Текст книги "Ночь шрамов"

Автор книги: Алан Кэмпбелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)

Девон затащил мешок на ржавую балюстраду и столкнул в пропасть. Через некоторое время сеть скрипнула. Отравитель долго смотрел в черноту. Аппетит совершенно пропал.

Господин Неттл знал, что в мешке. Знал с того самого момента, как увидел Девона выходящим со старого склада Кроссопа. Неделю назад он вытащил из сетей неподалеку точно такой же мешок и долго смотрел на него перед тем, как решился открыть.

Притаившись за стеной литейного цеха, бродяга дождался, пока Девон скрылся из виду. Тогда он подбежал к мосту, зацепил крюк за перила и ловко соскользнул вниз.

Вокруг царили мрак и тишина. Неттл зажег фонарь. Потревоженная зола хлопьями полетела в бездну. Мешок лежал прямо под мостом, там, где растянувшиеся сети просели примерно на фут. Держа зубами ручку фонаря, Неттл вынул нож и разрезал материю.

Девочка оказалась еще моложе, чем Абигайль, лет пятнадцати-шестнадцати, темноволосая, с полными губами. Но, несмотря на все отличия, она была сейчас похожа на его дочь: та же бледная кожа, те же пустые глаза. Неттл взял девочку на руки и прижал к себе. Она была легкая, как перышко.

Бродяга не помнил, как долго он держал на руках ребенка и раскачивался взад и вперед, слушая собственное дыхание. Ищет ли ее кто-нибудь сейчас? Может быть, отец ее в отчаянии бродит по улицам, выкрикивая имя дочери. Как же тебя зовут? А отравитель знал твое имя? Было ли ему дело до твоего имени?

Порезы на руках и плечах бродяги пульсировали в такт сердцу и ныли, словно осколки из лабиринта Скэттерклоу засели глубоко в ранах.

Неттл крепко сжал сеть, снова достал нож и верным движением перерубил пеньковые веревки. Девочка соскользнула в пустоту.

Оказавшись наверху, Неттл побежал к складу Кроссопа. Удары тяжелых сапог разносились по пустым улицам, но его это уже мало волновало. Когда бродяга добежал до склада, отравитель как раз входил внутрь. Металлическая дверь захлопнулась, и за ней эхом раздались три щелчка – закрылись замки.

Господин Неттл вышел на свет и внимательно присмотрелся к зданию.

На верхнем этаже горел свет. Окно оказалось открытым. Рядом как раз спускалась водосточная труба – совсем трухлявая, но другого выбора не было.

– Папа.

Голос Абигайль звучал из какого-то отдаленного и тихого уголка его сознания.

– Не сейчас, девочка моя.

– Папа, не делай этого.

– Оставь меня.

– Это убийство.

– Это справедливость.

– Убийство!

Слезы Абигайль разрывали ему сердце, и на какое-то мгновение решимость покинула Неттла. Убийство? Как мог он убить живого человека, в груди которого бьется сердце?

Но убийство ли это?

Что, если ты убьешь человека без души? Грех ли это? А если грех?

Что, если действительно грех?

В висках застучало. Он подтянулся и начал осторожно подниматься. Ржавчина сыпалась вниз, но труба выдержала. Неттл карабкался, забыв о боли, пронзавшей изрезанные мышцы. Тяжелые сапоги крошили старый кирпич, словно песок. Если добраться до комнаты раньше Девона, все будет гораздо проще. Замеченный в окне Неттл будет уязвим. Лучше поджидать отравителя внутри и быть наготове.

Забравшись на нужную высоту, бродяга поставил ногу на подоконник и заглянул внутрь, держась рукой за водосточную трубу.

Масляные лампы освещали обшитые деревянной панелью стены, какие-то медные приборы, склянки и колбы. За столом, отвернутое от окна, стояло широкое кресло с высокой спинкой. Напротив располагался стул с кожаными ремешками на подлокотниках. Какие-то сосуды и трубки висели рядом на металлической подставке. Вот оно. Нож на месте. Неттл уже было взялся за оконную раму, приготовился пролезть в комнату и… остановился.

Из-за высокой спинки кресла в воздух поднялась тоненькая струйка дыма. Кто-то невидимый сидел за столом.

