Текст книги "Сыщик мафии"
Автор книги: Альберт Байкалов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Добрый бросился в дом. Нужно было найти кусок брезента или пленки, чтобы постелить в багажник. Встав посреди комнаты, огляделся. Труп его уже не так беспокоил, вернее, как-то само по себе прошло состояние брезгливого ужаса. Мозг был занят проблемой, от решения которой будет зависеть его будущее. Но, кроме разбитой мебели, здесь ничего не было. Разглядывая пустую сумку рядом с кучей денег, Добрый какое-то время пытался представить себя в качестве Потрошителя, расчленяющего труп убогого и укладывающего в нее части тела. В конце концов, скривившись, он бросился к дивану и найденным в кармане перочинным ножом стал срезать лоснившуюся от грязи обивку.
Удача вновь повернулась к Матвею лицом. Дежурный администратор без обиняков поняла, о ком речь, и назвала оставленный в спешке номер. На просьбу осмотреть его безропотно взяла ключи и показала на лестницу.
– Вас, наверное, предупредила охрана по поводу моего визита? – осторожно спросил он, когда они подошли к дверям.
– Просто не знаем, как быть с номером, – призналась дежурная. – Человек оплатил на неделю вперед и исчез. Как-то все странно. Мы бы не стали особо беспокоиться, всякое бывает, но горничная уверена, что он ушел налегке. Сначала даже подумали, может быть, здесь у него поселился друг или подружка. Знаете, как это бывает? Некоторые специально снимают у нас номера, чтобы отдохнуть от близких. Но прошло уже столько времени, а он так и не появился.
– Вы знали, что он уехал со стоянки на чужой машине?
– От вас узнала. – Женщина повернула ключ и первой вошла в номер.
Матвей шагнул через порог. В спертом, застоявшемся воздухе витал запах казенных простыней.
– Мы здесь ничего не трогали, лишь по вечерам горничная проводит влажную уборку.
– Значит, с момента исчезновения постояльца им никто не интересовался? – спросил Матвей.
– Нет.
– И в номер входила только горничная?
– Точно, – кивнула женщина.
– Если позволите, я осмотрю его вещи. – Матвей открыл створки шкафа. На плечиках висела кожаная куртка, на верхней полке – кепка с ушами, в следующем отделе – спортивный костюм и халат.
– Видите? – заглянув через плечо, вкрадчивым голосом сказала дежурная.
– Собирался здесь жить, и что-то помешало. – Матвей сунул руку в карман висевшей куртки.
– Что вы делаете?
– Вы же хотите узнать, куда он пропал?
– Думаете, что спрятался в кармане собственной куртки?
– Шутите? – усмехнулся Матвей, вынимая скомканный фантик от конфеты. Во внутреннем кармане тоже ничего не оказалось, а вот в правом он нащупал свернутый вчетверо листок.
– Пропуск в ГУВД. Кажется, что-то проясняется.
– Это полицейский?
– Скорее, наоборот, – задумчиво проговорил Матвей.
– Бандит? Надо срочно сообщить в полицию! Я так и знала! Галя говорила заведующему, не стоит тянуть! Господи!
– Не волнуйтесь. – Матвей сунул пропуск в карман. – Все нормально, не надо поднимать шум. Достаточно того, что я это знаю.
– Ах, да, вы же полицейский!
– С чего вы взяли? – удивился Матвей. – Ведь даже не проверили документы.
– Ну как? – смутилась женщина. – Сразу видно… И вопросы задаете…
– Приехали, – расстроился Матвей. – Я думал, вам Сергеич сказал насчет меня.
– И он звонил, – кивнула она. – Сказал, содействие оказать, мол, свой человек. Он у нас бывший сотрудник ФСБ…
Держа труп Николая за ноги, Добрый мелкими шагами пятился к дверям. Похожий на гигантский кокон окровавленный сверток, оставляя за собой бурые разводы, то и дело цеплялся за шляпки выпирающих из пола гвоздей. Наконец он шагнул в сени. Голова Николашки, вернее, то, что от нее осталось, с леденящим душу стуком свалилась с порога. Намучавшись, Добрый в конце концов дотащил тело до сарая. Оставалось уложить его в багажник. Как оказалось, это было сделать непросто. Сначала он закинул в него ноги, но едва взялся за плечи, как начавший коченеть труп вывалился обратно.
