355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Алан Александр Милн » Убийство в одиннадцать часов » Текст книги (страница 1)
Убийство в одиннадцать часов
  • Текст добавлен: 21 сентября 2016, 15:20

Текст книги "Убийство в одиннадцать часов"


Автор книги: Алан Александр Милн



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

А. А. Милн
Убийство в одиннадцать часов

Да, сэр, лично я читаю детективы, но большинство полицейских ни за что в этом не признаётся. Они смеются над детективами, потому что в жизни все совсем не так. Может, оно и правильно, не знаю, но, спрашивается, зачем мне читать полицейские отчеты, от которых мне и на работе нет продыху? Чем меньше детективы похожи на мою жизнь, тем лучше. И читаю я их, верно, по той же причине, что и другие. Надо же человеку хоть немного отдыхать от самого себя!

Вы никогда не задумывались, почему убийцу в детективе обязательно застреливают, или давят машиной, или сбрасывают с утеса? Нет его – и дело с концом. Никакого тебе суда. А представьте, что он дядюшка невесты! Вот уж весело ей будет проснуться в медовый месяц да вспомнить, что его как раз должны повесить.

Но есть еще кое-что. Доказательства. Все эти любители дедукции и индукции очень умные, не спорю, и они могут вычислить убийцу, но вот уж улик им ни за что не отыскать. Спросите любого полицейского. Все они знают по полдюжине убийц, по которым плачет веревка, но… Нет доказательств. Ведь читателю что ни подсунь, он всему рад. Разве его любимый сыщик может ошибиться? А я говорю о доказательствах, которые должны убедить присяжных. О тех самых доказательствах, от которых один пшик остался после того, как судья отверг одну половину, а адвокат – другую. От свидетелей и вовсе никакого толку никогда нет: не подвели – и то слава Богу. Любителю легко. Ему лишь бы найти убийцу и хорошенько все ему объяснить, а тот уж сам в последней главе наложит на себя руки. Попробовал бы такой сыщик побыть на моем месте, когда у меня черт знает сколько начальства, не считая, естественно, судьи и присяжных… Убийцы? А что убийцы? Они сотнями разгуливают по улицам, это вам не детективы читать.

Знал я когда-то одного сыщика – любителя. Умный был и работал прямо как в книжках. В тот раз он мне большую помощь оказал. Мы оба знали убийцу. А толку что? Я уж и так, и сяк, а дело ни с места. Нет доказательств – и все тут. Я вам расскажу, если хотите.

Пелхам-плейс – отличное место. Мистер Картер, живший там, очень любил птиц. Он устроил в парке – как это теперь называется? – птичий заповедник. Знаете, лес кругом, озеро, речушка и птицы, какие только есть на свете, – дрозды, зимородки и всякие другие. Он их изучал и фотографировал для своей книги. Не знаю уж, какая у него получилась бы книга, только он ее не написал. Убили его. В июне. Ударили по голове так называемым тупым предметом и бросили в лесу. Записей у него было много и фотографий тоже, а вот книгу он не написал.

И завещание мистер Картер не написал, поэтому имущество было поделено поровну между его четырьмя племянниками – Амброузом и Майклом Картерами и Джоном и Питером Уайменами. Амброуз, самый старший, жил при дяде и хотел передать заповедник государству, но остальные не согласились, хотя их дядя всегда об этом мечтал. А потом война, и заповеднику пришел конец.

Амброуз – мой сыщик – любитель – помогал дяде и с птицами, и с книгой. Он говорил, что следить за птицами – все равно что следить за людьми: хорошо развивается наблюдательность, а ведь это важно и для сыщиков. Его правда. Джон был актером, но почти все время безработным актером, а Питер незадолго до несчастья обручился, хотя его адвокатская практика еще не приносила особого дохода, так что оба постоянно нуждались в деньгах. Майкл Картер – двоюродный брат Амброуза – занимался бизнесом, но жену он себе взял транжиру из транжир. Вот так-то.

