Текст книги "Операция «Цхинвал»"

Автор книги: Альберт Байкалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– А где же супруга-то его? – ужаснулась женщина. – Может, он с ней что сделал?

Нуха устремился на кухню. Неужели участковый еще не знает, что живущий по этому адресу автослесарь убил человека? – удивился он.

Как выяснилось, Муртаз оплошал. Он до сих пор не убил Болтаева-старшего. Тот с разрезанной удавкой шеей извивался на полу под весом чеченца, который пытался задушить его голыми руками. Порванный шнурок валялся рядом.

– Почему так долго?! – Нуха оглядел кухню и, не найдя ничего подходящего, вспомнил о пистолете. Из-за жары они не могли носить одежду, которая бы скрывала оружие. Свой «ТТ» Муртаз оставлял в машине. Нуха нашел способ и хранил оружие в борсетке, с которой не расставался. Он торопливо расстегнул замок, нащупал рифленую ручку и вынул «ПМ». Присел на корточки и несколько раз наотмашь ударил хозяина квартиры в лоб.

Тот вскрикнул, зажмурился, втягивая голову в плечи, но не потерял сознания.

По всей видимости, звуки потасовки услышали на площадке, потому как в дверь стали долбить настойчивей.

– Кто там пришел? – просипел малиновый от напряжений Муртаз.

– Участковый, – ответил Нуха и плечом столкнул Муртаза с Болтаева. Тот попытался встать. Нуху поразила проворность с виду пропитого мужичка. Хотя что тут удивительного? Это в его жизни самая главная драка. Хоть и безнадежная. Он встал на четвереньки, чем облегчил задачу. Нуха еще несколько раз двинул основанием рукояти уже по темени. Болтаев рухнул на пол. Из образовавшейся на голове раны, пульсируя, хлынула кровь.

– Уходим!

Нуха выскочил в коридор и кивком головы дал понять, чтобы Муртаз открыл дверь. Тот подчинился. В последний момент милиционер отступил назад, но налетел на стоявшую позади соседку. Форменная фуражка полетела на пол. Нуха со всего размаха врезался в него плечом.

Милиционер полетел на спину, увлекая женщину. Та взвизгнула. Нуха устремился вниз.

Он на одном дыхании добежал до соседнего двора, вышел на улицу, спустился в переход. Погони не было. Пошли не спеша.

– Слава Аллаху! – усевшись за руль, проговорил Нуха и завел двигатель.

– Теперь куда? – Муртаз закрыл за собой дверцу.

– Попробуем найти женщину, с которой он уехал.

– Нам опасно оставаться в городе, – как бы невзначай сказал Муртаз.

– Ты предлагаешь сказать об этом Гапуру? – нахмурил брови Нуха.

– Мы ведем себя, как в девяносто втором году, – Муртаз поежился. – Даже хуже.

Глава 7

С момента приезда в деревню прошло не больше двух часов, а дом преобразился. Татьяна надела невесть откуда взявшиеся резиновые перчатки и первым делом вытащила за ворота все пожитки бомжей. Две груды тряпья, драные хозяйственные сумки и даже валенки. Претендентов на жилую площадь видно пока не было. Первым к куче подошел соседский пес. Он старательно обнюхал ее, потом брезгливо отряхнулся и в довершение помочился на валенки.

Болтун, которого Татьяна попросила вырвать во дворе разросшуюся лебеду и полынь, наблюдая за этой картиной через забор, рассмеялся.

– Ты чего? – на крыльцо вышла Татьяна.

– Да так, – Болтун вернулся в реальный мир, который тут же представился ему в уныло-серых цветах. Он вытер тыльной стороной ладони лоб и снова принялся рвать траву. У поленницы образовалась уже приличная куча, а ладони стали зелеными.

– Закругляйся, – Татьяна по-хозяйски обвела взглядом двор. – Надо машину загнать.

– Дай ключи, – попросил Болтун.

– Я сама, – она направилась к калитке.

– Не доверяешь? – он сокрушенно вздохнул. – Правильно.

– Вот! Вот она! – раздался с улицы пьяный женский крик. – Сучка городская. Понаехали!

