Текст книги "Змеиное гнездо. Безумный маг"

Автор книги: Злата Иволга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Глава 3

Герцогство Синие Камни, Тусар

Кадир не отрывал взгляда от руки Озана, судорожно сжимающей рукоять сабли. Бой затих. Люди, и суридские наемники, и охрана принца, застыли. На плечо опустилась другая, совершенно не братская рука и рывком бросила его на колени. Пистолет уперся в затылок. Теперь перед глазами была пыльная дорога и торчавшие кое-где редкие кустики травки. Вероятно, это будет последнее, что он увидит.

– Вас всех следует пристрелить на месте за то, что вы устроили на моих землях, – раздался над головой женский голос. – Посметь напасть на его высочество!

– Ваши земли? – голос Озана был спокоен.

– Хорошо, моего мужа, герцога Леонардо, – поправила себя женщина. – Я – герцогиня Синих Камней, Албертина. И я спрашиваю, где мой сын?

– Отпустите моего брата, миледи. – Озан продолжал говорить спокойно, что удивило Кадира. В подобной ситуации брат должен был взорваться от ярости. Хотелось поднять голову и взглянуть в лицо Озана, но пистолет, настойчиво упиравшийся в затылок, заставлял забыть об этом.

– Ответ неверный. – Дуло прижалось сильнее, и Кадир судорожно вздохнул. – Мне жаль этого мальчика, но кривая дорожка редко приводит к спокойной зрелости и счастливой старости. Еще раз – где мой сын?

– Не знаю. С нами был маг, – ответил Озан. – Вероятно, он ушел в портал вместе с вашим сыном.

– Где искать этого мага?

Кадир понял, что грозную герцогиню не устроит еще один ответ «не знаю». Похоже, он оказался прав, и брат прочел это на лице герцогини, поскольку сразу же раздался его резкий окрик:

– Не надо, миледи, стойте! Я… я все расскажу вам. Я не разбойник и оказался здесь из-за крайне запутанных обстоятельств.

– Нехватка денег, я полагаю, – зло усмехнулась герцогиня. – Что ж, вашему брату они точно больше не понадобятся.

Кадир представил, как палец прижимается к курку, и закрыл глаза. Как глупо умереть вот так, стоя на коленях на пустынной дороге, не успев сказать последние и важные слова близким людям. Все ли приговоренные к смерти испытывают похожие чувства? Или только он сожалеет о предпринятом путешествии в Тусар? И вообще обо всех своих путешествиях, начиная с Илеханда. Даже время, проведенное с неожиданно возникшей на его жизненном пути любимой женщиной, оказалось коротким и не принесло ничего, кроме тоски, ревности и злости. На себя и свою глупость.

– Нет! – Теперь в голосе Озана слышалось неприкрытое отчаяние. – Повторяю – я не разбойник. Умоляю, поверьте мне! Я наследник суридского престола, басэмиран Озан хазретлери эфенди. А тот, кого вы хотите застрелить, мой брат, Кадир хан эфенди, шах вилайета Сэдыр!

Пистолет остался на своем месте. Кадир чувствовал, как по спине бегут струйки пота, перед закрытыми глазами пляшут красные пятна, но опасался шевелиться и не хотел снова видеть эту проклятую пыльную дорогу. Сейчас герцогиня рассмеется и нажмет на курок. Невозможно поверить в такие признания, которые произнес брат. Но вокруг царила тишина.

– Бродил я, как в пустыне, сбитый с пути страстью, – внезапно нараспев проговорила женщина на суридском языке. – Сон мой пуст, и нет конца гнетущим меня делам. Одна ты спасаешь меня своим взглядом, моя прекрасная. Вся гордыня и грязь этого мира не оставляют меня, поднявшегося к вершинам власти. Но только твоя любовь напомнит мне, кто я есть, моя прекрасная.

– Весь мир, полный лжи и разрушенной добродетели, когда-нибудь возродиться в новом блеске, – продолжил стихи голос Озана. – И в новом мире ты навсегда останешься моей любовью и путеводной звездой, моя прекрасная.

Пистолет исчез, и Кадир с облегчением качнулся вперед и упал бы на землю, но вовремя подставил руки. Сердце бешено колотилось, во рту пересохло, а мышцы дрожали от испытанного напряжения.

– Неужели вы думали, что я не узнаю стихов своего деда, эмира Селима? – спросил Озан.

Твердая женская рука коснулась Кадира и помогла ему подняться. Он пошатнулся и, упав на мягкую грудь в фиолетовом колете, испуганно отпрянул.

– Просите, миледи.

Герцогиня кивнула, опустив пистолет, и оперлась спиной на распахнутую дверцу кареты. Ее глаза лихорадочно блестели, а щеки раскраснелись. К Кадиру подбежал Озан, схватил его и порывисто прижал к себе. Последний раз брат обнимал его еще в детстве.

– Ты как?

– Ничего. Теперь жить буду, – постарался улыбнуться Кадир, хотя тело продолжала сотрясать нервная дрожь.

Озан повернулся к своим людям и махнул рукой.

– Отбой! Помогите мне привести все в порядок и устройте временный лагерь в стороне от дороги. Нам надо поговорить с миледи.

– Несомненно, ваше высочество, – отозвалась герцогиня. – Но для начала узнаем, что случилось с его высочеством. Он все время лежит неподвижно.

Принца Джордано, с помощью людей из его охраны, положили на толстый плащ герцогини и постарались привести в себя. Но он не шевелился и мог только моргать. При этом глаза его выражали то гнев, то досаду и отчаяние.

– Парализующее заклятие, – сказал Озан. – Я успел заметить, как маг снимал его с лошади.

– Я не сумел пробиться к ним, – добавил Кадир. – Иначе бы остановил мага. Я не доверял ему с самого начала.

Озан кинул на него быстрый взгляд, но промолчал.

– Полагаю, его пытался остановить мой сын Лючано, – вздохнула герцогиня Албертина. – Мой муж говорил, что если магу помешать во время телепорта, это может закончиться очень плохо.

Экипаж убрали с дороги, распрягли лошадей и отпустил их пастись. Герцогиня Албертина успела вытащить из кареты несколько покрывал и расстелить их прямо на траве под большим деревом. Охрана принца Джордано тем временем возилась с ранеными и костром. Кадир присел на покрывало, борясь с желанием рухнуть навзничь и заснуть мертвецким сном. Хорошо принцу Джордано, он может лежать, не роняя своего достоинства. Кадир уткнулся носом в колени и обнял их руками.

– Только раненые. Не тяжело, – раздался голос Озана. – Ваш человек убит боевым заклинанием.

Кадир вздрогнул и понял, что все-таки задремал. Он поднял голову и, прищурившись, осмотрелся. Брат сидел справа, герцогиня Албертина слева. Лица у обоих были хмуры. Принца Джордано устроили поближе к костру, подложив под голову свернутую одежду, очень напоминающую женское платье. Кадир решил, что Албертина пожертвовала свои вещи, и с запозданием понял, что наряд у нее для тусарской герцогини несколько неподходящий. Так спешила покинуть Поляну, что не успела переодеться? Или не пожелала?

Немного в стороне, у своего костра, расположилась охрана принца. К ним присоединились и люди Озана. Они тихо и мирно говорили о чем-то и, похоже, не собирались убивать друг друга.

– Ваши люди неплохо владеют оружием, – заметила герцогиня. Пистолет она держала на коленях, обтянутых дорожными штанами из тонкого сукна. Юбка-хвост и шляпа лежали рядом.

– Это моя стража из дворца. – Озан вздохнул. – Им нелегко пришлось.

– Спасибо, что не убили никого, – сказала Албертина.

– Совсем никого не получилось. Проклятый маг.

– Начнем с начала. Почему вы напали на нас, и зачем ваш маг пытался похитить принца Джордано, а похитил моего сына?

– Он не наш маг, – вступил в разговор Кадир, с трудом подавив зевок. – И лично мне с самого начала не нравилась идея помочь ему.

Он намеренно прямо смотрел на Озана. Но тот, вместо того, чтобы вспыхнуть и приняться спорить, снова тяжело вздохнул.

– Я опущу причины, по которым год назад оказался в столице Илеханда, – начал говорить он. – Это касалось внутренних семейных дел, и теперь я понимаю и признаю свою неправоту и чрезмерную вспыльчивость. Но не о них речь. Мой брат последовал за мной и старался уговорить меня вернуться. Мы затерялись в столице. Там я встретил девушку. – Он замолчал.

– Продолжайте, я поняла.

– Мне повезло меньше, миледи, я себя не понимал, – с досадой сказал Озан. – Она красива, я опекал ее, и мне льстила ее привязанность и восхищение мной. Мои люди тоже боготворили меня, но это не то же самое, что поклонение женщины.

– Вы считали ее своей, – кивнула Албертина, и в ее глазах заплясали смешинки. – С мужчинами такое случается.

– Некоторые мужчины должны быть осторожны с такими вещами, – сухо сказал Озан. – Потому что когда этот тусарский маг сообщил, что ее украл принц Джордано, я был все себя от ярости. И вот к чему это привело.

– Маг из Тусара? – удивленно приподняла брови герцогиня. – Как же его имя, позвольте узнать?

Озан пожал плечами.

– Он не представился. А я был слишком взволнован похищением Фике и спешил. Но он хорошо знает принца.

– Я знаю, кто он, – снова вмешался Кадир. – И, если ты не возражаешь, брат, я продолжу твой рассказ. Моя жизнь куплена нашей откровенностью с миледи. – Он чуть наклонил голову в ее сторону.

Озан немного подумал и кивнул:

– Хорошо, говори.

Кадир выпрямил затекшие ноги. Поведение брата все больше и больше изумляло его. Еще немного, и тот заговорит, как эмир Орхан.

– Посетивший нас в столице Илеханда маг – граф Марио Риччи, бывший посол Тусара. – Он сделал паузу, заметил, что герцогиня расширила глаза и подалась вперед, и продолжил. – Я никоим образом не желал вмешиваться в дела обоих государств. Однако получилось так, что ко мне в руки попали некоторые бумаги, которые ранее находились у графа Риччи. Я передал их принцу Джордано. Полагаю, именно их хотел выкрасть граф, когда явился к нам за поддержкой. А вся история с похищением девушки якобы нанятым принцем магом ни что иное, как выдумка, от начала до конца. Не удивлюсь, если сам граф Риччи и украл ее.

– Почему ты раньше молчал? – спросил Озан, и ноздри его прямого крупного носа раздулись, как бывало раньше, когда он злился. – Я чувствую себя полным идиотом.

– А ты стал бы меня слушать? – парировал Кадир. – Это были только подозрения, совершенно голословные.

– Которые подтвердились. – Брат стукнул кулаком по покрывалу.

– Когда принц Джордано и Лючано приехали в Поляну, с ними не было девушки, – сдвинула брови герцогиня. – Конечно, его высочество каждый день выезжал на прогулки и никто не следил, чем он занимался. Но я уверена, что ему незачем было похищать какую-то неизвестную женщину. Он собирался жениться на кронпринцессе Вильгельмине, и это занимало все его мысли.

– Маг утверждал, что принц заметил Фике на празднике Смены Сезона во дворце и решил завладеть ей. На этот маскарад ее привел я, и я же должен был освободить ее. – Озан сжал кулаки. – Так я тогда решил. Получается, что этот граф просто провел меня, как младенца.

– Он не мог знать, кто мы, – возразил Кадир.

