Текст книги "Без любви"

Автор книги: Альбина Десницкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 12

Когда Танов открыл глаза, было всего половина четвертого ночи. Он попытался заснуть снова, но не мог отвлечься от мыслей о странном исчезновении восьмимесячной Леночки Ястребовой. Его охватил ужас, ведь Ванька тоже совсем ребенок, ему всего восемь лет. Как уберечь его от внешнего мира? Как сделать так, чтобы с ним никогда ничего не случилось? Он еще совсем маленький. Из школы до дома добирается один. Правда школа находится в соседнем дворе, но все равно, что он может сделать в свои восемь лет, если на него нападут? Павел Николаевич сел на кровати, встряхнул головой и произнес вслух:

– Что это я? Схожу с ума? Бред какой-то.

Он посидел, пытаясь отогнать от себя мучительные мысли. Представил Тамару. Что бы было с ней, случись что-то с Ванькой? Нет, она бы не пережила этого. Если бы ребенок пропал, и его не было сутки, двое, трое… Его жена уже просто умерла бы. А ведь Ястребова держится довольно бодро. И этот кот. Кот и ребенок, ребенок и кот. Что-то здесь не так. Коляска с ребенком возле зоомагазина, наполнитель для кошачьего туалета, кошачий корм. Может быть, отец девочки вовсе не Игорь? Может быть, Ястребова скрывала от мужа, что родила ребенка от другого? Может быть, поэтому материнские чувства практически отсутствуют? Ну не похожа она на убитую горем мать, никак не похожа. Оставалось надеяться, что исследование на полиграфе хоть что-то прояснит.

В шесть часов Танов понял, что уже не уснет, и решил, что надо вставать. В течение тридцати минут он, не торопясь, собрался и спустился вниз. Теперь надо дождаться открытия гостиничного ресторана. Надо обязательно как следует подкрепиться, в течение дня вряд ли удастся что-то перехватить.

Сегодня на пятнадцать часов назначено заслушивание уголовного дела у генерала Коробова. Анатолий Афанасьевич до недавнего времени был полковником, генерала ему присвоили два месяца назад. Хотя возглавлял он Следственный комитет в Дубровске уже на протяжении трех лет. Весь личный состав относился к нему с большим уважением, а кое-кто даже побаивался. Если дело заслушивается у самого Коробова, значит, все получат свою порцию кнута и пряника. Коробов никогда не проводил мероприятия для галочки. Он всегда тщательно готовился, заранее читал справки по делу. Разбирался в ходе расследований. Что сделано, что необходимо еще сделать, смотрел план по делу, нередко вносил свои предложения и корректировки. Помечал на отдельном листке вопросы к следователям, вопросы к сотрудникам. Когда-то и он начинал со следствия.

Ресторан открылся ровно в семь, Танов был первым посетителем. Но народ прибывал быстро. Многие завтракают в это время. Павел Николаевич выпил два стакана апельсинового сока. Затем положил в одну большую тарелку яичницу, несколько кусков ветчины, сыра, нарезанные огурцы и помидоры, взял пару кусочков черного хлеба и налил чашку кофе со сливками и сахаром. Завтракал он всегда очень плотно, потому что редко удавалось пообедать.

Следователь Танов сидел за ресторанным столиком и сосредоточенно поглощал свой ранний завтрак. Пил кофе. Все это он делал машинально, возможно, даже не чувствуя вкуса еда и питья. Думал он при этом исключительно о Маргарите Ястребовой. Что-то скрывает девочка. Симпатичная голубоглазая девочка с мягкими чертами простоватого лица определенно что-то скрывает. И это что-то отнюдь не девичье, заветное. Это ключ к разгадке истории о похищении младенца. Ключ к делу, ради расследования которого он, московский следователь, сидит в ресторане Дубровска в начале восьмого утра и пьет кофе. Кстати, кофе допит.

Без пяти минут восемь Танов открыл дверь Следственного комитета. Дежурный прапорщик на проходной напомнил, что сегодня совещание у генерала.