Болтун вернулся к забору и посмотрел на дорогу. Это были их старые знакомые. Только теперь на одного меньше. Сейчас на них и вовсе нельзя было смотреть без содрогания. Мужчина едва держался на ногах. Торчащие в разные стороны грязно-серые волосы, такого же цвета опухшее лицо, щелки глаз, покрытые коростами руки. У Болтуна просто не укладывалось в голове, как можно так жить. Рядом растрепанная женщина в рваной юбке. Новый член этой команды имел на удивление противоположную внешность. Полная дама с высокой, больше подходящей для вечера прической, в черном брючном костюме и туфлях с нескрываемой злостью смотрела на Татьяну.

– Чего уставилась? – вновь закричала пьянчужка. – А ну, вали из нашего дома!

– Катерина Семеновна, что за дела? – Татьяна вышла за ограду и уперла руки в бока.

– А как ты, милочка, хотела? – грудным голосом заговорила представитель местной власти. – Сто лет вас тут не было, и вот, явились. А дом, между прочим, ухода требует. Тут уже и ребятишки стали играть. А что, если пожар? Погода вон какая, – он обвела вокруг себя взглядом. – Вся деревня сгорит.

– А от этих не сгорит? – не выдержал Болтун и осекся, вспомнив, что в его положении лучше быть в тени.

– Ты мне зубы, Катерина Семеновна, не заговаривай, – Татьяна устало отмахнулась. – Знаю я, что это за папуасы. Небось, квартиры обманным путем у них черные риелторы купили, а в обмен здесь устроили. Тебе за это на лапу дали. Нехорошо это!

– Да как ты смеешь! – женщина поперхнулась от негодования.

– А вот так. Скажи, что я не права. Может, покажешь домовую книгу? То-то! – увидев, как она замешкалась, торжественно проговорила Татьяна.

– Слушай, – уже более миролюбиво заговорила представитель власти. – Пусть переночуют. А утром я что-нибудь придумаю.

– Нет уж, увольте, – Татьяна категорически запротестовала. – Вы лучше к себе возьмите.

– Да что же это такое делается?! – неожиданно перешла в наступление бомжиха. – Средь бела дня из дома на улицу выбрасывают!

Представитель власти поморщилась, но промолчала, давая высказаться, по-видимому надеясь, что эти причитания вынудят Татьяну пойти на уступки.

Болтуну эта картина надоела, и он отправился в дом. Здесь, на плите, уже вовсю кипел чайник. Татьяна начисто вымыла пол, двери, окна, полки, убрала паутину и даже обмела стены. Чтобы окончательно избавиться от запаха нечистот, по углам разбросала полынь и чабрец. Он выключил газ и прошел в комнату.

Здесь тоже все сияло чистотой. Посреди стол. Стулья отсутствовали. Во дворе Болтун видел обломки. По всей видимости, пьянчужки их попросту поломали друг о друга. Между окон, в которые заглядывали ветви черемухи, стоял старенький телевизор. Справа кровать. Сейчас на ней не было даже матраца. Все, чем пользовались новые жильцы, Татьяна выбросила.

Болтун вдруг подумал, что, возможно, о нем передадут в криминальной хронике, и подошел к телевизору. Для начала осмотрел его со всех сторон. Он был почти уверен, что раз его не успели пропить, значит, он попросту не работал. Однако все же воткнул вилку в розетку и надавил на кнопку. Как ни странно, он загудел. Экран вдруг вспыхнул голубым свечением, а комнату заполнила музыка. Шла реклама. Он отошел к противоположной стене и сел у печки. Вскоре вошла Татьяна. Она посмотрела на экран, потом на Болтуна:

– Надо в магазин съездить.

– Не поздно?

– В соседнем селе дотемна работает.

– Слушай, – он перевел взгляд на кровать, – где мы спать будем?

– Почему «мы»? – нахохлилась она.

– Ну, не так выразился, – Болтун по-настоящему смутился и почувствовал, как лицо залила краска. Несмотря на сумерки, Татьяна это заметила.

– Ничего себе! Ты покраснел! Слушай, – она прошла и села перед ним на корточки, – меня это даже заинтриговало.

