Текст книги "Истинная за миллион (СИ)"

Автор книги: Ада Раевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Так, ладно, мыслей о подруге ещё для полного счастья тут не хватало… Лучше уж буду думать о том, что вооооон у той тётки, которая размером раза в два меня шире, слегка разошлась молния на платье на спине. А у девушки, которая облачилась в платье в пол, вообще на подоле какие-то странные пятна явно не дизайнерского происхождения. В общем, это я замечала не для того, чтобы кого-то ткнуть неидельностью образа, а, скорее, чтобы самой перестать волноваться из-за того, что, возможно, на голове какой-нибудь волосок лежит не так, как ему положено.

Мы уже через пять минут оказались в банкетном зале, а ещё через две минуты на сцену вышел мужчина… не самого, как по мне, презентабельного вида. Он был очень худым и высоким, из-за чего на нём костюм смотрелся, как на пугале огородном. Ко всему прочему, он, видимо, отчаянно пытался скрыть свою лысину, зачёсывая на бок редкие волосинки. Зрелище, мягко говоря, не очень.

И, подойдя к микрофону, мужчина начал вещать своим высоким голосом:

– Мы все рады приветствовать вас здесь, – он, вроде бы, говорил достаточно, уверенно, но мне показалось, что он едва ли от страха не дрожит. – На мероприятие, посвящённом юбилею нашей замечательной фирмы. Я не буду долго разглагольствовать, скажу лишь, что каждый из присутствующих сыграл немалую роль в развитии предприятия. И, конечно же, самую значимую помощь нам оказывает всем здесь знакомый Миллер Владислав Егорович!

Все зааплодировали, повернулись в нашу сторону. Я натянула свою дежурную пластмассовую улыбочку, а Влад вдруг отстранился от меня и пошёл в сторону сцены. Взойдя на неё, он отстранил стрёмно оратора от микрофона и сказал:

– Спасибо за внимание к моей персоне и за приглашение, – он усмехнулся едва заметно, не думаю, даже, что кто-то кроме меня заметил это. – Я рад быть причастным к "Юноне", рад быть среди тех, кто изо дня в день создаёт величие этой компании. И, так же, хотел бы восхититься упорством и трудолюбием Константина Эдуардовича, который сегодня нас всех тут и собрал. Браво!

Он, вроде бы как, говорил серьёзно, но мне в каждом его слове мерещился сарказм.

Хлопая в ладоши вместе со всеми, Влад сошёл со сцены и вновь оказался стоящим почти вплотную ко мне.

После этого ещё парочка человек произносили свои речи, которые, к счастью, не были длинными. А, когда не очень и торжественная торжественная часть была окончена, официанты наполнили помещения, к каждому столу поднося закуски.

В начале я очень волновалась, но сейчас смотрела на окружающих меня людей и думала о том, что они ничем даже внешне не отличаются от привычного мне окружения. Наверное, на фоне их попыток казаться элегантными, всякие недостатки казались ещё более заметными, чем на простой повседневной одежде.

Но, всё-таки, из равновесия вывести меня попытались, как же без этого. Любое общество без этого не общество вовсе, а тут, кроме меня, видимо, все друг другу были знакомы. Почуяли, стервятники, свежую кровь и налетели.

Влад оставил меня буквально за пару секунд до того, как две женщины непонятного возраста с фальшивыми улыбками на губах подошли ко мне. Они рассматривали меня так, будто бы в любой момент были готовы предать огню. С чего такие пылкие чувства, интересно?

– Добрый вечер, – пропела одна из них. – Вы ведь спутница Владислава Егоровича, не так ли?

Я отвечать сразу же не спешила. Взяла у мимо проходящего с подносом официанта бокал шампанского, сделала небольшой глоток, а потом лениво так ответила:

– Невеста.

Бокал я брала с одной единственной целью: продемонстрировать кольцо. И этот небольшой трюк не остался незамеченным, дамочки, вроде как, стали вести себя поскромнее, но моё предположение быстро доказало свою ошибочность.

– Просто каждый раз с Владиславом разные девушки… И с каждым разом всё моложе, – на этот раз говорила вторая.

