Текст книги "Цветок цикуты (СИ)"
Автор книги: Аким Нелин
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
–Причем здесь мой сон?
–Вам снился сад на окраине Афин. Голуби, которых кормил безумец. И Сократ.
–Откуда вы знаете?! – девушка села на кровати – Кто вы такая!!!
–Приезжайте сегодня, тогда поговорим. Записывайте мой адрес и телефон...
Удостоверившись, что девушка записала её "координаты", собеседница отключилась. Ещё некоторое время Ольга тупо слушала тишину, потом отложила телефон. Посмотрела на адрес, записанный рядом с недавними стихами.
Кто бы ни была эта Марина Николаевна, она знала очень много. В том числе и о недавнем странном сне.
Придется поехать.
***
Гриша позвонил в тот момент, когда Ольга задумчиво смотрела в окно такси.
–Ну что, у тебя всё в порядке?
–Просто прекрасно. Как будто и не пила вчера яд.
–Шутишь, значит действительно очухалась.
–А как там с Платоновым. Есть результаты?
–Есть, и ещё какие, – в голосе парня, как ей показалось, прозвучала лёгкая гордость. – Хотя, вообще это тайна следствия, но ты как потерпевшая имеешь право знать...
–Кончай занудничать!
–Наш эксперт почти расшифровал яд. Главный компонент – речной болиголов или цикута.
–Даже так! – Ольга невесело усмехнулась – ну, теперь у тебя снова повод записать меня в убийцы.
–Ты про то, что и Сократ отравился.
–Сам знаешь. А я как раз по нему курсовик пишу.
–Ну, ты ещё даже толком не начала, – Гриша рассмеялся и переменил тему. – А вообще, цикута, как яд, известен ещё с древних времён. Правда, в чистом виде, действует медленно и только при принятии большой дозы.
–Издатель умер довольно быстро, – напомнила Ольга, поежившись от неприятных воспоминаний.
–В том то и дело. К болиголову добавлен, неизвестный синтетический компонент, несколько корректирующий действие яда. После принятия отравы, жертва около часа чувствует лишь лёгкое недомогание, а потом... – он помолчал.
–Скажи, вовремя узнав о яде, Платонова можно было спасти?
–Точно не знаю, я ведь не врач, – сказал Григорий, – Но тут выходит кое-что другое. Ты беседовала с издателем всего полчаса, а значит, коньяк с ядом он начал пить минут за тридцать-сорок до твоего прихода. Это тебя оправдывает – не сдержался и подколол – несмотря на тему курсовой.
–А кого подозревают теперь?
–Помнишь, ты говорила об особе в алом пальто?.. Охранник и ещё кое-кто из издательства подтвердили, что она приходила к Платонову за час до твоего визита. Плюс, мы нашли на коробке с шоколадом отпечатки пальцев, предположительно женских...
–Приехали, – подал голос таксист-кавказец.
–Это кто там у тебя? – спросил Гриша.
–Да это просто водитель. Я в такси еду.
–В такси, в такую рань? И после вчерашнего.
–Мне надо проветрить голову. Потом тебе всё расскажу.
–Осторожнее там, – и парень отключился.
Ольга расплатилась и вылезла из машины.
Дом Марины Николаевны находился в глухом спальном районе столицы. Серые многоэтажки здесь жались друг к другу, нависая над людьми, словно грязные, прямоугольные скалы.
Нужная квартира находилась на пятом этаже. Ольга некоторое время просто нерешительно стояла, перед обитой тёмной кожей, дверью, потом нажала на звонок...
Тишину не нарушило ни звука. Ольга нажала кнопку ещё несколько раз, но в квартире стояла тишина. Она решила постучать, но когда тронула дверь, поняла, что та не заперта.
–Марина Николаевна, – позвала девушка, входя в тесную прихожую.
–Проходите, – раздался голос из глубины квартиры.
Ольга пошла вперёд, по коридору, и попала в большую светлую комнату, стены которой, вместо обоев, были густо завешены самыми разнообразным плакатами. Рок-группы здесь соседствовали с советскими агитками, а старые календари – с репродукциями Рембрандта.
Заглядевшись на плакаты, девушка не сразу заметила хозяйку квартиры...