Сначала я познакомился с Амброузом. Он позвонил в участок и сообщил, что убили мистера Генри Картера из Пелхам-плейс. Наш доктор был занят другим делом, поэтому я взял с собой лишь сержанта и шофера. Не знаю уж, отчего я решил, что труп будет в доме, и потому немного удивился, когда мистер Амброуз Картер, ожидавший меня у двери, сказал нашему шоферу:

– Поезжайте налево, а на первой развилке поверните направо. – Потом он тоже сел в машину. – Прошу прощения, инспектор, но вы ведь не будете возражать, если я пока покомандую? Он в лесу.

Мне понравилось, как он себя держит, и вообще…

Случилось-то вот что. Мистер Картер отправился в заповедник около десяти утра. Обычно он проводил в нем весь день и возвращался только к ужину, но, бывало, оставался и на ночь. Тогда уж до рассвета. Поэтому вечером его никто не хватился.

– Где он ночует в лесу? – спросил я.

– В шалаше. Увидите.

– А как у него с едой?

– И еда, и фонарь – все у него есть. Там очень уютно. Я и сам несколько раз оставался.

– Когда же вы забеспокоились?

– Когда утром он не приехал, чтобы принять ванну и позавтракать. Мы с Джоном, это мой двоюродный брат, подумали, может, он заболел. Джон в лесу… с телом. Но там чужих не бывает. Это ведь настоящий заповедник.

Если чужих не бывает, значит, убийца – один из родственников. Вот и пришла пора познакомить вас с семейством. У Амброуза и Джона весьма выразительные лица, хотя и совсем разные. Джон Уаймен – высокий, смуглый, красивый. Амброуз Картер – постарше, и лицо у него очень подвижное, которое легко принимает любое выражение. Роста он среднего. Когда-нибудь, наверное, растолстеет.

Вскоре он остановил машину, и мы увидели прекрасное лесное озеро, окруженное деревьями. Глаз не оторвешь! Джон Уаймен сидел на бревне и курил сигарету. Когда мы подошли, он сказал:

– Целый час жду.

Амброуз извинился. Джон, естественно, никого не видел и не слышал, и я отправил его домой с сержантом Хасси, которому приказал подождать доктора и привезти его ко мне.

– Вы дядюшку любили? – спросил я Амброуза.

– Хотите знать, не я ли убийца? – усмехнулся он.

– Вообще-то я не это имел в виду.

– Прошу прощения, инспектор. Мы с ним неплохо ладили. Работа мне нравилась, но не могу сказать, любил я его или не любил. Он был как будто… не человек. Его интересовали только птицы, а к людям он был равнодушен.

– Понятно.

Мистер Картер лежал на спине. Голова и правое запястье у него были разбиты, словно он, защищаясь от первого удара, поднял руку. Похоже, убили его давно.

– Когда вы в последний раз видели его живым?

– Вчера в половине десятого утра, – ответил Амброуз.

– Он умер часа через два или три после этого. Точно мы узнаем, когда приедет доктор.

– А часы?

Я наклонился взглянуть на запястье. Разбитые часы показывали одиннадцать. Убийство в одиннадцать часов, сказал я себе. Отличное название для детектива.

– А знаете, – сказал вдруг Амброуз, – я могу поклясться…

– В чем?

– Он носил часы на левом запястье, – проговорил он и отошел в сторонку, словно сболтнул лишнее.

– Где вы и мистер Уаймен нашли его?

– Здесь.

– И что особенного заметили?

– Заметил, что у него повреждены рука и часы, но не обратил на это внимания. Правда, у меня промелькнула мысль: вроде часы он носил на другой руке, – ну я и удивился.

– Вы уверены?

– Абсолютно уверен. Посмотрите сами. На другой руке должен быть след.

Все правильно. Я бы тоже это выяснил со временем, но Амброуз оказался посмекалистее, недаром ведь за птицами следил. Тут он подошел поближе и вдруг, остановившись возле головы своего дяди, тихо хмыкнул.

– В чем дело, сэр?

– Посмотрите, инспектор. Убийца сломал дяде Генри руку до того, как убил его, потом надел часы и раздавил их, чтобы вы подумали, будто убийство произошло в одиннадцать часов.

