Текст книги "Испытание декретом"

Автор книги: Аксинья Сивожелезова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Аксинья Сивожелезова
Испытание декретом

© Сивожелезова А. В., 2020

© Оформление: ООО «Феникс», 2020

© В книге использованы иллюстрации по лицензии Shutterstock.com

Посвящаю моему любимому мужу и дочке.

Без них этой книги не было бы.

Благодарности

В первую очередь я хотела бы выразить благодарность Восточно-Европейскому институту психоанализа и его бессменному ректору – Михаилу Михайловичу Решетникову. Преподавателям, которые оказали на меня большое влияние, – под их крылом я сформировалась как специалист и приобрела профессиональную идентичность как психолог-психоаналитик.

Также я благодарна бизнес-клубу Вебсарафан, его лидеру Таисии Кудашкиной за веру в безграничный потенциал человека, которую она транслирует всем участникам. И ее команде, в частности Олесе Дубко, которая создает ощущение уюта даже в холодном пространстве интернет-общения.

Книга появилась на свет также благодаря редактору – Юлии Момот (Шевченко), заинтересованность которой вселяла в меня уверенность, что я смогу довести начатое до конца.

Я благодарна всем моим клиенткам за то, что они помогали мне понимать их в процессе нашей совместной работы. Для меня это тоже чрезвычайно ценный опыт, который обогатил мою работу и в какой-то мере послужил толчком для написания этого романа.

Все имена и детали случайны, герои – собирательные образы и не имеют реальных прототипов.

Глава 1
Арина
Хорошая примета, бессонница и бесплодие

Арина шла, кутаясь в длинное клетчатое пальто, – она сама называла такие пальто английскими. Чтобы носить это почетное в глазах Арины звание, оно должно было соответствовать трем главным характеристикам – быть шерстяным, четко скроенным по фигуре, однако ощущаться при этом мягким бабушкиным пледом. Найти такое было проблемой и большой удачей, но на меньшее она не была согласна. Стоял один из тех сентябрьских дней, когда начинает дуть северный, не по-осеннему холодный ветер, своими ледяными иголочками пытаясь забраться в рукава и штанины. Девушка направлялась на первую встречу с психологом, и, поскольку это был совершенно новый для нее опыт, она нервничала. Прокручивая в голове, что и как будет говорить, Арина незаметно для себя оказалась на месте.

У дверей психологического центра стояла женщина и одной рукой пыталась раскрыть сложенную детскую коляску, но ей мешал ребенок, которого она держала в другой руке. Арина притормозила; тогда женщина посмотрела на нее и попросила буквально секундочку подержать малышку, пока она справится с коляской. Арина покорно взяла ребенка, но сердце ее бешено билось. Девочка уже сама держала голову и очень внимательно смотрела на незнакомую тетю. Она казалась совсем маленькой в огромном своем розовом комбинезоне и великоватой вязаной шапке, которая, должно быть, часто сползала ей на глаза. Девчушка была готова расплакаться, она даже уже насупила свои маленькие бровки и скривила губки, но в последний момент передумала и улыбнулась беззубым ротиком. Женщина разложила коляску и забрала у Арины ценный груз, тут же забыв про нее. Пристегивая малышку в коляске, она что-то ласково ей ворковала. Арина представила, что когда-нибудь она сможет стать такой же счастливой матерью, и слезы навернулись ей на глаза.

Затем она отбросила эту мысль и потянула большую стеклянную дверь на себя. «Держи себя в руках, ты пришла сюда не для того, чтобы лить слезы», – строго сказала Арина сама себе и вошла в просторный холл. Психологический центр выглядел почти как медклиника, в которую она ходила: администратор за стойкой, несколько уютных кресел, мягкий диван и низкие столики. Арина обратила внимание, что она здесь не единственный посетитель: в самом дальнем кресле сидел мужчина и пил кофе – если судить по аромату, который витал в воздухе. «А вот бахил нигде не видно», – отметила про себя девушка.

– Здравствуйте. Меня зовут Инна Васильевна, проходите!

Женщины прошли в кабинет, психолог жестом предложила ей выбрать себе место. Арина устроилась в кресле, Инна Васильевна – напротив.

– Вы верите в хорошие приметы? – вырвалось у Арины будто само собой, как продолжение ее мыслей.

– Смотря что вы имеете в виду, – ответила психолог.

