Текст книги "Инспектор в тигровой шкуре"
Автор книги: Аластер Рейнольдс
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
– Надеюсь, вы удовлетворили свое любопытство, – сказала Ост-роу, когда они причалили и вернулись в гостиную. – Но, как я и говорила, это путешествие бесполезно для вашего расследования.
– Наоборот, – возразил он. – По-моему, оно многое разъяснило. Вы позволите воспользоваться вашим пультом связи? Хочу взглянуть, не появилось ли чего-нибудь новенького, с тех пор как я приехал.
– Халиф предоставит вам все необходимое. А я должна вернуться к работе. Если понадоблюсь, попросите Халифа вызвать меня.
– Так и сделаю.
Доктор Остроу вышла, и Фернандо остался в гостиной один. Он потрогал коврик из тигровой шкуры. Абсолютная идентичность с собственной шерстью одновременно и отталкивала, и завораживала. Дожидаясь появления робота, Фернандо помахал лапой над кофейным столиком, пытаясь вызвать изображение погибшего мужа Остроу. Но маленькая фигурка не появилась.
Впрочем, это было не важно. Профессиональная память Фернандо была готова в совершенстве воспроизвести увиденное, особенно то, что показалось ему заслуживающим внимания. Он вызвал в памяти образ погибшего, подробно остановившись на том, как тот описывал руками незримую фигуру. Нет, понял Фернандо, это был не шар, а кольцо смежных бран в замкнутой петле реальностей. «Триста шестьдесят градусов», – вот что он тогда произнес. Умерший муж Меранды Остроу описывал ту же самую теоретическую метареаль-ность, о которой когда-то говорил дядюшка Фернандо. Означало ли это, что он верил, будто цивилизация КР-Л испугалась собственной тени, мельком увиденной на огромном расстоянии? И что все эти умопомрачительные махины изобретены лишь для того, чтобы нанести удар по воображаемому врагу, не сознавая, что гибель обрушится на собственные головы?
Возможно.
Фернандо по-новому взглянул на неоконченный пасьянс на кофейном столике. Кольцо из карт, разложенных Мерандой, странным образом перекликалось с замкнутой петлей реальностей в воображении ее мужа.
Как будто Остроу сама оставила ему намек.
Пока он размышлял, явился Халиф, преобразовавший один из своих шаров в пульт связи. На матовой стальной поверхности блестели значки и кнопки. Клацая когтями по клавиатуре, Фернандо ввел необходимые команды и вскоре подключился к своему персональному каналу.
Как он и предполагал, из Службы контроля поступило новое сообщение. Оно касалось более детального анализа разглашенной информации, который еще не был закончен, когда он отправился в командировку.
Фернандо, не откладывая, позвонил в Службу.
– Привет, – сказал его собеседник в центральной бране по фамилии Кок. – Есть и хорошие новости, и плохие.
– Продолжай, – мурлыкнул Фернандо.
– Мы провели тщательный анализ ключевых слов, как и обещали. Хорошая новость: эти кластеры никуда не пропали, их статистическая значимость стала теперь еще очевиднее. Утечка однозначно есть. Так что поездка твоя не напрасна.
– И на том спасибо.
– Плохая новость: мы все еще ломаем голову над контекстом. Нет, серьезно, мы просто сбиты с толку. Тому, кто все это устроил, пришлось проделать гигантскую работу, чтобы все выглядело так, будто эти кластеры всегда были частью нашего архива.
– Постой, я не понимаю… То есть понимаю, но не улавливаю сути. Должно быть, что-то не так с вашими методами, с обработкой данных.
У Кука сделалось измученное лицо.
– Сперва мы именно так и подумали, но это происходит снова и снова. Ошибки быть не может. Тот, кто организовал утечку, подделал информацию на очень глубоком уровне – таком, что кажется, будто кластеры существовали задолго до того, как брана КР-Л вообще была обнаружена.
Фернандо понизил голос:
– Приведи пример. Кажется, Остроу упоминала какую-то пьесу…
– Это один из самых старых кластеров. «Кораблекрушение», драма из бумажной эпохи, около 001611 года. Явных отсылок к КР-Л там нет, однако речь идет о некоем ученом на призрачном острове, где когда-то обитала могущественная колдунья… Все это можно расценить как метафорический аналог Остроу и станции «Пегас». Встречается также имя Миранда…
– Автор – реальная историческая фигура?
– Вряд ли. Разве что он был до абсурдного плодовит. В архиве имеется несколько дюжин других пьес, и все они, как мы полагаем, – дело рук шпиона.
– М-мур, – задумчиво произнес Фернандо.
– Этот тип прокололся еще кое в чем, – добавил Кук. – Пьесы усеяны анахронизмами: словами и фразами, которых не было в более ранних записях.
– Небрежность, – отметил Фернандо, спрашивая себя, есть ли в этом что-то кроме простой неряшливости. – Расскажи мне еще о каком-нибудь кластере.
– Перескакиваем в 001956 год – и тут у нас еще одна поддельная драма: нечто под названием «фильм», что-то вроде записанного представления. И снова куча совпадений: Оустро вместо Остроу, Беллерофонт – это герой, который ездит на крылатом коне Пегасе, собственно КР-Л – на этот раз настоящая иная цивилизация, хотя и живущая только на одной планете, а не в целом мире. Кстати, имеется даже тигр.
– Неужели, – сухо промолвил Фернандо.
– Но странное дело: в результате поиска всплыли кое-какие второстепенные материалы, которые заставляют усомниться в том, что позднейшая пьеса каким-то образом основана на более ранней.
– Выглядит так, будто этот шпион сам направляет наше внимание от одного кластера к другому… – Фернандо почесал за ухом. – Что там дальше?
– Год 002713-й: ледовая опера на Плутоне. По причине исключительно плохих отзывов была показана всего один раз. Упоминается «бытие в тридцати тысячах пластов реальности». И это, по крайней мере, за шесть тысяч лет до того, как было доказано существование смежных миров.
– Возможно, простое совпадение. Однако… Ладно, дальше.
– Год 009655-й: премьера астроскульптуры эпохи Тельца в уин-локском звездном регионе. Сопроводительный текст содержит упоминание «эстетики обреченного Крэлла», а также «Мирандину и Ка-лебина».
– Есть, наверное, и другие кластеры?
– Да, вплоть до наших дней. Временные промежутки совершенно случайные: мы пытались обнаружить здесь какие-то закономерности, но ничего не нашли. Возможно, для шпиона это что-нибудь значит…
– Если он существует, – заметил Фернандо.
– Разумеется, существует. Какое тут еще возможно объяснение?
– Вот это я и хочу понять.
Фернандо отключил связь, а затем посидел некоторое время в молчаливом раздумье, мысленно перетасовывая факты. А когда почувствовал, что рассмотрел их со всех возможных углов (и тем не менее пришел к одному и тому же неутешительному выводу), то велел Халифу еще раз пригласить доктора Остроу.
– Послушайте, инспектор, – сказала она, входя в гостиную, – у меня действительно нет времени…
– Садитесь, доктор.
Видимо, было нечто такое в его голосе, что заставило ее повиноваться. Доктор Остроу опустилась на диван, пряча руки в серебристых складках платья.
– В чем дело? Я же просила…
– Вы арестованы по обвинению в убийстве вашего мужа, Эдварда Остроу.
Ее лицо исказилось от ярости.
– Это абсурд. Мой муж погиб в результате несчастного случая. Это была ужасная, чудовищная ошибка, но не более того.
– Вы хотели заставить нас в это поверить. Но ведь вы его убили, верно? Вы сами подстроили крушение инклюзии, зная, что он окажется в ловушке чужого пространства-времени.
– Это смешно!
– Ваш муж понял, что случилось с цивилизацией КР-Л: как их собственные машины, пройдя насквозь все слои браны, все триста шестьдесят градусов, стерли своих создателей реальности. Он прекрасно понимал, насколько эти механизмы опасны и что они никогда не должны стать орудием в руках Метаправительства. Вы сами сказали, Меранда: он боялся этих машин. Потому что знал, что они уже совершили и что еще способны совершить.
