Текст книги "По дороге домой"

Автор книги: Адлер Тимергалин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Тимергалин Адлер
По дороге домой

Адлер ТИМЕРГАЛИН

ПО ДОРОГЕ ДОМОЙ

Научно-фантастический рассказ

Перевел с татарского Спартак Ахметов

Их было трое: командир, биолог и физик. Они возвращались домой из гостей. На другом конце Галактики, в ее левом витке, службами космической разведки была обнаружена заселенная планета. Сначала с ней наладили гравиволновую связь, обменивались информацией. Затем послали корабль с материальной информацией (подарками). Как известно, потрогать всегда лучше, чем услышать или увидеть. Визит оказался удачным, поэтому домой возвращались в приподнятом настроении. На радостях физик влюбился в биолога и тайком писал стихи. Из конспиративных соображений он делал это на древней латыни. Впрочем, ни командир, ни биолог и так ничего бы не заметили. Каждый был занят своим делом.

Примерно на середине пути разразилась гравитационная буря. Такие вещи всегда случаются внезапно, их нельзя предусмотреть. Волны тяготения смяли пространство, подхватили несчастный корабль и в мгновение ока забросили на десяток парсеков в сторону. Двигатели были смяты, словно гвозди под ударами пудового молота. Просто чудо, что экипаж остался цел. Корабль вынырнул из четвертого измерения вблизи незнакомой планетной системы, имея самый незначительный ход.

* * *

Легкая тень зведолета скользнула по облакам.

– Город, – прошептал командир, уткнувшись в нижние иллюминаторы. Грин, что у тебя?

– Город, капитан, – весело откликнулся физик, который иногда злоупотреблял архаизмами и латинизмами. – Город без конца и края! Мы спасены.

– Да, – неопределенно сказал командир и погладил шрам на лице.

– Отчего они молчат? – Алсу сидела у радиоаппаратуры и крутила ручки настройки. – Эфир словно вымер.

– Ни малейших радиоволн, – подтвердил физик. – Эфир гладок, как озеро в безветренный день.

– В тихом омуте черти водятся. – Командир покачал седой головой. Выпускай крылья!

– Будем садиться?

– У тебя есть другое предложение?

Грин выразительно глянул на Алсу и прижал кнопку с изображением птицы.

– Скорость?

– Семь километров в секунду.

– Высота?

– Триста.

– Сбрось еще пятьдесят.

– Есть, капитан!

Они устремились вниз по пологой кривой. Почти в ту же секунду в наушниках раздался свист, и корабль подпрыгнул, словно телега на ухабе. На обзорном экране просверкнула фиолетовая молния.

– Грин!

– При чем тут я? Похоже, мы ударились о какую-то гравитационную подушку.

– Алсу?

Биолог не ответила. Она сидела с зажмуренными глазами.

– Алсу, ты не ранена? – испугался Грин. Он бросился бы к девушке, но его руки лежали на панели управления.

– Простите, – сказала Алсу каким-то не своим низким голосом. Испугалась... Микротелефон вышел из строя. Радиолуч...

– Какой еще радиолуч?

– Похоже, нас нащупали...

– Слышу! – закричал Грин. – За нами следят!

– Станцию запеленговали?

– Да она не одна! Нас передают вроде эстафетной палочки.

Лицо командира покривилось, как от сильной боли. Шрам на щеке побелел, словно по нему мазнули мелом.

– Уходим вверх!

Грин мгновенно выполнил приказ. Он сразу посерьезнел: если так пойдет дальше, то планетарного горючего не хватит на посадку. Да и обогатители забирали слишком много кислорода.

– Переходи на полярную орбиту!

Грин включил газовые рули.

Над средними широтами плыли густые облака, рассекаемые частыми вспышками молний. Кое-где, однако, были и просветы. В них проплывали закованные в лед острова и горы под белыми шапками снегов. Еще дальше слепили глаза снежно-ледяные поля.

– Видишь полуостров, похожий на клюв утки?

– Сядем там?

– Если сможем...

– Планета окружена гравитационным щитом, – сказала Алсу.

– Видимо, пришельцев здесь не уважают.

– Мы же терпим бедствие! Долг братьев по разуму – помочь!

– Что есть долг? – философски заметил Грин, откидываясь в кресле. Он уже передал управление автоматам.

* * *

Местность, в которой они совершили посадку, не отличалась ни красотой, ни удобством. Невдалеке раскинулось голубое озеро, заросшее по берегам густым кустарником. Воздух пропах сыростью. Однако ни в нем, ни в почве микроорганизмы обнаружены не были.

Оставаясь в пределах визуального контакта, они осмотрели окрестности. Грин принес целый ворох сухих сучьев и разжег костер. Заплясавшие языки пламени несколько приободрили экипаж.

– Что-то парламентеров долго нет, – сказал физик.

– О чем ты?

– Должен же кто-то вступить с нами в контакт. Иначе нам самим придется чинить двигатели.

– А дейтерий для ядерного горючего выделим из местной воды, усмехнулся капитан.

– На что уйдет примерно десять лет.

– Ой! – сказала Алсу. – За это время я превращусь в бабушку.

– А что? – загорелся Грин. – Остаемся! Я приношу добычу, то есть биологические объекты, ты ее изучаешь. У нас будут внуки.

Алсу с недоумением оглядела физика и пожала плечами. Смущенный Грин поворошил угли в костре. Облачко мелких искр взметнулось ввысь, и сразу тьма плотнее охватила людей у костра. Запах дыма пробудил древние инстинкты и страхи. Впрочем, командир страшился не саблезубых тигров, не голых дикарей с каменными топорами и даже не молодчиков с воронеными автоматами в волосатых руках. Командир боялся, что уровень здешней цивилизации окажется недостаточно высоким, чтобы починить поврежденные двигатели. Впрочем, эти страхи излишни. Гравитационный щит над планетой кое о чем говорил.

Словно в ответ на его мысли в южной части неба послышался шум мотора, и среди звезд появились разноцветные огни. Они быстро приближались.

У костра приземлился летательный аппарат, напоминающий орнитоптер. Вышедшее из него существо... Земля поддерживала контакты со многими обитаемыми мирами. Большинство из них населяют братья не только по разуму, но и по внешнему сходству. Небольшие отличия – избыток или недостаток пальцев на руках, цвет кожи и глаз, характер волосяного покрова – имели чисто экзотическое значение. Так вот, гуманоид, вышедший из орнитоптера, ничем не отличался от людей. В Москве, Лондоне или Париже можно встретить точно такого белолицего и большеглазого человека, одетого, правда, несколько необычно на земной вкус.

Представитель планеты неторопливо подошел к костру и молча оглядел людей. Затем протянул командиру нечто напоминающее металлический шлем. Командир посмотрел пришельцу в глаза и натянул шлем на голову. Тотчас же гуманоид церемонно поклонился и произнес:

– Привет вам, странники!

Говорил он без всякого акцента, интонации казались удивительно знакомыми.

Земляне переглянулись и кивнули в ответ. Командир жестом пригласил к костру.

– Я пришел помочь вам, – сказал посланник. – Вы получите все необходимое. Условие одно: вы улетите и никогда не вернетесь обратно.

Первые слова прозвучали настолько неприветливо, что командир с неожиданной резкостью спросил:

– Кого вы представляете?

– Себя.

– Как вас называть?

– М-м-м... Называйте хозяином планеты. Или посланником... Можете называть туземцем, все равно.

Только тут до Алсу и Грина дошло, что голоса туземца и командира абсолютно похожи. Можно подумать, что говорит один и тот же человек. Разница состояла в том, что командир был несколько напряжен, а хозяин планеты бесстрастен.

– Я вам не верю, – заявил командир.

– У вас нет выбора, – возразил посланник.

– Ну хорошо. – Командир сел на сухой мох и поправил шлем на голове. Предположим, что мы согласны. Но надо же знать, от кого мы получим помощь?

Туземец пожал плечами:

– От меня.

– В таком случае мы не согласны, – рассердился вдруг Грин.

Посол безучастно посмотрел на физика.

– Дело в том, – сказал он бесцветным голосом, – что мы изоляционисты. Мы не поддерживаем связей с другими мирами и цивилизациями, потому что не видим в этом проку. Красоту и смысл жизни мы нашли в другом. И мы не позволим менять установленный порядок.

– Какой порядок?

– Не знаю, поймете ли... Мы отрешились от активной жизни.

– Что же вы делаете?

– Ничего не делаем.

– Странно, – сказал командир. – Кто же в таком случае построил город? Кто вас кормит и одевает?

– Автоматы. Роботы.

– Но ведь ими управляют люди?

– Все виды деятельности координирует Верховный Автомат.

– Черт побери!.. Но не все же этим довольны!

– Все.

– Как это возможно?

– Каждый из нас сам выбирает свою судьбу.

– Вы впадаете в противоречие.

– Нисколько. Всякий подросток, достигший определенного возраста, имеет право выбрать судьбу из миллиардов судеб, записанных на перфолентах. Он и выбирает согласно своему темпераменту, вкусам, взглядам.

– Дикость какая-то, – фыркнул Грин.

– Позвольте, – сказал командир. – А что, если через некоторое время вкусы подростка изменятся?

– Они не изменятся. Не могут измениться.

Алсу, порывавшаяся что-то сказать, вдруг спросила:

– Вы счастливы?

– Земное понятие счастья нам не знакомо.

– О, Земля! – воскликнул Грин. – Объясните наконец, что все это означает?

Командир недовольно покачал головой. Туземец с прежней бесстрастностью продолжал:

– Наша жизнь наполнена эмоциями и переживаниями более бурными, чем ваша. Однако эти чувства совсем не связаны с реальным, говоря на вашем языке, миром.

– Уж не спите ли вы все время?

– Да, мы спим и видим сны.

Сильный порыв ветра раздул костер, огненные черточки искр унеслись в темноту. Полыхнула молния, отразившись в металлическом шлеме командира, в глазах Алсу и Грина. Казалось, что через минуту страшный ливень обрушится на почву. Но ничего не произошло. Вернее, произошло нечто странное: ветер мгновенно стих, языки пламени в костре застыли, словно на безжизненном рисунке, ветвистая молния замерла в черном небе, как будто она была изображена светящейся голубоватой краской.

Через некоторое время молния бесшумно погасла, а костер вновь ожил. Однако гроза не состоялась.

– Таким образом, вы живете в мире галлюцинаций, – сказал командир после продолжительного молчания.

– Да, устойчивые перманентные галлюцинации. Однако они неотличимы от реальной жизни: во сне мы взрослеем, умнеем, учимся в институте, спорим, боремся, совершаем научные открытия, любим.

– И все это во сне?

– Да, – терпеливо сказал посол.

– Не планета, а психушка! – закричал физик. – Желтый дом! Собрание дурачков!

– Ошибаетесь, Грин, – равнодушно сказал туземец. – Ваша ошибка проистекает от незнания. Мы – древняя цивилизация. Мы многое видели, прошли через большие испытания. Дикость, рабство, нищета и нещадная эксплуатация... И вот, когда мы уже стояли на пороге справедливой и гуманной жизни, власть на планете захватил диктатор.

– Диктатор?

– Да. – Впервые по мраморно-белому лицу посла скользнула тень какого-то чувства. – Тиран. Деспот. Небольшая планета оказалась бессильной перед его коварством. И тогда наши ученые втайне создали Верховный Автомат, который разработал принципы нашего существования.

– То есть поголовного нивелирования, – заметил командир.

– Отнюдь нет. Все личности строго индивидуальны. Вот я, например, знаменитый охотник.

– Да на этой планете даже мух нет! – возразила Алсу. – Хорошо хоть растительность сохранилась.

– Я охочусь на саблезубых тигров, – гордо сказал посол.

– Во сне? – саркастически спросил Грин.

– Естественно. – Туземец впервые улыбнулся, видимо, вспомнив охотничьи приключения – Если бы вы знали, как это захватывает! Саблезубые тигры необыкновенно кровожадны...

– Скажите, у вас есть семья? – прервал его командир.

– Двое детей. Сын уже выбрал свою гипнопрограмму, а дочь находится в инкубаторе. Если она пойдет характером в мать, то быть ей царицей.

– Кем? – удивилась Алсу.

– Царицей, королевой, княгиней. У нас многие становятся ханами, волхвами, ушкуйниками, палачами. В гипножизни каждый становится тем, кем пожелает.

Костер прогорел, и тьма надвинулась на собеседников. Грин бросил на угли новую охапку валежника. Сучья зашипели, испуская едкий желтоватый дым, потом разом вспыхнули, и снова огненные блики заплясали в глазах Алсу.

– Скажите, а как вы общаетесь друг с другом?

– Мы общаемся только во время обучения в школе.