Я внешне сохраняла спокойствие, однако, внутренне негодовала. Какого хрена они до меня докопались? Пиявки.

Я всем видом демонстрировала, что не настроена на светскую беседу, но женщины игнорировали мои невербальные намёки.

– Кстати, простите нас, мы не представились: я – Рощина Эльвира Аркадьевна, рада знакомству.

– А я Пяткова Алевтина Гавриловна.

Я едва не рассмеялась: мне их имена показали забавными и, в каком-то смысле, нелепыми.

– Дана Евгеньевна, – фамилию свою я им оглашать не стала.

Разговор зашёл, к моему счастью, в тупик: дамочки не знали, что ещё сказать. Я в это время выпила уже свой бокал шампанского и взглядом искала официанта, чтобы взять ещё один. Но планам моим не суждено было сбыться: совершенно незаметно ко мне со спины подошёл Влад и прижал к себе.

Мне даже оборачиваться не надо было, чтобы понять, что это он. У меня на секунду сердце застыло и перехватило дыхание. Хотелось, чтобы вдруг мы оказались одни во всём этом зале, а время застыло. Прикосновения мужчины были такими приятными, что я едва не плавились от них.

– Здравствуйте, Владислав, – какая-то из тёток посмела прервать мгновения нашей идиллии, и я едва не зарычала со злости: свалили бы потихоньку и все бы остались довольны, но, нет, надо было вклиниться!..

Но, к моему счастью, мужчина не стал от меня отстраняться. Он лишь негромко проговорил:

– Думаю, мы с Даной покинем вас, дамы, – мне, возможно, показалось, но он даже на них не посмотрел.

В следующий момент я едва сдержала вскрик. Влад подхватил меня на руки без особых усилий, попрощался со всеми и уверенно отправился в сторону выхода. В холле, незаметно для меня он взял нашу верхнюю одежду, одной рукой придерживая меня, накинул на себя пальто и сказал:

– Кажется, кто-то обещал мне мороженное и простуду.

Я смотрела на него огромными удивлёнными глазами, не понимая, что вообще произошло.

– Я же… пошутила, – наконец получилось у меня проговорить.

Влад скорчил грустную рожицу маленького ребенка, что в сочетании с его образом смотрелось очень и очень комично, я не смогла сдержать смешок.

– Ну, думаю, съесть мороженое в Макдональдсе мы вполне можем. Да и на улице, вроде бы, не так уж и холодно…

Лицо мужчины после моих слов стало куда серьёзнее.

– Дана, только не думай, – мне нравилось, что он не обращается ко мне на "вы"… К сожалению, уже завтра мы будем друг для друга лишь начальником и подчинённой, но сегодня я могла себе представлять, что нас связывает нечто большее. – Ты только не думай, что обязана сейчас подчиняться моим глупым порывам…

Я не дала ему договорить:

– Я подчиняюсь только своим глупым порывам, – у меня на губах появилась усмешка, правда, была она скорее шальной, чем просто весёлой. – Мне нравится карамельное мороженое, а тебе?

Влад сразу же растерял свой запал, шутливо мне поклонившись:

– Пойдёмте, леди, вас ждёт ваше мороженое с карамелью, а меня простой пломбир.

И всё так красиво начиналось… Однако, было одно "но". Мы города не знали и заблудились. Зайдя в Яндекс. Карты, я никак не могла определиться в какую сторону мы смотрим. Наконец, с горем пополам мы нашли ближайший Макдональдс, правда, топать ножками до него пришлось полтора километра.

Всё время в пути мы молчали, лишь изредка перекидываясь ничего не значащими фразами. И, в какой-то момент, я начала рассказывать о себе, о своей жизни, о сегодняшнем и вчерашнем дне… в итоге, я подскользнулась, не заметив коварный тонкий слой льда, которым был покрыт асфальт. Я приготовилась уже своим шикарным нарядом облагодетельствовать Уральскую землю, однако и меня, и землю эту спас Владислав, который буквально за мгновение оказался совсем рядом со мной и помог удержать равновесие.

