Текст книги "Тринадцать загадочных случаев"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

«Клянусь Юпитером! – ликовал он. – Вот же она, та самая отметина, на заднем левом колесе. Ну, мистер Келвин, теперь вам точно не выкрутиться».

Рэймонд Уэст смолк.

– Ну? – нетерпеливо потребовала Джойс. – Пока что я не вижу тут ничего загадочного… Вот если бы золота не нашли…

– Его и не нашли, – сказал Рэймонд. – И Келвина, естественно, тоже не посадили. Не по зубам он им оказался, как я понимаю. Просто не представляю, как он выкрутился. Разумеется, на основании улики – отметины на шине – его тут же арестовали. Но произошла неожиданная осечка. Прямо напротив въезда в гараж находился коттедж, который на лето сняла одна дама-художница.

– Ох уж эти дамы-художницы! – рассмеялась Джойс.

– И не говорите! Ну вот, так совпало, что она несколько недель болела, и поэтому к ней приходили две сиделки. Та, что дежурила в ночную смену, всю ночь просидела у окна в кресле. Шторы были подняты, и она клянется, что не могла не увидеть автомобиль, выезжающий из гаража. Но в ту ночь она его не видела.

– Что ж с того? – фыркнула Джойс. – Заснула небось. Они всегда спят.

– Такое, в общем, действительно случается, – начал мистер Петерик, – но мне представляется, мы принимаем на веру факты, даже не поразмыслив над ними как следует. Прежде чем принимать к сведению показания сиделки, следует убедиться в их добросовестности. Не люблю я так кстати появляющихся алиби. Есть в них что-то… сомнительное.

– Имеются также показания художницы, – продолжал Рэймонд. – У нее были сильные боли, и она тоже практически не спала. И обязательно услышала бы, если грузовик действительно выезжал: мотор у него очень мощный, а ночью после бури было особенно тихо.

– М-да, – хмыкнул священник. – Это, несомненно, подтверждает показания сиделки. А у самого-то Келвина было алиби?

– Он заявил, что в десять вечера лег спать, что подтвердить или опровергнуть никто, разумеется, не смог.

– Да спала ваша сиделка, – снова вмешалась Джойс, – и больная тоже. Больным всегда кажется, что они ночь напролет не сомкнули глаз.

Рэймонд Уэст вопрошающе посмотрел на доктора Пендера.

– Знаете, а мне этот Келвин даже симпатичен, – сказал тот. – Думаю, это тот самый случай, когда «дурная слава впереди бежит»: он же был в заключении. Ведь, кроме отметины на шине, которая, спору нет, слишком примечательна, чтобы быть простым совпадением, и сомнительного прошлого, против него ничего нет.

– Ну а вы, сэр Генри?

Сэр Генри покачал головой.

– Со мной обычная история, – засмеялся он. – Я слышал об этом деле. Так что лучше пока помолчу.

– Идем дальше… Тетя Джейн, неужели вам нечего сказать?

– Минуточку, дорогой, – пробормотала мисс Марпл, – а то я собьюсь со счета. Две с накидом.., три лицевые.., одну снимаем.., две с накидом… Ну, все. Так что ты говоришь, дорогой?

– Ваше мнение, тетя?

– Но, дорогой, боюсь, оно придется тебе не по вкусу. Я ведь знаю: молодежь не любит, когда ей говорят такие вещи. Лучше я помолчу.

– Глупости, тетя Джейн, выкладывайте.

– Ну хорошо, дорогой.

Мисс Марпл отложила вязанье и взглянула на племянника.

– Я считаю, что тебе следует быть разборчивее при выборе знакомых. Ты у меня такой доверчивый, так легко поддаешься обману… Наверное, это потому, что ты писатель, а все писатели такие впечатлительные… Ну что это еще за история с испанским галионом? Ты же взрослый мальчик! Хотя, конечно, ты ведь знал этого человека без году неделю.

Сэр Генри вдруг разразился неудержимым хохотом и шлепнул себя по колену.

