355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Абул-Гази Багадур-хан » Кавказ. Выпуск XXIII. Родословное древо тюрков » Текст книги (страница 3)
Кавказ. Выпуск XXIII. Родословное древо тюрков
  • Текст добавлен: 12 сентября 2021, 12:05

Текст книги "Кавказ. Выпуск XXIII. Родословное древо тюрков"


Автор книги: Абул-Гази Багадур-хан



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Татар-хан и семь преемников, царствовавших после него

Татар-хан, царствовав много лет, умер. Его сын, Бука-хан, заступив место отца, царствовал много лет и умер. После него Илиндча-хан занял место отца, и, несколько лет правив народом, скончался. Его сын Атли-хан, сделавшись после отца государем, несколько лет прожив в удовольствии и утехах, ушел вслед за отцом своим. Потом сын его Атсиз-хан[56]56
  Букв. «Безымянный».


[Закрыть]
, заместив отца, несколько лет провел в войнах с врагами и на охоте за зверями и ушел вслед за своим отцом. Потом сын его Орда-хан, сделавшись государем, в продолжение нескольких лет вино и кумыс пил, из китайской камки себе одежду кроил, и через глубокие воды смерти отправился вслед за отцом своим. После него воцарился его сын Байду-хан, и несколько лет самодержавствовал.

С того времени, как Монгол и Татар были государями, до времени Байду, не было вражды между сими народами. Потомки Монгол-хана царствовали в своем народе; потомки же Татар-хана царствовали в своем народе. Байду был нерассудительный, легкомысленный юноша: он вступил во вражду с преемниками Монгол-хановыми и начал делать набеги на их владения; но тогда пришла смерть, схватила его за ворот и увлекла вслед за отцом его.

После того заступил место отца Сююнуч-хан; при Сююнуч-хане между монгольским и татарским народами возгорелся огонь вражды столь сильный, что, если бы вылили на него воду реки Аму, он не погас бы. Монголы всегда оставались победителями. Если Бог благоволит, мы, после истории Монголов, расскажем о делах Сююнуч-хана.

Глава вторая

Монгол-хан и его преемники до Чингисхана

Корень слова «Монгол» есть мунг-ул. Народ, уклоняясь от точного выговора, со временем стал произносить Монгол. Слово «мунг», известное всем тюркам, – значит «печальный»; ул – значит «угрюмый», потому Монгол – значит «печальный-угрюмый». В этом племени девять человек были царями: первый из них – Монгол-хан, последний Иль-хан. Шараф эд-Дин Езди во введении к Зафар-наме говорит: «В народе тюркском есть обычай всякое дело приводить к числу девять; это употребление числа девять произошло от девяти монгольских ханов»; также в начале книги сказано было: «Всевышний Бог все сотворенное устроил по чинам; выше девяти он не сотворил никакого чина». Монгол-хан царствовал много лет; у него было четыре сына: первый – Кара-хан, второй – Уз-хан, третий – Кюз-хан, четвертый – Гюр-хан. Монгол-хан, поставив на свое место старшего из своих детей Кара-хана, оставил здешнюю жизнь.

Кара-хан[57]57
  Букв. «Могучий хан» (кара в тюркских языках означает не только «черный», но часто «могучий», «громадный»).


[Закрыть]

После своего отца он царствовал над всем народом. Лето он жил по горам Эрь-таге и Герь-таге, которые ныне зовутся Улуг-таг и Кичик-таг; а когда наступала зима, он проводил время в Кара-куме и на берегу реки Сыр. При Кара-хане подданные его сделались столь нечестивы, что между ними не было ни одного мусульманина.

