Текст книги "Снова и снова (СИ)"
Автор книги: Алекс Коваль
Соавторы: Анна Мишина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 14. Кир
Что происходит? Я ошеломлен от нахлынувших чувств к этой девушке. Обнимаю ее, как можно крепче вжимая в свое тело, не желая терять это единение, что сейчас царит вокруг нас. Я еще ощущаю вкус ее сладких и нежных губ. Вдыхаю крышесносный запах ее волос, от этого я все больше не хочу ее отпускать.
– Кир, – раздается ее голос, – ты меня раздавишь, – слегка отстраняется, но так и не отпускает, держась за свитер.
– Прости, не подрассчитал, – ловлю ее нежный серый взгляд, слегка ослабляя хватку.
– Мы остались без ужина, – напоминает девушка, поглядывая на испорченное блюдо. – Что будем делать?
А я голоден, так и хочется ей сказать. Но голод мой совсем другого характера. Но мою девочку я не хочу пугать, желая сохранить этот шаг к сближению.
– Предлагаю заказать ужин, который можно скрасить просмотром фильма, – ловлю искорки в ее взгляде, от чего теплеет на душе.
Под ногами завозился Джек, явно желая привлечь к себе внимание.
– Тогда заказывай, – приседает рядом с псом Женя. – На свое усмотрение, – почесывает этого наглого мохнатого парня. Тот даже глаза от удовольствия прикрыл. Вот сейчас я завидую своему псу!
– Слушаюсь и повинуюсь, – нехотя покидаю кухню, доставая телефон из кармана куртки, которую так и не снял.
* * *
Пока ждем ужин, размещаемся в гостиной на огромном диване напротив плазмы. Наперебой перебираем фильмы, стараясь наткнуться на подходящий.
– Может, «Форсаж»? – предлагаю я, хотя совершенно точно не понимаю, что ей будет интересно.
– С лысым? – с усмешкой спрашивает она. – Не-е-ет, – тянет недовольно и морщит носик.
– Хорошо, тогда твои предложения? – я сдаюсь, так как ни фига в этом не понимаю.
– А я хочу мультик, – удивляет меня Женя. – Как ты относишься к ним?
– Мультик? – переспрашиваю, притягивая ее ближе к себе. И радует, что девушка не отталкивает меня. – Я мульты не смотрел лет… да с пеленок, наверное, – пытаюсь припомнить данный факт.
– Тогда решено, – протягивает мне пульт, – ищи «Холодное сердце», – командует моя фигуристка.
Выбираю в меню заказанный мульт, запускаю его. Тут раздается звонок в дверь, прерывая нашу идиллию.
– Ужин приехал, – отдаю пульт девушке и направляюсь к двери. – Без меня не смотри! – кричу в сторону гостиной.
– А ты без меня там не ешь, – парирует девчонка, отчего я чуть не давлюсь смехом.
* * *
– И что тут у нас? – сует любопытный носик в коробочки, что расставляю на столике перед диваном. – Вкусно пахнет, – потирает ладошки в предвкушении.
– Паста с морепродуктами, салаты, – подаю ей столовые приборы. – Что нравится?
– Я лучше салатик, – берет коробочку с зеленью и удобно усаживается на диване.
– Боишься? – дразню ее ароматом, исходящим из коробочки с пастой, дуя на пар, поднимающийся от еды, и усаживаюсь рядом с ней.
– Да, боюсь всего мучного, – с тоской в глазах смотрит в мою сторону. – Включай давай, – опять пульт оказывается в моих руках.
Никогда не думал, что в свои двадцать три буду дурачиться с девчонкой, что когда-то практически призналась мне в любви. И смотреть мультик с говорящим снеговиком и уморительным северным оленем, который обожает хрустеть морковкой, стараясь спереть при первом удобном случае нос у снеговика.
Пока я плаваю в своих мыслях, Женина вилка оказывается в моей еде, пытаясь выловить креветку.
– Эй, это моё, – деланно возмущаюсь я и бью своей вилкой по ее. И у нас начинается бой на вилках за морепродукт. При этом девушка закатывается смехом, от которого я млею. И делая вид, что не могу с ней бороться, уступаю в бою, сдаваясь.
– М-м-м, – сладко протягивает она, откусывая кусочек. – Очень вкусно, – дразнит меня.
– С тебя поцелуй, – обиженно говорю я, на что у девушки брови взлетают вверх.