– Значит, он поставил стрелки на нужное ему время…

– Правильно.

– И убийство произошло вовсе не в одиннадцать часов…

– Правильно. И…

– И это значит, что у убийцы на одиннадцать часов алиби. – Я был горд своей догадливостью. – Но мы не знаем, на какое время у него нет алиби. Не знаем, когда он убил.

Земля была сухой. Следов никаких. Мне прислали на подмогу двух полицейских, но и они не нашли ничего похожего на орудие убийства. Наверное, его бросили в озеро. Сразу после приезда доктора я собирался задать домочадцам убитого несколько вопросов, а тем временем с полным почтением внимал мистеру Амброузу. Почему бы и нет, если уж он решил поиграть в Шерлока Холмса. Мы сели на бревно и закурили.

– Пойдемте дальше, сэр, – сказал я.

– Вы о чем?

– Что вы еще припрятали в рукаве насчет времени убийства?

– Ничего, инспектор, уверяю вас. Вы и сами все понимаете.

– Пока нет. Вы меня опережаете.

– Неужели? – просиял он. – Сначала было бы неплохо обозначить временные границы преступления, я имею в виду по состоянию тела.

– Придется подождать доктора Хикса. Но он укажет время только приблизительно, в пределах пяти – шести часов.

– Жаль. Ну посмотрим. Первым делом…

Он внезапно замолчал, словно ощутил некоторую неловкость.

– Что, сэр?

– Где вы ищете убийцу, инспектор? Среди нас или среди чужих?

– Я пока не ищу.

– Думаю, у чужих больше причин.

– Это почему же?

– Мне так кажется. Мне так кажется, черт возьми.

– Будьте откровенны, – попросил я. – Убийца – это убийца, даже если он родственник.

– Верно. – Он бросил докуренную сигарету и взял другую. – Предположим, бродяга или просто прохожий, идя через лес, свистит, стучит палкой и беспокоит птиц. Как всегда, дядя бросается на него, чтобы прогнать, завязывается драка. Бродяга защищается, теряет голову и… Все.

– А часы?

– Правильно, инспектор. Часы. Во – первых, бродяге не до часов. Во – вторых, какое у него может быть алиби? В – третьих, он бы побоялся манипулировать с часами, ведь он не знает, когда начнут искать тело.

– Значит, убийца рассчитал время?

– Да. Он знал, что дяди долго никто не хватится. Впрочем, об этом знали многие.

– Думаю, вы знакомы со всеми садовниками и лесничими?

– Конечно. Давайте немного потеоретизируем. Предположим, вы убиваете человека в три часа, а часы переводите на два или четыре. Вы бы что предпочли?

– А вы, сэр? – спросил я.

– Два часа. Это же очевидно.

– Очевидно?

– Я ставлю на два часа, потому что у меня уже есть алиби на два часа. А если поставлю на четыре, то еще неизвестно, что из этого выйдет. Даже если я кому-нибудь помозолю глаза, кто знает, что этот человек выкинет? А вдруг он забудет обо мне? Или солжет? Я должен быть уверен в своем алиби, поэтому перевожу стрелки назад. Даже если я не планировал убийство, так все равно лучше.

Он был прав. Может быть, я бы тоже до этого додумался, а может, и нет, кто знает.

– Ну ладно, – продолжал он. – Убийство произошло после одиннадцати часов. Когда? Если сразу после одиннадцати, то у убийцы было совсем мало времени. До дома минут двадцать. Он ведь шел пешком, потому что вряд ли посмел бы оставить поблизости машину. Думаю, он дал себе час. Если у вас алиби на одиннадцать часов, то вы убиваете в двенадцать и ставите часы на одиннадцать.

– А почему не убить в два или в три часа? Еще безопаснее.

– Ланч, – сказал Амброуз.

Молодец!

– Неужели убийца позволит ланчу нарушить свои планы?

– При чем тут убийца? Я говорю об убитом. Ведь вы же определите, когда он в последний раз ел.

