Текст книги "Элитный спецназ"

Автор книги: Альберт Байкалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Линев поднялся со своего места:

– Мне надо подумать.

– Думай, – усмехнулся Шамаев. – Только времени остается очень мало.

– Тебе все равно нужно лечиться, – напомнил ему Данила.

– Это можно делать и без охраны.

* * *

Вся дорога до Ростова заняла чуть меньше суток. Давая последние наставления, Арви Евлоев по иронии судьбы назначил старшим команды Антона Филиппова. Всем были выданы паспорта на другие имена и документы специалистов по энергетике. Аккуратно подстриженные и опрятно одетые русские не вызывали никакого беспокойства на блокпостах. Однако местная милиция вела себя по отношению к ним агрессивно. Заставляли выходить из машины, проводили тщательный досмотр. По командировочным удостоверениям в Ростов они ехали на месяц с целью получения там высоковольтных трансформаторов и организации их перевозки в Чечню. На лобовом стекле уже не новой «Нивы» даже красовались соответствующие пропуска.

– Не боитесь вот так, в одиночку, по Чечне ехать? – подозрительно сощурился перед самой административной границей молодой чеченский милиционер, возвращая сидевшему за рулем Антону документы.

– Страшновато, – вздохнул тогда Филиппов. – Но работать-то надо.

– Значит, платят хорошо, – сделал вывод сотрудник.

На самом деле перед самым отъездом Арви Евлоев предупредил, что все полевые командиры на пути следования уже предупреждены не только о том, что нельзя трогать машину с «энергетиками», но и должны оказывать всяческое содействие при непредвиденных обстоятельствах. Кроме того, на случай нападения какой-нибудь бесконтрольной банды отморозков или просто грабителей следом, в полукилометре, двигался молочного цвета «УАЗ» с четырьмя боевиками. Эти люди, напротив, были хорошо вооружены и экипированы, а по документам являлись сотрудниками охраны какого-то члена правительства. Перед самой административной границей было небольшое село, где они отстали.

В Ростове Филиппов нашел частный дом, расположенный на самой окраине города. Одноэтажный, оштукатуренный снаружи и побеленный известью, он утопал в зелени сада. Его хозяин, уже немолодой кавказец, заметно прихрамывающий на правую ногу, представился Салманом.

– В город без надобности не ходите. Если что-то будет нужно, один, максимум двое, – предупредил он, когда они оказались в просторной, но скромно обставленной комнате. – Соседи будут появляться, говорите, будто я вас нанял перекрыть крышу. Этим придется заняться реально. Шифер и рубероид в сарае.

– И как долго мы будем находиться у тебя? – осторожно поинтересовался Антон.

– Пока ремонт не закончим, – съязвил Сердюк.

– Как только появится человек, который привезет все необходимое для вашей дальнейшей работы, вы продолжите свой путь, – пропустив слова молодого бандита мимо ушей, ответил Салман.

– Понятно, – вздохнул Антон и оглядел комнату. Кровать с панцирной сеткой, старомодный диван, комод. В углу на обыкновенной тумбочке стоял небольшой телевизор Soni.

– Жить где будем? – Он перевел взгляд на хозяина.

– В соседней комнате, – кивнул он на вход, закрытый занавесками. – Там две кровати и две раскладушки.

– Хорошо, – Антон посмотрел на часы, собираясь с мыслями. – Нам надо кое-что прикупить. Нет даже зубных щеток. Где это удобнее всего сделать?

– Да где угодно, – пожал плечами Салман.

Спустя полчаса, побродив в толпе городского рынка, Филиппов нырнул в двери платного туалета. У одной из раковин молодой парень с сотовым телефоном на боку мыл руки.

– У тебя номер случайно не федеральный? – доставая из берсетки десятидолларовую купюру и следя за входными дверями, поинтересовался Антон.

– Случайно да, – удивленно-настороженно глядя на Филиппова, ответил тот.

– Дай, пожалуйста, звякнуть. Буквально два слова нужно сказать, – он протянул ему купюру. – Свой дома оставил.

Получив «трубу», Антон набрал номер, по которому можно было связаться с Линевым.