– Спасибо. Я помню, – ответил Танов и поднялся в свой кабинет.

Танов был наслышан о Коробове и даже два раза за время пребывания в Дубровске успел с ним пообщаться. Поэтому очень серьезно готовился к заслушиванию дела.

Денек сегодня обещает быть напряженным. В одиннадцать должны начать допрашивать родителей пропавшего ребенка с применением полиграфа. Надо подготовить справку о ходе расследования. Хорошо, что хоть план вчера доработал. Танов наклонился и открыл нижний ящик стола. Кажется, сюда он положил диск с записью первого допроса Ястребовой. Вот калькулятор, коробки со скрепками, степлер, ручки, карандаши, ножницы. Диска нет. Куда же он его положил? Павел Николаевич направился к сейфу, щелкнул замком. На первой полке лежала стопка дисков, причем часть из них не подписана. Среди них, наверное, и тот, с допросом. Танов решил просто перечитать показания. А разобраться с записями поручит кому-то из оперов. Он выглянул в коридор. Ни души. Позвонил сотруднику, осуществлявшему оперативное сопровождение, и попросил зайти. Через пять минут опер Абазин был у него в кабинете.

– Слушай, Никита, у меня тут вот пять дисков по делу Ястребовой, ни один не подписан. На одном должен быть допрос Ястребовой, а остальные, наверное, с прослушкой. В общем, надо бы разобраться, что за информация там содержится.

– Это срочно?

– Да, лучше бы не откладывать. У нас же заслушивание назначено.

– Я сейчас фонограммы слушал по вчерашнему делу, но если срочно, я отложу, займусь дисками.

– Спасибо. Займись, – Танов озабоченно склонился над стопкой бумаг.

Никита Абазов вышел.

Павел Николаевич открыл в компьютере предыдущую справку по делу и принялся ее дорабатывать. Начал с конца, потому что начало справки, фабула и все обстоятельства произошедшего не изменились. Самым важным на сегодня является тот факт, что в телефоне матери похищенной девочки нашли удаленные фотографии мужика, переодетого в женщину. Это уже хоть что-то. Можно выстроить предварительную версию преступления. Но это будет всего лишь версия, пока не подкрепленная никакими доказательствами. После допроса на полиграфе надо установить наружное наблюдение за Ястребовой и ее мужем, – решил Танов.

Он нашел вчерашние показания Лунова. Отец ребенка утверждает, что в момент похищения находился в Москве. Он говорит, что его слова может подтвердить его отец, дед похищенной девочки – Лунов Константин Михайлович, который работает с ним в Москве в одной фирме. Фирма называется ООО «Пассаж». Надо сделать запрос в эту организацию и пробить номер телефона Лунова по биллингу. В наше время мобильный телефон это не только средство связи, это также мощный помощник при розыске лиц и установлении их местонахождения. Когда телефон выходит на связь, то передает сигнал на ближайшую антенну. Таким образом определяется место, откуда телефон звонил или принимал звонки. Это и называется биллингом. И в данном случае биллинговые соединения обязательно покажут, где телефон Лунова принимал сигнал – в Москве или в Дубровске. Важно также установить, кто тот мужчина в женской одежде на удаленном фото в мобильнике Ястребовой. Понятно, когда муж Риты уезжал на две недели в Москву на работу, у нее был кто-то другой. А вот кто этот другой? Насколько близко она с ним общалась? Может быть, у нее не один такой дружок? А может быть, этот переодетый тип и похитил ребенка? Что касается показаний свидетелей, то пока ничего существенного для следствия в них нет.

Перед тем как зайти в зоомагазин, Ястребова побывала в детском магазине. Продавец из магазина игрушек, кроме как подтвердить, что Рита заходила в магазин, ничего сказать не может. Единственное, что привлекло внимание следователя в показаниях продавца: Ястребова не рассматривала товар, не выбирала, а купила первую попавшуюся игрушку, похоже, куда-то сильно спешила. Это тоже довольно странно. Хотя, может быть, она торопилась из-за того, что оставила коляску без присмотра? Но тогда зачем вообще было покупать игрушку именно в тот момент? У ребенка не было ни одной погремушки? Были. Все, кто бывал в квартире Ястребовой, подтверждают, что погремушек, мячиков в квартире пропавшей девочки полным полно. Так что заставило мамашу забегать в магазин и наспех что-то покупать? Не покидала мысль о зоомагазине. Если бы она вообще в тот день не купила коту корм, с котом ничего бы не произошло. Танов придумывал множество разных способов, как Рита могла бы поступить. Допустим, уложить ребенка дома спать и быстренько сбегать за кормом для кота. Зоомагазин рядом с домом. Даже если б ребенок проснулся, то самое страшное, что могло произойти, пять – десять минут поплакал бы. Или Рита могла бы попросить кого-то из соседей в своем подъезде присмотреть за коляской, а сама сбегала бы за кормом. Или попросить кого-нибудь посидеть дома с ребенком. Неужели никто бы не согласился помочь женщине с грудным ребенком? В общем, бред какой-то с этим котом, с зоомагазином. Зазвонил телефон. Танов снял трубку.

– Павел Николаевич, дежурная часть беспокоит. К нам поступил звонок от неизвестной женщины, представившейся Лисенко Ниной Георгиевной. Она утверждает, что может что-то пояснить по факту похищения ребенка. Женщина не оставила никаких контактных телефонов, но обещала перезвонить в течение часа, сказала, что может подъехать и рассказать что-то о пропавшей девочке.

– Пусть приезжает, только не раньше пяти вечера.

– Есть.

Последовали гудки.

* * *

Игорь проснулся отзвука льющейся воды. Он приподнял голову и глянул на часы: девять пятнадцать. Во рту чувствовалась горечь, голова болела, в горле пересохло. Вспомнил, что в одиннадцать надо быть у следователя.

– Дай воды, – крикнул он жене, надеясь, что та услышит. Появилась Рита в трусах и бюстгальтере.

– Что ты сказал, я не расслышала.

– Воды дай!

Она послушно отправилась в кухню, налила стакан холодной воды из-под крана. Подала.

– Вчера вечером звонил какой-то мужик.

– И что? – Игорь приподнялся на локте и начал жадно пить воду.

– Сказал, что знает, где находится Лена.

– Какая еще Лена?

– Дочь наша!

– Что? – Игорь оторвался от стакана с водой.

– Просил сто тысяч за то, что предоставит нам информацию.

– Ты что, вообще с ума сошла? Ты понимаешь, что это развод? Тебя как лохушку разводят! Надеюсь, ты послала его куда подальше?

– Я ничего не успела ответить, он повесил трубку.

– Надо срочно сообщить в полицию.

– Нам к следователю в одиннадцать, – напомнила Рита, – там все и расскажем.

– Сам знаю, что к следователю, не дурак.

Рита прошла на кухню и заварила чай. Она чувствовала себя довольно сносно, в отличие от Игоря. Ведь бутылка шампанского это не бутылка водки. Спиртное даже помогло ей снять нервное напряжение, накопившееся в последние дни. Такого стресса она не испытывала раньше никогда. В квартире все напоминало о ее любимой дочке. Следователь Танов вообще не давал покоя. Каждый день выдумывал что-то новое. Муж из-за случившегося стал совсем невыносим. Рита закурила, приоткрыв форточку, торопиться было некуда, время есть. Ей осталось только одеться. Заваренный чай остывал. Чувство тревоги нарастало.

Через пятнадцать минут Игорь был уже готов. До назначенного следователем времени оставался ровно час.

– Давай-ка дуй в магазин, – распорядился он.

– Зачем? – удивилась Рита.

– За чекушкой.

– Ты что, сейчас пить будешь?

– Буду. И тебе советую грамм пятьдесят.

– Это еще зачем?

– А затем, чтобы аппарат этот, как там его, детектор, не напутал бы чего.

– Не поняла.

– Что ты не поняла? Одно дело, когда тебя человек допрашивает, а другое, когда к тебе машину подключают. Мало ли что в ней перемкнет? Надо быть в таком расслабленном состоянии, чтобы вообще никаких вопросов к тебе не возникло. А расслабиться можно только, как ты догадываешься, с помощью водки.

– Я пить не буду.

– А я буду. Иди за водкой, я тебе сказал.

– У меня только сто рублей.

– Как раз на чекушку хватит.

– А ты на часы не забыл посмотреть? Спиртное во сколько начинают продавать?

– Черт! Черт! – Игорь судорожно заметался по квартире. – Давай, ищи, что у нас из таблеток.

– Зачем тебе?

– Объясняю тебе в последний раз. Для того чтобы полиграф пройти, расслабиться надо, – он открыл шкафчик, где в одну кучу были свалены пожелтевшие пузыречки и пластины с лекарствами. – На нем все твои эмоции отражаются. Если что не так, сразу что-нибудь заподозрят.

Игорь нашел в шкафчике таблетки амитриптилина, так как помнил их еще с детства. Ему давали эти таблетки как успокаивающее средство. От них спать хотелось и во рту пересыхало. Он проглотил сразу две таблетки. Это довольно большая доза, для начала это лекарство надо принимать по четвертинке три раза вдень. Но Игорю важно было благополучно пройти этот чертов детектор. Когда Игорь и Рита прибыли в Следственный комитет, Игорь уже находился в нужном ему состоянии. Голова легкая и пустая, слегка хочется спать и ничего не волнует.

Глава 13

Все было готово к допросу родителей пропавшей девочки с применением полиграфа. Составлен список вопросов, которые необходимо задать при тестировании. Психолог приехала на полчаса раньше. Следователь поглядывал на часы. Но вот сами родители почему-то задерживались. В пятнадцать минут двенадцатого Танов попросил с ними связаться. Но не успел дождаться сведений от опера, как позвонили с проходной и доложили о том, что Ястребова и Лунов уже здесь.

Первым решили допрашивать Игоря. К нему меньше вопросов, ведет он себя более адекватно. Да ему и скрывать-то нечего. Его вообще не было в городе, когда все произошло. Соответственно, с ним меньше возни. Надо по-быстрому провести следственное действие и отпустить парня. А вот с Ритой сложнее. Ее отвели в другой кабинет, где Никита Абазин и еще один оперативный сотрудник должны были с ней предварительно побеседовать. Но Ястребова потребовала, чтобы ей срочно разрешили переговорить со следователем Тановым. Она объяснила, что у нее имеется какое-то важное сообщение, касающееся ее дочери. Никита был вынужден связаться с Павлом Николаевичем и доложить ситуацию. Танов не стал откладывать и попросил привести Ястребову к нему в кабинет.

– Павел Николаевич, – Рита очень волновалась, голос ее дрожал, – мне вчера звонил какой-то мужчина. Он сказал, что знает, где моя дочь. Он требовал деньги.

– Сколько? – Танов оживился.

– Сто тысяч. Но у меня нет такой суммы.

– Когда и куда их надо принести? Мне нужны все подробности разговора.

– В сквер, возле общежития пединститута, к шести часам.

– Сто тысяч? – Да.

– Сто тысяч чего? Рублей, что ли?

– Да, сто тысяч рублей.

– Что-то маловато, если это выкуп за похищенного ребенка. Я думал, если будут просить выкуп, то, как минимум, сто миллионов. Здесь что-то не то. Может быть, это шутка?

– Думаю, что нет. Он не обещал вернуть мне Леночку, он сказал, что всего лишь знает, где она находится.

– Понятно. Шантаж. Но проверять эту информацию в любом случае надо. Я сейчас поручу это дело другому следователю. Мы все обязательно проверим. Не беспокойтесь, – Танов уже набирал номер на стационарном телефоне. – Андрей, ты можешь ко мне зайти?

Есаков пришел с блокнотом и карандашом. Здесь, в Дубровском управлении всех приучили к заведенному порядку: если тебя вызывает начальник, ты должен быть готов записать все, что он скажет.

– Слушай, у нас, кажется, начинается активное развитие ситуации, – Танов стоял в центре кабинета, держа руки в карманах. – Вчера просили выкуп за информацию о местонахождении ребенка. Хотя, возможно, это всего лишь шантаж. Сумма слишком мала.

– Сколько просили?

– Всего сто тысяч. Сто тысяч рублей, – уточнил Танов. – Якобы звонивший располагает сведениями, где сейчас находится ребенок.

– Не может быть! – удивился Есаков.

– Может, не может, а надо отрабатывать. Ты пока займись с Маргаритой Сергеевной, побеседуй с ней и прикинь, что будем делать. Да, Абазина позови, у него тоже есть к ней вопросы.

– Хорошо. А потом что?

– Потом проводишь Маргариту Сергеевну ко мне в кабинет, минут так через сорок.

Игорь сегодня был намного спокойнее, чем вчера. Хотя, он и вчера вел себя довольно сдержанно. Никаких эмоций, отвечал на вопросы четко, по существу.

Пока специалист подключал к нему аппаратуру, датчики, провода, Танов что-то старательно записывал. Когда все было готово, Павел Николаевич подошел к Игорю и сразу почувствовал запах спиртного. Это неприятно удивило.

– Ну что, вы готовы, Игорь Константинович?

– Абсолютно.

– Тогда начнем.

Танов начал задавать вопросы. Сначала он спросил, как долго они сожительствуют с Ястребовой. Начинать надо с тех вопросов, на которые человек даст правдивые показания. И посмотреть колебания волн на аппарате. Потому что у каждого человека своя степень активности. Кто-то при самом безобидном разговоре очень эмоционален, а кто-то даже в конфликтной ситуации ведет себя спокойно.

Психолог следила за амплитудой движения волн. Но колебаний не было вообще. Это означало, что человек совсем не нервничает, говорит чистую правду. Обычно, когда начинается допрос с применением этой техники, люди волнуются, даже если говорят правду. Небольшие колебания волн все равно появляются. У некоторых при правдивых показаниях бывают очень большие колебания. Но это у людей с неустойчивой психикой. А сейчас вообще полное отсутствие реакции. Будто человек спит и ему даже сны никакие не снятся.

– Удивительно, – подумал Танов, заглянув в монитор, – спокойный как удав. И не скажешь, что у него ребенка похитили!

Танов задал следующий вопрос, затем еще один. Перешел к самым важным, которые больше всего волновали следствие. Но реакции не было. Потом свои вопросы задавала Наталья Михайловна, психолог. Однако на протяжении всего допроса ситуация почти не изменилась. Происходили некоторые колебания, но такие, будто Игорь не на допросе, а лежит в постели и читает на ночь сказки своей дочери.

– Вы выпивали накануне? – решил прояснить ситуацию Танов. Лунов проигнорировал его вопрос.

– Игорь Константинович, я у вас спрашиваю, вы накануне выпивали спиртное?

– Выпил, конечно, я ведь тоже не железный. У нас такое горе, ну сами понимаете.

– Сколько?

– Ну, – он сделал вид, будто вспоминает, – грамм двести, наверное.

– Что пили, водку? – Танов вспомнил, что сам вчера сто пятьдесят беленькой пропустил, но выглядит и чувствует себя явно лучше Лунова, который утверждает, что всего двести граммов выпил.

– Водку, конечно, ничего другое я не пью.

– А сегодня не похмелялись?

– Ну, что вы, нет, конечно, – уверенно ответил Лунов, он ведь действительно не пил спиртное, употребил всего лишь две таблетки амитриптилина. И все.

Подполковнику Танову все стало ясно. Поэтому он и подполковник, что хорошо разбирается в людях. Лунов напился для того, чтобы аппарат не показал степень его волнения при ответе на вопросы. Зачем ему это надо? Бояться парню нечего, у него ведь железное алиби. В том, что ребенка похитили, виновата жена. Все вопросы к ней. Танов недоумевал, почему Лунов так себя повел. Оставалось рассчитывать только на допрос Ястребовой, может быть, хотя бы она не напилась.

Танов вышел из кабинета. Психолог Наталья Михайловна предложила Лунову еще семь тестов, надеясь расшевелить парня. Но все было напрасно. После этого она подготовила свое заключение, в котором указывалось, что «после осмотра и анализа полиграмм сделан вывод о наличии фармакологического противодействия процедуре тестирования, а именно, наблюдалось значительное снижение сигнала в канале электродермальной активности, усиление сигналов в канале сердечнососудистой системы (фотоплетизмограммы), что может свидетельствовать об употреблении Луновым И. К. алкогольных напитков или сильнодействующих лекарственных препаратов. В связи с чем дать ответы на поставленные вопросы не представилось возможным». Наталья Михайловна не стала посвящать Игоря в подробности своего заключения, потому что ознакомить потерпевшего с результатами следственного действия это задача следователя.

С Ястребовой тоже ничего не получилось. У нее произошел настоящий нервный срыв. Она рыдала, истерика не прекращалась. С каждым последующим вопросом она вела себя все хуже и хуже. Объясняла свое поведение звонком незнакомца, который просил выкуп за информацию о местонахождении девочки. Ну, какой полиграф тут что покажет?

Танов так рассчитывал на сегодняшние показания! Он был уверен, что сегодня ему удастся совершить прорыв в расследовании. Он предполагал допросить супругов спокойно, методично, не торопясь, чтобы наконец-то картина преступления прояснилась. Ему приходилось делать это бесчисленное множество раз, и он был уверен, что и в этот раз все получится. Ведь на допросе присутствовал очень опытный психолог – Наталья Михайловна Зотова. Тем более она уже общалась ранее с Ритой. Но, увы…

Теперь Танов должен был удовлетвориться только протоколом допроса, проведенного накануне. Зато он точно знал, что родители похищенной девочки что-то недоговаривают, а точнее, мама пропавшего ребенка, Маргарита Ястребова. Что сказать сегодня на заслушивании уголовного дела у генерала? Танов не любил усложнять. Его профессиональный опыт подсказывал, что самое простое объяснение чаще всего и самое верное. Ястребова изменяла мужу с любовником, – рассуждал он, кроме этого, она очень боится Лунова. Ребенок стал жертвой этих сложных отношений. Кстати, он же направил поручение в оперативную службу, чтобы установили все контакты Ястребовой, и особенно обратили внимание на лиц кавказской национальности. Танов набрал номер Никиты Абазина, но никто не ответил. Тогда он позвонил ему по мобильному.

– Никит, а что насчет последнего поручения?

– Работаем, Павел Николаевич. Пока ничего не установили. По предварительным данным ни с какими мужиками она не общалась, кроме своего мужа.

– Эта информация нужна срочно.

– Думаю, что ничего не накопаем. Не было у нее любовника.

Танов отключился. Был у нее любовник. Был. Плохо все-таки работают в Дубровске опера. Вот в Москве все по-другому поставлено. Там они день и ночь вкалывают. Если поручение срочное, к утру обязательно все сделают.

Все газеты ежедневно писали о пропаже восьмимесячной Леночки Ястребовой. Публиковали ее фотографии. Все телевизионные каналы обращались к телезрителям: помогите найти девочку! Главное Следственное Управление Следственного комитета обещало вознаграждение в размере одного миллиона рублей тому, кто поможет установить местонахождение девочки. Пошли четвертые сутки, как ребенок пропал. Надежды найти ее живой таяли с каждой минутой…

В дверь постучали.

– Вот, – Абазин положил на стол стопку дисков, – все прослушали.

– Что на них?

– Разговоры из квартиры Ястребовой, допросы ее и Лунова.

– Ты подписал, где что находится?

– Да, подписал. Думаю, вам надо все это самому послушать. – Там что-то есть?

– Мне показалось, что муж этой Ястребовой нашел жучки.

– Почему ты так думаешь?

– Да потому, что парень все время говорит только об одном, как он переживает за своего ребенка, как полиция не хочет искать их дочь. А потом начинается шум. То ли воду включают, то ли еще каким-то образом создают шум. Слышно, что разговоры есть, но о чем, непонятно. Слышно, как он ругается с женой. Потом все заглушает музыка, сквозь которую пробиваются какие-то крики. Но разобрать их не удается. И вот вопрос: у людей ребенка украли, а они сидят себе, веселятся, музыку слушают. Как такое может быть?

– Никита, спасибо тебе. Я сам все прослушаю. Спасибо.

На совещании по заслушиванию уголовного дела, возбужденного по факту похищения грудного ребенка, присутствовало более десяти человек. Начальники следственного и оперативного отделов, Танов, еще один следователь, эксперт и психолог.

– Павел Николаевич, доложите кратко о выполненной по делу работе, результатах и намеченных планах, – обратился генерал Коробов к следователю, хотя и справку по делу, и план работы он, как всегда, прочитал заранее.

Танов доложил, когда возбуждено уголовное дело, хотя это и так всем известно, но все же напомнить полагалось. Далее перешел к фабуле дела. А затем начал говорить о тех следственных действиях и оперативно-розыскных мероприятиях, которые уже успели провести. Он закончил официальную часть доклада, отложил свои бумаги в сторону и начал говорить о том, что было важно для всех собравшихся: как сдвинуть дело с той точки, на которой оно забуксовало.

– На допросе Ястребова ведет себя очень подозрительно. В соответствии с заключением, которое сделала Наталья Михайловна, – он с симпатией взглянул на психолога, – она, скорее всего, боится своего мужа и сконцентрирована больше на отношениях с ним, нежели на поиске пропавшего ребенка. Наблюдается полное безразличие к происходящему, хотя она все время спрашивает, когда найдут дочь. Но спрашивает как-то механически, по обязанности. Словно кто-то заставляет ее произносить одни и те же слова. У меня лично складывается впечатление, что Ястребова в отсутствие мужа имела связь с другими мужчинами, а теперь она боится, что правда всплывет. Однако оперативные сотрудники ее связь с другими мужчинами не подтверждают.

– Я тоже думаю, – вступила в разговор психолог Зотова, – что вся проблема в Ястребовой. Она действительно ведет себя не совсем понятно, не характерно для матери, потерявшей своего ребенка. Во время проведения исследования с применением полиграфа она пыталась устроить истерику, чтобы прибор не дал точных результатов. Зачем-то ей это надо?

– Понятно, – кивнул генерал и перевел взгляд на Танова. – Продолжайте, Павел Николаевич.

– Мы проверили содержимое сумки потерпевшей. В мобильном телефоне обнаружена удаленная фотография переодетого в женскую одежду мужчины. Возможно, это и есть ее любовник. Возможно, он маскировался для того, чтобы Ястребову соседи не заподозрили в том, что у нее имеется любовник. Но это опять же предположение. Как видите, вопросов много, ответов значительно меньше. Поэтому считаю необходимым установить наружное наблюдение за Ястребовой. И еще, сегодня прослушали диск с записью разговоров из их квартиры. Создается впечатление, что все разговоры, которые Ястребова ведет с Луновым, тоже рассчитаны на третье лицо. Очень часто парочка создает искусственный шум, включает воду, либо музыку. Слушать музыку, когда у них такое горе, это вообще в голове не укладывается. Если они обнаружили электронные жучки, которые были расставлены нашими сотрудниками при первичном осмотре квартиры, и таким образом скрывают от нас свою жизнь, значит, им есть, что скрывать. У меня все, товарищ генерал.

– А телефоны слушают? – задал резонный вопрос генерал.

– Так точно. Но по телефону супруги между собой не общаются, а на звонки родственников и знакомых отвечают одно и то же, что девочку еще не нашли, полиция этим не занимается, а занимается совсем ненужными делами, и все в таком духе.

– Да, – Коробов подергал себя за усы, что служило признаком недовольства ситуацией. – Сказали вы много, а вот сделали за это время мало. Я хочу напомнить, что уголовное дело имеет большой общественный резонанс и стоит на контроле в Главном управлении Следственного комитета. Люди ждут, что ребенок будет найден. А наши с вами предположения народ не успокоят. Плохо. Что скажут оперативные сотрудники?

Манера генерала проводить совещания всем была знакома. Вначале он всем недоволен, говорит, что все плохо, сработали отвратительно. Это, по его мнению, стимулирует работу. Но когда дела раскрываются, все, кто принимал участие в раскрытии преступления, получают щедрые награды. Поэтому собравшиеся восприняли слова генерала как само собой разумеющееся.

– Разрешите доложить, товарищ генерал, – начальник второго оперативного отдела Петр Сергеевич Найденов открыл свою папку с документами. – С момента поступления заявления о похищении младенца оперативными сотрудниками проделана следующая работа. Во-первых, установлены все контакты Ястребовой и Лунова.

Найденов говорил о том же, о чем уже рассказал Танов. Но Коробов не перебивал Найденова. Когда тот закончил, Анатолий Афанасьевич подвел итог:

– Что, товарищи офицеры, будем делать? Срок у вас три дня. Через три дня ребенок должен быть найден. – Генерал замолчал, как бы ожидая возражений от присутствующих, но никто ничего не ответил.

Возникла пауза.

– Так что? – повторил Коробов. – Сколько ждать будем? У вас есть три дня. На этом все.

– Товарищ генерал, – подал голос начальник следственного отдела, – еще не все.

– Что еще? Докладывайте.

– Вчера Ястребовой на домашний телефон звонил неизвестный, попросил выкуп за то, что он предоставит информацию о местонахождении ребенка.

– Так чего ж вы молчите? С этого надо было и начинать.

– Но дело в том, что звонивший просил всего сто тысяч рублей. И вернуть ребенка он не обещал, а сказал, что всего лишь знает, где его искать.

– Да, сумма для выкупа маловата. Но проверить все-таки надо. Чем черт не шутит? А вдруг этот сумасшедший и похитил девочку, а теперь удерживает ее у себя в квартире. Ему только и нужно, что сто тысяч. Знаете, сколько таких придурков? Организовали мероприятие по его задержанию?

– Да, сегодня к шести часам две группы оперов и спецназа выезжают в сквер возле пединститута.

Коробов посмотрел на часы:

– Так время без пятнадцати пять.

– У нас все готово.

– Действуйте. Обо всем докладывайте мне, – распорядился генерал.

Вернувшись после совещания в свой кабинет, Танов вспомнил о том, что ему еще предстоит допрос некой Лисенко, которая сама позвонила в дежурную часть и хочет сообщить что-то важное. Он назначил встречу на пять часов. А сейчас уже пятнадцать минут шестого. Танов позвонил в дежурную часть, оказалось, что свидетельница действительно пришла. Танов распорядился, чтобы ее привели к нему в кабинет. Через две минуты Лисенко появилась в сопровождении дежурного.

– Здравствуйте, – в кабинет вошла женщина среднего возраста, обычной внешности. Таких вокруг тысячи.

– Добрый день, проходите. Вы что-то хотели рассказать?

– Да, я думаю, это важная информация.

– Я вас слушаю, – Танов сложил руки на столе, не собираясь ничего записывать. Сначала надо выслушать, что она скажет, может, ничего и писать не придется.

– В то день, когда пропала девочка, я возвращалась с работы раньше, чем обычно. Я отпросилась, потому что мне должны были доставить мебель. Мы сделали ремонт, купили новый кухонный гарнитур, а доставка только в рабочее время.

Танов поторопил:

– Давайте дальше.

– Я шла через сквер к своему дому на улице Яблочкова, в сторону зоомагазина, а мне навстречу шел очень странный тип. Вы знаете, я бы сказала, что это мужик. И походка, и фигура – все мужское. Но одет почему-то он был в женскую одежду.

– Так, вот это уже интересно, – Павел Николаевич сразу оживился. – А могли бы вы более подробно описать, как именно выглядел этот человек?

– На нем был женский плащ такого рыжего, что ли, или коричневатого цвета.

– Вы только на плащ обратили внимание? А обувь, прическа?