– На входе я встретила женщину, которая попросила меня подержать ее ребенка, пока она разбирается с механизмом коляски. И ребенок даже не заплакал. Как думаете, это можно считать хорошей приметой?

– Вполне. Иногда и маленькое событие может оказать огромное влияние. Расскажите, пожалуйста, что вы почувствовали, – сказала Инна Васильевна.

Пока психолог говорила, Арина незаметно разглядывала ее и кабинет. Они удивительным образом гармонировали. Светлые стены, напольное кашпо с живым цветком, замшевая фактура серого кресла. И психолог тоже была одета во что-то бежево-нейтральное – глазу не за что зацепиться! Если бы она была красивой или модельной внешности, можно было бы подумать, что это страница мебельного каталога или каталога психологов.

Но лицо психолога возвращало к реальности. Оно было довольно бледное, с несуразными очками в крупной оправе, будто предназначенными для другого человека.

– Есть надежда, что все будет хорошо в итоге? – нерешительно спросила Арина. – Давайте я лучше расскажу, зачем я к вам пришла. У меня бессонница. И я не знаю, что делать. Помните сцену из «Бойцовского клуба», где Эдвард Нортон говорит, что он копия с копии? Вот так же я себя чувствую. Правда, убить мне пока никого не хочется. Я начала пить пустырник и валерьяну, но это мне не помогло. Мне уже сделали МРТ шеи – там проблем нет. И теперь у меня два варианта – вы или психиатр, который должен мне выписать рецептурное снотворное. И вот начать я решила с вас.

– Как давно вас это беспокоит?

– Чуть больше месяца, но по ощущениям – всю жизнь, – ответила Арина.

– С чем вы это связываете? Может быть, какие-то события в вашей жизни спровоцировали этот симптом?

– В принципе ничего, кроме того, что на работе я стала ответственна за большой контракт.

– Расскажите о своей работе, буквально в двух словах, – попросила психолог.

Арине стало некомфортно, будто на экзамене. К тому же она обратила внимание, что психолог сидит с планшетом и что-то записывает.

– Я работаю в фирме, которая поставляет фурнитуру и мебель из Италии. И мой новый контракт – поставка с итальянской фабрики для мебельной сети, – ответила Арина.

– Звучит очень ответственно. Вам нравится ваша работа?

Взгляд Арины наткнулся за туфли психолога: удобные балетки без каблука, но такие крохотные! У нее размер ноги, как у ребенка.

– Я там работаю уже семь лет, и мне все нравится. Всех знаю, у меня получается находить со всеми общий язык, – ответила Арина.

Повисла пауза. Психолог подняла глаза от своих записей и улыбнулась ей краешками губ, будто приободряя. Арина не понимала, чего от нее ждут и что она еще должна говорить.

Психолог ей помогла:

– Расскажите о ваших родителях.

– Они уже около пяти лет в разводе. До сих пор не разговаривают. А до этого у меня была обычная счастливая семья, – сказала Арина.

– Вы единственный ребенок в семье? – спросила психолог.

– Да.

Между креслами Арины и психолога сбоку стоял журнальный столик на колесиках, на нем располагались лампа и часы. Арина мельком взглянула на них в надежде, что психолог не заметит. «Зачем я вообще сюда пришла?» – думала она.

– Давайте начнем еще раз. А то мы забежали немного вперед. Меня зовут Инна Васильевна, я психолог психоаналитического направления. Вы знаете, что это такое? Вы когда-нибудь до этого были у психолога?

– Нет, – ответила Арина.

– Почему вы выбрали именно меня? – спросила Инна Васильевна.

– Мне вас порекомендовала знакомая, она раньше была вашей клиенткой.

– Тогда я вам расскажу, как будут проходить наши встречи. Психотерапия – это особенный вид беседы, в ходе которой я не буду давать вам советы. Это совсем не похоже на наставничество, и я не собираюсь учить вас жить или заставлять принимать решения. Наоборот, во время терапии желательно – ну, насколько это возможно! – не принимать важных решений: не разводиться, например. Впрочем, это все очень индивидуально.

– Я не планирую разводиться, – ответила Арина.

– Это хорошо, – улыбнулась Инна Васильевна и продолжила: – Мы с вами сейчас заключаем устный договор, который предполагает психологическую помощь с моей стороны, полную безопасность для вас в выражении чувств в этом кабинете и конфиденциальность того, что вы скажете. Вы, в свою очередь, обязуетесь приходить, вовремя оплачивать консультации и самое главное – рассказывать то, что приходит вам в голову, стараясь не замалчивать того, о чем вам неприятно говорить или вспоминать. Иначе я не смогу хорошо выполнить свою работу и помочь вам. Справитесь?