Рождение Угуз-хана[58]58
  Огуз-хан. Известны различные списки рукописи «Огуз-наме», где подробно рассказывается о рождении Огуз-кагана. Интересно привести отрывок об Огуз-кагане из дренеуйгурского варианта этого произведения: «Пусть будет так! – сказали они. Вот его изображение (следует изображение быка); и после они обрели радость. Опять однажды заблистал глаз Ай-кагана, она родила мальчика. Лицо его было голубое, губы огненно-красные, глаза, волосы и брови черные, он был прекраснее прекраснейших. После того как этот мальчик вкусил первого молока от груди своей матери, он больше уже его не пил, а просил только мяса, кушанья и напитков (которые употребляют взрослые). Тогда он стал говорить и в сорок дней вырос совершенно, стал ходить и играть. Его ноги были подобны ногам быка, его туловище – туловищу волка, его лопатка – лопатке соболя, его грудь – груди медведя, его пахи были густо покрыты волосами. Он пас табуны лошадей, ездил верхом и охотился за дичью. По прошествии дней и ночей он сделался юношей. В это время в той стране был большой лес, в котором было много рек и ручьев. Туда приходило много животных, туда прилетало много птиц. В этом лесу жил большой единорог, который пожирал лошадей, так как был большой, лютый зверь; людей он истреблял, втягивая их в себя. Огуз-каган был мужественный князь и вознамерился убить этого единорога. Однажды он отправился на охоту с копьем, стрелою и луком, также с мечом и щитом сел он на коня. Он поймал оленя; привязав его ивовыми прутьями к дереву, пошел далее. После этого наступило утро; с наступлением дня он пришел и увидел, что единорог унес оленя. Тогда он поймал медведя, привязал его своим золототканым поясом к дереву и ушел. Потом наступило утро. С наступлением дня он пришел и увидел, что единорог унес медведя. Тогда он сам расположился под деревом. Единорог явился и попал своей головой в щит Огуза. Огуз ударил копьем по голове единорога и убил его. Мечом отрубил он ему голову и ушел. Опять он вернулся и увидел, что гриф занимается пожиранием внутренностей единорога. Стрелою из лука убил он грифа; голову отрезал и сказал: (вот изображение грифа) «Единорог пожрал оленя, пожрал медведя: мое копье убило единорога, так как оно из железа. Гриф ел единорога, мой лук и стрела убили грифа, так как они из меди». Так он сказал и ушел. Вот изображение единорога (рисунок единорога). Снова однажды Огуз-хан был занят молитвой к Богу, вдруг сделалась тьма и с неба ниспало голубое сияние, более светлое (?) чем солнце и месяц. Огуз-каган пошел к нему и увидел, что среди этого сияния находилась девушка, сидевшая совершенно одна. Это была чудная, красивая девушка, на голове у нее находилось огненное светящееся пятно, подобное полярной звезде. Эта девушка была так прекрасна, что, когда она смеялась, смеялось и синее небо, а когда она плакала, то и синее небо плакало. Когда Огуз-каган увидел ее, то потерял рассудок. Он пошел к ней, полюбил ее, взял ее, лег с ней и достиг исполнения своего желания. Тогда жена его забеременела. После дней и ночей, его глаз заблистал, она родила трех сыновей. Первому они дали имя «Солнце», второму – «Месяц», третьему – «Звезда». Опять однажды пошел Огуз-каган на охоту. Посреди озера он увидел издали дерево, у дверец (?) этого дерева находилась девушка, сидевшая в одиночестве. Это была чудная, красивая девушка, ее очи были синее неба, ее волосы уподоблялись рекам и ручьям, ее зубы – жемчужинам; она была так прекрасна, что народы земные, увидев ее, говорили: «Аи, аи, мы умираем», а молоко превращалось в кумыс. Когда Огуз-каган увидел ее, то потерял рассудок, и пламя запало ему в сердце. Она понравилась ему, он взял ее, лег с ней и достиг исполнения своего желания. Жена его забеременела. После дней и ночей, заблистал (его глаз) и она родила трех сыновей. Первого они назвали «Небо», второго – «Гора», третьего – «Море». После этого Огуз-каган устроил большой пир, давая приказание народу (явиться), тогда они посоветовались и пришли; сорок постелей и сорок…(?) Велел он сделать, они наготовили различных блюд, различных мясных кушаний…(?), и напитков, и угощались. После пира Огуз-каган дал приказ князьям и простому народу и сказал: «Вот я – ваш каган, возьмем лук и щит, пусть они нам служат тамгою, нашим буяном (?) пусть будет сивый волк, нашим ураном пусть будет «железное копье», в лесу пусть живет дичь; куланы, талуи, реки и ручьи пусть будут знаменем. Это – голубой куриган» – так сказал он. Затем снова дал он приказы по направлению всех четырех стран света и разослал их. В этих указах значилось: «Я – каган уйгурский, и я должен сделаться каганом четырех сторон света. Я требую от вас покорности; кто смотрит на мой рот (то есть кто мне подчиняется), тому я даю подарки и того буду считать другом, а кто не смотрит на мой рот, тому я угрожаю своим войском, того я буду считать врагом, я его покорю и прикажу повесить, я буду действовать так, чтобы он погиб». В то время по правой стороне жил князь по имени Алтун-каган; он отправил Огузу послов, принес в дар много серебра и золота, взял также много ясписа, рубинов и других драгоценных камней, отослал их, вручил в подарок Огуз-кагану и подчинился ему; при помощи славных князей (посланцев) он вступил с ним в дружбу и жил с ним в мире. По левой стороне от него жил князь по имени Урум-каган. У этого кагана было многое множество войска и многое множество городов. Этот Урум-каган не исполнил приказание Огуз-кагана и не пришел к нему с выражением покорности. «Я не буду сообразовываться с его словами, а останусь таким, как есть» – так говоря, не уважил он его повеления. Тогда Огуз-каган решил снарядить войско и хотел выступить против него. Со своим войском сел он на коня, взял свои знамена и отправился в поход. После сорока дней он подступил к подножию горы, которую прозывали Муз-Таг (букв. «Ледяная гора», предположительно гора Эльбрус на Кавказе. – А.Г.). Он велел снять куриган, остановился и расположился на ночлег. Ранним утром в куриган Огуз-кагана проникло сияние светлое, как день, из него вышел сивошерстый сивогривый высокий волк (тотем тюркских народов. – А.Г.). Этот волк стал перед Огуз-каганом и обратился к нему с речью: «О Огуз! Ты намереваешься теперь идти против Урума (Византия. – А.Г.); я, Огуз, хочу служить тебе!» Снова затем поставил Огуз-каган свой куриган, сам ушел и увидел, что в его войске снует туда и сюда сивошерстый, сивогривый волк, служа ему. Следуя за этим волком, двинулись все они далее. По прошествии нескольких дней остановился этот сивошерстый, сивогривый, высокий волк, и Огуз со своим войском также остановился. Там протекала река по имени Едиль-Мурен (Едиль (Итиль) обычно обозгачает р. Волгу, однако иногда этим именем обозначалась и р. Дон, которая в древности сливалась с Волгой и образовывала огромную сеть речных рукавов Волги и Дона, соединяя Черное и Каспийское моря. В пользу этого говорит и вторая часть названия реки: «Мурен». – А.Г.). При этой реке… у черного острова произошла битва. Они бились стрелами, копьями и мечами, между этими войсками произошло много, много сражений. В сердца народов вселилась тогда сильная печаль. Борьба и битва были так сильны, что воды Едиль-Мурена покраснели и уподобились жиле. Огуз-каган победил, Урум-каган бежал. Огуз-каган завладел царством Урум-кагана и его народом. В его орде они нашли много сокровищ (неживого имущества) и много живого имущества (скот, рабы). У Урум-кагана был брат по имени Орус-бек (еще варианты Урузбек. – А.Г.). Этот Орус-бек поручил своему сыну сильно укрепленный город, лежавший на вершине горы между Тарангом и Муреном, и сказал ему: «Этот город надо охранять, сохрани его для нас даже и после сражения». Огуз-каган поехал к этому городу. Сын Орус-Бека послал ему много серебра и золота и сказал ему: «О, ты – мой хан. Мой отец передал мне этот город и сказал, что его нужно охранять. Даже и после сражения сохрани для меня этот город. Если отец мой снаряжается на войну, разве это и моя обязанность? От тебя исходят для меня повеления, богатство и мудрость, это мне известно. Наше счастье – твое счастье, наше семя есть семя и твоего дерева. Бог даровал тебе землю и признал за тобой владычество над нею. Тебе вручаю я свою голову, свое счастье, если хан (сам) пожалует, то (уже никогда) не оставит своей дружбой».