– Ничего себе, – с чувством сказал физик, – реальная жизнь! Скажите, ваш сын на самом деле существует или он вам приснился?

– Существует на самом деле и очень на меня похож. Мы должны заботиться о воспроизводстве, так как и во сне наш организм стареет.

Наступило тягостное молчание. Командир решил повернуть разговор в другом направлении:

– Кто разрабатывает гипнопрограммы?

– Верховный Автомат.

– Обладаете вы хоть какой-то свободой воли?

– Конечно! Иногда в программе происходит сбой, и мы просыпаемся.

– И что?

– Как правило, каждый вновь стремится уснуть.

– Но ведь возможны какие-то патологические отклонения: кто-то сходит с ума, кто-то накладывает на себя руки.

– Это абсолютно исключено. Верховный Автомат следит за психическим состоянием каждого. Общее количество жителей не может быть меньше определенного числа.

Алсу с горечью воскликнула:

– От рождения и до смерти – до биологической смерти! – вы спите в пеленках и довольны этим! Противоестественно!

– Я повторяю, наши сны реальны. Мы не уничтожаем друг друга во время войн, не воруем, не грабим.

Командир понимал, что запас слов и понятий посол черпает непосредственно из его сознания. Но откуда он сам знал о воровстве и грабежах? Может быть, из старых книг, театральных постановок по древним пьесам?

– Сколько вас на планете? – спросила Алсу.

– Сто миллиардов.

– Сто миллиардов покойников! – взорвался Грин. – Автоматизированное кладбище! Некрополь!

Посол посмотрел на него как на капризничающего ребенка.

– Что вы собираетесь с нами делать? – спросил командир.

– Ваш корабль приведен в порядок, топливные отсеки заполнены. Можете стартовать.

– А вы пойдете спать?

– Нет. После контакта с вами мой психогенотип необратимо изменился. Я разложу себя на атомы.

– Что вы предпримете, если мы захотим остаться?

– Прибегну к силе.

– Тоже усыпите?

– Промою вашу память, погружу в корабль и выведу его на гиперболическую орбиту.

* * *

Голубоватый диск планеты на экранах сначала просто уменьшался, а потом постепенно превратился в серп.

– Все, – сказал физик, облегченно вздыхая. – Вырвались.

– Не уверен.

– Что ты имеешь в виду?

– Мне не понравились последние слова парламентера. А главное – не понравился их смысл.

– Насчет промывки мозгов?

– Корабль ремонтировали, а мы даже не заметили этого. Значит, мы могли не заметить и другого...

– Мы еще вернемся, – невпопад заявила Алсу. – Мы еще разбудим этот спящий мир.

– Боюсь, что нет.

– Они ввели в нас гипнопрограмму? – вдруг догадался Грин.

– Боюсь, что да.

– Что же делать? Может быть, мы уже спим?

– Вряд ли. Однако часовой механизм мины тикает.

– Но мы же люди! Надо искать выход...

– Трое против древней цивилизации?

– Надо записать наши опасения на магнитофон. Автоматы включат запись в нужный момент, и мы не подчинимся гипнопрограмме.

– Ничего не выйдет. Все наши действия предусмотрены. Мы биологически близки с обитателями планеты, наши реакции адекватны.

– Нас надо уничтожить, как смертельную опасность для Земли! решительно сказал Грин.

– Я знаю, что делать! – возразила Алсу.

На нее посмотрели с удивлением. Впрочем, в этом удивлении таилась надежда на чудо.

– Они предусмотрели наши активные действия, – продолжала Алсу. Пассивную реакцию они не рассматривали, так как она заведомо ведет к поражению.

– Ну?

– Надо лечь в анабиоз. Только таким образом мы остановим действие яда гипнопрограммы. На Земле же нам введут противоядие.

– Ах, умница! А корабль поведут автоматы...

– Мы все равно вернемся и разбудим это сонное царство! Не может цивилизация, подобно змее, жалить себя в хвост!

* * *

Алсу уснула первой. На кончиках ресниц сверкала слезинка, словно чистейшая капля росы. Когда заработала система охлаждения, слезинка превратилась в жемчужину. Приостановились биохимические процессы, в нервных волокнах замерли биотоки. Алсу превратилась в кристалл, на котором записана прошлая и будущая жизнь. Придет время, она оживет, и симфония жизни зазвучит с оборванной ноты.

...Пылинка-зведолет стремительно рассекал космическую бездну.