– Хорошо. Но я не очень понимаю, чем мне это поможет, – ответила Арина. – Если я вам все расскажу о себе, я снова смогу спать?

– Трудно решить проблему, как следует в ней не разобравшись. Наше тело и психика напрямую связаны. И пока мы не разберемся в вашей жизни, то не поймем и причины вашей бессонницы, – ответила Инна Васильевна.

– Понимаю, – сказала Арина.

– Как вы себя чувствуете? Вам комфортно разговаривать со мной? – спросила Инна Васильевна.

– Вполне, – ответила Арина и спросила: – А сколько вам лет?

– Я не скрываю своего возраста. Но сначала мне бы хотелось узнать: какие мысли и чувства стоят за вашим вопросом? – ответила Инна Васильевна.

– Когда мне вас описывали, я была уверена, что вы взрослая женщина лет сорока, а сейчас мне кажется, что мы с вами почти одного возраста.

– То есть в нашем с вами возрасте рано быть компетентным специалистом? Вы так себя чувствуете на работе? – спросила Инна Васильевна.

– Я там самая молодая, но на привилегированном месте, поэтому мне не могут сказать прямо, если я где-то неправа, – ответила Арина.

– Поэтому вы себя неуверенно чувствуете из-за нового проекта? – спросила Инна Васильевна.

– Да, наверное. Отчасти, – ответила Арина.

– Вы часто допускаете ошибки на работе? – продолжила психолог.

– Нет, я все неоднократно перепроверяю. Нет, такого со мной не может случиться, – ответила Арина.

– Иногда бывает, что беспокойства много, но тревожиться о чем-то по-настоящему важном очень страшно, поэтому мы переносим свою тревогу на знакомый объект. Что вы об этом думаете?

– Я боюсь, что бесплодна, – сказала Арина, и у нее по лицу покатились слезы.

До конца часовой консультации оставалось семь минут. Арина видела, как Инна Васильевна тоже бросила быстрый взгляд на часы.

– Почему вы так думаете? – спросила Инна Васильевна и подала Арине салфетки в яркой полосатой коробке.

«Она фокусница, что ли? – подумала Арина. – Где она прятала эту коробку с салфетками?» Арина была уверена, что не видела их в кабинете до этого момента, да и спрятать их было негде. Диван, два кресла, на которых они сидели, цветок на полу и журнальный столик с часами и настольной лампой для уюта – ничего лишнего. Ей определенно нравился интерьер этого кабинета. Девушка очень увлеклась этими мыслями, осматривая кабинет уже без стеснения, и совсем забыла, что психолог задала ей вопрос. Инна Васильевна смотрела на нее сочувствующим взглядом и ждала. Арина бросила попытку разгадать тайну коробки с салфетками и начала говорить:

– Мы с мужем уже больше года женаты и не предохраняемся. Решили, что как будет, так и хорошо. Но ничего не происходит. Я несколько раз была у гинеколога, сдала все анализы, проверила гормоны – со мной все прекрасно. Гинеколог советует продолжать пробовать и не переживать пока. А я так не могу. Начала читать форумы, мне кажется, что нужно сделать диагностическую операцию. Но это общий наркоз, после которого полгода нельзя беременеть. А у меня никогда в жизни не было операций. Я даже никогда ничего себе не ломала!

– Постойте. У вас не было операций? Хорошо. А какие-то другие факторы, затрудняющие беременность, у вас есть в анамнезе?

– Нет, наверное, – ответила Арина. – А какие это могут быть факторы?

– Аборты или наследственные болезни женской сферы, – ответила Инна Васильевна.

– Нет. И у меня никогда не было абортов – я всегда предохранялась, – ответила Арина строго.

– Значит, можно предположить, что у вашего бесплодия скорее психологические причины, нежели физиологические? – спросила Инна Васильевна.

– Не знаю. А это возможно? – вопросом на вопрос ответила Арина.

– Нам пора заканчивать. Давайте начнем следующую встречу с этой темы и обсудим ее более подробно, – предложила Инна Васильевна.

– Вы сможете мне помочь? – Арина не заметила, как у нее снова потекли слезы.

– Я постараюсь сделать все возможное. Если мы обе приложим усилия, то думаю, что нет ничего невозможного, – просто ответила Инна Васильевна. – Наша встреча сегодня заканчивается. Я вас жду в это же время на следующей неделе. Вы можете посидеть на диване в лобби, попросить администратора сделать вам чай или кофе, чтобы не уходить в таком состоянии отсюда.

– Спасибо, – сказала Арина.

Ей не понравилось, что ее выгоняют, но было приятно, что психолог подумала о состоянии своей клиентки. Это было похоже на заботу. Девушка решила, что ей все равно будет неловко сидеть и пить чай, если ее время вышло, но при этом прониклась благодарностью к психологу за это предложение.

«Интересно, все психологи и психологические центры такие?» – задалась вопросом Арина.

«Бойцовский клуб» – культовый фильм Д. Финча о диссоциативном расстройстве (раздвоении личности).

Психолог психоаналитического направления – это психолог, который специализируется в работе на теории З. Фрейда – психоанализе и психоаналитической психотерапии.

Диагноз «бесплодие» ставится врачами-гинекологами, если беременность не наступает в течение года половой жизни без использования контрацептивов при половых контактах не менее одного раза в неделю. Частота бесплодных браков колеблется от 10 до 20 %. Каждая пятая семья может реально столкнуться с проблемой бесплодия, согласно исследованиям Российской ассоциации репродукции человека (РАРЧ).

Психологическое бесплодие – случаи необъяснимого, или идиопатического, бесплодия встречаются у 4–10 % бесплодных супружеских пар, согласно исследованиям РАРЧ.

Возможные причины психологического бесплодия:

1. Стресс.

2. Сильный внутренний контроль.

3. Трудные отношения с родителями.

4. Смена ролей в отношениях.

5. Отрицание собственной женственности.

6. Страх перемен.

7. Детские психологические травмы.

8. Идеализация беременности и родительства.

Глава 2
Арина
Дача, бабушка, генограмма

Арина ехала в машине и смотрела на деревья, которые проносились вдоль обочины. После встречи с психологом в голове кружились самые разные мысли.

«Это все только у меня в голове», – думала она.

Она вспоминала, как Федор забирал ее на машине от бабушки с дедушкой из Комарово – они тогда только начали встречаться. Как им захотелось друг друга, они нашли какую-то тихую опушку, припарковались и прямо там занялись сексом. А потом изможденные, опустошенные, но наполненные умиротворением ехали обратно. Как было хорошо! Но в другой жизни. Сейчас Арина чувствовала себя так, будто у нее внутри работал отбойный молоток тревоги. Вибрация, дребезжание и сводящий зубы звук, от которого не сбежать. Когда все изменилось?

Федор, Арина и ее мама ехали в Комарово к бабушке и дедушке отметить ее день рождения. С папой и его женой они с Федором отметят чуть позже – скорее всего, на следующих выходных. Взгляд Арины скользнул по Федору: интересно, о чем он думает, что у него в голове. Он смотрел на дорогу и выглядел вполне довольным. Мама тоже молчала. Арина не могла больше оставаться наедине со своими мыслями, поэтому решила завести разговор:

– Как на работе, мам?

– Как обычно. Куча бумажек, проверок и дебилов.

Опять повисла пауза. Мама полезла за телефоном.

– Конюхов, а ты о чем думаешь? – с наигранным весельем спросила Арина у мужа.

У нее и Федора была другая фамилия, но Арине нравилось называть мужа Конюховым и иногда Достоевским, смотря в каком он был настроении. Конюховым он был тогда, когда выглядел отстраненным и замкнутым, а Достоевским – когда начинал предаваться пессимизму и мизантропии и критиковать людей.

– Масло в машине надо поменять, и, мне кажется, что-то стучит. Завтра после работы в сервис поеду. А у тебя какие планы на завтра? – спросил Федор.

– Я завтра тоже занята, – ответила Арина.

Завтра ей нужно было идти к психологу.

– Тебя забрать? – спросил Федор.

– Нет, не надо. Тебе не по пути будет, – быстро ответила Арина.

Муж удивился, но промолчал.

– Федерико пригласил меня на праздник молодого вина к себе. У его друзей винодельня, предлагает провести там уик-энд. Брошу все, уеду, надоело! – неожиданно сказала Аринина мама, Лидия Николаевна.

– Круто. Жаль, мы не сможем, у меня большой контракт на работе, нужно до Нового года все отгрузить, – ответила Арина.

– Я вас не приглашаю. Извини, если так показалось. Я не готова вас еще знакомить. К тому же как объяснить, что у меня такая взрослая дочь? Может, представить тебя моей младшей сестрой? – задумчиво сказала мама.

– Мама… – устало произнесла Арина, но не стала продолжать.

– А что такого? Я ему не врала, просто он предположил, сколько мне лет, а я не стала его переубеждать. Я ведь совсем не выгляжу на свой возраст, правда, Федор? – Аринина мама игриво заглянула в зеркало заднего вида, пытаясь поймать взгляд Федора, чтобы улыбнуться ему своими отбеленными зубами. Она, безусловно, не выглядела на свой возраст, и новая короткая, почти мальчишеская стрижка ей очень шла, придавала какой-то французский шарм и делала ее похожей на американскую актрису Энн Хэтэуэй.

Арина еще раз посмотрела на свою маму и подавила завистливый вздох. Она всегда при ней себя чувствовала немножко гадким утенком.

Они уже въехали в поселок, до дома оставалась всего пара минут. «Какое счастье, что мы так редко видимся!» – подумала Арина.

– Дедушка, бабушка, привет! – Арина обнимала своих родных по очереди.

– Арина, не напоминай мне о возрасте. Я молодая женщина и не могу быть бабушкой, – сказала с усмешкой Элла Яковлевна.

Ей всегда доставляло удовольствие разыгрывать этот всем известный возрастной спектакль.

– Здравствуйте, Николай Петрович! – Федор пожал руку ее дедушке.

– Пап, достань из багажника сумки, – попросила Лидия Николаевна. – Мы так утомились ехать. Вечно эти пробки на выезде из города, кошмар! Хотя это того стоит, – продолжила она, улыбнулась и вдохнула полной грудью дачный воздух. – Люблю запах скошенной травы!

– Надеюсь, вы проголодались? – спросила Элла Яковлевна. – У нас уже накрыт стол. Вы с ночевкой? – продолжала бомбардировать вопросами она.

Не успела Арина опомниться, как уже съела голубец, а в ее тарелке внимания дожидались драник и рыбная котлетка. Ей всегда нравилось, как готовила ее бабушка, но потом выходить из-за стола было тяжело.

– Как дела у твоего паскудника отца и его шалавы? – спросила бабушка.

– Ба, могла бы хоть десерта дождаться для таких вопросов! Мы только приехали. Больше тебе ничего не интересно? – огрызнулась Арина.

– Хорошо. Как ваши дела? Когда вы уже вашей старушке-бабушке подарите правнука? Ждете, чтобы мы уже стали такими немощными, что не смогли бы понянчить наследника?

– Может, есть еще какая-то тема, которая тебя интересует? – сквозь зубы сказала Арина.

– Бледная ты какая-то. На свою мать стала похожа, – сказала бабушка.

– Меня не приплетайте. Пап, я видела у тебя какие-то кусты интересные у забора, – сказала Аринина мама.

– Да, дочка. Новые розы. Хочешь посмотреть? – предложил Николай Петрович.

– Очень! – с чувством ответила Лидия Николаевна и посмотрела на свою маму.

Они вышли из комнаты. Свинцовой тучей повисла тишина. Федору позвонили, он вышел поговорить по телефону.

– Риша, я беспокоюсь за вас. Переживаю. Вот и лезу не в свое дело, видимо. Прости меня, старую.

– Бабушка, хватит играть своим возрастом! Ты же знаешь, что я тебя люблю, но о папе и детях не хочу говорить. За столом уж точно, – сказала Арина.

Элла Яковлевна помолчала. Вернулся Федор и вопросительно посмотрел на Арину, будто задавая ей вопрос: «Все в порядке?»

Арина вслух ему ответила:

– Все хорошо. Нервная неделя на работе, вот и срываюсь.

– Этот гад еще тебя и нагружает, скотина! – не сдержалась Элла Яковлевна.

Арина посмотрела на нее таким взглядом, что бабушка решила срочно тоже пойти посмотреть на розовые кусты вслед за дочерью и супругом.

– Птичка, все хорошо? – спросил Арину Федор.

– Я же сказала: просто устала, – ответила Арина.

Она подошла и уткнулась головой ему в свитер. Федор ее обнял, однако было видно, что он ей не очень-то верит, просто не хочет настаивать.

– Пора идти на залив пить кофе, – сказала Элла Яковлевна, вернувшись вместе со всеми обратно.

– Зачем? – спросила Лидия.

– А что, будем, как селяне, в доме сидеть? Закат должен быть красивым, пойдемте! Кто боится замерзнуть, может взять шаль или накинуть пальто, – начала командовать Элла Яковлевна. Попутно она разглядывала свое отражение в зеркале и, судя по ее довольному виду, не видела изъянов. Седые локоны спадали на плечи, ей очень шел такой цвет волос – он придавал изысканность и лоск. Очки в модной круглой оправе, красная помада, домашнее трикотажное платье в горох и стеганая шерстяная жилетка добавляли образу стиль. Кроме того, она схватила свои курительные принадлежности. Не оставалось сомнений, что бабушка собирается не только смотреть на закат, но и дымить как паровоз, совершенно не слушая, что это вредно.

– Когда я начинала курить, курили все и везде. Может, для вас, молодежи, это и вредно, но я-то и не собираюсь жить вечно, – надменно отвечала она на предложение бросить.

– Я курила с Боярским, когда работала шеф-поваром в Астории. Он прибегал перехватить рюмочку коньяка. С Аллой Борисовной, когда она приезжала на гастроли. Они курят до сих пор. Почему я должна отказываться от этого? – каждый раз говорила она. – Даже Кэтрин Зета-Джонс с Майклом Дугласом смолят. Как-то раз в семь утра послали бедного официанта искать им «Мальборо».

Арина смотрела на закат – он выглядел так, будто кто-то по небу разлил акварельную радугу. Цвета перетекали друг в друга, менялись, отражаясь в воде. Солнце было янтарным, таким теплым и близким, что казалось, можно рукой до него дотянуться. Арина закрыла глаза, но миг счастья не может быть долгим. До ее ушей донесся бабушкин голос, а потом и смысл сказанного:

– Лида, ты уже не в том возрасте, чтобы по койкам интуристов прыгать…

Солнце село за горизонт, и в следующий миг стало тоскливо, холодно и одиноко.

– Мама! Я уезжаю! Федор, вы довезете меня до дома? – с надрывом сказала Лидия Николаевна.

– Не надо истерик, подумай, дочка! Пора браться за ум! – продолжила Элла Яковлевна.

– Инна Васильевна, я не совсем понимаю, чем мне поможет то, что я буду к вам приходить и рассказывать вам про свою жизнь, – поделилась сомнениями Арина.

– Если вы будете просто приходить и рассказывать, то это, конечно, мало вам поможет. Задача нашей с вами терапии – найти причины бессонницы и невозможности забеременеть, объединить чувства с событиями. Ведь очень часто бывает, что какие-то события нашей психикой помещаются в капсулу, и мы ничего не чувствуем. Это механизм образования психологической травмы, когда много психических сил требуется, чтобы эти капсулы с невыносимыми событиями не допускать до сознания. Поэтому мы не можем адекватно реагировать на какие-то незначительные внешние раздражители. Например, очень многие взрослые не могут выносить детский плач. Чаще всего потому, что это актуализирует их детскую травму – они долго плакали, а к ним никто не подходил. Поколение 80-х было воспитано на книжке доктора Спока, который рекомендовал не приучать ребенка к рукам, отчего у каждого второго детская травма. Очень важно найти эти детские, давно забытые травмы как можно раньше, сейчас, когда они вас почти не беспокоят, а не потом, когда вы будете беременны или с маленьким ребенком на руках. Сейчас у вас есть ресурс их разрешить, а позже у вас будут совсем другие задачи. Очень хорошо, что вы обратились за психологической помощью именно теперь. Также психотерапия помогает понять себя в контексте своей семьи – роли, границы, паттерны взаимодействия. Наша родительская семья влияет на нас гораздо больше, чем принято думать, и закладывает нам много ложных, мешающих жить представлений.

– После нашей прошлой встречи я зашла на ваш сайт, там есть статья о методе генограммы. Только я не совсем поняла, что это значит, – сказала Арина.