Марина Николаевна сидела на деревянном стуле, нет, почти кресле, с высокой резной спинкой. Женщина бальзаковского возраста, с уложенными в аккуратную причёску волосами и худым лицом. Перед ней на столике стоял чайник, две расписные чашки и ваза с печеньем.
А ещё, Ольга определённо встречала её раньше. Память на лица, у неё была очень хорошей. Вот только где же они встречались?!
–Садитесь, – женщина кивнула на, стоящий напротив, стул.
–Благодарю. Вы хотели со мной поговорить? – спросила Ольга.
–Да, хотела.
–О Платонове и о моём сне?..
–Я всё вам расскажу, – спокойно, едва ли не по слогам, произнесла Марина Николаевна. – Но, сначала вы должны мне кое-что пообещать.
–Что?
–Сначала вы выслушаете всё, что я расскажу. Только после этого можно перейти к разговору о Платонове и странных снам. Иначе, вы просто не поймёте...
–Хорошо, – кивнула Ольга. Слушать она умела – издержки профессии.
–Вот и отлично, – Алая наклонилась и разлила чай по чашкам. – Не хотите? Это настоящий восточный зелёный чай высшего сорта.
–Спасибо. Я не люблю зелёный чай.
–А жаль, – Марина Николаевна несколько демонстративно отпила небольшой глоток. – Скажите Ольга, вы верите в Бога?
–Допусти, верю, – девушка напряглась. Обычно с этой фразы начинали всякие разномастные сектанты.
–А в загробную жизнь?
–Это довольно сложный вопрос. И я не уверена, что сейчас хотите слышать все мои рассуждения на эту тему. Могу только сказать, что там, на мой взгляд, определённо что-то есть.
–Понятно, – Алая кивнула – А вы знаете что-либо о "звёздных скитальцах"?
–Термин, похоже, взят из какого-то, фантастического романа.
–Если бы это и на самом деле было так... – женщина вздохнула – Давайте вернёмся к посмертной жизни. Я согласна с вами – после смерти есть другое существование. Души людей, предстают перед теми богами, в которых верят, а потом отправляются, либо в рай, либо на вечные муки, либо ещё куда-то.
–И?..
–А что если я скажу вам, что, к сожалению, из этого правила есть делаются исключения. Что души некоторых людей, несмотря на их веру, обречены, возрождаться снова и снова. Их и называют "звёздными скитальцами".
–Но почему именно такое название, – Ольга подумала, что у её собеседницы явно не всё в порядке с головой. Что же, будем подыгрывать.
–Есть красивая легенда, – Марина Николаевна вздохнула – Что у каждой звезды есть своя душа. И когда звезда погибает, их душам нужно собрать новые силы, чтобы переродиться и засиять. Они проживают жизни в людских телах, раз за разом, получая от каждой частичку силы. А потом, набравшись сил, снова взлетают, чтобы вернуться на небо.
–Да, красивая сказка, – Ольга на несколько секунд задумалась, подбирая вопрос – Вы говорите, что подобное – удел лишь некоторых. Некоторых, – в каких масштабах?
–В очень небольших. Я удивлюсь, если на весь мир наберётся больше десяти.
–И, как же тогда быть с теми религиями, которые проповедуют цепи перерождений? По ним, "скитальцами" должны быть тысячи людей?
–Эти религии идут в другую крайность, примеряя ко всем закон единиц. – Алая допила свой чай – Догадываюсь, как они возникли. Некто из осознавших себя "скитальцев" возомнил себя пророком и стал распространять собственное посмертие на остальных.
–Значит, души тысяч заблудших, вместо перерождения, идут на суд и далее "по распределению"?.. – пробормотала девушка – Довольно жестоко.
–Возможно. А может быть для них продуманно какое-то особое посмертие.
–Но, какое это имеет отношение ко мне? – Ольга немного надоело слушать.
–Самое прямое, – сказала Марина Николаевна – Вы – "звёздный скиталец".
–Я?..
–Вы.
–Но... почему?..
–Задайте этот вопрос Богу, в которого верите.
–Да причём тут Бог?!
–Притом том, что он жесток. Жесток и милосерден одновременно. Милосерден – потому что "скитальцы", не помнят своих прошлых жизней. Живут себе спокойно, вспоминая себя-звезду только после смерти.