  Огуз-каган принял благосклонно речь юноши, обрадовался, засмеялся и молвил: «Ты дал мне много золота и хорошо также охранял (по-тюркски саклап) город», поэтому он и дал ему имя Саклап и вступил с ним в дружбу. Снова со своим войском… с войском перешел он через Едиль… жил великий каган, его преследовал Огуз и говорил: «Через воды Едиля я перейду». В войске находился весьма доблестный князь, по имени Улук-орду-ошпу-тенг; на месте, где он был, он увидел… Едиль земля, обильно поросшая деревьями… деревьев… их срубили, улеглись на деревьях, перешли (реку). Тогда засмеялся Огуз-каган и сказал: «О, будь ты таким же князем, как и я, пусть имя твое будет Кипчак». Опять двинулся он далее; потом снова увидел Огуз-каган сивошерстого, сивогривого волка. Этот сивый волк сказал Огуз-кагану: «Теперь идя вперед с войском, приводи сюда народ и князей. Я пойду впереди и буду тебе указывать дорогу». Настало утро; тут увидел Огуз-каган, что волк сновал туда и сюда, служа войску. Он обрадовался и пошел вперед. В одной долине Огуз-каган сел верхом на жеребца. Этого жеребца он ценил весьма высоко. В степи этот жеребец скрылся из глаз и убежал. Там были высокие горы, покрытые снегом и льдом, вершины их были совершенно белыми от мороза, поэтому их звали Муз-Таг; жеребец Огуз-кагана убежал в ледяные горы. Об этом Огуз-каган очень печалился. В войске находился высокий каган, герой, который ничего не страшился; он отличался доблестью в езде верхом и в бою. Этот Бек проник на коне в высокие горы и через девять дней привел жеребца Огуз-кагану. Так как на Муз-Таге было очень холодно, то этот Бек явился весь покрытый снегом и побелевший. Огуз-каган засмеялся от радости и сказал: «О, будь вождем этого множества князей… и пусть именем твоим будет Кагарлык (Карлык – снеговик)». Он одарил его множеством драгоценных камней и пошел дальше. Снова увидел он на дороге большой дом. Крыша его была золотая, окна из чистого серебра, а… из железа. Была у него и дверь, но к ней не было ключа. В войске находился доблестный умный человек, по имени Тумурду Кагул. Ему отдал он приказ: «Здесь останься! Отопри! (по-тюркски кал-ач), после того, как останешься и отопрешь, приходи в орду» – так сказал он. Отсюда он и назвал его «Калач», а сам отправился дальше. Снова однажды сивошерстый, сивогривый волк не хотел идти дальше и остановился, также и Огуз-каган сделал остановку. Он велел снять куриган и остановился. Это была равнина, годная для распашки, ее называли Чюрчит. Там обитал многочисленный народ, у них было много лошадей, быков и телят, также много золота, серебра и драгоценных камней. Здесь-то сошлись Чюрчит-каган и его народ с Огуз-каганом. Начался упорный бой, они бились стрелами и мечами. Огуз-каган взял верх, он победил Чюрчит-кагана, убил его, отрубил ему голову и покорил народ чюрчитский. После боя Огуз-кагану, его войску и сподвижникам досталось так много сокровищ, что не хватило для нагрузки их лошадей, мулов и быков. Но в войске Огуз-кагана находился умный и очень ловкий человек, по имени Бармаклак Чосун-Биллик. Он устроил весьма удобную телегу, уложил на нее добычу и запряг в нее захваченных животных. Те повезли ее. Все сподвижники и весь народ, видя это, удивились и также наделали телег. Когда они ехали на телегах, то последние поскрипывали «канг-канг», почему и назвали телегу «канг» Огуз-каган увидел телеги, засмеялся и молвил: «При помощи «канг-канг» ты увозишь живую и мертвую добычу, пусть твоим именем будет Канглук, ибо ты изобрел телегу». Так он сказал и пошел дальше. После этого… снова с сивошерстым, сивогривым волком и поехал к земле Тангутов и Шакимов. После многих битв и распрей он одолел их, присоединил их к своей собственной земле, покорил их. Пусть не останется также неупомянутым и да станет известно, что в одном уголку на севере была страна, по имени Бачак, и народ, обладавший большими богатствами. Это была очень жаркая страна, там было много диких зверей и птиц. У них же было много золота, серебра и драгоценных камней. Лица обитателей этой страны были совершенно черные. Каган этой страны был князь по имени Масар. Против него-то и пошел Огуз-каган. Произошло весьма упорное сражение, Огуз-каган победил, Масар-каган бежал, а Огуз, разбив его, завладел его землею и отправился дальше. Этим его друзья были весьма обрадованы, а враги сильно опечалены. Огуз-каган победил его, все ломкое, так же как и его лошадей, он забрал, расположился на стоянку в его земле и его доме, а потом пошел дальше. Пусть не останется тайной, но будет известно, что у Огуз-кагана был седобородый, седовласый, весьма умный старец, разумный и весьма благомыслящий муж и снотолкователь, по имени Улук Турук. Однажды он увидел во сне золотой лук и три серебряные стрелы. Этот золотой лук простирался от восхода солнца до запада, тогда как стрелы его направлялись в страну ночи (север). После сна он сообщил Огуз-кагану всё, что видел во сне, и молвил: «О мой каган! Да будет тебе ведомо, о мой князь… пусть будет разное. Пусть голубое небо (бог неба) дарует нам все и дарует твоему семени ровную землю». Огуз-кагану понравились слова Улук Турука, он попросил у него совета и поступил согласно с ним. Когда настало утро, он велел позвать старших и младших братьев и сказал: «О, мне хочется дичи. Так как я состарился, для меня нет более господства; Кюн, Аи, и Юлдуз, идите по направлению к утренней заре, а вы, Кёк, Таг и Тенгиз, идите к стороне ночи». Тогда пошли трое из них к стороне утра, другие трое пошли к стороне ночи. После того как Кюн (Солнце. – А.Г.), Ай (Луна. – А.Г.) и Юлдуз (Звезда. – А.Г.) набили много зверей и птиц, они нашли (в тексте стоит «изготовили») золотой лук, взяли его с собою и дали его своему отцу. (Огуз-каган обрадовался) засмеялся и сломал лук на три части, а потом сказал: «О вы, старшие братья, пусть лук будет ваш, пускайте подобно луку ваши стрелы до неба». Также и Кёк (Небо. – А.Г.), Таг (Гора. – А.Г.) и Тенгиз (Море. – А.Г.), настреляв много зверей и птиц, нашли (изготовили?) в степи три серебряные стрелы, взяли их с собой и принесли их своему отцу. Огуз-каган обрадовался, засмеялся, разделил также и стрелы между этими тремя братьями и сказал: «О вы, младшие братья, пусть эти стрелы будут вашими. Лук пускает стрелы, вы поэтому подобны стрелам». Потом Огуз-каган созвал большой курултай и пригласил своих сподвижников и свой народ. Они пришли и уселись для совещания. Огуз-каган в высокой юрте… прекрасен… (по правую сторону) он (вбил) столб (вышиною в сорок саженей), на верху (которого) прикрепил золотого петуха, а к подножию его привязал белую овцу, по левую сторону вбил он также столб вышиною в сорок саженей, наверху его прикрепил серебряного петуха и привязал к его подножию черную овцу. По правую сторону сидели бузуки, по левую учуки. Так провели они сорок дней и сорок ночей и обрели много радостей. После этого Огуз-каган разделил свой народ между своими сыновьями и сказал: «О сыны мои! Я много жил, я много видел сражений копьями; много стрел послал я, много ездил верхом на жеребцах. Врагов я заставлял плакать, друзей – смеяться; всё представил я голубому небу, вам отдаю я свой народ…» (По В.В. Радлову: http://kronk.spb.ru/library/radlov-vv-1893.htm).


[Закрыть]

У старшей жены Кара-хановой родился сын, которого красота превосходила красоту луны и солнца. Трое суток он не брал груди матери; в каждую ночь дитя, являясь во сне матери своей, говорило: «Матушка! Будь покорной Богу (мусульманкой); если ты не сделаешься мусульманкой, то я не буду кормиться твоей грудью и умру». Мать не противилась сыну и уверовала в единого Бога. После того дитя кормилось грудью матери. Мать его никому не сказывала о своем сновидении и о том, что сделалась мусульманкой; она таила это потому, что тюркский народ, со времени Иафета до Атапча-хана быший мусульманами, с того времени, как Аланча-хан сделался государем, разбогатев, стал рабом богатства, забыл Бога и был нечестивым. При Кара-хане он так ожесточился в нечестии, что сын, как скоро узнавал, что его отец сделался верующим, убивал отца своего; и отец убивал сына, когда узнавал, что он сделался мусульманином. В это время у монголов был обычай сыну не давать имени, доколе ему не исполнится года. Кара-хан, когда его сыну прошел год, предложил народу угощение доения и сделал большой пир. Во время пира дитя принесли в собрание; Кара-хан сказал бекам: «Этому сыну нашему исполнился год: так какое имя дадите ему?» Беки не успели еще ответить, как дитя выговорило: «Мне имя Угуз». Одногодний ребенок в собрание вбежал, ясно, языком промолвив, сказал: «Знайте, мне имя – Угуз-царь знаменитый. Верно то знайте все вы, чины имениты!». Все бывшие на пиру, и большие и малые, услышав это слово ребенка, дивились и говорили: «Дитя само себе нарекло имя, лучше этого имени может ли быть?» Назвали его Угуз[59]59
  Угуз (огуз) – в тюрк. яз. означет «был», «вол».