– Слушаю вас, – ответили на другом конце приятным женским голосом.

– Это ты, Елка? – утирая со лба пот, назвал он пароль.

– Сколько можно поправлять, не Елка, а Белка, – послышался отзыв.

– Передай, через полчаса буду звонить Даниле.

– Лучше дайте свой номер телефона, он перезвонит сам. Его здесь нет.

Антон растерялся. Он рассчитывал только купить себе телефон, откуда он знает, какой будет у него номер! Неожиданно его осенила идея. Он развернулся к парню, безучастно стоящему рядом.

– Продай свой сотовый!

От удивления у того вытянулось лицо:

– А мне как прикажешь быть?

– Тут же купишь новый, я хорошо заплачу.

Парень начал мямлить что-то вроде того, что ему из-за смены номера придется обзванивать всех своих знакомых, но осекся, увидев, как странный незнакомец уже отсчитывает две сотенные и пять десятидолларовых купюр.

– А они не фальшивые? – сузив глаза, спросил он, когда Антон продиктовал оператору связи временного центра ФСБ в Чеченской республике номер только что приобретенной «мобилы».

– Возьми мое водительское удостоверение и дуй в обменник. Тут сразу за углом. Без прав я никуда не денусь. Буду ждать у выхода с рынка.

– Пошли вместе, – не сдавался парень, крутя в руках пластиковую карточку.

– Жена должна у меня туда уже давно подойти. Понимаешь? – нашелся Антон.

На самом деле он не исключал за собой слежки и не хотел, чтобы их кто-то видел. Наверняка тогда бывшему обладателю LG зададут вопрос, с какой целью они общались. В этом случае провал обеспечен. Одно из условий, которое выдвинул Арви, – в России ни с кем никаких контактов и до особого распоряжения не приобретать никаких средств связи.

Распрощавшись с парнем, который вернул ему водительские права, Антон направился прочь от рынка, ища безлюдное место. Им оказался небольшой пустырь между двумя новостройками, превращенный в свалку разного хлама. На одном его конце двое мужиков распивали бутылку водки, на другом детвора играла в войну.

Не успел он усесться на остов старого холодильника и оглядеться, как зазвонил телефон. Звонок оказался ложный. Спрашивали Сашу, бывшего владельца мобильника. Второй звонок был от Линева.

– Ну, как у тебя?

– Я в Ростове, – Антон назвал адрес. – Среди нас чужой. Бывший бандит из Питера. Несколько лет был на стороне Магомеда. Его нужно выводить из игры.

– Вам это не навредит?

– Нет. Я отправлю его завтра, ну, например, за лампочкой в магазин. Называется «Электросила». Это в двух шагах от того места, где нас поселили. Вы его там и прищучите. А объяснить его исчезновение можно элементарным бегством.

– Не получится завтра, – вмиг погрустневшим голосом ответил контрразведчик. – Смогу приехать на день позже.

– Хорошо, – Антон посмотрел на часы. – Звони мне именно в это время. Телефон в доме хранить нельзя. Не дай бог звонок услышат.

– Понял. Желаю удачи…

Весь следующий день занимались ремонтом крыши. Снимали старые листы шифера, заменяли новыми. Сердюку эта работа была явно не по душе. Он постоянно устраивал перекуры и надолго ходил по нужде. В один из таких моментов Антон толкнул в бок Полынцева:

– Завтра после обеда идешь с этим козлом в магазин «Электросила», – он указал глазами в сторону тропинки, по которой только что исчез Сердюк, – там его наши повяжут. Поможешь. У них нет его фотографии, не успевают из Питера получить.

– Понял, – потирая руки, кивнул Сергей.

Глава 6

Проконсультировавшись со своим руководством в Москве, используя специальные каналы связи и получив «добро» на самостоятельную деятельность по обстоятельствам, капитан Линев разработал свой план игры в ответ на угрозу Шамаева.

И хотя на следующий день часовой у палаты не исчез, Линев объявил бандиту, будто его условия приняты в обмен на молчание о группе Филиппова.

– На основе твоих показаний уже рассматривается вопрос об амнистии.