–А почему жесток? – ляпнула Ольга. Она вообще не знала, что думать.
–Жесток, – потому что, в своей последней жизни, позволяет "звёздному скитальцу" вспомнить и заново пережить в памяти все свои жизни. Возможно это плата, за последующее перерождение в звезду. Очень жесткая и болезненная плата, приводящая к безумию.
"Оно и видно" – подумала девушка.
–А ещё, в последней жизни, "звёздный скиталец" может находить подобных ему, среди обычных людей. Других "скитальцев". И не просто видеть, отличая от толпы, а видеть, знать то, кем они были в прошлых жизнях. А ещё, помогать им, вспоминать иные жизни, во снах.
–По-моему, вы просто сумасшедшая, – сказала Ольга.
–Я это знаю, – кивнула Алая. – Мало какая психика выдержит память о тысячах и тысячах жизней. Но, когда знаешь свою правоту, полностью плевать на мнения окружающих.
–Ладно. Допустим я этот ваш "звёздный скиталец". И мои сны – это воспоминания. Но причем, здесь Платонов.
–Покойный Семён Семенович тоже был "звёздным скитальцем". Но он не хотел это принимать.
–Покойный. Откуда вы знаете, что он умер.
–В сети уже сеть новости об этом.
–И всё?! – Ольга неожиданно разозлилась. – А вы знаете, что Платонов умер на моих глазах! В его коньяк подлили яд на основе цикуты. Я тоже выпила немного – и едва не погибла!
–Вы тоже... – Марина Николаевна посмотрела на неё с некоторой растерянностью. – Это... не слишком хорошо... Но, вы здесь... следовательно, живы. А Платонов же мёртв и это самое главное.
Видимо злость подстегнула память, потому что именно сейчас Ольга поняла, где видела эту женщину. Позавчера, у крыльца издательства. Мысли, стремительной заметались у неё в голове, складываясь в весьма убедительные цепочки.
Алая молчала, не перебивая её мыслей ни словом, ни жестом.
Наконец, Ольга решилась. Посмотрела собеседнице прямо в глаза:
–Это вы отравили Платонова?
–Я, – легко согласилась Марина Николаевна
–Зачем? – в упор спросила девушка.
–Потому что когда-то, очень давно он убил меня.
–В прошлой жизни!?
–Вы правы.
–И вы, с вашей "теорией" о "скитальцах" и верой в пусть жестко-милосердного Бога, за столько жизней, не смогли его простить?!
–Есть вещи, которые, практически невозможно простить.
–Так ли это?
–Вас когда-нибудь сажал на кол? – спросила Алая, сделав вид, что не заметила вопроса девушки.
–Что?! – Ольга опешила.
–На кол. На заострённую палку. Это такой, средневековый способ казни.
–Я не понимаю, о чём вы говорите?..
–Поэтому и можете прощать.
Девушка опять не нашла, что сказать.
–Это было в начале пятнадцатого века, – сказала Алая – Меня выдали замуж в четырнадцать лет за человека, который был вдвое старше. Сбагрили, чтобы избавить многодетную семью от лишнего рта. Обычное дело для того времени, – некоторым девушкам даже везло, им попадались мужья любившие или даже просто ценившие их. Мой же... – она неразборчиво пробормотала под нос какое-то резкое, заковыристое слово, – мой же оказался просто извергом, которому просто на руку было иметь в доме греющую постель, дармовую работницу.
Эта, больше похожая на каторгу жизнь, продолжалась годы. Но потом я стала ему не нужна. Этот гад слюбился с одной вдовушкой и очень хотел уйти к ней. Но не мог бросить меня.
–Почему? – спросила Ольга.
–Из-за нашего князя. Это был очень жесткий человек – правда и очень справедливый. Только эта справедливость... довольно своеобразной, – Алая сделала паузу. Слова давались ей явно нелегко. – Он не терпел супружеских измен и за такое приговорил бы к мучительной казни.
А муж, как не мечтал, от меня избавиться, своей шкурой всё же рисковать не собирался.
–Как было имя этого князя? – в памяти девушки шевельнулись весьма смутные образы.
–Имена не имёют значения в рассказе безумной, – Марина Николаевна улыбнулась, но улыбка вышла похожей на гримасу.
–И что было потом?
–Муженёк долго думал, а потом нашел-таки способ избавиться от ненавистной жены. Зная, что князь будет обходить пашни он надел на себя самое драное рубище, какое смог найти, а когда его спросили об одежде, пожаловался на меня. Естественно, что мои оправдания никто тогда и слушать не стал – князь был скор на расправу. И жесток. Потом сначала мне отрубили руки – тупым ржавым топором. Потом прижгли обрубки – чтобы не истекла кровью – и посадили на длинный ольховый кол, – по её телу пробежала дрожь, словно боль от воспоминаний – Князь был милостив, и заострил его конец, так что я умерла всего через три часа. Правда и мужа он заставил смотреть, как я корчилась в муках. А вы знаете, как корчится человек, ощущая, когда внутри, раздвигая кости и разрывая внутренности, всё глубже и глубже входит неотёсанная деревяшка...
–Хватит!.. – воскликнула девушка. – Зачем вы мне это рассказываете?!
–Чтобы вы поняли. Я должна была найти его и отомстить! Пока могу. Пока помню. И я его нашла, хотя искала очень долго – десятилетия.
–А если бы вы узнали, что ваш мучитель сейчас возродился в теле ребёнка? Вы бы его тоже убили?
–Подождала бы, пока он не вырос. Наверное. Но, я... я обязательно должна была отмстить! – повторила Марина Николаевна. – Человеческая жизнь так коротка, а потом шанса уже не будет.
–Но вы его нашли.
–Нашла. Только ещё несколько лет понадобилось, чтобы, что Платонов начал вспоминать. Он должен был понять – кто именно ему мстит. Палач и жертва вправе поменяться местами.
–Почему именно цикута? – спросила Ольга, продолжая подыгрывать безумной.
–Сократ был его любимым персонажем, – ответила головой Марина Николаевна – Было справедливо дать ему умереть от того же яда, что и кумир.
–Не совсем того же, – поправила девушка – Вы добавили некий компонент, меняющий действие цикуты.
–Вы то, откуда знаете? – спросила Алая – Впрочем, неважно... Просто цикута в "чистом виде" действует далеко не сразу, да и к тому же её надо выпить довольно много. А мне нужно было, чтобы он умер относительно быстро, но при этом успел почувствовать, что погибает.
–Насколько я знаю, сейчас существует много ядов, заставляющих мучится гораздо сильнее,
– девушка решила задать провокационный вопрос – И, по вашим словам, Платонов, в той жизни, обрёк вас на мучения страшные. Вы могли бы обменять мучения на мучения
–Я не питаю склонности созерцать мучения других. Мне просто нужно было, чтобы он умер, именно от моих рук! – в голосе Марины Николаевны, холодок, странным образом, сочетался с некоторым волнением.
–И не остались ждать его смерти?
–Я... не смогла. Столько лет мечтала – и не смогла. Может быть, просто испугалась... – теперь в голосе Алой было отчаяние – К тому же, Платонов, мне не поверил. Он признал свои прошлые жизни, но совсем не поверил в то, что я, убитая им тогда супруга. Обозвал меня сумасшедшей. И в какой-то момент я не выдержала...
В комнате опять повисло молчание.
–Вы думаете, что я буду молчать о вашем преступлении? – спросила, наконец, Ольга?
–Нет, я так не думаю, – Марина Николаевна спокойно посмотрела ей в глаза. – Мне уже всё равно – это моя последняя жизнь. Я даже думала сама позвонить в милицию и всё рассказать.
–Тогда почему же вы до сих пор не сделали этого?
–Слишком мало времени прошло. Мне нужно было убедиться, что Платонов мертв.
–Теперь убедились? И что? – Ольга опять разозлилась – Говорите о возможности собственного признания, а сами вполне могли попытаться избавиться от нежелательного свидетеля-журналистки? – красноречивый взгляд на, так и нетронутую, чашку с чаем.
–Вы, похоже, читали слишком много детективов, – женщина сухо улыбнулась. Затем, одним резким движением, перегнулась через стол, подхватила чашку Ольги и, в два глотка, осушила. – Если бы я хотела убить – вы бы даже не поняли, что произошло.
–Но зачем тогда вы сегодня позвонили мне?! – спросила девушка. – Просто чтобы сообщить о том, что я "звёздный скиталец"!
–Да. Это была главная причина. Вы должны знать свою природу.
–А если я всё равно не поверила.
–Ваше право – верить или нет. И как тогда быть с вашим сном?
–Это только сон. Мне ещё и не такое, снится!
–Но именно такие, упорядоченные и ясные сны, – вам стали приходить после нашей мимолётной встречи.
–Как вы узнали, что именно мне приснилось? – Ольга взмахнула рукой, останавливая собеседницу – Подождите, я догадаюсь! Ещё одна способность последней жизни перед "звездой". И кстати – не много ли "скитальцев" собралось сейчас в Москве – Вы, я, Платонов. Кто-то говорил, что на весь мир их не больше десяти.
–Скитальцы чувствуют, когда у кого-то наступает последняя жизнь. И они, неосознанно, стремятся быть вокруг счастливого собрата. Как мотыльки, вокруг лампы.
–Мотыльки обычно сгорают.
–Платонов и сгорел, – Алая взяла печенье из чашки, но есть не стала, повертела в пальцах. -
Кстати, вы знаете, что, обожаемый покойным Платоновым философ, тоже был одним из "скитальцев"?
–Сократ? А что – логично! – Ольга рассмеялась. Впрочем, веселье быстро прошло, когда в голове, будто сам собой, возник сегодняшний сон.
–Да, Сократ... – подтвердила Марина Николаевна, – А вы думаете, почему он предпочёл смерть побегу? Из-за своей философии?..
–Допустим.
–Как бы ни так! Философия, безусловно, сыграла определённую роль, но вряд ли смогла бы победить стремление к жизни. Другое дело, – она сделала небольшую, но красноречивую паузу – другое дело, осознанно умирать, зная, что непременно возродишься вновь. А Сократ знал это.
–Он вспомнил. Правда, всего несколько прошлых жизней, – но этого хватило.
–А это вы откуда знаете? – чуть ехидно спросила Ольга, – Будете утверждать, что в одной из своих "прошлых жизней" были Сократом?..
–Нет, увы – Алая покачала головой – Хотя... это было бы... весьма интересно. Просто я внимательно читала "Цветок цикуты".
–Опять "Цветок цикуты"! Я, уже второй раз, слышу об этой книге, якобы оставленной Сократом. Знать бы, где ещё её можно достать.
–Её можно достать в "Салоне Ненаписанных Произведений" – впрочем, вам это ничего не скажет. – Марина Николаевна поднялась и скрылась в соседней комнате. Она вернулась очень скоро и протянула девушке небольшой фолиант в светлой обложке. – Держите. И знаете что – я дарю вам эту книгу. Считайте этот небольшим извинением за то, что едва не отравила вчера.
Ольга взяла книгу, не зная, что говорить.
–Только имейте в виду – книга имеет... э... своеобразный стиль написания. Ведь Сократ, совсем не рассчитывал на то, что его мысли о "демонии" опубликуют. Он завещал их только огню.
***
Выйдя от Марины Николаевны, Ольга долго стояла во дворе и, подняв голову, смотрела в серое осеннее небо. Честно говоря, после этого разговора у неё в мыслях царил тот ещё хаос. Надо было разложить мысли по полочкам. Потому девушка не стала вызывать такси, а решила пройтись пешком.
Она долго гуляла по осеннему городу, но увы, бездумной прогулки не получилось. В мыслях царила, полная неразбериха, и даже больше – хаос. Ольга ещё не решила, как относиться к тому, что сообщила Марина Николаевна. "Звёздные скитальцы"... Вечные перерождения... Религиозная часть её сознания твердила, что это вздор, бред, но что-то не давало Ольге безоговорочно признать её правоту. Быть может – слова женщины о снах...
Девушка села в, первый попавшийся, автобус. Кажется, он шел в центр города. Но это не имело особого значения – в дороге думалось всегда лучше.
А если Алая права? Ольга припомнила, что иногда ей снились уж очень ясные сны, гораздо больше похожие на воспоминания о чужих жизнях. Некоторые из них она почти не помнила, некоторые, как сегодняшний, помнила во всех деталях. Афинский сад, голуби, собеседник, оказавшийся Сократом. А Сократ, по слова Алой, тоже "скиталец", оставивший к тому же в подтверждение "Цветок".