– За что это? – возмущается она. – У тебя этих креветок и мидий полно там, жадина.
– Ты наглым образом сперла у меня ее, – продолжаю стоять на своем. – Целуй, – подставляю щеку.
– Вот, блин, – пыхтит себе под нос и все-таки тянется ко мне, слегка чмокая в щеку.
– Вот так, – довольно ухмыляюсь я, – нечего тырить мою еду. – Но и Женя тихонько улыбается.
Закончив с едой, отставляем все на стол, договорившись, что после мультика все уберем, продолжаем просмотр, сопровождая его легкими тычками под ребра, щекотанием.
Вскоре оба умаялись. Сытый ужин и дурачество сделали свое дело. Девушка заснула, положив голову мне на плечо. Так сладко посапывала, что я, как идиот, пялился минут десять на нее, не в силах отвести взгляд. Густые ресницы слегка подрагивали. Губы чуть приоткрылись. Как же хотелось дотронуться до них в нежном поцелуе! Как хочется повторить то, что случилось между нами на кухне!
Мультик уже закончился, и экран телевизора погас. Комнату освещает тусклый свет одинокого бра.
Джек посапывает в ногах, не желая оставлять нас одних, явно давая понять, что он третий и совсем не лишний.
Я сползаю со спинки дивана, принимая горизонтальное положение, укладываю девушку удобнее. Притягиваю к себе максимально близко, утыкаюсь носом в макушку и вдыхаю полной грудью, стараясь успокоить сумасшедший ритм сердца.
* * *
Утро начинается неожиданно резко. Закопошился Джек, тыкаясь влажным носом мне в лицо.
– Джек, – одергиваю его, но тот и не собирается слушаться.
От этой возни зашевелилась Женя.
– Доброе утро, – протягивает сонным голосом, утыкаясь носиком мне в шею.
Боги, я же могу взорваться от такой пытки, стараясь не обращать внимания на приличный стояк в джинсах.
– Доброе, – отвечаю я, желая, чтобы она не отстранялась от меня.
– Сколько времени? – нащупывает часы на моей руке и тянет ближе к себе, вглядываясь в цифры. – Черт! – вскакивает она так быстро, что я еле успеваю прикрыться, чтобы не выдать себя и своих мыслей. – Опоздала на тренировку! Устинова меня прибьет.
Перелазит через меня и убегает из комнаты, прямиком направляясь в душевую.
– Спасибо, что разбудил, дружище, – чешу пса за ухом, а тот довольно машет хвостом.
Чтобы не терять времени, грею чайник, нарезаю бутерброды. Собираю остатки ужина, выкидывая в мусорное ведро.
Женя упорхнула в свою комнату и уже минут через пять появляется в полной боевой готовности. Даже я так быстро не собираюсь, когда времени нет.
* * *
– У меня игра вечером, – заговариваю в тишине салона автомобиля, пока едем на арену.
– Во сколько? – удивленно спрашивает она.
– В пять, – стараюсь не смотреть в ее сторону, сосредоточившись на дороге.
– У меня тренировка закончится в три, – словно отчитывается она.
– Можем пересечься до игры, – предлагаю я.
– Отлично, – соглашается она, отворачиваясь к окну.
Припарковав машину, помогаю донести ее вещи. В фойе мы останавливаемся друг напротив друга, не решаясь что-либо сказать. Для меня в новинку такие «отношения» и для Жени, кажется, тоже. Она берет из моих рук сумку и неловко переступает с ноги на ногу.
– Дай свой телефон, – протягиваю руку, ожидая получить аппарат.
Она безропотно дает его, и я тут же вбиваю свой номер, сразу же прозвонив себе.
– Как освободишься, напиши, – отдаю его.
– Хорошо, – щеки девушки покрываются румянцем.
– Тогда до встречи, – наклоняюсь к ней и слегка касаюсь губ.
– До встречи, – улыбается она и уходит, оставляя меня среди гудящей толпы спортсменов и зрителей.
Глава 15. Женя
В раздевалку залетаю с опозданием больше, чем на пять минут. Быстро скидываю куртку, ботинки и достаю коньки из сумки. Нужно не забыть после тренировки отдать на заточку, а то с моими розовыми облачками в голове и глупой улыбкой на губах чувствую, что разум ушел, помахав ручкой.