– Воу, – это тихое восклицание было единственным, что я вообще смогла выдать, оказавшись в непосредственной близости от мужчины. Встав ровно на ноги, я попыталась чуть отстраниться от него, скинув руку со своей талии, но у меня, конечно же, ничего не вышло. Мы так и стояли рядом, а я не осмеливалась поднять голову, чтобы рассмотреть на Влада. Но осмелился он: пальцами свободной руки приподнял мой подбородок и, не дав мне опомниться, впился в мои губы поцелуем.

Первым моим порывом было попытаться его оттолкнуть, потому что я понимала, что происходящее сейчас – это ошибка, о которой он потом будет сожалеть… Но с каждой секундой его губы всё настойчивее смиради мои, рука с подбородка сместилась на затылок, а вторая сжимала мою талию почти до боли.

И я сдалась. Приоткрыла рот и сама несмело ответила на поцелуй. Этого хватило мужчине, чтобы как-то странно рыкнуть и прислонить меня к стене дома, находящегося в паре шагов от нас, своим телом. Я потеряла счёт времени, сама уже подняла руки и пальцами зарылась в его коротких непослушных волосах, с силой их сжимая.

Но вечно всё это продолжаться, к сожалению, не могло.

Мужчина прервал поцелуй и посмотрел мне в глаза. Он не говорил не слова, но сейчас это было и не нужно. Я не хотела слышать никаких оправданий и прочего, мне хотелось, чтобы он просто стоял рядом.

Но, когда он заговорил, я услышала совсем не то, чего ожидала.

– Хочу отмотать время назад и повторить, – произнёс он это хрипловатым голосом, от которого у меня резко подкосились колени. К счастью, он всё ещё прижимал меня к себе так крепко, что я даже не накренилась, а буквально повисла между ним и стеной.

– Я бы тоже не отказалась… – получилось пробормотать у меня. Голос оказался каким-то задушенным, слова произносились с трудом, но всё это отошло на последний план, когда Влад мягко усмехнулся и вновь наклонился к моим губам, мягко их касаясь. На этот раз я не раздумывала и сразу же ответила на поцелуй, но он был не таким жарким и жёстким, как прошлый, а неторопливым и нежным. И мне опять очень понравилось…

Мимо нас проходили люди, кто-то, кажется, даже что-то крикнул, но мы не обратили совершенно никакого внимания на это. Нам было плевать на всё, кроме друг друга.

Не знаю, сколько именно минут, часов, дней или лет мы так простояли, но всё-таки уральский климат взял своё, и я замёрзла, о чём и поспешила сообщить Владу, отстранившись от его губ.

– Пойдём, – грустно вздохнул он. – Макдональдс никто не отменял.

Я усмехнулась, съёжилась от холода и попыталась плотнее укутаться во всю имеющуюся у меня одежду. Чёрт, как тут люди вообще живут? Бывает ведь и куда холоднее…

Не знаю, сколько именно минут, часов, дней или лет мы так простояли, но всё-таки уральский климат взял своё, и я замёрзла, о чём и поспешила сообщить Владу, отстранившись от его губ.

– Пойдём, – грустно вздохнул он. – Макдональдс никто не отменял.

Я усмехнулась, съёжилась от холода и попыталась плотнее укутаться во всю имеющуюся у меня одежду. Чёрт, как тут люди вообще живут? Бывает ведь и куда холоднее…

К моему превеликому счастью мы дошли достаточно быстро, буквально, наверное, за пару минут. Всё это время я держалась за ладонь Влада. Она была горячей и моя рука без перчатки не мёрзла… Ну, это я себе так всё объясняла. На деле же мне вообще хотелось встать на месте, обнять его и никогда в жизни больше не отпускать.

В помещение почти никого не оказалось. В дальнем углу сидели две девчонки, да в другом конце зала жадно поедал бургер выходец то ли из Узбекистана, то ли из Таджикистана. Впрочем, такое малое количество посетителей было вполне себе объяснимо: уже достаточно поздно, а сегодня не пятница и не выходной.

Влад в подобном заведение был очень и очень давно, но не показывал своей растерянности. Брезгливости на его лице тоже не было, но, вспомнив его рассказ про свою молодость, я поняла, что снобизма в нём точно нет, даже в малых количествах.