Как все складно сложилось. А главное, философ оказался лишь первой ниточкой, давшей начало всей этой истории, в которой, даже смерти место нашлось. Кстати, надо решать, как быть с Мариной Николаевной и её признанием в убийстве Платонова? Позвонит ли она сама в милицию, как говорила? Или это только слова безумной. Лучше рассказать всё Грише, пусть он решает.
–Девушка, конечная, – её тронули за плечо.
Ольга вышла из автобуса и побрела по улице. Хаос в голове сменился пустотой, а ещё дал о себе знать голод – уже вторая половина дня, а она даже толком не позавтракала.
Она стала смотреть по сторонам и, наконец, увидела небольшое кафе. Вошла, расположилась за столиком, сделала заказ. Только потом огляделась.
В кафе было почти пусто. Только за соседним столиком высокий старик листал свежий номер "Нового Фолианта". Да, теперь писать и пристраивать "интервью" Платонова в журнале не придётся.
Принесли заказ. Ольга жадно набросилась на еду. И только уничтожив всё до крошки, блаженно откинулась на спинку стула.
Надо было позвонить Грише, но Ольге почему-то так не хотелось сейчас это делать. Вместо этого она достала подарок Марины Николаевны. Раскрыла "Цветок", на середине наугад. Прочитал первое, что попалось ей на глаза.
" ... Сегодня на рынке этот " демоний " опять пр оявил себя.
Сандальщик нёс огромную корзину с товаро м и случайно врезался в торговку яйцами. Яиц то побилось совсем немного, но к рику было ...
Хотел помочь бедолаге собрать товар – но " демоний " не позволил. Внушил, что плохое это будет решение. А я когда попытался воспротивиться , показал цело поле из разбитых яиц и внушил запах такой чудовищной гари что ... "
"И это писал Сократ?!" – мысленно удивилась Ольга "Теперь понятно, почему книгу сочли фальшивкой".
Официантка подошла, забрать пустые тарелки. Ольга заказала ещё кофе и снова начала читать со случайного места.
" Боги, ну зачем вы показываете мне это!? Развалины каменного города, мостовые , залитые кровью, изуродованные трупы, и эти ... эти существ а, бродящие по улицам. Люди-звери , напоминающие самых страшных демонов Тартара .
Но боги ли. О пять " демоний " . Да ... скорее всего он , опять заче м- то трев ожит память этими ужасами. Я не знаю, что делать ... что мне делать, не видеть всё это? !
" Д емоний " – проклятье, посланное кем-то из олимпийцев. Проклятье?.. Всё же – проклятье. А ведь раньше, в д етстве это было обычное предвидение, без слов отталкивающе от чего-то. Или наоборот. Уже потом , это превратилось почти в голос. Точнее, нет ...
Всё только усиливается с возрастом... интересно, что же будет дальше.
К артин ы. Видения. Я остаюсь в этой реальности и , в то же время , вижу другую жизнь . Её боль, запахи, вкусы и даже ...
... Даже ощущение близост и с женщиной... Или не с женщиной... хорошо, если с человеком...
Понимаю, что Леде ещё повезло с лебедем...
Да что я пишу – старый сатир! !! Хорошо, что Ксантиппа, не прочтёт это!.. Ина че... Иначе ... даже самые страшные кошмары , покажу тся олимпийскими кущами.
Я Вижу ... Я вижу, а потом начинаю понима ть, что там происходит. Понимаю... нет, не понимая, вспоминаю, из-за чего это произошло. В споминающ е еся совпадает с тем, что я должен сделать. Или не совпадает , а ...
Я окончательно запутался...
К Аиду эти пергаменты ... "
Ольга не знала, что и думать, читая эти строки. Могло показаться, что их писал сумасшедший. Только что-то очень, очень знакомое было в том, как философом пытался описать "демония". Что-то такое, что она уже видела и чувствовала...
Девушка выпила кофе и открыла самый конец книги.
"Времени осталось мало. Завтра – цикута и Аид.
Еще недавно представлял, как в последн и й день , предам огню весь бред, что копился на этих листах . Прямо мечтал... А тут, этот помощник пи саря , прос и т всё оставить . Даже не прос и т, – требует, чуть ли не грозит гневом Лучезарного .
А ещё он знает истину о " демо нии " . И, кажется, з н ает , что это такое, и знает, что я почти догадался, что такое это проклятие богов .
П ришлось дать клятву, оставить рукопись. ..
Ладно... Пусть будет то, что будет...
Железные крылья Танатоса разрубают любые узлы ...
Пусть забирает рукопись и катит ся к Аиду. Или к своему Аполлону...
После той встречи с этим безумцем, " демоний " как взбесился. Даёт о себе знать три раза на дню, а уже ночью ...
Ночью – одно сплошное виде ние. Чьи-то смерти, чьи-то жизни...
Или в с ё же мои ...
Это проклятие богов, будто задалось целью убедить , приговорённого к казни философа, что эта его жизнь , далеко не первая и совсем не последняя ...
Танатос подтвердит твою правоту «демоний» . Или опровергнет.. .
Я хочу лишь покоя ..."
Прочитав этот отрывок, Ольга закрыла книгу и долго смотрела на улицу.
Это имя – Хиней... Она уже слышала его, – но где...
"В своих полузабытых снах..." – шепнула память голосом Марины Николаевны.
–Хватит! – громко сказала девушка самой себе – Хватит на сегодня Сократа и всего, что с ним связанно! Иначе ты просто сойдёшь с ума и будешь, как Алая.
Она подозвала официантку, расплатилась и решительно вышла из кафе. Больше никаких мыслей об античных философах и "звёздных скитальцах". Пусть будет только хмурый осенний день, мокрые мостовые, шелест легкого ветерка в остатках рыжих крон, редких, в центре столицы, деревьев. Пусть будет только сырой воздух, приглушающий звуки города. Пусть будет только осень...
Совсем неожиданно в памяти всплыли недавние незаконченные стихи.
Ольга остановилась, достала из сумочки блокнот и перечитала своё творение. Последние строки, неожиданно отозвались где-то в душе странным эхом.
Только память где-то внутри души,
Тихо тлеет искрами ожиданья
Встречи, раздёленных зимой созданий,
Пленных судеб осени и весны.
"Только память где-то внутри души" – мысли неслись вихрем. – "Память... Сократ... "демоний"... только память..."
...Больше ничего подумать Ольга не успела...
Припаркованный совсем рядом, черный "Форд" взорвался, превратившись в бесформенный сгусток рваного пламени. Девушку, как пушинку швырнуло назад, через бордюр подземного перехода и, изо все сил, впечатало в бетонные ступени. Последнее, что она почувствовала, была дикая, ломающая боль...
***
" ...этот помощник писаря, просит всё оставить. Даже не просит, – требует, чуть ли не грозит гневом Лучезарного...
...А ещё он знает истину о " демо нии " ...
...П ришлось дать клятву, оставить рукопись. ..
...Ладно... Пусть будет то, что будет..."
Как и предрекал Лучезарный, Сократ оказался здесь. Сидел на мраморной скамье, под сенью оливы и задумчиво смотрел куда-то вдаль.
Я тихо подошел и присел рядом.
–А, Хиней. – Сократ едва повернул голову – Что же подтолкнуло безумца посетить, обреченного на смерть, в одной из его последних прогулок? Пришел проститься?
–Я должен ещё передать волю Аполлона, – сказал я нерешительно.
–Волю самого Лучезарного? – его усмешка была до боли грустной, – И что может быть надо, олимпийцу, от человека, которого суд приговорил к смерти, за непочтение богов.
–Он просит тебя не сжигать записи. Те, которые ты ведёшь вот уж последние тридцать лет.
–Что?! – Сократ был изумлён – Записи!? Откуда ты знаешь про эти записи?! О них не знает никто!
–Лучезарный знает то, что скрывают смертные, – заметил я – На то он и вещий бог.
–Твой вещий бог, приходящий во снах?! Какое ему дело до моих записей?!
–Думаю, всё дело в том, что в них ты пишешь о «демонии»?
–Ты и это знаешь...
–Я узнал это, не далее, как две ночи назад. Лучезарный дал прочесть рукопись во снах...