– Да ладно, – он вконец растерялся и встал.

– В багажнике надувной матрац и комплект белья, – она тоже выпрямилась. – Ну, так как, есть будем или нет?

Болтун на секунду задумался. Аппетита никакого не было. Даже слегка подташнивало. Кроме этого он боялся появляться в местах, где много людей. Тем более в деревне, где они обязательно привлекут внимание.

– Давай с утра?

– Хорошо, – неожиданно легко согласилась она. – У меня на всякий случай есть пакет сока и бутерброды.

– Основательно подготовилась, – не выдержал Болтун.

– А как ты хотел? – она самодовольно улыбнулась. – Знала, куда еду. Конечно, на такой сюрприз, как эта троица, не рассчитывала, но то, что придется порядок наводить, знала. Год здесь не появлялась.

Болтуна не покидало ощущение надвигающейся беды. Что бы он ни делал, о чем ни говорил, а перед глазами стояли Нуха и Муртаз.

– Они все равно придут за своим контейнером, – проговорил он себе под нос.

– Что? – не поняла Татьяна.

– Так, ничего, – покачал он головой, лихорадочно отматывая назад все возникшие за последние несколько секунд в голове мысли.

Они, наконец, загнали машину во двор, перенесли из багажника вещи. Болтун накачал матрац, сдвинул к стене стол, а его положил посередине комнаты. Он оказался большим, двуспальным. Татьяна быстро заправила постель. Потом перекусили бутербродами.

– Ты почему до сих пор не переоделся? – неожиданно спросила она, допив из стакана сок.

– Здесь есть поблизости речка?

– Пять минут ходьбы. Что, пойдем?

– Угу, – Болтун встал. – Только вот...

– Что? – она замерла и тут же расплылась в улыбке. – Плавок нет? Так и я не в купальнике. Кстати, единственно, что забыла. Попросту не подумала.

Она сунула в пакет полотенце, и они отправились на реку.

– Ты в отпуске? – спросил Болтун, когда они оказались за воротами.

– Еще неделя, – подтвердила она. – А ты?

– Вроде того, – он грустно улыбнулся.

– Ты так и не рассказал, что произошло.

Некоторое время Болтун шел молча. Солнце скрылось за лесом. На небе зажглись первые звезды. Пахло коровьим молоком, полынью и старым деревом. Легкий ветерок доносил аромат луговых цветов. На скамейках у домов, отмахиваясь от наседавших комаров сломанными ветками деревьев, судачили старики. Проехал на старинном велосипеде подросток. Протарахтел мотоцикл, на котором сидело сразу трое человек.

Вскоре улица закончилась. Дорога пошла под уклон. Впереди среди кустов и редких деревьев появилась водная гладь. Проблеяла привязанная к столбику коза.

Они спустились к берегу. Татьяна присела на корточки и потрогала воду. Выпрямилась:

– Теплая.

– Интересно, почему никого нет? – удивился Болтун.

– В селе одни старики, – пожала плечами Татьяна, – да оставшиеся в живых алкоголики.

– Их что здесь, отстреливали? – улыбнулся Болтун.

– Почему так решил? – она выпрямилась, отряхнула руку. – Зайди ради интереса на кладбище. Средний возраст покоящихся там тридцать лет. Пьют все, что горит. В прямом смысле. Я, когда отца хоронила, нанимала двоих яму копать. Договорились за четыре бутылки. Когда я им настоящую водку дала, думала, они от удивления умрут. Так у них самогон, очистители разные, денатурат, брага. Кстати, эти могильщики в течение месяца умерли.

– Везде в деревнях так, – подтвердил он и снял рубашку.

– Отвернись, – неожиданно потребовала она.

Он подчинился.

Послышалась возня. Потом шаги, всплеск воды.

– Можно!

Болтун обернулся. Татьяна плыла к середине. Разбросанные по воде волосы намокли и повторяли контуры плеч. Пока она была спиной к берегу, он снял штаны и быстро вошел в воду. Она действительно была теплой. Дно илистое, мягкое. Некоторое время он стоял, наслаждаясь прохладой и чувствуя, как мелкая рыбешка тыкается в щиколотки. Наконец Болтун присел, оттолкнулся ногами и с удовольствием поплыл.