[Закрыть]
и говорили: «Никто никогда не слышал и не видел, чтобы однолетнее дитя так говорило», и, гадая о его судьбе, предсказывали, что он будет долголетен, очень богат, что ладонь у него будет ровна, что рукав его будет широк. Когда Угуз начал говорить, то, бегая, непрестанно поизносил: «Аллах, Аллах!». Всякий, кто слышал это, говорил: «Он дитя; не умея владеть языком, не смыслит, что говорит, потому что слово Аллах есть арабское, а из монголов ни один отец не слышал арабского языка. Всевышний Господь создал его любимцем, святым, и свое имя положил ему в сердце и на язык». Когда Угуз пришел в юношеский возраст, Кара-хан сосватал за него дочь брата своего Гюр-хана. Угуз наедине сказал девице: «Исповедуй Бога, который сотворил мир, тебя, нас, которому имя Аллах! Делай только то, что он повелел». Но как невеста не согласилась на это, то он тотчас встал и лег на особом месте. По ночам не ложась с невестой, он днем не говорил с ней. Через несколько времени сказали Кара-хану: «Ваш сын не любит свою жену; не любя ее, он, со дня женитьбы, не ложится с ней в одном месте. Кара-хан, услышав это, сосватал за него дочь другого брата – Кюз-хана. Угуз-хан и этой девице также предложил принять веру, но и она не согласилась; а потому и с ней вместе он не ложился. Прошло несколько лет после этих происшествий. Угуз-хан часто выезжал на охоту; однажды он на берегу реки увидел несколько девиц, которые стирали белье; между ними была также дочь Уз-хана, брата отца его: он поопасся послать к ней человека для переговора с ней, дабы тем не открылась тайна, а потому сам, отозвав ее в сторону, говорил ей, заклиная ее хранить тайну: «Отец мой брал за меня двух девиц; я не любил их, потому что я мусульманин, а они обе неверные, и когда я каждой из них говорил: «Будь мусульманкой!», они не соглашались; если ты сделаешься мусульманкой, то я тебя возьму за себя». Девица отвечала: «В какой вере ты будешь, в той буду и я». После того Угуз-хан переговорил с отцом своим и Кара-хан, сделав большой пир, взял дочь Уз-ханову за Угуз-хана. Она сделалась мусульманкой и Угуз-хан очень любил ее.

После этого прошло много лет. В один день Угуз-хан отправился в отдаленное место на охоту; Кара-хан созвал к себе своих родственников и невесток, предложил им яства и в продолжение беседы спросил у своей жены: «Какая тому причина, что Угуз после взятую жену любит, а прежние две жены ему постылы?» Жена его отвечала: «Не знаю; сами невестки лучше знают это». Когда хан спросил о том невесток, тогда старшая из них сказала: «Сын ваш мусульманин; нам обеим он советовал быть мусульманками, но мы не согласились; а младшая ваша невестка – мусульманка, за то сын ваш очень ее любит». Кара-хан, когда услышал эти слова, то призвал к себе беков своих и, посоветовавшись с ними, решил Угуза схватить на охоте и убить, и послал человека по своим владениям с приказом, чтобы скорее люди собирались, ибо он выедет на охоту. Младшая жена Угуз-хана, узнав этот умысел Кара-хана, отправила человека к Угуз-хану. Как скоро пересказано было все Угуз-хану, он также отправил к народу человека со словами: «Отец мой собирает войско для того, чтобы убить меня; кто держится меня, пусть идет ко мне; кто держится отца моего, пусть пристает к нему». Многие из народа пошли к Кара-хану; не много людей пришли к Угуз-хану. У братьев Кара-хановых было много сынов; никто не предполагал, что они отстанут от Кара-хана, но все они перешли к Угуз-хану. Угуз-хан назвал их уйгурами. Слово уйгур принадлежит тюркскому языку: оно, как всем известно, значит «союзник»[60]60
  Относительно этимологии этнонима уйгур В.В. Радлов пишет: «У турок (тюрков. – А.Г.) мы часто встречаем название союза родов в форме простого имени числительного, указывающего на число первоначально соединившихся родов. Так у сойонцев один род называется Овлар или Он-Уйгур, другой – у алтайцев Тогус (наверное вместо Тогус-Уйгур), еще один род называется «юз» (сто); у узбеков есть могущественный род Кырк-пэн-юз (сто сорок). «Юз» наконец называются киргизские орды. По всей вероятвости, «юз» же служило наименованием союза кочевых родов, которых византийцы называют Οΰζοι, а арабы – «гузз» вместо «узз». Равным образом мы видим постоянно, что имена значительных народов являются тождественными с именами неважных родов у соседних народов, напр. у сагайцев есть род «Кыргыз», а у алтайцев – «Сойон, Монгол, Бурут, Кыпчак, Сарт» (Радлов В.В. К вопросу об уйгурах. Из предисловия к изданию Кудатку-Билика. Приложение к LXXII тому Записок Имп. Акад. наук. № 2. СПб. 1893). Согласно Махмуду Кашгарскому самоназвание «уйгур» восходит ко времени Александра Македонского, который называл всадников, противостоящих ему в Центральной Азии, «худхуранд» («Хузхур»), «подобные соколу, от которых не может ускользнуть при охоте ни один зверь». «Худхуранд» (Хузхур) со временем сократилось до «Худхур» (или «Хузхур»), а последнее слово превратилось в «уйгур» (Махмуд ал-Кашгари. Диван Лугат ат-Турк / Пер., предисл. и коммент. З.-А. М. Ауэзовой; индексы составлены Р. Эрмерсом. Алматы: Дайк-Пресс, 2005. С. 140–141).


[Закрыть]
. Так говорят: молоко сселось, сють уйюди: когда молоко сделалось айраном[61]61
  Айран – у тюркских и монгольских народов ксиломолочный напиток, изготавливается путем закваски коровьего молока с помощью грибков или небольшого количества айрана, окутывают сосуд войлочной накидкой (кийизом) и оставляют в теплом месте на сутки. Также есть разновидность, которая заквашивается с помощью сычужной закваски майя. В древности айран делали следующим образом: молоко заливали в пристегнутый к седлу кожаный бурдюк (кар. – балк. гыбыт) с закваской. Из айрана также вырабатывается продукт сузьмэ путем удаления сыворотки. Из сузьмэ, в свою очередь, добавлением соли и сушкой в тени изготавливается курут.


[Закрыть]
, тогда части его отделены одна от другой; но когда сделаются уйюган[62]62
  Уюгъан (уйюган) – сквашивание молока или сливок (ср. кар. – балк. сют уюду – «молоко заквасилось, прокисло»).


[Закрыть]
сливки, или сметана, тогда части его между собой соединяются. Подобным образом говорят: «Я в молитве присоединился к имаму» – «Имамга уйюдим», то есть когда имам садится, то садится и молящийся с ним; если тот встает, то и этот встает, а это не есть ли союз? Когда они пришли к Угуз-хану и крепко схватились обеими руками за полы одежды его, Угуз-хан назвал их уйгурами, то есть союзниками, приверженцами. Кара-хан и Угуз-хан вывели свои полки и сразились между собой. Всевышний Господь даровал победу Угуз-хану; Кара-хан обратился в бегство. В битве Кара-хану в голову вонзилась стрела; но не знали, кто ее пустил; Кара-хан от этой раны умер, а Угуз-хан вступил на престол отца.

Ханствование Угуз-хана

Угуз-хан пригласил всех своих подданных к мусульманству: тем, которые сделались мусульманами, он покровительствовал, а преследовал тех, которые не принимали мусульманства; отцов он предавал смерти, а детей их делал рабами. В то время много было владений кроме тех, которые зависели от Кара-хана. В каждом большом владении был особый государь; ему подчинены были малые области; области Кара-хана, исповедывавшие мусульманство, присоединились к Угуз-хану, а не бывшие мусульманскими, отошли к другим ханам.

Угуз-хан каждый год вел войны с живущими в юрте монгольском и оставался победителем. Напоследок все их взял; некоторые из них, спасая себя бегством, подчинились хану татарскому. Татары в то время жили близ Джурджита. Джурджит есть большой юрт; городов и селений и нем много; он находится на северной стороне Китая, который индийцы и таджики называют Чин. Угуз сделал нападение на татар; хан их с многочисленным войском вступил в битву с ним, но Угуз одержал верх и истребил его войско.

Войску Угуз-хана досталась столь великая добыча, что всей нельзя было навьючить на лошадей, их недостало для этого. В войске был один хороший, прекрасный человек, он придумал сделать телегу (арбу); по образцу ее все сделали телеги, и, наложив на них добычу, повезли домой. Телегу назвали канг: прежде не было слова этого, как не было и самой телеги. Ее назвали канг, потому что когда на ней ехали, то она производила скрип: канг, канг; а изобретателя ее назвали Кангли. Весь народ Кангли от этого человека происходил.

В продолжение семидесяти двух лет Угуз-хан вел войны с татарами, хотя монголы и татары были одной кости[63]63
  У тюрков и монголов слово «кость» часто употреблялось для обозначения происхождения: напрмер акъ сюек – «белая кость» (Карачаево-балкарско-русский словарь. М.: Русский язык, 1983; Казахстан. Национальная энциклопедия. Алматы: Қазақ энциклопедиясы, 2004. Т. 1).


[Закрыть]
. На семьдесят третьем году он всех их подчинил своей воле и сделал мусульманами.

После того он завоевал Китай, завоевал Джурджит[64]64
  Чжурчжени (кит. трад. 女眞, упр. 女真, пиньинь: nǚzhēn) – племена, населявшие в X–XV вв. территорию Маньчжурии, Центрального и Северо-Восточного Китая, Северной Кореи и Приморского края. Говорили на чжурчжэньском языке тунгусо-маньчжурской группы. Крупнейшее государство чжурчжэней существовало с 1115-го по 1234 год.


[Закрыть]
и также Тангут[65]65
  Тангу́ты (самоназвание ми, минья, тибетское название – миняг, китайское – дансян или фань, тюрко-монгольское – тангут) – народ тибето-бирманской группы, говоривший на тангутском языке. В 982 году создали в северном Китае государство Си Ся. Большая часть населения исповедовала буддизм. В 1227 году государство тангутов уничтожено Чингисханом. Окончательно исчезают с исторической арены во второй половине XVI века, когда были ассимилированы китайцами, монголами и тибетцами.


[Закрыть]
, который таджики называют Тибет. После того он покорил Кара-Китай[66]66
  Под этим названием, скорее всего, имеется в виду не первое государство киданей – Ляо, существовашее с 907-го по 1125 год, протянувшееся от Японского моря до Восточного Туркестана, а второе государство киданей – Западное Ляо. Кида́ни (китаи) (кит. цидань, Qì dān) – кочевые племена монгольской или тунгусо-манчжурской группы, населявшие территорию современной Внутренней Монголии, Республики Монголия и Маньчжурии. С 907-го по 1125 год киданьское государство Ляо управлялось кланами Елюй и Сяо. В этот период государство киданей Ляо было самым могущественным в этом регионе. Именно поэтому историческое называние Китая в славянской и западной (Cathay) традициях восходит именно к этнониму кидани или ктаи, хотя сама территория Китая тогда не называлась Китаем. Государство Ляо в 1125 году рухнет под ударами чжурчженей. После этого часть киданьской знати (каракидане, или каракитаи) уходит в Среднюю Азию, где в районе рек Талас и Шу создаст небольшое государство кара-китаев – Западное Ляо. Оно просуществует с 1124-го по 1211 год и будет уничтоженно тюрко-монгольским государством Чингисхана.


[Закрыть]
, который также большой юрт: жители его, так же как и индусы, черного цвета.

Между Индостаном и Китаем, по берегу океана, на зимнем востоке или на юго-востоке летнем от Тангута, на той стороне Китая, на берегу моря, в цепи больших гор, было много народов. Государя этой страны звали Ит-берак. Угуз-хан против него выступил в поход со своей конницей; произошла битва; Ит-берак-хан победил, Угуз обратился в бегство. По эту сторону того места, где происходила битва, протекали две большие реки: между сими реками, остановившись на несколько дней, он собрал остатки рассеянного войска.

У великих государей, когда они отправляются в далекий путь, есть обычай брать с собой своих жен; таким же образом отправлялись и некоторые нукеры. При Угуз-хане был князь, который также отправился на войну с женой. В битве он пал, а жена его спаслась и, вслед за ханом, пришла в его стан между двумя реками. Она была беременна; ей настала пора родить, а как время было холодное и дома, куда бы ей приютиться, не было, то она родила сына в дереве, у которого внутренность сгнила. Когда об этом донесли хану, он сказал: «Его отец в битве пал при мне; но это не беда!». Взял к себе этого мальчика и назвал его Кипчак. На старинном тюркском языке дуплистое дерево называли кипчак; а так как это дитя родилось в дупле дерева, то его назвали Кипчак[67]67
  Эта легенда согласуется почти полностью с легендой, изложенной Рашил эд-Дином. См. примечание № 45 к настоящей работе.


[Закрыть]
. В нынешнее время дуплистое дерево называют чабчак: простолюдины, по неповоротливости языка своего, вместо буквы к произносят в сем слове ч и вместо кипчак говорят чапчак. Хан при себе воспитал этого мальчика. Когда он достиг юношеских лет, народы урус, авлак, маджар, башкурд возмутились; хан, поручив Кипчаку много народа и нукеров, послал его в эту страну, на берега рек Дона и Итиля. Дон и Итиль – имена двум большим рекам. Триста лет он царствовал в этой стране. Все народонаселение кипчакское произошло от него. Со времени Угуз-хана до Чингисхана на берегах трех рек: Дона, Итиля и Пика – не было другого народа кроме кипчакского. Около четырех тысяч лет они жили в сих странах: потому сии страны зовут Дешти-кипчак.

Угуз-хан, по прошествии семи лет после того, как был разбит Берак-ханом, опять предпринял поход против Берак-хана, в битве разбил его и велел его умертвить; завладев юртом его, он, не тревожа мусульман, избил тех, которые не веровали в Бога, взял в плен детей их и обратно прибыл домой.

Поход Угуз-хана в Туран и Индостан

Угуз-хан, собрав войско в областях Монгольской и Татарской, выступил к Телашу и Сираму. Цари ташкендский, самаркандский и бухарский, выставив войско, не могли с ним ратовать, искали себе защиты в больших городах и надежных крепостях. Угуз-хан сам осадил Сирам и Ташкенд и взял их, а к Туркестану и Андеджану послал сынов своих; они в шесть месяцев Туркестан и Андеджан подчинили власти отца. Угуз-хан над всеми оными областями поставил даруг и пошел к Самарканду. Завоевав Самарканд и поставив над ним даругу, выступил к Бухаре. По взятии Бухары отправился к Балху; завоевав Балх, пошел на область Гур. Была зима, время было самое холодное; в горах Гура выпал большой снег и войско отказывалось идти, но Угуз-хан, дав приказ, чтобы никто не отставал от него, шел далее и взял Гур.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю