Текст книги "Как многое хотелось рассказать…"

Автор книги: Альбина Номоконова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Альбина Номоконова
Как многое хотелось рассказать…

«Печали свет из лабиринтов памяти,

Печали свет, размыто – голубой.

А наша жизнь стоит на паперти

И просит о любви с протянутой рукой…»

Л. Рубальская

Часть I. Рассказы

Из цикла «ПРЕДЧУВСТВИЕ»

Не переставай улыбаться, когда тебе грустно.

Кто – то может влюбиться в твою улыбку.

Гарсия Маркес

Знакомый незнакомец

Так уж случилось, что ранним утром после февральской метели в этом большом городе она «пробивалась» к зданию стоматологической поликлиники, переступая через бело – серые горы снега, опаздывая на прием к своему врачу. В короткой норковой шубке орехового цвета она просто «влетела» в новое помещение поликлиники. Оставила шубку в гардеробе, прошла по коридору и присела на кожаный «диванчик ожидания» перед белой дверью кабинета врача. Она прихватила с собой две городские газеты, чтобы, как бывшая городская жительница, просмотреть разные материалы о событиях общественной и культурной жизни дальневосточной столицы. В ожидании приглашения к врачу она перелистывала страницы одной из газет, оставляя другую газету слева от себя, на диване. Тишина в коридорах и никакого движения вокруг. Но вот у двери кабинета врача остановился высокий молодой мужчина в темных очках и в зимней куртке. Он взглянул в сторону «женщины с газетой на диване» и присел рядом на кожаный диванчик.

– Добрый день! Можно посмотреть газету?

– Да, конечно, возьмите, пожалуйста.

Он развернул газету, разглядывал цветные фотографии, просматривал какие – то тексты, и «жизнеутверждающе» улыбнулся.

– Вот, пенсии будут повышать!

Конечно, она был в легком смятении, прослушивая такую неожиданно достоверную информацию от незнакомого мужчины. Но никто и никогда из ее знакомых не называл и не намекал на ее возраст! Но странно, что она совсем не обиделась на это искреннее, добросердечное сообщение. Какие у него серые улыбчивые глаза! А его смелость и «наглючесть» какая – то, все это просто ее развеселило! Да, ей всегда нравились озорные, куражные, красивые мужчины. Когда вдруг в разговоре появлялось легкое очарование, такое знакомое многим, когда встречаешь родственную душу. И хочется говорить обо всем, о всяческой ерунде, не размышляя, что, может быть, не то сказали, что тебя не так поймут. И вот сейчас (о ужас!) в первые полчаса – они обменялись своими номерами телефонов! Из кабинета вышел доктор в белом халате, он явно был удивлен чрезмерно веселому разговору своих пациентов и «на полном серьезе» обратился к молодому мужчине:

– Вы, юноша, по записи?

– Да, да, – мужчина поднялся с дивана и вошел в приоткрытую дверь кабинета врача. А потом была ее очередь к врачу, а через полчаса, закончив лечение, она прошла к гардеробу, надела шубку и вышла из нового здания стоматологии.

Снег и солнце! Захотелось немного побродить по городскому заснеженному бульвару. Конечно, она чуточку погрустила в своих воспоминаниях – институт, семья, работа – все лучшие (и не совсем лучшие) годы прошли в этом городе. Какие здесь современные высотные здания, чистые пруды и «поющие» фонтаны! Но, как говорят, по очень непростым семейным обстоятельствам она переехала из этого красивого города в родной пригородный поселок, где она когда – то закончила среднюю школу и где, до недавнего времени, проживали ее старенькие родители и оставили ей в наследство большой бревенчатый дом, недалеко от тихой речки.

Вечерним междугородним автобусом она возвращалась домой, в пригородный поселок, в свой родной дом, с застекленной верандой, с окнами в старый сад. Но наступившее в этом доме одиночество ее не угнетало. В новой «среде обитания» было много всего интересного – с приятными людьми общение, хорошие книжки, передачи по ТВ и радио, Интернет! А когда «налетала грусть», находила утешение в красивой окружающей природе – скалистый берег реки, «дикий» парк на высоком берегу и конечно, родной большой дом с высоким крыльцом на восход солнца! А живые картинки времен года в сельской местности – это просто живое вдохновение для творчества художника и поэта! Из всех времен года она любила весну, но с улыбкой и с теплотой душевной часто вспоминала о своей «зимней» городской встрече у кабинета стоматолога с добрым и веселым молодым мужчиной. В течение года они общались по сотовому телефону. А его новогоднее смс, его теплые слова добрых пожеланий она переписала в свою новую записную книжечку «тихонечко желанье загадай…». И когда он снова позвонил, она рассказала ему, с шутливой интонацией в голосе, о своей «влюбленности».

– «Вы чуть вошли, вмиг узнала, запылала … и хоть в неделю раз, в деревне нашей видеть вас…» В наши времена в школе проводились «конкурсы» самодеятельности и в школьной постановке «Письмо к Онегину» я играла Татьяну.

– Да, наверное, это было очень интересно! И конечно, я представил, с каким душевным трепетом вы это могли прочесть. И я заметил еще тогда, при встрече в поликлинике, ваше смятение. «Не отпирайтесь!» Да, очень хотелось бы к вам приехать, посмотреть на «дворянскую усадьбу», как вы там живете одна? Но все какие – то дела, дела.

Она загрустила, но ответила с легкостью необыкновенной.

– Ну, хорошо, буду вас ждать. А женщины вообще могут ждать своих возлюбленных многие годы. И если вспомнить нашу русскую или зарубежную классику? Ну, вот, к примеру, расскажу вам древнюю немецкую легенду. Под старою липой простилась юная девушка со своим возлюбленным, проводила своего милого рыцаря в странствие на семь лет! После семи лет долгого своего ожидания она вышла его встречать, но не узнала своего возлюбленного во всаднике, выезжающем из темного леса. А всадник устроил ей испытание: «Ты ждешь своего милого семь лет, а он в городе свадьбу сыграл с другой…, но что ты хотела бы ему пожелать?» Но какими добрыми были ее пожелания своему возлюбленному: «Ах, столько счастливых ему часов, сколько деревьев в чаще лесов! Ах, столько ему счастливых дней, сколько на небе звездных огней! Ах, столько славы ему мирской, сколько капель в воде морской!» Конечно, рыцарь был изумлен, очарован ее чистосердечием и добротой и заветное ей протянул кольцо. Когда возвращался домой, захотелось узнать – начнет ли она меня клясть и проклинать? Но, если бы клясть начала меня, «тотчас бы в лес повернул коня…» Вот такая древняя история. И мне подумалось, что в этой древней легенде – проявилось какое – то удивительно современное звучание?

– Да, вы правы, мы все, мужики, никогда не любили всяческие упреки, выяснения отношений! Но многие из нас хотели бы встретить в природе женщину, с которой интересно разговаривать. И вы будете моей Музой, и я вас почти уже люблю. И когда приеду, вы мне расскажете еще другие легенды.

Она рассмеялась.

– Да – да, конечно, знаю множество историй, и будет у нас «тысяча и одна ночь»!

Их «встречи» по телефону были редкими и тем более счастливыми. И как он говорил, его смех, голос – все это безумно ей нравилось! Она вообще никогда не требовала от мужчины (от мужа, когда была замужем), особого к себе внимания – напротив, высказывала свое обожание и восхищение мужчиной, его делами, его походкой, улыбкой – всему, что он несет в себе в окружающий мир. Да, наверное, таких женщин и называют Музами.

Но вот снова наступило жаркое лето. И вдруг, он позвонил.

– Вот сейчас в дороге, возвращаюсь домой, в город, из дальней поездки. Можно ли будет заехать к вам?

– Да – да, конечно, приезжайте, буду вас ждать!

А была такая июльская Жара! Но ее лихорадило, она носилась по комнатам, не зная, что надеть, что приготовить. Нажарила картошки с беконом, на журнальный столик поставила закуски, салатик. А платье надела – глупейшее, с коричнево-оранжевыми цветочками, короткое, перешитое, перевернутое «снизу вверх» из длинной трикотажной юбки. Но под оранжевыми полосками ткани были видны открытые загорелые плечи! Свои темные длинные волосы она сложила вдвое под пушистую коричневую резинку, чуть подкрасила глаза, губы. А он уже, солнечно улыбаясь, стоял на пороге солнечной веранды! Обнялись, и она пригласила его в дом, едва не теряя сознание. За обедом вспоминали свою неожиданную историю знакомства, какие это были «веселые посиделки» у кабинета стоматолога.

После обеда она немного успокоилась и пригласила своего гостя в зал, в большую комнату. Он прошел в комнату и обратил внимание на маленький альбомчик с фотографиями.

– Можно посмотреть?

В альбоме было несколько фотографий с мужчинами рядом с ней.

– А этот, а этот – кто?

– А это бывший муж, а это коллеги по работе, но всех уже нет на этом свете. Он с пристальным вниманием посмотрел на нее.

– «Ах, эта пиковая дама, коварна и упряма, всех мужчин волнует много, много лет…» Вы очень красивая женщина, но влюбляться в вас – просто опасно!

– Вы хотите сказать, что причина этой опасности моя «губительная красота»? Нет, нет, милый, не придумывайте. Просто мужчины более склонны ко всяческим порокам и у них много дурных привычек.

Он завалился на мягкий велюровый диван, животом вниз, подкладывая, подминая под себя подушку, застенчиво улыбнулся серыми лучистыми глазами.

– Ну, полежите со мной, я не буду к вам приставать. В наш нервный век надо уметь расслабляться!

Она рассмеялась.

– Ну, это просто по сценарию фильма «Из жизни отдыхающих»!

– Нет, не могу полежать с вами, мне так жарко в этом теплом платье!

– А зачем вы его надели, это теплое платье?

– Да после вашего звонка меня просто лихорадило, вообще не соображала, что приготовить, что надеть!

Она присела напротив, ближе к светлому окну, на мягкий стул, стоявший у деревянного круглого стола с включенным компьютером. Она сидела на стуле, подвернув одну ногу под себя, а другой (на весу, не доставая до пола) слегка покачивала при разговоре. И что это было? Какое – то неожиданное для нее «действо» – послание незнакомцу «древних» знаков или жестов? Наверное, одновременно и смущения, и какой‑то внезапной странной раскованности. И далее, сохраняя независимость на расстоянии, чуть улыбаясь, она произнесла:

– Да, вы мне хотели как – то рассказать о чудесах американской медицины.

И это – была правда, в каком‑то из разговоров по телефону он настойчиво приглашал ее на семинары, встречи со специалистами по американской косметологии. Вот и сейчас она внимательно слушала его рассказы о чудесах исцеления и омоложения.

– А вы – красивая женщина, хорошо выглядите для своих лет, но могли бы выглядеть еще лучше!

– Да, спасибо вам, большое. А вы знаете, как говорят у нас в народе, «лучшее – враг хорошего».

Он как – то загрустил, поднялся с дивана и вспомнил о своих неотложных делах.

– Ну что же, хорошо у вас передохнул. Спасибо вам за все, но мне пора ехать.

– А нет-нет, вы еще не видели моего сада и огорода!

Он деловито улыбнулся.

– Ну хорошо, давайте посмотрим ваш сад и огород!

Они вышли на заросшую густой травой половину большого огорода.

– А косить траву вы умеете?

– Ну, конечно, я бывший деревенский парень. У моих родителей был свой дом, приусадебное хозяйство.

– Ну вот, деревенский парень, – она весело обратилась к молодому красавчику, подавая ему старую дедушкину косу. – Вот, милый, покосите, пожалуйста, эту зеленую, брошенную половину моего участка. И здесь будет красивая большая полянка! Это будет нетрудная для вас работа? Да, это простая мужская работа!

Он хорошо и размашисто косил густую зеленую траву, изредка поросшую полевыми желтыми, белыми, розовыми цветочками. И она «засмотрелась, просто залюбовалась».

– Какая живописная была картинка, из какого – то советского кинофильма!

И вдруг услышала его неожиданный вопрос (для того времени совершенно недопустимый):

– А вы к сексу как относитесь?

Она улыбнулась и с некоторой иронией в голосе негромко произнесла:

– Да вот уже никак не отношусь, доживете до моих лет и все поймете.

Но мне (по гороскопу Деве), если честно, всегда было сложно в этих отношениях. Вначале отважно «заморачиваюсь», а потом включаю какое – то свое «разумное, но не вечное» и отступаю. Говорят, что это называется «горящий лед». Но, через паузу, она с нежностью взглянула на него:

– А если говорить о наших отношениях, к сожалению, между нами почти двадцать лет.

– А разве это много?

– Да, конечно, это много. Может быть, нас и «тащит» друг к другу, но мы с вами в разных поколениях, в разных периодах «превращения духа». Но сейчас не хотелось бы «философствовать» на эту тему, и это всегда отвращает мужчин.

– Вы расскажите, мне это очень даже интересно.

– Ну, хорошо. Об этом рассказывается в небольшой книжечке Ницше «Так говорил Заратустра». В начале «превращения» – выносливый дух, подобно навьюченному верблюду, испытывает невероятные тяготы жизни, но в жаркой пустыне превращается во льва! Но великий дракон лежит на его дороге, и на каждой чешуе блестит, как золото, «Ты должен». Когда – то дух льва любил все эти ценности, но он говорит: «Я хочу», и силой льва завоевывает себе свободу. Но лев должен стать еще ребенком! Это новое начинание – своя воля, свой мир… Вот и мы с вами пребываем в своих разных мирах «превращения»: находим и оберегаем каждый свой мир и свое душевное равновесие. И мне это очень нравится, когда для себя решаешь свою модель поведения, поступков – «Я так хочу». Но вот еще, что мне подумалось – если вдруг мне захочется вас накормить и вообще холить, лелеять – это будет означать, что некая дама, едва знакомая вам, готова пересмотреть некоторые свои убеждения. Ну, можно мне иногда приводить вас на «краешек моей судьбы»?

– Да, конечно, вы меня уже привели – на краешек своего прекрасного зеленого огорода! И как «благочестивая Марта», хитроумно и ловко перетащили меня в физическую энергию и в свою, духовную. А может быть, вам еще и дрова поколоть, как это делает «строптивый» мужчина в известном фильме?

Она, счастливая, весело рассмеялась.

– Господи, ну какой же вы милый и смешной!

В ответ он улыбнулся и закончил косить густую траву. Они вышли из огорода в старый сад, где были заросли смородины, вишни, винограда и где широко и дремуче возвышались старые грушевые деревья, мощные стволы которых были покрытые тонким зеленым мхом. Над садом пробивалось тепло яркого солнечного света. Они, обнявшись, немного побродили по зеленому саду и вышли за калитку из усадьбы на улицу, к машине, стоявшей за высокими деревянными старыми воротами. Он слегка наклонился к ней, с тихой нежностью поцеловал ее в щеку и как‑то застенчиво улыбнулся.

– А может быть, поедем со мной в город? Отдохнете от своих деревенских забот. А вечером отвезу вас домой, в ваш поселок.

Но она смотрела в его серо – голубые глаза и хорошо понимала, что не будет никакого продолжения их общения и новых встреч, но произнесла с отчаянной смелостью:

– На край света, милый, но при другой нашей встрече! А мне с вами было очень весело, возлюбленный мой!

Постояла у своей старой калитки, провожая взглядом уходящую вверх по дороге темную «крутую» машину. Возвратилась в тихий дом, прилегла на его подушку.

– Какой – то родной запах! Как это удивительно – почему некоторые запахи мужчины привлекают, бальзамически! Она еще помнила мужской запах своего бывшего любимого мужа (когда он уходил и «был неизвестно где»), и она прикладывала его рубашку к своему лицу, и это был чисто мужской запах, как ей тогда казалось, похожий на горьковатые запахи коры мощных деревьев (дуб, ясень, кедр), и был невероятно привлекателен! Прошло много лет, и вот снова этот притягательный мужской запах. Но через несколько дней она присела на мягкий диван, посмотрела на примятую подушку, где остался «след примятости», но уже без той самой «притягательной химии». Где ты, застенчивый мой герой?

Да, есть такие мужчины, которых забыть невозможно, настолько магически они притягательны в своем обаянии, под тайными гороскопическими знаками (Весы, Скорпионы, Стрельцы). Для всех окружающих людей они всегда будут двойственны и загадочны, и всегда этих мужчин будет интересовать все новое и неизведанное. Внешне холодные и сдержанные, они никого не подпускают к своему внутреннему миру. И во все века «покинутые Аэлиты» в своем бесконечном ожидании обращаются за ними во след («где ты, как ты, с кем ты») в затерянные миры своих избранников в надежде на скорое их возвращение и на счастливую новую встречу: «Где ты, Сын Земли?»

Трижды до захода солнца

В светлом начале октября голубизна неба все чаще размывалась темно – серыми тучами, бесконечной вереницей плывущими с дальнего севера. Под тихими ночными ветрами эти «вечные странники» уводили тепло солнечных дней и приветливость «бабьего» лета. Она немного погрустила у холодного окна – какой красивый, с желто-красными листьями, опустевший сад! И подумала о том, что надо собрать несколько уцелевших кисточек «дикого» темно – синего винограда, она с детства помнила этот приятный вяжущий вкус и любила похрустеть мелкими виноградными косточками. И еще надо собрать ярко – оранжевый шиповник и красные гроздья калины (сделать настойку и травяной сбор для чая). «Медленно кружатся листья осенние…» Да, настроение было «никакое», но надо было идти через весь поселок, в поселковую социальную службу. Она вышла из своего дома в укороченном пальто терракотового цвета с пушистой меховой оторочкой по воротнику, в черных брюках и в черных замшевых сапожках на высоком каблуке. Как бывшая городская жительница (совсем недавно возвратилась в родной поселок), она любила красивую, стильную одежду, в которой можно было пройти по городу, на выставку, в театр. И когда она так одевалась (к своей радости, а может быть и прохожих), у нее напрочь пропадало негативное ощущение «кризиса среднего возраста». И оказывается, что не так уж «притомила» ее родная деревня, и темное осеннее полотно неба – посветлевшее, серо – голубое! И в хорошем настроении она зашагала по своей родной улице, направляясь к центру поселка. Вдоль главной дороги автомобильной трассы, в центре поселка, стоял двухэтажный старый кирпичный дом (здание бывшей гостиницы), полуразвалившийся дом, в течение многих лет «убывающий» по кирпичику. Но все же нашлись деловые люди, которые поставили вокруг дома новый деревянный забор, и начались ремонтные работы. Она проходила по пешеходной дорожке и увидела, что загорелся этот новый, окрашенный зеленой краской, деревянный забор! Но прохожие не обращали никакого внимания на пламя, охватившее этот забор. Откуда такое спокойствие, оптимизм и «пофигизм»? Да, мы все знаем, что в наших поселках живет народ, замороченный со времен советской местной власти, уставший от «всяческих перегибов» (родной народ то возвышали, то унижали). Вот и появился этот «пофигизм» во всех делах народных: «что воля, что неволя – все равно», «а пусть горит все синим пламенем»! И горел новый забор, но ярко – желтым пламенем! Оглянулась по сторонам и не заметила никакой суеты вокруг. Да, похоже, что это «горение» забора никакой опасности для окружающей среды не представляло, и поэтому это событие никого не заинтересовало. По пешеходной дорожке быстрым шагом проходил высокий мужчина в темно-зеленой осенней куртке и конечно, заметил растерянный взгляд женщины, и это «возгорание» забора, который догорал уже «синим пламенем», и прохожий на секунду приостановился.

– Да пусть горит.

И он решительно зашагал по серому тротуару. Провожая потерянным взглядом удаляющуюся широкую спину этого высокого мужчины, она вдруг с грустью подумала, что, возможно, никогда его не увидит. «Да, наверное, он куда – то спешил по своим неотложным делам или опаздывал на автобус?» Господи, появилось какое – то странное, необъяснимое желание пойти за этим незнакомым мужчиной, в надежде еще где – то с ним увидеться, и возможно, поговорить о чем‑то хорошем. Может быть, пройти за ним до автовокзала? Но, оглянувшись на подгоревший забор, она вспомнила, что ей надо «добежать» до службы социального обеспечения. Двухэтажное здание этой службы находилось на окраине поселка. В этом новом здании она прошла по служебным кабинетам. Но в этой «службе» многие ее вопросы по обслуживанию посетителей остались без ответа.

– Почему мы должны ходить по этажам? Наверное, база данных по категориям льгот должна быть в одном кабинете?

И все же, после законченных дел с бумагами, она в хорошем настроении вышла в узкий коридор учреждения. Навстречу шел, направляясь к выходу, тот самый высокий светловолосый мужчина в осенней куртке. Но при выходе из здания он заметил ее «распахнутые» счастливые глаза и остановился, приветливо улыбаясь.

– Да, все дороги ведут сюда, но лучше бы, конечно, – в Рим! Но у вас грустная улыбка. У вас все хорошо?

И она ответила ему, в легком смятении:

– Да – да, все хорошо. Да, наверное, это просто, как говорят, осенняя усталость.

Мужчина вышел на улицу, поднимая воротник куртки от холодного ветра. А для нее все окружающее пространство стало каким – то опустевшим, и в этой бесконечности проявилось растянутое время, как «расплавленные текучие» часы на картине С Дали. Она вышла из белой пустоты и тишины здания и не могла идти. И снова усилилось чувство какой – то потерянности! На улице шелестел по веткам деревьев слабый дождичек. И холодный сырой ветер усиливался. Она остановилась, поправляя теплый шарф.

– Ветер, ветер, на всем белом свете…

И не было никакого желания возвращаться домой, пешком (под этот моросящий дождичек).

– Какой холодный ветер, дождь! Поеду домой на автобусе.

За поворотом от главной дороги междугородней трассы она вышла к светлому зданию автовокзала. В ожидании автобуса она стояла под навесной крышей здания и не замечала холодных капель дождя, вместе с порывами ветра падающих на ее темные, влажные пряди волос. «Что за грусть под дождем ноет в сердце моем?» – Поль Верлен не нашел ответа, но и для нее не находилось ответа. Притихшая, как маленькая мокрая собачонка, она смотрела на проходящие автобусы, на прохожих, встречающих и провожающих. Но вдруг заметила, что высокий мужчина в осенней куртке уверенным шагом, как давний знакомый, приближается к ней. Подошел и улыбнулся серо – зелеными глазами.

– Ну, мы с вами в третий раз встречаемся! В этом есть что – то мистическое и загадочное!

В ответ она застенчиво улыбнулась.

– Да, да, и что самое интересное, трижды до захода солнца! Но каким, просто мистическим, было ваше появление в сопровождении этих трех стихий – огня, ветра, дождя! Наверное, это партнеры в вашей непростой работе?

– Да, вы почти угадали, но, скорее, это темные силы, злые фантомы, они всегда появляются из ниоткуда. Да, вот, работаю в Приморье, в лесничестве (пожары, ветры, дожди).

– Да, это привычное для вас зрелище, и поэтому вы с такой легкостью обошли «возгорание» в центре поселка?

Он взглянул на нее, иронично улыбаясь.

– Да, но если говорить о стихийных бедствиях, то помнится, их называл Эзоп – огонь, женщина, море! Меня зовут …, а вас как зовут, милая женщина?

Она улыбнулась.

– А мое имя означает символ неба и дождя.

– Да, я так и подумал, что вы – женщина – стихия, и это нас как – то сближает. Наверное, вы – оттуда, «с темного неба сошедшая».

Он вдруг приблизился к ней и как‑то доверительно проговорил.

– А вы приезжайте к нам, в приморское лесничество, в центр реабилитации диких животных, познакомлю с нашим тигром и другим зверьем. Но вот сегодня выезжаю в город, в командировку. А вы не хотите поехать в город, отдохнуть от ваших деревенских забот? И наверное, вы могли бы поехать в город к вашим родственникам, друзьям?

Да, она почти всю жизнь прожила в городе и очень скучала по «шуму городскому». Но, в силу своего «пуританского воспитания», подумала – как можно, в день своего первого знакомства поехать с незнакомым мужчиной в город! Нет, такое продолжение «авантюрного романа» не для нее! И что он подумает об этом легкомыслии незнакомой женщины? А вслух она решительно произнесла:

– Нет – нет, не могу оставить моего старенького дедушку, одного, в холодном доме.

– Ну хорошо, пойдемте к вашему дедушке, возьмем бутылочку вина, затопим печку, посидим, поговорим…

– Нет – нет, дедушка нас не поймет, уже темнеет, и какие гости на ночь глядя?

Несколько минут они помолчали, оглядываясь на какое – то движение вокруг – автобусы, пассажиры. От прилива нежности к этому незнакомому мужчине у нее перехватывало дыхание, но хотелось бесконечно долго простоять с ним под этим холодным дождем. Она перевела взгляд на его мужественное, спокойное лицо и с улыбкой произнесла:

– А вы знаете, что говорил Кафка? «Стой под дождем, несмотря ни на что, но будет солнце, и оно зальет тебя своим светом»!

– Да, наверное, он имел в виду «ненастье, непогоду» в каких‑то человеческих отношениях – проблемах, неудачах в делах. Но все может измениться – отползает темнота, и светлая полоса новых отношений «заливает тебя своим светом»!

Но она подумала, что для нее – вот он, тот самый чистый свет серо – зеленых, лучистых глаз! И она, с легкой застенчивостью и с некоторой надеждой в голосе, спросила:

– Но мы еще увидимся? Возможно, вам необходимо будет приехать по делам, и мы могли бы еще встретиться, пойти в кино или на концерт?

Она что – то еще пыталась негромко проговорить и понимала, что все ее слова разлетались вместе с холодными брызгами дождя. Но казалось, что он не слышал ее слов и смотрел на ее мокрое лицо.

– А у вас глаза красивые, «чайного цвета»!

Они стояли под тихим дождем и не могли произнести ни слова, понимали, что их взволновало какое – то новое чувство. В полном смятении она беспомощно, как на спасение, оглянулась на подошедший маленький поселковый автобус. Она снова взглянула на мужчину и улыбнулась.

– Всего вам доброго и успешной работы в вашей романтичной и очень непростой работе!

Из окна автобуса она смотрела на этого, казалось бы, совсем незнакомого ей мужчину, но вдруг ставшего ей таким бесконечно милым и родным. Да, в нем было это редкое смешение стихий, мыслей и чувств, та самая простота и притягательность, что так редко встречается в мужской породе, когда с ним просто надежно и спокойно. Он стоял на серой платформе автовокзала, приподняв воротник темной куртки, в ожидании своего рейсового городского автобуса. Она, с каким‑то волнением и с запоздалым сожалением, подумала – надо было оставить ему свой номер телефона. Но он трижды встречался по своему пути со мной и не спросил о моем телефоне? Эта извечно глупая женская гордость! Вот уж поистине «гордецы обрекают себя на муки вечные»! И говорят нам глубоко верующие люди: «Небеса следят за нашей игрой. Господь любит нас, но ни от одного из нас Он не в восторге!» Но было еще не поздно выскочить из автобуса и возможно, что – то еще успеть ему сказать и может быть, назвать свой номер телефона? Но из окна автобуса она увидела, что закончился дождь, и никого не было на широкой, потемневшей после дождя платформе. И она снова взглянула из окна своего автобуса на опустевшую платформу автовокзала. На сером асфальте платформы после дождя остались небольшие пятна лужиц и мокрые темные следы пассажиров и автобусов.

Она присела на краешек сидения и снова, с некоторой грустью, задумалась об этой случайной встрече – «трижды до захода солнца». Но что – то в этом сочетании слов показалось ей очень знакомым – да, это было известное библейское повествование о предательстве – «трижды отречешься от меня»! А может быть и в этой случайной их встрече, но «трижды до захода солнца» произошло что – то предательское и в их отношениях? И об этой встрече она будет помнить всю свою жизнь, через «теченье дней, шелестенье лет», помнить об этом каком – то предчувствии любви, которое, по разным причинам, можно иногда просто не заметить. Трижды до захода солнца?! – Ну да, это просто была счастливая встреча, и было хорошо и спокойно вместе! Но если и есть на этой земле что – то значимое, перехватывающее наше дыхание («вздохнуть и не выдохнуть»), оно находится где – то в районе этих самых предчувствий любви. Но эти светлые лучики тихой нежности, трепетной недосказанности, радости очарования неожиданных случайных встреч – все это проникает в темную глубину Вселенского пространства и возвращается к людям, которые обретают способность открывать и понимать эту вечную тайную истину смысла жизни человеческой – в самой жизни!