Текст книги "Босиком по пеплу. Книга 1 (СИ)"
Автор книги: Алекс Джиллиан
Соавторы: Лана Мейер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Глава 9
Алисия
Мои вещи доставили только через день, ко второму утру в квартире Амирана. Это показалось мне странным, но я была настолько рада тому, что за целый день он так и не появился в апартаментах, а мисс Леманн не доставляла мне особых хлопот, что не придала этому значения.
Тяжело вздохнув, опускаюсь на ковре в гардеробной и приступаю к разбору чемодана. Отвратительно, что к моим личным вещам прикасались чужие люди.
Я могла бы посокрушаться по этому поводу, но услышав, как на второй этаж поднимается Дайан, прихожу к двум выводам: на прекрасное утро в одиночестве – мне рассчитывать не стоит, второй – сегодня от свидания с Амираном я не отделаюсь.
– Не разбирай вещи. И переоденься. Я тебя отвезу, – вот такое «доброе утро» прилетает ко мне из уст Дайан Леманн.
– Куда? – в этот момент, я как раз рассматриваю один из своих свитшотов. Резко опускаю руки, расстроившись из-за приказного тона Дайан. Толстовка летит вниз, вместе с моими плотно сжатыми кулаками, в которых я прячу всю свою ярость.
– Я отвезу тебя к Амирану, – нейтральным тоном оповещает меня Дайан, а я в очередной раз поражаюсь тому, с какой хладнокровностью Леманотносится к невесте своего любовника. Кажется, Нейт говорил что-то про их совместного ребенка? Удивительно, что она еще не предприняла попытку убрать конкурентку. Либо у девушки напрочь атрофировано чувство ревности.
– Что? Ты отвезешь? А Амиран где?
– А ты уже соскучилась? – подмигивает мне Дайан. Отрицательно качает головой, презрительно сморщив нос, замечая, что я собираюсь надеть спортивную кофту.
– Нет, – отрезаю я. – Наоборот, рассчитывала на то, что в потоке неразобранных государственных дел, он обо мне забудет.
– Неделя у него действительно загруженная. В любом случае, для тебя место нашлось, Алисия.
– Какая честь, – ерничаю я, продолжая разбирать чемодан.
– Все вещи с собой прихвати, – приказывает Леманн, рождая в моей душе новую бурю негодования. – Мы уедем за черту города.
– Эм, свидание на природе? В спортивное одеваться?
– На природе…ну можно и так сказать, – напускает загадочного тумана Дайан.
Возведя глаза к потолку, нахожу в себе силы справиться с гневом.
– Это всего неделя. Держись, Ли, – успокаиваю сама себя, заставляя примириться с тем, что ближайшие шесть дней эти двое будут мне постоянно приказывать, что делать: как дышать и во что одеваться. Несмотря на укоризненный взгляд Дайан в сторону толстовки, я все равно надеваю спортивный костюм, состоящий из светло-серых леггинсов, и короткого топа, который я прячу под полностью закрытой олимпийкой на молнии.
Волосы собираю в тугой и высокий хвост, уженаходясь в машине.
Я быстро узнаю дорогу, по которой мы уверенно двигаемся. Дайан привозит меня в частный сектор международного аэропорта имени Джона Кеннеди. И что-то мне подсказывает, что я отправляюсь не на ближайший курорт. Наш автомобиль с Дайан проезжает через специальные пункты досмотра, где нас останавливают и проверяют таможенные службы, и в итоге подвозит меня прямо к трапу воздушного судна.
Меня не удивить личным самолетом. Естественно, во владениях шейха имеется внушительных размеров боинг. Двигатели железной птицы стремительно вращаются, издавая турбинный рев, что оглушает и раздражающе бьет по барабанным перепонкам.
– И куда он собирается меня увезти? – возмущаюсь я, толкая дверцу машины. В этот же момент, ее тянут с другой стороны. Как только я встаю на асфальт, встречаюсь с прицельным взором эмира, подпрыгнув от неожиданности. В голове проносится язвительная мысль: надо же, его высочество соизволил лично открыть мне дверь.
«Я ведь так и влюбиться могу», – с сарказмом мысленно дополняю я.