–Да оставь ты в покое, своего Лучезарного!!! – взорвался Сократ. – Ну не могут боги, вот так, просто приходить человеку во снах! Раньше, во времена героев – но не сейчас!
–Тогда, как я узнал о твоей рукописи? И даже, немного знаю их содержание...
–Откуда мне знать?!
–Так значит, ты мне не веришь.
–Я знаю, что совсем не знаю, чему верить!
На минуту воцарилось молчание.
–Хорошо. Может быть, ты поверишь, если я расскажу о другом! Помнишь, в Афинах господствовали тираны. И ты единственный отказался выполнить приказ и арестовать того человека... забыл его имя... только ли из своих убеждений? – я поднял руку, предупреждая его слова. – А что тогда «говорил» тебе «демоний»? Что показывал? Картины о том, как поступают тираны, с переставшими быть им угодными слугами? А в теле ныли раны от стрел, пронзала шею боль от лезвия кинжала. Так ли это было?..
Сократ очень медленно кивнул:
–Всё было так, но...
–Хочешь сказать, что даже в рукописи нет слов об этом?
–Нет!
–А значит, я не мог прочитать этого.
–Не мог.
–Тогда быть может, поверишь...
Сократ, некоторое время молчал. Потом устало произнёс:
–Что конкретно хочет твой Лучезарный?!
–Ты сам прекрасно знаешь ответ. Дай мне клятву, его именем, что не предашь свои записи огню.
–Дать клятву. А что будет, если я не сделаю этого? Если сожгу всё? Что мне терять – я уже приговорён.
–Потеряют другие. Те, кого ты лишишь осознания своей истиной природы.
–Истиной природы? А в силах ли люди вообще осознать свою природу?
–Поверь, в силах. Для этого им не надо даже быть философами, – я помедлил – А ещё, ты говоришь обо всех людях, а я, только об их части.
–О тех, кто отмечен богами и перерождается?
Я не стал отвечать, только кивнул.
Тишина на некоторое время овладела вечерним садом...
–Хорошо, – вздохнув, сказал Сократ, – Хорошо, я клянусь Аполлоном, что не буду сжигать записи. Но, Хиней, – ведь могут другие. Жена или мои друзья.
–Нет, они не сожгут? – уверенно сказал я. – Не спрашивай почему, но – не сожгут.
–Тоже слова Лучезарного.
–Ага. А ещё, однажды эти записи помогут тебе вспомнить, осознать себя в одной из следующих жизней.
–Следующих... – он улыбнулся – Если они всё же есть.
–Они есть. Для нас обоих.
–Посмотрим, – он покачал головой – Я оставлю рукопись в том месте, где мы впервые встретились.
–Хорошо, – кивнул я, но уходить не спешил.
–Тебе надо что-то ещё?
–Хочу задать тебе один вопрос.
–Задавай Хиней, – в его голосе была только усталость.
–Уже несколько дней прошло с тех пор, когда тебя приговорили к казни. Но в тюрьме, и так, как там обращались лишь с единицами заключённых – отпускают на долгие прогулки и даже домой, а в камеру пускают практически любого. Половина Афин недоумевает, почему при всём этом, ты просто не сбежал.
–Не ты первый задаёшь мне этот вопрос, – Сократ пристально посмотрел мне в глаза – Но как я могу ответить на него другому человеку, когда сам, ещё не уверен, что знаю этот ответ?
–От твоих учеников я слышал, что ты не хочешь переступать закон Афин, равный для всех...
–Учеников... Они прекрасно знают, что я никого так не называю! Что же, до их домыслов – прими их, если они удовлетворят тебя.
–А если не удовлетворят?
–Тогда ищи ответ сам. Или спроси его у своего Аполлона...
–Он не хочет отвечать мне на этот вопрос, – я покачал головой. – Может он сам не знает.
–Приятно, что твой вещий бог хоть что-то не знает, – злорадно усмехнулся Сократ.
–И, всё-таки?..
–Прочитай мою рукопись... Возможно, ты найдёшь ответ там...
Мы ещё какое-то время сидели молча. Гелиос уже успел загнать свою колесницу за горизонт и теперь сад почти скрыли тёплые сумерки.
–Я думаю, мы больше не увидимся до казни, – сказал я, наконец, вставая со скамьи.