Вчерашний вечер нет-нет да всплывает в голове красочными картинками. Кто же мог подумать, что в таком большом и грозном Кире живет столько нежности? Сердце до сих пор щемит, а щеки пылают, стоит только вспомнить его искреннюю улыбку и проникновенный шепот. Ох…
– Ковальчук. Жень, – выдергивает меня из мыслей голос Люды, помощницы Ольги Павловны.
– Да.
– Ты чего копаешься? Тренировка уже десять минут как идет.
– Я, да… бегу.
– Сначала давай к Устиной. Она в тренерской ждет тебя.
– Ух… – вздыхаю, понимая, что попала, – ругаться будет, да?
– Если еще минут десять будешь тут в облаках витать, то да.
Люда выходит, громко хлопнув дверью. Я зашнуровываю со скоростью, близкой к световой, коньки и выбегаю из раздевалки. Ладно, Женя. Включай мозг, отключай сердце. Личная жизнь – это хорошо, но мало того, что пока ничего не понятно в отношениях с Дёминым, так не стоит еще и ситуацию на льду усугублять. Европа, мир, Олимпиада – прокручиваю в голове раз за разом, повторяя как священную мантру. Настраиваю себя на рабочий лад.
До тренерской дохожу в считанные секунды. Робко стучу в дверь и после уверенного «Входи» готовлюсь получить нагоняй и дергаю за ручку. Первое, что понимаю, когда захожу в тренерскую, – наказание Устиновой не самое страшное, что может быть.
– Здравствуй, Евгения.
– Здравствуй, мам.
Неожиданно. Из всех возможных сценариев «встречи с матерью после ссоры» этот самый неожиданный. Уходя из дома, я была уверена, что у меня есть, как минимум, пара недель, прежде чем мама решится прийти к Устиновой. Дело в том, что у них давняя и взаимная нелюбовь. Думаю, личная неприязнь женщин тоже была одним из поводов для матери, чтобы устроить переезд.
– Привет, Женя. Проходи, присаживайся, – машет рукой мой тренер. По лицу вижу всю степень ее недовольства от такой визитерши.
– Добрый день, Ольга Павловна.
Делаю неуверенный шаг в сторону предложенного места, но садиться не собираюсь.
– А что происходит? – решаюсь спросить, ежась под тяжелым и злым взглядом матери.
– Ирина пришла забрать твои документы.
– Что?!
– Я тебе уже говорила, – поднимается из кресла мама, – мы уезжаем из этого города. Ты пойдешь к новому тренеру. Вавилов, несмотря на твои выпады, готов принять тебя в свою группу…
– Господи, да о чем ты говоришь? – перебиваю поток слов матери. – Я уже сказала тебе, что не поеду. Что ты сделаешь? Насильно заставишь?
– Если придется, заставлю! Я все еще твоя мать.
– Но и мне уже не восемнадцать. Я имею право сама решать, где и с кем тренироваться. Это моя жизнь, мам!
– И на что ты жить собралась, а? Если я уеду и продам квартиру, ты останешься на улице, Евгения. Или ты думаешь, что твой благородный Дёмин будет тебя содержать? Покупать форму, коньки, кормить тебя и одевать? Ты же без моей финансовой поддержки никто, родная моя! И прошу это не забывать.
– Не впутывай сюда Кира. Он просто мне помог.
– Вместо того, чтобы о мифической любви думать, лучше подумай о своем будущем. Любовью сыт не будешь. Он спортсмен и, как большинство из них, попользуется и выбросит тебя. Помяни мое слово! Еще год-два, и он уедет играть за океан. А ты же потом будешь обливаться горькими слезами с пятимесячным ребенком и без средств к существованию!
– Мы все ещё обо мне говорим или о тебе? – голос срывается на крик. Нет, даже думать не хочу, что Кир может так поступить. Он не сделает этого. Он не такой, как мой отец.
– Так, девочки, спокойно, – вклинивается в нашу словесную баталию Ольга Павловна. – Ира, я считаю неразумным дергать сейчас Евгению. У нас на носу отбор к январскому чемпионату, сейчас нужно бросить все силы на преодоление этой ступени.
– С вашими методами, госпожа Устинова, мы даже на шаг не продвинемся.
Я в шоке. Полном и всепоглощающем. Так в открытую грубить моему тренеру она не позволяла себе никогда.
– Мам… что ты?..