– Здравствуйте, что будете заказывать? – измученно улыбнулась нам девушка на кассе. Видимо, студентка на подработке, бедолага.

Я решила не смущаться и сразу же затараторила:

– Капучино Лесной Орех, Макфлурри фисташковое и картофель по-деревенски.

– Вообще-то, я думал, что ты шутишь, когда ты говорила про простуду…

Я рассмеялась:

– Вот простыну, будешь обязан дать мне больничный, отдохну от тебя хотя бы… – я наигранно вздохнула, смахнув прядь, упавшую на лицо.

– Ну-ну, уставшая, – усмехнулся Влад, а потом уже обратился к ожидающей нас девушке: – Мне двадцать штук куриных крылышек и колу.

Теперь пришла моя очередь удивляться:

– А тебе много не будет? – я представила, что бы случилось со мной, попробуй я столько съесть, и вздрогнула.

– Мне ещё мало будет, – вполне серьёзно заявил он. – Мне нужно кормить внутреннего зверя.

Я просто вздохнула и ничего говорить не стала. В конце концов, все мужчины много едят… Папа вполне может уничтожить половину пирога за один присест, в то время как меня хватает максимум на пару кусочков.

– Ожидайте, всё будет готово через десять минут, – проговорила девушка, а мы пошли занимать столик.

Я хотела сесть напротив мужчины, но, раз посетителей было мало, мы заняли место с диванчиками, и мой босс резко дёрнул меня на себя, заставляя приземлиться рядом с ним. Без верхней одежды его близость ощущалась куда острее, и я едва не задохнулась, когда он губами коснулся моей щеки.

Я представила, каково же будет ощущать его, когда он будет рядом совсем без одежды… И я тоже. По телу прошла лёгкая дрожь, и я попыталась отогнать прочь свои порочные мысли. Мы поцеловались впервые меньше часа назад, а я уже думаю о сексе! Понимаю, конечно, что я слишком долго запрещала себе об этом думать, но, всё-таки, это не повод прямо сейчас набрасываться на Влада, словно кошка.

– О чём ты только что подумала? – с полуулыбкой на губах спросил меня предмет моих пошлых мечтаний. Я вопросительно на него глянула. – У тебя щёки покраснели, – объяснил он.

И покраснели, видимо, сильно, раз даже через слой макияжа это заметно. Я решила не юлить, и честно ответила:

– О тебе.

Мой ответ, судя по всему, Владу пришёлся по душе:

– Да? И какие у тебя такие обо мне мысли, что ты краснеешь.

А вот теперь я решила ответить немного иное… Всё же, не думаю, что мужчина сможет мне отказать, ели я ему прямо скажу, что хочу его. Я и сама-то себе отказать не хочу, а страстный секс с боссом в командировке – это последнее, в чём я нуждаюсь сейчас. Не сомневаюсь, мне понравится, но потом… потом будут последствия.

– Я думала о том, что всё как-то странно получилось… И быстро.

Мой ответ сразу же убил всё игривое настроение у Влада. Он стал серьёзным, посмотрел на меня так, будто бы собирался в чём-то признаться, но потом вдруг отвёл ненадолго взгляд.

– Я так понимаю, тебя беспокоит серьёзность моих намерений?

– Достаточно громко сказано, но, да… Что мне думать? Ты развлекаешься, или я и правда тебе нравлюсь?

Ответом мне послужила горькая усмешка Влада. Почему его это так встревожило?

– Не хочу, чтобы ты думала, будто бы я стал крутить с собственной секретаршей ради того, чтобы развлечься. Между прочим, я уволил немало девочек, которые на это намекали… Мои намерения будут настолько серьёзны, насколько тебе того захочется. И прошу, не снимай кольцо с пальца: пусть оно будет для тебя напоминанием о моих словах.

После того, как он всё это сказал, я впала в какой-то неясный ступор, а очнулась лишь тогда, когда на столе уже стоял поднос с нашим заказом.

Влад уже не выглядел таким напряжённым, хотя прошло, кажется, не больше пары минут. Он умудрялся аккуратно поедать крылышки и при этом ещё успевал насмешливо поглядывать в мою сторону.

– Чего не ешь? Мороженное растает ведь.

Я взяла стаканчик и ложечку и как-то на автомате стала поедать десерт, всё ещё думая о том, что же он сказал. А когда стаканчик стал наполовину пуст, я решила вообще не думать и стала наслаждаться вкусом мороженого. Это оказалось куда приятнее, чем заморачиваться.

Не то чтобы я думала, будто бы задумываться о своих действиях мне не нужно… Но я решила, что не буду ставить под сомнения слова Влада. В конце концов, мне он нравится, и даже больше, я ему тоже. У меня даже кольцо на пальце есть, а это кое-что да значит и не только для меня, а для него тоже. Если буду постоянно искать подвох, то вряд ли с кем-либо когда-нибудь смогу построить отношения.

За то время, что я поедала свою сладкую радость, Влад успел расправиться с крылышками (и куда только влезло?!) и теперь лениво потягивал колу из стакана, игнорируя трубочку.

Я посмотрела на картошку и поняла вдруг, что совсем её не хочу. И кофе не хочу тоже.

– Будешь? – спросила я Влада, а он ухмыльнулся и покачал отрицательно головой.

– Тут есть кое-что куда вкуснее картошки, – он отодвинул от себя свой стакан и неуловимым движением притянул меня ближе к себе, целуя.

Сначала я подумала о том, что, вообще-то, на нас люди смотрят, но постепенно поцелуй углублялся, мысли начали путаться, и зарываясь пальцами в волосы Влада, я подумала: «Пусть смотрят. И завидуют».

Оторвавшись друг от друга, мы решили, что пора уже отправляться в отель, потому что эротическое представление на радость окружающим, всё-таки, устраивать не хотелось.

Я думала, что мы продолжим прогулку, но, пока я одевалась, Влад вызвал такси, видимо, номер загуглив.

Я молчала, он тоже, а потом приехала машина. Мы оба нырнули на заднее сидение, промолчав всю дорогу до отеля, а потом молчали до тех пор, пока не остались одни в лифте.

И тут терпению Влада, да и моему тоже, пришёл конец. Мы прижались друг к другу, сразу же слившись в поцелуе. Он был каким-то болезненным: удовольствия от него было настолько много, что становилось не по себе.

Когда лифт остановился, нам пришлось оторваться друг от друга, но, выйдя из него и, кое-как добравшись до коридора, который вёл к моей комнате, мы снова поцеловались. Я, кажется, сходила с ума, а руки Влада проворно расстёгивали моё пальто, чтобы потом нырнуть под него и касаться моего тела через платье.

Я возбуждалась с каждым мгновением всё больше, мне казалось, что я вот-вот взорвусь. Я понимала, что надо остановиться, но глупое тело мне этого уже не позволило бы ни за что на свете.

Спас меня звонок телефона.

– Надо ответить, – пробормотала я, оторвавшись от мужчины. Он явно был разочарован, но послушно отодвинулся. – Алло? – приняла я вызов с незнакомого номера. – Кто это?

– Здравствуйте, вам звонят из приёмной скорой помощи… – я напряглась. – Истомин Евгений Сергеевич вам знаком?

Глава 8. Дана.

Каждое слово, доносившиеся из динамика, было для меня ударом хлыста. Я не до конца понимала, что вообще произошло. До меня дошло лишь одно: с папой случилась беда, и я сейчас должна быть рядом с ним. Должна сделать всё возможное, чтобы с ним всё было в порядке.

– Я сейчас… – слова не желали произноситься, мне приходилось делать собой усилия. – Я сейчас в другом городе, но постараюсь прилететь первым же рейсом. Повторите, пожалуйста, адрес.

Женщина терпеливо назвала мне улицу, номер дома, корпус. Я, несмотря на крайнюю степень своей растерянности, запомнила, куда мне надо ехать и даже в голове прикинула свой маршрут от аэропорта.

Вызов прервался, я повернулась к Владу, который стоял уже чуть поодаль от меня. По нахмуренному выражению его лица я поняла, что он, кажется, всё слышал.