– Да что же это такое? – простонал Добрый, как неожиданно ему в голову пришла идея. Он снова потянул за щиколотки ноги несчастного. Когда они оказались над багажником, одну забросил себе на плечо, другую обмотал ремнем, которым была привязана сумка, и осторожно отпустил труп. Он так и остался висеть, вытянув правую ногу вверх. Добрый облегченно вздохнул, утер тыльной стороной ладони со лба пот и стал укладывать в корыто багажника верхнюю часть Николая. Пришлось повозиться, прежде чем покойник уместился так, чтобы закрылась крышка. Со двора выезжал словно во сне. С трудом заставил себя выйти из машины, чтобы закрыть ворота. Едва сел за руль, как из глотки вырвался сдавленный крик досады, и он вновь выскочил наружу. Нужно было возвращаться в дом, теперь уже за оставленными там в горячке деньгами.
На всегда безлюдных, словно вымерших улицах деревни, как назло, было полно народу. Казалось, люди специально вышли, чтобы посмотреть, как будет уезжать Добрый. У магазина за машиной увязалась собака, которая с лаем проводила его до околицы. Выехав за деревню, он вдавил педаль газа в пол и понесся в направлении выезда на шоссе. Однако так продолжалось недолго. В какой-то момент ему вдруг стало ясно, что он поступает по меньшей мере глупо. Мало того что у него в багажнике труп, так ко всему его уже наверняка ищет хозяин денег. Добрый доехал до того места, где асфальтированную дорогу пересекал проселок, и повернул. Утрамбованный колесами снег говорил о том, что дорога вела в какую-то деревню. Он прибавил газу. Неожиданно лес расступился, и машина вылетела на поле. Впереди, в морозной дымке, белели крышами корпуса фермы. Добрый надавил на тормоз, и тут же его бросило плечом на дверцу. Машину понесло юзом. Он вывернул руль, пытаясь остаться на дороге, но мокрый лед в сочетании с простыми ошибками, присущими разве только начинающему водителю, сделали свое дело. Машину подбросило, а стекла вмиг покрылись толстым слоем снега. Добрый налетел грудной клеткой на ремень безопасности, отчего из легких вылетел воздух и лязгнули зубы. Машина заглохла.
«Слава богу, что не перевернулся», – подумал он и потянул рычаг замка на себя. Раздался характерный щелчок. Он попытался навалиться на дверцу плечом, но этого не дал сделать ремень. Чертыхнувшись, отстегнулся и повторил попытку. Однако выйти из машины оказалось не так просто. Дверца упиралась в снег. Он надавил на стеклоподъемник. В салон ворвался запах свежести и талой воды. Добрый выглянул наружу. Как оказалось, машина по самые окна зарылась в снег.
– Не хило! – зло выругался он и с тоской посмотрел на дорогу. Что же делать? Попытка выбраться на другую сторону также не увенчалась успехом, все двери зажало.
– Да что же это такое? – возмутился Добрый. – Неужели через окно выбираться?
Он снова перебрался на сиденье водителя и высунулся наружу. На дороге никого, хоть это радует. Затем еще раз поднапрягся и толкнул дверцу. Снег слегка утрамбовался, и теперь она немного поддалась, однако, приоткрывшись на ширину спичечного коробка, со стуком уперлась во что-то твердое.
– Понятно. – Добрый сел прямо и утер лоб. – С этой стороны пенек или придорожный камень.
Оставалась вторая дверца. Он подтянул ноги к животу, развернулся на сиденье и уперся подошвами ботинок в дверцу пассажирского сиденья. Раздался хруст, и она тоже приоткрылась, так же как и левая, ударившись обо что-то твердое.
– Да что это такое? – охватила его паника. – Может, это из преисподней тянут руки и мешают выйти?