Господин Неттл спрятался за оконной рамой. Сердце бешено колотилось. Как старому ублюдку удалось так быстро добраться до верхнего этажа? Это просто невозможно. Тогда кто там? Сообщник? Бродяга от досады заскрипел зубами: справиться с отравителем не составит проблемы. Одолеть двоих будет уже сложнее.

За широкой спинкой кресла ничего нельзя было разглядеть. А значит, куривший тоже не заметил Неттла. Если сделать все тихо и быстро, эффект неожиданности сработает. Но его сдерживала нерешительность: Девон вот-вот должен войти в комнату.

Черт с ним!

Бродяга снова потянулся к окну.

В этот момент дверь открылась, и в комнату вошел Девон.

Отравитель замер на месте. Заводской рабочий, с ног до головы покрытый сажей, сидел в его кресле. Честно говоря, ничего грязнее в этой комнате до сих пор не было.

– Чем могу помочь? – поинтересовался Девон. Рабочий вытащил нож. В другой руке он держал наручники, в которые еще недавно была закована девочка.

– Синяки на руках. – Незнакомец мотнул головой в сторону стула с бутылями и запачканными кровью трубками. – Души воруем, не так ли?

Сердце Девона упало чуть не до самого пола. Неужели он ошибался с самого начала? Непростительно глупо и высокомерно было думать, что именно Сайпс является его тайным покровителем.

– Тому есть рациональное объяснение.

Последовала тишина.

– Скажите, – прервал молчание отравитель, – Сайпс собирается предать меня суду?

Незнакомец осторожно посмотрел на него.

Он не знает? Значит, Сайпс тут ни при чем. Но тогда кто же?

– Фогвилл, – сказал Девон и сразу понял правдивость своей догадки по глазам рабочего.

Помощник решил сработать за спиной хозяина. Он внимательно посмотрел на неудавшегося убийцу и еле сдержал улыбку, когда заметил вытатуированные узлы на шее, практически скрытые под слоем сажи. Это не спайн, это просто изгой, сломленный посвящением. В душе снова проснулась надежда. Шансы спастись еще оставались. Всем известно, что психика таких спайнов крайне нестабильна. Она подобна кипящим в одном котле эгоизму и фанатизму. Ну и, безусловно, с примесью безумия.

И Девон решил немножко взболтнуть все это варево.

– Помощник допустил ошибку, послав тебя сюда. Ты фанатик, не прошедший процедуры посвящения. Ты не можешь сдерживать своих эмоций, а значит, тобой легко манипулировать.

– Думаешь, сможешь мной манипулировать?

– Должно быть, это не так уж сложно, – нежно пропел Девон. – Нужно только немного тебя разозлить.

На черном лице заблестели белые зубы.

– Твое высокомерие просто поразительно, – прошипел незнакомец. – Тебе так хочется побыстрее сдохнуть?

Как печально: он совсем ничего не может с собой поделать.

– На самом деле не так сильно, – ответил отравитель. – Смерть лишь мой оппонент, а моя работа – искать защиты от нее. Наши праотцы почти преуспели в этом деле еще тысячу лет назад. Ты ведь помнишь сказку о Мягких Людях?

Кажется, черное лицо еще больше потемнело.

– Я помню, как их наказали.

Девон только улыбнулся.

– Они разработали процедуру извлечения души и помещения ее в сосуд. Знаешь ли ты, что происходит, когда один человек поглощает душу другого? Я тебе расскажу. Когда плоть насыщается той единственной субстанцией, что несет в себе жизненные силы, баланс между физическим и метафизическим смешается. Разум получает практически безграничную силу. Одним желанием можно продлить жизнь, укрепить тело, залечить раны. Физическое старение становится лишь делом прихоти.

Отравитель сделал шаг в сторону стула с металлической подставкой и трубками.

– Это оборудование подобно тому, которое использовали Мягкие Люди. Требуются тринадцать душ, чтобы дойти до точки насыщения или такого уровня силы вещества, когда раствор может быть поглощен человеческим организмом. Одной капли хватит на несколько жизней. Человек получит такую власть над плотью, что смертельные раны будут не страшнее царапины. Тот, кто выпьет ангельского вина, станет во всех смыслах ближе к богу.