– Знаете что, Ирина Васильевна, – перебивает меня тренер, выходя из-за стола и вставая перед моей родительницей, – вместо того, чтобы планомерно разрушать дочери жизнь, лучше бы подумали о там, как поддержать ее. В этом году уровень конкуренции вырос в разы, и если бы ваша дочь за все свои двадцать лет фигурного катания хоть раз услышала от матери хоть одно приятное слово…
– Я считаю, что человека красят не слова, а поступки, Ольга Павловна. И я не помню в вашем послужном списке ни одного Олимпийского чемпиона.
– Значит, я буду первой! – гордо вздернув подбородок, подхожу к матери. Едва ли не впервые за столько лет я решаюсь открыто идти против ее воли. Хватит уже! Я не кукла и не марионетка. Не нужно меня дергать за веревочки и держать на поводке, как ручную собачку. – Я остаюсь здесь. Я остаюсь с Ольгой Павловной в этом городе, на этой ледовой арене, мама. Если ты хочешь, можешь переезжать. Но когда я встану на пьедестал с золотой Олимпийской медалью, несмотря на все, хочу, чтобы ты была рядом. Я люблю тебя.
Не даю матери возможности ответить. Да и не надо. По ее глазам вижу, что ударила, больно и в самое сердце. Да, мамуль, несмотря на то, что я все эти годы была для тебя недостаточно хороша, я благодарна тебе, как минимум, за жизнь.
– Я иду на тренировку, – разворачиваюсь и выхожу из тренерской, со всей силы хлопнув дверью.
В эту тренировку я ухожу с головой. Погружаюсь в произвольную программу и полностью отключаюсь от надоевших мыслей и сомнений. Есть только я, лед и музыка.
* * *
Выхожу со льда, выжатая, как лимон. Наскоро принимаю душ и спускаюсь в фойе, мечтая о чашечке любимого Латте. Достаю телефон, чтобы набрать Кира и не успеваю.
Ощущаю легкое прикосновение сильных рук и тут же оказываюсь прижатой к каменной груди парня.
– Можешь не звонить, я тут, – шепчет мне знакомый голос в ушко и целует в макушку. – Соскучился жутко, последние минут тридцать подглядывал исподтишка за тобой на льду.
– Хорошо, что тебя не видела Устинова, – смеюсь, разворачиваясь к парню лицом. Набираюсь непонятно откуда взявшейся смелости и, привстав на носочки, прикасаюсь к его губам в робком поцелуе. Обвиваю руками за шею и просто наслаждаюсь моментом.
– М-м-м, Жень, не дразнись, у меня сегодня еще матч ответственный, а как после такого вообще на лед выходить… – корчит смешную рожицу вселенского страдания Кир и, чмокнув в щечку, забирает из рук сумку с формой, берет за руку и тянет на парковку.
– Пообедаем, съездим?
– Да, давай. Может в то же кафе, где мы тогда сидели… ну после…
– Я понял. Отлично, там крутой выбор блюд на бизнес-ланч.
– Мне там понравился Латте, – прикусываю губу, мечтательно закатывая глаза. Парень заразительно хохочет и открывает передо мной дверь машины. Залезаю в салон и, пока Кир убирает сумку в багажник, пристегиваю ремень.
– Я готова, – сообщаю, когда водитель устраивается на своем месте.
– Ну вот, облом-то какой, – слышу разочарованный вздох.
– Что такое?
– Думал сам тебе ремень пристегнуть, это же так мило.
– Ага, и лишний способ полапать, да, Дёмин?
– Признаю, не без этого, – подмигивает этот наглый котяра, проворачивает ключ в зажигании и выруливает с парковки.
В салоне авто царит легкая и непринужденная обстановка. По радио играет новый хит. Дух счастья витает в воздухе. Я неожиданно осознаю, что мне даже молчать рядом с ним приятно. Нам не нужно постоянно говорить и вполне хватает переплетенных рук, крепко сцепленных пальцев и периодических переглядываний.
– Жень, можно тебя попросить? – в голосе проскальзывают неуверенные нотки.
– Да, конечно. Что такое?
– Приходи сегодня на матч? Я с менеджером поговорил, он выделит билет в VIP-ложу.
Смотрю на Кира большими от удивления глазами, не веря, что он и правда меня об этом просит. В этой самой VIP-ложе обычно выделяют места родственникам, женам, детям и… девушкам игроков. Я надеялась, что то, что между нами, не просто мимолетная интрижка, но все равно удивлена.