– Я уже посмотрел рейсы, – сообщил он мне сейчас приедет Сергей, отвезёт тебя в аэропорт. Я поеду с тобой, но вернуться в Москву, прости, не могу.

Я лишь кивнула и прошептала:

– Спасибо…

Влад горько усмехнулся и пропустил мою благодарность мимо ушей:

– Вылет через четыре часа, идеально успеваешь. Переоденься, собери вещи, билет сейчас забронирую, там есть места в бизнесе. В Москве тебя встретит Борис, отвезёт, куда нужно. Что-то понадобится… звони.

Я кивнула, но про себя решила что щедрым предложением пользоваться не буду. Он итак слишком много мне внимания уделяет в последние несколько часов, меня это даже пугает… И сейчас в его взгляде, несмотря на внешнее равнодушие, плескался гнев, почти такой же сильный, как и тогда в его кабинете…

Но времени на размышления у меня не было. Я старалась отогнать мысли об отце куда подальше, чтобы не сорваться на истерику. Сейчас я должна всё сделать правильно, рыдать буду тогда, когда всё будет уже хорошо.

Как я поняла, отца сбила машину и сейчас угроза его жизни миновала, состояние стабильно тяжёлое. Вот только та женщина, не знаю, врач ли она, не обратила на это внимания, сказала, что у него множество переломов и, если не провести ряд необходимых операций, а потом уже курс реабилитации, то папа может остаться инвалидом. А он этого точно не переживёт. И я не переживу, если уже второй мой родитель покинет меня раньше времени.

Я быстро схватила первые попавшиеся джинсы и свитер, скинула на кровать платье, у входа остался пакет с моими вещами: я вытащила оттуда пуховик и сапоги, а платье, в котором была утром, отправила в не разобранную ещё сумку. Хорошо, что не успела…

Все вещи, купленные Владом, я оставила в номере. просто потому что не было желания о них вообще думать.

На всё это времени у меня ушло не больше десяти минут. Когда я выходила из номера, меня уже ждал мой босс, облачённый в те самые костюм и пальто, что и сегодня днём.

– Давай сумку, – он протянул руку, забирая у меня мою ношу. Я спорить не стала, потому как в данной ситуации, да и не в данной тоже, это было бесполезно. Мы молча спустились, молча сели в машину.

До аэропорта тоже доехали молча. Там уже мне с сумкой помог Сергей, а Влад взял мои документы и куда-то испарился. Я была не уверена, но, кажется, для покупки билета требовалось личное присутствие… Но плевать, если он так делает, значит, он уверен.

Так и вышло. Вернулся мужчина с билетом, протянул мне его вместе с паспортом. И всё это, опять же, молча.

Я говорить не хотела, он, наверное, это замечал. До посадки оставалось почти два часа, регистрация уже шла. Я хотела было уже взять сумку и отправиться туда, но мой босс мягко перехватил мою руку, а потом притянул к себе и обнял.

– Дана, я не шутил и не из вежливости предлагал свою помощь. Звони.

Я кивнула и, подхватив сумку, пошла к стойке регистрации, стараясь не замедляться и не показывать, как тяжело мне её тащить.

Дальше всё было будто бы в тумане. Взлёт, посадка…

Осознавать что-то я начала, когда увидела Бориса, нещадно зевающего, который выглядел так, будто бы только-только вылез из кровати. Наверное, так оно и было.

– Не стоило, наверное, вас тревожить, я бы взяла такси… – попыталась оправдаться я, но парень махнул рукой:

– Я привык. Если что, мне за то и платят, что я в любое время дня и ночи работаю. к тому же, у вас, как мне сказали, причина серьёзная. Куда едем? К вам домой?

Я покачала головой и назвала адрес больницы. Водителю, видимо, известно было это учреждение.

– А кто у вас там? – обеспокоенно поинтересовался он.

Я коротко ответила:

– Отец, – и отвернулась, показывая, что разговаривать не хочу.

Улицы города были оживлёнными, но, если сравнивать с тем, что обычно происходит днём – город был пустынным. Мы достаточно быстро добрались до больницы, несмотря на то, что ехать было далеко. Борис, как мне показалось, злостно нарушал скоростной режим, однако же, нас, почему-то, никто так и не остановил. О причинах этого задумываться совсем не хотелось, потому что все мои мысли сейчас были заняты отцом.