Убийца весь напрягся, словно сжатая пружина, стиснул рукоятку ножа и прорычал:

– Суда ты не дождешься!

Девон вынул из кармана пиджака стеклянный пузырек с прозрачной жидкостью и поднял его над головой…

– Одиннадцать неосвященных душ. – Отравитель вытащил пробку и поднес склянку к носу. – Украдены у самого Ульсиса. Без сомнения, даже в этот самый момент Айрил охотится за ними. Интересно, чувствует ли Лабиринт то, что было у него украдено?

– Закрой пузырек! – Убийца в ужасе выскочил из-за стола и прошипел: – Спрячь души, пока…

Уловив момент, Девон выплеснул содержимое сосуда прямо в лицо незнакомцу. Тот взвыл и упал на колени, отплевываясь и, как безумный, пытаясь стереть жидкость с лица.

Девон схватил металлическую стойку и со всей силы ударил убийцу, перебросив его через стол. Колбы и мензурки со звоном посыпались на ковер, а незнакомец упал на пол.

У Девона перехватило дыхание, грудь стиснуло от резкой боли. Бинты намокли от крови из раскрывшихся ран. Морщась и тяжело дыша, отравитель вытащил из другого кармана пузырек с бледно-розовой жидкостью.

– Есть еще место для одного? – Он поднес бутылку к уху и вздохнул, покачав головой. – Забери меня Айрил, я начал разговаривать с душами в бутылке.

И какая-то часть меня на полном серьезе ожидала ответа.

– Перевод хорошей ракии, – пробормотал Девон, выбросив пустой пузырек.

Пол был усеян битым стеклом. Убийца лежал без сознания. Отравитель взял его за руки и потащил к стулу. Спина болезненно захрустела от такой тяжести.

– Постарел я уже, да и здоровье что-то подводит. Но в отличие от тебя… – Он с трудом поднял тело мужчины и усадил в кресло. – Жив. А ты, друг мой, труп с самого рождения.

Отравитель затянул ремни на запястьях и лодыжках убийцы.

– Фанатики, – бормотал он. – Вами слишком легко манипулировать.

Господина Неттла трясло, когда он из-за окна наблюдал за тем, как отравитель медленно привязывает незнакомца к стулу и вставляет иглы ему в вены, как кровь темной полосой бежит по трубкам в стеклянный сосуд на полу. Он досмотрел до конца, но словно ничего не видел перед глазами. В голове одна мысль – ангельское вино.

Одиннадцать душ.

Душа Абигайль вместе с ними?

Девочка была мертва, а тело давно сгинуло в пропасти, но душа ее так и не досталась ни Ульсису, ни Айрил. Душа ее оказалась заперта в этом мире, в пузырьке с эликсиром. Даже сейчас еще оставалась надежда на ее спасение.

Может быть, ее душа еще может воссоединиться с телом. Сможет ли она снова возродиться, не в глубине бездны или адском Лабиринте, а в этом мире? Могут ли они снова быть вместе?

Теперь господин Неттл знал, что нужно делать.

Он вздрогнул и словно очнулся.

Нужно позволить отравителю закончить работу над эликсиром. Когда ангельское вино будет готово, он убьет Девона, заберет напиток и вернет себе душу дочери, забрав ее у вора.

А что потом?

Каким-то образом надо вернуть тело.

15. Ловушки и улитки

Фогвилл провел бессонную ночь и теперь ходил кругами по комнате. На столе стыл нетронутый завтрак. Сонные глаза слипались. Помощник нервно крутил кольца на пухлых пальцах. На рассвете была назначена встреча с убийцей.

К полудню от неудавшегося спайна так и не поступило ни одного сигнала, и можно было готовиться к худшему. Через несколько часов утомительного ожидания помощник остановился у окна, безразлично уставившись на улицу. Тучи собрались на горизонте, придавив городские крыши и заслонив окраины черной тенью. Спайны никогда не опаздывают. Даже сломленные после неудавшегося посвящения убийцы всегда докладывают о проделанной работе.

Сомнений не оставалось: убийца мертв.