– Ах да, как же я забыл?

– Дядя Генри ел между половиной первого и половиной второго, так что не было бы смысла ставить часы на одиннадцать, если бы он уже поел. Думаю, инспектор, время смерти – от половины двенадцатого до половины первого, скорее всего двенадцать часов.

Логично.

– Итак, сэр, – сказал я, – если предположить, что убийство произошло в двенадцать, то у убийцы есть неопровержимое алиби на одиннадцать часов и нет алиби на двенадцать.

– Вы правы, инспектор.

– В таком случае, сэр, я бы хотел спросить вас: где вы были в одиннадцать и в двенадцать часов?

Амброуз громко засмеялся.

– Так и знал, что вы спросите, – сверкнул он глазами. – Просто как чувствовал.

– Мне придется всех спросить, сэр, не только вас.

– Дайте подумать. Я пошел к Вестонам, поболтать за ланчем с друзьями. Из дома вышел сразу после десяти, потом около гаража разговаривал с шофером и садовником примерно до половины одиннадцатого. В половине первого был у Вестонов. До них четыре мили по полю, да и день был жаркий, так что я не очень торопился.

– А почему вы не поехали на машине, сэр?

– Миссис Майкл собиралась в город за покупками. Кроме того, – заметил он, похлопав себя по животу, – пешая прогулка помогает сохранять стройность.

– Вы кого-нибудь встретили?

– Не помню.

– Кто-нибудь знал о ваших планах? – спросил я.

– Да. За завтраком мы говорили о том, кто что будет делать. Майкл… Впрочем, вы, наверное, предпочтете сами узнать у него. Прошу прощения.

Однако я решил, что мне не мешает знать, о чем они говорили, даже если их планы остались невыполненными, поэтому я попросил его продолжать.

– Майкл всегда привозит домой кучу газет. Он из тех, кто работает, даже когда спит. Я разрешил ему занять мою комнату и обещал прислать выпивку, а он предупредил жену, что будет занят все утро. Питер и его девушка… Инспектор, думаю, вы сами знаете, какие могут быть планы у жениха с невестой. Мне хотелось сыграть в гольф с Джоном, но он ждал звонка в одиннадцать, а потом собирался погулять по парку.

Вдруг он вскочил. Видно, его осенила какая-то идея, и я поинтересовался – какая, потому что меня тоже осенила идея.

– Дядины записи! – воскликнул он. – Какие же мы идиоты!

– Я как раз подумал о них.

Если человек наблюдает за птицами, то он постоянно что-нибудь записывает, по крайней мере когда делает фотографии. Убежище ученого мне очень понравилось. За большим буком и кустами его не так-то легко было разглядеть. Шалаш как шалаш, но очень удобный. В дневнике последняя запись помечена «10.27»!

– Что скажете? – спросил я мистера Амброуза.

– Странно, – ответил он, перелистав несколько страниц. – И это после всех наших теоретизирований. Не мог же он полтора часа не делать записей. А!..

– Что?

– Последняя запись сделана внизу страницы. Это совпадение?

– Думаете, следующая страница вырвана?

– Да.

– Если так, то впереди тоже должно не хватать страницы.

Так и оказалось. Не хватало страницы за март. Все сошлось, и мистер Амброуз снова обрел довольный вид.

Что ж, сыщик – любитель поработал на славу. А теперь я расскажу вам, что получилось у профессионала. Завтрак мистера Картера был его последней едой. Если время ланча 12.30, то, следовательно, он был убит между 9.45 и 12.30. Убийство вполне могло произойти и в двенадцать часов, если бы не алиби… Помните, убийца должен был иметь алиби на одиннадцать часов, а не на двенадцать? И тут-то все пошло вкривь и вкось. У лесника Роджерса вообще никакого алиби не было, а у другого рабочего было алиби на все утро. Мистер Майкл Картер якобы не выходил из комнаты Амброуза Картера, по крайней мере он так утверждал.

– Никто к вам не приходил? – спросил я Майкла. – Вспомните, пожалуйста.

