Текст книги "(не)хорошая девочка (СИ)"

Автор книги: Алекс Найт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава 6

Он стоял передо мной. Моя первая любовь, мой первый мужчина, тот, кто предал меня, играл моими чувствами. Он изменился. Не сутулился. Волосы пострижены коротко. Уложены гелем. Очков, само собой, нет. Деловой серый костюм сидит по фигуре, подчеркивая широкие плечи и тонкую талию. Чувственные губы изогнулись в полуулыбке, карие глаза не отрывались от меня. Приближалась к нему, как в тумане, почти не ощущая пола под ногами. Меня просто несло к нему, тянуло. Но это была не любовь, это была ненависть.

– Стас, – улыбнулась ему, приблизившись вплотную. Его ладони легли на мои плечи. В следующее мгновение он осел передо мной, получив болезненной удар коленом в пах. Смесь боли и изумления на его лице пролилась бальзамом на израненную этим мужчиной душу. Кажется, я потеряла себя прежнюю. Меня учили никогда не участвовать в драках, не давать сдачи, а решать проблемы разговорами. Только о чем мне с ним разговаривать? Сейчас я хотела просто выплеснуть накопившуюся внутри боль. – Ублюдок! – Вновь ударила его коленом, отчего он повалился на бок. Когда-то я просто молча сидела и слушала оскорбления в свой адрес из уст этого человека. Молчала, когда он высмеивал меня и издевался. Боялась, что ударит. А ведь это я должна была злиться. Он предал мое доверие, просто растоптал чувства, что я испытывала к нему. Исчезни он просто из моей жизни с известим о его неискренности, было бы легче. Но он предпочел высказаться. «Трахать желе», так он говорил? «Буду скучать по твоему минету»? Ударяла его беспорядочно по животу, ногам. – Козел! Как же я тебя ненавижу! – Снова ударила сжавшегося мужчину, он пытался выставить руки, перехватить меня за ногу. Но тщетно, я была слишком зла, слишком долго лелеяла свою обиду. Меня начали оттаскивать, тогда досталось и охраннику по лодыжке. Меня не привлекали к занятиям по самообороне, но Тимур показал мне пару приемов самозащиты, которые внезапно пригодились. Мужчина вскрикнул от боли, чуть ослабил хватку. Мне только этого и надо было. Выскользнула, из его хватки, каким-то чудом сумев выхватить пистолет из кобура охранника.

– Кристина, остановись! – В столовую вбежал Андрей. Развернулась на голос. Палец соскользнул с курка. Пуля с грохотом ударила в дверь возле руки Андрея. Вскрикнула от испуга, выпустив пистолет из рук. Стас приподнялся, стирая с губ кровь. Меня вновь схватили, но уже двое охранников. Злость после выстрела чуть поубавилась. Я тяжело дышала, не до конца осознавая, что только что чуть не совершила. Я ведь могла убить Андрея. Что бы потом со мной сделали за это? Хотя, какая разница? Стас тем временем поднялся, оправил пиджак. Он подошел ко мне, улыбаясь окровавленными губами.

– Какая ты стала страстная, Кристина.

– Ублюдок! – Вновь рванула на него, пытаясь достать хотя бы ногой.

– Заприте ее в комнате, – скомандовал Андрей. Меня увели, правда, я уже и не сопротивлялась. Эмоциональный всплеск выжал меня без остатка, навалилась слабость, меня немного потряхивало. Я избила Стаса и чуть не убила Андрея, такими темпами я сойду с ума.

У себя умылась и легла. Пыталась занять себя чтением, но, когда поняла, что уже десятый раз перечитываю один и тот же абзац, не вникая даже в суть, забросила это дело.

– Тук-тук-тук, – в комнату вошел Стас. На этот раз он был одет в серые брюки военного типа с накладными карманами и черную борцовку. Снова необычный для меня образ. Стас при мне предпочитал носить классику. Сейчас он выглядел как этакий мерзавец. Бабы, которых он имел у меня за спиной, наверное, были от него без ума.

– Что тебе надо? – Подскочила с кровати. Стас выставил руки в примиряющем жесте.

