Текст книги "Аврелиан"

Автор книги: Аарон Дембски-Боуден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава 3 Магнус и Лоргар

Как он и ожидал, ему не пришлось долго ждать. В сущности, брат уже ждал его в комнате.

Нам с тобой нужно поговорить, – очертания призрака колыхались, яркое колдовское пламя отбрасывало на наклонных стенах личного святилища Лоргара мириад отражений. В помещении постоянно было холодно, слишком холодно, а проходивший через систему очистки воздух всегда был влажным. Примарх тосковал по сухому климату Колхиды. Он прислонил громадную булаву Иллюминариума к стене.

– Магнус, – обратился он к духу.

Сотканная из серебристого огня фигура отвесила грациозный поклон.

Мы уже давно не говорили ни о чем важном.

Когда-то, еще совсем недавно, вид самого мудрого и могущественного из братьев вызвал бы у него улыбку. Теперь же улыбка вышла фальшивой и не затронула глаз Лоргара.

– Ты преувеличиваешь. За последние годы мы общались много раз.

Единственный глаз Магнуса следил за тем, как Лоргар идет к письменному столу.

Наша последняя стоящая беседа происходила в твоем Городе Серых Цветов почти половину столетия тому назад. Разве с тех пор мы обменивались чем-либо, кроме пустых любезностей?

Лоргар встретился со взглядом Магнуса. Серебристая фигура замерцала, когда вокруг нее раскатился его голос.

+Времена меняются, Магнус.+

Циклоп заметно содрогнулся, хотя и продолжал улыбаться.

Я почувствовал, даже здесь. Ты стал сильнее.

+Я узрел истину в ходе того самого Паломничества, которое ты уговаривал меня никогда не предпринимать. А после Исствана с моих глаз спала пелена. Больше нет нужды сдерживаться. Если мы будем ограничивать себя, то проиграем эту войну, и человечество лишится единственной надежды на просвещение.+

Изображение далекого примарха снова колыхнулось. Какое-то мгновение казалось, что Магнус испытывает боль.

Ты без оглядки кричишь в варп о своей силе. Лоргар, корабль должен плыть по волнам эфира, а не сталкиваться с ними.

Лоргар издал мягкий и терпеливый смешок.

– Ты читаешь мне лекции? Я видел твое прошлое и будущее, Магнус. Ты с нами лишь потому, что отец изгнал тебя. Ты – венценосный король Легиона проклятых.

Мой Легион? О чем ты?

Лоргар ощутил внутри своего черепа легчайшее психическое прикосновение ищущих щупалец брата. Ему понадобилось совсем небольшое усилие, чтобы пресечь коварные поползновения.

+Если ты когда-либо еще попытаешься шарить в моих мыслях, я позабочусь о том, чтобы ты об этом пожалел.+

Улыбка Магнуса стала вымученной.

А ты и в самом деле изменился.

– Да, – кивнул Лоргар, записывая что-то на свитке. – Все изменилось.

Что ты имел в виду, говоря о моем Легионе?

Лоргар уже был поглощен своей работой.

– Посмотри, сколь сильно запутался клубок судьбы, брат, – он окунул перо в чернильницу и продолжил писать. – Вы не освободились от изменений плоти, которых некогда страшился твой Легион. Остерегайся тех из своих сыновей, кто не сможет принять их как дар, коим они являются.

На какое-то время Магнус умолк. Тишину комнаты нарушали лишь поскрипывание пера Лоргара и вездесущий басовитый гул генераторов на палубах инженериума.

Фулгрим мертв.

– Похоже на то, – Лоргар перестал писать и поднял глаза. – И давно ты об этом знал?

Магнус подошел к стене и протянул руку, словно призрачные пальцы могли прикоснуться к висящим там изображениям Колхиды.

Я это понял, как только оказался в оперативном пункте Гора. Он медленно и осторожно отдернул пальцы. Как и ты, я не чужак для обитающих в варпе сущностей. Сейчас его тело наполняет жизнью одна из них.

+Сущности? Брат, называй их как есть. Демоны.+

Образ Магнуса снова затрепетал, почти развоплотившись от порыва безмолвного голоса Лоргара.

Брат, контролируй свои силы.

Лоргар снова начал писать.

– Тебе следовало рассказать мне правду пятьдесят лет назад.

Возможно, – испускаемая Магнусом меланхолия была столь сильна, что почти ощущалась кожей. – Может, и следовало. Я хотел тебя уберечь. Ты был столь самоуверен и высокомерен в своих убеждениях.

Продолжая записывать, Лоргар заговорил.

– Я стою по правую руку от нового Императора и командую вторым по величине Легионом Империума. Твой же дух сломлен, а Легион расколот. Быть может, мне никогда не требовалась защита, а высокомерие привело меня вовсе не к падению. Ты не можешь сказать подобного о себе, Магнус. Мы оба знаем истину, но лишь один из нас встретился с ней лицом к лицу.

Ну и истина,– Лоргар ощутил захлестнувшее его горькое веселье. – Галактика – отвратительное место, и мы делаем ее только хуже. Ты не задумывался, что, возможно, лучше умереть в неведении, чем жить с истиной?

Лоргар оттолкнул эманации эмоций брата вспышкой раздражения. Видение замерцало, почти что растворившись в воздухе.

+А ты задумывался, Магнус? Если да, то почему же ты еще жив? Почему не покорился завывающей смерти, которая пришла за тобой, когда Русс переломил тебе хребет об колено?+

Призрачный образ Магнуса рассмеялся, но смех был вымученным и едва слышным разуму Лоргара.

Вот, стало быть, к чему мы пришли? Ты пол-столетия скрывал от нас эту желчность? Брат, что ты увидел в конце своего Паломничества, когда заглянул в бездну?

+Ты знаешь, что. Я видел варп и то, что плавает в его волнах.+– на мгновение он сбился, чувствуя как пальцы сгибаются от подступающей ярости, сжимаясь в кулаки. +Ты трус, если знаешь об Изначальной Истине, но не в силах ее принять. Хаос Воплощенный выглядит гротескно лишь потому, что мы глядим на него человеческими глазами. Возвысившись, мы станем избранными детьми богов. Когда…+

Довольно!

Три картины полыхнули пламенем, а хрустальное изваяние дворцовой башни Завета разлетелось на бесполезные стеклянные осколки. От психического порыва брата Лоргар вздрогнул. Ему пришлось втянуть носом кровь.

С меня хватит этих шуточек. Думаешь, что знаешь скрытую по ту сторону реальности правду? Так покажи мне. Расскажи, что же ты увидел в конце своего проклятого Паломничества.

Лоргар поднялся на ноги, изящным жестом затушив огоньки. На его ногтях заблестел иней, и пламя с шипением угасло, лишившись притока воздуха. На какое-то мгновение он почувствовал укол сожаления, что они с ближайшим из братьев дошли до подобного. Но время меняет все. Он уже не был тем слабым и заблудшим братом, которого терзали сомнения. Лоргар кивнул, и его глаза опасно сузились в щелочки.

– Ну хорошо, Магнус.

  Часть 2
Паломник

Глава 4 Мертвый мир

Шанриата

Сорок три года до Истваана V

Он сделал первые шаги по поверхности мира, слыша внутри герметичного доспеха мягкую пульсацию собственного уверенного дыхания. Перекрестья целеуказателей неторопливо плавали по пустоте, а тонкая электроника ретинального дисплея выводила потоки биологических данных, которые можно было игнорировать.

Он медленно вышел на ветер. Под ногами захрустел прах, почва была столь мертвой и сухой, что исключала всякую возможность жизни. В такт мыслям по гудящей броне дребезжали подхваченные ветром камешки.

На один лишь миг он обернулся и взглянул на свой десантно-штурмовой корабль. Стремительные ветры уже покрывали его тонким слоем мелкой красной пыли, которой изобиловала эта планета.

Эта планета. Он подозревал, что когда-то у нее было имя, пусть его и не произносили уста людей. Унылое ржавое запустение напоминало о Марсе, хотя планета-сестра Терры и была оплотом промышленности, на котором осталось мало диких пустошей. Также она могла похвастаться более спокойным небом.

Он не смотрел вверх, там не было ничего нового. От края до края горизонта пузырился и пенился покров измученных облаков, грозовые фронты сшибались, образуя волны – белые, лиловые и тысяч оттенков красного.

Варп. Он уже видел подобное, но не в таком качестве. Не вокруг мира, где он заменяет нормальную погоду. Не обрушивается на тысячи солнечных систем вызывающими головную боль волнами, будто гниющая в пустоте туманность.

Лоргар, произнес позади него лишенный жизни и признаков пола голос. Всего лишь миг назад там никого не было.

Он не стал резко разворачиваться навстречу или вскидывать оружие. Примарх медленно повернулся, его глаза были полны терпения и яркого, столь человеческого, любопытства.

– Ингефель, – поприветствовал он явление. – Я заплыл в самую пасть безумия. Теперь расскажи мне, зачем.

Ингефель подполз ближе. Претензии на человеческий облик кончались в районе пояса, где тело переходило в толстый бугристый хвост глубоководного червя или змеи. Покрывавшие нижнюю сторону слизистые мембраны уже покрыла пыль. Даже торс можно было назвать человеческим лишь в самом общем виде: из плеч, словно чудесная насмешка над каким-то древним индуистским божеством, росли четыре костлявые руки. Его покрывала серая пятнистая сухая кожа.

Лоргар, снова произнесло существо. Челюсть затряслась, и кривые зубы лязгнули. От некогда принадлежавшего женщине-человеку лица теперь остались лишь звероподобные остатки – сплошные клыки и пыльная шерсть, львиная пасть не могла закрыться из-за деформированных зубов. Один раздутый и налитый кровью глаз таращился, выпирая из глазницы. Другой был впалым бесполезным комком, наполовину скрытым черепом твари.

Почему ты выбрал этот мир? – спросило создание.

Примарх заметил, что гортань дрожит от усилий заговорить, но из трясущихся челюстей не выходило ни единого слова.

– А это имеет значение? – удивился Лоргар. Его голос раздавался из оскалившейся решетки вокса, расположенной в шлеме на месте рта. – Не думаю, что так.

Еще на орбите ты должен был узнать несколько вещей: ты не можешь дышать атмосферой этого мира, а на поверхности нет никаких признаков жизни. Тем не менее, ты предпочел приземлиться и путешествовать по нему.

– Я видел руины. Утонувший в пыльных равнинах город.

Хорошо, произнесло существо, словно ожидало подобного ответа. Оно ссутулилось на ветру, повернув голову, чтобы прикрыть раздутый глаз. Из позвоночника и лопаток торчало несколько черных крыльев из обгоревшей кости – лишенные мышц и перьев крылья ангела.

– Что ты такое? – спросил Лоргар.

Существо облизнуло свой арсенал зубов. Язык начал кровоточить.

Ты знаешь, что я есть.

– В самом деле? – примарх превосходил ростом любого смертного, однако Ингефель все равно возвышался над ним, стоя на скрученном хвосте. – Мне известно, что ты создание, воплотившееся без души. Я не вижу той жизни, которую вижу в людях. Никакой ауры. Никакого мерцания в самом сердце твоей сущности. Но я не знаю, что ты такое, знаю лишь, чем ты не являешься.