– Я бы никогда его не убила, – сказала она со спокойным упрямством.
– Да, если бы он не выступил против вас напрямую, если бы не стал единственным препятствием на пути к вашему профессиональному триумфу.
– С меня хватит. – Она повернула рассерженное лицо к роботу. – Халиф, проводи инспектора к ликвидационной камере. Он явно нарушает условия, на которых я согласилась его принять.
– Напротив, – возразил Фернандо. – Это по-прежнему дело особой важности.
Она фыркнула:
– Вы про эту бредовую идею утечки информации? Я наблюдала ваш недавний разговор с центральной браной, инспектор. Эта «утечка» оказалась именно тем, что я и предполагала: статистические помехи, ничего не значащие совпадения. Уже одно то, что они проявляются в источниках неоспоримо древних, говорит, что шпионы тут ни при чем. Какие еще доказательства вам нужны, инспектор?
– Вы правы, – признал Фернандо, испустив тяжелый вздох. – Это не шпионы. Здесь я ошибся.
– В таком случае признайте: ваше задание оказалось погоней за призраками, и нелепое обвинение насчет моего мужа – всего лишь отчаянная попытка спасти…
– Это не шпионы. И не утечка информации, – продолжал Фернандо, будто бы не замечая ее слов. – Это предупреждения, посланные из нашего собственного будущего.
Она удивленно заморгала.
– Простите?
– Ну да, единственное разумное объяснение. Информация просочилась в такие контекстные источники, которые выглядят абсолютно подлинными… Потому что они и есть подлинные.
– Бред!
– Все сходится. Ваш муж занимался изучением акаузальной коммуникации – то есть способов передачи сообщений назад во времени. Вы не придавали значения этой работе, ну а если в ней все же что-то было? Вдруг верное понимание технологии КР-Л позволит будущей версии Метаправительства послать самому себе предупреждение в прошлое?
– Предупреждение о чем, инспектор? – спросила она, все еще несколько испуганно.
– Я могу лишь предполагать, но, возможно, это связано с самими механизмами. Вы готовы привести в действие тот самый инструмент, который разрушил цивилизацию КР-Л. А цель предупреждения – сделать так, чтобы этого никогда не произошло. Вероятно, использование машин против отделившихся бран повлекло за собой такие ужасные последствия, что их необходимо было стереть из истории любой ценой.
– Инспектор, одумайтесь! Вы уверены, что вышли из восстановительной камеры, не повредившись в уме?
Он улыбнулся.
– Значит, опять сомнения.
– Относительно вашего рассудка – да. Ваша идея с посланием, отправленным в прошлое… В этом еще могла быть какая-то мизерная доля правды, если бы ваши драгоценные шпионы не были столь безнадежно загадочны. Кто станет посылать предупреждения и при этом запутывать факты?
– Полагаю, тот, кто очень торопится. Или чья техника еще несовершенна.
– Не пойму, к чему вы клоните…
– Я просто подумал: может, у них не хватало времени, чтобы сделать все как следует? Имелась только одна попытка, и ее надо было использовать, даже если метод еще не до конца изучен…
– Это все равно не объясняет, каким образом ключевые слова просочились не куда-нибудь, а в пьесу!
– Возможно, объясняет. Особенно если акаузальная коммуникация вызывает передачу образов сквозь время непосредственно в человеческий мозг. Автор пьесы…
– Он-то здесь при чем?
– Этот человек жил и умер задолго до открытия квантовой механики. Даже если предупреждение достигло его мозга совершенно четко и ясно, он мог интерпретировать его лишь в соответствии с собственной картиной мира. Ничего удивительного, что всё у него перепуталось и смешалось. В его понятийном аппарате не было места для исчезнувших цивилизаций и смежных слоев реальности. Зато там присутствовали острова, ведьмы и духи…
– Просто смешно. Скоро вы начнете рассказывать, что другие кластеры…
– Вот именно! Запись инсценировки, так называемый «фильм», была организована несколько веков спустя. Его создатели сделали все возможное, исходя из своих ограниченных представлений о Вселенной. Они знали о космических путешествиях, о других мирах. Это уже ближе к истине, чем та пьеса, но по-прежнему ограничено тюрьмой их мировоззрения. Готов поспорить: в других кластерах все то же самое.
– Если я правильно поняла, – подытожила Остроу, – Метапра-вительство будущего возрождает изобретенную КР-Л древнюю технологию межвременной коммуникации – технологию, в которой едва разбирается. Оно пытается отправить послание в прошлое, но вместо этого распыляет его по всей истории, вплоть до тех времен, когда люди считали, будто Солнце движется по небу на паровой тяге.
– А может, и более древних, – заметил Фернандо. – Кто знает, возможно, существуют и другие кластеры, незаметные в статистическом шуме…
Остроу его перебила:
– И несмотря на весьма ограниченное понимание работы этого механизма, подобные, как вы их назвали, «случайные выстрелы» умудряются попасть прямиком в головы драматургов, режиссеров, скульпторов…
Она с показным сожалением покачала головой.
– Не обязательно, – возразил Фернандо. – Мы знаем лишь, что эти люди стали тем, кем стали в нашей временной линии. Возможно, именно это предупреждение и направило их на творческую стезю… Так сказать, посеяло в их душах зерно едва ощутимого беспокойства, избавиться от которого можно было лишь одним способом – через самовыражение, будь то пьеса, фильм или ледовая опера на Плутоне.
– Надо отдать вам должное, инспектор: вы действительно умеете вывести дискуссию за пределы логики. Неужели вы в самом деле считаете, что, если бы не послание, ни одно из произведений не появилось бы на свет?
Он пожал плечами.
– Если вы допускаете возможность посланий во времени…
– Нет, не допускаю.
– Не важно. Я надеялся вас убедить. Думал, после этого ваш арест пройдет проще для нас обоих. Хотя на самом деле это и не важно. Зато теперь вы понимаете, почему я должен положить конец вашим исследованиям. Пусть в Службах контроля и эксплуатации сами решают, насколько правдоподобна моя теория.
– А если решение будет отрицательным, мне позволят продолжить работу?
– Вы забыли об одной маленькой детали, Меранда. Обвинение в убийстве.
Она погрустнела.
– Как вы догадались?
– Я не догадался, – сказал он. – Вы мне подсказали. И даже больше: думаю, какая-то часть вашего существа – глубоко запрятанная, подсознательная часть – на самом деле жаждала, чтобы я узнал правду. Если же нет, то это был очень неудачный выбор пасьянса, Меранда.
– Вы считаете, что я мечтала быть арестованной?
– Просто я не могу поверить, что вы ненавидели своего мужа. Но он препятствовал вашим исследованиям. И поэтому должен был исчезнуть. Не думаю, что с тех пор была хоть одна минута, когда вы не казнили себя…
– Вы правы, – сказала она, словно приняв какое-то твердое решение. – Я не питала к нему ненависти. И все-таки он должен был исчезнуть. Так же, как и вы.
В мгновение ока из серебристых складок платья вынырнула рука, сжимающая гладкую черную рукоять оружия. Это был обыкновенный бластер – не самое совершенное оружие на свете, но более чем способное нанести смертельную рану.
– Пожалуйста, доктор. Уберите эту штуку, пока кто-нибудь не пострадал.
Она встала. Рука с оружием дрожала, но с прицела его не спускала.
– Халиф, – позвала она, – проводи инспектора в ликвидационную камеру. Он нас покидает.
– Меранда, вы совершаете ошибку.
– Ошибкой было бы позволить Метаправительству закрыть проект, когда я так близка к успеху. Халиф!
– Я не могу проводить инспектора, пока он сам этого не захочет, – сообщил робот.
– Я приказываю!
– Он сотрудник Службы контроля. Моя программа не позволяет…
– Пожалуйста, пройдемте со мной, – сказал Фернандо. – Уберите оружие, и мы никому об этом не скажем. Положение ваше и без того серьезное.
– Я никуда не пойду.
– Вас ждет суд. Если грамотно выстроить линию защиты, вы сумеете представить смерть мужа как непредумышленное убийство. Возможно, вы не собирались его убивать, просто припугнуть…
– Дело не в суде, – прорычала она. – Мне противна сама мысль о том, чтобы войти в эту штуковину… Когда я приехала сюда, я уже не собиралась уезжать. Я не пойду с вами.
– Вы обязаны.
Фернандо шагнул к ней, понимая, что поступает неразумно. Он увидел, как побелел палец на курке бластера, и на мгновение подумал, что может еще успеть преодолеть разделявшее их расстояние, прежде чем оружие выстрелит. Мало у кого хватило бы духу направить оружие на агента Службы контроля и тем более спустить курок. Однако Ме-ранда Остроу принадлежала к этому меньшинству. Дуло бластера выплюнуло стремительные сгустки сжатой плазмы. С запоздалым ужасом Фернандо увидел, как три из них врезались ему в правую лапу пониже локтя, и вся лапа исчезла в агонии оранжевого пламени, словно мел, размытый струями дождя. Боль ударила, будто молотком, и, несмотря на всю подготовку, Фернандо успел почувствовать ее в полную силу, прежде чем захлопнулись ментальные барьеры. Запахло паленой шерстью.
– Промах, доктор Остроу, – пробормотал он, через силу выговаривая слова.
– Инспектор, не подходите!
– К сожалению, я должен это сделать.
– Я убью вас. – Теперь оружие целилось ему прямо в грудь. Если предыдущий выстрел оказался неточным, то здесь промашка невозможна.
Он сделал еще один шаг. Палец на курке снова напрягся, и Фернандо приготовился встретить уничтожающий огонь.
Но оружие выпало из рук доктора Остроу, выбитое одним из меньших шариков Халифа. Женщина стиснула одну руку другой, растирая пальцы. На лице ее отразилось ошеломленное недоумение.
– Ты меня предал!
– Вы ранили сотрудника Службы контроля. Вы намеревались причинить ему другие телесные повреждения. Я не мог этого допустить. – Затем один из шаров побольше появился в поле зрения Фернандо. – Вам требуется медицинская помощь?
– Не думаю. Все равно это тело мне уже почти не нужно.
– Очень хорошо.
– Ты не поможешь мне проводить доктора Остроу в камеру?
– Как прикажете.
– В таком случае, помоги мне.
Доктор Остроу попробовала было сопротивляться, но вдвоем Фернандо и Халиф быстро с ней справились. Задней лапой Фернандо отпихнул бластер подальше, после чего левой передней крепко прижал Остроу к своей груди. Она пыталась вырываться, но оказалась бессильна против него – даже со скидкой на болевой шок от потери правой лапы.
Халиф подталкивал их к камере. Остроу всю дорогу брыкалась, но все слабее и слабее. Лишь в последний момент, завидев серый шлем рядом с нишей ликвидационного поля, она вложила в сопротивление все оставшиеся силы. Однако ее старания пропали даром. Фернандо вместе с роботом поместили строптивицу в мемофон, пристегнув толстыми металлическими пряжками. Колпак опустился сам собой, готовый зафиксировать последний нервный образ – моментальный снимок мозга, который будет закодирован в импульсе гравитона и передан в центральную брану.
– Меранда Остроу, – объявил Фернандо, прижимая обугленную культю к пушистой груди. – Я арестовываю вас по праву, данному мне Службой контроля. Ваш восстановительный профиль запишут и передадут на хранение Метаправительству. Вы будете восстановлены в новом теле, чтобы предстать перед судом. Пожалуйста, организуйте свои мысли подобающим образом.
– Когда меня оживят, я уничтожу твою карьеру, – пообещала она.
Фернандо посмотрел на нее сочувственно.
– Вы не поверите, сколько раз я уже это слышал.
– Надо было сразу же содрать с тебя шкуру!
– Бесполезно. Вам бы прислали третью копию.
Он включил мемофон. Янтарные огоньки на шлеме замигали, а потом загорелись ровным светом, означающим, что прибор получил четкое изображение и все готово к отправке. Фернандо ввел команду, и на колпаке появилось изображение песочных часов.
– Ваши профили сейчас на пути домой, Меранда. Пока что вы существуете на законных основаниях. Наслаждайтесь этой минутой.
Он никогда прежде не говорил таких жестоких вещей, и едва эти слова сорвались у него с языка, Фернандо пожалел об этом. Насмехаться над жертвой было не в его правилах, и он устыдился того, что допустил такой профессиональный промах. Единственным его оправданием можно считать то, что его и самого вскоре ожидала та же участь.
Значок песочных часов исчез, сменившись ровным зеленым огоньком. Это означало, что импульс гравитона благополучно достиг центральной браны и восстановительный профиль не пострадал в процессе передачи.
– Бывшее тело Меранды Остроу, – начал он. – Я должен сообщить вам…
– Заканчивайте побыстрее.
Они помогли ей освободиться от шлема. Теперь тело Меранды показалось Фернандо удивительно легким: словно какая-то важная часть была стерта или извлечена из нее в процессе записи. С точки зрения закона это была уже не доктор Меранда Остроу, а лишь биологический носитель, который она использовала для проживания в данной бране. И согласно закону Метаправительства этот носитель следовало теперь уничтожить.
Фернандо включил перламутровый экран ликвидационного поля. Затем для проверки сунул туда стило: мгновенная актиническая вспышка – и перо прекратило свое существование. Ликвидация происходила быстро и эффективно. Теоретически, атомные выстрелы разрушали центральную нервную систему задолго до того, как до нее доходили болевые сигналы, и те просто не успевали осознаться как боль.
Но, разумеется, никто не знал этого наверняка. К тому времени, когда человек оказывался в зоне действия поля, его память уже была записана. Все, что он испытывал в момент физического уничтожения, никогда не попадало в восстановительный профиль.
– Я могу втолкнуть вас в поле, – сказал он Остроу. – Но будет лучше, если вы шагнете туда сами.
Она не захотела. Халифу и Фернандо пришлось силой впихивать ее туда. Не самая приятная обязанность в работе инспектора…
После этого Фернандо уселся за мемофон и привел в порядок мысли. Совсем скоро он тоже будет поглощен огнем, чтобы вновь возродиться в центральной бране. В Службе контроля от него ждут всестороннего отчета по делу «Пегаса», и тут уж непозволительно быть неточным в деталях. Фернандо по собственному опыту знал, что небольшая мысленная подготовка сполна окупит себя в дальнейшем. В процессе записи и восстановления память всегда несколько затуманивалась, так что чем яснее его мысли будут сейчас, тем лучше.
Когда с записью было покончено и зеленый огонек сообщил о безошибочном получении нейронного профиля, Фернандо повернулся к Халифу.
– Я больше не обладаю законными полномочиями. Тот, кто говорит с тобой, не имеет права называться Адамом Фернандо. Однако надеюсь, ты не сочтешь за бестактность, если я поблагодарю тебя за помощь.
– Кто-нибудь сюда еще прибудет? – спросил робот.
– Вероятно. Впрочем, не удивлюсь, если станцию закроют. Но не переживай, моя легальная ипостась обязательно замолвит за тебя словечко.
– Благодарю, – отозвался робот.
– Это все, что я могу для тебя сделать.
Фернандо встал из-за мемофона и, как обычно, с разбега прыгнул в ликвидационное поле. Конец был не самый элегантный (отсутствие лапы мешало равновесию), зато быстрый, эффективный и исполненный не без определенной гордости.
Халиф поглядел, как сгорел тигр: прежде чем бесследно исчезнуть, полоски, казалось, повисли в воздухе. Потом робот собрал свои шарики в возбужденный рой и стал думать, что делать дальше.
Перевела с английского Зоя ВОТЯКОВА
© Alastair Reynolds. Tiger, Burning. 2006. Печатается с разрешения автора.