Из машины я буквально вылетела, даже не попрощавшись с Борисом, однако, уже в холле заметила, что он, оказывается, отправился за мной следом. Но я не стала отвлекаться на водителя и сразу же рванула к администратору:

– Здравствуйте, подскажите. пожалуйста, где мне найти лечащего врача моего отца? У него фамилия Истомин, он поступил к вам вчера вечером…

Женщина на меня даже не взглянула, продолжив что-то выстукивать на клавиатуре. Я уже набирала воздуха в грудь, чтобы повторить свой вопрос, но она успела монотонно произнести свой ответ:

– По поводу Истомина вам нужно обратиться к главному врачу. Коридор позади стойки, второй кабинет направа.

Я удивилась, что врач тут присутствует в такое то ли раннее, то ли позднее время, но спорить не стала и отправилась в указанном направлении. Борис от меня не отставал.

Нужный кабинет я нашла сразу, к счастью. В своём волнение я была способна и в трёх соснах заблудиться, что тут говорить о целом коридоре.

Постучав в дверь, я заглянула внутрь.

– Здравствуйте, это Светлана Алексеевна? – женщина, на вид лет сорока пяти, подняла на меня взгляд и кивнула. – Я Дана Истомина, мой отец вчера поступил сюда… Мне сказали обратиться к вам.

Слова привычно складывались в предложения, но я как будто бы не участвовала в этом процессе, всё происходило механически. Если бы не мой опыт постоянного общения с посторонними людьми, то я бы сейчас просто стояла и смотрела в одну точку, либо ревела бы навзрыд. Но всё это сейчас происходило внутри меня, внешне же я оставалась относительно спокойной.

– Да, проходите, садитесь… – женщина сразу же отодвинула от себя все документы, видимо, настроившись долго и обстоятельно со мной разговаривать. – А вы, молодой человек, больному кем приходитесь?

Спрашивала она, конечно же, Бориса.

Тот не растерялся и спокойно ответил:

– Больному я никем не прихожусь, а вот за Даной Евгеньевной обязан следовать по пятам, пока этот приказ не будет отменён… разглашать врачебную тайну я никому не собираюсь, если необходимо, могу даже документы какие-нибудь подписать.

Светлана Алексеевна вздохнула и как-то неопределённо махнула рукой.

– Если Дана Евгеньевна не против вашего присутствия здесь, то и мне никакого дела до этого нет.

Я бы и хотела, может быть, спросить, какой это такой приказ Борису поступил, но сейчас мне хотелось, чтобы врач скорее начала говорить о том, что вообще случилось с моим отцом.

– В общем, вчера в шестнадцать часов тридцать три минут “Скорая” привезла вашего отца, Истомина Евгения Сергеевича в приёмное отделение нашей больницы. Он находился в крайне тяжёлом состояние, наши врачи более двух часов боролись за его жизнь. К счастью, спасти его удалось, однако, сейчас он находится в состояние комы. Его жизни ничего не угрожает, однако, с вами я хотела бы поговорить о дальнейших последствиях… – она перевела дыхание и продолжила: – Если не предпринять необходимые меры сейчас, в ближайшие недели, то ходить ваш отец абсолютно точно никогда не будет и, возможно, останется парализованным до конца своих дней.

Я внутренне забилась в истерике, а на деле спросила:

– Какие именно меры?

– Операция и последующий курс реабилитации. Это даст гарантию того, что верхняя часть тела у вашего отца будет подвижна и вероятность девять из десяти, что его опорно-двигательная система полностью восстановится. Но… вы должны понимать, эта операция стоит далеко не малых денег.

Я вздохнула… посмотрела на Светлану Алексеевну. Она произнесла:

– Пятнадцать миллионов.

Я не сразу даже осознала её слова, а потом просто уставилась перед собой. Я такие деньги не соберу и за год даже при всём своём желание, что говорить о нескольких неделях…

– У меня… нет таких денег, – на глазах начали наворачиваться слёзы, которые я даже не пыталась остановить. – Даже если квартиру продам и кредитов наберу… Даже половины суммы не выйдет.