Но то была еще не самая страшная беда. Даже малейшая критика в адрес Девона вызывала среди служителей храма приступы самых разнообразных болезней. Страшно подумать, что сделает отравитель, узнав, кто стоит за организацией ночного покушения. От такой мысли Фогвилл поморщился: поносом тут не отделаешься.

Нужно действовать незамедлительно, пока еще не слишком поздно.

Помощник послал гонцов в Ядовитые Кухни разведать обстановку, а сам отдал приказ капитану Клэю через час ждать его на мосту Гейтбридж с шестью солдатами.

Клэй тяжелой поступью вышел на мост, позвякивая черными доспехами. Стояла тяжелая и душная жара. Лицо капитана покрылось испариной. За ним тащились шестеро полуживых от зноя стражников.

– Дождя не хватает, – заметил Клэй. – Тучи никак не разродятся, словно специально издеваются. Плохой сегодня день. И что-то мне подсказывает, что дальше будет только хуже. Я так понимаю, нам предстоит поход в город?

Фогвилл вытер мокрый лоб.

– Мы направляемся в городскую резиденцию отравителя.

– Черт возьми! – воскликнул Клэй. – Я так и знал!

Помощник предпочел проигнорировать подобную дерзость. Несмотря на грубость и прямолинейность, капитан Клэй был отличным человеком и замечательным солдатом.

– Сегодня отравитель не явился на Кухни. Я беспокоюсь – что-то могло случиться.

– И для этого потребовались шесть человек? – Фогвилл не ответил, и капитан только вздохнул. – Ну что ж, жара все равно не спадет, так что давайте тронемся в путь.

Полуденный зной опустошил городские улицы, и редкие прохожие, лениво плетущиеся по своим делам, лишь иногда набирались сил оторвать сонный взгляд от мостовой и посмотреть на помощника и его свиту. В черной церковной сутане идти было не легче, чем в тяжелых армейских доспехах. Даже цепи еле дышали и потели под тяжестью Дипгейта. Пересекши Скиз, процессия вступила в настоящее болото спертого тяжелого воздуха. Ни единого дуновения ветра из недр пропасти. Ульсис, вероятно, точно так же, как и горожане, задыхался и потел на дне бездны.

Помощник старался не думать о том, какая находка могла их ждать в доме Девона, но мысли сами лезли в голову. Одолев спайна, отравитель, несомненно, предпримет попытку бежать и скрыть все следы преступления. Сомневаться не приходится. Пресвитер будет в гневе. Хотя, вероятно, исчезновение Девона убедит Сайпса в его виновности. Однако полной уверенности все-таки не было. В конце концов, Фогвилл предоставил убийце полную свободу и позволил действовать по собственному усмотрению. Равносильно тому, что вручить сумасшедшему нож и попросить его воспользоваться оружием.

К двум часам пополудни помощник с охраной добрались до Впадины. В свете красных огней, вырывавшихся из крыши Кухонь, казалось, что весь район кипит на медленном огне. Жаркий зловонный воздух сгущался на дне ямы, которая образовалась в центре под тяжестью заводов и складов. Кирпич покрывался испариной в горячем влажном тумане. Хлопья сажи, словно стая мотыльков, кружили в воздухе и садились на мостовую. Пот грязными струйками стекал по лицу и шее помощника. Носовой платок совершенно почернел.

Дверь кроссоповского склада выходила на мрачную лестницу.

– Что-то мне здесь совсем не нравится, – пробасил Клэй. – Что нам говорить, если он там?

– Скажите, что у меня к нему дело и мне нужно с ним поговорить.

– И все? Мы ради этого тащились полдня? – Клэй только фыркнул и приказал стражникам войти в здание.

Фогвилл в последний раз видел солдат Клэя живыми.

Страшный взрыв потряс Впадину. В воздух полетели кирпичи и камни, доски и железо. Из крыши кроссоповского склада вырос гриб дыма.

Фогвилла отбросило взрывной волной, и он приземлился на мягкое место. В ушах звенело.

– Уходи, говорю! – кричал Клэй и тянул Фогвилла за рясу. – Обломки. Задавит! – Капитан оттащил священника, который дергал ногами и спотыкался, вниз по улице к дверям заброшенной фабрики. Фогвилл обернулся.

Верхняя часть склада отсутствовала, а за полуразрушенными стенами бушевали языки пламени. Раскаленные стекла трещали. Здание, словно разинутая пасть, изрыгало клубы черного дыма.

Клэй успел затащить помощника в дверной проем как раз в тот момент, когда склад рухнул. На мостовую посыпались обломки кирпича, металлические каркасы и доски. Обломки сметали все на своем пути, срывали с прилегающих домов карнизы и водосточные трубы. Казалось, будто с неба пошел каменный дождь.

Фогвилл закрыл голову руками.

Потемнело. Небо над Впадиной затянуло плотной пеленой дыма. В свете заводских огней казалось, что стремительно растущее облако пыли кипит, словно жидкий металл. По Впадине прокатилась новая волна низкого звука, и жилище Девона окончательно исчезло с лица земли.

– Вперед! – Клэй выскочил обратно на улицу. Кирпичи все еще сыпались с неба, и Фогвилл не решался последовать за капитаном. Каменные осколки со звоном отскакивали от доспехов.

– Цепи могут лопнуть. Весь район обвалится в пропасть!

Помощник оглянулся на развалины склада. Горячий воздух ударил в лицо. Костры в пятьдесят футов высотой выросли на кирпичных обломках, а цепи качались и скрипели под тяжестью разрушенных стен и труб. Пока Фогвилл таращил глаза, разинув рот, звенья лопались, и обрывки цепей со страшной силой хлестали по зданиям и мостовой.

Хрипя и задыхаясь, Фогвилл понесся вдогонку Клэю.

Как раз когда они добрались до конца улицы, Впадину потряс оглушительный взрыв. Мостовая дрогнула, и брусчатка выпрыгнула из дороги, сбив несчастного помощника с ног. Тот покатился, словно бочка, и врезался в стену.

В городе воцарилась тишина.

– Айрил, чтоб ты провалилась! – выругался капитан. Помощник поднялся на ноги, отряхнул рясу и оглянулся туда, где еще недавно стоял склад Кроссопа.

Теперь там было пусто. Вместе со складом сгинул как минимум целый квартал. Широкая дыра, заполненная удушливой пылью, зияла там, где несколько минут назад стояли фабрики и заводы.

– Да, соседям не позавидуешь, – проворчал Клэй.

* * *

Мрачные грозовые тучи накрыли город, и темнота поглотила улицы еще до наступления вечера. Промокший и замерзший ветер озлобленно крутил флюгеры на крышах и грохотал ставнями. Дождь хлестал по стеклам библиотеки пресвитера.

Сайпс, закрыв глаза, сидел в кресле и потирал виски.

– Как долго он следил для тебя на Ядовитых Кухнях? Низко опустив голову и теребя кольца на пальцах, Фогвилл ходил взад и вперед по комнате. Каждое слово из уст пресвитера пощечиной отдавалось в сердце несчастного помощника.

– Несколько недель.

– Кто-нибудь еще об этом знает?

– Нет, я думал, будет лучше…

– Подорвать мой авторитет? – Костлявые пальцы Сайпса сжали рукоятку трости. – Ты правда считаешь, что я так стар и слаб, что я совсем выжил из ума и уже не способен самостоятельно принимать решения?

– Я только пытался быть как можно осторожнее. Седые брови нахмурились, и старик тростью указал на Фогвилла.

– И это ты называешь осторожностью? Теперь твой… убийца исчез. Девон пропал. А у меня дырища посреди города размером с Сандпорт.

– Давайте пошлем туда отряд стражников. И еще спайнов…

– Еще! – Голос пресвитера заглушил дребезжащие стекла. – И что ты думаешь там найти? Думаешь, Девон вылезет на крышу и будет тебе знаки подавать? Или ты его по цепочке трупов найдешь? – Трость с грохотом опустилась на стол. – Еще вчера я точно знал, где он находится.

– Вчера вы отрицали все мои подозрения.

Хмурый взгляд старого пресвитера заставил Фогвилла застыть на месте.

– Так вы знали? И ничего не предприняли? Вы были готовы позволить убийствам продолжаться? Продолжаться воровству человеческих душ?!

Сайпс отвел глаза.

– Ради бога, скажите зачем?

