Текст книги "Путь освобождения"

Автор книги: Алан Уотс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Смысл жизни, ее прелесть, присутствует здесь и сейчас. Мы никуда не идем. Но выгляните в окно, и вы увидите людей, которые куда-то бегут, куда-то спешат, думая, что делают важное дело. Они несутся сломя голову, глядя перед собой невидящим взглядом. У них есть цель! Они должны ее достичь! Но вы, вы-то хоть понимаете, что вам никуда не нужно спешить, потому что вы уже там.

Индусы понимали это и поэтому назвали подлинное «я» Атманом (Atman) – человеком, который никуда не торопится, потому что всегда находится рядом с собой (at-man). В буддистской иконографии есть существо, называемое Авалокитешвара; по-японски, Каннон; по-китайски, Гуань-инь. Обычно его называют богом или богиней сострадания. Его обычно изображают с тысячей рук, направленных в разные стороны. Эта космическая многоручка – воплощение сострадания, потому что каждой рукой она старается кому-то помочь. На самом деле Авалокитешвара – не «он» и не «она», а что-то среднее, гермафродит. Само слово Авалокитешвара (Avalokiteshvara) означает «бдительный». Его легко запомнить, потому что мы говорим: «Посмотри-ка на это!» ('ave a look at it).

Язык удивителен. Мы бы могли продолжать в том же духе, играя со словами, наслаждаясь их музыкой и магией. Но на самом деле я хотел сказать вот что: существование в обществе без странности, без игры не имеет смысла – и в этом отношении китайские коммунисты подвергаются опасности. Это в высшей степени целеустремленные люди, преданные идее выживания. Жить в Китае и в России неинтересно, потому что люди там думают, что смысл жизни в том, чтобы продолжать жить, – и поэтому, что бы они ни ели, во что бы ни одевались, они довольны, потому что продолжают жить. Но поступать так означает ничего не понимать в жизни.

Ошибка закралась на двести двадцать четвертой странице красной книги Мао Цзэдуна, где он говорит: «Кто не морщит лоб, тот не умеет думать», – как будто напряжение мышц делает мышление более ясным! Это утверждение не согласуется с учением Лао-цзы, величайшего из китайских философов, Отца Мудрости. Напрягая мышцы, невозможно заставить свою нервную систему работать лучше. Это золотое правило психофизической деятельности. Мао Цзэдун допускает эту ошибку, а значит, серьезности у него хоть отбавляй. Я хочу сказать, что вынужденная жизнь не стоит того, чтобы ее проживать. Уместно задать вопрос: почему люди не совершают самоубийства? Ответ состоит в том, что большинство из нас не делает этого либо потому, что боится смерти, либо потому, что считает своим долгом продолжать жить любой ценой. «Пока живу – надеюсь». Какой ужасный принцип! Но есть еще третья возможность. Люди не совершают самоубийства, потому что наслаждаются танцем. Даже если вы не богаты и живете довольно скромно, компания друзей, свет солнца и звезд, шелест листьев на ветру и шум дождя – все это придает вашей жизни смысл. Один поэт сочинил хайку:

Долгая ночь.

Шум дождя говорит,

О чем я думаю.

Теперь давайте поговорим о том, что такое игра. На санскрите игра будет лила. От этого слова произошло слово lilt(англ., «ритм», «такт»). Вселенную называют Вишну-лила, то есть игра или развлечение бога Вишну. Стоит нам подумать об игре, как мы вспоминаем о театре. В театре мы видим сцену и занавес. Однако за сценой есть гримерная, в которой актеры готовятся к представлению. Пока актеры не отождествились с личностями действующих лиц представления, они прекрасно знают, кто они такие. Но ведь личность – это личина, маска, которую актер одевает перед выходом на сцену. В Древнем Риме личность называли persona. К маске актера был приделан рупор для того, чтобы звук лучше доходил до публики, которая собиралась в амфитеатрах под открытым небом.

