Текст книги "Путешествие в прошлое (СИ)"
Автор книги: Зеленоглазая гриффиндорка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
Хотел пожить спокойно и в свое удовольствие, Поттер? Хренушки! Черпай полной ложкой, как говорится. Если бы не поддержка Гермионы и Карлуса с Дореей, можно было бы повеситься. Да и Игнотиус с Милли тоже помогали, а еще очень сильно напоминали им друзей.Обида на Рона прошла, да и что обижаться на того, кто даже еще не родился?
У них с Гермионой теперь своя жизнь, свои заботы, хотя и не получилось у них с пользой провести последний учебный год, ни о чем не думая. Хоть бы здесь, в этом времени, взрослые помогли им решить часть проблем, а еще лучше, всю проблему под именем Том Реддл.
Кто Реддл сейчас? Студент Хогвартса. Сильный, умный, харизматичный, так с этим ведь никто и не спорит, главное, что связей у него пока таких нет как в будущем. А это самое главное. Возможно, отцу Карлуса удастся уговорить своего друга провернуть все дело без раскрытия их тайны перед всем волшебным миром?
Утром Карлус уже отправил письмо отцу, объяснив, как пользоваться зеркалом, и договорившись о разговоре в свободное для него время. Надо было решать проблему, и чем скорее, тем лучше.
После обеда пестрая сипуха принесла ответ, что оказалось для Карлуса полной неожиданностью, так как отец в такое время обычно был на работе и старался не отвлекаться на посторонние дела. Видимо, уже услышал о пророчестве. Большинство взрослых было в курсе. Шило в мешке не утаишь.
В письме он попросил сына поторопиться, если пророчество касается кого-то из членов их семьи. Тонкий намек. Родителями послание понято правильно.
– После уроков в Выручай-комнате, – прошептал Карлус внуку, и тот кивнул.
Гарри надеялся, что в этом времени им с Гермионой не придется самим решать проблему под именем Том Реддл. Все-таки, сейчас род Поттер возглавлял взрослый человек, его прадед, у которого были большие связи и гораздо больше возможностей уничтожить будущего Темного Лорда до того момента, как он станет опасен для окружающих.
***
– Игнотиус, мы сегодня собрались с отцом поговорить, приходите с Милли часиков в шесть, думаю, мы к тому времени управимся, – прошептал Поттер своему другу и добавил: – К нам еще Макгонагалл присоединится, мы вчера вечером слегка потеряли бдительность, и она нас услышала, пришлось включать ее в тайну.
Тот кивнул, хотя и почувствовал, как бешено колотится сердце! Неужели ему можно будет хоть немного побыть рядом с ней без боязни раскрыться перед другими, способными донести деду о том, что его внук по уши влюблен в полукровку?
Впрочем, Пруэтт понимал, что это будет как радостью, так и мукой одновременно. Ведь он будет просто сидеть рядом, а так хотелось сжать ее ладошку в своих руках, прикоснуться губами к гладкой и нежной коже!
Он едва сдержал стон. Ну почему, почему он не может жениться на той, кто нравится? Нет, конечно, если исходить из ситуации в целом, то ему еще повезло. Его невеста пусть и не вызывала в нем бурю эмоций, но все-таки, была красивой девушкой. Вот кому не повезло, так это Шафику. Кэрроу была отвратительной. Мерзкой, как внешне, так и внутренне.
Заполучить в жены Кэрроу, да еще и заставить себя спать с ней… Бррр… Впрочем, эти чистокровные фанатики сами выкопали себе эту яму. Еще немного, и наступит вырождение рода, но Кэрроу считают, что все идет, как и положено.
Неужели не видно по тому же Реддлу, что иногда надо обновлять свою кровь?! Дагворт-Грейнджер права, никто из чистокровных не думает о таком, главное, чтобы невеста была из таких же фанатиков, а что будет потом?
Он вздохнул. День тянулся медленно, словно издеваясь над ним. Ему до чертиков хотелось узнать, что там случилось с Гарри, Гермионой и его внуком дальше. Внук. Его и Лукреции. Игнотиус поморщился. Отвратительно осознавать, что у тебя будут дети от нелюбимой.