– Служанка принесла виски с содовой. Я не просил, но все-таки выпил.

– Когда это было, сэр?

– Не помню. Может быть, она помнит.

Всем своим видом он показывал, что слишком занят делом и не может обращать внимание на всякие пустяки.

Дорис подтвердила насчет виски, но точное время вспомнить не смогла: что-то около одиннадцати. У мистера Питера и его невесты алиби было неопровержимое. Так же у шофера и миссис Майкл. Конечно, можно сказать, что показания влюбленной невесты не очень надежны, но, с другой стороны, зачем мистеру Питеру возиться с часами, если он мог рассчитывать на девушку? Разочаровал меня мистер Джон Уаймен. Ему позвонили в 10.30, а не в 11.00, после чего он взял клюшку и мячи и отправился играть в гольф. Это подтвердила миссис Майкл.

Вот как выглядел список подозреваемых в результате опроса:

1. Майкл Картер. Пил виски около одиннадцати, следовательно, у него алиби на 11.00, а на 12.00 алиби нет.

2. Роджерс. Но только в случае, если Джон Уаймен перевел стрелки часов и вырвал страницу из дневника. А зачем? Испугался, что его заподозрят? Он больше всех нуждался в деньгах и обсуждал с Амброузом, как заговорить о них с дядей.

3. Любой бродяга, но только с помощью Джона Уаймена. Маловероятно.

Почему Джон Уаймен не поставил часы на 10.30, на время, когда у него было алиби? Никакого смысла. Если исключить этих двоих, то остается Майкл Картер. Но тут пришла Дорис и заявила, что ошиблась насчет времени. Она, видите ли, заболталась с другой служанкой и отнесла виски в двенадцать часов.

Вечером я еще раз все обдумал, так как утром мне предстояло докладывать начальству. Сел в свое любимое кресло, раскурил трубку, поставил рядом бутылку и положил ноги на другое кресло.

Первым делом – часы. Убийца мудрил с часами, чтобы нас запутать. Что у нас есть? Отметина на левом запястье, надетые не на ту руку часы, вырванная из дневника страница. Ну и что? «Прекрасно, – подумал я. – Лучше не бывает! Убийца прекрасно все устроил».

Как же я сразу не догадался? Зачем убийце убеждать меня, что одиннадцать – неправильное время? Да затем, что оно правильное. Двойной блеф. Зачем надевать часы на правое запястье и делать вид, будто не осталось никаких следов? Конечно же, убийство произошло в одиннадцать, сколько бы мне ни твердили, что это не так.

Кто же мог его совершить?

Мистер Майкл Уаймен. У него нет алиби на 11.00. В 10.35 все из дома ушли, и он оставался один до 12.00, когда Дорис принесла ему виски.

Амброуз и Джон. У них тоже нет алиби на одиннадцать часов.

Я стал думать дальше.

Все указывало на то, что преступление совершил один из племянников. Если тот, кто это сделал, старался меня убедить, будто убийца должен иметь алиби на 11.00, то он не сомневался в его наличии. Только при этом условии он мог чувствовать себя в безопасности. А что получается? Майкл знал, где был Амброуз в 11.00? Нет. И Джон тоже не знал. Он не знал, где были все остальные в 11.00. Постой – постой: он не знал, где был Амброуз. А Амброуз?.. Я вскочил с кресла и крикнул:

– Амброуз!

Он заказал для Майкла виски на одиннадцать часов. Так он обеспечил алиби Майклу! В одиннадцать часов, как ему было известно, Джон ждал звонка. Алиби Джона. Ну кто мог предположить, что оба алиби не сработают? Амброуз! Сыщик – любитель. Он обратил мое внимание на отметину на левом запястье, на разбитые часы, на отсутствие страницы в дневнике. Он доказал, что убийство было совершено в двенадцать часов, когда все его братья, как назло, имели алиби! Амброуз!

Вот так, сэр. Если бы не мой сыщик – любитель, я бы ни за что не справился. Здорово он мне помог. Только что толку? Мы оба знаем, кто убийца, а доказательств-то никаких.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю