартенфактор. – Получилось то, что нужно.

50

Спускаться вниз – до уровня земли – на этот раз было легче и быстрее, чем накануне, когда их доставляли длинными и запутанными ходами.

Каково же было удивление Джима и Лу, когда они вышли на парадную площадь, которая от конца и до края оказалась заполненной ровными рядами солдат в парадной форме.

Их здесь были десятки тысяч, и такой размах просто поражал.

– Они ждут нас?! – спросил Джим.

– Да, адмирал, – кивнул штандартенфактор, слегка согнувшись в пояснице. Сейчас мы погрузимся на триумфальную площадку и проедем вдоль войск. Пусть солдаты лицезрят своих кумиров, о которых они столько слышали. Скоро им придется полечь, всем до единого, в жестоких боях, а это важный повод, чтобы доставить этим несчастным удовольствие.

– Откуда они могли о нас слышать? – тихо спросил Джим, поднимаясь на платформу и кивая отдавшему ему честь лейтенанту.

Новый обрушившийся на него статус вынуждал изменить осанку и держать на плечах тяжесть прошлых славных побед.

"Адмиралы" забрались на площадку, и та медленно тронулась вдоль рядов солдат, которые стали кричать "ура", едва только герои равнялись с их строгими построениями.

– Можно слегка помахать им рукой, – суфлировал Квардли, стоя позади адмиралов.

– Но откуда они могут знать нас, если нас здесь не было? – недоумевал Лу, криво улыбаясь и помахивая рукой в белоснежной перчатке.

Роскошные перья плюмажа на его сверкающем шлеме колыхались легким ветерком и, касаясь лица, щекотали нос. Эрвилю хотелось почесаться, но он терпел.

– В империи всегда хватало героев, которых держат про запас. В газетах постоянно появляется информация об их подвигах в далеких колониях, о жестоких битвах и лишениях, которые им приходится выносить. Специальные люди слагают легенды о том, как эти военачальники любят и ценят своих солдат...

– Адмирал Джим, помашите вот этим гвардейцам с особенной симпатией, их полк носит ваше имя, – быстро сказал Джиму штандартенфактор. – А ваши именные солдаты, адмирал Лу, вон те, в голубых мундирах.

Кэш улыбнулся своим "крестникам" и помахал им энергичнее. Этого было достаточно, чтобы солдаты закричали "ура" с утроенной силой. На их лицах был написан такой восторг, что Джим не сомневался – они готовы умереть за него.

Завершив круг почета, платформа остановилась перед широкой трибуной, на которую и взобрались адмиралы-герои вместе с сопровождавшим их штандартенфактором.

Кроме них там уже было несколько военных чинов и человек с огромным ртом и толстыми губами, что выдавало в нем работника департамента пропаганды. Уж он-то наверняка знал, что за "герои" Джим и Лу.

Тем не менее он первым подошел к панели микрофона и начал торжественную речь, суть которой сводилась к тому, что теперь, когда одни из выдающихся военачальников империи одержали победы на вверенных им фронтах, пришла очередь возобновить войну с Инглегасским Союзом.

Из речи чиновника департамента пропаганды Джим также узнал, что его теперь величают адмиралом Джимом Дадлом Красивым и он "прославленный мастер танковых ударов".

Лу же звался адмиралом Эрвилем Ваннадет ду Хольтцем, и в списке его побед была знаменитая Брюндвальская битва, где его войска обратили в бегство превосходящую по численности армию герцога Вадентомбского.

Одним словом, послушать эту речь было полезно с познавательной точки зрения. Но все же очень хотелось проснуться. Джим даже представил, что когда-нибудь он будет рассказывать: "А однажды мне приснилось, что я был адмиралом..."

51

Каземат номер 28 секретного хранилища главной прокураторской палаты находился под землей, на глубине в несколько десятков метров.

Это было глухое место, сырое и малопонятное.

Охранник Аксель спускался сюда каждый день рано утром и сидел на бочке, накрытой войлоком, долгих двенадцать часов. Потом приходил его сменщик Сигурд, и они, поболтав с полчаса, расставались. Аксель поднимался наверх и шел домой, а Сигурд садился на не успевшую остыть бочку.

Так продолжалось, наверное, лет пять или даже восемь – Аксель уже и со счету сбился. А как не сбиться, если сидишь в этом погребе часами и все твое развлечение – смотреть, как капли воды на сырых стенах, соревнуясь друг с другом, текут горизонтально, пока не попадают в проточенную канавку.