Текст книги "Богиня для плохиша (СИ)"
Автор книги: Алекс Найт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
А Максим присел передо мной на колено, протянул ко мне сжатую ладонь. На секунду сердце сбилось с ритма. Ситуация слишком напоминала ту ночь после моего дня рождения и в тоже время происходящее походило на предложение. Максим раскрыл ладонь, на которой оказалась золотая цепочка с кулоном в виде стилизованной буквы «А».
– Это тебе, – он потянулся ко мне, чтобы застегнуть цепочку на шее. Согретый теплом ладони металл лег на кожу. Я коснулась кулона кончиками пальцев, на губах расплывалась улыбка.
– Красиво. Спасибо, – заглянула в искрящиеся счастьем глаза, провела ладонью по его щеке. Мы подались друг к другу почти одновременно. Слились в поцелуе. И я сама откинулась на кровать, увлекая за собой Максима.
Поцелуи продолжались. Пока Максим задирал узкий подол платья, а я пыталась совладать с пуговицами его рубашки.
– Обожаю, когда ты надеваешь чулки, – он провел ладонью по кружевной резинке к бедру. Подцепил пальцем резинку трусиков, оттянул в сторону, чтобы свободно скользнуть пальцами в меня, уже готовую принять его.
Изогнувшись, я потянулась к ширинке его брюк. Слишком далеко. Максим со смешком перехватил мои руки, завел их мне над головой, перехватил одной рукой. Пока второй рукой сам занялся молнией брюк.
Комнату решили покидать по очереди. Сначала ушел Максим. Еще бы, у него даже одежда не примялась. Когда я примялась вся. Поправив одежду и прическу, я выскользнула из спальни, огляделась, проверяя коридор на наличие очевидцев. К счастью, все веселились внизу.
– Нет, Диана, сейчас, – услышала я голос Марго, миную по лестнице пролет второго этажа. – Что с тобой сегодня? – требовательно говорила Марго.
Мне тоже было интересно услышать, что происходит с Дианой. Так что я скользнула в коридор второго этажа, шикнув на проснувшуюся было совесть. Марго с Дианой скрылись за дверью одной из комнат, к которой я подбежала, сбросив туфли с ног, чтобы не шуметь.
– Марго, сегодня твоя свадьба.
– Вот именно, а ты весь вечер с таким видом ходишь, будто лимонов наелась и водкой их запила. Что случилось? С Романом проблемы? Или все не можешь смириться с тем, что Арти с Максом встречаются?
– Нет, с Романом все просто замечательно. Арти и Максим – я не имею права вмешиваться в их личную жизнь, – уныло отвечала Диана.
– Тогда в чем дело? Ну же, мы подруги, мне ты можешь рассказать.
– Вчера Леонид дал дополнительные показания, – тяжкий вздох Дианы услышала даже я сквозь перегородку двери. Сердце мое замерло, я не уверена, что хочу слышать что-то о Леониде или подробностях убийства родителей.
Судебный процесс шел, но я почти не интересовалась этой темой. До сих пор не могла смириться с тем, что родителей убили, потому предпочла просто не бередить старые раны, сосредоточиться на насущном, на учебе, личной жизни.
– И что?
– Ты только не волнуйся. Сядь. Леонид сообщил, что Валентин Владимирович знал об убийстве и вроде даже взял приличную сумму откупных за молчание.
Глава 46
Артемида
– Что? – на выдохе произнесла Марго. Я прикрыла рот ладонью, чуть не повторив за ней восклицание. Валентин Владимирович знал? Не могу в это поверить. – Не может быть. Леонид соврал!
– Возможно. Я еще с ним не говорила. Не хотелось бы, чтобы в суде эта история всплывала. Вдруг снова перенесут заседания до выяснения всех обстоятельств.
– Арти не знает?
– Нет. Даже не представляю, как рассказать. Она итак тяжело переживает. А тут…
Ничего, я сама все выясню. С такими намерениями я развернулась и ринулась вниз. Глаза застилали слезы, в груди кипел котел обиды на жизненную несправедливость. Все эти годы он знал, даже деньги взял за молчание. Поэтому он помогал нам? Совесть замаливал? А тетя Марта, она знает? А Максим? Но ведь Марго не знала…
Наверное, выглядела я ужасно, потому как Валентин Владимирович резко поднялся со стула, стоило мне подойти к столику.