Когда актеры появляются на сцене, аудитория знает, что это всего лишь игра, но задача актеров – убедить аудиторию в том, что происходящее на сцене реально. И вот представление началось. Актеры приветствуют друг друга, плачут, смеются – а зрители сидят на краешке стула, волнуются вместе с героями, сгорают от нетерпения узнать, чем же оно закончится.

Теперь вообразите необычный спектакль: лучшие актеры дают представление перед самой отзывчивой аудиторией – и вы уже тут как тут! Видите ли, наша жизнь и есть этот самый спектакль. Однако мы принимаем его всерьез, не видя, что это всего лишь представление на сцене. Мы принуждаем других, поступаем плохо, обманываем, тогда как на самом деле нет ни малейших оснований делать это. Но даже в этом случае мы можем понять, что так называемая жизнь – всего лишь шутка (joke). В конце концов, что такое джокер (joker) как не карта, которая может сыграть роль любой другой карты? Джокер – символ Бога в колоде карт.

В древности короли всегда держали при дворе шутов, и лучше всего с этой ролью, конечно же, справлялись сумасшедшие. Шизофреники часто делают неуместные замечания, вызывая громкий смех присутствующих. В некотором смысле они достигли освобождения, потому что им все нипочем. Шизофренический ребенок не переживает, если его сбила машина – что случилось, то случилось. Так, у королевского престола в древности всегда сидел шизофреник, который напоминал королю, что тот не должен принимать себя всерьез. Вот, например, что говорит шут в исторической хронике «Ричард II»: Внутри венца, который окружает Нам, государям, бренное чело, Сидит на троне смерть, шутиха злая, Глумясь над нами, над величьем нашим. Она потешиться нам позволяет: Сыграть роль короля, который всем Внушает страх и убивает взглядом; Она дает нам призрачную власть И уверяет нас, что наша плоть – Несокрушимая страна из меди.

Но лишь поверим ей, – она булавкой

Проткнет ту стену, – и прощай, король![21]21
  На самом деле эти слова в пьесе Шекспира принадлежат не шуту, а самому королю Ричарду. Здесь они приводятся в переводе М. Донского. См.: Уильям Шекспир. «Исторические хроники». Москва, 1987. – Прим. перев.


[Закрыть]

В произведениях Шекспира не раз встретишь такую мудрость. Вот что говорится в «Буре» о мимолетности жизни: Наш праздник кончен. Все актеры, Как я сказал вам, были призраки И в воздухе растаяли бесследно.

И как материя бесплотная видения сего,

Заоблачные башни и дворцы и храмы,

И весь великий шар земной,

О да, все сущее на нем померкнет

И, как ушедший праздник наш,

Растает без следа. Мы есть та ткань

Что сны плетет, и наша жизнь короткая

Вся сном окружена.

Самые впечатляющие произведения искусства развивают тему быстротечности, иллюзорности. Все приходит и уходит. Мы очень недолговечные создания. Мы подобны пламени. Пламя – это поток разогретого газа; это вихрь в реке, который вечно движется, вечно меняется, но при этом кажется тем же самым. Каждый из нас есть такой поток, и если мы сопротивляемся потоку, мы сходим с ума. Мы напоминаем тех, кто пытается зажать воду в кулаке, – чем сильнее мы сжимаем кулак, тем быстрее вода протекает между пальцами. Поэтому главный принцип наслаждения жизнью – подчеркиваю, не заповедь и не мораль, которой вы должны следовать, – очень практичен: не привязывайтесь к жизни, позволяйте ей идти своим чередом.

ВОЗДЕРЖИСЬ ОТ СУЖДЕНИЯ

В дебрях самосовершенствования

Люди уже очень давно интересуются возможностью изменить себя. Но мы можем спросить: возможно ли это или же это всего лишь замкнутый круг? В умах многих присутствует мысль: «Я должен улучшить себя», и это очень важно. В самой идее «Я должен улучшить себя» присутствует очевидная трудность: если я должен улучшать себя, то «я», которое улучшает, и «я», которое нуждается в улучшении, – это одно и то же «я». Таким образом мы попадаем в замкнутый круг.