Не теряя время даром, Добрый торопливо расстегнул куртку и полез в окно. Мало того что он с трудом в него протиснулся, так еще, когда выбрался до половины, передняя часть туловища перевесила, и новоявленный душегуб ухнул в снег, который забился в глаза, нос и рот. Отдышавшись, он присел и пошарил руками внизу дверцы. Так и есть, под руки попался пенек и торчащие вокруг него ветки. Достав из машины куртку, Добрый оделся и, высоко поднимая ноги, направился вокруг машины. Как оказалось, он вылетел на пашню и уперся правой дверцей в вывернутый и замерзший пласт земли. Нужно было как-то выбираться. Но как? От одной мысли, что в багажнике труп убитого им человека, становилось дурно. Может, сходить на ферму? Вдруг там есть трактор? Но лишний раз попадаться кому-то из местных на глаза не хотелось. А что, если забрать деньги и пешком до трассы? Абсурд! Напрямую, через заснеженные поля и лес, не меньше семи километров. Даже без сумки такое расстояние не пройти. Ну а двинуть по дороге – это самое что ни на есть самоубийство. Прятать сумку, чтобы потом за ней вернуться, тоже глупо, да и невозможно. Остается ждать помощи. Когда Добрый окончательно смирился с тем, что так или иначе без машины ему можно сразу ложиться и помирать, как с дороги послышался странный скрип и храп. Он обернулся. Со стороны деревни в направлении фермы на запряженной в сани лошади ехал какой-то мужичок.
– Ура! – воскликнул Добрый и, еще не зная, сможет ли кобылка вытянуть полторы тонны из снега, отправился навстречу.
Глава 5
Марта надавила на звонок и тут же отдернула руку. Двери были массивными и не пропускали из квартиры звуков, однако Матвей почувствовал, как Дешин смотрит на него через глазок. После небольшой паузы щелкнул замок, и раздался вздох:
– Ну, что стоите, проходите!
Дешин выглядел не лучшим образом. Под левым глазом синева, переносица заклеена куском пластыря, на скуле ссадина. Накануне Матвей не видел ее у друга, поэтому удивленно спросил:
– А это откуда?
Дешин тронул челюсть и поморщился:
– Когда убегал, на ветку налетел…
– Значит, нарушил меры безопасности, – попытался пошутить Матвей.
– Ты острить пришел? – нахмурился Дешин и посторонился, пропуская гостей в квартиру.
Не решаясь воспользоваться приглашением, Матвей предупредительно вздохнул:
– Я ни при чем.
– Еще бы ты был при чем. – Дешин открыл двери шире.
Матвей пропустил Марту вперед и прошел в коридор.
– Я хоть не зря пострадал?
– Точно не зря! – успокоил друга Матвей, проходя в комнату. – Ты когда на работу?
– Вообще-то сегодня с утра должен был выйти…
– Извини.
– За что? – удивился Дешин. – Я же сам напросился!
– Все равно…
– Принимая решение, я уже знал, что легко не придется, и на всякий случай предупредил вчера шефа, что вроде как температура появилась. Сегодня утром напомнил и сказал, что совсем плохой.
– Ты ему больничный оформишь? – посмотрел на Марту Матвей.
– Обижаешь, – грустно усмехнулся Дешин.
– Вот что, мальчики. – Марта провела пальчиком по полке с книгами, поднесла к глазам и поморщилась: – Я пока займусь делом, а то тут некоторые совсем грязью заросли, а вы пока поговорите.
– Не надо! – ужаснулся Дешин.
– А чего ты так испугался? – насторожился Матвей, уловив в голосе друга нотки неподдельной тревоги.
– Мне так лучше! – выпалил Дешин и показал рукой на диван. – Сядь.
– Лучше грязью зарастать? – удивилась Марта.
– Не надо! – упрямствовал Дешин. – Даже не пытайся.
– Оставляя тебя в антисанитарных условиях, я нарушаю кодекс чести врача, – покачала головой Марта.
– Действительно, – пытаясь понять назначение лежавшей под креслом тряпки, вмешался в спор Матвей, – зарос грязью, как поросенок. По квартире и не скажешь, что здесь живет офицер полиции.
– Знаешь, что?! – вспылил Борис. – Благодаря твоим хитроумным комбинациям у меня и морда сейчас как у бомжа из подворотни, так что квартира в некоторой степени соответствует статусу проживающего в ней человека.
– Во дает! – восхитилась его упорству Марта. – Я где-то это уже слышала.
– В старом кино про беспризорника, которого пытаются помыть, а он кричит, будто ему врачи запретили, – продолжал глумиться Матвей.
– Где тряпка? – Марта строго посмотрела на Дешина.
– Послушайте, – умоляюще сложил он руки лодочкой, – я специально не убираюсь.
Матвей с Мартой переглянулись и вновь уставились на полицейского.
– Не хотел сглазить, но раз уж так… В общем, я с Татьяной вроде как отношения восстановил…
– Так тем более! – воскликнула Марта.
– Ты же помнишь, почему она ушла?