– Поделом тебе, Рэймонд, – веселился он. – Мисс Марпл, вы великолепны! Так вот, Рэймонд, вашего приятеля на самом деле зовут по-другому, и в настоящий момент он вовсе не в Корнуолле, а совсем даже в Девоншире – в Принстаунской тюрьме, если уж быть точным. Взяли мы его, правда, не по делу о краже золота с «Отранто», а за ограбление хранилища одного лондонского банка. Потом занялись им вплотную и обнаружили большую часть украденного золота. Оно, представьте, было зарыто в саду «Пол-хауса». Неплохо придумано. По всему побережью Корнуолла рассказывают истории про крушение галионов, полных золота. Это объясняло появление водолаза, объяснило бы потом и появление золота. Не хватало только козла отпущения. Келвин идеально подходил на эту роль. Ньюмэн прекрасно разыграл свою маленькую комедию, в которой наш друг, Рэймонд, будучи известным писателем, сыграл роль безупречного свидетеля.

– А отметина на шине? – не сдавалась Джойс.

– Ох, дорогая, я, конечно, ничего и не смыслю в моторах, – начала мисс Марпл, – но, знаете, очень часто наблюдала, как люди меняют колеса, и мне показалось, что вполне ведь можно было снять колесо с грузовика Келвина, вытащить его через маленькую дверь в переулок и надеть на грузовик мистера Ньюмэна. Выехать на грузовике через одни ворота на берег, погрузить на него золото и привезти через другие ворота. А потом вернуть колесо на грузовик мистера Келвина, а в это время кто-нибудь связал бы мистера Ньюмэна и оставил в канаве. Не слишком, конечно, приятно… И искали его, похоже, дольше, чем он рассчитывал. Думаю, этот так называемый садовник его и связал.

– Почему же «так называемый» садовник, тетя Джейн? – удивился Рэймонд.

– Но как же он мог настоящим? – в свою очередь удивилась мисс Марпл. – Садовники в Духов понедельник[9]9
  Духов понедельник – понедельник после воскресенья Святого Духа (седьмое воскресенье после Пасхи) отмечается Англиканской церковью и до 60-х годов XX века был нерабочим днем.


[Закрыть] не работают. Кого угодно спросите.

Она улыбнулась и свернула вязанье.

– Именно это и натолкнуло меня на след, – добавила она и ласково посмотрела на Рэймонда. – Вот был бы у тебя свой дом, дорогой, и собственный садик, ты бы и сам догадался.

Кровь на мостовой

– Как ни странно, – начала Джойс Ламприер, – мне не очень-то хочется рассказывать эту историю. Случилось это давно: пять лет назад, если уж быть точной, но я помню все до сих пор. Со стороны все это выглядело совершенно безобидно, но на самом деле… На самом деле это был настоящий ужас. Так странно… Я тогда написала один этюд Он очень точно отражает это состояние. На первый взгляд – обычная зарисовка извилистой корнуоллской улочки. Но стоит присмотреться, и даже в ее изгибе вам начинает мерещиться что-то зловещее. Я ни разу не выставляла его на продажу. Честно говоря, я и сама-то боюсь на него смотреть. Нарочно забросила в самый дальний угол студии, лишь бы не видеть. Это местечко называлось Рэтхоул. Такая маленькая забавная рыбачья деревенька; очень живописная, даже, на мой взгляд, слишком… Очень уж там попахивает патриархатом. Эдакий корнуоллский Чайный дом. И коротко стриженные девушки в блузах пишут маслом девизы. На пергаменте! Старомодно, мило, но до того уж убого!

– Знаю, знаю, – с тяжким вздохом подтвердил Рэймонд. – И проходу нет от туристов. Даром что дороги плохие. В любой мало-мальски живописной деревушке от них просто спасу нет.

Джойс кивнула.

– Точно. До Рэтхоула тоже нужно добираться по узкой и невероятно крутой дороге. Так я продолжаю. Я приехала туда, чтобы пару недель поработать. В Рэтхоуле есть старая гостиница «Полхарвит армс». Считается, что это единственное здание, уцелевшее после обстрела испанцами[10]10
  …после обстрела испанцами в тысяча пятьсот каком-то году. – Имеются в виду морские сражения между Англией и Испанией в 1588 году.


[Закрыть] в тысяча пятьсот каком-то году.

– Не было там никакого обстрела, – сурово возразил Рэймонд Уэст. – Относитесь к истории с уважением, Джойс.

– Что, правда не было? А мне говорили, они расставили пушки по всему побережью и стреляли, пока от домов ничего не осталось. Ну ладно, в конце концов, это не важно. Гостиница там просто чудо: такое старинное здание с портиком[11]11
  Портик – крытая галерея с колоннами, прилегающая к зданию.


[Закрыть] и колоннами. Я выбрала подходящее местечко и уже принялась было за работу, как вдруг на дороге, что спускается с холма, появилась эта машина. Она подъехала и, естественно, остановилась прямо у гостиницы. Вот только этого мне и не хватало! Вышли двое – мужчина и женщина. Я их как следует даже не рассмотрела. Помню только, на женщине было платье совершенно безумного розовато-лилового цвета и такая же шляпка. Мужчина вскоре вернулся и, к великому моему удовольствию, отогнал машину на набережную. И вот, стоило мне снова взяться за кисть, как с холма, петляя, спускается очередная машина! В этой сидит какая-то особа, и на ней самое веселенькое платьице, какое только я видала в жизни. Сплошь в огромных алых цветочках, а на голове у нее огромная соломенная шляпа – кубинская, что ли? – и тоже алая. Только эта не стала парковаться у гостиницы, а сразу проехала дальше, туда, где уже стояла первая машина. Ну вот, там она выходит, и мужчина начинает орать:

«Кэрол, не верю своим глазам! Надо же было повстречаться в такой глуши! Сколько лет! А я тут с Марджори. Это моя жена. Ты просто обязана с ней познакомиться!»

И они бок о бок направляются к гостинице. Смотрю, а та уже вышла из дверей и идет им навстречу.

Я успела мельком разглядеть эту Кэрол, когда она проходила мимо. Сплошная пудра и губная помада. Я еще подумала – просто подумала – что вряд ли Марджори сильно обрадуется такому знакомству. Марджори я вблизи не видела, но издали она не показалась мне слишком уж большой модницей. Довольно чопорная, как я поняла, особа.

Нет, дело, конечно, ее, просто я считаю своим долгом упомянуть об этом. Ну вот, они остановились недалеко от меня, и я невольно услышала кое-что из их разговора. Мужчина – как выяснилось, его звали Деннис – предлагал взять лодку и прокатиться на ней вдоль побережья. Все расписывал какую-то пещеру. Мол, до нее не больше мили, а красота неописуемая. Кэрол тут же загорелась, но предложила отправиться туда пешком через скалы. Сказала, что ее укачивает. В конце концов они сошлись на том, что Кэрол пойдет туда по тропинке через скалы, а Деннис и Марджори возьмут лодку и доберутся по воде.

Потом они заговорили о купании, и мне тут же захотелось поплавать. Утро выдалось на редкость жаркое, да и работа у меня не клеилась. Поэтому я без труда убедила себя, что при дневном освещении здание будет смотреться гораздо эффектнее, быстренько собралась и отправилась на уже облюбованный мною маленький пляжик. В противоположном направлении от пещеры. Вволю там накупалась, потом немного подкрепилась – ну там, всякая всячина: консервированный язык, помидоры, – и к полудню вернулась к гостинице, полная решимости взяться за дело.

Казалось, весь городишко дрыхнет. Кстати сказать, при ярком свете здание действительно смотрелось лучше. Гораздо контрастнее, если вы меня понимаете. Судя по тому, что на балконе одного из номеров сушились два купальных, костюма – синий и алый, купальщики уже вернулись.

Я все билась над правым крылом гостиницы, которое почему-то никак мне не давалось, и, когда наконец подняла голову от мольберта, обнаружила, что пейзаж изменился. У одной из колонн гостиницы как по волшебству появился какой-то тип – рыбак, судя по экипировке. И у него была такая огромная черная бородища, что лучшей натуры для свирепого испанского шкипера трудно было и представить. Я принялась его спешно зарисовывать, пока он не двинулся с места, хотя, казалось, он готов был подпирать эту колонну вечно.

Так что, когда он наконец от нее отклеился, я уже успела нарисовать все что хотела. Оказалось, в движение его привело желание пообщаться со мной. Ох, чего он мне только не наговорил! Для начала он сообщил мне, что Рэтхоул самое замечательное место на свете. То, что я и не думала возражать, меня не спасло. Мне пришлось выслушать удивительно нудную историю обстрела – я хочу сказать, разрушения – деревни, а потом и рассказ о том, как хозяин «Полхарвит армс» – погибший последним – был заколот шпагой испанского офицера на пороге собственного дома: его кровь, представьте, забрызгала мостовую и целых сто лет никому не удавалось оттереть этих пятен.