– Да, Ран. Куда же? – подавив усмешку, копирует мой напуганный голос Дайан. – Пока-пока. И не сгорите в Анмаре, – иронично заканчивает девушка, махнув на прощание рукой, и последнее слово в её фразе, заставляет всю мою кровь циркулировать с бешеной скоростью.
Прильнуть к лицу, а потом резко отхлынуть, сгуститься в висках, подарив ощущение полной потери равновесия. Я начинаю мелко дрожать, ощущая, как земля подо мной движется, подобно багажной ленте.
– Мы летим в Анмар? – в горле пересыхает, эмир обжигает меня предостерегающим взглядом. Его дымчатые глаза приобретают темно-графитовый оттенок, а взор скользит по моему лицу так, что пререкаться и сопротивляться условиям нашей договоренности становится по-настоящему опасно, но я все-таки пробую.
– Нет. Исключено. Я не полечу, Амиран, – уверенно возникаю я, схватившись за ребро автомобильной двери, как за спасательный круг. Собираюсь нырнуть обратно в машину и закрыть дверь, но Амиран реагирует быстро. Хватает меня за запястье, порывисто тянет на себя. Закрывает дверь авто, и впечатывает меня спиной к ней таким образом, что я оказываюсь в капкане его рук, плотно прижатых к стеклам высокого внедорожника.
Наши тела разделяют от силы сантиметров десять. Мне приходится сильно запрокинуть голову, чтобы продолжать смотреть в его глаза, а не упираться носом в грудную клетку.
– Разве у тебя есть выбор? Это твои слова. И наша договоренность включает в себя то, что я выбираю время и место.
– Но перелет – это слишком. Ты не предупредил, что наши с тобой встречи, свидания будут проходить в Анмаре. У меня там совсем нет… – прав, защищенности, чувства безопасности. Разве что в родительском доме. – Сейчас там никого нет.
Находясь полностью на его территории во всех смыслах этого слова, я автоматически становлюсь уязвимой и полностью зависимой от Амирана.
Мне это не нравится.
– Я не обязан был рассказывать, где и как будут проходить наши встречи, Алиса, – усиленный от работающих двигателей ветер, поднимает несобранные прядки волос у моего лица, щекочущие кожу. – В таких вещах я предпочитаю импровизацию, а не расписание.
– Шейху бы не понравилось, что ты просто крадешь меня и насильно увозишь в Анмар!
– Поверь, мой метод не оригинален, особенно для Джареда Саадата, – губы Амирана раздвигаются в соблазнительной и пленительной усмешке. Не понимаю, что он имеет в виду. – И хватит говорить о родителях и об отце. Ты уже взрослая девочка, Алиса, – и он касается моего лица, чтобы убрать короткие волоски у висков за ухо. Меня накрывает отчаяние и злость, и ощущение его горячих пальцев и парализующего прикосновения только усугубляет эти эмоции.
– Если ты думаешь, что такое давление с твоейстороны сразит меня наповал, и я передумаю, то ты ошибаешься. Ты меня уже душишь, – продолжаю качать свои права я, хотя по Амирану очевидно, что его терпение на исходе.
– Еще даже не пытался. Душить тебя, – двусмысленно произносит мужчина, аккуратно обхватывая мою шею ладонью, мягко проводя большим пальцем по венке на горле. Каждый раз, когда он прикасается ко мне, я теряюсь и мечтаю исчезнуть, раствориться в воздухе. – Ну, так что, добровольно взойдешь по трапу или тебе помочь?
– Добровольно я никуда не поеду.
– Я в этом не сомневался, – в следующую секунду, мой мир переворачивается вверх тормашками. Амиран обхватывает меня за талию и закидывает к себе на плечо, при этом ладонь его ложится на область бедра под ягодицами, и я начинаю очень сильно жалеть о том, что надела обтягивающие леггинсы.
Все происходит настолько быстро, что я не успеваю толком начать сопротивление. Меньше всего я хочу елозить бедрами на его плече, остается лишь кричать, рычать и поочередно разрезать ногами воздух. Все это не спасает меня от приговора: неминуемо я попадаю в прохладный салон самолета, утопающего в коричнево-бежевых тонах.