– Полегче, драчунья. Слышал ты постоянно драки устраиваешь. – Он снова улыбался. Для него-то наши отношения ничего не значили, мне же было физически больно смотреть на него, разговаривать, слышать его голос.

– Что тебе надо? – повторила, не желая проводить с ним времени больше, чем необходимо. Стас тяжело вздохнул, взглянув на меня с укором.

– Ты, будто, не соскучилась.

– Конечно, нет.

– А я скучал, Кристина. – Он сделал шаг ко мне. – Очень скучал.

– Хватит, я не верю ни одному твоему слову. – Глаза защипало от слез, в носу першило. Почему он не оставит меня в покое? Думает, недостаточно навредил?

– Я понимаю. В тот день я был зол. – Он сделал еще шаг ко мне. Подступал как к раненому зверю, с осторожностью, будто могу укусить, взбрыкнуть. Да только, что я могла? – Понимаешь, я должен был так сказать, чтобы тебе было легче. Чтобы ты не тосковала. Тебе было бы только хуже, если бы ты знала, что я не врал тебе о своем отношении. Ты мне, правда, дорога. Поэтому я и приехал. – Его фигура расплывалась из-за пелены слез перед глазами. Может, правда? Его ладони сжали мои плечи. Когда он успел так близко подойти? Он притянул меня ближе, впившись в мои губы жадным поцелуем. Он всегда был так нежен со мной, но сейчас его губы сминали мои почти причиняя боль. Этот сумасшедший поцелуй все длился. Ноги дрожали, я рисковала потерять сознание от недостатка кислорода. Потом я буду жалеть об этом поцелуе, но сейчас я отдалась на волю чувств. Стас первый оторвался, прижал меня крепче, водя ладонями по моей спине. – Ты должна прекратить сопротивляться, Кристина. Перестань врать. От тебя ждут результатов.

– Какая разница, есть результаты или нет? – Руки сжимались на ткани его борцовки. Вдыхала такой знакомый аромат одеколона. Когда-то я его подарила, надо же, до сих пор пользуется.

– Если будешь сотрудничать, получишь свободу. Поверь мне, я уже над этим работаю. – Я бы хотела верить, очень хотела, но вера во мне пропала. Сомневаюсь, что смогу вообще кому-то доверять. – Пойми, Кристина, если результатов не будет, от тебя могут просто избавиться.

– Избавиться? – Как бы я не храбрилась, как бы не убеждала себя, что будущего меня уже лишили, но реальная угроза напугала до дрожащих коленок. Беда в том, что буду я сотрудничать или нет, от меня все равно избавятся, как сказал Стас. Своими словами он только подтвердил, что церемониться со мной не будут. Последняя надежда на возвращение домой погибла.

– Я итак сотрудничаю. Просто нет изменений. – Стас отступил от меня, внимательно глядя в мои глаза.

– Ты ужасная врунья, Кристина. – Сжала челюсть, стараясь подавить внутреннюю дрожь. Нервы подводят, столько всего навалилось на меня, но это лишь верхушка айсберга. Кто знает, какие эксперименты будут проводить, когда узнают о качественных изменениях в моем теле? Я лично предпочитаю не выяснять. – Кристина, я не смогу тебе помочь, если будешь отмалчиваться.

– Стас, я тебе не верю. Не знаю, люблю ли еще. Но уверена, что ненавижу. – Глаза Стаса на мгновение расширились, кадык дернулся.

– Давай ты подумаешь над моими словами. Завтра решишь. Не руби с горяча. – Стас ушел, оставив меня в растрепанных чувствах. Сейчас я ругала себя за этот поцелуй. Зачем позволила? Повелась на его слова. Беда в том, что я уже не смогу ему верить, даже если он говорит правду.

Следующий день начался обыденно с завтрака. Привычно подсела к Тимуру. Он улыбнулся мне, кончики губ нервно дернулись.

– Что с тобой?

– Меня вызвали после завтрака. Не знаю, чего ждать.

– Не переживай, все будет в порядке. – Положила ладонь поверх его, судорожно сжимающей ложку. Он чуть расслабил мышцы, улыбнулся уже мягче.

– Спасибо, Кристина.

Пробежка и комплекс упражнений проходили мимо меня. За последнее время я привыкла, что Тимур бежит рядом и подшучивает. Без него было как-то ни так. После тренировки он не появился, а потом и меня вызвали к Андрею для очередной медицинской проверки.

– Кристина, вы готовы сообщить об изменениях в теле? – спросил Андрей, снимая с моих запястий браслеты для измерения пульса.

– У меня несварение после того, как увидела Стаса. – Ладони мужчины стиснулись в кулаки на тряпичных браслетах.

– Свободна. – Он резко отвернулся от меня, тяжело вздохнув. Уходила от него с трудом сдерживая дрожь в руках. Андрей был в бешенстве, это видно невооруженным взглядом. Не признаюсь – будет плохо, признаюсь – будет плохо. Боже, как же тяжело.

Шла к себе, собираясь почитать, чтобы успокоить нервы. Лена с Ленаром ушли с тренером в тренировочный зал. Тимура все не наблюдалось. Я только растянулась на кровати, как раздался несмелый стук в дверь.

– Войдите, – озадаченно отозвалась, ведь раньше никто не утруждал себя стуком.

– Это я. Можно? – В дверь заглянул Тимур. Он неуверенно улыбнулся.

– Конечно, заходи. – Он уже смелее вошел, прикрыв за собой дверь.

– Уютненько, – неловко пошутил он, ведь все комнаты были оформлены одинаково. Я приняла сидячее положение, указывая ему сесть рядом со мной.

– Ты почему не на тренировке?

– Меня освободили на сегодня. – Он присел на край кровати, откинувшись на руки, глядя перед собой. – Сказали, что мое обучение заняло уже год и я готов к первому заданию.

– Первое задание? Что-то опасное?

– Не знаю. Мне пока не рассказывали. – В комнате повисла напряженная тишина. Я не знала, что сказать. Радоваться за него как-то глупо, сочувствовать и жалеть – только сильнее расстраивать его. Не известно, как сложилась бы его жизнь в тюрьме и после нее, но здесь будущего его расплывчато и зыбко. Конечно, отчасти Тимур сам виноват. Он нарушал закон, рано или поздно должен был попасться. Можно оправдать его жизнью в неблагополучной семье. Но ведь не все дети таких семей приходят в тюрьмы. Он когда-то оступился и должен был понести наказание, жизнь обошлась с ним суровее, не дав шанса на будущее, приведя сюда. Надеюсь, у него все получится. Может, он когда-нибудь станет таким же как Стас, агентом. В его случае это единственный шанс на жизнь. В моем случае шансов вообще нет. Кто меня выпустит, если выяснится, что я сильнее и выносливее обычных людей? – Мне страшно, Кристина. Я не хочу умирать.

– Мне тоже страшно, Тимур. – Иногда мне кажется, что стены здесь пропитаны страхом. – Вчера Стас сказал, что, если не будет результатов, от меня избавятся. – Мы не глядя протянули друг к другу руки, переплетая ладони, в попытке поддержать друг друга.

– Кристина, не волнуйся, результаты появятся, уверен. Наверное, надо больше времени, не знаю. – Тимур попытался мне улыбнуться. Он был слишком расстроен новостями о первом задании, но пытался поддержать меня. Так жаль, что его больше не будет рядом. Мы потянулись друг к другу одновременно. Просто щелкнуло что-то в голове, и мы придвинулись ближе. Мои руки несмело легли на его грудь. Мы оба вздрогнули от этого прикосновения, лица замерли в каких-то миллиметрах, дыхания смешались. Уж не мне трусишке, отчаянно храбрящейся, преодолевать это расстояние. Губы Тимура мягко коснулись моих в поверхностном, пробном поцелуе. Он был уверен не меньше моего. Кто мы друг для друга? Просто два одиночества, пытающиеся согреться теплом друг друга. Вот и сейчас мы тянулись в поисках тепла, поддержки, нежности, может, даже любви. Сначала мы действовали неспешно, прислушиваясь к ощущениям. Кроме Стаса я ни с кем больше не целовалась, поэтому для меня это был новый опыт. С досадой понимала, что Стас был опытнее в этом вопросе, но досадовала я не на Тимура, а на Стаса. Мне он говорил, что был в длительных отношениях, я наивно полагала, что оттуда и берет начало его опытность в любовных вопросах. Он был не рад тому, что приходилось спать со мной, наверняка имел кучу любовниц. Может, поэтому я так ни разу и не достигла заветного оргазма с ним? Он то получил удовольствие, оттрахал объект, и спать, задание на сегодня выполнено. Ну вот, опять я думаю о нем. Разве это правильно целовать одного, вспоминать другого? Может, с Тимуром все будет по-другому? Придвинулась к нему, обвивая руки вокруг его шеи, раскрывая рот, сплетая наши языки. Может, близость с ним сотрет воспоминания о том другом мужчине?

– Андрей, дай ей время. Я еще с ней поговорю. Она напугана, не понимает, что действует себе во вред. – Стас сидел перед Андреем в его кабинете. Андрей был недоволен упрямством Кристины. От него требовали результатов, но Кристина их скрывала. Синтезировать препарат пока не удавалось, так что проект упирался только к Кристину, которая не желала сотрудничать.

– Разговоров было достаточно.

– Я буду очень убедительным. Где она сейчас? – Андрей нехотя развернул к нему ноутбук, открывая записи камер. В глубине души Стас уже понимал, что Андрей принял для себя решение. Оба мужчины застыли на мгновение, удивленные неожиданной сценой. Андрей приблизил нужную камеру. Кристина целовалась с незнакомым парнем у себя в комнате. Они неспешно избавлялись от одежды, совсем не заботясь о камерах наблюдения. Стас резко поднялся со стула. Он привык, что Кристина принадлежит ему, что делает все для него. Видеть сейчас ее с другим было неправильно, неприятно. Даже не так, это было крышесносное зрелище.

– Эй, ты куда собрался? Не видишь, она расслабляется.

– Расслабляется? – прорычал Стас. – Они там трахаться собрались.

– Да, я вижу. Они заперты на базе. Должны же люди как-то расслабляться. Я не запрещаю. Кристине введут противозачаточное средство. – Стас больше не слушал. В этом вопросе Андрей его не поддержит. Он просто ушел, намереваясь подробно объяснить Кристине, как ей следует себя вести.

Глава 7

Мы не торопились. На базе не запрещались близкие отношения. По крайней мере Лена с Ленаром часто уединяются и им ничего за это не бывает. Потому мы неспешно избавлялись от одежды, не разрывая поцелуя. Тимур снял с меня футболку, огладил груди через ткань лифчика. По коже прошла дрожь возбуждения. На этом все внезапно закончилось. Открыла глаза, удивленно моргая, и встретилась со взбешенными глазами Стаса. На какой-то краткий миг ощутила себя неверной женой, которую застукали с любовником. Потом вспомнилось, что я не замужем, а Стас мне вообще никто, просто болезненный эпизод из прошлого.

– Стас? – удивленно воскликнула. Даже хотела глаза протереть, чтобы убедится, что мне не чудится. Что ему нужно? Может, пришел поговорить?

– Какого хрена, Кристина? – Я натуральным образом зависла. Даже не знала, что ответить. Может, я что-то натворила? Или он о том, что я не послушалась его и ничего не рассказала Андрею? Не ревнует же он, в конце концов. – А ты иди отсюда, пока не получил. – Стас зло зыркнул на Тимура. Тот взглянул на меня с сомнением и недоумением. Я рассказывала ему про Стаса, он прекрасно знал, что мы расстались, точнее отношений то не было, а просто работа для Стаса.

– Стас, тебе не кажется, что это ты здесь лишний? – Я поднялась с кровати. Ведь неизвестно, когда Тимура отправят на задание. Пусть романтическое наваждение рассеялось, теперь мне было неловко, но я бы все равно хотела с ним поговорить, поддержать.

– Не кажется. Выйди! – уже потребовал он у Тимура. Тот спорить не стал, подхватил одежду и вышел, взглянув на меня с беспокойством. Но что он мог возразить? Мы здесь бесправные существа.

– Стас! – Притопнула ногой, возмущенная его поведением.