– Еще бы! Кобель! А по виду не скажешь.
– Спасибо за комплимент. Так вот, после того случая она к каждому столбу меня ревновать стала…
– Боря, – нахмурился Матвей. – Столб мужского рода, а ты сказал, что она тебя с женщиной застукала. Ты ничего не путаешь?
– В смысле? – не сразу понял, о чем речь, Борис и наконец махнул рукой: – Да ну вас!
– Ладно, ты так толком и не объяснил, где связь между твоим восстановлением отношений и грязью? – вмешалась Марта.
– Татьяна была неделю назад, – сокрушенно вздохнул Дешин. – Я возьми да и наведи везде марафет. Веришь, даже мебель отодвигал и все там мыл…
– И что?
– А ничего! Не поверила, что сам порядок навел. Говорит, будто у меня кто-то был…
– А разве нет? – продолжал глумиться Матвей. – Неужели ты способен сам полы помыть? Ты ведь даже носки не стираешь, а выбрасываешь и покупаешь новые! Больше поверю в то, что майор Дешин приказал младшему составу прибыть сюда для наведения марафета.
– Клянусь! – Дешин вскочил со своего места, развел руки в стороны и передвинул в воздухе невидимый то ли шкаф, то ли еще что-то. – Ведь мебель!
– Ну, допустим, мебель ты отодвигал не для того, чтобы убрать под ней пыль.
– А для чего? – вскинулся Дешин.
– Чтобы проверить, не остались ли где-то предметы женского туалета, похожие на тот, что лежит под креслом напротив…
– Что? – ужаснулся Дешин и проследил за его взглядом. – Черт!
– Я пошла готовить кофе, – едва сдерживая смех, произнесла Марта и вышла.
– Они что, специально это делают? – Дешин покосился на дверь, в которую она вышла.
– Могу предположить два варианта, – насмешливо глядя на друга, заговорил Матвей. – Первый – слабый пол после проведенной с тобой ночи напрочь теряет голову и уходит в чем мать родила, второй – ты каждой даришь нижнее белье…
– Точно! – Дешин двинул себя по лбу ладошкой. – Это я Маринке… Постой, и Катюхе тоже…
– Боря, доведут тебя амурные дела до парапета, – покачал головой Матвей.
– Ладно, давай о деле, – спохватился Дешин. – Чем закончилась поездка? В пансионате я не зря получил?
– Мало тебе наваляли, – выпалил Матвей. – Это же надо додуматься, на стоящем под видеокамерой «Майбахе» разбить стекло и сесть за руль!
– Ты что, издеваешься?! – не поверил своим ушам Дешин.
– Я? – Матвей ткнул себя пальцем в грудь и покачал головой. – Нет! А вот ты не подумал, что начальник службы безопасности имеет связи в своей бывшей конторе?
– Он что, мент?
– Бери выше!
– Я так и знал, – упавшим голосом пробормотал Дешин. – И что?
– За стекло заплатишь, а там как карта ляжет…
– Шутишь?
– Шучу, – признался Матвей.
– Зачем?
– Тебе же скучно.
– Мне нормально, – надулся Дешин.
– На самом деле все прошло замечательно. – Чувствуя, что переборщил, Матвей вынул из кармана найденный в номере пропуск в ГУВД и протянул полицейскому: – Человек, которого мы ищем, накануне угона побывал в вашей конторе.
– Интересно. Предлагаешь мне навести справки?
– Конечно! – кивнул Матвей.
– Хорошо. – Дешин поднес листок к глазам и по складам прочитал фамилию: – Доброходов.
– Ну, так что?
– Как ты себе это представляешь?
– А разве сложно?
– Допустим, нет. – Дешин откинулся на спинку дивана.
– Так в чем же дело?
– Ты абсолютно не представляешь нашу атмосферу.
– Почему не представляю? Даже очень. Кислород, азот плюс выхлопные газы…
– Брось шутить, – нахмурился Дешин.
– Так поясни.
– Я даже не знаю, кто этот Доброходов, по какому вопросу его вызывали, а главное, кто?
– Это так важно? – пытаясь уловить ход его рассуждений, удивился Матвей.
– Представь себе, я звоню сейчас этому следователю и начинаю спрашивать, кто такой Доброходов, которого он вызывал три дня назад.
– И что тут такого?
– Ничего. Кстати, мне вначале придется звонить вовсе не следователю, поскольку его фамилия здесь неразборчива, да и номера телефона у меня его нет, а дежурному. Соответственно, попаду на запись…
– Да ты что? – шутливо округлил глаза Матвей.
– Не паясничай. Даже если дежурный назовет номер телефона следователя незнакомому человеку, представившемуся полицейским, и я до того дозвонюсь, он не станет мне давать информацию.
– А ты пробовал?
– А зачем? К тому же если этот человек в чем-то замешан, то о проявленном интересе со стороны майора полиции наверняка доложат руководству. Дальше по принципу домино – внутренняя проверка либо дело в службе собственной безопасности. – Дешин выдержал паузу, давая Матвею переварить услышанное, и продолжил: – Есть еще один не менее приятный вариант, этот Доброходов, например, уже найден мертвым.
– И как быть? – расстроился Матвей.
– Идти самому надо и напрямую говорить со следаком, тогда толк будет. А телефон… – махнул рукой Дешин.
– Боря, – покачал головой Матвей, – какого черта ты мне мозги выносишь? Какая разница, как ты узнаешь?
– Просто решил тебя помучить, – признался Дешин и втянул носом наполнившийся ароматом кофе воздух. – Пошли на кухню!
– Тпру! – брызгая слюной, натянул вожжи лиловый от ветра мужчина. Брови, воротник белого полушубка, половинки которого сходились где-то в районе рта, и нижняя часть надвинутой на глаза шапки-ушанки были покрыты белыми кружевами изморози.
– Брат, выручай! – Добрый стянул с головы шапочку. – Слетел с дороги и в снег так зарылся, что без твоей помощи не выберусь!
– Где ты тут брата видишь? – оглянулся по сторонам мужчина.
– Как к тебе… Вернее, к вам обращаться? – поняв свою оплошность, сжал в руке шапочку Добрый.
– Савелий Петрович меня зовут, – представился мужчина и посмотрел на машину. – Можно на «ты». Давно здесь?
– Нет, – ответил Добрый, водружая шапку на место.
Мужчина сполз с саней, глядя на машину, стянул рукавицу, отряхнул прилипшее к полушубку сено:
– А лопата есть?
– Зачем?
– Лошадь не трактор, надо колеса от снега очистить, сзади тоже убрать… Выезд к дороге сделать…
– Лопаты нет, – покачал головой Добрый и едва удержался, чтобы не добавить: «Зато труп в багажнике имеется».
– Считай, что тебе крупно повезло. – Мужчина развернулся и направился к саням.
Ломая голову, где в сложившейся ситуации Савелий увидел фарт, Добрый подошел и встал рядом.
Между тем Савелий откинул брезент, и он ахнул. На сене, которое было уложено в сани, лежали две снеговые лопаты.
– Ты как будто знал, что меня по дороге встретишь!
– Если бы к тебе ехал, то одну лопату прихватил бы, а так здесь две. Ты же не думаешь, что я тебе помогать стану?
– И на том спасибо, – беря лопату, поблагодарил Добрый. – Ты куда ехал?
– На ферму, – показал Савелий в сторону белеющей у леса крыши. – Снегом ворота завалило.
– Работаешь там?
– Это мое хозяйство.
– Фермер, что ли?
– Ты давай работай, а то уеду, – не ответив, махнул рукой Савелий.
Если до машины Добрый расчистил путь быстро, то дальше дело пошло медленнее. Запал кончился, и пришла усталость. Ко всему выпавший за ночь снег не успел слежаться, рассыпался и стекал с лопаты. Зато слой ниже был твердый, как пенопласт, и приходилось в буквальном смысле вырубать его кубами. Добрый кряхтел, налегая на лопату. Неожиданно, когда он в очередной раз зацепил гигантский пласт снега и поднял его на уровень груди, раздался треск.
– Э-ээ! – напомнил о себе Савелий. – Осторожнее! Сломаешь, вторую не дам, мне самому нужно. – Он уже распряг лошадь, оставив сани на обочине, и теперь возился со сбруей.
Вымотавшись вконец, Добрый очистил машину до половины, и задняя дверца без труда открылась. Он расстегнул куртку, хотел было снять ее, как вдруг увидел на свитере кровь и снова застегнул замок.
– Правильно, не надо раздеваться, ветер, – с назиданием похвалил Савелий. – Продует – сляжешь. Ты и так кашляешь…
– Может, поможешь? – взмолился Добрый. – Я не обижу. Сколько хочешь?
