Текст книги "Попаданец Сашка"

Автор книги: Альберт Максимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Пошли скорей!

– Не спеши, на трезвую голову дело делать не следует.

– Но ты же сам сказал, чтобы я сегодня не пил.

– Пить и напиваться – это разные вещи. А выпить немного надо. Давай, доливай себе, мне и этого много.

Дождавшись, когда Срег допьет вино, Морэт встал, бросил на стол медянку и, не оборачиваясь, пошел к выходу. За ним следом бросился и солдат. Шли они долго, минуя череду грязных и почти пустынных улиц, хорошо, что луна светила, иначе не с одной грязной ямой им пришлось бы близко познакомиться. Их странствие по окраине Лоэрна закончилось на пустыре, где одиноко стоял невзрачный дом. Моэрт пропустил вперед солдата и вошел следом. В доме находились два человека. Внимательный человек вполне мог догадаться, что это люди опасной профессии и кровь на их руках для них обычное явление.

– Приведи ее, – приказал Моэрт одному из них.

Человек с повадками наемного убийцы скользнул во вторую комнату, откуда появилась девочка лет десяти.

– Отец! – бросилась она к солдату.

Терпеливо дождавшись, когда солдат поговорит с дочерью, Моэрт сказал:

– Срег, у нас есть и другие дела.

– А где Фаэна и Лакас?

– Они в безопасности. Я держу свое слово. С дочерью поговорил? Ей нужно возвращаться. К Фаэне. А у нас с тобой еще дела.

– Какие?

– Отведи девочку к матери и брату, – приказал одному из двух его людей.

Дождавшись, когда они уйдут, Моэрт пошел во вторую комнату, пригласив туда солдата. В углу комнаты за грязной занавеской кто-то лежал и стонал. Моэрт обернулся к солдату и несколько театрально рванул занавеску. Срег ахнул. На полу лежал со связанными руками тот самый рабовладелец, который запорол до смерти его старшего сына. Рот его был окровавлен.

– Он твой. Можешь сделать с ним все, что захочешь.

После этого еще раз улыбнувшись, Моэрт вышел из комнаты. Вместе с оставшимся вторым своим человеком он долго сидел в первой комнате дома, слушая бесконечное утробное мычание рабовладельца. Наконец, из проема комнаты вышел, пошатываясь, Срег. Он был весь забрызган кровью. Глаза солдата лихорадочно горели.

– Выпей маленько, это не такая кислятина, как в харчевне. Но много не дам, завтра у тебя время возврата долга. Ты его убил? Знаешь, что по закону положено? Смерть у храмовников. Не бойся, я тебе помог и еще помогу. С семьей твоей все будет хорошо и тебя за убийство простят.

– Как? – хрипло спросил Срег. Чувствовалось, что он плохо понимал, о чем шла речь, взгляд у него все больше и больше туманился.

– Завтра король будет на центральной площади. Скажи ему, что ты отомстил за убитого сына, скажи, что ты солдат, покажи свой меч. И король поймет. Простит тебя. Я тебя не обманывал и завтра все будет так, как я говорю. Только слушайся меня. Ты будешь слушаться?

– Да…

– Хорошо. А сейчас спи.

Срег быстро уснул, растянувшись на циновке на полу.

– Следи за ним. Завтра утром твой напарник Бурон принесет ему чистую одежду, пусть переоденется. И перед тем, как выйти, дашь ему пару глотков маковой настойки на вине. Но не больше, иначе опять уснет.

– Бурон со мной не пойдет?

– Нет, у него свои дела. И жди знака графа. Как только он его подаст, сразу же выталкивай этого болвана.

– Я все понял.

На следующий день, еще далеко за полдень, центральная площадь столицы королевства начала быстро заполняться народом. Ближе к полудню на площади появились аристократы Лоэрна вместе с семьями и в окружении собственных вооруженных отрядов. А затем в конце улицы показалась королевская колонна. В отдельной открытой карете ехал король Френдиг, возвышаясь на специальном помосте. Из-за этого помоста граф Тарен, стоящий рядом с ним, оказался лишь вровень с сидящим королем. Во второй карете ехала королева Аньтила с сыном и дочерью. Следом двигалась целая кавалькада из числа личной королевской гвардии и карет с придворными, их семьями и прочими, кому удалось пристроиться к торжественному выезду короля.