Милли вон вся колотится, так как дед уже предупредил, что ищет ей мужа. Сестра надеется на Малфоя или Нотта. По ее словам, пусть и слизни, но хотя бы не тошнит от них. Даже собралась писать письмо деду по этому поводу, чтобы предложить ему один из этих двух вариантов.
Сестре повезло в том, что она сейчас ни в кого не влюблена, а если потом влюбится в кого неподходящего, что тогда с ней будет? Ответ ясен. Она тоже проживет несчастливую жизнь, как и он. Жаль, что Гарри с Гермионой не знают ничего о ее судьбе, и о том, кто стал ее мужем.
У их с Лукрецией дочери брак был явно не договорным, если исходить из рассказов этих двоих. И это радует. Пусть хотя бы его дети будут счастливыми, раз ему не удалось. Никогда он не позволит никому из них чувствовать себя несчастным из-за договорного брака с нелюбимым.
***
– Думаешь, что этот Гарри и есть тот самый волшебник, равный Темному Лорду по силе, о котором говорилось в пророчестве? – задумчиво разглядывая часы в гостиной, спросила у мужа миссис Поттер.
– Я почти уверен в этом, – кивнул Уильям. – Я ведь точно знаю, что у брата не было детей.
– Тогда и эта девочка… если они оба появились в волшебном мире словно ниоткуда, она ведь могла тоже…
– В пророчестве говорилось «из глубины времен», о том, что это прошлое или будущее, не уточнялось, – напомнил ей Уильям. – Может это кто из наших предков, хотя с родом Дагворт-Грейнджер мы давно не пересекались, и никто в нашем роду не женился на дочери их рода.
Жена в ответ лишь кивнула. Ничего, скоро они все узнают.
– Все-таки, эти сквозные зеркала весьма удобная штука, – сказал Поттер, разглядывая зеркальце. – Простые чары, которые изучаются на пятом курсе, а пользы… весьма и весьма полезное изобретение.
– Но никому и в голову не пришло использовать их таким образом, – со смешком согласилась с мужем волшебница.
– Пора. Карлус Поттер, – сказал волшебник, держа в руках зеркальце.
– Папа, привет, – услышал он голос сына. – Мам, тебе тоже привет.
– Привет, сынок, – улыбнулась она.
– Вас никто не услышит? – спросил тут же Уильям.
– Нет, мы в Выручай-комнате, – ответил сын, вызвав у обоих родителей восхищенный вскрик.
– Ты нашел эту комнату? – спросила мать, удивляясь тому, что их ребенку удалось найти комнату, о которой говорилось в истории Хогвартса, но которую никому так и не удавалось найти на протяжении многих веков.
– Да, случайно, мы с Гарри и его невестой здесь обсуждаем все…
– Пророчество ведь о нем? – спросила мать у сына, находясь в каком-то возбужденном состоянии, что было неудивительно в свете последних новостей.
– Да. Дело в том… Гарри, он мой… внук, – лицо подростка покраснело. – Наш с Дорой внук. Они с этой девочкой, Гермионой, переместились из будущего.
– Внук, значит, – кивнул Уильям. – Показывай этого внука.
Зеркало переместилось в другую сторону, и ошарашенные Поттеры увидели подростка, почти как две капли воды похожего на их сына, но только глаза у него были цвета скошенной травы, а не карими, словно расплавленный молочный шоколад.
– Рассказывайте, что у вас случилось, будем думать, как тебе избежать битвы с Гриндевальдом.
Гарри посмотрел куда-то в сторону, а потом начал свой рассказ о своей непростой судьбе ребенка пророчества, которое было произнесено в их будущем и касалось не Гриндевальда, а волшебника, который пока что учился в Хогвартсе.
Рассказ был сжатым и кратким, и после того, как ребенок замолчал, Уильям едва не выругался. С каждым новым словом, описывающим ужасное будущее, его злость на пока что декана Гриффиндора увеличивалась все больше и больше. Подумать только, доверить поиски крестражей сумасшедшего – детям. Уму не постижимо!