То же самое можно выразить на языке теологии: как человеку следовать воле Бога, если его собственная воля извращена? Теологи в таких случаях говорят, что человек не может следовать воле Бога без божественной милости. Но как можно получить эту милость? Почему она дается одним и не дается другим? Если я не могу своими силами следовать воле Бога, потому что моя воля эгоистична, как эта моя воля, будучи эгоистичной, может превратиться в неэгоистичную волю? Если я не могу добиться этого сам, мне должна помочь божественная милость. Но почему она до сих пор не помогла мне? Потому что я не принял ее? Но ведь я не мог принять ее, потому что моя воля, по определению, эгоистична. Должен ли я, в таком случае, стать кальвинистом и сказать, что только те люди, которым суждено получить милость, могут прожить добродетельную жизнь? Рассуждая дальше в том же духе, мы придем к невозможному выводу, что люди, ведущие порочную жизнь, не получают милость, потому что они предрасположены к этому бесконечной мудростью Лика Божьего, и поэтому сам Бог несет ответственность за их порочные поступки. Какой милый парадокс!

На языке восточной философии проблема улучшения себя формулируется так. Будда сказал, что мудрость приходит только тогда, когда мы отказываемся от эгоистических желаний и устремлений. Тот, что отвергает желание, входит в нирвану, то есть достигает высшего покоя и освобождения. На санскрите нирвана означает «выдох». Противоположность выдоха – вдох – соответствует желанию. Так, если вы вдохнете и задержите воздух в груди, вам станет не по себе, но если вы выдохнете, нормальное дыхание снова вернется к вам. Смысл слов Будды можно выразить так: если вы хотите жить, не привязывайтесь к жизни, отпустите ее. Однако по-прежнему остается проблема: если я желаю не желать, не является ли это старым желанием? Могу ли я вообще пожелать не желать? Рационально я понимаю, что, привязываясь к себе, я мешаю себе, но как мне избавиться от привязанности, не превращая избавление в еще одну привязанность?

Уверен, что вы наблюдали за поведением людей, которые заняты самосовершенствованием. Обычно они довольно много ходят по магазинам. Кроме того, они интересуются психоанализом, психодрамой, йогой, сайентологией, христианской наукой, римским католицизмом, дзэн-буддизмом и тибетским буддизмом. И везде, куда бы ни подались эти люди, они встречают настойчивый призыв: «Забрось все и разберись с этим!» Но мы замечали, что, даже если человек следовал одному из этих путей очень долго, ничего особенного с ним не происходит. Мы каждый раз встречаем того же самого человека, только с новым набором навязчивых идей. Человек при этом не меняется, меняются лишь его попытки измениться.

Чтобы убедиться, что в действительности человек при этом не меняется, давайте рассмотрим так называемую «игру в самосовершенствование». Все мы так или иначе играем в эту игру. Позвольте мне спросить, что вы ищете? Ошибусь ли я, когда скажу, что вам нужна помощь – что вы хотели бы услышать совет человека, который встретился с подобными трудностями и успешно преодолел их?

Наш мир одолевает множество политических, социальных и экологических проблем, каждая из которых достаточно серьезна, но когда мы рассматриваем их все вместе, ситуация кажется нам безвыходной. Естественно предположить, что мы попали в нее не потому, что пользовались плохими технологическими, политическими или религиозными средствами, а потому, что сами мы являемся плохими людьми. Со средствами все в порядке, но они достались не тем людям, ведь мы эгоистичны, ограничены, трусливы, боимся смерти, избегаем боли, не желаем сотрудничать с другими и уступать им. Поэтому мы думаем: «Понятно, что здесь что-то не так именно со мной. О, если бы только я мог стать более совершенным! Может быть, другие, более продвинутые люди скажут мне, что мне делать, чтобы стать более творческим и альтруистичным человеком? Ведь я искренне хочу измениться к лучшему!»

Так, я полагаю, что многие из вас надеются услышать от меня какой-то полезный совет, который поможет вам стать лучше в каком-то смысле слова – в моральном, общественном или духовном. Возможно, у кого-то из вас есть мистические амбиции, и вы желаете трансцендировать свое эго, осознать себя за пределами своего изолированного центра сознания, который живет в мешке из кожи. Возможно, вы желаете приобщиться к космическому сознанию и постичь свою тождественность с бесконечной энергией вселенной. Мистики часто переживали подобные состояния, и вы тоже стремитесь к этому. Поэтому вы были бы мне очень благодарны, если бы я посоветовал вам, как этого достичь. Вы можете думать: «Я должен найти себе помощников в этом деле, и поэтому я буду внимательно прислушиваться ко всему, что говорят другие».

Вы можете выбрать себе психотерапевта, священника или даже гуру, каждый из которых предлагает вам свою технику самосовершенствования. Но откуда вы знаете, что этот человек может вас чему-то научить? Как вы можете определить, является ли тот или иной психотерапевт мастером своего дела или же он просто шарлатан? Где гарантия, что выбранный вами гуру действительно обладает глубоким духовным опытом, а не просто болтает? Конечно же, вы спросите своих друзей – тех из них, которые лечились или учились у него, – и при этом окажется, что все они исполнены энтузиазма.

Да, человек должен проявлять энтузиазм, когда он купил что-то дорогое. Если вы покупали автомобиль, а впоследствии оказалось, что это апельсин, вам трудно признать, что это всего лишь апельсин и что вас надули. То же происходит, когда вы покупаете религию или дорогостоящую методику. Однако при этом есть один момент, который люди склонны упускать из виду: если вы выбрали себе авторитет, будь он политический или духовный, это именно вы выбрали его. Другими словами, мнение о том, что этот человек, эта система или эта книга удовлетворяет вашим запросам, – это ваше мнение. Если вы говорите кому-то: «Мне кажется, вы – авторитет», это ваше личное мнение. А как вы об этом судите? Если вы сами не являетесь авторитетом, вы не можете быть уверены в том, что человек, выбранный вами, действительно заслуживает вашего доверия. Вас могут обмануть.

Предположим, вы говорите: «Я верю, что Библия – слово Божие». Прекрасно. Таково ваше мнение. Все знают, что в Библии говорится, что она – слово Божие, но чтобы согласиться с этим, вы опять-таки должны доверять Библии. Церковь тоже говорит, что Библия – слово Божие, но, в конце концов, именно вы соглашаетесь с тем, что Церковь говорит правду. Вы не можете избежать здесь замкнутого круга: всегда в основе выбора, который вы делаете, лежит ваше собственное мнение.

Более того, очевидно, что, когда вы выбираете кого-то в качестве авторитета в самосовершенствовании, это напоминает ситуацию, когда на имеющиеся у вас деньги вы нанимаете полицейских, чтобы они следили за тем, как вы подчиняетесь законам. Нам кажется, что это глупо – разве мы сами не можем следить за собой? Разве мы не являемся свободными гражданами свободной страны? Однако мы не желаем принимать на себя ответственность за свою жизнь, потому что мы чувствуем, что не властны над собой. Св. Павел говорит: «Желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим. 7, 18-19). Здесь мы снова сталкиваемся с затруднением, потому что стремление улучшить себя напоминает попытки поднять себя над землей за шнурки от ботинок. Это просто невозможно! Однако есть множество объяснений, с помощью которых религиозные люди убеждают себя и других в обратном.

И все же вы не можете сделать этого, потому что «я», которое улучшает, неотделимо от «я», которое нуждается в улучшении. Поэтому вы вынуждены взывать к Богу: «Господи, помоги мне!» Конечно же, мнение о том, что Бог существует, – это ваше мнение; убежденность в том, что Бог ответит на вашу молитву, – это ваша убежденность. И вообще представление о Боге – это целиком и полностью ваше представление о Боге! Если вы купили его у кого-то другого, это именно вы купили его. Возможно, ваши родители рассказывали вам о Боге очень проникновенно, однако, в конце концов именно вы поверили им и прониклись их верой.

Вы сами можете быть родителем и передавать свои воззрения детям. У меня, например, пятеро внуков. Я знаю, что на самом деле я так же глуп, как когда-то был мой дедушка. Но я нахожусь в выгодном положении по отношению к своим внукам, и поэтому они думают: «Смотрите! Это очень авторитетный человек! Он все знает!» Но на самом деле я ничем не отличаюсь от других. Поэтому я надеюсь, что мои дети не будут верить мне, даже если я кажусь авторитетным, – ведь в конце концов именно они видят во мне авторитет. Но даже в этом случае, если я выгляжу внушительно и иногда покрикиваю на них, они, сами того не замечая, начинают мне верить.

Давайте теперь предположим, что существует Бог и что в его распоряжении имеется милость – божественная сила, которая позволяет человеку карабкаться вверх по веревке вместо того, чтобы пытаться поднять себя за шнурки от ботинок. Итак, вам нужна милость. Теолог скажет вам: «Бог свободно дает свою милость. Он дает ее всем, потому что любит всех. Божественная милость вездесуща, как воздух. Вы просто должны принять ее». Более ортодоксальный христианин, например католик, скажет вам: «Вам нужно лишь креститься и принять святое причастие с алтаря. Вкусите хлеб и вино, плоть и кровь Христову. В них пребывает милость. Она дается через эти простые физические действия, и поэтому получить ее очень легко». Многие приняли крещение, но далеко не всем это помогло. Были и такие, кто обрел милость, а затем утратил ее. Почему так происходит?

Легко видеть, что мы обсуждаем старую проблему, только на следующем уровне. Вначале вопрос формулировался так: «Как мне улучшить себя?» Теперь он вернулся к нам в виде: «Как мне принять божественную милость?» Однако в обоих случаях затруднение вызывает одно и то же – необходимость перестать контролировать себя и предоставить себя в распоряжение «высшей» силы.

Так, если вы не верите в христианского Бога, вы можете верить в индусский Абсолют, который есть ваше подлинное «я». У вас есть низшее «я», или так называемое эго, – подлый человечек, у которого вечно проблемы с телом и чувствами. Но за пределами эго пребывает Атман, высшее «я» или внутренний свет, как говорили квакеры. Именно это «я», по мнению индусов, тождественно Богу. Поэтому вы должны медитировать таким образом, чтобы отождествиться со своим высшим «я».

Но как вам достичь этого? Вы начинаете внимательно наблюдать за своими мыслями. Вы следите за чувствами и эмоциями, порождая тем самым ощущение расстояния между наблюдателем и наблюдаемым. Таким образом, вас больше не уносит поток сознания. Вы остаетесь наблюдателем, который невозмутимо и бесстрастно наблюдает за происходящим.

В некотором смысле это прогресс – по крайней мере вы получаете объективное представление о происходящем. Кажется, еще немного – и вы сможете его контролировать. Но подождите минутку! Что такое это «я» за пределами «я»? Как вы можете за ним наблюдать? Было бы весьма интересно, если бы вы смогли это делать, потому что вы бы обнаружили, что наблюдающее «я» – «я» за пределами мыслей и чувств – само является мыслью. Ситуация напоминает захват полицией дома, в котором засели воры. Когда полиция входит на первый этаж, воры поднимаются на второй. Когда же полиция добирается до второго, воры уже на третьем, затем на четвертом и, в конце концов, на крыше. Подобно этому, когда кажется, что еще немножко – и эго будет развенчано, оно фазу же принимает вид высшего «я». Оно поднимается на следующий уровень, потому что религиозная версия игры – это та же самая старая игра «Как мне превзойти себя?», только немного обновленная, специально для снобов.

Так, если я считаю, что в жизни главное получать удовольствия, обычные радости – вкусная пища, секс, власть, имущество – скоро становятся мне не интересны. Я говорю себе: «Нет, не это» – и начинаю увлекаться искусствами, литературой, поэзией, музыкой. Затем через некоторое время я обнаруживаю, что это тоже не ответ, и тогда я обращаюсь к религии – но при этом я ищу то же самое, что раньше искал в конфетах! Я хочу найти что-нибудь вкусненькое. Но теперь я понимаю, что оно не должно быть материальным, потому что материальные вещи рано или поздно уходят. Поэтому я ищу чего-то духовного, полагая, что со временем оно не испортится. Однако по существу духовный поиск не отличается от поиска конфеты. Та же старая история – только вы сделали конфету абстрактной, священной, благословенной и так далее.

То же происходит с высшим «я». Высшее «я» – это то же самое «я», только теперь вы надеетесь, что оно вечное, вездесущее и всеведущее. Однако основное затруднение здесь в том, как заставить высшее «я» работать. Как сделать так, чтобы оно правильно реагировало на ваши мысли и действия? Я знаю людей, в которых это «я» проявлено. Они практикуют свою йогу, но во всем остальном подобны остальным – возможно, даже немного хуже, чем они. Как видите, им удалось обмануть себя.

Одни люди говорят: «Моя точка зрения на религию очень демократична. Я верю, что в каждой религии есть божественное откровение, и поэтому мне не понятно, почему верующие разных конфессий воюют между собой». Другие люди говорят: «Действительно, Бог являет свой Дух во всех традициях, но наша традиция – самая понятная и зрелая». А затем приходят третьи и говорят: «Я согласен с теми из вас, кто говорит, что все религии в равной мере божественны, но при этом я намного более терпим, чем вы!» Видите, как работает эта игра?

Давайте теперь предположим, что я – ваш гуру. Разумеется, все вы знаете, как каждый гуру ненавидит других гуру и любой ценой пытается их очернить, изобличая в шарлатанстве. Но я скажу: «Смотрите, я не пытаюсь никого изобличать», – и тем самым превзойду их всех! Мы всегда ищем возможность быть лучше других, причем идем для этого на хитрые уловки. Вы можете сказать: «Я знаю, что всегда делаю это, но скажите мне, как я могу не делать этого?» На что я отвечу. «Зачем вам это знать?» «Ясное дело, я хочу стать лучше!» – ответите вы. «А зачем вам быть лучше?» – снова спрошу я.

Как видите, причина вашего желания стать лучше является одновременно причиной того, что вы нуждаетесь в улучшении. Так происходит потому, что вы желаете стать лучше, не осознавая, кто вы уже есть. «Дорога в ад вымощена добрыми намерениями», потому что доброжелатели мира сего – желают ли они добра себе или другим – причиняют одни хлопоты. Они действуют по тому же принципу, что и обезьянка, которая поймала рыбку и повесила ее на дереве со словами: «Позволь мне помочь тебе, дорогая рыбка, ведь иначе ты утонешь!»

Мы, европейцы и американцы, в течение последних ста лет то и дело совершаем крестовые походы с целью улучшить мир. Мы всучили достоинства нашей культуры – религию и технологию – всем и каждому, кроме, быть может, австралийских аборигенов. Мы настаиваем на том, чтобы другие народы принимали преимущества нашей культуры и даже вводили у себя нашу политическую систему. «Или вы станете демократами, или мы вас перестреляем!» И вот теперь, когда мы облагодетельствовали всех, мы удивляемся, почему остальной мир не любит нас. Но добро, которое мы делаем себе или другим, может быть очень разрушительно. Но кроме всего прочего, это еще и самомнение. Откуда мы знаем, что хорошо для других? Откуда мы знаем, что хорошо для нас? Само желание улучшить себя предполагает, что вы знаете, какими вам следует быть. Но как вы можете это знать, если вы все еще не совершенны? С другой стороны, если вы знаете это, не следует ли отсюда, что вы уже совершенны и вам не нужно больше улучшать себя?

Это напоминает проблему, с которой в наши дни столкнулись генетики. Не так давно я принимал участие во встрече, на которую генетики созвали философов и теологов: «Смотрите сюда, – сказали они – нам нужна ваша помощь. Скоро мы сможем создавать людей с любым характером. Скоро мы дадим вам музыкантов, философов, ученых, святых, великих политиков – кого вы захотите. Поэтому мы собрали вас, чтобы спросить, какого рода люди больше всего нужны человечеству в настоящее время?» Я ответил им;«Интересно, как мы, генетически несовершенные люди, можем составить правильное представление о том, какими должны быть генетически совершенные люди? У меня есть серьезные опасения, что наши представления о добродетелях будущих поколений окажутся несостоятельными, Мы можем попасть в ситуацию сродни той, которая возникла, когда мы столкнулись с экологическими проблемами, выведя путем селекции новый, высокоурожайный сорт пшеницы. Ведь всякий раз, когда мы: вмешиваемся в природу, чтобы создать более продуктивные растения или животных, нам приходится каким-то образом расплачиваться за это. Поэтому я уверен, что люди, которых мы выведем в пробирках, будут несносными!»

Неужели вы не видите, какую опасность таит в себе нашествие добродетельных людей? Вы ведь знаете, что одно животное само по себе редко причиняет вред, но когда их собирается много, они ужасны. Воображаю себе миллионы надоедливых святых, от которых никому нет спасения, как иногда людям нет спасения от полчищ муравьев или саранчи! Поэтому я сказал генетикам:

«Позаботьтесь о том, чтобы в будущем рождались самые разнообразные люди. Пожалуйста, не сводите нас путем искусственного отбора к нескольким идеальным типам. Да и разве мы можем знать, какой тип будет идеальным через тридцать лет? Ведь мы не знаем, как к тому времени изменятся условия жизни, и, стало быть, в каких людях человечество будет тогда нуждаться больше всего. В одно время нужны агрессивные индивидуалисты, в другое – трудолюбивые коллективисты. То нам могут понадобиться экстраверты, умело манипулирующие окружающим миром, то–интроверты с интересом к психологическим исследованиям. Мы не можем знать этого наперед, но ясно одно: чем больше разных людей будет жить на земле, тем легче будет справиться с любой непредвиденной ситуацией».

Итак, наша проблема возникла в генетике. В действительности мы никогда не знаем, как нам лучше изменять текущее состояние вещей, поскольку мир – это невероятно сложный организм со многими взаимосвязями. Та же проблема возникает в медицине, потому что тело также очень сложно. Если ваши представления о теле поверхностны, вы можете увидеть, что с ним что-то не так, и начать лечить только внешние проявления вместо того, чтобы бороться с их причиной. Предположим, у вас ветряная оспа – болезнь, которую вызывают бактерии в крови и которая проявляется в виде зудящей сыпи по всему телу. Вы не должны устранять сыпь. Вам нужно лишь устранить бактерии. Но здесь вы сталкиваетесь с проблемой, потому что для устранения бактерий нужно ввести в организм другие бактерии. Ситуация напоминает Австралию, где все пошло вверх тормашками, когда туда завезли кроликов.

Вы можете сказать: «Подождите минутку, причина ветряной оспы не в том, что в кровь проникли бактерии. Мы ведь знаем, что везде вокруг нас много бактерий. Причина ветряной оспы в том, что организм не смог противостоять одной конкретной разновидности бактерий. По какой-то причине снизилась сопротивляемость организма. Поэтому вместо антибиотиков нужно было принимать витамины». Итак, предположим, что вы будете укреплять сопротивляемость организма, и он сможет противостоять всем известным видам бактерий. Но где гарантия, что не появится еще один, никому не известный вид, который облюбует как раз такую ситуацию!

В медицине мы всегда видим человека разделенным на части. У нас есть специалисты по сердцу, по легким, по костям, по нервам и так далее, и каждый из них видит человека со своей фрагментарной точки зрения. Есть, правда, несколько специалистов по всему организму, но они в один голос утверждают, что тело слишком сложно, чтобы его можно было понять одним умом.

Но давайте предположим, что каким-то непостижимым образом нам все же удалось вылечить все болезни. Что мы тогда будем делать с перенаселенностью? Мы уже остановили холеру и чуму. Мы почти полностью победили туберкулез. Кажется, еще немного, и мы справимся с раком и недугами сердечно-сосудистой системы. От чего же тогда будут умирать люди? Они перестанут умирать; они будут продолжать жить. Людей появится на земле огромное количество, и поэтому придется что-то делать с рождаемостью – пилюли для всех! Но побочные эффекты от принятия этих пилюль? И что нам скажут мужчины и женщины, которым не разрешат рожать детей? И что мы будем делать, если дети все равно будут рождаться? Мы прикажем всем стать гомосексуалистами? Мы не знаем. То, что кажется нам хорошим сегодня или казалось таким вчера, завтра может оказаться катастрофой, как это было с ДДТ. По аналогии, то, что в древности считалось величайшими добродетелями в сфере морали и духовности, в настоящее время может оказаться злейшими пороками.

Обратимся, например, к святой инквизиции. В свое время деятельность инквизиторов считалась среди католиков чем-то столь же уместным, как в наши дни практика психотерапии. По общему мнению, еретик был опасно больным человеком. Предполагалось, что, если он не изменит своих воззрений, ему можно только посочувствовать, потому что он будет в течение целой вечности подвергаться в преисподней изысканнейшим пыткам. Вообразите себе, что эта идея столь же общепринята, как в наши дни представление о раке или о шизофрении.

По нашему мнению, чтобы излечить человека от болезни, все средства хороши: сложнейшие операции, круглосуточное просвечивание пораженных тканей в специальных рентгеновских установках, шоковая терапия, заточение людей в бесцветных, стерильно чистых коридорах психиатрических лечебниц. При этом больные не знают, кончится ли это когда-нибудь; они не понимают, что от них требуется, – и психиатры не понимают этого тоже. Получается кошмар в стиле Кафки. Мы считаем, что хирурги и психиатры – очень добрые люди, что они праведны в своем стремлении уменьшить человеческие страдания. А ведь точно так же когда-то относились к инквизиторам! Они не сомневались, что ведьмы и еретики обречены на вечные страдания, потому что подвержены ужасным предрассудкам. Поэтому, чтобы вылечить человека от ереси, все средства были хороши. Теперь мы видим, что с тех пор почти ничего не изменилось. В точности то же самое в наши дни совершается под другими предлогами. Оглядываясь назад, мы видим пороки людей прошлого, и все же мы не в состоянии осознать наши собственные заблуждения.

Поэтому берегитесь добродетели! Китайский философ Лао-цзы сказал, что высшая добродетель не осознает себя добродетелью и поэтому является таковой, тогда как низшая добродетель настолько гордится собой, что вообще не является добродетелью. Другими словами, когда вы дышите, вы не поздравляете себя каждую минуту с тем, что вы добродетельны, но ведь дыхание – это великая добродетель, это сама жизнь! Если вы родились с красивыми глазами, голубыми, карими или зелеными, вы не поздравляете себя с тем, что имеете два самых прекрасных самоцвета в мире. Вы говорите: «Да это же всего лишь глаза!» Но разве не добродетель – видеть чудеса цвета и формы? Вы говорите: «Да это всего лишь зрение!» Однако это настоящая добродетель (virtue), которая, как явствует из происхождения этого слова, подразумевает силу (ср. virility), – в том смысле, в котором мы говорим о целительной силе растения (the healing virtue of a plant).