Автор книги: Зуки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
— В фильмах про супергероев всегда есть такие, знаешь, моменты, — устало сказала она, поправляя косу. — Когда главный герой — слабый и запутавшийся человек — вдруг переосознаёт свою жизнь. Что-то в нём меняется, и он встаёт на путь, в конце которого он и становится тем самым супергероем, про которого фильм. Ты понимаешь меня?
Ворон едва заметно сощурился и кивнул.
— В твоей жизни был такой момент?
Сказочница улыбнулась горькой усмешкой.
— Ты прекрасно знаешь, он был в жизни каждого из нас. И зачастую, не один раз.
Неспешным жестом она подняла обе руки, и голубоватые языки пламени заплясали на её пальцах. Ворон понимающе кивнул.
— В твоей их было два.
— Один, — поправила она его. — Но я говорю не о том. Знаешь, в фильмах процесс совершенствования героя обычно показывают достаточно быстро, фрагментарно, под пафосную музыку. Вот он с трудом поднимает ветку, а вот уже одной рукой держит всё дерево. Глядя на такие фильмы, мы забываем, как много времени и сил на самом деле нужно приложить, чтобы добиться успеха. Особенно — чтобы стать супергероем. Я считаю это оскорбительным. В детстве я плакала, когда меня называли неудачницей.
Сказочница стояла на краю обрыва в леденеющее никуда, цветные перья на её костюме и маске трепетали на ветру, а на кончиках пальцев плясало убийственное голубое пламя, но она была совершенно спокойна. «Плакала, когда её называли неудачницей? — мысленно усмехнулся Ворон. — Теперь, глядя на неё, рыдают другие».
— Когда мне впервые показали, что я должна уметь, я думала, я никогда не смогу, — продолжала тем временем девушка, за настоящее имя которой Ворон отдал бы половину души. — Я старалась, но у меня не получалось как в фильмах. На то, чтобы поднять ветку дерева, у меня уходили долгие месяцы. А мои ровесники уже во всю таскали деревья. Но потом я кое-что поняла.
Она замолчала, побуждая Ворона спросить, что именно, и он поддался.
— Что ты поняла?
— Я поняла, что на свете есть не только те, кто может поднять дерево. Всё ещё остаётся множество людей, которые до сих пор не имеют сил, чтобы поднять ветку. И дело не в том, как быстро и под какую пафосную музыку мы совершенствуемся, дело в том, что мы совершенствуемся. И больше никому на свете я не позволю назвать себя неудачницей.
Слегка склонив голову, Ворон признал:
— И ты сделала это.
Губы кошачьей маски Сказочницы изогнулись в усмешке.
— Ещё нет. Один человек называет меня неудачницей регулярно, и это я сама.
Ворон вздохнул. Он никогда не мог понять её и подозревал, что так никогда и не сможет, по крайней мере пока они не встретятся без масок при свете живого солнца, там, где у него нет крыльев, а у неё нет её чудовищной силы. Там, где они просто люди.
— Зачем? — спросил её Ворон, не особенно надеясь на ответ, но делая ещё один едва заметный шаг ближе. — Ты сама стоишь на пути к своей цели.
Сказочница пожала плечами и качнулась в опасной близости к пропасти. Падение туда станет концом даже для неё. Ворон не мог допустить, чтобы она исчезла, так и не открыв ему имени.
— Я знаю, что ты видишь, — доверительно сообщила ему Сказочница. — Я знаю, что видит каждый из вас. Вы видите маску, которую я ношу. Которую специально выбираю для каждого из вас. Кем бы вы ни считали меня, вы считаете меня такой только потому, что я так решила. О том, какая я без маски, знаю только я одна. В конце концов не просто так мне выпало именно это имя. Сказочница. Всё, что вы видите, — лишь сказка.
И она медленно прижала ладони к своему лицу, а голубоватый огонь продолжал пылать сквозь него.
Ворон замер, словно поражённый молнией.
— Всё это — ложь?
Он не мог в это поверить. Он видел щиты и тигров, всесжегающий огонь и облака дыма. Неужели всё это было лишь обманом? Красивой картинкой?
— Всё это — сказка, — поправила его Сказочница, и огонь на кончиках её пальцев погас. — Смотри. Эту я сочинила специально для тебя. Уверена, ты, Чёрный Ворон, Бессердечный, Король Воздуха, оценишь её, как не оценил бы никто другой.
И она шагнула назад, красиво и беззвучно соскользнув в пропасть. Словно зачарованный, Ворон смотрел на то место, где только что стояла Сказочница, и только потом кинулся вперёд, расправляя крылья. Пролетая над полной тумана пропастью, он понимал, что уже слишком поздно, что, погрузившись в него достаточно глубоко, Сказочница обречена на гибель, и теперь вместо его противницы где-то там под солнцем с диким криком проснётся бессильная неудачница, не помнящая ничего из случившегося с ними. Ворон понимал всё это, но не мог признать. Впервые в жизни ему было так грустно от осознания победы.
Сказочница разжала руки, аккуратно приземляясь на ноги, и разразилась радостным хохотом.
— Это! Было! Невероятно! — прокричала она под укоризненным взглядом Беркута и повернулась к Призраку, сияя от счастья. — Ты видел? Нет, ты видел? Мы сделали это! Мы! Сделали! Это! Я не верю! Мы чёртовы гении!
С радостным визгом Дочь Луны повисла у неё на шее.
— Когда ты так говоришь, я в самом деле начинаю верить, что мы гении, — буркнул Беркут, разминая плечи. — Но он же не мог в самом деле поверить, что ты была там одна?
Сказочница фыркнула, а Дочь Луны радостно проговорила:
— Ты идиот!
— Знаешь, кто первый назвал Ворона Бессердечным? — негромко спросил Беркута Призрак, и тот недовольно нахмурился, шелестя перьями крыльев. — Свои и назвали. Он всегда работает один. И если ты вспомнишь, кто и как собрал нашу команду, ты поймёшь, почему мы знаем, как работает его голова, лучше него самого.
— Он не поймёт, у него мозги птичьи, — хихикая, заметила Дочь Луны.
Беркут хмыкнул.
— Кто бы говорил.
Белокрылая девушка подскочила поближе к давнему другу и с чувством отвесила ему подзатыльник.
— Верь мне. Как птица птице! — велела она.
Призрак смерил их снисходительным взглядом и повернулся к Сказочнице.
— Мне понравилась речь про супергероев.
— Ну, ты сказал тянуть время, — пожала плечами та, старательно пряча довольную улыбку. — Я и тянула.
Закончив шуточную борьбу с Беркутом, Дочь Луны подсела ближе к остальным, вертя в пальцах выдернутым из его крыла пером.
— Вообще, если Ворон поверит не только в то, что ты покончила с собой, но и в то, что всё это время твои способности были лишь иллюзией, будет круто. Но зачем ты сказала ему, что считаешь себя неудачницей? — спросила она подругу. — Между прочим, ты офигенно смотрелась. Будто сама супергероиня какая-нибудь. И очень пафосно говорила.
Сказочница резко посерьёзнела, и плечи её опустились.
— Я ведь уже рассказывала, как это работает.
Дочь Луны пожала плечами и боязливо подобрала крылья, когда на кончиках пальцев её подруги вспыхнули смертельно опасные огоньки голубого пламени.
— Я — Сказочница. И мои сказки всегда основаны на реальных событиях, а моя маска — всегда зеркальная. Когда я говорила с Вороном, я была им. Я говорила ему то, что он хотел слышать. Я знала, чего он ждёт и чего он не ждёт, и он почувствовал нашу схожесть. Ворон знал, что за ним никто никогда не придёт. Как он мог допустить, что вы ждёте меня внизу?
Огонь погас, Сказочница отвернулась.
— Мне его жаль, — тихо сказала она. — Одиночество — это больно.
— Ты больше не одна, — напомнил ей Призрак.
Сказочница повернулась к нему, и её фиолетовая кошачья маска изменила цвет, став серой.
— Мне сложно в это поверить, когда я говорю с тобой.
Она протянула к Призраку руку, и рука насквозь прошла через его бесплотное тело.