Амиран кидает меня в мягкое кресло под аккомпанемент набирающего обороты двигателя и других характерных звуков, красноречиво рассказывающих о том, что уже через десять минут мы будем высоко над Нью-Йорком.
– Не люблю, когда меня трогают на первом свидании. И похищают, – ворчу я, когда он щелкает замком на пряжке ремня безопасности.
– Относись к этому проще. В Анмаре тебя ждет приятный сюрприз, – садится напротив, пристегивается сам, попутно кивая услужливым стюардессам, что спешат к нам с водой и другими напитками. – Расслабься, Алисия. Мне ничего не стоит вернуть тебя обратно, – мы обмениваемся искрящимися взглядами, затеявшими фатальную битву.
Я чертовски зла, но понимаю, что продолжение дебатов и пререканий просто не имеет смысла. Мы обо всем поговорили в его квартире. Через шесть дней я стану обладательницей редакции в Анмаре, Нейт продолжит свою карьеру, а Амиран в конечном итоге переключится на другую блондинку.
Мне надо выдохнуть, что я и делаю.
Самолет стремительно и быстро взлетает. Когда я вижу маленькие, будто игрушечные дома внизу, я думаю о Нейтане, который наверняка с ума сойдет, узнав, что эмир забрал меня.
Чуть позже, я невольно засматриваюсь на успокаивающие волны облаков. Амирана демонстративно игнорирую весь полет, стараясь не обращать внимания на то, как стелятся перед ним девушки из персонала и то и дело подходят к нему с вопросами. В глаза бросается, как они бесконечно низко наклоняются к нему, вываливая на обозрение шейха свои упругие сиськи. Амиран, стоит отдать ему должное, не проявляет к обнаженным частям тела стюардесс никакого интереса и первые два часа пристально рассматривает меня.
К его вниманию невозможно привыкнуть. Все равно, что стоять у открытого огня, под давлением жара и снопов искр.
Маска для сна и одеяло спасают мое положение, и до конца полета я вырубаюсь.
Просыпаюсь, когда самолет уже готовится к посадке, от ощущения заложенности в ушах.
– Завидую. Не могу спать в самолете, – я, наконец, смотрю на Амирана, который весь путь провел за ноутбуком и работой. Это не сказалось на его безупречном виде. Мужчина голубых кровей в элегантном черном костюме, сшитом для него по индивидуальным меркам. Солнце падает на его лицо таким образом, что еще больше подчеркивает его высокие скулы, очерченную линию губ. Все, начиная от его позы до покровительственного взгляда, кричит об уверенности, мужественности и стремлении к власти, из которых соткан этот мужчина.
Возможно, я бы давно влюбилась в него, если бы мое сердце было свободно.
И тактику Амиран выбрал ошибочную, решив отвезти меня в Анмар.
Для меня эта страна не только край запретов и ограничений, но и то самое место, где столько уголков хранят в себе нашу с Нейтом историю. Где-где, а на этой территории, я точно не открою сердце эмиру.
Подтверждением моим словам становится маячащий на просторах пустыни оазис, напоминающий мне наше с Натаниэлем озеро, которое до сих пор хранит сумасбродство и безумие наших первых поцелуев.
– Амиран, – непроизвольно шепчу я, глядя на пятнышко, рождающее во мне целый вихрь эмоций и чувств.
– Ты что-то сказала, Алисия?
– Амиран, мы скоро приземлимся? – исправляюсь я, чтобы не вызывать лишних вопросов.
– Через пять минут будем на месте, – я, наконец, снова смотрю в его глаза, с удивлением обнаружив, что при солнечном свете они становятся прозрачно-серыми, отражающими небо, как гладь одноименного озера в пасмурный день.
Мы приземляемся в Анмаре на рассвете из-за восьмичасовой разницы во времени. Восходы солнца, как и закаты, здесь особенно яркие и волшебные из-за близости к экватору. Небо затянуто розовой дымкой, первые лучи солнца мягко ласкают кожу, а не жалят и кусают, как в обеденное время.