Поднялся ветер, который начал рвать пристегнутые к доспеху Лоргара свитки пергамента. Он позволил буре забрать их и не стал наблюдать, как они уносятся прочь, хлопая в воздухе. На краю ретинального дисплея правого глаза вспыхнуло предупреждение об очередном падении температуры. Наступала ночь? Небо над головой не изменилось – не было видно вообще никакого солнца, не говоря уж о заходящем. Моргнув в сторону пульсирующей руны, Лоргар отменил предупреждение, и в этот момент его доспех загудел громче. Наспинный генератор зарычал, сжигая больше энергии, чтобы перейти к циклу обогрева в пустоте.

– Сейчас температура более чем на двести градусов ниже точки замерзания воды, – сказал он чудовищу. – Почти так же холодно, как в открытом космосе.

Это еще одна причина, по которой я удивляюсь, зачем ты решил прогуляться по этой планете.

По ту сторону лицевого щитка цвета серого гранита Лоргар оскалил зубы.

– Меня защищает доспех, который позволяет выжить в подобных экстремальных условиях. Но что же тогда ты, если стоишь тут и не обращаешь внимания на атмосферу, которая настолько холодна, что за время одного удара человеческого сердца может превратить кровь в лед?

Здесь сходятся владения плоти и духа. Физические законы тут ничего не значат. Может произойти что угодно, без пределов. Это – Хаос. Бесконечная возможность.

Лоргар глубоко вдохнул чистый воздух, переработанный системами рециркуляции доспеха. Тот имел медный привкус ритуальных очистительных масел.

– То есть, я могу дышать здесь? И не замерзну?

Ты – уникум среди сыновей Анафемы. Все твои братья цельны, Лоргар. И только ты запутался. Они овладели своими дарами с момента рождения. Твое же мастерство придет вместе с пониманием. Когда это случится, ты получишь власть перекраивать целые миры по своему капризу.

Лоргар покачал головой.

– Я порожден всем лучшим, что есть в человечестве, но я все еще человек. Ты можешь стоять посреди этой бури без защиты. Но меня она уничтожит в один миг. Мы слишком разные.

Существо оказалось напротив примарха, вздувшийся глаз был затянут пленкой красного песка.

Между варпом и плотью есть лишь одно отличие. В царстве плоти разумная жизнь появляется на свет с душой. Во владениях грубой мысли вся жизнь бездушна. Но обе они живы. Рожденные и Нерожденные, по обе стороны реальности. Им предначертан симбиоз. Предначертан союз.

Примарх присел на корточки, позволив праху ссыпаться между пальцев латной перчатки.

– Нерожденные. Ингефель, я изучал историю своего рода. Это всего лишь поэтичный синоним слова «демон».

Существо снова повернулось спиной к ветру, но ничего не ответило.

– Как называется эта планета? – Лоргар поднял взгляд, но не встал. Пыль песчаным потоком вылетала из его перчатки, и ее со свистом уносил прочь стремительный ветер.

До своего Падения эльдар называли ее Икресса. После рождения Слаа Неф, Той-Что-Жаждет, она получила имя «Шанриата».

Примарх тихо рассмеялся.

Тебе известно значение этого слова?

– Я выучил язык эльдар, когда мой Легион впервые столкнулся с ними. Да, оно мне известно. Это значит «не забытая».

Демон облизнул пасть раздвоенным языком, не обращая внимания на полученные кровоточащие царапины.

Ты встречал сломанные души?

– Сломанные души?

Эльдар.

Лоргар поднялся на ноги, смахнув остатки пыли.

– Империум встречался с ними много раз. Некоторые из экспедиционных флотов сталкивались с ними, чтобы изгнать из имперского пространства. Другие расходились миром. Мой брат Магнус всегда проявлял к ним больше терпимости, – он на мгновение запнулся и повернулся к существу. – Вашему роду известно о моем брате Магнусе, не так ли?

Магнуса знают сами боги, Лоргар. Нить его имени пронизывает паутину судьбы столь же часто, как и твоя.

Несущий Слово вновь повернулся к горизонту.