На лице Магомеда появилась едва заметная улыбка, но тут же пропала:

– А почему солдата оставил?

– Теперь тебя от твоих же дружков охраняем.

– Разве кто-то знает обо мне за пределами этих стен? – удивился Магомед.

– В госпитале среди медперсонала много местных жителей, – пояснил Данила.

– Я как-то об этом не подумал. – Шамаев вспомнил чеченку, работающую санитаркой.

После ухода Линева Магомед ликовал. Он долго ходил из угла в угол своей палаты, изредка бросая веселый взгляд на сидящего напротив выхода солдата с автоматом на коленях.

Вошедший для осмотра доктор был уже без сопровождающего и не потребовал надеть на Магомеда наручники.

– Завтра на выписку, – подытожил он результат трехминутного осмотра…

Линев пришел на следующее утро раньше обычного:

– Значит, говоришь, вылечился? – глядя в глаза Шамаеву, вставшему при его появлении из-за стола, на котором стояла тарелка с остатками овсяной каши и какао, спросил Данила.

– Спасибо всемилостивому Аллаху и вашим врачам, – ответил боевик и метнул настороженный взгляд на двух незнакомых военных без знаков различия, которые стояли чуть поодаль и бесцеремонно разглядывали его.

– По закону даже сдавшиеся боевики некоторое время находятся в изоляторах временного содержания. Мы проверяем таких людей на причастность к громким преступлениям. Только после этой процедуры отпускаем домой. С тобой решили по-другому. – Данила развернулся в сторону пришедших с ним людей: – Василий Дорофеев и Иванов Егор. На протяжении некоторого времени будут обеспечивать и твою безопасность, и наше спокойствие.

– Хорошо, – кивнул головой боевик, словно присутствие этих людей рядом зависело от его решения.

– После обеда тебя выпишут, – напомнил ему Линев. – Куда потом?

– Здесь неподалеку в одном из селений у меня живут родственники, – ответил тот. – Пока поживу у них.

– Обязательно оставишь адрес, а вы, – он посмотрел на Дорофеева, – будьте на связи.

Тот кивнул.

Магомеда довезли в сопровождении все тех же военных до Джагларги на армейском «уазике», который сопровождал БТР. Аул располагался в предгорье вдоль дороги на Первомайское и насчитывал около пятидесяти дворов. Дом, где жили родственники Магомеда, был третьим с краю. Вокруг рос редкий кустарник, за ним, примерно через полкилометра, начинался лес. Он покрывал плотной зеленой массой высокие холмы, некоторые из них в высоту достигали до полукилометра.

– Раньше деревья вплотную подступали к селению, – вздохнул Шамаев, – постепенно то на постройки, то чтобы печи топить вырубили. Люди боятся далеко ездить за дровами.

Дорофеев, прикинув в уме карту, которую досконально изучил перед выездом, отметил про себя, что всего в двух с половиной километрах отсюда, в районе Марзой-Мокх, дорога, по которой они ехали из Курчалоя, пересекается с несколькими другими. Кроме обычных, когда-то хорошо асфальтированных, там было много проселочных.

«Наверняка хочет воспользоваться этим и уйти», – подумал про себя Василий, следуя через засаженный грецким орехом двор по выложенной из плоского камня тропинке вслед за Шамаевым.

Неожиданно из глубины сада выскочил здоровенный серый пес и с громким лаем бросился на вошедших.

От входа послышался громкий оклик и команда на чеченском языке. Собака сначала замерла на месте, посмотрела на своего хозяина, уже немолодого чеченца в папахе, и, опустив голову, скрылась среди насаждений.

– Здравствуй, Эдибек! – поприветствовал мужчину Шамаев.

– Здравствуй, Магомед! – спускаясь с крыльца и не скрывая радости, ответил родственник.

– Это мой старший брат, – повернувшись в сторону Дорофеева и Иванова, пояснил чеченец.

Они крепко обнялись. Эдибек начал что-то говорить по-чеченски, но Дорофеев сразу прервал разговор:

– Магомед! – Его лицо сделалось серьезным. – Мы же договаривались. Объясни все брату.