– Ну, так что, Жень? Придешь?
Кир паркуется у кафе и выжидательно смотрит на меня своими голубыми чарующими глазами.
– Да, конечно. С удовольствием, – киваю, часто-часто махая ресничками.
– Опять глаза на мокром месте, – смеется Кир. – Что на этот раз?
– Да так, – пожимаю плечами. – Не повезло тебе, Дёмин. Плакса досталась, – пытаюсь пошутить.
– Пошли за Латте, плакса моя, – смеется парень, выбираясь из машины. Моя. Я точно в нем не ошиблась.
Глава 16. Кир
Женя забирает сумку и спешит на тренировку, постоянно оглядываясь на меня и невероятно мило улыбаясь. А я стою, как дурак, и пялюсь ей вслед, провожаю ее стройную фигурку и уже начинаю скучать.
Как только девушка скрывается на втором этаже, в голове вырисовывается план на вечер. И для этого мне нужен Соловей.
– О, Кир, привет!
Мы сталкиваемся с менеджером клуба прямо в дверях.
– Соловей, здорово, – жму протянутую руку приятеля.
– Ты как здесь? У вас игра же только в четыре.
– Просьба к тебе есть. Сможешь с билетом на сегодняшний матч подсобить? Ты знаешь, я в долгу не останусь.
– Ого, вот это новости. Предки приехали?
– Нет.
– Сеструха?
– Опять мимо.
Вот теперь лицо друга вытягивается от удивления.
– Да ладно? Подруга? – ухмыляется парень, – неужели наш мальчик созрел для серьезных отношений?
– Ты мне сейчас мою мать напоминаешь. Девушка моя, и не надо так лыбиться, Соловей.
Ну, конечно, он так взял и послушался. Пока доки оформлял, еще и пару раз подколол. Ничего, вот его однажды стукнет, там и посмотрим.
Из кабинета менеджера выхожу, проболтавшись там почти час. Смотрю на время, начало третьего. Смысла уезжать домой не вижу, тем более амуниция и коньки уже с собой в машине. Пойти на трибуну, понаблюдать за Жениной тренировкой… не вариант. Не хочу ее смущать, да и Устинова вряд ли будет довольна. До сих пор ее грозный вид перед глазами стоит, когда в первый день отчитать решила, как пацана. Не буду искушать судьбу. Буду подглядывать. Благо, арену знаю, как свои пять пальцев.
Спускаюсь на первый этаж и иду к кабинетам обслуживающего персонала. Туда, где выезд для катков. Припадаю плечом к лестнице и вижу свою девочку. Стараюсь не выпускать из поля зрения ее хрупкую фигурку. Тренер сегодня на удивление спокойна, обычно ее наставления и упреки слышит весь ледовый. Но сегодня все иначе.
Женя сосредоточена на выполнении программы. Об этом говорят четкие и отработанные до автоматизма движения. И при каждом выкрутасе в виде прыжка и прочих движений, когда она отрывается от поверхности льда с сумасшедшими оборотами, мое сердце замирает. И начинает биться с невероятным ускорением после того, как лезвие конька касается льда. Черт, так и сердечный приступ схлопотать можно. Это же сколько нужно иметь смелости, чтобы вот все это вытворять? Учитывая ее хрупкость, я не могу представить, какой стержень спрятан в этой девочке.
Очередной прыжок выводит меня из ступора. Плавное приземление и скольжение. Она безумно грациозна на льду. А вне арены скромная тихоня. Эти взмахи рук, наклоны и, черт возьми, шпагаты, приковывают взгляд. И мне уже не по себе от того, что ее выступление буду видеть не я один. А там костюм для выступлений. Хоть и не видел его, но представление имею о том, в чем выступают фигуристки. От этого что-то странное просыпается внутри. Словно что-то тяжелое и давящее на легкие.
Тряхнул головой, отгоняя это странное чувство.
– Женя, ты сегодня меня порадовала. Прекрасная работа, – слышится голос Устиновой.
Ухмыляюсь сам себе. Моя девочка определенно умница.
Тренировка окончена, и я покидаю свое укромное место, желая поскорее найти девушку и прижать к себе.
* * *
Пока ожидаю ее выхода из раздевалки, размышляю о предстоящей игре. И определенно я хочу видеть Женю в качестве гостьи. Проблем с билетом нет. Как отреагирует Женя, еще не представляю.