Тем временем Татьяна переплыла реку и встала. Вода доставала ей до половины груди. Как ни старался Болтун, но взгляд словно прилипал к ее смуглой коже, светлому рисунку от лямок купальника, ровной впадинке позвоночника между лопаток. Отжимая волосы, она непроизвольно обернулась к нему и улыбнулась. Он на какое-то мгновение замешкался и перестал грести. Тело пошло ко дну. Не намного, но в открытый рот попала вода, которую тут же вдохнули легкие. От неожиданности он поперхнулся и встал. Не тут-то было. Дна под ним не оказалось. Он снова с головой ушел на глубину. Причем снова вдохнул порцию воды и разразился кашлем, чувствуя, как ужас сковывает мышцы спины. Вода ворвалась в носоглотку, разрывала грудь. Он рванул из последних сил вверх, видя сквозь толщу воды небо. Вырвавшись на поверхность, попытался вдохнуть воздуха, чтобы закричать, но не смог. Последнее, что он видел, – это испуганное лицо Татьяны, потом берег, такой далекий...

В кромешной темноте Болтун был сгустком ощущений, которые возникают в груди при сильном кашле. На абсолютно черном как бездна фоне мерцала вспышка. Постепенно становясь все ярче. Он неожиданно почувствовал, что лежит на спине. Его душит кашель. Из темноты стали вырисовываться мечущиеся силуэты. Некоторое время он не понимал, кто он и что с ним. Ощущения раздирающей боли притупились. Было страшно холодно. Болтун открыл глаза.

– Милый, давай! – кусая губы, стонала Татьяна.

Он понял, она тянет его из воды. Прямо над его лицом ее грудь. Твердый сосок скользнул по щеке к губе, словно специально, и попал в широко открытый рот. Болтун ощутил губами ее бархатистую кожу и весь напрягся, замерев.

Она приподнялась и заглянула ему в глаза.

– Слава богу! Почему не сказал, что плаваешь как топор?! – в тот же момент звонкая пощечина окончательно вернула его в реальный мир. Ступор прошел. Он резко перевернулся на бок, подтянул к животу ноги и снова стал кашлять.

– Господи, живой! – простонала она.

Болтун медленно сел. Татьяна стояла перед ним на коленях, запрокинув к небу голову, а он с бесстыдством смотрел на нее. Страшная сила словно магнитом тянула к этой ямочке под ключицей, тонкой изящной шее с едва заметной синей жилкой...

Она медленно опустила голову:

– Напугал ты меня.

– Извини, – он с трудом оторвал взгляд от черной полоски волос на лобке и посмотрел на нее.

– Ты правда плавать не умеешь?

– Умею, – он сокрушенно вздохнул. – Не знаю, как получилось. Воды хлебнул.

– Кое-как тебя выволокла, – она посмотрела на свое предплечье правой руки. Он увидел там несколько бордовых, слегка припухших полос.

– Это я?

– А кто же еще, – она улыбнулась и встала. – Хватал. Главное, молча.

– Я не помню, – он тоже встал. Ноги мелко тряслись.

– Как я тебе? – неожиданно спросила она, игриво склонила набок голову и, уперев руки в бока, встала правым боком.

– Супер, – выдавил он из себя и, пряча взгляд, направился к своей одежде.

– И это все? – удивилась она.

Он встал. Ярость, смешанная с безудержным желанием этой женщины, вдруг переполнила его до краев.

– Что с тобой? – она испуганно прикрыла руками грудь.

Но было поздно. Он шагнул к ней, сгреб в охапку и припал к приоткрытому от удивления рту. По телу пробежала волна неописуемого восторга. Он ощутил, как она задрожала. Из груди вырвался стон. Почти повиснув у него на руках, Татьяна стала оседать на песок. Он не понял, как накрыл ее своим телом, как оказался совсем без ничего. Она выгнулась и застонала. Он целовал все. Брови, лоб, глаза, губы, мочки ушей, шею, живот...

* * *

Подходил к концу насыщенный до предела день. Нуха удивлялся, как они за такое короткое время умудрились сделать столько дел. Повезло, что не приходилось ездить по всей Москве. Все оказалось в соседних районах. Империя Большого располагалась в десяти минутах езды от злополучного автосервиса, вокруг которого развернулись основные события. Злосчастный Каблук, открывший на рассвете список жертв, обитал со своей сожительницей в соседнем квартале. Немудрено, зачем ему тащиться в автосервис на другой конец города? Нервы были на пределе. Столько в один день они не убивали даже на войне.

Нуха оглядел высотку, в которой, по словам дворника, жила владелица увиденной ими в обед машины, и зло выругался на русском.

– Что? – заволновался Муртаз.

– Как нам найти ее квартиру? – Нуха с ненавистью посмотрел в сторону двух пенсионеров с собаками и сплюнул.

Оба сказали, что машину, которую описал Нуха, знают, но кто ее хозяин, не имеют понятия.

– Может, правду говорят? – попытался как-то успокоить Нуху и оправдать бесполезность расспросов Муртаз.

– Ну и что? – Нуха зло посмотрел на своего помощника. – Неужели кто-то скажет? Если бы еще у нас был русский. А так, – он отмахнулся. – Все относятся к кавказцам с подозрением.

– Давай привезем Валю? – неожиданно предложил Муртаз.

– Валю? – переспросил Нуха и на секунду задумался.

С тридцатилетней блондинкой он познакомился год назад. Со слов женщины, когда-то она работала экономистом. Даже показывала диплом. Но у Нухи были подозрения, что она обманывает. Скорее была проституткой, на которую совсем упал спрос. Несмотря на пышные формы, при такой конкуренции, какая была в столице, в ее возрасте зарабатывать себе на хлеб таким способом очень сложно.

– Нет, – он категорично покачал головой. – Не надо ее впутывать в наши дела.

– Послушай! – вспылил Муртаз. – Мы не барана режем. Нам не жить, если не сделаем то, что сказал Гапур. Давай отправим ее сюда. Пусть скажет, будто бы ищет знакомую, которая ездила на этой машине.

Нуха посмотрел на Муртаза как на несмышленого ребенка:

– Мы даже имя ее не знаем.

– Погоди! – лицо Муртаза просветлело. Он подошел к Нухе почти вплотную. – Мы совсем отупели! Есть номер, значит, можно все узнать из базы данных ГАИ.

– Точно! – Нуха ударил себя ладонью по лбу. – Они второй день решают вопросы с людьми, которые всерьез занимаются автомобильным бизнесом. Значит, у них есть такая возможность. По-другому и быть не может. На обновление информации преступные группы имеют даже негласную статью расходов, зачастую приобретая диски на черных рынках.

Больше не говоря ни слова, Нуха достал трубку сотового телефона и стал набирать номер Большого. Он в двух словах обрисовал бандиту и бизнесмену в одном лице свою проблему и заверил, что это последняя просьба. Не прошло и десяти минут, как пришло текстовое сообщение с интересующим адресом.

– Геннадий Беляев, – не скрывая радости, проговорил Нуха и спрятал телефон в карман.

– Что будем делать? – Муртаз воспрял духом. – Вдруг сейчас уедет?

– Пойдем, – Нуха отправился к возившемуся под капотом старенькой «Тойоты» молодому мужчине в очках.

– Что ты задумал? – спросил на чеченском Муртаз.

Нуха отмахнулся.

Они обошли «Тойоту». Нуха дружелюбно улыбнулся и остановился рядом с очкариком:

– Здравствуйте! Не заводится?

– Добрый день! – кивнул очкарик. В глазах при этом появилась настороженность. – Нет, все нормально. Что с ней может случиться? Еще сто лет будет ездить. Это же не наш автопром. Масло проверил.

– Правильно, – одобрил Нуха. – За машиной глаз да глаз нужен. У меня родственник в Ростове. Племянник. Сколько раз ему говорил, не будь наездником, следи за машиной. Недавно в авария попал. Тормоза отказали.

– Тормоза – это плохо, – мужчина опустил капот и более пристально оглядел чеченцев.