– А сколько дашь?
– Десять хватит?
– Я своим алкашам в месяц меньше плачу… – присвистнул Савелий.
– Так вези их сюда! – обрадовался Добрый. – Всех! Озолочу!
– Ты что, инкассатор? – усмехнулся мужчина. Взгляд его при этом сделался подозрительным.
– Бизнес у меня, – выпалил Добрый. – Только…
Все слова вылетели из головы. Действительно, как он объяснит, что, имея такие деньги, ездит на «Жигулях» и одевается в китайский ширпотреб.
– И что у тебя за бизнес? – склонил голову набок Савелий.
И тут Доброго осенило. Он даже крякнул от пришедшей в голову идеи.
– Нормальный бизнес. Я – председатель совета директоров одного крупного банка.
– Чего? – протянул Савелий и рассмеялся: – Ты? Ой, уморил!
– Я тебя понимаю. Встретил зачуханного парня на разбитой машине, в каких-то лохмотьях… Только это правда.
– Рассмешил, – покачал головой Савелий.
Добрый забрался в машину через оставленную открытой заднюю дверцу, протиснулся между сидений и вынул из бардачка пачку пятитысячных купюр.
– Смотри! – протягивая Савелию, выдохнул он. – Я твою ферму купить могу вместе с тобой.
– Настоящие? – засомневался тот, нерешительно беря в руки пачку.
– А то!
– Знаешь, что? – Савелий всучил деньги обратно и с опаской посмотрел на лошадь. – Я, наверное, поеду… Отдам лопату… Потом вернусь.
– Ты что, испугался? Думаешь, я кого-то ограбил?
– Нет, – испуганно замотал головой Савелий. – Что вы…
– Понятно, – улыбнулся Добрый. – Я сейчас тебе все объясню.
– Не надо! – закричал мужчина и отскочил от него. Но, неожиданно передумав, снова заговорил: – Темнишь ты что-то. Ну, да ладно, помогу тебе. Только не трогай меня. Молчать буду и забуду эту встречу как страшный сон. – Савелий скинул тулуп, под которым оказалась тряпичная куртка, и направился к машине.
– Значит, Доброходов проходит как свидетель преступления, – задумчиво глядя, как исчезают, превращаясь в мокрые пятна на теплом капоте, снежинки, задумчиво проговорил Матвей.
– Тяжкого преступления, – уточнил Мысов.
Дешину стоило больших трудов уговорить следователя встретиться на нейтральной территории. Ссылаясь на занятость, тот предлагал обсудить вопрос у него в кабинете. Но у обоих друзей были свои причины не появляться в ГУВД. Дешин опасался попасться на глаза начальству, которое здесь частенько бывает. Ведь сразу вскроется обман. А то, что доклад по телефону о якобы высокой температуре – вранье, в прямом смысле слова написано на лице. В свою очередь Матвей вне стен этого учреждения чувствовал себя хозяином положения. Не заладился разговор – развернулся и уехал. А там могут возникнуть самые разные ситуации. Взбредет в голову следаку, будто частный сыщик что-то скрывает, возьмет да и оформит под надуманным предлогом на пару суток.
– Можно предположить, что подошедший к нему в баре пансионата человек и есть убийца, – напомнил о себе с заднего сиденья Дешин.
– Только как он его там нашел? – недоумевал Мысов. – И какого черта Доброходов вообще делал в пансионате?
– Неужели непонятно? – удивился Матвей. – Там работала его мать, и он решил использовать его в качестве убежища.
– В небольших городках легче найти человека, – сомневался Мысов. – Почему бы ему в Москве не затеряться? В соседний район переехал – попробуй, найди.
– А что, если Сухарь как раз там и обитает?! – выдвинул предположение Дешин. – И назначил ему там встречу.
– А потом убежал, – хохотнул Матвей. – Не вяжется.
– Тогда какая у него могла быть еще причина?
– Вы же сказали, что ищете не его, а машину, на которой он уехал, – напомнил Мысов. – Может, скажете, что в этом корыте такого, чтобы платить за ее розыск частному сыскарю?
Матвей думал. Он и так нарушил все данные Шатуну обещания. О деньгах знает Дешин. Конечно, он никому не расскажет, но все же это тяготило. А теперь еще и Мысов хочет узнать причину.
– Коллега, – посмотрел на Дешина в зеркало заднего вида Мысов, – нехорошо!
– Не моя тайна! – развел тот руками.
– Ты понимаешь, что мне ничего не стоит связать угон с исчезновением свидетеля? – повернулся Мысов к Матвею.
– Если бы мы тебе не сказали, ты бы еще долго был в неведении того, что Добрый в бегах.
– Он не в бегах, – возразил следователь. – А узнал бы я уже завтра, поскольку собирался вызвать его.
– Зачем? – спросил с заднего сиденья Дешин.
– Провести опознание.
– Разве вы Сухаря уже поймали? – опешил Матвей.
– Это опознание по фотографиям, – ответил за Мысова Дешин.
– Да, я через паспортный стол получил его портрет, – подтвердил Мысов.
– А что, в базе его нет? – удивился Дешин.
– Представь себе, чистый.
– Так, может, все же не он? – осторожно предположил Матвей. – Сейчас можно любые документы сделать.
– Дело в том, что на записи, – постучал по крышке лежащего на коленях ноутбука следователь, – одно и то же лицо.
– Понятно, – кивнул Матвей, – ты мне, кстати, флешку верни.
– Не вопрос. – Мысов выдернул из разъема устройство и протянул Матвею.
– Себе-то срисовал? – на всякий случай спросил тот.
– А ты думал, – усмехнулся Мысов. – Значит, в машине перевозили деньги?
– Я тебе этого не говорил. И вообще, с чего ты взял?
– Сталкивался, – лаконично ответил Мысов. – Сейчас частенько всплывают дела с перевозчиками.
– С какими перевозчиками? – не понял Матвей.
– А тебе разве твой друг не рассказывал?
– Собственно, зачем ему знать? – стал оправдываться Дешин. – Тем более это никаким образом не повлияет на качество розыска машины.
– Мне кажется, ее уже нет смысла искать, – сказал Мысов. – Груз давно из нее забрали, а сама машина либо разобрана на запчасти, либо и вовсе сгорела где-то в глуши…
– Я ее и не ищу, – признался Матвей, – мне нужен Добрый.
– Теперь, как выяснилось, он и мне нужен, – вздохнул Мысов. – Ну что ж, колись до конца.
– Ты прав, деньги в ней перевозили.
– Значит, можно предположить, что твой клиент – представитель теневого банка.
– С этого места поподробнее, – попросил Матвей.
– Ишь ты! – восхитился Мысов. – Как мне что-то надо, так клещами не вытянешь. Нет уж, уволь. Пусть тебе друг твой расскажет, а мне идти надо. – Он посмотрел на часы и протянул для прощания руку. – Надеюсь, как только его найдешь, дашь мне знать.
– Куда я денусь? – отвечая на рукопожатие, хмыкнул Матвей.
– Кстати, здесь, – следователь сунул руку в карман и протянул Матвею сложенный вдвое листок, – адрес прописки Доброходова. И еще на всякий случай я записал координаты жены.
– Он женат? – отчего-то удивился Матвей.
– Был, – уточнил Мысов. – Дочери три года. Два года назад развелись.
Добрый заглушил двигатель и выбрался из-за руля. Одежда снаружи была мокрой от снега, изнутри от пота. Перебирая руками по корпусу машины, которая теперь стояла в прямоугольной снежной яме, он обошел ее спереди и заглянул под переднее колесо. Брошенный туда чехол с сиденья был порван шипами резины и выброшен вперед. Встав на четвереньки, он дотянулся до него и потянул. Раздался хруст рвущейся материи, и Добрый завалился на бок.
– Черт!
– Ну, что там? – раздался голос Савелия.
– Сейчас! – крикнул Добрый и стал забивать чехол с другой стороны колеса.
Неожиданно машина дернулась.
– Тпру! – закричал на лошадь извозчик.
Добрый выпрямился и вернулся за руль. Захлопнув дверцу, посмотрел в зеркало заднего вида. Мужчина пританцовывал рядом с лошадью.
«Может, ей тоже под нос денег сунуть? – неожиданно подумал он, заводя двигатель. – Савелий так лопатой махал, что до сих пор от одежды пар идет», – и, высунувшись в окно, крикнул:
– Давай!
– Но! – стеганул кобылу кнутом Савелий. – Пошла!
– Давай, родная! – напрягся Добрый, отпуская сцепление.
– Пошла! – обрадованно завопил Савелий.
Машина на малых оборотах выбралась на дорогу, и Добрый вышел наружу, оглядывая правильной формы капонир, образованный вертикальными стенами снега. Рядом со следами колес слева возвышался пень, справа – вывернутый по осени трактором пласт земли. Сейчас он замерз и превратился в камень. Немного в любую сторону – и результаты аварии были бы куда более трагичны.
– Что теперь? – Савелий прошел вперед, рассматривая результаты заноса.
– В автосервис придется заезжать.
…Улицы Снегирева уже освещали фонари, а в окнах горел свет. Отчего-то на этот раз Добрый не сразу нашел превращенный в мастерскую гараж, где ему поменяли стекло. Он даже подумал, что кто-то снял со столба колесо с надписью «вулканизация», которое служило ориентиром. Однако, немного поплутав, все-таки отыскал нужную улицу и остановил машину у дома. Въездные ворота в гараж были уже закрыты, но изнутри, через щели, пробивался электрический свет. Добрый несколько раз стукнул во встроенную калитку и прислушался. Раздались шаги, лязгнул металлом засов, и калитка с грохотом распахнулась.
– Чего? – обдал перегаром слесарь.
– Не узнал? – сокрушенно вздохнул Добрый.
– Санек? – воскликнул мужчина и пожал плечами. – Постой…
– Ты мне до обеда стекло вставлял!
– Извини, не признал, – шмыгнул носом слесарь. – Что случилось? Не поднимается?
– Нет, со стеклом все нормально. Я тут с дороги слетел в сугроб… В общем, фары разбил. Как сейчас без света?
– Никак, – согласился с ним слесарь. – Приезжай завтра.
– Как?! – ужаснулся Добрый и схватился за калитку. – Не могу я до завтра ждать!
– Рабочий день закончился, я отдыхаю.
– Погоди! – рванул калитку на себя Добрый. – Я вдвойне заплачу!
– Да мне хоть втройне, – фыркнул слесарь. – Не буду ничего делать.
– Сколько хочешь?!
– Нисколько.
– Десять дам! – выпалил Добрый.
– За фары? – вмиг протрезвел слесарь.
– Если бампер заменишь, еще столько же накину…
– Слыхал? – крикнул куда-то внутрь гаража слесарь.
– На двоих! – раздался оттуда чей-то пьяный голос.
Добрый скрипнул зубами, все как будто сговорились. Савелий тоже ломался, пока ему чуть ли не зарплату врача выдал, теперь эти уроды. Ему, конечно, не жалко, куда столько денег? Только ведь сразу поймут, что к чему, и неизвестно, чем все закончится. Могут к участковому побежать или того хуже… Хотя чего эти алкаши могут?
– Хорошо, – выдавил он из себя. – Пятнадцать, но машина через час готова.
– Ты это серьезно?
– А куда мне деться? Утра ждать?
– Заезжай! – Слесарь прикрыл калитку и стал возиться с засовами. Добрый отправился к машине.
Допуская, что у Доброго после всех приключений может хватить ума прятаться дома, Матвей решил начать его поиски от исходной точки, то есть по месту регистрации. Прописан он был с матерью в Солнцеве. Опасаясь, что мать уже в курсе приключений своего сына и не захочет пускать его на порог, он попытался уговорить поехать вместе с ним Мысова. Но у следователя на это время была уже запланирована очная ставка, на вторую половину дня следственный эксперимент. Дешин, как назло, куда-то пропал. Самое интересное, что у друга впервые за все время не отвечал телефон. Однако, поразмыслив, Матвей неожиданно пришел к выводу, что так оно, наверное, будет лучше. Наверняка люди Шатуна трутся где-то рядом, и неизвестно, чем может закончиться для него нарушение условий договора. Конечно, нужно быть очень смелым или совсем глупым человеком либо одновременно и глупым, и смелым, чтобы после всего остаться жить дома. Хотя даже смелостью такой шаг не назовешь, это скорее патология. Тем не менее начинать с чего-то надо. Скамейки у подъездов пустовали. Как говорится, не сезон. На детской площадке взбирался на горку какой-то подросток. Чуть дальше, у самой стены соседней высотки, со скучающим видом наблюдала за бегающей по талому снегу болонкой девушка. Туловище болонки было запаковано в розовый комбинезон. Мокрая шерсть на подбородке свисала грязной мочалкой.