– Меня это мало успокаивает.

Все придет со временем. Расскажи о сломанных душах.

Он продолжил, теперь более медленно.

– Мой Легион встретил их вскоре после первого отплытия от Колхиды. Флот эльдар, корабли из кости, плывущие в пустоте под громадными солнечными парусами. Я встречался с их провидцами, чтобы понять их место в галактике человечества. За те недели я и овладел их языком.

Лоргар снова вздохнул, вспоминая то время.

– Их было несложно презирать. Нечеловечность делает их холодными, от кожи пахнет горьким маслом и чужим потом, а свою хваленую мудрость они преподносили со снисходительными улыбками. Какое право имел вымирающий род считать нас ниже себя? Я задал им этот вопрос, и у них не нашлось ответа.

Он снова так же тихо рассмеялся.

– Они называли нас «мон-кей», это их слово для обозначения так называемых «низших рас». Но в то же время, хоть их и было легко ненавидеть, многим также можно было и восхищаться. Их существование трагично.

И что же твой Легион?

– Мы их уничтожили, – признался примарх. – С большими потерями боевых кораблей и верноподданных жизней. Их волнует лишь выживание, вся их культура насыщена сильнейшей потребностью продолжить свое существование. Никто из них не умирает с легкостью, просто покорившись.

Он на мгновение прервался.

– Почему ты называешь их «сломанными душами»?

Если вообще можно было сказать, что существо вроде Ингефеля способно улыбаться, то именно это он и проделал.

Ты знаешь, что это за место. Не этот мир, а вся эта область пространства, где встречаются боги и смертные. Здесь родилась богиня. Слаа Неф. Та-Что-Жаждет.

Лоргар перевел взгляд на небо, наблюдая, как наверху бушует космический послед. Ему этого не говорили, но он знал, что шторм будет свирепствовать вечно. И на протяжении грядущих веков он будет расширяться, захватывая все больше солнечных систем. Он распространится вдаль и вширь, раскрывшись и уставившись в сердце галактики, будто глаз бога.

– Я слушаю, – тихо произнес он.

В миг ее рождения, вызванного поклонением эльдар, она присвоила души целой расы. Они сломаны. Когда любой из смертных умирает, его душа попадает в варп. Таков порядок вещей. Но когда умирают эльдар, их затягивает прямиком в пасть богини, которую они предали. Она жаждет получить их, ибо они – ее дети. Когда они умирают, она пьет их.

Демон и сын Императора двинулись на запад. Лоргар шагал против ветра, прикрытая шлемом голова была склонена – он слушал психическую речь существа. Ингефель прикрыл глаза, насколько это позволяло сделать деформированное лицо. Он полз, оставляя в пыли след, словно гремучая змея.

Остававшиеся за ними следы сохранялись недолго, буря быстро стирала все свидетельства того, что они проходили.

– Кое-что из сказанного тобой совпадает со Старыми Путями Колхиды, – он процитировал выдержку из текстов той самой религии, которую некогда поверг во имя поклонения Императору. – Говорят, что «после смерти освобожденная из оков душа уносится в бесконечность, где ее судят жаждущие боги».

Ингефель издал задыхающееся кашляющее бульканье. Лоргару потребовалась секунда, чтобы понять, что существо смеется.

Это сердцевина миллиона человеческих верований, существовавших на протяжении всей жизни вашего рода. Изначальная Истина заложена в крови человечества. Вы все стремитесь к ней. Вам известно, что после смерти вас что-то ждет. Верных и праведных ждет мягкий суд и место во владениях богов. Лишенные же веры будут носиться в эфире, став дичью для Нерожденных. Варп – конечное место, пункт назначения для всех душ.

– Это вряд ли тот рай, который обещают большинство человеческих религий, – Лоргар почувствовал, что его губы кривятся.

Нет. Но это тот самый ад, которого всегда боялся ваш род.

С этим примарх не мог поспорить.

Ты хочешь увидеть руины этой планеты, – Ингефель, покачиваясь, скользил рядом.

– Когда-то это был грандиозный город, – Лоргар разглядел на горизонте первые рухнувшие башни, окутанные поколениями карминовой пыли. Какое бы тектоническое разорение не постигло этот мир давным-давно, оно превратило город в кратер, разметав шпили по земле. То, что торчало из почвы, теперь напоминало ребра какого-то давно умершего зверя.

Эти развалины никогда не были настоящим городом. Когда сломанные души спасались от рождения богини, уцелевшие погрузились на огромные платформы с куполами из живой кости, которые унесли остатки их рода в последний исход к звездам.

– Миры-корабли. Я видел один из них, – Лоргар продолжал шагать вперед, навстречу ветру. – Он был по-своему величественным, чуждым и холодным.

Ветер не смог полностью унести чирикающий смех Ингефеля.

Многим из готовых к отлету миров-кораблей не удалось спастись от крика, который издала Слаа Неф при рождении. Они растворились в пустоте, или же рухнули навстречу смерти на поверхность этих заброшенных планет.

Лоргар замедлил шаг и бросил на демона взгляд.

– Мы идем к могиле мира-корабля?

Ингефель издал своими бесформенными челюстями еще один скрежещущий смешок.

Ты здесь, чтобы увидеть чудеса, не правда ли?

И так они пришли в мертвый город, который рухнул из пустоты, чтобы зарыться в безжизненный прах планеты.

Повсюду, пока хватало глаз, тянулись окрашенные красным сооружения из кости, которые неизящно выступали из фундаментов, словно полный рот раздробленных зубов. Лоргар и его проводник остановились на краю кратера, глядя вниз на могилу пустотного города чужих.

Какое-то время примарх молчал, вслушиваясь в завывание ветра и вторивший ему скрежет песка о броню. Когда он заговорил, то не отвел взгляда от древнего разрушения внизу.

– Сколько здесь погибло?

Ингефель вытянулся, глядя вниз гноящимися глазами. Четыре руки распростерлись в величественном жесте, словно демон претендовал на все, что видел.

Это был мир-корабль Зу`ласа. Двести тысяч душ разорвалось в миг рождения Слаа Неф. Лишенный управления мир-корабль, в живом сердце которого бушевало безумие, рухнул.

Лоргар почувствовал, что не удержался от слабой улыбки.

– Двести тысяч. А сколько по всей империи эльдар?

Весь род. Триллионы. Дециллион. Тредециллион. Богиня родилась в мозгу каждого из живущих эльдар и вырвалась в царство холодного космоса и теплой плоти.

Демон сгорбился, оперевшись всеми четырьмя руками о край кратера. Я чувствую твои эмоции, Лоргар. Удовольствие. Благоговение. Страх.

– Во мне нет любви к обитающим в галактике племенам ксеносов, – признал примарх. – Эльдар не сумели понять правду о реальности, и я не скорблю о них. Жаль лишь, что всякое существо может умереть в неведении, – он вздохнул, продолжая глядеть вниз на погребенный мир-корабль. – Скольким таким не удалось спастись при рождении богини?

Очень многим. Даже сейчас некоторые носятся в варпе – безмолвные обиталища воспоминаний и чужих призраков.

Не обращая внимания на рвущий плащ ветер, Лоргар сделал первый шаг по склону кратера.

– Я что-то чувствую, Ингефель. Там, внизу.

Я знаю.

– Тебе известно, что это?

Демон аккуратно вытер лапой раздраженные глаза.

Вероятно, призрак. Отголосок жизни эльдар, который испускает последний вздох, если вообще еще дышит.

Лоргар достал булаву крозиуса, приблизив палец к активационной руне. Исходящий сверху беспокойный свет упал на оружие, и в полированных шипах отразился шторм.

– Я иду туда.