– Можно с вами поговорить? – звук собственного голоса напоминал скрежет металла.
– Конечно, пойдем, – после краткого замешательства проговорил Валентин Владимирович, с тревогой взглянув на поднявшегося со стула Максима.
– Арти, в чем дело? – он все пытался перехватить мой взгляд, но меня сейчас интересовал только предстоящий разговор.
– Не сейчас, – только и шепнула я, не глядя на него.
Мы не стали далеко уходить, просто вышли на задний двор. Я прошла вперед, взгляд бегло прошелся по ухоженному саду, почти не останавливаясь на деталях. Глаза щипали подступающие слезы.
– Леонид сообщил, что вы знали об убийстве родителей и взяли у него деньги, – сказала прямо, не стала юлить, расспрашивать. Обернулась, чтобы взглянуть в расширившиеся от изумления глаза Валентина Владимировича.
Он растрепал волосы, взгляд забегал по сторонам, он смотрел куда угодно, только не на меня.
– Да, это правда, – признался он, наконец, после затянувшегося молчания. – Пойми…
– Понять? Как я могу понять?! – вскричала я.
Глаза застлала пелена слез. Все эти годы он знал, ничего не сделал, даже не рассказал нам. Сколько он получил за молчание? За счет наших денег его фирма так поднялась? И получается его доброта все эти годы – благотворительность, способ замолить грехи?
– Что происходит? – во двор вышел Максим, с беспокойством переводя взгляд с меня на отца.
– Ничего.
Легкие сдавило спазмом, я задыхалась, а сердце казалось разорвется из-за вновь вскрывшейся застарелой раны. Как же больно, как несправедливо. Я рванула к двери. Главное я выяснила, остальное не важно.
– Арти, стой, – Максим остановил меня, поймав за запястье.
– Не трогай меня, – дернула рукой, но Максим не отпускал. Тогда я подступила к нему и толкнула в грудь, с силой выдергивая руку из захвата. – Оставь меня! – как только рука была свободна, я рванула в дом, пробежала насквозь через комнаты, чтобы выбежать на улицу уже через главный вход.
Судорожно вдыхая прохладный вечерний воздух, я подняла лицо к небу, ощущая, как холодят щеки дорожки слез. Для меня молчание Валентина Владимировича было равносильно соучастию преступления. Можно предположить, что он не рискнул идти против Леонида, который пошел на убийство. Но ведь деньги он взял. И чем он себя утешал? Тем, что устроил Диану на работу? А перед этим наблюдал за тем, как Диана зашивается на двух работах, чтобы не потерять квартиру. В эти мгновения мне казалось, что все те блага, которых мы были лишены забрал не только Леонид, но и Валентин. Всеми этими благами наслаждался он и его семья.
Оставаться на свадьбе после того, что я узнала не было ни сил, ни желания. Я зашла в дом только, чтобы забрать сумочку. Подхватила пальто и вышла в ночь. Такси пришлось ждать у соседнего дома полчаса, которые я сидела на скамейке и стирала слезы с глаз ставшим теперь черным от туши платочком. Телефон надрывался из-за поступающих вызовов. Я отписалась Диане о том, что все знаю и еду домой. После чего просто выключила телефон. Сейчас я была не в состоянии разговаривать хоть с кем-то.
Дома я, наконец, дала волю слезам. Ревела в голос, ощущая себя преданной и невероятно несчастной. Приходил Максим, но я не открыла ему дверь. Я все еще не знала, как переварить новости, и уж точно не хотела сейчас никого видеть. Даже Диану. Она в очередной раз собиралась скрыть от меня правду.
Проснулась я только к обеду, разбитая, с опухшими от слез глазами, распухшим носом и охрипшим горлом. Но вчерашние события казались сейчас далекими и не такими трагичными. По крайней мере, кажется, вчера я выплакала все эмоции и сегодня наступило состояние безразличия и апатии. В первую очередь включила телефон, на который сразу поступили сообщения о пропущенных звонках. Кажется, Максим звонил мне всю ночь. Наверное, нужно ему позвонить, объяснится.
Набрать Максима я не успела, на телефон поступил звонок от Юли.
– О Боже мой, Арти, как ты? Ты в больнице? Как он? Может, мне приехать? – ее голос звучал так обеспокоенно, почти на панике, что внутри меня все замерло, предчувствую беду.
– О чем ты? – еле ворочая языком спросила я.
– Ты не знаешь? – она замолкла, воцарилась напряженная тишина, после чего она на выдохе произнесла: – Максим разбился.
– Разбился? – переспросила я, почти шепотом, голос отказывался подчиняться.
– Я в паблике фото видела, сразу тебе позвонила. Ты только не волнуйся. Я сейчас позвоню в больницу…
Дальше я не слушала, отключила вызов. Дрожащими пальцами открыла вкладку социальных сетей. В закрепленных записях городского паблика были выложены фото ниссана Максима, превратившегося сейчас просто в искореженный кусок металла. Ноги подогнулись, и я рухнула на пол, раз за разом перелистывая фото и пытаясь отыскать в записях хоть какую-то информацию о судьбе водителя, ежесекундно стирая слезы с глаз. В ушах звенело, сознание медленно затапливали паника и безысходность.
«Водитель скончался в реанимации», – выхватил взгляд из сводок новостей.
Телефон выпал из ослабших рук, а сердце, кажется, остановилось от сжавшей его тисками боли. Максима больше нет? Не верю, не хочу верить!
Глава 47
Максим
«Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети», – меланхолично и бессердечно сообщали мне на очередной звонок Артемиде.
Со злости я ударил кулаком по двери ее квартиры. Я знал, что она внутри, просто не пускает меня. И не удивлюсь, если вообще решит вычеркнуть всех представителей семьи Соколовских из своей жизни. Оказалось, отец все эти годы знал, что Леонид организовал убийство родителей Дианы и Артемиды. Знал, ничего не предпринял, еще и деньги получил. По словам отца, он боялся за свою семью, чем мог помогал сестрам, но как-то слабо звучит на мой взгляд. А ведь раньше я восхищался отцом, мечтал, как и он, открыть свое дело, старался в универе, пока идеальный образ отца не треснул, когда я застал его с любовницей. Оказалось, что это не самое худшее из того, что он совершил за жизнь.
– Арти, открой! – вновь ударил по двери кулаком. На что все же вышла соседка и пригрозила вызовом полиции. А Арти так и не открыла, и телефон не включила. Караулить возле двери? Завтра выходной, неизвестно выйдет ли она. Но может завтра она ответит на звонок? В крайнем случае выловлю ее в универе. Все, что угодно, но я ее не отпущу. Не когда я познал все грани близости с ней.
Пустая квартира только усилила бурлящие в мыслях сомнения и страхи. А что если она не захочет даже разговаривать? Я не отвечаю за поступки отца, но она может считать иначе. Значит, я должен убедить ее, что это не так. Завтра сразу же отправлюсь к ней. Но куда себя деть в эту ночь? Мы встречаемся всего две недели, но я уже так привык засыпать и просыпаться с ней, обнимать ее утром и слушать ее ворчание. Артемида любит поспать и не любит, когда ей мешают. Да и не смогу я заснуть, зная, как теперь все неопределенно.
Не включая света, я прошел на кухню. Открыл холодильник, чтобы убедится в том, что он пуст, да и алкоголя в нем давно не водилось. Надо было прихватить бутылку водки со свадьбы. Но что уж теперь…
Входящий вызов пробудил было надежду, которая мгновенно сдохла, когда я выхватил телефон. Дэн. Кажется, как только я отказался одалживать ему деньги, он вычеркнул меня из списка друзей. А тут вновь объявился.
– Макс, привет, куда пропал? Вообще тебя не видно. Что, получил Богиню и друзей можно забыть? – он хрипло рассмеялся. Получил, как же. Она снова от меня упорхнула.
– Дела были, – почти не врал. Работа была, я завершил проект и приступил к новому. Тем более теперь начальница вновь одевалась нормально.
– Так может сегодня появишься? У меня деньги появились, я на тебя поставлю и выиграю кучу бабосиков.
– Выиграть хочешь? – захлопнул холодильник и теперь просматривал шкафы. Нужно было на свадьбе поесть что-то сытнее салатов. – Я приеду, – проговорил я, закрывая последний шкаф. Да и не выдержу я бессонной ночи в пустой квартире. Лучше среди людей побуду, а утром вновь поеду к Арти.
– Захватишь меня?
– Лучше ты ко мне. За руль сядешь, я выпил.
Дэн появился на пороге моей квартиры в течении двадцати минут. Как-то я отвык видеть его трезвым. Может за голову берется? А вот разговор не клеился, Дэна устраивал и его монолог. Так что всю дорогу я пялился в окно и слушал Дэна.
У ипподрома было как всегда шумно и многолюдно. Дэн парканул мою крошку почти по центру шеренги выстроившихся вдоль обочины машин. Разговоры не увлекали, я отвечал на вопросы невпопад. Но все же среди людей как-то было легче. Хорошо, что не стал сидеть в квартире. Сегодня приехал Ловкий с Верой. Я отошел к его машине, чтобы поговорить, ведь мы давно не виделись. Искренне радовался за друга. Видно, что они с Верой влюблены, живут вместе, поговаривают о детях. Это у меня вечно все неспокойно.
В идиллию дружеского общения ворвался Кирилл с тремя друзьями. Я не видел его со времен нашего заезда, и не видел бы дальше, если честно. Неприятный тип.
– Макс, а ты чего не гоняешь сегодня? – поздороваться он, само собой забыл.
– А я тебя здесь не видел, красотка, – один из друзей Кирилла подкатил к Вере. Та пробормотала что-то под нос и прижалась теснее к Ловкому.
– Девушка занята, – сообщил Ловкий, обняв Веру за плечи и разворачиваясь к наглецу, темноволосому долговязому парню лет двадцати трех.
– Что-то нет настроения, – ответила я на вопрос Кирилла, тоже подойдя ближе к Ловкому.
– Так может оно появится? – Кирилл растянул губы в щербатой улыбке. – Прямо сейчас.
– Как-то не тянет.
– А ты катаешь? – Кирилл теперь повернулся к Ловкому, скрестив руки на груди и оценивающе оглядев черный вольксваген Ловкого. – Может погоняем за твою подружку?
На этой фразе Ловкий прижал Веру так сильно к себе, что она охнула, резко вздохнув. И побледнела от страха. В принципе я ее понимал. Кирилл явно нарывался на конфликт или вообще драку. И я в принципе с удовольствием начистил бы ему морду, давно руки чешутся. Но мы в меньшинстве… У меня здесь есть друзья, они вмешаются, но пока до нас доберутся, пройдет время.
– Даже не рассчитывай, – прорычал Ловкий.
– Что у вас тут? – в разговор вклинился Дэн, оглядел свирепые лица мужчин и как-то сник, поняв, что влез в возможную заварушку. К счастью, заметив, что что-то не так, к нашей компании начали подтягиваться еще люди.
– Да вот, Макс трусит гонять со мной, – растягивая слова объяснил Кирилл.
– Макс? Не говори глупости, – расхохотался Дэн. – Макс на раз раскатает тебя по дороге.
– Правда? – повеселел Кирилл, взглянув на меня с какой-то веселой злостью. – Раскатаешь?
– Нет настроения, – отозвался я, стрельнув в Дэна предупреждающим взглядом.
– Так давай поднимем ставки. Ставим наши тачки, – теперь Кир улыбался широко с предвкушением. – Слышали, народ, будет заезд за тачки! – воскликнул он. После секундного замешательства толпа загудела, как растревоженный осиновый улей.
– О, класс, пойду пригоню твою тачку, – Дэн скрылся среди людей, даже не обратив внимания на мой оклик. События уходили из-под контроля слишком быстро. Я абсолютно не понимал, чего добивается Кирилл. Да и Дэн зря вмешался. Хотя он прав, моя тачку мощнее будет, пусть и ненамного, главное умело воспользоваться этим преимуществом. Внутри злость, азарт и неприятное предчувствие скручивались в тугой узел, вплетаясь в клубок сложных эмоций этого тяжелого дня.
– Так что, Макс, согласен? – Кирилл нетерпеливо протянул мне руку, отчего плохого предчувствие только усилилось. Может, он тачку сменил или в эту вшил скоростную начинку? С другой стороны, это шанс навсегда избавиться от его общества.
– Согласен, – крепко пожал его ладонь, кратко, для галочки. После чего сразу отпустил.
– Ты с ума сошел, – накинулся на меня Ловкий. – Вдруг проиграешь. Ты же любишь эту машину.
– Тогда не буду проигрывать.
Дэн уже выставил мою крошку на стартовую позицию и теперь переминался с ноги на ногу возле машины. Оказывается, чтобы передать ключи.
– Слушай, ты все время был при машине?
Дэн собирался бежать делать ставку, я остановил его, положив ладонь на его плечо.
– Конечно, – криво улыбнулся он, поглядывая на Марка, принимающего ставки. – С твоей крошкой все в порядке, – он смахнул мою руку с плеча и рванул к Марку. А я сел в салон своей крошки.
Привычное волнение перед заездом отбрасывало все остальные переживания на второй план. Сейчас выиграю, заберу у Кирилла его тачку, а завтра поеду к Артемиде, мы страстно помиримся, и, пожалуй, я заберу ее жить к себе. А дальше, кто знает? Главное, что жизнь снова наладится. УЖ я сделаю все для этого.
Мотор ревел, отдаваясь вибрацией в самое нутро, вызывая мурашки на коже. А мой внутренний мотор работал в еще более скоростном режиме, качая перенасыщенную адреналином кровь по жилам. На этот раз старт прошел удачнее для меня. И я набирал скорость в желании увеличить разрыв. Кирилл отставал, я подъезжал к развороту, уверенный, что заезд уже остался за мной. Надавил педаль тормоза, намереваясь сбросить скорость. Никакого отклика. Машину занесло, уводя с траектории поворота. И до сознания с предельной ясностью дошло, что мне отказал тормоз, когда я несусь на скорости почти в триста километров в час.
Глава 48
Максим
Были считанные секунды, чтобы начать действовать. В паре сотен метров впереди дорога заканчивалась бордюром, который при своей небольшой высоте станет прекрасным трамплином в потустороннюю жизнь для меня, учитывая скорость автомобиля. Мотор протестующе заныл, когда я перешел на пониженную, забуксовал, продолжая надавливать на педаль тормоза, в надежде, что тормоза вернутся в мою крошку и в мою жизнь. Ладонь судорожно сжалась на рычаге ручного тормоза. Максимально снизить скорость, иначе блокировка колес просто подбросит и перевернет. До бордюра оставались считанные метры, когда наконец среагировал и тормоз. Следом передние колеса встретились с бордюром. Меня подбросило в салоне, машина, возмущенно гаркнув, заглохла.
Несколько долгих мгновений, отсчитываемых громкими ударами моего сердца, я так и сидел, вцепившись в руль руками и глядя ошалелым взглядом перед собой. Просто не мог поверить, что успел. Еще больше не мог поверить, что в моей крошке отказали тормоза. Пока не пришла догадка о том, что тормозам помогли. Ноги и руки била нервная дрожь, когда я выбрался из салона. Впервые за долгое время захотелось курить и желательно пару пачек, без остановки, запивая чем-нибудь успокоительно-крепким.
– Макс! – ко мне подлетел запыхавшийся Ловкий. Расстояние, которое я преодолел на машине за считанные мгновения он пробежал на своих двоих. – Ты как? Что случилось? – Кажется мой друг пребывал в не меньшем шоке, чем я.
Следом к нашей компашке присоединилась запыхавшаяся Вера. Крепко обняла меня, плача навзрыд. В прострации я обнял ее в ответ, вновь растеряно взглянул на машину, стоящую передними колесами на бордюре. Потом взглянул вперед. В полной мере осознавая, что дальнейший путь машина проделала бы кувыркаясь, и расплющивая меня внутри почти двух тонн металла.
Следом нас затопили голоса подоспевших зрителей. Вопросы, крики, причитания. Поздравляли не Кирилла с победой, а меня с тем, что остался жив. Раньше возможность аварии и даже смерти в ней казались чем-то призрачным, почти невозможным. А сегодня я впервые столкнулся с последствиями любви к скорости. Я мог погибнуть, разбиться, просто исчезнуть из этого мира, лишиться всего того немногого, чего добился, оставить несчастными людей, которым я дорог. И именно сегодня я понял, что адреналин и драйв того не стоят.
– Ты проиграл, – заявил Кирилл, пробравшись ко мне, вклинившись между моими знакомыми и друзьями.
– Ну ты и гнида, Кир, – вклинился Марк. – Любому понятно, что тормоза просто так не отказывают.
– Ты меня в чем-то обвиняешь? – потемнел лицом Кирилл. – Докажи, что это я. Мож, Макс специально слил гонку, чтобы меня выставить крайним?
Вклинился еще кто-то, включились и друзья Кирилла. Но суть была в том, что доказать ничего не получится. Я сам повелся на провокацию, и в итоге чуть не погиб. Само собой, Кир будет чист в этой ситуации. Спор продолжался, а я подошел к Дэну.
– Ну что, хорошо заработал на мне?
Дэн резко развернулся ко мне, глядя почти испуганно.
– Что ты, Макс, я же на тебя ставил.
– Слушай, только тебя и видели возле моей тачки. И ставил ты не на меня. Ну и как оно подставлять друга?
Дожидаться ответа я не стал, уверен, у него куча оправданий. Да и давно стухла наша дружба, мы пошли по разным дорогам. Но такой подлянки я от него все же не ожидал.
– Да ладно, Макс. Тебе отец новую тачку купит, – начал оправдываться Дэн, когда я просто отвернулся от него. Купит, как же, я уже давно отказался от денег отца. А в свете последних событий не уверен, что смогу вообще с ним нормально общаться.
– Ты его чуть не угробил, гад! – прежде чем я успел среагировать, Ловкий бросил Дэна на асфальт мощным ударом в челюсть. Обычно Ловкий редко махал кулаками. Довольно мягкий и добрый, он не отличался вспыльчивостью. А сейчас он просто пылал от негодования. И не успокоился, пока пару раз не пнул Дэна. Потом на нем повисла Вера, оттаскивая Ловкого в сторону.
Дэн приподнялся на руках, стирая кровь с губ. Ничего, вырученных денег ему хватит и на пластырь, и на перекись водорода. Хотя, с большим успехом он спустит их на выпивку. А в этот момент Марк сообщал Кириллу, что не примет от него ни одной ставки, как и не допустит к заездам. И люди, окружающие нас, поддержали его. Ведь мы здесь собираемся не для того, чтобы заработать, а чтобы пообщаться. То, что учинил Кирилл пересекало все границы.
Сейчас я очень жалел, что не остался у себя. Ведь вечер принес мне немало неприятностей, не говоря о том, что я лишился машины. Которую я даже не стал забирать с ипподрома. Она так и осталась стоять в месте аварии. Я лишь забрал вещи из нее. Часов с десяти мне начал долбить Кирилл, требуя выполнить условия заезда. Я не стал томить его ожиданием. Ловкий отвез меня на место встречи, где я передал документы Кириллу. Довольным он не выглядел. Не рассчитывал, что заезд будет иметь такие последствия, как фактически отлучение от местного общества любителей скорости. Ну, в городе гоняют в нескольких местах, может ему повезет там. Они с друзьями были пьяны, то ли отмечали удачное приобретение, то ли вместе грустили.
Ловкий отвез меня к дому Артемиды. Теперь я был намерен дежурить возле квартиры Артемиды, пока она не откроет. Потому что вчера я в полной мере осознал, что главное в жизни. Не деньги, не мимолетный впрыск адреналина, а люди. Близкие мне люди. В число которых вошла Артемида. Моя Богиня, любимая.
На первый звонок никто не открыл, как и на второй. На третий дверь распахнулась так резко, что чуть не задела меня.
– Максим? – с недоверием в голосе спросила Арти, босыми ногами ступая на напольную плитку коридора. Она плакала, ежесекундно всхлипывая. – Боже. Ты жив. Жив!