Вскоре девушка выбегает из раздевалки с сумкой наперевес. До сих пор удивляюсь, как она ее таскает.
Догоняю ее уже в фойе. Вижу, как тянется к телефону. Но я опережаю ее, обхватив со спины руками, прижав к себе. Чувствую, как она напряглась, но это напряжение вскоре рассеялось. А я, наконец, с удовольствием вдыхаю аромат волос.
– Можешь не звонить, я тут, – шепчу на ушко и целую в макушку. – Соскучился жутко, последние минут тридцать подглядывал исподтишка за тобой на льду.
– Хорошо, что тебя не видела Устинова, – смеется, разворачиваясь ко мне.
И снова меня удивляет своей смелостью, тянется, обвивая шею ручками, и дарит легкий поцелуй. И смотрит в глаза своими безумно красивыми, светящимися чем-то бесподобным, и улыбается. Никогда на меня так никто не смотрел.
– М-м-м, Жень, не дразнись, у меня сегодня еще матч ответственный, а как после такого вообще на лед выходить… – мои мысли плывут, а все мужское естество кричит: хватай ее и домой. Выдыхаю с трудом и целую ее в щечку. Забираю из рук сумку с формой, беру за руку, переплетая пальцы, и тяну в сторону парковки.
– Пообедаем, съездим? – и на ходу уже обдумываю, как позвать ее на игру.
* * *
После кафе едем обратно на арену. Отдаю Жене билет, даю указания, куда идти, целую в сладкие губы с привкусом кофе и мчу к команде, услышав напоследок тихое «Удачи!». Чертовски приятно от мысли, что сегодня на арене будет она. Это подстегивает и настраивает на нужную волну.
Захожу в раздевалку, а там, как и обычно перед игрой, оживление.
– Кэп, привет!
– Здоров, Кир.
– Дёмин, как настрой?
– Всем привет, боевой, ребята, – пожимаю руку Генычу. Оглядываю присутствующих парней и опять не вижу Метлицкого.
– А где… – киваю в сторону кабинки с номером двенадцать. – Что это наш второй ассистент совсем совесть потерял?
– Сами не знаем. Семеныч сказал, что на игре его сегодня не будет. Лапин второй ассистент.
– Ясно.
Мы хоть с этим бараном-Метлицким далеко не друзья, а совсем наоборот, но не нравится мне это его продолжительное отсутствие. Каким бы идиотом он не был, но защитник силовой, а в игре против «Урагана», которые славятся своей любовью к грязной игре, он бы пригодился.
Команда сосредоточенно готовится к встрече. Каждая мелочь важна, нужно ничего не пропустить, поэтому совсем не время витать в облаках. О чем и говорит появившийся помощник тренера. Коротко пробегает по основным фамилиям команды соперника, вкратце дает расклад на игру и обращает внимание на нюансы самой игры.
Когда мы с ребятами уже в полной готовности, а до выхода на лед остается чуть меньше пятнадцати минут, в раздевалку заходит Семеныч. В костюме и рубашке видеть его все еще непривычно, но положение обязывает.
– Итак, охломоны, – басит Семеныч на всю раздевалку, – сегодня «Ураган» не в полном составе, у них в нападении нет Красилова. Для нас это очень хорошо. Выигрываем сегодня и занимаем вторую строчку в турнирной таблице. Проигрываем – улетаем на четвертую, и я покажу вам тогда кузькину мать. Для стимула скажу, что пятерым из вас пришел вызов на сборы в Новогорске. Жаров, Гаврилюк, Стаченко и Дёмин с Метлицким. Уезжаете в эту пятницу, выездную игру в субботу пропускаете.
– Тренер, а где Метлицкий? – спрашивает кто-то из парней. Вот мне, кстати, тоже интересно.
– Метлицкий, считайте, на больничном. Значит так, играем в три пятерки. Первое звено Дёмина, второй Стаченко и третье Аксёнов. Всё удачи, парни.
На арену все парни выходят, по обычаю отстукивая пять второму вратарю. Под шум толпы, по очереди выкатываемся на лед, приветствуя публику постукиванием клюшки по идеально ровной поверхности катка. На арене звучат фамилии с номерами игроков команды.
– Капитан команды – Кирилл Дёмин. Номер семь.
Стоит только коснуться заточенным лезвием льда, как внутри просыпается чувство азарта и невероятный эмоциональный подъем. Хоккей – своеобразный наркотик для меня. Как бы тяжко иногда не давались матчи, но чувство, которое приносит победа, вырванная зубами, оно несравнимо ни с чем. Под ликование публики, которая более чем радостно принимает новичка, делаю круг и оглядываюсь на VIP-ложу, выискивая взглядом мою Женю. Хоть она и на приличном расстоянии, но вижу, что смотрит на меня, не отрываясь. Это чертовски тешит самолюбие. Замечаю, как именно в этот момент камеры берут мою довольную физиономию крупным планом и подмигиваю. Моя девочка здесь, больше ничего и не надо.
Этот матч оказывается не из простых. Почти весь первый период мы в … кхм. Занимаем «догоняющую» позицию. «Ураганы» лидируют два-ноль, и на первый тайм-аут мы уходим, как пришибленные. В раздевалке мрак. Семеныч устраивает разнос по всем флангам. Если моя пятерка еще худо-бедно умудряется бить по вражеским воротам и раскидывать их защиту по бортам, то вторая и третья – тонут. Тренерский штаб оперативно меняет связки, и второй период нам удается сравнять. Игра настолько напряженная, что даже нет времени бросить взгляд на трибуны. Хотя внутренне знаю, уверен, что Женя там уже испереживалась вся, наверняка. Девушка она эмоциональная, а сегодняшняя игра оказалась сплошным месивом. Удаления так и сыплются, как из рога изобилия. Да ко всему прочему, еще и кэп команды соперника оказывается задиристым, гад. Провоцирует весь матч, и в итоге я не могу сдержать порыв съездить по его мерзкой роже. Как результат, оба получаем две минуты штрафа, втык от тренеров и пару-тройку ссадин. Интересно, если Женьке сказать, что от поцелуя боль пройдет, прокатит?
Третий период становится решающим в нашей игре. Мои «Барсы», разозлившись вконец, устраивают полный и фееричный разнос «Урагану». Итого шесть-два. Первый матч в роли капитана, и первая охрененная победа!
– Молодчики, парни!!! – закончив свою поздравительную речь, кричит Семеныч. Два десятка парней поздравляют друг друга и орут наперебой. Гогот такой, что я не сразу слышу зовущего меня помощника тренера.
– Дёмин! Кир! Кирилл, чтоб тебя! – продирается через беснующуюся толпу мужиков Руслан.
– А, я!
– Выйди, там с тобой поговорить хотят, – машет головой в сторону двери. Накидываю футболку и мчу на выход. Может, Женя? Черт, я по ней уже так соскучился. Блин, это ненормально. Я, походу, тихо, но верно превращаюсь в каблука.
Вылетаю в коридор, выискивая в мимо проносящихся русоволосую миниатюрную фигуристку, но нет. Это не она ко мне пришла.
– Кирилл Владимирович Дёмин? – обращается ко мне на ломаном русском прилизанный франт в дорогом идеального пошива костюме.
– Добрый вечер… эээ…
– Джон Майлз, к вашим услугам.
Мужчина протягивает руку, и мы скрепляем знакомство рукопожатием.
– Чем обязан? – выходит немного грубо, но, если честно, не настроен сейчас бестолку тратить время на треп.
– Вы меня, конечно же, не знаете. Я менеджер по подбору игроков хоккейного клуба «Питтсбург Пингвинз». НХЛ. Слышали о таком?
Ого! Вау! Да это же ах… просто!
– Да, естественно. Кто же не слышал о «Пингвинах».
– Ох, – смеется Майлз, – знаете, встречал и таких ребят. И даже среди игроков такие водились. Как это говорится патри… лот? Патри…
– Патриоты. У таких ребят, на мой взгляд, слишком мало амбиций и полное отсутствие целей.
– Полностью с вами согласен. Рад, что мы с вами на одной волне, Кирилл Владимирович.
Я просто киваю, пребывая в состоянии благоговейного трепета, не иначе.
– Мы предупреждали вашего менеджера, что будем присутствовать на этой игре. И я впечатлен, господин Дёмин. У вас потрясающее чувство льда, невероятная координация и мощнейший кистевой бросок. Мы были бы рады пополнить ряды такими ребятами, как вы.
– Вау! – все, на что хватает моего скудного запаса слов в данный момент.