– Зато ты чуть не погиб на моих глазах. – Озан на миг отвернулся. – Ты не представляешь, что я почувствовал, когда понял, что сам привел тебя к смерти. Как будто весь мой мир перевернулся, и я словно увидел себя со стороны.

Последовало неловкое молчание. Кадир почувствовал, как внутри появляется приятное тепло, которого он не ощущал с тех пор, как умер отец.

Герцогиня Албертина прокашлялась.

– Какие бумаги вы передали его высочеству, милорд, и где они могут быть? – спросила она. – Я хочу знать, почему тусарский аристократ и посол короля оказался предателем и напал на своего принца.

– Простите, миледи, – посмотрел на нее Кадир. – Но про содержание бумаг я смогу ответить только своему эмиру или королю Тусара.

– Вы обещали мне откровенность, – напомнила герцогиня.

Кадир твердо выдержал ее взгляд. Он не упомянул об илехандской тюрьме, где сидел Озан, и не собирался рассказывать о содержимом бумаг графа Риччи.

Герцогиня Албертина выпустила Кадира из цепких объятий своего взгляда и перенесла внимание на принца Джордано.

– Ваше высочество, эти бумаги при вас? Если ответ «да», то моргните.

Ресницы принца не двинулись.

– Вы знаете, где бумаги? – продолжала Албертина.

И снова последовал отрицательный ответ.

– Ты передал их лично принцу? – спросил у Кадира Озан.

– Нет. Я отдал запечатанный пакет стражнику у покоев принца, и тот обещал проследить.

– Капитан Корнеро! Подойдите! – во все горло по-тусарски закричала Албертина, и Кадир чуть вздрогнул. Наверное, герцогиня Синих Камней ко всем своим прочим достоинствам еще и неплохо поет.

От группы охраны отделился человек, подошел к герцогине, оправил порванный рукав колета и почтительно вытянулся.

– Во время праздника Смены Сезона в королевском дворце приходил пакет с бумагами для его высочества? – строго спросила Албертина.

Кадир все больше восхищался тусарской герцогиней, несмотря на то, что она чуть не застрелила его.

– Да, ваша светлость, – ответствовал капитан после нескольких секунд раздумья. – В это время была моя смена.

– И что вы с ним сделали?

– Отнес в апартаменты его высочества, ваша светлость, как и было велено, – еще больше вытянулся капитан.

Герцогиня снова посмотрела на лежащего принца Джордано, который выразительно вращал глазами, и задумчиво потерла подбородок.

– В комнатах его высочества еще кто-то был, капитан Корнеро?

– Нет, ваша светлость. Но почти сразу пришел его светлость Лючано. Я виноват, ваша светлость?

– Можете идти, капитан, – вздохнула Албертина, и ее плечи поникли. – Вы ни в чем не виноваты.

Кадир молчал, косясь на брата. Тот сидел неподвижно, смотря прямо перед собой. Кадир встал, подошел к сгорбившейся герцогине и присел рядом с ней. Его знаний тусарского хватило, чтобы понять разговор.

– Бумаги были у вашего сына, – сказал он. – Принц Джордано ничего не знает о них.

– Что же в этих бумагах? Что за страшная тайна? – прошептала герцогиня, поднимая влажные глаза на Кадира. – Если мой Лючано умер из-за нее…

Кадир проглотил вставший поперек горла комок и легко коснулся ее плеча, желая утешить. Она вытерла выступившие слезы и благодарно сжала его ладонь.

– Нет, не отвечайте мне, – сказала она. – Я благодарю Бога, что не убила вас. Я бы принесла горе вашей матери. Родители не должны жить дольше своих детей.