– Да, брат, совсем забыл тебе сказать, – Шамаев тяжело вздохнул, – нам придется говорить только по-русски и в присутствии одного из этих людей.

– Почему? – Эдибек перевел удивленный взгляд на Дорофеева, затем вновь вопросительно уставился на брата.

– Ты ведь знаешь, чем я занимался раньше?

В ответ Шамаев-старший лишь тяжело вздохнул.

– Теперь я решил порвать с прошлым. – Магомед отвел взгляд в сторону. – Сейчас несколько дней эти люди поживут здесь, а за это время…

– Обычные формальности, – не выдержал Иванов, подходя ближе. – Через несколько дней мы уйдем.

– Значит, пока он арестован? – нахмурился Эдибек.

– Думайте, как хотите, – Дорофееву надоел затянувшийся диалог, – но в остальных случаях сложивших оружие боевиков еще долго проверяют в другом месте, которое называется следственным изолятором.

– Все, командир, – Эдибек в знак примирения поднял обе руки вверх, – понятно. Надо было сразу так и сказать. Проходите в дом. Располагайтесь.

Дом был просторный. В нем было шесть комнат. Было видно, что живущие здесь люди не бедствуют. Стены и полы устланы коврами. Импортная теле– и аудиоаппаратура, забитые дорогим хрусталем шкафы.

«Наверняка награбленное», – подумал Дорофеев, внешне никак не выдавая свои эмоции.

– Я до войны был бортинженером на «Ту-154», – по-видимому, догадавшись, о чем подумали военные, заговорил хозяин. – Выполнял международные рейсы. Хорошо зарабатывал. А вообще у нас все хорошо живут. Мы не тратим деньги на водку…

– Это верно, – ответил ему Иванов, оставшийся стоять на входе. – Чего у русских не отнимешь, так это пристрастия к спиртосодержащим жидкостям…

Тем временем Линев находился в двух километрах южнее Джагларги, именно в том месте, где сошлись несколько дорог.

– Значит, так, – после некоторых раздумий он принялся инструктировать Джабраилова и двух его подчиненных, – у Магомеда Шамаева, кроме старшего брата, в этом же селении живет и младший. Зовут его Нурпаша. Имеет автомобиль «Нива» зеленого цвета. Нет сомнений, что Шамаев постарается через него передать информацию, которая ему уже известна, и дать знать о себе своему хозяину.

– Арви Евлоеву? – осторожно поинтересовался Джабраилов.

– Возможно, располагая такими данными, он постарается перепрыгнуть посредников и выйти на более серьезную птичку, – после небольшой паузы ответил Данила. – Вам предстоит остановить автомобиль и вновь сыграть роль боевиков. Как будто вы – остатки разбитого отряда и вам нужна машина. Начните с ним ссору. Задайте вопрос, почему, когда все чеченцы ведут священную войну, он жирует. Избейте, а потом сделайте вид, будто собираетесь отрезать ему голову. Наверняка он попытается доказать, что выполняет поручение своего брата, полевого командира Шамаева. Потребуйте доказательств. В общем, нужно узнать, к кому, куда и с какой целью он едет…

– А если он рванет в обратном направлении? – не удержался Иса. – На Курчалой.

– Это маловероятно, но там тоже устроили засаду. Кроме того, на всякий случай вокруг селения расположились секреты.

* * *

Ольга Полынцева уже двое суток провела в психоневрологическом отделении военного госпиталя, когда на пороге палаты появилась медицинская сестра и предложила пройти с ней.

С трудом усевшись на кровати, она некоторое время пыталась сосредоточиться и справиться с головокружением и сонливостью, вызванными лекарствами, которыми врачи снимали «ломку». Всунув ноги в тапочки, она наконец встала и, слегка покачиваясь, направилась за медсестрой. Открыв двери ключом и придерживая Полынцеву под локоть, та вывела ее в фойе.

– К вам посетители. – Женщина указала взглядом в сторону сидящих на скамейке военного, какого-то мужчины в штатском и женщины, на руках которой был Вадим.

Из груди Полынцевой вырвался стон. Неуверенно ступая, она подошла к женщине, лицо которой ей показалось очень знакомым, и опустилась перед сыном прямо на пол, на колени.

– Сынок! – В глазах замелькали мелкие мушки, к горлу подступил комок. Она находилась в полуобморочном состоянии. Вскочившие со своих мест двое офицеров, один из которых был подполковник Криворучко, подняли ее и усадили. Медицинская сестра принесла воды и какую-то таблетку. Стало немного легче.

– Меня зовут Наташа, – улыбнулась женщина, – пока вы здесь, Вадик будет у меня.

Наконец Ольга вспомнила, как к ней приходили военные. Среди них была и Наташа, только в форме.

Не говоря ни слова, Полынцева протянула руки к сыну.

– А удержите? – осторожно спросила Наталья.

Когда ребенок оказался в руках матери, та неожиданно уткнулась ему в животик лицом и зарыдала.

Наталья принялась гладить Ольгу по спине. После непродолжительной истерики она неожиданно успокоилась и подняла покрасневшие глаза:

– Спасибо вам.

– Да перестаньте, – смутилась докторша, – он мне не в тягость. Хороший, спокойный малыш.

– Оля, – наконец подал голос Криворучко, – командованием принято решение о предоставлении вам жилья по месту службы мужа.

– Он же на Дальнем Востоке, и потом, – она отвернулась, пытаясь подавить новый приступ плача, – после всего, что произошло, я ему вряд ли нужна…

– Вашей вины ни в чем нет. – Он вздохнул. – Вы подверглись насилию. Такого не выдерживают и крепкие мужики. А по поводу того, где непосредственно находится старший лейтенант Полынцев, не могу сказать точно, знаю лишь одно: подразделение, в котором он служит, приписано к Московскому гарнизону. Стало быть, и жить вы теперь будете в столице. Командиром бригады отдано распоряжение загрузить вещи в контейнер и сдать за вас квартиру. Нужна только ваша подпись в доверенности. Вот и нотариус с нами. – Криворучко указал рукой на сидящего рядом мужчину.

– На днях тебя перевезут в другое лечебное заведение, – дождавшись, когда зам по работе с личным составом закончит, заговорила Наташа. – Эта клиника под Москвой. Мне приказано тебя сопровождать.

* * *

Первые два дня прошли спокойно. Несколько раз Шамаева навещали знакомые. Из-за постоянного присутствия кого-либо из разведчиков говорили в основном о пустяках.

Настораживало, однако, Дорофеева и Иванова, что за все время в доме ни разу не появился младший брат бандита Нурпаша.

– Он подозрительно долго сегодня утром в нужнике сидел, – шепнул Иванов, передавая смену Дорофееву. – Наверняка письмо кропал.

– Теперь надо смотреть в оба, кто-то должен появиться.

Буквально через час во двор ввалила детвора. Трое мальчишек-подростков принялись, весело шумя, бороться с Магомедом прямо у крыльца.

– Кто это? – спросил Дорофеев стоящего рядом Эдибека, который подбадривал ребятишек.

– Племянники, по-вашему, – ответил тот. – Сыновья младшего брата.

– Он тоже здесь живет? – Василий изобразил на лице удивление.

– Да, через два дома.

– А почему до сих пор сам не навестил брата?

– Поссорились они, – неуверенно ответил чеченец. – Нурпаша против войны…

– Понятно. – Дорофеев опустился на небольшую скамейку, установленную в тени деревьев. И вдруг заметил, как Шамаев сунул в карман самому младшему мальчишке какой-то листочек.

«Процесс пошел», – с облегчением подумал он.

Паренек неожиданно упал и схватился за колено. Возня прекратилась.

– Доигрались! – рассмеялся Эдибек. – Пошли в дом посмотрим, что там у тебя.

Через некоторое время Шамаев-старший с озабоченным видом опустился на скамейку рядом с Дорофеевым:

– Вроде и ударился не сильно, а колено ушиб, – глядя вслед направляющемуся к калитке и прихрамывающему пареньку, которого придерживал за локоть один из братьев, сказал он.

– А куда это они его повели?

– Домой, – пожал плечами Эдибек. – Нурпаша знает в этих делах толк, скоро парень снова будет бегать.

В том, что ребенок несет Шамаеву-младшему письмо от Магомеда, сомнений не было. Посидев еще некоторое время, Василий направился в туалет.

Небольшое сооружение из кирпича находилось в самом глухом углу сада. Закрыв изнутри двери, он достал радиостанцию.

– Макет, я Заря, как слышишь? Прием.

– Я Макет, слышу хорошо, – донесся сквозь треск радиопомех голос Линева.

– Письмо передано младшему сыну Нурпаши Шамаева. Как понял? Прием.

– Вас понял. Конец связи. …После того как Линев сообщил Джабраилову о выехавшей в их направлении «Ниве», «боевики» принялись за дело.

Еще заранее, не без длительных уговоров Линева, переодетый в женщину-шахидку щуплый Иса вышел с Джабраиловым на середину дороги. На голове капитана милиции красовалась зеленая повязка, а две недели небритое лицо было покрыто густой черной бородой. В руках Вахид держал РПК. Обвешанный гранатами, с пистолетом на боку и огромным кинжалом в серебряных ножнах, он полностью соответствовал образу моджахеда. Иса встал позади него с пистолетом в руке. В черном платке, закрывающем все лицо, кроме глаз, и такого же цвета платье его с легкостью можно было принять за женщину. Шамиль, в черной кожаной шапочке, свитере, на который была надета разгрузка, укрылся в кустарнике в пятидесяти метрах впереди них с таким расчетом, чтобы, когда машина пройдет мимо, выйти на дорогу и оказаться сзади нее. Таким образом, если Нурпаша решит воспользоваться задней передачей, когда его попытается остановить Джабраилов, то наткнется на Батаева-старшего.

Послышался звук приближающегося автомобиля, и через полминуты из-за поворота вынырнула «Нива». Джабраилов поднял левую руку, останавливая машину, а правой направил на нее пулемет.

Нурпаша не собирался прорываться или возвращаться назад. С ходу приняв троицу за боевиков, он остановился и высунулся в окошко:

– Что нужно, брат?

– Твоя машина? – Джабраилов бесцеремонно дернул дверь на себя и выволок на дорогу двоюродного брата Шамаева.

– Какая машина! – возмутился Нурпаша. – Она мне самому нужна! И кто вы такие?

– Мы воины свободной Ичкерии! – сказал подошедший Шамиль. – А вот кто ты и почему не защищаешь вместе с нашими братьями и сестрами землю предков от неверных?

– Да свершится суд Аллаха! – проговорил Джабраилов и, ловко обыскав Нурпашу, толкнул его в сторону придорожного кустарника. На ходу Шамиль выхватил кинжал.

В глазах посыльного появились растерянность и испуг:

– Я родной брат Магомеда Шамаева!

– Ну и что? – усмехнулся Шамиль.

– Это известный среди моджахедов человек! – воскликнул Нурпаша.

– И поэтому ты не воюешь? – сквозь зубы процедил Джабраилов.

Схватив Шамаева-младшего за шиворот, он повалил его на землю у подножья огромного валуна. Шамиль со всего размаха влепил ему ногой в грудь.

– Не убивайте, – скорчившись на земле, сквозь кашель выдавил из себя Шамаев.

– Мы не убийцы, а судьи. – С этими словами Джабраилов двинул кулаком ему в ухо и посмотрел на Шамиля: – Режь его как барана!

Схватив несчастного за волосы, тот задрал ему голову, а Джабраилов уселся сверху, не давая своим весом даже вздохнуть ему.

– Погодите! – просипел Нурпаша. Его штаны стали мокрыми. – Я везу письмо самому Идрису от Магомеда!

– Врешь! Твой брат попал в плен к неверным! – прохрипел, войдя в роль, Шамиль.

– Ему удалось их обмануть, и он сейчас в селе, но сам не может оттуда выйти и послал меня. Если я не довезу письмо, случится беда и много наших братьев лягут в землю.

– Докажи! – Джабраилов встал и выжидающе уставился на трясущегося Шамаева.

Негнущимися пальцами тот надорвал подкладку старенького пиджака и вынул оттуда в несколько раз сложенный тетрадный листок.

– Вот, – он протянул его Вахиду, – посмотри сам.

Джабраилов развернул письмо:

«Да пребудет с тобой Аллах, если, получив это скромное сообщение, ты вновь собираешься в бой.

Как, наверное, тебе известно, брат, я был ранен в бою и попал в плен к неверным. Но не это главное. Там мне удалось узнать, что русские, которых ты отправил в лагерь, офицеры спецслужб. Все было подстроено. Милиция продалась неверным и помогла нас обмануть. Но я перехитрил русских. Это благодаря тем знаниям, которыми ты вооружил меня. Я убедил их, будто есть человек, который воспользуется этой информацией, если они не отпустят меня.

Сейчас я в Джагралги, и скоро мы вновь будем вместе. Слава Аллаху!»

Дальше следовал план расположенного высоко в горах аула под названием Шерди-Юрт, где крестиком был обозначен дом, в который нужно было привести письмо.

Нурпашу крепко связали и посадили на заднее сиденье машины. Иса наконец освободился от ненавистного ему женского одеяния и сел за руль. Джабраилов устроился рядом и тут же по радиостанции доложил Линеву, чтобы тот готовился к встрече.

Шамаев-младший широко открытыми глазами смотрел на все происходящее и лишь играл желваками.

* * *

Разведчики разместились в одной из палаток полевого лагеря роты МВД. Так называемые краповые береты со знанием дела оборудовали свою базу. Она скорее походила на опорный пункт, чем на место отдыха. Ее границами были вырытые в полный профиль окопы. Для бронетранспортеров оборудованы основные и запасные огневые позиции, а автомобильная техника стояла в капонирах, закрытых сверху маскировочными сетями. Палатки размещались в больших прямоугольных ямах, которые сверху тоже маскировались сетями. Здесь же небольшая площадка, куда могли приземлиться сразу несколько вертолетов.

Денисов, оставшийся за Филиппова исполняющим обязанности командира группы, с хмурым видом рассматривал карту, лежащую на столе. Линев, измотанный за последние три дня, только пришел после допроса Магомеда Шамаева и сразу завалился спать на грубо сколоченные нары. Васильев с Ивановым чистили оружие, Дорофеев на пару с Рязановым ушли в мотострелковый батальон, находящийся по соседству, куда накануне прибыла и была развернута полевая баня.

Денисов ломал голову над планом пленения или хотя бы уничтожения Идриса. Провести в районе, где он находился, широкомасштабную войсковую операцию было невозможно. Переброска крупных подразделений не осталась бы незамеченной. По всем расчетам и исходя из агентурных данных, Идрис всегда находился под охраной хорошо обученных арабов, отряд которых насчитывал около шестидесяти человек. По всем правилам ведения наступательного боя соотношение атакующих к обороняющимся должно быть не менее, чем три к одному. По всему выходило, в окрестности кишлака нужно было перебросить по меньшей мере около двухсот человек.

– Данила! – позвал контрразведчика Денисов.

Заворочавшись, тот поднял голову над подушкой и вопросительно уставился красными от недосыпания глазами на капитана.

Виновато шмыгнув носом, Максим пересел на нары и сунул начерченную от руки схему кишлака, где обитал Идрис:

– Предлагаю войти в аул не со стороны гор и зеленки, а через поле. Наверняка там меньше всего секретов.

– Не ломай голову, – прохрипел заспанным голосом Линев. – Шамаев указал оптимальный маршрут и даже подробно описал, где там установлены мины и растяжки.

– Как тебе его удалось расколоть? – оторвавшись от своего занятия, удивленно спросил Егор Иванов.

– Просто. – Линев вновь уронил голову на подушку и уже с закрытыми глазами продолжил: – Я ему показал отксерокопированную схему аула, которую он собственноручно нарисовал, естественно, без текста письма. Потом предупредил, что Идриса мы по любому теперь возьмем или уничтожим, а в эфир запустим «дезу», будто сдали его за вознаграждение братья Шамаевы под руководством давно сотрудничающего с нами Магомеда.

– А он?

– Броситься на меня пытался, – Данила перевернулся на спину, – потом на некоторое время притих, пораскинул мозгами и стал сговорчивее.

– Когда начнем работать? – Щелкнув крышкой ствольной коробки, Васильев вопросительно уставился на Линева.

Тот тяжело вздохнул и открыл глаза:

– А вот это уже ваша головная боль. Информацией я вас обеспечил, с руководством МВД взаимодействие организовал. Нужно будет привлечь авиацию или артиллерию – говорите.

– Нужны ракеты, – с иронией проговорил Иванов и, заметив, как лицо Линева сделалось сосредоточенно напряженным, добавил: – Две штуки, их на Западе называют «Сатана»…

Стены палатки вздрогнули от дружного хохота…

Под вечер два БТР-80 вышли из опорного пункта и направились по грунтовке, ведущей на юг. Они шли по дорогам, параллельным тем, по которым совсем недавно увезли команду Филиппова. Тщательно просчитав маршрут, Дорофеев надеялся к сумеркам оказаться в пятнадцати километрах от аула, до трех утра преодолеть оставшееся расстояние пешим маршем, устроив на всем пути засады «краповых беретов» на случай преследования. Получался своеобразный коридор для отхода. Десять бойцов спецназа МВД во главе со своим командиром роты должны были по плану выйти на самую окраину селения и ничем не выдавать себя до того момента, пока диверсионная группа не окажется в доме, где находится злосчастный араб.

Загнав бэтээры в небольшую расщелину, заросшую низким кустарником, спешились.

Сориентировавшись на местности и оставив у боевых машин только механиков-водителей, отряд численностью в двадцать четыре человека принялся подниматься в гору.

Иванов вместе с двумя бойцами спецназа МВД двигался в головном дозоре. У него была схема расположения так называемых ловушек, расположенных на тропе.

– Не обманул Магомед, – обезвреживая сигнальную мину, пробормотал себе под нос он, оглядываясь по сторонам.

Ночь нельзя было назвать темной, но, когда вышли на маршрут вдоль отвесной скалы, где было сумрачно, пришлось двигаться почти на ощупь. Все чаще стали делать остановки, внимательно осматривая через ночные бинокли склоны, покрытые лесом. Когда подобрались к аулу на расстояние километра, отряд поредел на девять человек. Разбивая бойцов на тройки, устроили через каждые четыре километра засады. «Краповые береты» сразу приступали к оборудованию позиций и минированию флангов. У каждого было по «шмелю».

– Ну что, – Денисов посмотрел на старшего лейтенанта, командира роты спецназа МВД Дегтярева, – я думаю, если будет преследование, отсечь его лучше здесь.

Дегтярев задумчиво оглядел видневшиеся на фоне неба деревья садов, огороженных заборами из камня, и кивнул.

– Главное, собак не растревожить.

– Это точно, – согласился Дорофеев и, похлопав его по плечу, скрылся вместе с офицерами в темноте ночи.

Света в ауле не было. Двигались двумя парами, справа и слева от дороги. В одном из дворов залаяла собака. Ее лай подхватила еще одна. Через минуту казалось, лают дома, заборы и деревья. Лай, словно круги на воде, от центра селения докатился до его окраин.

Дорофеев дважды щелкнул ногтем по микрофону переговорного устройства, что означало «затаиться». Присев на корточки, разведчики принялись ждать, когда четвероногие друзья человека, которые были явно их врагами, успокоятся.

– Первый, – едва слышно донеслось из наушника, – это Третий. По дороге в нашу сторону идут двое. Вооружены.

– Понял тебя, – зашептал, узнав по голосу Рязанова, Дорофеев. – Пропустите мимо, атакуйте сзади.

Рязанов и Иванов вырвались метров на сорок вперед, поэтому первыми заметили противника. Вскоре на фоне сереющего неба и Дорофеев различил два не спеша приближающихся силуэта. Они негромко о чем-то переговаривались по-чеченски.

Офицеры, получив команду, осторожно положили автоматы на землю и принялись бесшумно нагонять патрульных. Собачий лай оказался для них как раз кстати.

Они напали на чеченцев, когда те уже почти поравнялись с Дорофеевым и Денисовым.