Текст книги "Я превращу твою жизнь в Ад (СИ)"
Автор книги: Алекс Анжело
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 2 Первые неприятности
Боялась ли я? Не совсем, но поджилки тряслись.
Прошло всего три дня, а я собиралась окунуться в местную студенческую жизнь. Будь я хотя бы просто новенькой, так не волновалась бы, но на мне висело клеймо самоубийцы с потерей памяти.
Веселенький день предстоит, ничего не скажешь. Я специально размышляла о дурном, надеясь, что закон подлости сработает в обратном направлении. Думаешь об одном, а получается наоборот…
Холиральская академия напоминала собой элитную школу, только поступали в нее в восемнадцать и учились пять лет. По всему выходило – я первокурсница. Хоть это осталось неизменно. Все студенты носили форму, только этот нюанс заставлял меня проклинать судьбу.
Одиннадцать школьных лет, и снова-здорово!
Только стоит признать, форма симпатичная – синяя юбка чуть выше колен, короткий корсет, под ним белая аккуратная блузочка с пышным бантом в полоску. Симпатично-то симпатично, но удобные штаны мне все равно милее. А у студенток с магического отделения есть и брючный вариант формы… И почему у меня нет магии?
– Конкордия, не забудь, о чем мы разговаривали, – предостерег Горидас.
– Помню. Все помню, – заверила я, одарив мужчину мрачным взглядом.
Выправка у мага была отменной, и за время нашего тесного общения я перестала считать его стариком. Даже прониклась толикой доверия. Он единственный, кто знал мое настоящее имя, знал, кто я на самом деле, и поделился информацией.
Королевство Морлад действительно не застряло в средневековье – свобода слова, нравов, развитые торговые отношения с соседями, механизмы на основе особого металла и магия. Но одно правило осталось неизменным: богатые хотят стать еще богаче. Как раз это относилось и к роду Райалин, и нескольким другим, что имели обширные владения и особенный магический дар. Поэтому на малышку Конкордию и других дочерей возлагали надежды, брачные узы всегда служили гарантом крепких союзов.
С каждым новым днем я проникалась к девушке, которую совсем не знала, искренним сочувствием. Теперь все считали, что она потеряла память, но ни отец, ни сестры не подумали проведать несчастную. А мама Конкордии умерла, когда девочке не было и двух лет.
Не жизнь, а мрак…
Горидас собирался проводить меня лишь до главного входа и передать в руки местного преподавателя.
Придется привыкнуть к пристальному вниманию, все будут смотреть в ожидании ошибки. По словам Горидаса, глава академии противился моему скорому возвращению, и если этот дядечка решит, что Конкордия Райалин не готова вернуться к нормальной жизни, меня ждет исключение. Смогу вернуться лишь на следующий год.
Хоть кто-то проявлял здравомыслие и заботу о пострадавшей, только это волнение играло против меня, Эммы. Оказавшись за воротами, правду не открыть, разве что караулить студентов академии, пугать и допрашивать, но это уже в случае предельного отчаяния.
Холиральская академия – что-то вроде большого студенческого городка, а в самом его сердце – замок с двумя башнями, размером не выше пятиэтажки. От замка расходится сетка вен-переходов, соединяющая разбросанные по территории строения. Прошли мы и мимо аллеи с каменными лавками и фонтаном, в венце которого стояла скульптура скелета. Из челюсти его и глазниц хлестала неведомо откуда берущаяся вода.
Некроманты придумали, не иначе.
– Почти пришли, – произнес Горидас, останавливаясь и поворачиваясь ко мне лицом. – Учись, узнавай, это может тебе пригодиться. Все же наше решение было лучшим, вы с ней слишком непохожи.
– Ты повторял это много раз, – заметила я, поправляя на плече сумку.
Хоть в академии и учится множество студентов, сейчас рядом не было ни души, так что подслушать наш разговор никто не мог.
– Да. Поэтому и беспокоюсь. Но никому и в голову не придет, что ты не Конкордия, только свои странные словечки не употребляй, – предупредил мужчина, его голос был сух, как шелест листьев.
– Помню. Надеюсь, не вырвется, – напряженно отозвалась я. Не всегда можно удержать язык за зубами, но я приложу все усилия.
– Идем. – Горидас положил ладонь мне на плечо, заставляя развернуться к главному входу, где нас уже поджидала женщина с серебристой мантии за плечами. Натянутая улыбка на ее лице выглядела фальшиво, видимо, мое присутствие здесь – большая проблема.
– Спасибо, что уделили нам время, госпожа Фаден.
– Что вы, когда ректор настоятельно просит, невозможно отказать, – елейным голосом откликнулась женщина.
Похоже, я была права.
– Понимаю, времени у заместителя главы немного, – однако в его голосе не было и ноты сочувствия.
– Что правда, то правда. Вы можете идти, я провожу Конкордию в аудиторию.
– Полагаюсь на вас, – скупо проговорил мужчина, откланявшись.
Мой взгляд невольно последовал за ним, и я обернулась, словно теряя последнюю ниточку надежды. Но неожиданно напоролась на холодного некроманта. Молочная, гладкая, словно у девушки, кожа будто сияла, а черные глаза сверкали безразличием ко всему. Высокий, словно сошел с подиума, пусть худой, но, уверена, под формой не отыскать ни одного грамма жира. Два его спутника, подобно темному магу, существовали отдельно от всего мира – один в очках и с копной блондинистых, почти белых волос, а второй – брюнет, с чьего лица не сползала очаровательная улыбка.
Ледяная рука сомкнулась на шее, волна дрожи прокатилась по телу, превратившись в тянущую боль в руке. Она давно зажила, но воспоминания словно внушали сознанию, что оно ошибается.
– Конкордия Райалин, вы меня слышите?! – И наши с некромантом взгляды встретились, расплескав искры в пространстве.
Черт! Черт! Черт!
– Да-да. Извините, отвлеклась, – резко повернувшись, торопливо произнесла я.
Госпожа Фаден бросила на меня суровый задумчивый взгляд.
– Идемте.
Она крутанулась на каблуке так, что полы ее мантии взметнулись вверх подобно крыльям, и твердым шагом направилась в замок. Мне оставалось лишь поспевать за женщиной, отбрасывая навязчивое желание обернуться вновь.
Некромант мог доставить мне проблемы, и интуиция кричала: «Не связывайся с ним – сожрет». В последние дни я думала, что погорячилась, приняв парня за убийцу и насильника, но теперь мне так не казалось. От него за версту несло опасностью.
Я, конечно, не из пугливых, но мне хватает благоразумия держаться подальше от парней вроде него.
Надеюсь, мы почти не будем видеться.
В первые дни учебы я собиралась осмотреться, понять, что к чему. Познакомиться с друзьями Конкордии, если таковые существовали, а со временем посетить башню, с которой спрыгнула моя предшественница. Но с последним торопиться не стоит, ведь если меня там заметят, решат, что я вновь захотела испытать судьбу.
Впечатлений не хватило, попытаюсь снова! По-моему, надо иметь серьезные проблемы с головой, чтобы спрыгнуть вновь. Благоразумнее найти другой способ, чтобы уже наверняка.
Что-то мысли занесло не в ту сторону.
Я застыла на несколько секунд в холле, в изумлении подняв голову к сводчатому потолку, куда уносились колонны, стоявшие на квадратных постаментах. На этих возвышениях сидели несколько студенток, сверкавшие стройными ногами. Красная ковровая дорожка с узорами по краю вела к лестнице, начинающейся за треугольной аркой. К серому щербатому камню стен так и хотелось прикоснуться.
Я пустилась догонять госпожу Фаден, прежде чем позволила компании с некромантом во главе обогнать себя.
– Вам назначат дополнительные занятия. Мне сообщили, что память может и не вернуться. Надо нагонять пройденный материал. По пустякам ко мне не обращаться. – Поднимаясь по ступенькам, женщина кинула на меня полный сомнений взгляд. – Если почувствуете, что не справляетесь, то лучше заново поступить в следующем году.
– Я справлюсь. Вам не о чем волноваться. – Надоело, что она смотрела на меня, как на бомбу с часовым механизмом.
– Посмотрим.
Протянув руку, я коснулась стены. Приятная прохлада отрезвила. Интересно, меня сочтут чокнутой, если я обниматься с ближайшей колонной начну?
Определенно. Без глупостей, Эмма.
В первое время рука так и тянулась за телефоном. Вот и сейчас былая привычка дала о себе знать. Я шарила рукой по юбке в поисках несуществующего кармана, желая сфоткать все, что попадалось на глаза.
Неожиданно, зацепив ногой ступеньку, я споткнулась и полетела вперед. Руки сами схватили первый попавшийся кусок ткани.
Мантия госпожи Фаден и не подумала отстегнуться и оставить свою хозяйку, а вместо этого потянула ее назад. Женщина падала прямиком на меня, и на ее голове вспыхнул факел. Я не преувеличиваю, блондинистые волосы вздыбились, превратившись в жаркие языки пламени.
Запомните меня молодой…
Вшух.
И в следующую секунду я, насквозь мокрая, лежала на лестнице, а тело госпожи Фаден успело пересчитать пару-тройку ступенек. Неведомым образом женщина оказалась ниже меня. Вода утекла туда же, намочив ноги остальных студентов.
– Я хотел помочь, – ошарашенно вымолвил пухленький парень, переминаясь с ноги на ногу.
Видимо, именно ему я должна быть благодарна за спасение от ожогов. Тихий стон снизу заставил встрепенуться.
– Помог, еще как помог, – поднимаясь на ноги, сообщила ему я. – А теперь лучше уходи… Госпожа Фаден! С вами все в порядке?!
По велению судьбы я опоздала на занятие и сменила сопровождающую на старшую сестру медицинского крыла. Заместительницу ректора ожидала парочка скучнейших часов, пока сломанный копчик не срастется обратно. Устранила вторую по значимости фигуру академии – хорошее начало, ничего не скажешь.
Благо одна из врачей оказалась магом воздуха и быстренько меня высушила. Единственное, что напоминало о своеобразном купании, – волосы, собранные в хвост и свисавшие теперь сосульками.
Не будь я многострадальной студенткой, так легко не отделалась бы. И кто бы мог подумать, что госпожа Фаден – огненный маг?
В этом мире большую роль играла стихийная магия. Горидас говорил, она – один из четырех столпов, на которых строится вся жизнь в королевстве. Остальных три – Мертвая, Живая и Энергия. К Мертвой относились некроманты. Живая делилась на две части: маги, работающие с живыми существами, и природные, управляющие растениями. Дар Энергии позволял создавать артефакты, напитывая их силой.
К сожалению, никакой телепортации и прочих перемещений по щелчку пальцев. По городу пешочком или на специальных повозках, движимых силой артефакта, между городами сообщение происходило схожим методом, только гораздо быстрее. Партлы – коробки, обшитые серебристыми листами магического металла с клепками по краям, – не имели окон, в среднем вмещали до двадцати человек и по выбранному маршруту стремительно доносили путника в нужное место.
Медсестра, одернув рукава белого платья, постучала в резную деревянную дверь.
– Мирадет, вы… – взгляд сухонького старичка споткнулся о меня, и лектор замолчал.
– С госпожой Фаден произошел несчастный случай, она попросила проводить девочку.
– Что ж, проходите, – преподаватель отступил и, потирая ладони, прошел в центр аудитории. Длинные полукруглые столы, наполовину занятые студентами, расположились в три ряда.
Что ж, игра, кто первый прожжет во мне дырку, начинается… Будучи много раз новенькой, я всегда сталкивалась с ней и привыкла не прятать взгляд, рассматривать и запоминать одногруппников. Память на лица у меня была отменной.
Мальчиков было меньше, чем девочек. Взгляд разбегался, и пока не получалось распознать, какие чувства вызвало мое появление.
– Райалин, займите свое место. – Преподаватель почесывал затылок, просматривая свои записи.
Мое место? В замешательстве я оглядела столы и, не став гадать, просто заняла ближайший свободный стул – рядом с девушкой с прямыми черными волосами, падающими на лицо.
Студентка вздрогнула, одарив меня презрительным взглядом. Ее вздернутый носик брезгливо сморщился, а по аудитории прошлась волна шепотков.
Кажется, я чего-то не знаю. Идет оно все лесом!
Пожав плечами, достала из сумки чистый блокнот.
– Магистр Шард… – медсестра наклонилась к старичку и шепнула что-то ему на ухо.
– Правда? – удивился преподаватель.
– Да.
– Кхм, группа. Студентка Райалин страдает потерей памяти, надеюсь, вы отнесетесь к этому с пониманием и будете во всем ей помогать, – тут же сообщил магистр всей аудитории.
Так они не знали… Ну хорошо, лучше не скрывать, чтобы не вышло конфузов. Пока же возведу вокруг себя непрошибаемую стену и притворюсь глухонемой.
И у меня получилось!
Магистр преподавал науку математического вычисления. Сначала я смотрела на выписываемые им формулы и задачки как на неземное чудо. Несколько раз брала ручку, собираясь начать решение, и клала на стол. Кусая нижнюю губу, думала, что же я упускаю.
Это скорее не математика, а что-то из бухгалтерии… Прибыль и расходы! Моя проблема заключалась в том, что многие названия и термины ни о чем мне не говорили. Я выписывала их на краешке листочка, собираясь спросить потом у преподавателя.
Занятие длилось около часа, и весь час преподаватель расхаживал из стороны в сторону, словно живой маятник, и ни разу не остановился.
Минут за пять до звонка об окончании на мой стол прилетел свернутый кусок желтоватой бумаги. Столкнувшись с моей ладонью, записка едва не упала на пол.
Схватив неожиданное послание, я оглянулась, вычисляя отправителя. Но, столкнувшись со стеной отрешенности – преподаватель как раз записывал очередную формулу, – бросила это пустое дело.
Я смотрела на бумажку с подозрением, предчувствуя, что послание мне не понравится.
Открыть или нет? Вдруг у Конкордии все же есть подруга или друг и я всего лишь накручиваю себя?
«Что ж, посмотрим», – подумала я, вновь закусив нижнюю губу.
Развернув лист, прочла надпись, выведенную неровным почерком:
«Неизвестность хуже правды. Не так ли?»
Челюсть напряглась так, что зубы жалобно заныли. От послания веяло угрозой и – что больше всего меня взбесило – насмешкой. И самое паршивое – невозможность узнать отправителя. Но написавший это либо слишком уверен в себе, либо в действительности изменил почерк, поэтому буквы настолько кривые.
«Дин-дон», – прозвучал звонок, оповещая об окончании лекции.
– Помните, на следующем занятии будет опрос, – громко объявил магистр Шард, а потом, обращаясь лишь ко мне, добавил: – Райалин, задержитесь, я выдам вам материал для самостоятельного изучения.
Я быстро покидала вещи в сумку и спустя несколько секунд уже стояла у овального стола, выполненного из белого дерева.
– Вы уже подошли, – удивился преподаватель моей прыткости.
Я мило улыбнулась, не объясняя, что банально боюсь отстать от остальных. Уйдут, а мне потом искать аудиторию, а так пристроился за кем-нибудь и иди.
Преподаватель вытащил из-под стола папку и стал копаться, выуживая на свет сероватые листы бумаги, скрепленные между собой нитью.
– Даю вам оригинал. Потеряете – будете заново составлять мне лекции, пока меня не устроит результат.
– Можете тогда дать мне вместе с папкой, чтобы листы не помять?
– Конечно. Держите, – протянул он мне что-то наподобие нашего скоросшивателя. Только внутри имелись две клепки, на которые наматывались торчащие по краям нити. – У вас две недели, чтобы тщательно все изучить. Потом у группы будет проверочная, настоятельно рекомендую не провалить ее.
– Спасибо. Буду учить.
– Да пребудет с вами Серил. – Магистр Шард вернулся к своим делам, оставив меня гадать, что за Серила он имел в виду и с чем его едят.
Надо будет обязательно спросить у Горидаса!
Как я ни торопилась, мои одногруппники успели пропасть, словно улепетывали со всех ног, чтобы оставить меня одну.
Забота прет из всех щелей… Ладно, сама разберусь.
Ко всему прочему бедро зудело, словно его щекотали гусиным перышком. Безумно хотелось почесать, но снующие по коридору студенты заставляли отбросить это желание прочь.
Достав расписание, я отыскала глазами следующий предмет. Музыкальное искусство. Надеюсь, там не заставляют петь. Слушать музыку я любила, а вот исполнять сама – нет. Предпочитала беречь здоровье окружающих, а то, не дай бог, кровь из ушей польется.
Еще дома в студенческом районе я заметила одну особенность: предметы в расписании были написаны разными чернилами – красными и черными. В чем причина, я не знала, Горидас тоже, и даже в академии мне не у кого было спросить.
– Конкордия Райалин?
Я оторвала взгляд от бумажки, обнаружив перед собой девушку. Маленькая, худенькая, она смотрела на меня снизу вверх. Но взгляд был не под стать наружности – острый и испытующий.
– Да?
– Я староста первого курса. Госпожа Фаден попросила меня рассказать тебе о правилах академии.
– Спасибо, ты вовремя. Я как раз не могла разобраться с расписанием.
– Давай сюда. – Перехватив лист, девушка, сомкнув брови, поглядела чуть больше секунды и бросила: – Идем. Между первым и вторым занятием перерыв короткий, а нам в другой корпус.
– Как ты это поняла? – На некоторую грубость мне было плевать.
– Буквы – номер корпуса, а цифры – кабинет. Приглядись, я тоже не сразу заметила. Наверху, – показала девушка ладонью в потолок.
Проследив взглядом, я с удивлением обнаружила в тени под потолком выщербленную в камне цифру, прямо над дверью в одну из аудиторий.
Так становится понятней…
Староста огибала студентов, стремительно перебирая ногами. Оглядываться по сторонам времени не было, и я словно смотрела сквозь остальных студентов, даже не пытаясь вглядываться в их лица.
– Что значат красные и черные чернила?
– Красные – это те, что предусмотрены программой академии, на них ты ходишь вместе со своей группой. А черные – те, что ты выбрала сама. Это короткие курсы, длящиеся не больше пяти месяцев. Но посещать их может кто угодно, как первокурсник, так и выпускник, – отчеканила девушка. – Кроме того, в академии запрещено применение магии против другого студента, если только это не предусмотрено занятием. Маги и прикладники ходят в общую столовую, и хочу предупредить, первые любят задирать нос. Еще успеешь с этим столкнуться.
Перескочив по узкому коридору в другое здание, мы спустились в подвал. Староста, чеканя каждое слово, словно робот, рассказала привычные любому учебному заведению вещи: не опаздывать, с магистрами не пререкаться и не связываться со старшекурсниками. Понемногу вырисовывалась местная иерархия.
– Особенно с огневиками! Хуже только некроманты, но их немного.
– Почему?
– Огневики вспыльчивые и мстительные. Насчет госпожи Фаден – она же по твоей вине в медицинском крыле? Жди привета. Возможно, не сразу, учитывая твое состояние, но не расслабляйся. О некромантах лучше вообще не заговаривать, со временем сама поймешь. – Девушка вернула мне листок с расписанием.
Подвал оказался чистым и достаточно светлым, не обнаружилось даже привычной паутины, просто темный коридор с ковровой дорожкой, подобной той, что в холле. Вскоре я увидела знакомые лица одногруппников.
– Я пойду. Дальше разберешься? – остановившись, спросила староста.
– Попробую. А если вдруг у меня возникнут вопросы?
– А у своих ты спросить не сможешь?
– Сомневаюсь в их дружелюбности. – Я с большим сомнением поглядела на группку студенток. Парней не было, лишь девушки.
– Ладно. Я учусь в параллельной группе. Расписание висит в холле возле колонн. Спросишь Райзен. – Староста умчалась, на прощание махнув рукой.
Раздался щелчок замка, и дверь в аудиторию распахнулась, запуская студентов.
Хвала небесам!
Магистр лишила меня общения с одногруппниками, которого я пока старалась избежать. Но, судя по записке, это желание не являлось обоюдным.
Занятие вела изящная дама с длинными волосами цвета полированного золота. Ресницы ее трепетали, словно крылья бабочки, и казалось, она вот-вот взлетит.
Не думала, что местные жительницы тоже балуются наращиванием ресниц, только такой длины я не встречала даже у наших модниц.
В отдельной комнатушке хранились музыкальные инструменты. Вереница духовых – одни маленькие, другие побольше, отполированный белый металл сверкал подобно драгоценности. В другом углу обнаружились струнные. В самой аудитории стояло нечто напоминающее арфу, только в два раза больше, видимо, играть на ней приходилось стоя.
Я уже смирилась с тем, что в этом мире большинство вещей оказались привычны, имея отличия лишь в деталях. Но в этих деталях и таилось волшебство, заставляющее душу пылать в предвкушении новых открытий.
Пусть так, но мне надо скорее попасть домой…
– Скорее берем свои инструменты, – поторопила преподавательница.
Который мой? Я озадачилась, не зная, с какого бока подступиться. Я лишь единожды держала в руках гитару, и то в гостях, ну и дома – воображаемую, в классах этак седьмых или восьмых, играя роль рок-музыканта.
– Райалин, идите за канадиль.
– Простите, что?
– Девочка, неужели вы и это забыли? Ну ничего, руки вспомнят! – прозвучали полные уверенности слова. Меня заставили вернуться в аудиторию, а потом, указав на то, что я восприняла за арфу-переростка, добавили: – Идите к ней.
– Вы, должно быть, шутите… – я и не заметила, как произнесла вслух.
– Какие шутки, дорогая? Вы же учились этому с малых лет.
Открытие за открытием! Конкордия, ну почему же ты не выбрала ничего попроще?
Я обошла музыкального монстра несколько раз, но легче не стало. Преподавательница пока была занята и моих метаний не замечала.
– Наша Конкон действительно все забыла?
– Конкон? – повторила я, словно пробуя слово на вкус. Пренебрежение – вот чем оно отдавало.
– Так это правда? Я до последнего думала, что это розыгрыш. – Девица выглядела уверенно, словно имела несколько козырей в рукаве.
– Правда, – скупо подтвердила я, чтобы потом, не удержавшись, брякнуть: – Думаю, стоящих людей я скоро вспомню, но сомневаюсь, что ты есть в этом списке. И настоятельно прошу: больше не коверкай мое имя.
Девица опешила и, сделав шаг в мою сторону, яростно прошипела:
– Видимо, Конкон надо напомнить о том, какое место она на самом деле занимает. Поверь, я расскажу обо всем Ивонне. Тебе стоит быть осторожнее, сестренка.
– Что?! Мы с тобой сестры? – опешила я. Пожалуй, в номинации самых удивительных открытий текущего дня эта новость могла занять первое место.
– Дурында, ты даже этого не помнишь. Я из младшей семьи рода, – сказала она свысока.
– Лишь младшей? – Моя бровь иронично выгнулась.
Невинный вопрос подействовал не хуже красной тряпки, лицо девушки покрылось пятнами – видимо, я задела больное место.
– Девушки, что у вас происходит? Разойдитесь. Занятие начинается, – вовремя появилась преподавательница.
Я усмехнулась, довольная собой. Планы оставаться тихой и незаметной шли крахом. Горидас меня за это по головке не погладит…
Быть тихой и не высовываться? Нет, у меня не получается. Дело не в глупости, а в нарастающем гневе, с которым я не могла совладать. Моего двойника выживали, долго и тщательно, морально издеваясь, и это не давало покоя.
Но пока моя главная проблема – что же делать с этой гребаной арфой?
Я одарила инструмент не самым приятным взглядом, словно желала выместить на нем всю ярость.
Несмотря на уверения преподавательницы, руки не вспомнили… Совсем, ни капли! После того как я помучила на прочность присутствующих и сам канадиль, беспорядочно дергая струны, магистр заставила остановиться.
– Хватит! – Ее руки прильнули к голове, массируя виски. – Вы будто впервые его видите!
Это так, впервые и никогда прежде. Но мне понравилось.
– Как можно так отвратительно играть? – Я предпочла оставить этот вопрос без ответа и лишь мило улыбнулась, шаркая ножкой по полу. – Ладно, Райалин, просто посидите. Мы позже решим, что с вами делать.
Такой вариант меня полностью устраивал, я с удобством устроилась на стуле, слушая переливы живой музыки. Лишь моя сестренка, чьего имени я даже не знала, постоянно лажала.
Почему? Непонятно. Может, мое пристальное внимание не давало сосредоточиться?
Следующий перерыв между занятиями я провела в поисках аудитории по «Ядам и противоядиям». Обед пропустила, мне бы кусок в горло не полез.
«Почему Конкордия выбрала этот предмет? Это не в ее стиле», – думала я, разглядывая черную надпись в расписании.
Шла неторопливо, не смотря перед собой, уже зная, что нужная аудитория где-то поблизости. В Холиральской академии имелось ни много ни мало – целых семь корпусов, стоящих полукругом на огороженной территории. Несложно догадаться, что в центре находился главный замок с двумя башнями.
На поиски я потратила весь обеденный перерыв, чувствуя себя первопроходцем, побывала в нескольких корпусах перед тем, как отыскала нужный. Мои шаги гулом разносились по древним коридорам, казалось, вот-вот из стены выйдет бестелесный серебристый призрак и попробует меня напугать.
Стоит мне остаться одной, и мрачные мысли лезут в голову… Как там родители? Что стало с моим телом? Будто последний кусок воспоминаний перед переносом в этот мир просто выдрали со всеми корнями. Если я раскопаю правду о Конкордии, то они вернутся?
Внезапно бедро обожгло и закололо, словно сотни мелких комариков прильнули к нему.
– Ай! – невольно вырвалось у меня, и я выронила лист с расписанием, который, словно осенний лист спланировал к ногам студентов.
Медленно поднимая взгляд, я уже понимала, что совершила ошибку. Пусть не такую критичную и не вся вина лежала на моих плечах, но все же это было ошибкой.
Кто бы мог подумать, что занятие по ядам выбрало такое огромное количество студентов? Подавляющая доля принадлежала девушкам, и это удивляло вдвойне.
Я прекрасно слышала собственное участившееся дыхание, будто эхом отражавшееся от стен. Лист с моим расписанием лежал прямо у ног некроманта, но ни он, ни его друзья даже не думали отойти или помочь.
Будто я должна поклониться, чтобы вернуть свою вещь обратно.
Оцепенение сошло, и меня накрыла волна гнева.
Как же бесит! А-а-а, невозможно! Я бы с удовольствием прошлась сумкой по их флегматичным рожам!
Но нельзя… Даже дня не прошло, мне нельзя наживать новых врагов, их и после Конкордии осталось порядком.
Что же делать? Расписание есть в холле, но там лишь обязательные предметы. Отыскать госпожу Фаден? Нет, не вариант, наше знакомство, мягко говоря, не заладилось.
Поудобнее перехватив сумку, я двинулась в бой. Край листочка находился под ботинком некроманта, поэтому, чтобы его достать, надо было подойти действительно близко.
Затаив дыхание и чувствуя, что сердце скачет как безумное, словно мне вкололи ударную дозу адреналина, я вытянула ногу вперед, носком перетягивая листок к себе.
Дружки некроманта заметили мое существование, один озадаченно поправлял очки, а другой был готов вот-вот заржать. Сделай он это, и я бы точно дала ему в нос.
«Да чтобы этому Лефевру на месте провалиться!» – Неожиданно для себя я вспомнила его фамилию.
Листок сдвинулся, и я уже готова была восторжествовать, но мужской ботинок припечатал бумагу к полу.
– И что ты делаешь? – Надо мной нависла тень, и я разглядела вену, пульсирующую на шее некроманта.
Недовольство – вот какая эмоция царила на лице студента. Руки в карманах, взгляд сверху вниз, высокомерный и такой же глубокий, как сама бездна. Все инстинкты взбунтовались, требуя отступить назад. Но вместо этого мои губы сжались в тонкую линию, руки сложились на груди, возводя между нами стену, пусть и всего в несколько сантиметров.
– Пытаюсь забрать свое расписание. Ты на него наступил. Специально.
– Возможно. – В его голосе звучали металлические нотки.
Вот же паршивец! Даже не отрицает!
– Отойди, – прошипела я, эмоции кипели, выплескиваясь наружу.
Со стороны послышалось движение – кажется, пришел преподаватель.
– Ладно, – неожиданно легко согласился некромант, отступая.
Меня должна была насторожить такая внезапная покорность, но я оказалась глупа. Все же отодвинув носком листок, я его подняла, отряхивая песок, что остался после обуви этого темно-магического подонка. И, ничего не подозревая, собралась зайти в аудиторию вслед за остальными.
«Эта академия кишит зазнайками, права была староста…» – думала я, предпочитая не замечать Лефевра, а зря. Сделав не больше четырех шагов, я полетела вперед, рухнув на шершавый каменный пол. Ладони, которые я инстинктивно выставила вперед, чтобы смягчить второе за день падение, обожгло.
– Это всего лишь предупреждение, – раздался над моей головой голос, похожий на скрежет камня о камень. И некромант, поставивший мне подножку, прошел мимо и, не оборачиваясь, зашел в аудиторию.