Кадир внутренним взором вдруг ясно увидел лицо матери, ее прозрачные зеленые глаза, и в носу защипало от чувства вины. В свое время он поверил сплетням и почти убедился в своих домыслах. Как и Озан, когда исчезла Фике. Он считал свою мать причастной к смерти ее первого мужа, был уверен, что они с отцом убили его, чтобы потом пожениться, и сожгли замок, чтобы скрыть следы своего преступления. Он винил мать в сердечной черствости и расчетливости. Особенно, когда отец был казнен по приказу эмира, а она не проронила и слезинки. Но ведь все могло быть не так. Мать тяжело горевала о муже и наверняка страдала от холодности и тайных подозрений своего единственного сына. И если бы сегодня пуля из пистолета герцогини Синих Камней прервала его жизнь, то они бы уже никогда не смогли объясниться.

– Проклятие! – воскликнул Озан, тоже вставая и подходя к ним. – Мы найдем вашего сына. Даже если придется содрать шкуру с этого графа Риччи. Я обещаю вам, миледи.

– Нам необходимо отправиться в Четвертую Башню и снять заклятие с принца Джордано, – сказала Албертина, с надеждой и благодарностью посмотрев на него. – Вероятно, он знает больше о безобразной интриге графа.

– Мы будем сопровождать вас, миледи, – склонил голову Кадир. – Маги обязаны прислушаться к нам, найти и наказать преступника Марио Риччи.

– Возможно, Фике тоже найдется, – тихо прибавил Озан. – И я сниму еще один груз со своей совести.

«Злая скумбрия», открытое море

«Злая скумбрия» лениво покачивалась на волнах. Вильгельмина тосковала. Она поднялась на верхнюю палубу, стараясь не замечать приставленного Зигфридом или по его приказу капитаном Ротманом человека, который постоянно сопровождал ее, стоило ей покинуть каюту. Вот и сейчас он шуршал позади, вызывая раздражение. Похоже, ее жених всерьез считал, что она может поскользнуться или упасть за борт. Или споткнуться на ровном месте и сломать шею. Он тоже не воспринимал ее всерьез. Оставалось надеяться на его сильное желание стать принцем-консортом.

Вильгельмина сжала губы и со вздохом позволила легкому ветерку унести ее очередное письмо маме вниз, к волнам. Последние дни, которые она провела на корабле, стояла на редкость покладистая погода без сильных ветров и дождя. Словно все высшие силы сговорились помочь Зигфриду Корфу в его планах. Было бы еще неплохо, если бы он соизволил поделиться ими. Принцесса повела плечами, засмотрелась на летящую вдалеке птицу и вздрогнула от чьего-то присутствия за спиной. Надеясь, что это не ее страж, который пару раз позволял себе споткнуться и наступить на ее юбку, сопровождая это тихим хихиканьем, Вильгельмина резко повернулась и встретила светлые глаза Зигфрида, смотрящие прямо на нее. На нем не было шляпы, льняные волосы свободно падали на плечи, немного завиваясь на концах.

– А, это вы, – рассеянно сказала она и тут же пожалела о своей невежливости.

– Я вижу, вы мне очень рады, – чуть поклонился он. – Вы рано ушли с ужина. Надеюсь, ничего не случилось?

– Что здесь может случиться? – Она снова отвернулась к борту. – В вашем присутствии матросы не осмеливаются шутить надо мной. Придавленная юбка не считается. Шутник не виноват, что мне она не по размеру.

– Капитан Ротман заменил этого весельчака. Думаю, он теперь драит камбуз и служит мишенью для опытов коков, – заверил ее Зигфрид. – Вильгельмина, я завтра покидаю корабль.

Принцесса на этот раз медленно развернулась и с недоумением взглянула на него.

– Куда вы отправляетесь?

– Все будет зависеть от того, какие известия я получу. Но, скорее всего, в столицу.

– Я хочу узнать, что вы намерены делать, – отрывисто произнесла Вильгельмина.

Последовала затяжная пауза, во время которой Зигфрид, в свою очередь, внимательно смотрел на нее. Принцесса кивнула сама себе, набрала в грудь больше воздуха и подошла ближе, с невольным интересом рассматривая его бледное лицо, находившееся сейчас так близко. Очень спокойное лицо, несомненно, красивое, но с ничего не выражающими светло-серыми глазами.

– Генералиссимус, – выдохнула принцесса, – спрятал меня и собирался вытащить на свет, когда ему будет угодно, объясняя это отеческой заботой. Тогда я позволила этому случиться. Но это не значит, что я сейчас, оказавшись под вашим покровительством, буду прятаться. Я рассчитываю на вас и ваши планы, Зигфрид, но желаю знать, в чем они заключаются. И если… – она собрала все силы, чтобы не впасть в отчаяние от холодного и неподвижного лица своего собеседника. Неужели его и вправду интересует хоть что-то, пусть даже трон? И слышит ли он ее вообще? – если вдруг вам понадобится помощь, я сделаю все, что в моих силах. Можете на меня рассчитывать.

На его лице не дрогнул ни один мускул, только зрачок в серых глазах немного увеличился. Его теплое дыхание коснулось губ Вильгельмины.

– Теперь я понял, зачем понадобился вам в качестве мужа, – сказал Зигфрид.

Вильгельмина от удивления заморгала и не нашла, что ответить. Как же герцог Морской Длани любил ставить людей в тупик. Или это получалось само собой?

Зигфрид отпрянул от нее и прислонился спиной к борту. Теперь они стояли бок о бок, и принцесса больше не видела его глаз.

– Есть основания полагать, что за заговором против вас стоит мой брат Конрад.

– Он умер, – наморщила лоб Вильгельмина.

– Мы все ошиблись. Он жив, – спокойно произнес Зигфрид. – И мне надо убедиться, что мои люди, и вассалы Морской Длани, и капитаны, по-прежнему верны именно мне.

– Хор всемогущий, – выдохнула принцесса, до которой стала доходить величина их возможных проблем. – Поэтому мы сидим на «Злой скумбрии»?

– Да. И еще ждем, что кто-то покажет свои намерения первым.

– А остальные герцоги? Что с ними? Генерал-регент? – Вильгельмина понимала, что не на шутку разволновалась и попыталась успокоиться, глубоко дыша. Зигфрид, видимо, понял это, потому что ее ладонь успокаивающе накрыла его рука.

– Все наши высокопоставленные родственники, несомненно, заслуживают внимания. Конрада на собрании открыто поддержала Оттилия, а Бертильда повела себя странно. Генерал-регент, несомненно, желает посадить на трон вас.

– Бертильда, Золотые Дубы… – пробормотала Вильгельмина, стараясь вспомнить. – Она заняла много денег у Фердинанда и проиграла их?

– Верно, – кивнул Зигфрид. – И еще она много пьет.

– А Оттилия очень старая, верно? – принцесса помолчала, раздумывая. – И ей…

– На первый взгляд не нужен трон, – закончил Зигфрид. – Вы совершенно правы, Вильгельмина. Но, в любом случае, чтобы узнать наверняка, мне необходимо дождаться своего человека.

– Вы уедете, а я останусь здесь. Надолго? – Вильгельмина отчего-то забеспокоилась и сжала его ладонь.

– Будем надеяться, что нет. В любом случае, угрожать вам ничего не будет, я пришлю «Изумрудного быка», свой флагманский корабль, с капитаном Лейтнером. – Он кинул на ее беглый взгляд. – Или вы будете скучать?

Вильгельмина неожиданно смутилась, поняла, что они стоят, все еще взявшись за руки, и освободила свою руку.

– Конечно, Зигфрид, ведь вы мой жених, – чинно ответила она.

– Вам положено скучать, – в тон ей подтвердил он.

– И лить слезы, – с досадой произнесла принцесса, сетуя на его насмешку и понимая, что сама стала тому виной. Нашла время и место для церемоний.

– Вы разрываете мне сердце, Вильгельмина. Слезы это так печально, – ровно сказал Зигфрид. – А теперь, если не возражаете, я провожу вас вниз. Здесь становится прохладно.

У Зигфрида Корфа есть сердце? За спиной привычно шуршал приставленный для охраны матрос.