От аэропорта до резиденции наследника мы доезжаем за десять минут, двигаясь по ухоженной пальмовой аллее.
Наконец, мы ныряем в арку, въезд за которую строго запрещен «простым смертным», и тормозим у величественного здания, созданного в традиционном арабском стиле: песчаный фасад, украшенный многоярусными переплетающимися арками; в глаза бросается игра солнечного света на золотых узорах, покрывающих центральный купол дворца. Прилегающая территория тонет в благоухающем аромате цветов и аккуратных фонтанах. В тени размашистых пальм то и дело вальяжно расхаживают павлины, раскрывая свои изумрудно-синие хвосты густым веером.
Все это окончательно переносит меня из атмосферы шумного мегаполиса в хорошо мне знакомую «восточную сказку».
Я надеюсь, Амиран не заставит меня ходить в парандже.
Но зря я рассчитывала на такой милосердный подарок – как только приходит время выходить из машины и передвигаться в сопровождении управляющей дома, мне с приветственным кивком вручают новое мешковатое одеяние пыльно-голубого цвета.
– Встречаемся на этом месте ровно через час. Рада проводит тебя в комнату, – Амиран прощается со мной на террасе, передавая меня под опеку домоправительницы. Женщина сопровождает меня в женскую половину дома и гостевую спальню.
С дороги мы оба нуждаемся в освежающем душе, и, приняв его, я с удивлением замечаю, что мои вещи еще не доставлены из аэропорта или машины. Черт, даже тушью и блеском для губ не подкраситься. Может тогда у него не возникнет желания меня целовать через слой помады.
Ловлю себя на странном желании хорошо выглядеть в глазах эмира…ладно, хотя бы волосы чистые.
Вновь влезаю в костюм для тренировок, завязываю под горлом паранджу, не удосужившись покрыть голову капюшоном, и выхожу из комнаты и в сопровождении учтивой Рады – без неё я бы давно заблудилась в многочисленных коридорах дворца.
Спускаясь вниз по лестнице, замечаю нечто действительно странное. Сначала я вижу спину Амирана. Тугие мышцы подчеркнуты белой футболкой с коротким рукавом, сочетаемой с такого же цвета джинсами и серым ремнем в тон глаз. А потом мое внимание переключается на руку мужчины. Его кисть размеренно и плавно скользит по макушке дикого животного, что довольно и низко мурлычет, наслаждаясь снисходительной лаской хозяина.
Это пума? Черт возьми, я уверена в том, что да.
Хоть она и в два раза меньше стандартной. Но на месячную кроху уже непохожа. С тех пор, как Сэви исполнилось три месяца, держать ее вот так в доме – опасно. Поэтому подобная картина поражает даже меня.
– Ты профессиональный укротитель кошачьих? – обращаюсь к Амирану, когда он поворачивается ко мне, по-прежнему почесывая пуму за острым ушком.
Конечно, в детстве, я видела, как нечто подобное отец вытворяет со своим белым тигром Кудрой – он мог спокойно гладить его, когда тот был сыт, но исключительно в специально отведенном для этого месте, а не вот так на террасе для завтрака. Словно это не молодая и хищная пума, а большой и домашний котенок.
Я в последний раз играла с Сэви дома, когда она была крошечным тигренком, который точно не попытается выцарапать мне глаза. Да, Сэви меня очень любит и признает, но все-таки она хищница. Однажды, я слишком сильно заигралась с ней и спровоцировала на агрессию. На память об этом событии она оставила мне заметный шрам на коленке.
Пума Амирана обладательница необычного светло-серого окраса с вкраплениями белого и огромными жемчужными глазами. Добрыми и довольными, но не лишенные диких огоньков, присущими всем хищникам.
– Он живет прямо дома? – засыпаю вопросами я, чувствуя на себе внимательный взгляд пумы.
– Это она, Афра. Да. Имеет полное право спокойно гулять на территории всего дома, но только со мной и смотрителями, – поясняет Амиран. – У этой малышки есть серьезные хронические заболевания. Ей уже два года и больше она не вырастет. В дикой природе Афра бы давно погибла, – пума прищуривает веки от удовольствия, ощущая покровительственную ладонь своего хозяина. И будто слегка кивает, подтверждая его слова. – Не бойся. Можешь погладить, – я бы хотела, но Афра кидает на меня ревностный взгляд, слегка ощетинившись, от чего мое сердце мгновенно падает в пятки.
– У тебя мания на пум и тигров?
– Ты даже не представляешь масштаб моей любви к этим животным, – глухо отвечает Амиран. – Они умные, гибкие, быстрые, потрясающие. А теперь пойдем, Алисия, – Афравдруг подходит ко мне, и едва прикасаясь носом к колену, начинает с интересом обнюхивать.
Я замираю на месте, не зная, чего ожидать. Она не выглядит устрашающей и опасной и все же ее утробный рык где-то в районе моих ног вновь переводит мое сердце на ритм рваного танго.
– Она тебя одобрила, – делает вывод Амиран, передавая Афру во внимание подоспевшего кипера(от англ. keeper, рабочий по уходу за животным).
– Прошу, – аль-Мактум кивает в сторону широкой лестницы, которая ведет в ландшафтную зону резиденции с выходом к заливу.
Как только мы спускаемся вниз с террасы, моему вниманию предстает небольшой паркинг из мотоциклов. Странно, что они стоят здесь. Хотя территория резиденции настолько огромна, что по ней наверняка не всегда хочется передвигаться пешком.
– Прокатить? – низким и вкрадчивым баритоном интересуется Амиран, замечая мой взгляд, прикованный к навороченным байкам.
– О нет, – слишком усердно мотаю головой из стороны в сторону. – Я жутко боюсь скорости. Я в детстве с велосипеда упала и сломала руку, – вспоминаю тот кошмарный день. Адреналин я люблю, но что касается быстрой езды на столь незащищенной машине – у меня настоящая фобия. – Со мной, что только не случалось до десяти лет. В общем, я никогда не сяду на предмет, у которого меньше четырех колес.
– Никогда не говори «никогда», Лиса, – на секунду, мне кажется, что Амиран вот-вот вновь возьмет меня на руки и насильно посадит на байк.
Инстинктивно отпрыгиваю в сторону, пытаясь избежать встречи со своим жутким страхом.
– Амиран. Не надо, – он сдержанно улыбается, исподлобья наблюдая за моей бурной реакцией. – И завязывайте с привычкой носить меня на руках, ваше величество, – ехидно перевожу тему я, слегка подкалывая его пафосным обращением.
– В супружеской жизни этот навык может оказаться полезным. Каждую ночь, – произносит Амиран, не разрывая со мной зрительного контакта, пока мы идем вдоль асфальтированной дороги.
Каждый сантиметр моего тела обдает необъяснимым жаром, когда до меня доходит, что он имеет в виду. Воображение почему-то рисует весьма горячую картинку. Боюсь представить, где я могла ее видеть. Наверное, только в порно, потому что у нас с Нейтом было не так много времени для экспериментов и копирования поз камасутры. Черт, почему я об этом думаю?
Ответ прост: Амиран аль-Мактум сексуален, грешен, наверняка очень искушен и опытен. И ни одна женщина, у которой все в порядке с ориентацией, не может не чувствовать эти флюиды силы, власти, манящей порочности, исходящие от него.
Что-то неуловимое, невидимое возникает, между нами, каждый раз, когда наши взгляды встречаются в мощной битве. Горячее, вибрирующее притяжение, которому я сознательно сопротивляюсь.
– В парандже на байке совсем неудобно.
– Здесь никого нет, поэтому позволяю ее снять, – Амиран останавливает меня, вторгается в мое личное пространство и тянет на себя веревку узла, что я туго завязала под горлом. Избавляя меня от паранджи, бросает ее на ближайшую каменную скамейку, при этом взгляд его задерживается на собачке моей наглухо закрытой толстовки поверх короткого топа. Потом на губах.
Уверена, что еще две секунды, и он вновь набросится на меня прямо на глазах у прислуги и охраны, которые иногда появляются в поле моего зрения.
– А вот за это спасибо, – искренне благодарю я. Расправляя руки в стороны, словно птица, я прокружилась на месте, не упустив шанса оборвать нашу связь.
Так гораздо лучше.
– Так куда мы идем? Или просто гуляем? Наше свидание уже началось?
– Хочу кое-что показать. Тебе понравится, – из уст Амирана звучит так, словно он хочет заманить меня в место, где никто и ничто не помешает любым его планам.
«Все, что захочешь. Я буду целовать тебя, прикасаться. Если ты захочешь, мы займемся сексом», – напоминает его взгляд, и моя кожа невольно покрывается инеем.
Но Амиран сдержал свое обещание. Мне действительно понравилось то место, куда он привел меня.
В личный заповедник: обитель пум, ирбисов, гепардов, леопардов, пантер, манулов, рысей, каракалов, и прочих представителей хищных кошек, занесенных в красную книгу. Пересекая черту зверинца, я еще не представляла, какое чудо смогу увидеть своими глазами.
Масштабы зоны, отведенной опасным животным, поражают, как и огромные, просторные вольеры, созданные с огромной любовью и полной имитацией традиционной среды обитания редких хищников.
– Собственный зоопарк? – с осуждением начинаю я, когда мы подходим к невообразимо красивой черной пантере, за которой я могу наблюдать лишь издали, пока она загорает, подставив лоснящуюся черную шерстку лучам солнца. – Это против природы, Амиран. Держать их здесь – бесчеловечно, – скрестив руки на груди, обвиняю эмира. Амиран и бровью не ведет, одним взглядом поясняя мне то, что я заблуждаюсь.
Что касается моей тигрицы Сэви, то она слишком редкий экземпляр, привезенный из Индии и спасенный прямиком из браконьерской клетки.
– Все обитатели моего зверинца —практически единичные экземпляры своего подвида, Алисия. Как и Саваж. Они здесь не ради моего удовольствия, а потому что у меня есть возможность помочь каждому хищнику, который по определенным причинам, в этом нуждается. Я веду активную войну с браконьерством в неосознанных уголках нашей планеты. Моя цель – сохранить вымирающие виды, и даже те, что официально считаются исчезнувшими. Они остались в единственном экземпляре, и я намерен увеличить их популяцию, – поясняет Амиран, пока мы двигаемся в сторону вольера с рысью, которую застаем за поеданием завтрака.
Заповедник выглядит, как просторный и ухоженный парк, разделенный на большие боксы с искусственно воссозданной природой того места, которое необходимо тому или иному животному. Я боюсь даже представить, сколько ушло денег на то, чтобы построить все это и поддерживать на каждой площадке разный климат и флору. И все это – в пустыне. Каждый вольер застеклен и наделен полностью открывающимся потолком на высоте пятнадцати метров. Возможно, так сделано для того, чтобы поддерживать необходимую и оптимальную температуру для каждого обитателя, особенно в летние месяцы, а также не лишать гостей настоящего воздуха навсегда.
– Каким образом? Если они в единственном экземпляре, – любопытствую я.
– Представь, что твою Саваж бы убили тогда. Одну из представительниц белых тигров, которых в мире осталось не более ста. К сожалению, они являются лакомым кусочком для охотников с черного рынка. Я активно борюсь с ними, но браконьерская мафия – люди неприятные и изворотливые. Живучие, как тараканы, – с отвращением и неприязнью объясняет мужчина. – Вернемся к твоей дикарке. Сколько пройдет лет, и такие редкие красавицы, как Саваж исчезнут с лица земли? Моя команда из биологов и ветеринаров, делает все, чтобы все животные чувствовали себя здесь, как дома. Рождение новых обитателей и увеличение популяции, путем скрещивания одинаковых видов – настоящий праздник. Я знаю здесь каждого, даже самого крохотного манула. Вот кстати и он, – Амиран кивает в сторону неповоротливо и лениво передвигающегося хищника небольшого размера. Я заливаюсь смехом, засматриваясь на его пышную шерстку, торчащую в разные стороны, словно под воздействием электричества.
– Какой сладкий! Такая недовольная и милая мордочка, – щебечу я, испытывая острое желание погладить кроху. Но издеваться над несчастным манулом я не собираюсь, поэтому просто любуюсь животным и едва ли не вприпрыжку следую за Амираном, умирая от любопытства. Слушать его – жутко интересно и должна признать, что я отказываюсь верить в то, что человек, который любит и заботится о животных может быть плохим или жестоким.
– Многие редкие львы в моем зверинце были признаны слабыми в своем прайде и изгнаны из него. Хочу показать тебе белого льва. Посмотри на него. Разве он похож на слабого самца? – я подхожу к стеклу очередного бокса, вглядываясь вдаль. На расстоянии пятнадцати метров от меня, по-царски сложив перед собой могучие лапы, раскинулся внушительных размеров лев поразительной расцветки. Я слышала о белых львах, но никогда не видела таковых. А этот действительно выглядит здоровым и сильным, одна пушистая и белоснежная грива чего стоит в купе совзглядом, полным гордого превосходства.
– Белый Симба, – нарекаю его я, и Амиран подтверждает:
– Так его и зовут, – Амиран встает рядом. – Банально, но это имя подходит ему, не так ли? Истинный король. Его нашли, когда он был на грани смерти и истекал кровью, от того, что более сильный самец данного вида победил его в решающей схватке за место вожака. Уверен, сейчас он бы не отказался взять реванш. Посмотри, какой важный, – я киваю, с благоговейным восторгом наблюдая за лениво зевающим львом. – У него и невеста есть. За камнями прячется. Белая львица Карма, – встаю на цыпочки, но это не помогает мне увидеть спутницу Симбы.
– Не вижу, – я прислоняюсь к стеклу, пытаясь разглядеть царицу зверей.
– Пойдем, посмотрим поближе, – Амиран вдруг берет меня за руку и тянет в сторону открытой стеклянной двери, ведущей в вольер. Черт возьми, он решил меня убить и скормить на ужин диким животным?
– Что? Амиран! Ты что делаешь?
– А тебе страшно? – ухмыляется Амиран, сжимая мою ладонь крепче. Отпускать не собирается, заводя меня внутрь стеклянной площадки.
С облегченным выдохом, я вдруг осознаю, что он привел меня в пустой соседний вольер. Из-за стеклянных стен и сливающихся на их фоне дверей, я поняла это не сразу.
– Нет! Я смеюсь в лицо опасности, – смело отвечаю я.
– А вот это ты зря. Ты же знаешь, как они реагируют на слишком самоуверенных и дерзких.
– Как?
– Ставят на место, – многозначительным и низким голосом, произносит Амиран, заставляя меня уловить в нашем диалоге двойственный смысл.
Нужно срочно сменить тему.
Я оглядываюсь по сторонам, понимая, что эта площадка пуста. Причем, очень давно, о чем свидетельствует полное отсутствие специфического запаха. Странно, ведь место очень красивое. Пожалуй, одно из самых красивых, что я видела за сегодня. Имитация леса и скалистой местности выглядит поразительно натурально. С массивных камней даже стекает небольшой водопад, впадающий в небольшое озерцо с кристально чистой голубой водой. Моя Саваж была бы в восторге от подобного места, но мне в голову не приходило, что можно воссоздать для нее настолько естественную обстановку.
– А почему он пустует и давно? – спрашиваю я, продолжая озираться по сторонам. Бокс довольно узкий, но длинный. Из-за этого создается впечатление, что белый лев из соседнего вольера находится в опасной близости от нас.
– Он пуст уже много лет. Я готовил его для особенной гостьи. Для Саваж, – непринужденно заявляет Амиран. От его слов у меня даже ноги подкашиваются. Черт возьми, когда мы впервые встретились, мне было тринадцать…
– Свое окончательное решение я озвучил Саадату, когда увидел тебя в восемнадцать, – невозмутимо отвечает на мой немой вопрос аль-Мактум. – Следовательно, здесь пусто около четырех лет. Но скоро, на этой скале будет спать Саваж, если ее хозяйка проявит благоразумие, – в этот момент, я подворачиваю лодыжку на одном из камней и ничком падаю на скалу, вовремя подстраховавшись ладонями. Ну и Амиран реагирует быстро, хватая меня за локоть и смягчая удар.
Но колено я все равно царапаю, кожу обжигает острой и жгучей болью. Из губ вырывается полу-стон, сотрясающий сжатые губы. Черт, это больно.
– Алисия, – Амиран быстро поднимает меня с колен и прижимает к своей грудной клетке. Так сильно, полностью закрывая, накрывая собой. В момент, когда я собираюсь отпрянуть от него, разорвав ненавистное мне соприкосновение наших тел, в соседних вольерах начинает происходить что-то странное.
Возможно, лев как раз находился в ожидании обеда, и поэтому так чутко среагировал на запах моей крови. Симба стремительно соскакивает со своего камня и несется прямо на нас с Амираном. Издав оглушительный рык, и раскрыв смертоносную пасть, он угрожающе скалится, глядя прямо на меня.
Меня начинает трясти от страха и вместо того, чтобы отпрыгнуть от Амирана подальше, я наоборот, не сопротивляюсь, когда он прижимает меня к себе еще ближе.
– Ты вся дрожишь, Алиса. Не надо бояться. Стекло выдержит даже взрыв гранаты, – я отворачиваюсь, пряча взгляд от янтарных глаз беснующегося белого льва. Но и в соседнем вольере замечаю агрессивное и прыткое движение. Из-за массивного дерева, вдруг выходит не менее опасное, гибкое животное. Пружинистые лапы тигра с бешеной скоростью перебирают по мелким камешкам. Когда я немного прихожу в себя, вдруг замечаю, что смотрю на уникальное существо, о котором ходят легенды.
– А это, кстати, тоже для Саваж. Сначала я подобрал ей белого тигра, пока мои люди не нашли этого, – я не могу отвести взгляд от светлого хищника, наделенного серовато-голубоватойшерсткой в ярко-черную полоску.
Мальтийский голубой тигр, считающийся истребленным и исчезнувшим видом. Хищный, опасный, невыносимо прекрасный. Свирепо рыча и сверля нас уничтожающим взглядом, тигр встает на задние лапы и несколько раз бьет когтями по стеклянной поверхности. Каждый удар действует на меня как выпущенная на обстреле пуля. С тем же успехом, я могла бы встать перед мишенью и ждать, пока стрелок не промахнется.
– О Господи! Невероятно. И страшно. И отпусти меня! – заикаясь от ужаса, умоляю я, не в силах сама оторваться от Амирана.
Если умирать, то вместе. Ведь это он меня сюда привел. И несмотря на то, что я прекрасно понимаю, что хищники едва ли пробьют мощное стекло и нападут на нас с аль-Мактумом, успокоиться мне все равно трудно. Справа голодный белый тигр, слева – оглушительно рычащий тигр, а рядом со мной – не факт, что менее опасный зверь…
Амиран
– Отпусти, Амиран, – настойчиво повторяет свою просьбу перепуганная Алисия, но ее действия идут вразрез со словами.
Вот она всем известная непоследовательность женской натуры. Требует освободить и одновременно крепче цепляется дрожащими пальцами за мою футболку. Я снисходительно улыбаюсь, наблюдая, как девушка с опаской озирается из-за моего плеча, и продолжаю удерживать тонкую талию раскрытыми ладонями.
– Не трогай, – надтреснуто взвивается ее тонкий голос, когда я позволяю рукам своевольно скользнуть на девичью спину, лениво пройтись по напряженному позвоночнику и выступающим через плотную облегающую ткань лопаткам.
– По-моему, я уже говорил, и повторю снова. Буду трогать и прикасаться. По согласию только секс, а всем остальным управляю я. Понимаешь? Кивни, если да, – игнорируя протестующий писк, возвращаю ладони на талию и чуть толкаю назад, вынуждая Алисию пятиться к разграничительному барьеру между вольерами. – Ты казалась такой уверенной, когда явилась ко мне со своими требованиями отменить свадьбу. Так не разочаровывай сейчас, – двигаясь вместе с ней, не могу отказать себе в желании раззадорить возмущенную крошку еще сильнее, и, подняв руку, дергаю собачку молнии, расстегивая спортивную олимпийку.