– Слушай, дорогой, – Нуха показал рукой в направлении подъезда. – Друг тут один у нас живет, Гена зовут, из девяностой квартиры...

– Друг, говоришь? – неожиданно очкарик оживился.

– А что, знакомы? – обрадовался Нуха.

Рот очкарика скривился в брезгливой улыбке:

– Вам, небось, тоже должен?

Пока Нуха думал, как ответить, хозяин «Тойоты» обошел машину, открыл багажник, бросил туда тряпку:

– Значит, мне теперь этот урод ничего не отдаст?

С этими словами он захлопнул крышку и выжидающе уставился на Нуху.

Стекла очков придавали взгляду странное, холодное выражение. Нухе даже стало не по себе.

– Почему?

– Ведь вы его наверняка убивать пришли?

– Что, если чеченцы, значит, сразу преступники, да?! – вспылил Муртаз.

– Да не это я хотел сказать, – очкарик примирительно выставил перед собой руки. – Просто Гена всем должен. Раньше не знали о его тяге к игровым автоматам. С виду благопристойный человек. Давали. Но он не возвращает. Жену извел. Она сегодня перед обедом от него сбежала.

– С кем? – в один голос спросили чеченцы.

– Одна, – пожал плечами очкарик.

– Слушай, а ты его позвать можешь? – спросил Нуха. – Мы и твои деньги у него заберем. Сколько он тебе должен?

– Немного, – очкарик стушевался. – Двести долларов. Но дело все в том, что этот гаденыш дверь никому не открывает. Если уж ловить его, то только здесь или на работе. Вроде еще не выгнали. Он там во вторую смену работает.

– Нас действительно попросили ускорить возвращение им долга, – без обиняков начал вводить в курс дела Нуха. – Только мы знаем лишь его адрес и как зовут. Скажи, на кого он похож?

– На козла, – с ходу ответил очкарик. – Они когда с женой расставались, она его чем-то навернула. Теперь у него под глазом синяк. У меня дочь видела, как он сегодня из подъезда выходил.

Геннадий Беляев работал в мастерской по ремонту бытовой техники, расположенной в том же квартале, где и дом. Пройти туда незамеченными было делом проблематичным. Поэтому Нуха пошел на хитрость.

Муртаз зашел в помещение приема аппаратуры и переписал со стенда номера телефонов. Не составило труда за небольшое вознаграждение уговорить позвонить одну из прохожих и попросить передать мастеру Беляеву, что у соседнего дома его поджидает супруга. Вскоре из черного хода появился худощавый молодой человек с синяком под правым глазом и рассеченной переносицей.

Муртаз крутился у выезда со двора. Когда удостоверился, что это и есть тот самый Гена, направился следом. Беспрестанно крутя по сторонам головой, Беляев свернул в проезд. Муртаз прошмыгнул следом. Он шел всего в нескольких шагах позади Беляева, намереваясь в последний момент силой усадить его в машину. Вот и «Опель». Нуха заранее открыл дверцу со стороны пассажира. Муртаз пошел быстрее. И тут случилось непредвиденное. У извечного должника сдали нервы. Он заметил преследующего его человека, понял, что это кавказец, и бросился бежать.

– Стой! – крикнул Нуха и устремился следом. – Стой, ишак! Убью!

Беляев повернул за угол и тут же столкнулся с идущей навстречу пожилой женщиной. Раздался вскрик. Женщина полетела на спину. Беляев рефлекторно обхватил ее руками, смешно прижавшись лицом к груди, и оба рухнули на асфальт. Женщина, оказавшись под Беляевым, запричитала. Идущие со двора в направлении автобусной остановки люди ускорили шаг. Никто не остановился. Даже боялись оглянуться на происходящее. А во взгляде тех, кто осмеливался посмотреть в том направлении, не было ничего, кроме равнодушия и страха. Все делали вид, будто ничего не происходит.

Муртаз подскочил к Беляеву, двинул ему носком кроссовки по лицу, схватил под мышки и вынудил встать. Но у того подогнулись ноги, и он снова упал. Тем временем Нуха задом подъехал к месту потасовки. Беляев стал кричать и пытаться уползти от Муртаза на четвереньках. Женщина, обхватив голову руками, продолжая лежать на спине, громко и протяжно выла. Морщась, Муртаз прыгнул Беляеву на спину, несколько раз двинул кулаком по затылку, схватил за шиворот и практически волоком потащил к машине. Подоспевший Нуха поймал должника под руку. Вместе они втолкнули его на заднее сиденье. Следом забрался Муртаз и для верности, не размахиваясь, приложил кулаком Беляева по лицу. Через минуту они уже выезжали на шоссе.

– Что вам от меня надо? – залепетал Геннадий.

– А ты сам догадайся, – Нуха посмотрел на него в зеркало заднего вида.

Он пока не имел никакого плана, но был уверен: от начала разговора будет зависеть, насколько быстро Беляев расскажет, где можно найти жену. Кто его знает, может, этот сморчок действительно любит ее? Тогда нужен нестандартный подход. Например, можно попытаться убедить его, будто их нанял любовник его благоверной. Тогда, возможно, со злости он и расколется. Они все равно узнают, что им необходимо. Другой вопрос, за какое время. Причем Беляев не должен врать. В таком случае второй раз они уже не смогут поговорить с ним.

– Почему молчишь? – толкнул Беляева в бок Муртаз.

Вместо ответа несчастный бросился к дверце и попытался выпрыгнуть из машины. Муртаз уже не церемонился. Он схватил его за волосы и пригнул к полу:

– Будешь плохо вести себя, убьем.

– Я все отдам, – запричитал Гена. – Скажите, от кого вы пришли?

– Не от кого, – поправил Нуха, – а откуда. Из ада, брат.

– А-а-а! – во всю глотку заорал обезумевший от страха Геннадий. Он проявил незаурядную ловкость, умудрившись перевернуться на полу между сиденьями, и двинул ногами по окну дверцы. От его возни машину бросило из стороны в сторону. К счастью, подошвы кроссовок оказались мягкими, а удар – недостаточной силы. Муртаз стал беспорядочно наносить по нему удары правой рукой, левой продолжая удерживать за волосы. Он успокоился, когда лицо и грудь Беляева были в крови. Они быстро мчались за город. При любом раскладе Нуха не собирался оставлять Беляева в живых. Это было бы по меньшей мере глупо. Игрок не только мог после всего предупредить жену и сообщить милиции о том, что ее разыскивают двое кавказцев, но и в случае убийства стать главным свидетелем. С другой стороны, основной версией исчезновения Беляева наверняка станет бегство от кредиторов.

Ехали долго. Нуха нервничал. Шоссе было переполнено. Москву словно вспучило от наводнившего автотранспорта. За городом тоже было не лучше. Близились выходные, к тому же подходил к концу рабочий день. Часть людей уже устремились на дачи в дальнее Подмосковье. Наконец его внимание привлек съезд с дороги, ведущий через поле к лесу. Не задумываясь, он свернул с шоссе. Машина затряслась по плохо асфальтированной дороге. Поле было засажено подсолнухом. Кое-где они уже желтели своими цветениями в сторону солнца.

– Беляев, – позвал Нуха и посмотрел в зеркало заднего вида.

Муртаз схватил лежащего практически вниз головой между сиденьями беднягу за одежду на груди и с трудом вынудил сесть рядом.

Вид игрока оставлял желать лучшего. До неузнаваемости распухшее лицо стало пунцовым. Глаза заплыли. Из носа текла кровь. Губы походили на два огромных вареника.

– Ты меня видишь? – Нуха насмешливо посмотрел на несчастного.

Тот кивнул. При этом на ноздре надулся и лопнул кровавый пузырь.

– Посмотри в окно, – Нуха дождался, когда Беляев повернет голову. – Видишь, даже подсолнухи радуются жизни. Ты умрешь, а они останутся.

– За что? – простонал, заваливаясь на бок, Беляев. – Что хотите, для вас сделаю! У меня квартира есть!

– А жена? – Нуха сбавил скорость, делая вид, будто его заинтересовало предложение.

– При чем тут она? – Беляев вдруг зарыдал.

– Ты чего? – удивился Нуха.

Они въехали в лес. Ветви стоящих вдоль обочин сосен заскользили по машине. Асфальт кончился. Дорога пошла под уклон.

Муртаз не выдержал и отвесил плачущему Беляеву подзатыльник:

– Перестань!

Беляев затих. Нуха остановил машину и огляделся. Со всех сторон к ним подступал лес.

– Выходи! – скомандовал он и выбрался наружу. Без лишних слов подошел к багажнику. Из «БМВ» он забросил сюда кроме двух спортивных сумок с личными вещами небольшую лопату. Когда Беляев увидел ее, ноги вновь перестали его держать, и он попросту упал без чувств. Муртаз наклонился над ним и стал хлестать несчастного по щекам.

– М-м-м! – промычал Беляев.

– Ожил! – обрадовался Муртаз, схватил его за руку и стал поднимать. Едва Беляев выпрямился, как резко толкнул Муртаза и бросился через кустарник в глубь леса.

– Шайтан, – Нуха с лопатой наперевес устремился следом. Сзади бежал Муртаз. Они не торопились. Было видно, что с каждым шагом силы покидают Беляева. Он попросту облегчил им труд. Теперь не надо тащить его. Наконец он упал и забился в истерике. Беляев выл, бил кулаками по земле, корчился, подгребал под себя ветви и пожелтевшую хвою.

– Все, хватит, – Муртаз двинул ему по ребрам ногой. Беляев вскрикнул и затих.

Нуха воткнул рядом с головой Беляева лопату:

– Бери и копай!

– Как? Зачем? – несчастный перевернулся на спину и расширенными от ужаса глазами снизу вверх посмотрел на Нуху.

Только тут чеченцы заметили, что, ко всему, он наложил в штаны.

– Как, тебе виднее, – резонно заметил Нуха. – Не я в ней буду лежать вечность. Для себя рыть будешь.

– Вы не посмеете меня убить, – от уголков глаз, оставляя на перепачканном землей лице чистые дорожки, потекли к вискам слезы. – Кто вам дал право?

– Нам нужна твоя жена, – Нухе наскучило глядеть на Беляева.

– Она сбежала, – Беляев тронул глаз, под которым час назад еще можно было разглядеть синяк.

– Где ее найти?

– Тогда вы отпустите?

– Конечно, – заверил Муртаз.

– Зачем она вам?

– Ты будешь торговаться? – удивился Нуха. – В твоем положении надо использовать шанс.

– Наверное, снова уехала в деревню, – быстро заговорил Беляев. – Хотя еще у нее есть мать.

Он перечислил адреса родственников, подруг, знакомых. Было видно, что супруга не первый раз оставляет непутевого мужа. Он наверняка занимался ее розыском, поскольку наизусть помнил номера не только городских, но и мобильных телефонов даже коллег по работе.

– Точно все? – Муртаз записал название фирмы, где работала двоюродная сестра жены, и выжидающе уставился на него.

– Знаете, о чем я подумал? – неожиданно быстро залепетал он. – Вы без меня в деревне ее не найдете. Там домов много, они без номеров...

– Э-э-э! – протянул Нуха. – Это ты говоришь, чтобы еще немного пожить. Зачем? Мы не верим тебе. Такой уловка очень старый. Муртаз, – он посмотрел на товарища. – Убей его.

– А как же яма?! – закричал Беляев. Своими нелепыми попытками продлить хотя бы на несколько минут жизнь он развеселил Нуху.

– Нет времени, – Муртаз схватил черенок лопаты и рванул на себя.

Через мгновение Беляев взвыл, закрываясь руками. Первый удар штыка пришелся по предплечьям, оставив ровный кровавый след. Беляев крякнул и перевернулся на живот, непроизвольно открыв шею. В тот же момент несколькими ударами Муртаз почти отделил голову от туловища.

Закапывать труп они не стали. Яму заставили копать, чтобы быстрее разговорить, не прикладывая усилий. Оба уже едва передвигали ногами от усталости. Боязнь расстаться с собственной жизнью заставляла выкладываться на полную катушку.

Когда выезжали на шоссе, солнце уже опустилось за горизонт.