– Я искренне надеюсь, что в следующем году мы увидим вас в своей команде.
– Да, с огромным удовольствием!
– Отлично, господин Дёмин. Тогда руководство нашего клуба свяжется с вашим менеджером.
– Спасибо, господин Майлз.
Мужчина кивает, многообещающе похлопывает по плечу и уходит. Сказать, что я шокирован – ничего не сказать. Слова моего менеджера о том, что заокеанская лига «приглядывается» ко мне, дали мне надежду, что попаду для начала хотя бы в команду второго-третьего эшелона. Да я даже был готов на фарм-клуб. Но Питтсбург! Это, мать его, Питтсбург: пятикратный обладатель Кубка Стэнли, команда, наполовину состоящая из звезд мирового хоккея. Черт!
Захожу в раздевалку все еще с лыбой во все тридцать два.
– Эй, Кир. Решили сегодня в клубе собраться. Отметить победу. С подругами, женами, посидим. Ты с нами?
– Да, конечно. За любой кипиш.
Вытащу и Женю с собой. Настроение такое, что хочется орать от счастья. Кажется, в моей жизни наступила жирная белая полоса. Сначала неожиданно, как снег в июле, залетевшая в голову и сердце девушка. Вызов в сборную. А теперь еще и лига мечты. Единственное, что омрачает настрой: если я уеду играть в Штаты, Женя явно не сможет поехать со мной. Сам пока не знаю, что творится в сердце, и к чему мы с этой невероятной девчонкой придем, но знаю точно, что это надолго и отпускать ее я не намерен. Плохо представляю, как мы выберемся из этой ситуации, но я что-нибудь придумаю.
Из раздевалки выходим с парнями большой толпой, на ходу решая вопрос с местом проведения нашей скромной вечеринки. Иду по все еще многолюдному фойе и выискиваю желанную фигурку взглядом. Верчу головой, как болванчик, но девушки нигде не видно. Прощаюсь с ребятами, договорившись встретиться на месте, и набираю номер Жени. Она отвечает почти моментально.
– Алло, а ты где?
– Я около твоей машины, жду тебя. Честно говоря, замерзла жутко, – смеется девушка, а я прибавляю шаг.
– Уже бегу.
Отключаюсь и уже через пару минут оказываюсь на парковке.
– Ты почему тут? Не лето на улице, заболеть только не хватало! – черт, да я уже в заботливую мамочку превращаюсь. На меня правда беспокоит, что она, непонятно сколько, мнется на таком ветру. Подхожу к девушке и, обхватив лицо ладонями, жадно целую. Раз. Два. Три. Тихонько закипаю, борясь с пробуждающемся желанием, упиваясь сладостью горячих губ, пока сама Женя, засмеявшись, не утыкается ладошками мне в грудь.
– Может, продолжим в более теплой обстановке, а то я и правда продрогла уже.
– Прости, я просто жуть как соскучился, – быстро щелкаю брелоком, открывая машину. Забираемся в кожаный салон, включаю печку, чтобы моя беда немного согрелась, и выезжаем со стоянки.
– Почему в фойе не подождала?
– Думала, тебе это не понравится.
– То есть? Не понял?
Женя молчит и мнется. Отводит взгляд, явно не желая говорить.
– Евгения, что опять ты удумала?
– Да просто мы же не обсуждали, так сказать, статус наших… ммм… взаимоотношений. И я не знала, понравится тебе или нет, что я буду встречать тебя после матча.
Я аж притормаживаю, чем вызываю недовольство других водил. Отрываю взгляд от дороги и смотрю на… девушку с неопределенным статусом?
– Да, ладно не страшно. Я всего-то минут десять поплясала вокруг машины. – Женя улыбается, пытается показать, что все нормально, но я-то вижу, что ни хрена!
– Жень…
Сзади какой-то особо нервный мудак сигналит, и мне приходится припарковаться на обочине.
– Слушай, – старательно подбираю слова, потому что для меня это в новинку. Объясняться в чем-то и вешать «ярлыки». – Я просто не знаю, как все это делается… ну, в смысле, мне казалось, что между нам и так понятен этот самый статус.
Женя смотрит на меня своими внимательными, серыми глазами. Сколько эмоций и чувств плещутся в них – словами не передать.
– Ну… откровенно говоря, для меня это тоже впервые. Но просто это так сложно, поверить, что…