Чем ближе была площадь, тем больше королевская колонна замедляла свое движение, с трудом пробиваясь через столпотворение людей. Сидящий Френдиг благосклонно улыбался в ответ на бурю восторженных криков своих подданных. Зато граф Тарен недовольно хмурился. Наконец, карета короля достигла центра площади. Граф Тарен поднял руку, требуя тишины. Гул голосов стал затихать. Раздался голос Френдига:

– Мои подданные. На земли королевства Лоэрн посмел вторгнуться наш вассал герцог Пиренский, известный всем под именем Черного Герцога. Сей недостойный вассал напал на земли Ларского графства и вероломно захватил город. Наш вассал доблестный граф Винтольд Ларский удерживает Ларскую крепость и просит нас о помощи…

В этот момент неожиданно как оказавшийся перед королевской каретой какой-то солдат громко закричал:

– Он убил моего сына. Он заслужил эту смерть! Эту смерть! – Солдат выхватил из ножен меч, но оказавшийся между ним и королем граф Тарен одним движением выхватил свой меч и погрузил его в грудь солдата, который упал замертво под колеса кареты. Площадь моментально охватила паника, кто-то рванулся вперед, многие бросились, наоборот, назад, разумно полагая, что королевская гвардия не будет выяснять, кто прав, а кто виноват, и просто потопчет всех. За ревом толпы не сразу был услышан громкий, с завыванием крик королевы, а когда люди стали обращать свой взор на вторую карету, их охватывал ужас. Принц Хловик висел пришпиленный длинной стрелой к задней стенке кареты. Стрела попала мальчику прямо в сердце. Королева уже не кричала. Аньтилу, потерявшую сознание и упавшую на пол кареты, пытались поднять ее фрейлины, отталкивая и мешая друг другу, сзади пробивались солдаты гвардии. Уже сверкали на солнце гвардейские мечи, падали, обливаясь кровью, зеваки, рискнувшие оказаться поблизости к королевской карете. Площадь начала быстро пустеть. Зарубленных гвардейцами оказалось меньше, чем число людей, погибших в давке. Но какое до них дело королю? Погиб его сын, у королевы произошли преждевременные роды, а сама она умирала от внутреннего кровотечения. Да и сам король Френдиг чудом остался жив. Граф Тарен еще раз показал свою верность короне, успев поразить своим мечом несостоявшегося убийцу короля. Ни о каком походе к стенам Ларска уже не могло быть речи. В сложившейся ситуации армия должна остаться в столице. Убийце принца благодаря панике удалось уйти. На крыше одного из зданий, выходящих фасадом на площадь, нашли лук, из которого была выпущена смертельная стрела. Граф Тарен лично взял расследование в свои руки.

Уже через два дня граф вошел в приемные покои короля с докладом. Френдиг после произошедшей трагедии находился в состоянии некой прострации и мало вникал в королевские дела.

– Ваше величество, жаль, что вы меня не послушались, когда я предлагал схватить этого солдата.

Френдиг внимал, молча уставившись в одну точку.

– Этого убийцу звали Срег. Я нашел дом, в котором он скрывался. В доме обнаружен труп почтенного Эйбереза, торговца живым товаром. Именно ему были проданы жена и дети убийцы. Старший мальчишка этого Срега рос таким же негодяем, как и его отец. Вы ведь помните обстоятельства, когда ваш Стриж сломал ногу. Сломал по вине Срега, и тот еще нагло отпирался. Мальчишка был достойным продолжателем своего отца. Наглый, лживый, высокомерный. И когда он оказался у почтенного Эйбереза, то продолжал вести себя так же вызывающе. За что был наказан плетьми. К сожалению, мальчишка умер. Такое случается у черни. Этот Срег заманил почтенного Эйбереза в свой дом и зверски его убил. А на следующий день он собрался убить вас, ваше величество. И если бы не мой меч…

Граф замолчал и внимательно посмотрел на короля. Тот за время доклада немного ожил, по крайней мере, взгляд монарха стал заметно осмысленнее. Между тем граф продолжал молча стоять. Френдиг разжал губы и хрипло с натяжкой произнес:

– Да, милый мой граф. Кругом измена. Моя охрана оказалась неспособна…

– Ваше величество, с вашего позволения я могу взять руководство вашей охраной в свои руки.