– Так, Гарри, я поговорю со своим другом, но для возобновления дела мне нужны твои воспоминания, – жестким тоном сказал Поттер. – Попроси комнату, чтобы она предоставила тебе Омут Памяти, так вроде называется артефакт, о котором ты говорил, и сбрось в него момент своего сражения с призраком этого недочеловека и его рассказ об убийстве этой магглорожденной девочки.
– И как ты объяснишь… – начала было миссис Поттер, но была прервана мужем.
– Лиам все поймет, и подскажет, как правильно предоставить эти данные в суд, чтобы посадить Тома за убийство своих родственников и мисс Миртл, не раскрывая секрет Гарри. А пока не высовывайтесь и ведите себя спокойно. Я все решу. Побудьте подростками и повеселитесь.
– Кстати, мы еще не видели мисс Дагворт-Грейнджер, мы можем с ней познакомиться? – спросила миссис Поттер.
Девушка, представшая перед ними, была абсолютно Лестрейнджской породы. Карие глаза, кучерявые волосы, и форма лица до боли напоминали о погибшей недавно Оливии, с которой у них всегда были теплые отношения.
– Ты очень похожа на Оливию, – улыбнулась миссис Поттер с грустью. – Получается, ты внучка Эдриана?
– Да, скорее всего так и есть, – ответила девушка и пояснила, увидев вопросительные взгляды родственников Гарри. – Видите ли, я в том времени считала себя магглорожденной, и только здесь выяснилось, что я принадлежу этому роду. Мой дедушка умер до моего рождения, а мой отец, судя по всему, был сквибом, и дед ничего ему не рассказывал о магии. О своих родителях говорил лишь то, что они погибли, когда ему было двадцать три.
– Что же, мы рады, что наш правнук выбрал себе в жены такую замечательную и умную ведьму как ты, – сказал Уильям, давая согласие на их брак, и подтверждая проведенный сыном ритуал.
– Спасибо.
До этого момента Гермиона испытывала какой-то иррациональный страх, словно боялась, что лорд Поттер не одобрит ее кандидатуру в качестве будущей жены для своего правнука. Сейчас же у нее словно камень с души свалился. Ее облегчение было настолько очевидным для Гарри и Карлуса, что оба едва не рассмеялись.
– Жду от вас воспоминания, и будем решать проблему, не откладывая ее в долгий ящик. О времени следующего сеанса связи напишу в письме.
– Хорошо, пока, папа! Мама!
Зеркало погасло, и лорд Поттер, откинувшись в кресле, только и смог сказать:
– Тинки, виски мне, живо!
***
– Ты в последнее время слишком много думаешь, Том, – сказал Малфой, сидя в кресле у камина в гостиной Слизерина. – Что-то случилось?
– Ничего не случилось, – слишком резко ответил Реддл.
Абраксас едва не отшатнулся. Вид у друга был еще тот. Круги под глазами от явного недосыпа, да и взрывался он по любому поводу, хотя и раньше характер у него был не сахар. Что вообще с ним происходит?
После того, как Том узнал о том, что кузен Карлуса Поттера стал главой рода Певерелл, он словно сошел с ума. Или это происходило из-за этой девушки, Дагворт-Грейнджер? Она была красивой, умной, сильной ведьмой. Преподаватели были в восторге от ее талантов. Память у нее была абсолютной, как и у Тома, а конкурентов он не любил.
Абраксас и сам был бы не против такой невесты. Чистокровная. Красивая. Сильная ведьма. Умная. Идеальная кандидатура на роль будущей леди Малфой… не будь у нее жениха. Певерелл урвал весьма и весьма жирный кусок.
Возможно ли такое, что сам Том Реддл влюбился в нее? Сомнительно, зная это ледяное чудовище, но чем черт не шутит, как говорят магглы?
Или дело все-таки в наследстве Певереллов? Том ведь мог на него претендовать, и пойди он к гоблинам, заполучить кольцо главы такого древнего рода не стало бы для него проблемой. С его силой это было раз плюнуть. Чего медлил? Мраксы и Слизерины слишком проблемные рода, а если точнее, то слишком бедные. Нищие, как церковные мыши.
Проблема была серьезной. Зная Тома не первый год, он был уверен, что друг что-то замышляет, только вот что? И во что все это выльется?
========== Часть 8 ==========
Минерва была шокирована. Небольшой рассказ о первых двух годах обучения Гарри и его невесты был полон загадок, тайн и сражений. Подумать только, на первом курсе отправить в нокаут тролля, а на втором мечом Гриффиндора убить василиска, который, к слову, все еще находится в замке! Парень весьма и весьма сильный волшебник.
Пожалуй, он на самом деле не уступал Тому по силе. Страшное пророчество. Подлинное, иначе здесь оно бы его не достало.Будь та пророчица шарлатанкой, ничего бы не случилось. Прожил бы здесь спокойную жизнь, но раз пророчество истинное, то битвы с Томом ему не избежать.
– Значит, он решился расколоть душу? – спросил вдруг Пруэтт, мгновенно побледнев от этой ужасающей догадки. Дорея ахнула, а Карлус нахмурился.
– Да, в нашем времени у него было примерно семь крестражей, – кивнул Гарри. – Точное число мы так и не выяснили, хотя по мнению тех, кто его знал в нашем времени, Том был помешан на числе семь.
– Что такое крестражи? – спросила Минерва, которая была единственной из присутствующих, кто ничего не знал о возможности разделения души.
– Жуткая магия, – пробормотал Игнотиус, стараясь избегать взгляда девушки. – Надеюсь, лорду Поттеру удастся договориться со своим другом и достать этого урода без раскрытия вашей тайны, хотя… тебя могут заставить сражаться с Гриндевальдом, его тебе, уж прости, совершенно точно не одолеть.
Гарри кивнул. Ему было тревожно. Он слышал разговоры студентов, и они были уверены, что пророчество касалось нынешнего Темного Лорда, но никак не будущего. Он ведь совсем ничего не знает и не умеет. Нет, Тома одолеть он сейчас, возможно, и сможет, но Гриндевальда… Нет, точно нет.
– Тогда рассказывайте, что с вами случилось дальше, – сказала Минерва, и было видно, что она сгорает от нетерпения.
– Мы лучше изобразим все в лицах, – улыбнувшись, сказал Гарри, подумав, что с помощью Омута Памяти сможет показать своим новым друзьям все свои приключения воочию, до того самого момента, как они с Гермионой попали сюда.
– В лицах? – не поняла Милли.
– Ну, с помощью специального артефакта, надеюсь, что комната нам его предоставит, – ответила Гермиона. – Правда, придется сегодня только третьим годом ограничиться, скоро отбой.
Минерва кивнула, заинтригованная предстоящим просмотром. На Игнотиуса она старалась не обращать никакого внимания. Он для нее недоступен, поэтому нужно поскорее взять себя в руки и не показывать своего волнения. Им не быть вместе, это было ясно и без воспоминаний этих двоих.
Было больно осознавать, что у нее никогда не будет своей семьи, своих детей. Впрочем, еще неизвестно, кому хуже. Ей, или Игнотиусу, который будет вынужден всю свою жизнь провести с Лукрецией. Холодной ледышкой, как прозвали ее мальчишки.
Девушка тряхнула головой, стараясь выбросить эти мысли из своей головы, и с интересом смотрела на то, как Гарри с помощью палочки перебрасывает в странный сосуд серебристые нити. Скоро она увидит себя в будущем. Подумать только, ей в воспоминаниях Гарри будет почти семьдесят лет!
Старуха. Одинокая и никому не нужная. Без семьи, без мужа и без детей. Она всегда жалела таких, а в итоге и сама стала одинокой старой девой, занятой лишь работой. Жалкое, должно быть, зрелище.
Она постаралась сдержать слезы. Нет, она будет сильной и ни за что не покажет никому своей слабости. Особенно Игнотиусу Пруэтту.
***
– Вот, значит, в чем дело, – нахмурился Леон, выслушав рассказ своего друга, а также просмотрев признания призрачного Тома Реддла, полученные буквально пять минут назад. – Вашему правнуку не повезло.
– Это не то слово, – кивнул Поттер, выпив бокал с виски почти одним махом. – Мальчишка с самого рождения был обречен на битву с этим сумасшедшим. Ты сможешь что-нибудь сделать, но так, чтобы никто не узнал о том, что Гарри – тот самый волшебник из пророчества?
– Воспоминания показывать нельзя, в них видно, что в убийстве признается призрак, – покачал головой друг. –Если только допросить еще раз Мракса, вернув ему с помощью менталиста измененные воспоминания. Его ведь, когда проводился допрос, смотрел обычный аврор, и настолько глубоко он не лез, а опытный леггилемент сразу поймет, что память подделывали.
– Но каков этот малец, а? Убить собственную семью, свалив все на своего родственника, да еще так умело! И этого полувеликана Хагрида ловко под убийство этой девочки Миртл подвел. Хитрый и опасный малый!
– Сильный маг. Он мог бы добиться успехов, а вместо этого превращается в лича, – со вздохом ответил друг. – За это ему Поцелуй светит, никому не захочется получить самого настоящего маньяка, в которого превращаются все, кто решился на этот ужасный ритуал.
– Гриндевальда победил нынешний профессор Трансфигурации, кажется, Дамблдор, пусть и в этот раз все так случится.
– Темная лошадка. Его отца осудили за убийство магглов, ты в курсе?
– Слышал, но ведь это было давно, да и за самим Альбусом ничего такого не замечалось. С отличием окончил Хогвартс, был учеником самого Фламеля, да и сейчас Диппет на него чуть ли не молится. Отличный преподаватель и хороший специалист в своей области.
– Ладно, мне пора, – с сожалением сказал невыразимец. – Завтра поговорю со своим знакомым менталистом, думаю, вопрос с этим Томом Реддлом решится в ближайшую неделю.
– Спасибо, Лиам.
– Не за что, Уильям, всегда рад помочь.
Тот кивнул. Нужно было как можно скорее решать проблему с этим неудачником Темным Лордом будущего. Подумать только, не узнав ничего о семье предполагаемого соперника, поперся своими руками активировать пророчество!
Идиот, хотя и сильный. Жаль, что на нем прервется сразу два таких древних рода, как Мраксы и Слизерины. Возможно, удастся как-то освобожденного Морфина облагородить и женить на ком-нибудь? Только вот кто пойдет за урода, да еще и с трудом говорящего на английском?
Из чистокровных никто не решится выдать дочь за представителя опустившегося и деградировавшего семейства. Магглу ему что ли подыскать какую, чтобы родился сильный волшебник? Магглорожденная волшебница – не вариант. Тут радикально надо решать вопрос.
Впрочем, эта проблема решится потом. Сейчас надо освободить Гарри от пророчества, и чем скорее, тем лучше.
***
– Вот же мерзкая крыса! – выругался Карлус, когда закончился показ третьего курса внука и его невесты.
И никто его не пристыдил. Дорея была с ним полностью согласна. Отвратительный мерзкий крысеныш, который испугался за свою жизнь и обменял ее на жизнь друзей и жизнь их маленького сына.
– Меня больше интересует вопрос, почему этот Ремус не смог унюхать свого бывшего друга, – задал вдруг вопрос Игнотиус. Гарри с Гермионой переглянулись. – Ясно же, что вся эта история была спланирована. Ваши приключения с каждым годом усложняются, но зачем это было нужно делать, если Дамблдор сам мог заняться уничтожением Тома?
Друзья промолчали.
– Мы и сами уже поняли, что нас вели к последней битве, – кивнул Гарри, – и думаю, это случилось из-за шрама, который был у меня.
– Что ты имеешь в виду, Гарри? – спросила Гермиона.
– Мне кажется, в шраме был… крестраж, – высказал свою недавнюю догадку Гарри. – Подумай сама, все эти видения, вся эта связь… Я вчера ночью долго не мог уснуть и все думал, почему директор заставил именно нас искать крестражи? Не взрослых волшебников из Ордена Феникса, а нас, подростков?! Итог моих размышлений только один: я был крестражем, и вряд ли бы выжил в последней битве.
Карлус с Дореей побледнели, Гермиона позволила себя обнять покрепче, а остальные мысленно с ним согласились. Это было единственное логическое объяснение тому, что происходило с Певереллом в будущем.
– Вынужден с тобой согласиться, Гарри, – сказал Карлус. – Этот вариант единственный, который объясняет, почему Дамблдор так с тобой поступал, и увы, но Ремус Люпин, как и многие другие взрослые, участвовали в этом заговоре.
– И я в том числе, – дрожащим голосом сказала Минерва. Ей было… страшно. Подумать только, принимать участие в том, чтобы готовить ученика к сражению с Темным Лордом? Ведь она никогда не была дурой, и если Гарри в семнадцать догадался обо всем, то она и подавно смогла бы все понять в свои семьдесят.
Гарри промолчал. Его будущий декан выглядела неважно. Она сильно переживала, это было видно невооруженным взглядом.
– Сомневаюсь, что Маховик Гермионе был отдан просто так, – согласилась с подругой Милли.
– Ладно, что было, то прошло, – сказал решительно Гарри. – Профессор… кхм…
– Можно просто Минерва, – сказала девушка, благодарно ему улыбаясь. – Профессор я лишь в ваших воспоминаниях, а сейчас мне всего лишь семнадцать лет и я все еще студентка Хогвартса.
– Хорошо, Минерва, – со смешком сказал Гарри. Называть собственного декана по имени было странно, хотя она мало походила на ту строгую пожилую волшебницу, которую они знали в своем времени.
– Завтра посмотрим четвертый курс, а сейчас их надо отправить в этот сосуд и доставить их родителям, пусть тоже посмотрят, – сказал Карлус.
– Я сюда еще первый и второй курс добавлю, – кивнул Гарри.
– Отлично, пора расходиться, скоро отбой.
***
Том был в бешенстве. Ни один план по устранению этого Певерелла не годился, если он хотел остаться вне подозрений. Слишком большой риск. Устранить главу рода это не то же самое, что прибить грязнокровку и своего папашу с его мерзкими родителями.
Вариантов тьма, но все они ему не подходили. В ЗОТИ Певерелл был силен, пожалуй, по силам они даже были равны, как ни прискорбно было в этом сознаваться. Даже самому себе. Особенно самому себе.
– Мистер Реддл, скоро отбой, – услышал он за спиной голос своего декана.
– Да, профессор Слизнорт, я немного задержался в библиотеке, – нацепив на лицо свою самую добродушную улыбку, ответил Том. – Я уже иду в гостиную.
– О, мистер Реддл, ничего страшного, ступайте!
Слащавая улыбочка этого толстяка вызывала брезгливость, которую он старательно прятал под слоем ответной любезности. Этот тип был отвратителен в своем стремлении понравиться всем без исключения. Собирал представителей чистокровных семейств на свои чаепития, заводя новые знакомства, которые могли пригодиться в будущем.
Кому только нужен нищий, толстый, стареющий ловелас? Никому.
Поторопившись в гостиную Слизерина, он вдруг заметил вдалеке знакомую парочку. Певерелл и его невеста в компании Пруэттов и Минервы Макгонагалл. Этой отвратительной и мерзкой старосты Гриффиндора, с которой у него всегда была война. Негласная.
Она ведь тоже полукровка, насколько ему было известно, только вот с отцом ей повезло. Тот признал своих детей от ведьмы, даже будучи маггловским священником. А Россы почти ушли в небытие. Наследника нет, глава рода почти мертв.
Себя Том всегда считал выше остальных. Он наследник основателя факультета, представитель рода Мракс. Пусть они сейчас и нищие, но есть еще и наследие Певереллов, вот его он и получит, когда устранит со своего пути препятствие по имени Гарри Певерелл.
========== Часть 9 ==========
– Минерва, я хотел с тобой поговорить, – сказал Игнотиус, попросив девушку остаться в гостиной, и сразу наколдовав антиподслушивающие чары, хотя все уже ушли спать и никого рядом не было.
– О чем? Нам с вами не о чем разговаривать, мистер Пруэтт, – ответила девушка, с вызовом глядя ему в глаза.
– Я понимаю, что ты вправе считать меня трусом и предателем, Минни, но…
– Не называй меня Минни, слышишь? Никогда больше не смей называть меня Минни! – взвилась она. – Ты струсил, не смог даже со своим собственным дедом поговорить в отношении нас с тобой, сразу согласился на помолвку с этой слизеринкой!
– Я не могу, ты мне слишком дорога! – ответил он резче, чем хотелось. – Мой дед не просто не позволит нам пожениться. Он состоит в этой дурацкой группировке, которая считает нечистокровных волшебников отбросами общества! Ему ничего не стоит тебя убить, а я…
– Убить?! Они там что, проповедуют чистоту крови, как этот урод Реддл в том будущем, о котором нам рассказывал Гарри? – пораженно выдохнула она.
– Да. Я не знаю, что можно сделать, но жениться на Лукреции я никогда не хотел и не хочу сейчас, – он опустился на колени перед ней и, взяв ее за руки, продолжил: – Я люблю только тебя, Минни. Только тебя одну, но я так боюсь за тебя!
– Ты дурак, Тис, – ответила она с грустью. Проведя руками по его рыжим волосам, она сказала: – Я тоже тебя люблю, но ты ведь сам понимаешь, что вместе нам не быть никогда. Не мучь ни меня, ни себя, прошу!
Он поднялся на ноги.
– Я буду оттягивать эту свадьбу столько, сколько смогу, пока что-нибудь не придумаю, – в голосе Игнотиуса слышалась решимость. – Не позволю тебе остаться одной и страдать всю жизнь от одиночества.
Он ушел, а Минерва поторопилась в свою комнату, чтобы дать, наконец, волю слезам. Им не быть вместе. Глупый Тис надеется на то, что сможет расторгнуть свою помолвку с Лукрецией Блэк, но магические узы может разорвать лишь старший в роду, а им сейчас является Грегори Пруэтт.
Человек, который даже полукровок считает неполноценными волшебниками. Вот как, как теперь вместе смотреть жизнь Гарри и Гермионы? Она не выдержит его присутствия рядом, сломается. Видеть рядом с собой человека, которого ты никогда не сможешь назвать своим? Хуже пытки и не придумаешь.
Только и помочь в чем-то этим двоим путешественникам во времени хотелось. Вдруг и она пригодится на что-нибудь?
***
– Жалко профессора… то есть, Минерву, – сказала Гермиона, когда они с Гарри сидели на берегу озера, расстелив одеяло. – Их обоих жалко.
– Мы ничего не можем сделать, Гермиона, увы, – со вздохом сказал он, сжимая ее ладошку в своих руках. – Нам с тобой повезло.
– Знаешь, я все думаю о том, что с нами случилось бы, если бы мы не попали сюда? Продолжали бы искать крестражи, словно слепые котята, ступая на зыбкую почву в надежде на то, что нам в очередной раз удастся выжить? Или уже погибли бы?
– Не надо думать о будущем, Гермиона, – сказал Гарри. – Мы здесь, и теперь наша жизнь продолжается в другом времени, пусть и не таком радужном, как нам хотелось бы. Надеюсь, что прадеду удастся его задумка и Тома упекут в Азкабан.
– Главное, чтобы никто не заставил тебя сражаться с Гриндевальдом, а то с них станется, – пробурчала Гермиона. – Взрослые в нашем времени ведь сбросили на ребенка свои проблемы, ссылаясь на пророчество, чем они здесь отличаются от тех, что были там?
– Будем надеяться, что все обойдется.
Он приблизился к ней и зашептал:
– Так хочу тебя поцеловать, но боюсь, что такими действиями шокирую всех, кто сейчас на нас смотрит.
Гермиона засмеялась, но при этом щеки ее покраснели.
– Придется потерпеть, Гарри, что поделаешь. Нравы здесь совершенно другие, – ответила она ему шепотом.
Тот лишь вздохнул в ответ.
***
Абраксас видел злые глаза Тома, и его ярость была сейчас направлена на пару, сидевшую у озера. Увиденное шокировало. Неужели Том действительно так сильно влюблен в эту девушку? Хотя, в этом не было ничего странного. Красивая волшебница, почему бы и не влюбиться в такую без памяти?
Малфой никогда еще не видел друга таким… задумчивым и потерянным, как в последние дни. Он словно решал какую-то неразрешимую загадку, и теперь хотя бы становилось понятно, почему Том такой хмурый и злой с самого начала учебного года и ведет себя странно, раздражая своим плохим настроением всех слизеринцев, боявшихся и слово лишнее сказать, чтобы не попасть под раздачу.
Магия друга бушевала так, что казалось, всех сейчас расшвыряет врассыпную. Вгляд, направленный на Певерелла и его невесту, обещал последнему все мыслимые и немыслимые кары.
– Ты что, втрескался в эту предательницу крови? – не сдержался Лестрейндж.
Самоубийца. Реально самоубийца. Абраксас едва не застонал от разочарования в умственных способностях этого… кретина.
– Влюбился?! – прошипел Том. – Я – влюбился?!
– Ты просто…
– Ты думай, прежде чем говорить такие глупости, Лестрейндж!
– Просто ты так на нее смотришь иногда, – пробормотал тот, уже и сам поняв, что сморозил глупость.
Том вдруг понял, что в глазах других его поведение выглядит именно так. Слизеринец влюбился в гриффиндорку, которая помолвлена с другим. Теперь становились понятными все эти жалостливые взгляды, которые бросали на него девушки.
Отвратительно, но весьма интересно. Возможно, стоит как-то обыграть эту ситуацию для его плана по устранению Певерелла?
– Так что ты скажешь, Том? – продолжал усердствовать Лестрейндж.
Том глянул на него так, что тот попятился, а потом, презрительно осмотрев присуствующих, ровным и размеренным шагом направился в сторону замка, оставив друзей самим решить такую сложную и непосильную задачу, как разгадка странного и непонятного поведения волшебника, славившегося своей черствостью и жестокостью по отношению ко всем волшебникам, независимо от их происхождения.
– Неужели он действительно влюблен в нее? – пробормотал Малфой.
Если это так, то их ожидает катастрофа. Просто так Том никому не отдает того, что уже считает своим.
***
Свои воспоминания Гарри выложил друзьям за три дня. Благо, были выходные, и на них они досмотрели все до того момента, как Гермиона решила с помощью маховика времени изменить всю историю, а вмешательство Гарри все испортило и в результате они оказались заперты в этом времени навсегда.
– Да, неизвестно, где бы вы искали оставшиеся крестражи, – задумчиво глядя на внука и его невесту, сказал Карлус.
– И вообще неясно, выжили бы вы, – добавила Дорея, все еще трясясь от того кошмара, который пришлось пережить Гарри и Гермионе.
– Мы и сами уже на днях думали об этом, – кивнула Гермиона. – Шансов выжить у нас было очень мало.
– Ну, сейчас отец сделает все возможное, чтобы тебе не пришлось сражаться с Томом, – напомнил внуку о письме Уильяма Поттера Карлус.
Глава рода сообщал, что документы на возобновление расследования по делу Морфина Мракса уже подписаны главой ДМП, осталось уговорить лишь Главу Аврората, а потом и Министра.
Предполагалось, что все решился со дня на день, и Тома вполне реально могут арестовать за убийство собственного отца и бабушки с дедушкой. За плаксу Миртл его привлечь смогут потом, на суде, допросив с помощью сыворотки правды.
Гарри надеялся, что весь этот кошмар скоро закончится, и он сможет спокойно доучиться оставшееся время в Хогвартсе, а потом жениться на Гермионе, родить с ней парочку детишек и прожить до самой старости без приключений.
***
– Я могу провести повторную процедуру, но мне нужна причина, по которой я должен вновь открывать это дело, – сказал Глава Аврората, когда прочитал прошение своего подчиненного о возобновлении дела, за которое человек уже сидит в Азкабане, признавшись во всем под сывороткой правды.
– Вам недостаточно бумаги, подписанной главой ДМП? – спросил младший аврор.
– Мне нужно знать причину, по которой я должен вновь заниматься делом, которое давно закрыто, и убийца уже сидит за него в Азкабане! – выразил он вслух свои собственные мысли.
– Поступил сигнал от одного из моих осведомителей, – ответил тот. – Откуда ему известно, что Морфин Мракс не убивал этих магглов я не знаю, но вы же понимаете, что, если правда каким-то образом станет известна общественности – нас линчуют.
Главый Аврор испытывал сейчас самую настоящую диллему. С одной стороны, ему не хотелось вновь открывать дело, которое касалось представителя такого проблемного семейства, а с другой, вдруг этот уродец действительно ни в чем не виноват?