– Это метод психологического анализа специальным образом нарисованного генеалогического древа. Генограмма рисуется для того, чтобы понять закономерности, которые существуют в вашей семье: как распределяются роли, какие ситуации повторяются из поколения в поколение. Например, бывают семьи, где супруги разводятся после появления ребенка, или семьи, где старшим и любимым ребенком считается мальчик, даже если он родился последним, или семьи, где в каждом поколении дети уезжают учиться в другой город и там остаются жить. Есть много разных вариантов семейных историй. Как вы думаете, в вашей семье есть какие-нибудь закономерности? – спросила Инна Васильевна.

Арина задумалась. Как такое может быть?..

– На днях Федор меня спросил, почему я храню бананы в холодильнике – якобы они там портятся и чернеют быстрее. И пока он не нашел мне статью об этом, я не поверила. Оказалось, что я много продуктов храню неправильно, а мне это и в голову не приходило. Так всегда моя мама делала, и я – вслед за ней.

– Да, именно это я имела в виду. В отношении психических процессов происходит то же самое. Мы берем психологический макет своей семьи, переносим на себя, хотя он может нам мешать, но мы не осознаем этого.

– А можно, я тоже нарисую свою семью? Как это сделать? – спросила Арина.

– Это просто: женщины обозначаются кружками, мужчины – квадратиками. Начинаете с себя, соединяете горизонтальной линией свою фигуру и фигуру мужа. Потом от своей фигуры вверх рисуете родителей и их родителей – всех, кого помните. Подписываете дату смерти, причину, род занятий. Если вы поняли, как рисовать генограмму технически, у меня для вас есть несколько рекомендаций. Если мы хотим разобраться в том, почему у вас не наступает беременность, узнайте у всех своих родственников, которых вы нарисуете, особенно по женской линии, были ли они желанными детьми. Были ли аборты, замершие беременности, выкидыши, смерти младенцев. Случались ли какие-нибудь несчастные случаи с детьми, была ли когда-то угроза для ребенка или матери из-за него, – сказала Инна Васильевна.

– Хорошо, спасибо. Да, можно я запишу? – спросила Арина.

– Конечно. Наше время заканчивается, жду вас на следующей неделе. Не торопитесь с генограммой, это не домашнее задание. И если вам будут сниться какие-нибудь сны, обязательно записывайте их, они тоже очень важны. Сны – это королевская дорога в бессознательное, как говорил Фрейд. Они нам дают очень много материала для анализа.

Психологическая травма – последствия глубокого эмоционального стрессового события. Часто связана с угрозой физической безопасности.

Геносоциограмма (генограмма) – это схематическое изображение семьи в нескольких поколениях. Автор этого метода Анн Анселин-Шутценбергер около тридцати лет собирала информацию о своих клиентах, пациентах клиники, где она работала, и выявила много закономерностей. Ее идеи родились из теории, что семья – это система, как фрактал, когда целое повторяет частное и наоборот. В живой и неживой природе это довольно часто встречается. Например, цветная капуста или брокколи – маленькое соцветие повторяет форму большого. Так и в семье: каждый ее член повторяет правила, которые в ней были заведены.

Дистантные отношения – холодные и безэмоциональные отношения. Общение только в кругу других людей и родственников. «Привет – пока» – бо`льшая часть такого общения.

Симбиотические отношения – близкие отношения, на грани эмоциональной зависимости. Когда увеличивается психологическая или физическая дистанция, возникает тревога. Например, мама с дочкой, если созваниваются каждый день по нескольку раз, могут быть в таких отношениях.

Эмоциональный разрыв – люди прервали общение на длительное время из-за какого-то конфликта.

Конфликтные отношения – отношения есть, но существуют в нескольких вариантах. Конфликт, затем короткое перемирие перед следующей вспышкой.

Генограмма

В генограмме указываются имена, даты рождения и смертей, если это кажется вам существенным. А также важные события в жизни семьи – переезды, решительные изменения образа жизни, насильственные смерти, аресты, какие-то хронические заболевания.

Если пол ваших дальних предков или родственников неизвестен – рисуются только палочки в соответствующем количестве.

Количество людей, которых вам хотелось бы включить в свою генограмму, – тоже повод для обсуждения. Задайте себе вопрос: почему именно этих людей вы считаете своей семьей?

Если для вас в данный момент актуальным запросом для генограммы являются дети, то вам обязательно нужно проработать вопросы:

1. Были ли ваши родители и/или их родители желанными детьми?

2. Случались ли аборты, замершие беременности, выкидыши, смерти младенцев?

3. Происходили ли несчастные случаи с детьми?

4. Существовала ли угроза для жизни и здоровья матери, связанная с ребенком?