– Что? Это ты не ответила какого хрена целуешься с другим мужиком, когда я из кожи вон лезу, чтобы тебя не пристрелили из-за твоей глупости?! – Невольно отступила от взбешенного мужчины. Я понимала, что он не имеет на меня никаких прав, но в этот момент стушевалась, мне стало стыдно, будто, действительно только что изменяла ему с другим.

– Тебе какое дело? Ты сам меня сюда привел, если не помнишь! – Все равно огрызнулась, не желая идти у него на поводу. Взгляд Стаса спустился к моей груди, тогда я и вспомнила, что стою перед ним в одном лифчике и брюках. Подхватила с пола свою футболку. Стас, вдруг, подступил ко мне, и отобрал футболку, оглядывая меня задумчивым взглядом, словно оценивая, нравится ему или нет.

– Если хотела секса, надо было мне сказать. Я бы даже место нам подобрал без камер. – Вспыхнула до кончиков ушей. Похоже, у него новое хобби, унижать и оскорблять меня. Рванула к ванной, намереваясь скрыться там, так и не найдя, что ответить. Не хотела больше с ним разговаривать. Видеть его не желала. Стас решил по-своему. Он перехватил меня за запястья и притянул к себе со спины.

– Теперь слушай, – шепнул. Его губы коснулись моего уха, по телу прошла неприятная дрожь. Попыталась вырваться, но он просто тряхнул меня как тогда, когда вытащил из разбитого «мерседеса», сильнее сжав запястья. – Слушай, я сказал! – Затихла в его объятиях. Теперь я знала, что он может и толкнуть, и ударить. – Никто больше к тебе не прикоснется. Никто, поняла? – Он вновь тряхнул меня, и я закивала головой, чуть не скуля от боли в запястьях, сжатых руками Стаса. – Ты во всем слушаешься меня и выживешь, со временем выйдешь отсюда. Ты меня слушаешь? – Он вновь встряхнул меня, требуя беспрекословного подчинения. Я не знала, что будет, если попытаюсь возразить. Не знала, как далеко он может зайти в желании подчинить меня новым правилам.

– Слушаю, – пробормотала сквозь зубы, пытаясь подавить слезы.

– Хорошая девочка. – Его руки расслабились и отпустили мои запястья. Кожа покраснела, скорее всего появятся синяки. Но отпускать он меня был не намерен. Провел кончиками пальцев по моему плечу, опуская бретель лифчика, сразу припав к плечу губами. Второй рукой он опустил лифчик ниже, оголяя грудь.

– Стас, пожалуйста, не надо, – взмолилась, ощущая, как по щекам струятся слезы.

– Тише, малышка. – Теперь он провел кончиками пальцев по моим губам, раздвигая их. – Я ведь правда соскучился по тебе. – Его пальцы скользнули в мой рот, надавили на язык. Я зажмурилась, смаргивая слезы и пытаясь подавить рыдания. Пальцы Стаса выскользнули, огладили вновь сосок, смачивая его моей слюной. То ли от контраста температур, то ли просто от нового прикосновения, сосок сжался, вытянулся. Я все же всхлипнула, сжавшись в объятиях Стаса.

– Здесь камеры. – Ухватилась за призрачный шанс остановиться происходящее.

– Раньше они тебя не волновали. – Вопреки словам, Стас ослабил хватку, сам поднял лифчик, скрывая грудь. Со временем ко многому привыкаешь, в том числе и к камерам. Если в начале я отчаянно прикрывалась, отворачивалась, то потом перестала волноваться. От переживаний тоже устаешь. Теперь уже я почти не помнила о наблюдении, наверное, даже занялась бы любовью с Тимуром. Рассчитывать на уединение не приходится, со слежкой приходится мириться. Получив свободу, отступила подальше от Стаса. Сбежала бы в душевую, но боялась еще больше его разозлить. Стас набрал номер на телефоне.

– Андрей, можешь отключить камеры в комнате Кристины? – спросил он, не отрывая взгляда от сжавшейся у стены меня. Внутри я похолодела от неприятных перспектив. Пусть мы и были близки, жили вместе, но сейчас я абсолютно, категорически не хотела даже разговаривать с ним, не то что заниматься сексом. – Никто ее не насилует, – зло возразил Стас. – Само собой она согласна. – Не знаю, какие будут последствия, но сейчас я с отчаянием уставилась в камеру и отрицательно замотала головой. Стас вновь подступил ко мне, закрывая от камеры, сжал плечо ладонью. Всхлипнула от новой боли. Стас слушал Андрей, мрачнея с каждой секундой. Рука его сжималась все сильнее, оставляя синяки на коже. – Иду.

– Стас дерганным движением опустил телефон в карман брюк. – Мы к этому еще вернемся. – Его слова повисли в воздухе грозовыми облаками. Он ушел, а я еще минут десять стояла у стены с бешено бьющимся сердцем и дрожащими руками. Ненавидела Андрей, но сейчас даже была ему благодарна, что заступился за меня. Стас не вернулся и только тогда я с облегчением сползла по стене и расплакалась. Я уже давно не надеялась на лучшее. Была уверена, что после разговора со Стасом, Андрей больше за меня не заступится. Мне придется спать со Стасом, пусть я и не понимаю, для чего ему это нужно. Может, это новый способ напугать меня, заставить сотрудничать?

Сумела собраться себя с пола и выйти только к ужину. Тимур к тому времени уже отбыл, я не была уверена, что встречу его когда-нибудь еще. Правда переживания за Тимура быстро ушли на второй план, когда я узрела свой поднос. Мне выдали большой кусок торта и шампанское в чашке, продукты о которых приходилось только мечтать. Нехорошее предчувствие поселилось в сердце.

– Последний ужин, – с усмешкой бросила Лена. Ленар подтолкнул ее в плечо, взглянув на меня с сочувствием, но быстро отвел взгляд. Неужели, она права и мне, как смертнику, предоставили вкусный ужин напоследок?

Полночи я не могла сомкнуть глаз из-за беспокойства. Весь этот месяц на базе я отчаянно храбрилась, убеждала себя в безразличии перед лицом конца, так было легче жить. Но ключевое слово именно «жить». Я не хотела умирать. Даже не так. Я отчаянно хотела жить! В эту ночь мысли хороводом носились в голове. Я вспоминала родителей и жалела, что перед исчезновением мало общалась с ними из-за занятости на работе. Они были строги ко мне, даже слишком строги, но это не значило, что я их не люблю. Иногда я ругала их. Винила их в том, что не жила. Но причем здесь родители? Они не ограничивали меня после окончания института, считая, что я уже повзрослела, лишь мама причитала по привычке. Я сознательно загоняла себя в рамки. В эту ночь я жалела о многих вещах, иногда о глупостях, как, например, о том, как в первом классе не поцеловала мальчика, когда он попросил. Испугалась, как всегда. Я была такой трусихой. Боялась сказать лишнее слова, боялась помешать, боялась высказать свое мнение. Даже в институт я поступила не столько по своему желанию, я готова была идти на юридический, как того хотела мама, но отец заметил, что я увлекаюсь компьютерами и предложил факультет «программирования». Даже этот выбор сделала не я. Дальше только хуже, я стеснялась себя. Моя подруга Вероника, тоже толстушка, неунывающая и веселая, уже год как счастливо замужем, копит деньги на очередной отпуск, путешествует, занимается любимым делом и уже достигла высот в кулинарном ремесле. Что мне мешало просто жить? Просто выбираться из дома в театр, кино, клуб? Знакомиться с людьми, общаться. Только угроза смерти заставила меня очнуться, найти работу по душе, но и это заслуга Стаса. Знакомство с ним показало, что нужно лишь желание, чтобы что-то поменялось. Что мне мешало раньше пролечиться, заняться спортом, усидеть на диетах, если меня так смущал лишний вес? Ничего не мешало, только я сама. Привыкла сидеть дома, привыкла недооценивать себя. А теперь я маюсь всю ночь с осознанием того, что в моей жизни не осталось надежды, счастья, даже вспомнить почти нечего. Был бы у меня шанс все исправить, но жизнь слишком жестока ко мне. Может, потому что в свое время я не наслаждалась этой самой жизнью?