Этот рассказец плюс духота и какая-то сонная атмосфера создавали на редкость тягостное впечатление. Голос у него был вкрадчивый, и, казалось, за каждым словом скрывается непонятный, но крайне неприятный подтекст. Держался он чуть ли не заискивающе, но при этом в глазах у него было что-то такое, что я невольно вспомнила об ужасах инквизиции[12]12
  Инквизиция – следственный и карательный орган Католической Церкви для борьбы с еретиками. Существовал с XIII века и был упразднен к XIX веку. Особой жестокостью отличалась испанская инквизиция в XV—XVI веках.


[Закрыть] и всех жестокостях, совершенных испанцами.

Он рассказывал, я, стараясь не обращать на него внимания, продолжала писать, когда вдруг поняла, что, задумавшись, нарисовала то, чего на самом деле не было. На залитой солнцем мостовой, у самого входа в гостиницу, на моей картине отчетливо виднелись пятна крови. Я просто не верила, что рука могла сыграть со мной такую шутку, но, взглянув еще раз на площадь перед гостиницей, поняла, что дело не в этом. Рука прилежно написала то, что видели мои глаза – капли крови на светлой мостовой.

Несколько секунд я не могла оторвать взгляда от этих пятен. Потом закрыла глаза и твердо себе сказала: «Не будь идиоткой, там нет никакой крови». Но, когда я открыла их снова, она там была.

Мне стало не по себе, и я довольно грубо оборвала излияния рыбака.

«Послушайте, – сказала я, – у меня довольно плохое зрение. Вы не глянете? Там на мостовой что – кровь?»

А он так жалостливо на меня глянул и говорит:

«Теперь уже нет, леди. Ее уже почитай лет как пятьсот отмыли».

«Конечно, конечно, – сказала я, – но сейчас там…» И замолчала. Поняла, что он действительно не видит этих пятен. Но я-то их видела! Я тут же стала собираться. Руки у меня тряслись бог знает как.

Пока я занималась этим, в дверях гостиницы появился мужчина, приехавший утром на машине, и принялся растерянно оглядываться по сторонам. Его жена вышла на балкон и сняла купальный костюм. Он направился было к машине, но вдруг повернул назад и, перейдя улицу, обратился к рыбаку:

«Послушай, дружище, ты случайно не видел: леди, что приехала утром на второй машине, уже вернулась?»

«Это у которой платье с цветами? Нет, сэр, не видел. Знаю только, что утром она пошла через скалы к пещере».

«Знаю, знаю, мы же купались вместе. А потом она пошла пешком назад, и с тех пор я ее не видел. Она давно должна была вернуться. Скажите, дорога там, в скалах, не опасна?»

«Это, сэр, зависит от того, где идти. Лучше, конечно, ходить с человеком, знающим эти места». Он явно имел в виду себя и принялся было развивать эту тему, но мужчина попросту отвернулся и быстро направился к гостинице.

«Марджори! – крикнул он жене, которая все еще оставалась на балконе. – Кэрол до сих пор не вернулась. По-моему, это странно, да?»

Что она ему ответила, я не расслышала. Слышала только, как он сказал:

«Но мы, не можем больше ждать. Так мы не успеем в Пенритар. Ты уже собралась? Я сейчас подгоню машину».

Вскоре они укатили, а я все никак не могла избавиться от мысли, что пятна крови существуют не только в моем воображении. Поэтому, как только они уехали, я подошла к гостинице и тщательно осмотрела мостовую. Разумеется, никаких пятен на ней не оказалось. Ровным счетом никаких. Плод моего воспаленного воображения. Только почему-то все это начинало казаться мне все более и более подозрительным. Я даже не заметила, как ко мне снова подобрался этот рыбак.

«Послушайте, леди, а вы действительно видели здесь кровь?» – спросил он с каким-то жадным любопытством.

Я кивнула.

«Очень странно, очень странно. Знаете, у нас здесь существует поверье, что если кто-то увидит здесь кровь…» Он замолчал.

«То что тогда?» – не удержалась я.

«Говорят, – продолжил он своим вкрадчивым голосом с характерными корнуоллскими интонациями, только без всякого акцента и местных словечек, – говорят, что, если кто-нибудь увидит здесь кровь, в течение суток произойдет убийство. Кто-то умрет».

Не могу передать вам, какой меня охватил ужас. Я сразу почувствовала, как по спине побежали мурашки.

А он все не унимался.

«В церкви, леди, есть интересная доска, на ней отмечают даты смерти…»

«Спасибо. Довольно», – решительно сказала я, резко повернулась и пошла по улице к коттеджу, где снимала комнату. Не успела я дойти, как увидела, что вдали по тропинке через скалы идет женщина – Кэрол. Она торопилась. На фоне серых камней она казалась каким-то ядовито-красным цветком. Я еще подумала, что цвет ее шляпки очень напоминает кровь, и тут же себя одернула. В самом деле: нельзя же быть такой впечатлительной!

Затем я услышала шум ее машины. Мне почему-то казалось, что она тоже поедет в Пенритар, но ее машина свернула налево, в противоположном направлении. Я проводила ее взглядом и, не знаю почему, вздохнула с облегчением. Рэтхоул, казалось, снова погрузился в сон.

– Если это все, – сказал Рэймонд Уэст, когда Джойс умолкла, – я готов с ходу дать объяснение. Причина проста: несварение желудка. После еды пятна перед глазами обычное дело.

– Нет, не все, – сказала Джойс. – Слушайте, что было дальше. Через два дня я прочитала в газете заметку под заголовком «Трагедия у моря». Там говорилось, что миссис Дейкр, жена капитана Денниса Дейкра, утонула во время купания неподалеку от бухты Лэдер. Они с мужем проживали там в гостинице. Днем они собрались идти купаться, но поднялся холодный ветер, и капитан Дейкр решив, что для купания слишком свежо, отправился с несколькими знакомыми поиграть в гольф. Миссис Дейкр решила отправиться купаться одна. Так как она долго не возвращалась, муж забеспокоился и, бросив гольф, отправился со своими знакомыми на пляж. Там они нашли ее одежду, но следов самой леди не обнаружили.

Ее тело было найдено только спустя неделю – его выбросило на берег на некотором расстоянии от места происшествия. На голове была глубокая рана. Вскрытие показало, что она и явилась причиной смерти. Официальная версия гласила, что женщина нырнула и ударилась головой о камень. И, насколько я понимаю, случилось это ровно через сутки после того, как я увидела на мостовой кровь.

– Я протестую, – вмешался сэр Генри. – Это не загадочный случай, это.., мистика какая-то. Мисс Ламприер, вы, может, медиум, а?

Мистер Петерик, как всегда, сначала откашлялся.

– Меня несколько настораживает одна деталь, – начал он. – Рана на голове. Полагаю, – не исключена возможность злого умысла. Однако не вижу данных, на которые можно бы было опереться. Галлюцинации или видения – это уж как вам угодно их называть – мисс Ламприер феномен, безусловно, примечательный, но мне не совсем понятно, на чем, по ее мнению, мы должны строить свои умозаключения.

– Несварение желудка и совпадение, – сказал Рэймонд. – Впрочем, мы ведь даже не знаем, о тех ли самых постояльцах писалось в газете. И потом, насколько я понимаю, проклятия, или как их там, распространяются только на местных жителей.

– А мне сдается, что здесь не обошлось без этого испанского шкипера, – заявил сэр Генри. – Но полностью согласен с мистером Петериком: мисс Ламприер дала нам слишком мало сведений.

Джойс повернулась к доктору Пендеру. Тот смущенно улыбнулся.

– Рассказ очень интересный, но вынужден присоединиться к сэру Генри и мистеру Петерику: данных, чтобы делать какие-либо выводы, явно недостаточно.

Джойс с надеждой посмотрела на мисс Марпл, и та ласково ей улыбнулась.

– Джойс, душечка, я думаю, вы все же не совсем правы, – сказала она. – Хотя, конечно, это только мое мнение. Я имею в виду, что мы, женщины, обращаем на одежду куда больше внимания, чем мужчины. Поэтому, думаю, не совсем честно было предлагать им такую задачку. Им же и в голову не придет, что весь фокус в быстром переодевании! Эта женщина мне просто омерзительна. Хотя мужчина даже еще больше.

Джойс изумленно уставилась на мисс Марпл.

– Тетушка! Простите, мисс Марпл, – поправилась она. – Мне кажется, я даже уверена, что вы все знаете.

– Но ведь мне было гораздо проще, милочка, – ответила та. – Я здесь у себя, в спокойной домашней обстановке. А каково вам было разбираться во всем этом на месте! Вдобавок, вы, художники, такие впечатлительные! А сидя дома в уютном кресле, да еще с вязаньем на руках, обращаешь внимание только на факты. Кровь на тротуар могла накапать только с висевшего на балконе купального костюма. А поскольку он был алый, эта преступная парочка и не заметила, что он был весь в крови. Бедняжка, она ведь была так молода!

– Простите, мисс Марпл, – прервал ее сэр Генри. – Вы не хотите немного нам пояснить? Миссис Ламприер, по всей видимости, предмет разговора совершенно понятен, но, должен признаться, мы, мужчины, находимся в полном недоумении.

– Тогда я расскажу вам конец этой истории, – сказала Джойс. – Это было уже годом позже. Я отдыхала в небольшом курортном городке на восточном побережье и писала этюды. И вдруг увидела знакомую сцену. Неподалеку от меня какие-то мужчина и женщина повстречали женщину в ярко-красном, вернее даже пунцовом, платье. Все то же самое: «Кэрол, не верю своим глазам! Вот это встреча! Сколько лет! Ты не знакома с моей женой? Джоан, это моя старинная приятельница мисс Хардинг».

Мужчину я узнала сразу же. Это был тот самый Деннис, которого я видела в Рэтхоуле. Жена, конечно, была уже другая, но точно такого же типа, как и погибшая Марджори: молодая, скромно одетая, ничем не примечательная. Мне показалось, что я схожу с ума. И когда они заговорили о купании, знаете, что я сделала? Я отправилась прямехонько в полицейский участок. Решила: пусть хоть в сумасшедший дом упрячут, мне уже все равно. К счастью, все обошлось. Там уже был человек из Скотленд-Ярда, который как раз занимался этим делом. Ох, противно даже рассказывать! В общем, оказалось, Деннис Дейкр давно уже был на подозрении у полиции. Кстати, Деннис Дейкр было одним из его имен – он менял их в зависимости от обстоятельств. Знакомился с тихими, скромными девушками, у которых почти не было родственников и друзей, женился на них, страховал их жизнь на большие суммы, а потом… Это ужасно. Эта якобы случайно встречавшаяся ему приятельница – Кэрол – была его настоящей женой. Они всегда действовали по одному и тому же сценарию. Благодаря этому полиция и вышла на их след, – страховые компании заподозрили неладное. Обычно он приезжал со своей новой женой в какое-нибудь тихое местечко, потом появлялась Кэрол, и они вместе отправлялись купаться. Несчастную жертву убивали, Кэрол надевала ее платье, и они вдвоем возвращалась в лодке обратно. Затем они всех опрашивали, не вернулась ли Кэрол. Как только они выезжали из деревни, Кэрол быстро переодевалась в свое безвкусное, огненно-красное цветастое платье, ярко красила глаза и губы и возвращалась пешком в гостиницу, после чего также уезжала. Приехав на условленное место, она отправлялась на пляж и, определив направление течения, оставляла одежду убитой в подходящем месте, после чего одевалась в свое цветастое ситцевое платье и спокойно дожидалась, пока все успокоится и ее муж присоединится к ней.

Я думаю, когда они убили Марджори, кровь попала на купальный костюм Кэрол, а так как он был мокрый и красный, они этого не заметили. Ну, и когда его развесили на балконе, с него и накапало на мостовую.

Девушку передернуло.

– Эти капли до сих пор стоят у меня перед глазами.

– Ну вот, – сказал сэр Генри. – Теперь я припоминаю. Настоящее имя преступника было Девис. Я просто забыл, что одной из его вымышленных фамилий была Дейкр. Ловкая была парочка. Мне всегда казалось невероятным, что никто не замечает подмены. Но думаю, мисс Марпл права: люди скорее запоминают во что человек был одет, нежели лицо. Вот преступники и пользовались этим, а мы, даже подозревая Девиса, никак не могли его уличить.

– Тетушка Джейн, ну как вам это удается? – взмолился Рэймонд, глядя на мисс Марпл широко открытыми глазами.

– Просто я все больше и больше убеждаюсь, что все на свете, в сущности, когда-то уже случалось. Знала я некую миссис Грин… Так вот она похоронила пятерых детей, и все они были застрахованы. Вот и напрашиваются всякие сравнения…

Она сокрушенно покачала головой.

– Даже у нас, в деревне, столько зла… Надеюсь, дорогие мои, вам никогда не придется узнать, сколько его во всем мире.