– Да, да…

Тарен удовлетворенно кивнул головой.

– Ваше величество, я продолжу. Этот Срег пытался отомстить за своего сына. И сделал это, убив вашего сына… моего любимого племянника. Вы ведь знаете, насколько сильно я его любил. Это был такой чудный мальчик. И чернь посмела поднять на него руки. У этого убийцы остались жена, дочь и младший сын. Они пытались скрыться, но мои люди не дали им такой возможности. Они схвачены и ждут вашего решения.

– Убить… Убить!!!

– В таком случае, если вы не будете возражать, казнь назначим на завтра. Посажение на кол. Всех троих. А сегодня вечером они познакомятся с палачом. Мой Март в этом деле дока. Они будут визжать всю ночь и умолять, чтобы их скорее посадили на кол. Не желаете присутствовать, ваше величество?

– Да, я хочу видеть…

На следующий день после казни жены и детей солдата Срега граф Тарен вновь навестил короля.

– Ваше величество, плохие новости из Ларска. Граф и его семья убиты при штурме замка. Замок пал. Своего младшего сына граф успел с охраной отослать из города. Они пытались перебраться через Барейн и были настигнуты людьми Черного Герцога. Все солдаты погибли, а юный виконт, пользуясь схваткой, сумел исчезнуть. Из-за наступившей ночи ему удалось скрыться на севере в лесах. Солдаты герцога пошли по его следу, но вынуждены были повернуть назад. В тот район вторглась большая орда орков. Виконт бежал как раз в их сторону и, судя по всему, попал к ним в лапы. А они, ваше величество, сами знаете, не разбирают, кто перед ними: чернь или благородные аристократы. Для них все они – мясо. И еще. При штурме замка погибли все родственники графа. Ларских графов больше нет, а сам город в руках нашего врага.

– Пошли войска. Нужно прогнать Герцога.

– Вот в связи с этим у меня есть еще одна новость. К счастью, что мы не послали войска в первый же день, как узнали о вторжении Черного Герцога. В столице зрел заговор. Заговорщики хотели воспользоваться отсутствием в городе верных вам войск и убить вас, вашу семью и меня, как человека, способного им помешать. Я думаю, что убийство вашего сына и покушение на вас было частью этого плана.

– Кто? Кто они?

– Пока не знаю, мне удалось схватить только мелких исполнителей, но расследование будет продолжено. У меня есть подозрения, но…

– Кто? Говори!

– Ваше величество. Я не удивлен, что подозреваемыми оказались мои давние враги. Граф Бертьен Сейкурский и виконт Чавил. И еще несколько баронов.

– Арестовать!

– Но, ваше величество, улик против них нет. И как воспримет их арест наша знать, ведь все знают о моей вражде с заговорщиками.

– Плевать! Арестовать! И к твоему Марту. Позавчера он хорошо себя зарекомендовал. А затем их на кол!

– А наследников?

– Тоже!

– Ваше величество, в таком случае в войсках может быть недовольство. Заговорщики пользуются популярностью у части войска. Если мы и наследников казним, то… Лучше их лишить титулов и дворянства, а потом, спустя некоторое время этих теперь уже простолюдинов можно будет обратить в рабство и продать в Хаммий. Это будет хорошее для них наказание.

– Я согласен, мой граф.

– А их замки можно отдать верным вашему величеству людям.

– Хорошо. Но что делать с Ларском?

– Сейчас пока не до него. Но позже я сам лично займусь этой проблемой.

– Хорошо. Граф, у тебя все?

– Ваше величество. Вопрос скорее личный, хотя даже личный вопрос для короля является вопросом государственным.

– Говори.

– Ваше величество, эта ужасная трагедия вас сильно подкосила. Но вы нужны стране. И у вас есть еще дочь, есть моя дорогая сестра и только что родился сын.

– Аньтила умирает…

– Будем надеяться на лучшее. Но вам нужны силы. Мой врач приготовил чудесное целебное средство. Я его пью, и я полон сил.

– Пусть он приготовит и мне.

– Хорошо, ваше величество, я распоряжусь. А чтобы наглядно убедиться в его чудодейственности, дайте его вначале какому-нибудь человеку, больному от усталости. Пусть он принимает его, скажем, седмицу. Я специально распоряжусь, чтобы приготовили большой флакон.

– Граф, я ведь понимаю твою щепетильность. Называй вещи своими именами. Ты ведь боишься, что я подумаю, что там может быть яд?

– Ваше величество?

– Эх, Тарен… После всего, что произошло, ты единственный человек в королевстве, которому я безоговорочно верю. Поэтому можно обойтись и без пробы лекарства.

– И все-таки, ваше величество, я буду настаивать на своем. Во-первых, вы сами сможете убедиться в чудодейственности лекарства. А во‑вторых, после разоблачения заговорщиков у меня появится много новых врагов, которые будут разливать яд лжи по всему королевству. Пусть и они убедятся, что я желаю вам только добра.

– Граф, я еще раз убедился в правильности своего мнения о тебе. Если моя Аньтила умрет, то только ты останешься из близких мне людей. И еще мои дети…

– Мои любимые племянники…

Возвратившись в свой дом, граф Тарен поднялся на второй этаж, запер за собой дверь и прошел в спальню на мужскую ее половину. В связи с недавними трагическими событиями Тарен отослал жену с детьми в свой родовой замок. Подойдя к внутренней стене, он нажал на неприметную планку и, ухватившись за крючки, рванул на себя стену, которая неожиданно довольно легко отошла, открыв небольшую комнату. Расположение ее было таким, что она находилась между двумя частями спальни и с торцевой части примыкала к лестнице. Обнаружить потайную комнату было практически невозможно. Разве что нужно было создать чертеж помещений второго этажа, а затем их все промерить.

В самом углу потайной комнаты на полу лежал весьма невзрачный большой мешок. Граф развязал его горловину, засунул руку внутрь и вытащил горсть сухих листьев. Хачху! Легендарный хачху! Двести лет назад его предок во время похода объединенных сил людей против гоблинов случайно обнаружил на склонах гоблинской горы небольшую полянку с этими растениями. Точнее, не он обнаружил, а его люди, которые преследовали нескольких гоблинов, и те за обещание их выпустить из окружения показали место, где растет хачху. Пообещать, конечно, пообещали, но гоблинов, после того, как те вывели людей графа на полянку, все равно убили.

Пращуру Тарена пришлось убить большую часть своих людей, зато остались только верные и не болтливые. Раз в несколько лет его люди совершали поездки к той горе, к счастью, все пространство вокруг было безлюдным, а если и встречалось поблизости какое-нибудь маленькое поселение, оно безжалостно уничтожалось. Листья хачху ценились на вес золота. Точнее, на вес серебра, особенно в Хаммие. С той поры богатство таренских графов пошло в гору.

Сам Тарен эти листья не употреблял. Он прекрасно помнил историю своего рода, когда граф с двумя сыновьями из-за употребления этих листьев за несколько лет превратились в сумасшедших ничтожеств. Хорошо, что еще младший сын того графа был слишком мал, чтобы кормить его этой гадостью. Он и стал продолжателем рода, когда старшие члены его семьи быстро угасли.

Личный лекарь графа научился делать настойку из листьев хачху. Вот и сейчас ему предстояла эта работа. Граф отобрал довольно большую стопку сушеных листьев, положил их в глубокую чашку, с удовлетворением окинул стоящие в комнате небольшие сундучки с золотом и серебром, и с небольшим огорчением, проступившем на его лице, захлопнул дверцу потайной комнаты. Теперь все снова смотрелось стеной мужской части спальни.

Чашку с листьями хачху граф отдал своему доверенному лекарю, приказав приготовить настой из листьев, но не слишком крепкий. Тарен не спешил ускорять события, да и не знал, как отреагирует организм короля на настой. Пока граф не разобрался со своими врагами, Френдиг ему очень и очень нужен. За ним Тарен как за каменной стеной, а с помощью настоя король станет еще более зависим от него. Листья хачху после продолжительного применения хорошо подавляли волю человека.

Через четыре дня умерла его сестра, королева Аньтила, а еще через день прибыл гонец от одного из ларских баронов. Тарен, не подавая вида, с облегчением вздохнул. На одной из стоянок орков среди одежды съеденных ими людей нашли и опознали куртку последнего ларского виконта. С ларской династией было покончено. Путь к короне Лоэрна стал намного ближе. Черный Герцог пока выполнял все свои обещания. Теперь главное: Ларск ни в коем случае не должен быть возвращен Лоэрну. Недоставало еще, чтобы в ларские графы пролез кто-нибудь из его противников в королевстве или и вовсе какой-нибудь ларский барон. Ведь по древнему закону в случае прекращения лоэрнской династии на трон должен сесть граф Ларска. И тогда вся его многоходовая работа обратится в пыль.

Конечно, он мог сам короноваться в Ларске, Френдиг сделает сейчас все, что он пожелает. А после того, как начнет пить настой из хачху, и подавно. Но тогда пришлось бы отказываться от Таренского графства. Самое богатое графство в королевстве достанется его кузену, этому ничтожеству и слюнтяю Зеронту. Ну уж нет!

После похорон королевы вся знать Лоэрна останется на поминальный вечер. Тогда он и разберется с графом Сейкурским и виконтом Чавилом. А их прихлебатели из числа баронов? Они не опасны. Кто подвернется под руку, те тоже окажутся в его подвалах. А там его Март каждого разговорит. Признаются в любом преступлении. Разве что граф. Крепкий орешек. И слишком популярен. Как бы и в самом деле настоящего заговора не сделали. Нет, графа Бертьена опасно оставлять надолго в живых. Конечно, он тоже рано или поздно признается, Март из него все жилы вытащит, но заставит. Но во что тот превратится? А ведь на казнь они должны идти своим ходом.

Значит, так. Приглашаю от лица короля графа и виконта со всеми их семьями, графа по дороге мои люди убивают, обвинив его в попытке нападения на короля. Виконта отправляю к Марту. Конечно, не мешало отправить туда и кого-нибудь из его детишек. Когда палач займется его младшей дочкой, тот сразу же признается во всем. Но нельзя пока детей трогать. Вот после его казни, да и то не сразу.

Френдиг настаивает на посажении на кол. Совсем из ума выжил. Этот виконт из очень древнего рода с кучей друзей и родственников, а вовсе не жена и дети какого-то солдата из черни. Казнь благородного должна быть благородной. Только через меч и никак иначе…

На поминальный ужин в большом королевском зале была приглашена только высшая знать Лоэрна. Почти все – графы, виконты. Все с семьями. Было несколько маркизов, чьи предки в свое время приехали в Лоэрн и присягнули на верность королю. Среди приглашенных оказалось и несколько баронов с семьями, которые смотрелись неким странным исключением. Тот, кто задумался над этим, обнаружил бы еще большую странность, все бароны были приверженцами графа Сейкурского. А если взгляд внимательного человека оглядел бы окрестности поминального пиршества, то он задумался бы еще крепче: вся охрана в этот вечер была из личной сотни графа Тарена. Конечно, Тарен, как-никак, шурин его величества и дядя новорожденного наследника престола, но где же люди самого короля?

Король за столом был мрачен, впрочем, это и понятно. Тарен, как всегда, бесстрастен. Поминальный пир продолжался недолго, хотя пили много – тон задавал король, и отказываться поднимать кубок вслед за королем было бы в высшей мере бестактно. Один только граф Тарен пил немного, хотя так же, как и все, выпивал бокалы с вином до дна. Секрет заключался в виночерпиях, которые подливали королю в опустевший бокал вина не в полной мере, его шурину и вовсе чуть ли не на донышко, зато остальным гостям доставались полные бокалы, налитые до краев.

Наконец, Тарен наклонился к королю и что-то сказал ему на ухо, Френдиг встрепенулся, оглядел весь зал и сказал:

– Я благодарю всех здесь присутствующих за то, что они почтили память моей жены и сына, убитых заговорщиками. Но я вынужден расстаться с здесь присутствующими. Попрошу задержаться графа Бертьена и виконта Чавила. С их семьями. Могут остаться и их бароны.

Удивленные гости стали, кланяясь королю, покидать зал. Дождавшись, когда за последним из них закроется дверь, и выждав еще немного, дав время на то, чтобы гости покинули замок, граф Тарен обратился к королю:

– Ваше величество!

– Да… хорошо… Негодяи! Мерзавцы! Убийцы! – взревел Френдиг. – Стража, взять их!

Люди личной сотни графа окружили небольшую кучку людей, большую часть которых составляли женщины и дети. В руках окруженных появились мечи. Но что могут сделать девять мечей против нескольких десятков врагов, давно приготовившихся к бою. К тому же на галерее королевского зала появились лучники, а гости, пришедшие на ужин, все были без кольчуг. Граф, виконт, три барона и четверо их взрослых детей понимали, что обречены.

– В чем нас обвиняют?

– Вначале сложите оружие. Рядом с вами женщины и дети. Некрасиво прикрываться ими.

– Мерзавец! Это твоих рук дело. Ты всегда нас ненавидел. И мы нашими женщинами не прикрываемся.

– Тогда тем более сложите оружие, иначе лучники в такой тесноте могут промазать.

– Хорошо, твоя взяла, негодяй. Но надолго ли?

По сигналу графа его люди стали принимать оружие у взятых в плен, всем стали вязать руки. Начали с мужчин, но графа Сейкурского почему-то игнорировали. Когда почти всех пленников связали, один из солдат графа Тарена незаметно для других толкнул Бертьена Сейкурского на двух стоявших рядом других солдат. Все трое упали. Но поднялись только двое: граф Бертьен лежал на полу, и из его груди вытекала небольшими струйками кровь.

– Он на нас напал!

– Это подстроено! – вскричал один из баронов, но по сигналу Тарена стоявший рядом солдат ударом кулака по голове оглушил преданного барона, и тот без сознания упал на пол.

– Увезти их всех! И быстро!

Люди Тарена схватили пленников и грубо их вытолкали из зала. Туда же унесли и оглушенного барона.

– Ваше величество! Вы будете лично присутствовать при допросе?

– Да.

– Но, может быть, вначале мой Март их слегка разогреет, а пока вы немного отдохнете? Вам нужно набраться сил. Завтра мой лекарь принесет то самое чудодейственное снадобье. Мы его опробуем на одном из наших пленников.

Король кивнул головой, а граф продолжил:

– Моэрт!

– Да, ваша светлость.

Рядом возник ближний человек графа.

– Передай Марту, чтобы никто из его гостей не смел спать. И пусть их там погоняют. Они должны завтра днем валиться от усталости.

– Слушаюсь, ваша светлость.

На следующий день граф Тарен входил в покои короля. Тот с бледным лицом расположился полулежа на своем ложе.

– Ну, наконец-то, граф, мне пришлось слишком долго тебя ждать.

– Простите, ваше величество, но я все время был внизу. Заговорщики дали показания. Главой заговора был граф Сейкурский. Он же нанял убийцу, застрелившего вашего сына.

– Где он?

– Граф Сейкурский его убил в тот же день. Он хотел все скрыть и посчитал, что наемный убийца может проболтаться.

– Кто этот убийца?

– Какой-то бродяга, без роду и племени. Граф обещал ему пять золотых. И потом убил.

– А остальные?

– Обычные заговорщики. Виконт Чавил был правой рукой заговора. Главным был граф. Именно он призвал Черного Герцога, руками которого он убил верного вашего слугу графа Ларского. После того как заговорщики должны были убить вас, а потом меня, граф Сейкурский надел бы на себя корону. Это была их цель. Но, как вы помните, мне удалось поразить убийцу мечом и таким образом расстроить замыслы мятежников.

– Да, я знаю, чем я обязан. Я помню…

– Ваше величество, мой лекарь приготовил лекарство. Не желаете посмотреть его действие. Я выбрал пару членов семей заговорщиков.

– Мне нужно одеться.

– Я сейчас приглашу камергера, ваше величество.

Спустя час в подвал замка, где размещались узники, вошли король с графом. Тарен кивнул Моэрту, тот вышел и сразу же вернулся. За ним следом шла, сильно пошатываясь от усталости, женщина, жена виконта Чавила. Идущий следом за ней солдат нес на руках девочку лет восьми-десяти.

– Ваше величество, у них была бессонная ночь. Девочка так устала, что не может стоять. Моэрт, дайте им лекарство.

– Ты нас хочешь отравить, негодяй!

– Ну что вы, виконтесса. Как можно! Нет, это не яд, а, наоборот, чудодейственное лекарство.

Граф подошел к Моэрту, взял у него из рук ложку с настойкой и влил содержимое ложки девочке в рот. После чего приказал солдату положить ее на пол.

– И что дальше, Тарен?

– Немного терпения, ваше величество.

Через несколько минут девочка начала оживать. Голова ее поднялась.

– Малышка, ты можешь встать, – ласково сказал ей Тарен. В это время Моэрт вливал содержимое ложки виконтессе.

– Это чудо, – сказал король, видя, что еще совсем недавно девочка была настолько обессилена, что не могла двигаться, а теперь она как ни в чем не бывало стояла и смотрела вокруг себя. А теперь и виконтесса явно ожила. – Я хочу его!

– Поднимемся наверх, ваше величество. Там вы и примете это чудотворное лекарство. Оно придаст вам сил. Ваше величество, у меня с собой опросные листы заговорщиков. Все восьмеро признались. Вы ведь помните, ваше величество, как они вчера схватились за мечи? К счастью, я поставил свою охрану. И лучников сверху. Иначе бы они, понимая, что разоблачены, бросились бы на вас. Этих негодяев нужно, конечно, казнить. Но казнь мечом, как и положено благородным. Тем более что убийство вашего сына дело рук графа Сейкурского. Остальные просто обычные заговорщики. А членов их семей следует лишить титулов и дворянства и выслать за пределы Лоэрна. Таким образом, вы покажете и свою твердую руку и в то же время выскажете милость к поверженным. А казнь можно назначить на завтрашнее утро. Внутри замка, сейчас после покушения на вас, королю не следует показываться в людных местах. Я еще не смог полностью поменять вашу охрану.

– Пусть будет так, Тарен. Но сейчас – лекарство!

Казнь заговорщиков произошла следующим утром тихо и без лишних глаз. Король Френдиг, граф Тарен со своим верным Моэртом – вот и все, кто смотрел, как восьмерым благородным людям королевства отрубили головы. Король в это утро был возбужден, сказывалось действие настойки. Проводив короля, Тарен вместе с Моэртом спустился в подвал, где своей участи ожидали полтора десятка членов семей казненных.

Граф сел в кресло, наполнил дорогим вином бокал и приказал ввести людей. Женщины, в том числе две старухи, дети от совсем малышки до шестнадцатилетнего юнца. Сейчас решалась их судьба. Граф потягивал вино и смаковал предстоящее действо. Полтора десятка глаз, ненавидящих и испуганных, усталых и с надеждой во взоре смотрели на него, вершителя их судьбы.

– Ну что, члены семей изменников? Долго я ждал этого часа. И дождался. Их всех сегодня казнили. Его величество король Френдиг хотел и вас туда же. Но я уговорил его сотворить милость. Поэтому наш всемилостивейший король своим указом лишил всех вас титулов и дворянского звания. Через час здесь будет жрец Храма Клятв и совершит обряд. Теперь вы чернь. Самая низшая и грязная чернь. И после совершения обряда вы будете высланы за пределы Лоэрна.

– Но я вернусь и отомщу! – коренастый черноволосый подросток с вызовом бросил слова Тарену.

– А, ты – Лайс? Бывший баронет Венсан? Это твой отец упал в обморок при аресте?

– Ты лжешь! Его ударили по голове после того, как он сказал, что убийство его светлости графа Сейкурского было подстроено!

– Тебе показалось, мальчик. И твой отец испугался и упал от страха в обморок. Он был трус.

– Ты лжешь! Мой отец самый храбрый! И я отомщу за него!

– Вот как? Гм. Что ж, я приму это к сведению. Отведите их обратно.

Когда за арестованными захлопнулась дверь, граф Тарен повернулся к Моэрту и сказал:

– Я вношу изменение в план. По-прежнему тайно ты вывозишь их к моему замку и продаешь большую часть хаммийцам. Не жадничай. Двух старух, которые им не нужны, отдаешь храмовникам. Пусть ими подавятся, – граф усмехнулся своей шутке. – А старших мальчишек отдашь не хаммийцам, а тоже храмовникам. Отдашь двух сыновей барона Фрастера, им шестнадцать и четырнадцать лет. Этого сопляка Венсана, ему четырнадцать. И… пожалуй, сына виконта Чавила.

– Но тому всего двенадцать лет.

– Зато он сын виконта.

– Но хаммийцы за сына виконта могут дать пять золотых. Да и за этих трех хорошо заплатят. Они же баронеты.

– Нет. Отдашь храмовникам. Эти уже большие. Остальных хаммийцы сумеют укротить. А этих… Особенно этого Венсана. Я не хочу рисковать. Они могут вернуться. Мне мстители не нужны. А от храмовников не возвращаются.