Артемида прижалась ко мне, обвив руками мою грудь. Заплакала, громко навзрыд. Я же пытался осмыслить ее слова. Жив? Что вообще произошло? И почему я должен быть мертв? Вспомнив, что она босиком, я подхватил ее на руки и внес в квартиру, попутно прикрыв за собой дверь. Прошел в спальню и аккуратно посадил Арти на край кровати. Ее слезы суть утихли, дыхание стало не столь прерывистым. Меня оглушило на мгновение силой пощечины.
– Я думала, ты умер! Дурак! Больше не пущу тебя за руль!
– Что произошло?! – воскликнул я ошеломленно, потирая горящую щеку.
– Машина, как у тебя, попала в аварию. Водитель погиб.
Ее слова ввели меня на мгновение в ступор. Кто-то разбился на моей машине? Кирилл? Или он уже успел продать ее, не удосужившись починить после аварии?
– Я вчера проиграл машину в гонке.
– Проиграл? – Глаза Артемиды с каждой секундой наполнялись злостью. – Я с ума схожу. А ты проиграл! Ты никогда не сядешь за руль, понял? А тебе купим велосипед или проездной.
На этот раз я все же перехватил ее руку, прежде чем она обрушилась на мою щеку. Притянул Арти ближе, обнял, чтобы прошептать в ее ушко:
– Ты любишь меня, Арти. Не реагировала бы так, если бы не любила.
– Люблю, – тоже шепотом отозвалась Арти, даже не пытаясь спорить, и обмякла в моих руках, теперь вновь начав всхлипывать. Любит, Богиня меня любит.
– А я люблю тебя, – поцеловал ее в лоб, обняв сильнее и наощупь находя ее соленые от слез губы.
Эпилог
Артемида
Год спустя…
– И как ты их различаешь? – поражалась я, глядя на то, как ловко Марго переодевает Петра, одного из двойняшек, расположившись на постеленном на пол пледе. Малыш смешно сучил ножками и ручками, все пытаясь убежать от мамы без штанишек. Григорий, второй из двойни сидел на коленях расположившегося возле меня Максима. Малыш строил умильные рожицы в ответ на гримасы Максима.
– Настоящая мать не может ни узнать своего ребенка, – Марго гордо вскинула подбородок.
– На попке Гришы родимое пятно, так и различают, – шепотом пояснил Максим. Я захихикала, Марго смотрела на брата с возмущением, но не сдержалась и тоже рассмеялась.
– А вот и мы, – в гостиную вплыла Диана. Точнее первым в гостиную вплыл ее уже довольно большой живот.
Сестра была на шестом месяце беременности. Роман пребывал в ожидании рождения «золотой девочки», как он сам говорил. Сейчас он аккуратно поддерживал жену за локоть. Диана же косила на мужа недовольным взглядом. Мужчина слишком опекал ее, но оно и понятно. На третьем месяце беременности Диана умудрилась попасть в аварию. Точнее ей снес зеркало какой-то мудила, когда она ставила машину на парковку. Никаких последствий для нее и ребенка, но Роман теперь проявлял гиперопеку и мегагиперзаботу. Да и не только в личной жизни у них все наладилось. Дело Леонида было закрыто и бизнес родителей вновь вернулся в руки Золотовых. Поел декрета Диана планировала вплотную заняться делами фирмы.
Следом в комнату вошел Руслан, счастливый отец большого семейства. Взглянул на жену с любовью, присел возле нее на пол, и не стесняясь поцеловал в губы. Хотя, чего стесняться, мы же все здесь родные. Только родители Марго и Максима опаздывали. Не скажу, что я смогла отбросить прошлые обиды, но общалась с Валентином Владимировичем ровно, если в общении возникала необходимость. Да и Максим наладил отношения с отцом.
– Вот и все, – объявила Марго, справившись с облачением беспокойного чада в штанишки. Петр, что-то ворча на своем детском языке пополз на четвереньках к брату. Я подхватила Петра на руки и посадила на колени. Малыши, обрадованные воссоединением что-то залепетали.
– Ты бы стала хорошей мамой, – заявил Максим.
Вот вроде уже год вместе, а он с завидной регулярностью умудряется смутить меня и заставить краснеть. О детях разговора до этого момента не заходило, просто потому что спешить нам некуда, у каждого свои жизненные планы, которые мы потихоньку реализуем. Максим успешно защитил диплом, сейчас работал в Дилидженс, но, как только наберется опыта, планировал открывать свое дело. А я все же бросила экономику и обучалась тому, что мне нравится, дизайну одежды. Та авария помимо кучи погибших нервных клеток мне, принесла неприятности и Максиму, ведь Кирилл, а именно он сидел за рулем, разбился на машине Максима. Так что был и суд, и разбирательства. К счастью, все неприятности остались в прошлом.
На фоне переживаний этот наглый тип уговорил меня съехаться за месяц, и в последнее время поговаривал о свадьбе. И я со счастливой обреченностью понимала, что Максиму не удастся и на этот раз воспротивиться. Да я и не хочу. Наверное, настоящая любовь пришла позднее, когда мы притерлись друг к другу, когда вошел в колею быт, когда привыкли заботиться друг о друге. И сейчас я была невероятно счастлива и рада, тому, что встретила его. Пусть наше знакомство и проходила по наихудшему сценарию.
– Что расселись? Все к столу! – Марго поднялась на ноги, хлопнула в ладоши, призывая всех вставать и продвигаться на кухню. Сегодня праздновали день рождения Руслана.
Вечером, когда я уже лежала в кровати, разомлевшая после вечернего душа, я все чаще поглядывала на дверь спальни, потому как Максим подозрительно притих. Если все тихо – жди сюрприза. Или подарка, или приготовленной по особому рецепту еды (чудо, если не изрядно подгоревшей) или внезапной поездки в театр/кино/развлекательный центр. Но сегодня, судя по разлившейся по комнате мелодии, знакомой мне еще по выступления в стриптиз-клубе, меня ждал особенный сюрприз. В комнату вошел Максим. Сначала приподнявшись на постели, я рухнула обратно на нее и расхохоталась. Максим остался невозмутим и невероятно величественен в белоснежной тоге и оливковом венке на голове. Пожалуй, сегодняшний сюрприз занимает первое место, сдвигая на второе пожар, учиненный запеканкой Максима.
А потом Максим начал танцевать, и сегодняшний сюрприз угрожал занять первенство на долгие месяцы сюрпризов. Я вновь села, подобрав под себя ноги теперь следила за каждым движением Максима. Нет, я знала, что он готовит что-то грандиозное. И похоже именно на курсы современного танца он ходил вечерами пару раз в неделю на протяжении последнего месяца. Вскоре тога была отброшена. И я вновь взорвалась в приступе смеха. Потому что на нем оказались телесные боксеры с изображением фигового листа на самом интересном месте. Максим продолжал танцевать, и кажется, сам с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться. А я улыбалась широко и счастливо, жадно ловя взглядом каждый его жест, каждое движение, пока он приближался ко мне.
– Богиня, – на выдохе произнес он, присев передо мной на колени. А музыка сменилась на мелодичную, с барабанным перебором, предрекающим важный момент. – Ты выйдешь за меня, – как всегда Максим не спрашивал, и я уже привыкла. Да и после этого представления я бы не захотела отказывать ему. Хотя в иной ситуации я бы еще повредничала.
– Да, – на глаза навернулись слезы радости, я придушено рассмеялась, протягивая руку Максиму, чтобы он мог надеть на мой палец кольцо, отцепив его от венка. Я перехватила его руку за запястье и потянула к себе. Поцеловала его улыбающиеся губы, которые моментально перехватили инициативу, превращая легкий поцелуй в жаркий и страстный.
Откинувшись на спину, я утянула за собой Максима. Он продолжал целовать меня, собирая губами слезы радости с моих щек, пробуждая в душе щемящую нежность и всеобъемлющую радость. Губы Максима переместились к моей шее, пока руки стягивали мои пижамные шорты и задирали футболку. Поощряя его действия, я провела ладонями по его плечам. Заметив венок, хотела его снять.
– Оставь, он мне нравится, – Максим взглянул на меня, блеснув задорной улыбкой. А я вновь расхохоталась.
– Надеюсь, хоть от фигового листка ты избавишься.
– Теперь это мои любимые труселя. Творят чудеса, ты впервые дала согласие без твоего «время на раздумья».