Старческие губы сжались, словно что-то пережевывая.

– Иди за мной. Ты должен это увидеть.

Они вышли из библиотеки и спустились по одной из боковых лестниц в самую глубь храма. На самой последней ступеньке Сайпс снял со стены факел и повел Фогвилла по запутанным сырым коридорам и подвалам, которые, по всей видимости, использовались как кладовые. Стены и потолки покрывал толстый слой паутины. Наконец они подошли к тяжелой металлической двери, надежно спрятанной за мощными решетками. За дверью вниз уходила спираль новой лестницы. Вниз и вниз. Кажется, на самое дно бездны.

– Мы, наверное, уже ниже этажа спайнов, – предположил помощник.

– Мы в старинном подземелье. – Эхо повторило слова пресвитера. – Эти помещения больше не используются. Иди помоги мне открыть дверь.

У подножия лестницы Сайпс отпер старинный замок, а Фогвилл помог оттащить тяжелую дверь. Снедаемый любопытством, позабыв об опасности, помощник вслед за пресвитером прошмыгнул в комнату. Ржавые решетки по обеим сторонам помещения разделяли темные камеры. Пахло отвратительно. Факел горел неровным светом и еле-еле освещал помещение.

– Бесполезная штуковина, – пробормотал пресвитер. – Сто лет никто не промасливал. – Старик остановился у одной решетки и жестом подозвал помощника. – Осторожнее. Не подходи слишком близко к прутьям. Может плюнуть.

– Я думал, оно мертвое.

– Я не совсем уверен.

Фогвилл изо всех сил таращился в темноту, пытаясь разглядеть хоть какой-нибудь силуэт. Свет факела не проникал дальше прутьев решетки и таял во мраке. В какой-то миг ему почудилось движение в темноте. В самой глубине камеры цепь заскрежетала по каменному полу. Помощник отпрянул.

– Что там?

Пресвитер нетерпеливо махнул рукой в сторону решетки.

Фогвилл присмотрелся. Когда глаза немного привыкли к темноте, непроницаемая чернота стала принимать неясные очертания. Крыло?

– Ангел… – прошептал помощник.

– Не совсем.

Только тогда Фогвилл понял, о чем говорит пресвитер. Крыло плавно переходило в плечо, плечо в торс, торс в ногу, руку, шею и голову. Или в большую ее часть. Остальная часть ангела отсутствовала, словно его разделили, правда, несколько грубовато, напополам. Ангел грыз что-то белое и влажное.

– Это, – указал пресвитер, – Кэллис. По крайней мере часть Кэллиса. Другая половина принадлежит Ульсису и его бездне. – Старик стукнул тростью в каменный пол.

– Темнота меня забери! Что он здесь делает?

– То, что и всегда делал. Несет нам волю бога. Передает его приказы.

– Оно говорит?

– Оно вообще не затыкается. Первый раз замолк за весь год.

Следующая реплика принадлежала Кэллису.

– Накорми меня.

– Нет! – громко произнес пресвитер. – Ты достаточно поел.

Темнота за металлической решеткой, громко и влажно дыша, прошептала в ответ:

– Всегда мало.

Фогвилл был потрясен. И это жалкое существо было предком Дилла, изувеченное и оставленное гнить в вонючем подземелье на тысячу лет. Помощник осторожно перевел взгляд на Сайпса и спросил:

– А чем вы его кормите?

– Всем, кроме того, что он просит.

Комок застрял у Фогвилла в горле.

– Но если это действительно вестник самого Ульсиса, чьи кости покоятся за алтарем вместе с Девяноста Девятью…

– А ты внимательно смотрел на скелеты? Кости похожи, но не одинаковы. – Пресвитер пожал плечами. – Скелет собран из разных «источников»: ребро там, рука здесь… Чего скрывать, остальные девяносто восемь внесли каждый свой вклад.

– Но почему? Почему Кэллис здесь? За… за решеткой? Сайпс сморщился и потом обратился к Кэллису:

– Скажи ему.

Наполненный злобой и ненавистью голос словно прокрался из темноты:

– Покорми меня.

Сайпс вздохнул.

– Скажи ему. Или будешь голодать целый год!

– Как ты смеешь отказывать мне! – закричало существо. Тяжело дыша, оно перебралось на другой конец камеры. – Ульсис не терпит неповиновения. Он уже близко, священник! Армия праотцов ваших повинуется его воле. Скоро мы возьмем то, что принадлежит нам по праву. Скоро.

– Сначала он просто просил, – рассказал пресвитер. – Еще и еще душ. Он так сладко ворковал о таких отвратительных вещах. Но постепенно стал просить больше, чем мы могли себе позволить. Хашетты практически уничтожены. Кого нам оставалось убивать? Когда я больше не смог удовлетворить его желаний, он показал свое истинное лицо. Начались требования, угрозы. Мне не слишком нравится, когда мне угрожают.

– Боже правый! – воскликнул Фогвилл. – Неужели вы не видите? Такая настойчивость… Ульсис готов начать битву за небеса. Он вызовет Айен на бой. Нужно готовиться! Нужно…

– Нет, – сказал Сайпс.

– Что?

– Нет, Фогвилл. У этого монстра язык без костей, особенно когда есть хочется. А в последнее время он у меня голодный, как волк. Ульсис никогда и не собирался возвращаться на небеса. Он хочет войти в наш мир. Церковь наша построена на фундаменте лжи и обмана.

Помощник, разинув рот, уставился на старого пресвитера. Слова Сайпса настолько потрясли Фогвилла, что тот на мгновение забыл об осторожности и подошел слишком близко к решетке.

– Назад! – выкрикнул Сайпс.

В темноте загремели цепи.

Острые, как лезвия, зубы вонзились в ногу помощника. Бедняга взвыл и попытался вырваться: не тут-то было. Мощные челюсти тисками сдавили жертву.

– Отпусти его! – пригрозил пресвитер. – Или еды больше никогда не получишь. Будешь гнить в клетке до конца света.

Ангел зарычал и отпустил Фогвилла. Бледный и трясущийся, тот отшатнулся от решетки. Кровь ручьем текла по ноге прямо в мягкие туфли. Помощник словно безумный метнулся сначала в одну сторону, потом в другую. Мыла! Срочно мыла! Нужно скорее бежать отсюда, подальше от слов старика, подальше от искалеченного ангела. Зачем ему все это знать? Хотелось солнечного света, сесть где-нибудь под зеленой кроной дерева и все хорошенько обдумать. Хотелось снова обрести веру и ухватиться за нее изо всех сил.

Пресвитер тряс несчастного за плечи.

– Возьми же себя в руки! Мне нужна светлая голова!

Цепи вновь заскрежетали в темноте комнаты.

– Покорми меня! Покорми!

На самой окраине Впадины возвышалась покосившаяся от времени, разбитая непогодой башня, в прошлом принадлежавшая богатому владельцу заводов и литейных Якобу Блэклоку. На крыше башни в шезлонге лежал Девон и с наслаждением наблюдал за городом, хотя трепещущий на ветру зонтик практически не давал укрытия от дождя. Возвышавшиеся над Дипгейтом горы темных облаков накалились над пламенем полыхавших фабрик и складов, сгрудившихся вокруг рваной черной пробоины. Даже с такого расстояния огонь отражался в очках отравителя и прозрачном стакане ракии. Девон поднес стакан к носу, вдохнул маслянистый аромат напитка и поставил его на стол. Запасы старика Кроссопа здорово разожгли костер. По крайней мере ракия не пропала даром.

Но пора взяться за более важное дело. Отравитель поднялся и осторожно прошел по наклонной крыше к лестнице, которая тугой спиралью спускалась в глубину его нового жилища. Семья Блэклоков покинула башню после банкротства своего предприятия, когда цепи слишком растянулись и любое производство во Впадине стало делом рискованным. Девона это не слишком беспокоило: если уж башня простояла все эти годы, маловероятно, что она рухнет именно сейчас. Да и, честно говоря, выбирать ему не приходилось.

По сравнению с квартирой на складе Кроссопа новое жилище выглядело аскетически. Краска на полукруглых стенах облезла. Ветер свистел в разбитых окнах. В стенных нишах расположились несколько книг и догорающая масляная лампа.

Остальные книги кучами валялись на полу за исключением тех, что подпирали ножки покосившихся стола и стула. В другом конце комнаты стояли деревянные ящики с надписью «Кроссоп» на боку, набитые самым необходимым оборудованием, одеждой и едой. В центре комнаты стоял стул, обвитый трубками, и семь бутылей с кровью спайна.

Девон приметил это здание еще год назад на одной из зимних прогулок. Блэклоки оставили после себя кое-какую мебель: изъеденный червями стол, который не проходил ни в узкое окно, ни в лестничный проем, да и попросту не стоил усилий по эвакуации; старое бюро и сундук, которые тоже оказались слишком громоздкими; а еще целую бочку масла для лампы. Бочка с водой была полна примерно на треть: около девяноста галлонов солоноватой, но пригодной для питья жидкости. Пришлось немало попотеть, чтобы затащить на гору, а потом и на крутую лестницу оборудование и книги. Нынешняя ночь окончательно вымотала Девона. И тем не менее теперь можно укрыться на пару недель и не появляться во Впадине. Конечно, отравитель не без сожаления расстался с дорогой мебелью и картинами, с великолепным, ручной работы зеркалом из Клуна. Но он не привык подолгу сожалеть об утраченном и без промедления принялся распаковывать ящики с оборудованием. Ситуация в своем роде упростилась. Служба на Ядовитых Кухнях больше не помешает работе над ангельским вином, а избавиться от последнего тела будет уже делом не столь трудоемким: под башней располагался достаточно глубокий подвал.

Закончив установку всех бутылей, штативов и спиртовок и подготовив аппарат к извлечению, очищению и фильтрации, Девон открыл сумку с бумагами. На один край стола он положил журнал Мягких Людей, на другой – собственные записи.

В прошлый раз понадобились тринадцать душ, чтобы эликсир достиг точки насыщения. По расчетам Девона, уже должна была проявиться сила ангельского вина, но, к его сожалению, не наблюдалось никаких признаков, описанных тремя учеными. Записи действительно были фрагментарны и местами непоследовательны. Витиеватый архаичный язык изобиловал труднопереводимыми терминами, из которых Девон, однако, понял, что к настоящему моменту уже должна проявиться сила ангельского вина.

После принятия эликсира лабораторные крысы быстро восстанавливались после ран и болезней, которые при нормальных условиях оказались бы смертельными. Отрезанные конечности отрастали, и даже отсечение головы не приводило к летальному исходу. Головы выживали и внимательно глазели по сторонам, пока тела корчились в клетке. Воссоединенные голова и тело срастались, и зверьки вновь становились полноценными крысами. Благодаря периодическому насыщению плоти каплями эликсира продолжительность жизни могла быть увеличена на неопределенный срок.

Девон перелистывал страницы. Помимо отсутствия предварительных результатов кое-что еще тревожило отравителя. Животные были подвержены припадкам необузданной ярости и безумия.

Попробовавшие ангельского вина крысы бросались на все живое. Зачастую зверьки предпринимали попытки изувечить себя, отгрызть собственные конечности, словно ища смерти.

Ища освобождения в немыслимой боли?

Но эликсир тем не менее брал верх. Жизнь торжествовала над смертью. Раны, которые крысы причиняли сами себе, вскорости заживали. Единственным способом избавления зверьков от страданий было полное извлечение крови из тела.

Еще одно неопровержимое доказательство того, что жизненная сила заключена в веществе крови. Душа? Словечко из церковного словаря. А там, внизу, на дне пропасти, что или кто забирает кровь из плоти перед тем, как жизненная энергия умерших растворяется и превращается в ничто? Бог Цепей?

Девон улыбнулся: когда-нибудь стоит самому взглянуть.

Целые куски текста отсутствовали после первых экспериментов над животными. Страницы были обезображены, словно знания эти представляли слишком большую опасность, даже чтобы похоронить их в пыли церковных библиотек. Но кое-какие фрагменты сохранились: записи, начерканные на полях после того, как господа Патридж, Хайтауэр и Блум выпили по глотку ангельского вина.

Девон аккуратно провел пальцами по палочкам и завитушкам, которые ему удалось расшифровать: в муках написанные Хайтауэром строки перед тем, как спайны пришли за ним и его коллегами.