Всё-таки, я экономист, и, зная свои доходы, представляла, какую сумму мне сможет выдать банк при моих-то доходах.

– Мы со своей стороны сделаем всё от нас зависящее… – врач сняла очки и потёрла пальцами переносицу. – У вас есть максимум полторы недели, чтобы решить этот вопрос… Потом, если что, решать будет поздно.

Я кивнула, встала со своего места и, не прощаясь, выбежала из кабинета. Потом опомнилась и вернулась:

– А к отцу можно? Или, может быть, что-то необходимо?..

– Раз вы его дочь, то посещения разрешены, однако, только в дневные часы. Приезжайте днём.

Я кивнула, а сама подумала о том, что вполне могу подождать дня здесь. Вдруг папино состояние изменится? Я должна об этом узнать.

Но, наверное, Борис прочёл это желание в моих глазах и сказал:

– Сейчас домой. Вы тут никому не поможете, а только не выспитесь и уставшая будете. В итоге, когда ваш отец очнётся, он увидит не дочь, а мумию.

Я хотела возмутиться, но сил не было от слова “совсем”. Я просто не стала спорить и отправилась к выходу, а Борис последовал за мной. Мне сейчас хотелось просто уснуть и не проснуться, чтобы не знать всех этих забот и переживаний. Во мне взыграла маленькая девочка, за которую все проблемы должны были решать взрослые. Вот только я сама взрослая…

***

Борис привёз меня домой, и я, поблагодарив его, без промедлений отправилась спать, едва не забыв про сумку. Водитель помог мне донести её до квартиры. Я решила их разобрать, пока разбирала, подумала, что в квартире очень пусто, если знать, что папа совсем не на смене, а…

Слёзы сами собой покатились по щекам. Я чувствовала себя до такой степени беспомощной, что хотелось в тот же самый миг перестать существовать навсегда. Но, если меня не станет, то отцу точно никто не поможет. Пусть, я не смогу найти денег на его операцию, но я смогу заботиться о нём, когда врачи восстановят всё, что возможно восстановить без вмешательства… Нужно быть к этому готовой, быть готовой к тому, что придётся многое переоборудовать… Но об этом надо беспокоиться позже, когда станет понятно, насколько будут ограничены его возможности.

Я зашла в папину комнату, вздохнула. Мы с отцом оба были достаточно замкнутыми, поэтому старались не нарушать личного пространства друг друга. В общем, в комнате папы я в последний раз была достаточно давно. И, пусть ничего с того момента не изменилось, я здесь чувствую себя чужой. Посторонней, инородной.

Знаю, что папа любит посидеть в кресле и почитать книгу, или же, просто посмотреть в окно… Я села в кресло, оглядела скромно обставленную комнату. У меня на полках стояла куча разных хахаряшек, а тут всё было по-спартански, только самое нужное. Лишь это самое кресло и фотография мамы на столе создавали ощущение какого-никакого уюта. Но это в папином духе, да.

Разглядывая комнату отца, я и не заметила, как сон окутал меня своими объятиями.

Проснулась я, как мне сначала показалось, от будильника, но потом я поняла, что кто-то мне звонит. Кое-как отыскав телефон, я пыталась не подвывать от боли в затёкшей шее и спине. Да, думать надо, прежде чем в кресле засыпать.

На экране телефона высвечивался “Владислав Егорович”. Отвечать я не хотела, потому что… Да хрен его знает, почему! Но, взыграла совесть, и я приняла вызов.

– Алло? – буквально прошептала я. Мужчина мне ответил:

– Дана, с тобой всё в порядке? я звоню тебе третий раз… – я вздохнула и посмотрела на часы. Они показывали, что сейчас было ровно семь, но я не понимала: утра или вечера. Надеюсь, что вечера, и я не спала больше суток.

– Я просто заснула… – сон окончательно меня покинул, и я начала вспоминать абсолютно все события прошедшего утра. Стало понятно, отчего же мне так хочется сдохнуть.

– Борис сказал, что твоему отцу требуется операция.