Текст книги "Айлэ: говорящий с духами (СИ)"

Автор книги: Zaraza takaja

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

====== Глава 1 ======

Восточный базар – моя слабость. Хотя полностью «восточным» его назвать сложно. И, тем не менее, это именно базар, а не рынок. Спросите, в чем разница? Словами объяснить не могу – это чувствовать надо. Вот в Москве, в Петербурге, да и в Красноярске – рынки. А тут – базар.

Это город в городе, со своими законами, коренными жителями и туристами.

Сегодня я тоже турист. Брожу между лотками, смотрю товар. Спрашиваю, но не покупаю. Покупать пока нечего. Многочисленные овощи-фрукты-сухофрукты меня не интересуют. Халаты-тюбетейки тоже. Я ищу старинные вещицы, которые только на таких базарах и можно найти. Посуду, украшения, предметы быта. Нет, я не олигарх. И по-настоящему редкие вещи мне не по карману. Я археолог и моя коллекция ценна только для меня.

Жарко. Но я терплю. Я не «кабинетная крыса», скорее «мышь-полёвка». И к трудностям бытия отношусь философски. Но пить от этого хочется не меньше. Ищу взглядом хоть какую-нибудь кафешку. Противная вибрация в кармане заставляет матюгнуться. Лезу за своей «железной» Нокией. На экране только номер.

– Да, – раздраженно бросаю в трубку.

– Русь, где тебя носит, поганца! Мы с пацанами пивасик взяли. Давай, подтягивайся в нумера.

– Не, Серый, пивасик без меня. Мне завтра «в поле». – Болтая по сотке, пытаюсь выбраться из толпы. Нокия хоть и не дорогая, но местной шпане хватит. Телефон не так жалко будет, как симку с контактами.

– Так нам тоже завтра «в поле»! Касим звонил, всю бригаду «кротами» зачислил.

– Постой, там же местные копать должны? – Мой взгляд зацепился за полосатый навес чайханы и я, немедля, двинул в ту сторону.

– Должны, да не обязаны. Касим сказал всем готовиться.

– То-то, я смотрю, вы пивасом готовитесь… До курганов музей ПАЗик дает. Надеюсь, твои ребята в курсе, ЧТО это за «удовольствие».

– Да ладно, че в первый раз что ли. Не пропадать же добру.

– Тебе, Серый, не в первый, да и не в последний. А твоим тепличным студентам?

– Вот и пусть жизни учатся! Так че, Русь, тебя не ждать?

– Нет, мне и без сушняка утром проблем хватит, – я нырнул в тень навеса и поискал глазами свободное место.

– Ладно, бывай, и Касиму позвони! Чует моя задница, этот хитрожопый темнит че-то.

– Этот может. Только звонить я ему не собираюсь, лучше Надира предупрежу. – Я, наконец, нашел незанятый столик и с удовольствием присел на тапчан.

– Твой Надир, может и хороший мужик, только что он может против Касима?

– Это восток, Серый. Тут старик, торгующий тюбетейками, может быть влиятельней джигита на «мерине».

– Ну как знаешь. Я сказал – ты услышал. Все, ушел!

– Вали, – бросил я в трубку.

Только сейчас, убрав телефон, я смог осмотреться и понять, куда это меня занесло. На вид обычная чайхана: низкие столики, на тапчанах потертые ковры, на них жесткие подушки. За соседним столом старик с пиалой, в углу компания…

Ан нет, соврал, чайхана необычная. Я бы даже сказал СОВСЕМ НЕОБЫЧНАЯ. Почему с большой буквы? Да потому что раньше я ни разу не видел, чтобы в чайхане сидели женщины!

Женщинам в Средней Азии положено сидеть дома. И не важно, что Азия тут «не очень Средняя». Семьдесят лет «Совка», конечно, внесли свои коррективы. Так что и женщин теперь легко можно встретить в кафе и ресторанах. Но не в чайхане, курящих кальян! И ладно бы где-то в столице, в дорогом заведении, стилизованном под местный колорит. Нет же, тут, в Харабе, в маленьком городишке в такой глуши, где шайтан срать не садился!

Я это точно знаю. Хоть я сам и русский, но родился в одной из бывших республик империи. Так что местный менталитет мне знаком, и даже чуть-чуть язык. Ну да ладно! Может, и я чего не догоняю. Сидит себе ажека, кальян курит, шай пьет, ну и здоровья ей на сто лет!

К моему столу подбежал мальчишка и бойко затараторил на своем. Из его длинной речи я все же выделил пару названий блюд, так что рукой остановил монолог.

– Шай и татты – изобразил я рукой блюдо. Чай и сладости – только это я позволял себе есть в незнакомых местах. Их сложно испортить, а насчет всего остального – так у меня печального опыта хватает.

Пацан меня понял, закивал и слинял в сторону кухни. Я еще раз оглядел чайхану. Вроде все как везде, но странное ощущение неправильности не отпускает. Слишком мало столиков для такого помещения. Сюда еще штук десять поставить можно. Правая сторона вообще пустая. И ладно бы посетителей не было. Так нет – все занято.

Да и старуха с кальяном оказалась не единственной дамой в заведении. У дальней стены восточная красавица со странным покрывалом на голове вальяжно разлеглась на подушках, и таскает изюм из тарелки.

Мелодия заиграла неожиданно. Не запись – в живую играют. Низкие, тягучие звуки карная, оттеняли задающие ритм ручные барабаны. На импровизированную сцену высыпали танцовщицы.

– Ну, а теперь – жемчужина нашего заведения – Джамаль-Олов!

– Рановато они начали, – подумал я, – еще день на дворе. Да и для чайханы нетипичны такие представления.

Тем временем девушки продолжали свой эротичный танец. Шесть штук прошлись по периметру, и красиво собрались в центре. А когда их цветок распался, на сцене появился солист. Именно солист – парнишка, лет шестнадцати на вид. Одетый, лишь в безрукавку и полупрозрачные шаровары. Девушки отступили к краю, а он начал танцевать.

Это было нечто. Парнишка показывал чудеса гибкости и полное отсутствие скромности. Его танец пробрал даже меня, законченного гетера. А, уж когда он спустился в зал и закружил между столиков, я понял – мне срочно надо уединиться. Встав с жестких подушек, я отправился искать здесь туалет.

Выйдя из уборной, я на мгновение растерялся. Ведь точно помню, что эта дверь должна вести в коридор. А я оказался в комнате. Окон тут не было, вместо них стены сплошь были увешаны коврами. У противоположной стены стоял низкий столик, окруженный мягкими подушками, на котором сейчас расставлял сладости тот самый солист – Джамаль.

Удивленно хмыкнув, я приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Точнее я думал, что в коридор. Оказалось – в эту же саму комнату, только с другой стороны. Увидел себя, заглядывающего в дверь, столик и склонившегося над ним танцовщика.

– О, как интересно! – озадаченно потянул я, закрывая дверь. Увиденное напоминало «зеркальный тоннель» – будто смотришь в два, поставленных друг против друга зеркала.

В этот момент Джамаль поднял голову, и я встретился с ним взглядом. Игриво улыбнувшись, мальчик провел рукой по шелковым подушкам, будто приглашая прилечь. В горле мгновенно пересохло. По телу прошла жаркая волна и скрутилась в комок где-то внизу живота. Все лишние вопросы напрочь испарились из головы. Оставив лишь звенящую пустоту и черные бездонные глаза танцовщика.

Как завороженный, я подошел и опустился на подушки. Легко скользнув на колени перед столиком, Джамаль налил в стеклянный стакан крепкий чай, пахнувший какими-то травами. И, поставив напротив меня, спросил:

– Хочешь, станцую?

– Хочу, – хрипло ответил я и не узнал собственный голос.

Все происходящее казалось каким-то не реальным. Как во сне: вроде понимаешь, что летом снега быть не должно – но принимаешь его наличие как факт. Вот и я прекрасно понимал, что мальчики меня не интересуют, но здесь и сейчас все было правильно. Так, как и должно быть.

Стрельнув глазками, Джамаль подвинул мне тарелку с нугой, а затем, одним слитным движением оказался посередине комнаты. Только теперь я заметил, что из всей одежды на нем были только черные шелковые шаровары да десяток металлических браслетов на запястьях и лодыжках.

Замерев на секунду, мальчик дал мне полюбоваться собой, а затем резко вскинул руки и хлопнул в ладоши. Комната наполнилась ритмичным звучанием ручных барабанов. Легкий стук босой ножкой об пол, взмах руки и вот уже заводной ритм дополняется мелодичным звоном браслетов.

Сейчас танец Джамаля был совершенно другим. Если в общем зале он показывал чудеса гибкости, то здесь передо мной танцевал огонь. Рваные резкие движения рук походили на сноп искр, что вырывает из костра ветер. Более мягкие изгибы тела – на языки пламени, что трепещут над углями. В какой-то момент видение стало настолько реальным, что в комнате мне почудился запах костра.

Увлеченный зрелищем, я пропустил момент, когда Джамаль оказался прямо передо мной. Присев на корточки он мазнул кончиками пальцев по моему плечу.

– Ты совсем ничего не попробовал… – тихо произнес он, кивнув на стол.

– Не хочу, – выдохнул я, пытаясь унять дрожь от его прикосновения.

– А чего хочешь? – спросил он еще тише, смотря прямо в глаза.

Отвечать я не стал. Просто сгреб мальчишку в охапку и повалил на подушки. В последний момент остатки рассудка все же попытались воззвать к разуму. Но стоило моим рукам заскользить по бархатной коже танцовщика, как мозг вырубился.

Подмяв под себя Джамаля, я впился губами в шею, дурея от запаха его кожи с явной примесью сандала. Он, вдруг, задорно рассмеялся и обвил меня руками. Узкие ладошки забрались мне на спине под рубашку, и я глухо застонал от накатившего возбуждения.

Продолжая выцеловывать его шейку и ключицы, я отчаянно пытался содрать с себя, ставшую такой ненужной, рубашку. Тонкие руки Джамаля скользнули между нами и неподвластные мне пуговицы, наконец-то, сдались. Отбросив рубашку в сторону, я с наслаждением прижался к такому желанному телу. Мои руки шарили по всему, до чего могли дотянуться, оглаживая плечи, бока, до синяков впиваясь в узкие бедра.

Где-то на грани сознания мелькнула мысль, что я еще ни разу не был с парнями. Мелькнула и исчезла под напором решительности. Тоже мне проблема! Это не протонный коллайдер – разберусь. Разобраться хотелось. Причем хотелось с такой силой, что казалось, еще чуть-чуть и яйца просто взорвутся от напряжения. А то, что мальчишка все время постанывал и непрерывно ерзал подо мной, лишь усугубляло мое состояние.

В какой-то момент Джамаль умудрился перекатиться. И теперь уже я лежал на спине, а этот негодный мальчишка картинно уселся верхом на мои бедра. Раскрасневшееся личико, ехидная улыбка и лукавый взгляд. М…м…м, теперь я уже не сомневался – этот паршивец точно знает, что делает. Его пальчики заскользили по моей груди, вырисовывая узоры и намеренно задевая соски. А я плавился от ласки и тонул в его огненно-черных глазах.

Блядь! В его глазах действительно огонь! Белок исчез, и теперь черную радужку окружало танцующее, желто-красное пламя!

– Нравиться? – резко наклонившись и уперев в меня взгляд, прошептал Джамаль. При этом продолжая тереться об меня своим пахом.

– Да… – то ли ответил, то ли простонал я.

А он уже склонился еще ниже и теперь скользил губами по моей груди, опускаясь на живот, обводя горячим язычком пупок, и ниже, еще ниже… Ремень поддался легко и, через секунду я вскрикнул, когда мягкие губки сомкнулись на члене.

====== Глава 2 ======

Дальше все было как в тумане. С трудом помню, как вытряхивал мальчишку из штанов, как бросил его лицом вниз, как втрахивал в шелковые подушки. Помню лишь его нетерпеливые стоны и собственный рык. Мне было мало, хотелось еще и еще. Больше, сильнее. В какой же момент я потерял сознание?

Приходил в себя я долго. Голова уже включилась, но тело еще не слушалось. Громкая ругань в комнате заставила меня разлепить глаза.

Я голый лежал на подушках, а напротив двери длиннобородый старик в традиционном полосатом халате ругал Джамаля, время от времени отвешивая мальчишке подзатыльники.

Подтянув к себе джинсы, что валялись неподалеку, резво нацепил их на себя. Что бы тут не происходило – без штанов это выяснять не охота. Заметив мое шевеление, старик оглядел меня и усмехнулся.

– О, очнулся уже. Быстро ты, я думал – до ночи проваляешься. А ты чего застыл, – обернулся старик к Джамалю, – Плов неси, овощи, зелень, сладости. Шевелись!

Джамаль выскочил из комнаты, получив в напутствие еще один подзатыльник.

– Ас-салам алейкум, ака. Зачем мальчика ругаешь? – Я попытался встать. Не вышло. Меня повело в сторону, и я снова упал на подушки. Старик рассмеялся.

– Везучий ты, айлэ. Еще чуть-чуть и Джамаль бы тебя досуха выпил.

– Что значит «досуха выпил»?

– То и значит. До смерти.

Пока мозг пытался переварить инфу, я задал другой вопрос.

– А вы, ака, кем будете.

– А я, айлэ, хозяин здесь. Можешь называть меня Гасан.

Дверь распахнулась и в комнату вошел Джамаль. Он принес и поставил на стол огромный деревянный разнос. Прямо на нем, без тарелки, была насыпана высокая горка золотистого плова. Вокруг лежали резаные кусочки помидор, огурцов и сладкого перца. И все это обильно засыпано зеленью. Ложек-вилок не было. Мальчишка из воздуха достал глубокую миску с водой и чистое полотенце. Почувствовав запах еды мой живот жалобно заурчал.

– Ты ешь, айлэ, ешь! Не то помрешь тут. Вот же ж шайтанов выкормыш, – ругнулся Гасан на мальчишку. – Столько лет игнорировал вторую сущность, а сегодня решился. И нет, чтоб у старших спросить. Сам все сделать захотел!

– О чем вы, Гасан ака? – я сполоснул руки и вытер их предложенным полотенцем.

– Джамаль – инкуб. Правда, только на половину. Это и спасло тебя, айлэ.

– А на вторую половину кто?

– Ифрит.

Я аж поперхнулся. Джамаль втянул голову в плечи. Но уже через секунду лукаво мне улыбнулся.

– Не смей! – Джамаль снова отгреб подзатыльник.

Плов я ел руками, как и принято на востоке. А пока ел, пытался понять во что я вляпался. Больше всего напрягало то, что Гасан называл меня «айлэ».

Айлэ – это шаман. Говорящий с духами. Я их много повидал на раскопках. Местные считают, что археологи своей работой тревожат покой мертвых. Так что каждый раз, когда мы раскапывали курган, первым к нему подходил такой шаман.

Он обходил курган кругом, что-то сыпал, чем-то брызгал и непрерывно завывал. Такое представление могло длиться от пятнадцати минут до нескольких часов. И, только когда шаман объявлял что можно, местные брались за лопаты. Я всегда относился к этому скептически. А сейчас…

– Кушай, Руслан айлэ, кушай. Май* бери. У меня особенный плов. Такого ты нигде не попробуешь!

– Рахмет, Гасан ака. Откуда вы имя мое знаете. Ведь я не называл его?

– И не надо. Имя твое я вижу. Я много что вижу, Руслан айлэ.

Я посмотрел на Гасана. Встретившись со мной взглядом, он широко растянул рот в улыбке. Пиздец! Вместо человеческих зубов пасть Гасана оказалась заполнена сотней мелких острых игл, как у акулы.

– Что это за место, Гасан ака?

– Чайхана. Моя чайхана.

Исчерпывающе.

– А меня почему айлэ называете?

– Ты и есть айлэ. Иначе мою чайхану даже бы не увидел. И уж точно не смог бы войти в нее. Джамаль, шай неси.

Мальчишка взмахом руки убрал блюдо с пловом. Еще пас и появилось тарелка со сладостями: изюм, курага и орехи. Вскочив на ноги, он плавно вытек за дверь, чтобы сразу же вернуться с чайником и стаканами.

Джамаль разливал чай, стоя на коленях. И я невольно им снова залюбовался. Красивый, мерзавец. Личико кукольное, бровки в разлет. Глазищи черные огнем горят. М-да, это не метафора. В глазах действительно огонь пляшет. Должно быть сущность ифрита себя выдает.

– Нравиться? – спросил Гасан. – Вижу, не сердишься на мальчика за то, что он едва тебя не убил?

– Не сержусь. Не самая плохая смерть.

Гасан расхохотался.

– Ну, коли не сердишься, привези Джамалю подарок.

– Какой?

– Камень привези. Который в могиле шамана найдешь.

– Что за камень, Гасан ака? И окуда знаете, что я его найду?

– Я много что знаю. А камень простой, на перепелиное яйцо похож. Только сверху отверстие для шнурка. Допивай чай, Руслан айлэ, пора тебе.

Я залпом допил последние несколько глотков, так сильно хотелось покинуть это место.

– Рахмет, Гасан ака. Щедрый стол – добрый хозяин.

– Иди, Джамаль проводит.

Я поднялся из-за стола. Подобрал и надел рубашку, нашел носки и обувь. Поклонился Гасану и уже шагнул к двери, когда старик меня окликнул.

– Постой, айлэ. Изюм с собой возьми. У меня хороший изюм. Всем нравиться: и людям, и духам.

Вернувшись к столу, я взял горсть. Только положить изюм мне было некуда. Подумав секунду, насыпал его в карман.

– Еще бери.

Вторая горсть перекочевала туда-же. А когда я поднял голову, Гасана в комнате уже не было.

– Идем, айлэ, я покажу тебе выход, – звонкий голосок Джамаля пустил табун мурашек по спине. – Идем, идем, вечер уже давно.

Джамаль взял меня за руку и потянул за собой.

– Джамаль, скажи, тебе тот камень правда нужен?

Мальчик остановился и обернулся.

– Если ты подаришь мне его, я буду счастлив. Только ты, айлэ, не только мне подарок привези, но и Гасану. Он сам тебе не скажет, но отношение поменяет. А с ним ссориться не надо.

– А что ему подарить?

– Сам поймешь. Как увидишь вещь и решишь, что она для Гасана, так и дари. На то ты и айлэ.

Джамаль привел меня в зал чайханы. За столиками по-прежнему сидел народ. Только теперь компания играла в нарды, старуха все так же курила кальян, а девица жеманно хихикала с каким-то юнцом.

– Джамаль, а кто эти люди?

– Это не люди, айлэ. Это духи. Все иди. Ты и так слишком долго здесь задержался. Еще немного, и рискуешь остаться здесь на совсем.

Джамаль указал рукой на дверь. Последний раз оглядев зал, я вышел. Было странное ощущение, будто сквозь воду прошел. Оказавшись на той стороне, я обернулся. Джамаль все-еще стоял в дверях. Он соблазнительно мне улыбнулся и растаял.

Комментарий к Глава 2 *Май – это отваренный бараний или говяжий жир, либо очень жирное мясо.

====== Глава 3 ======

Возвращаясь в гостиницу, я все пытался понять, что же сегодня произошло. Рационального решения я не находил, только иррациональное. Я действительно побывал в мире духов. Обсасывая с разных сторон сегодняшний день, я вспомнил про звонок Сереги. Достав сотку, набрал Надира. Несколько длинных гудков и с той стороны снимают трубку.

– Ас-салам алейкум, Руслан.

– Уа-лейкум салам, Надир. Как здоровье, как дети?

– Милостью Аллаха, Руслан!

– Надир ака, мне Сергей звонил. Говорит, Касим его студентов «кротами» отправляет. Они же к «полю» не готовы. Они на практику в музей ехали. Зачем их на курган гнать?

– Так людей не хватает, да! Пока ты в городе был, новый могильник нашли. Пробы сняли, через пару дней вскрывать будут. А кому работать? Все бригады на старом участке остались!

– Надир ака, ты меня давно знаешь?

– Что за вопрос, Руслан?

– Тогда зачем за дурака держишь? Когда это местные за деньги копать отказывались? Почему студентов шлют, а не новую бригаду?

– Руслан, зачем мне не веришь?

– А почему должен? У меня что глаз– ушей нет? Говори так есть.

– Да я и говорю, могильник новый нашли. По всему – захоронение шамана. Не будут наши там копать. Ни за таньга не будут, ни за рубли. За доллары тоже не станут. Кого мне ещё слать? А вашим студентам все-равно.

– А как же ваши шаманы?

– Шаманы тоже не будут. Древние духи сильны, с ними никто связываться не станет.

– Какие духи Надир, ты ж мусульманин?

– И что, если я в Аллаха верю, так и руки мыть не надо? Кроме Аллаха ещё и микробы есть!

– Ясно, хорошо. Я понял тебя, Надир ака. Спокойной ночи.

– Да будут милостивы к тебе духи, Руслан. В Аллаха ты все равно не веришь!

Надир отключился и я убрал сотку в карман.

Пока я разговаривал, дошёл до хоттеля. Нет, не смеюсь. На вывеске так и написано: Hottel*. И пофиг, что в этом хоттеле один туалет на этаж, а душ – по расписанию.

Этот хоттель нам музей снимает. Проживание в нем бесплатное, точнее небольшую сумму вычитаются из нашей зарплаты. Видно, специально самый дешёвый нашли.

В Серегином номере шёл кутеж. Это было слышно даже в коридоре. Заходить к нему я не стал, сразу пошёл к себе. Сумки «в поле» у меня уже были сложены. Так что не долго раздумывая, я завалился спать.

Утро добрым не бывает. А уж если это утро отъезда – вообще катастрофа. На улице ещё тёмно, пять утра. Все верно, водителю хочется хоть часть пути проехать по холодку. Я скинул свои баулы назад, возле двери, и теперь наблюдал, как Серёга пытается утрамбовать в ПАЗик своих мажоров. Серёга у нас энтузиаст. Имея два высших образования, квартиру в Москве и отца – топ менеджера, он предпочитает пропадать в «поле». Официально он преподаватель. Доктор исторических наук. Востоковед. Но на практике – в родном институте появляется два раза в год: забрать студентов на практику и вернуть их обратно. Студенты – отдельная тема. Из всей группы (20 человек) толковых пять-шесть. Все остальные – пошли учиться по принципу “куда взяли”. Час, всего один час, и тридцать человек расселись! Трогаем! Оглядываю разномастную толпу.

– Серый, – толкаю его. – Ты че творишь? Какие бриджи?! Ты их так в поле выпустишь? Какая, к ебаной матери, газировка?!

Обвожу рукой салон. Возбуждённые мажорчики одеты в футболки с коротким рукавом, девочки в коротеньких бриджиках и мокасинах. Сбились в кучку и потягивают колу.

– Не ссы, Русь. У меня все под контролем. Заебался я сто раз одно и то же талдычить. Раз сказал, как одеться, не услышали. Теперь сами виноваты, пусть мучаются! А в запасниках у меня на всех одежда есть.

Мы же с Серегой одеты были по-другому. Хлопковые мягкие футболки, рядом лежит батник с длинным рукавом и капюшоном. Камуфлированные штаны заправлены в носки. Поверх – тяжелые армейские ботинки на шнуровке.

Мы в пустыню едем. Там солнце злое, лучше пропотеть, чем обгореть до волдырей. Плюс полно насекомых, змей, пауков. И многие из них ядовитые. Поэтому одежда плотная и обувь тяжёлая.

А сладкая газировка вообще первый враг. Пить от неё ещё больше хочется. Вода-то есть, только она тёплая. Много выпить можно – не напьешься. От большого количества жидкости на жаре отекаешь в момент. Потеть начинаешь. Ещё больше пить охота. Замкнутый круг. Местные не зря чай горячий предпочитают. На жаре – самое то. Одна кисушка и напился. Опытом проверено. От Хараба до курганов 130 км. Думаете полтора-два часа и на месте? Утритесь – шесть часов! По пыльной дороге, ухабам на старом ПАЗике. На бОльшей скорости этот пепелац просто развалится. Я задернул плотные шторы, воткнут наушники и завалился вздремнуть. Комментарий к Глава 3 * Это не ошибка. Аффтар сам видел такую вывеску. Жаль не сфотографировал.

====== Глава 4 ======

Дремал я в пол глаза, дорога все-таки ужасная. Да и Серегины студенты спокойствия не добавляли. Прочухали, какого это 45 градусов в тени. От их галдежа не спасали даже наушники. В автобусе духота, и это не смотря на открытые форточки. Взглянул на часы: нам ещё час пиляхать.

Водитель местный – ему пофиг. В салоне из хриплых динамиков надрывается Ялла.

…Наливай чайханчик чаю

Вместо крепкого вина.

Я вам музыку сыграю

Здесь всем нравиться она.

На Востоке, на Востоке

Что за небо без луны?

На Востоке, на Востоке

Что за жизнь без чайханы…

Достаю сигареты, отодвигаю штору, открываю окно и закуриваю. Через минуту ко мне подходит активистка.

– В общественном транспорте нельзя курить.

– И что?

– Выбросьте сигарету, пожалуйста.

– С хуя-ли?

– Здесь девушки, между прочим. Наше мнение надо учитывать.

– Девушка, а ты вообще в курсе, куда приехала? Это Хараб. Здесь твоё мнение будут учитывать только в одном вопросе: ты любишь раком, или на спине?

Сбежала, надо же.

– Э, Русь, ты че творишь? – возмутился Серёга.

– А че, сам сказал, пусть жизни учатся.

– Ну не так же!

– А че такого? Я ей правду сказал.

– Вот поэтому, у тебя и жены нет. Ты, небось, всем так правду говоришь.

– Есть такое.

– Слушай, раз ты наших баб так не любишь, может тебе на местной жениться?

– Упаси Аллах! Местные ещё хуже. Это только со стороны они покорными выглядят. А на самом деле! Дома нет – нет свадьбы. А если построил: калым – стоимостью в хорошую иномарку, свадьба для всех родственников – ещё две таких. Почему мужики здесь лет в тридцать женятся? На невесту копят. И подарки дари ей регулярно. И не абы что, а золото. А дарить не будешь – не любишь значит. Так она тебе так мозг вынесет, похлеще наших будет. Ты думаешь, местные просто так в чайхане просиживают. Нет, Серый, они от баб своих прячутся!

– Ну ты загнул! По-твоему все местные бабы в золоте ходят? Да где таких в Харабе видел? Там же до сих пор каменный век. Посуду сами делают!

– Посуду, может и делают. Только ты на ажек посмотри. Думаешь, у них одежда бижутерией расшита. А вот и нет. Золото настоящее. А если учесть, что средняя зарплата у мужиков сорок-пятьдесят долларов... Вот и думай!

Я щелчком выбросил в окно бычек, и с удивлением заметил, что мы уже подъезжаем к лагерю. Выгружались так же весело, как и садились. Серый, со своей кодлой, попер в общую палатку на двадцать рож. А я к себе.

Палатку я делил с Анваром. Он, как и я, оценщик. Это не значит, что мы назначаем цену находке. Нет, мы лишь определяем, какому времени принадлежит тот или иной предмет прямо на месте. Мы – первое сито. Взять, к примеру, разбитый глиняный горшок. Он может датироваться десятью веками, а может быть новоделом, что месяц назад местные кинули рядом.

Да, здесь до сих пор используют самодельную глиняную посуду. И технология её изготовления почти такая же, как и сто лет назад. В этом и есть сложность нашей работы.

Внутри ничего не поменялось. Все та же совдеповская кровать с панцирной сеткой. Матрац свернут, постель убрана. Её ножки так и стоят в жестяных банках из-под консервов.

Я достал из баула две бутылки водки и равномерно налил по 250 грамм в каждую жестянку. Это не блажь – это необходимость. Тут полно всяких гадов. А ещё они имеют привычку ночью заползать по ножками кровати в постель. Вот и ставят ножки в банки. Можно налить в них воду, но из воды многие выбираются. Бензин и керосин – воняет. Остаётся только водка. И запах не сильный, и дохнут в ней почти все. Закончив распаковываться, я отправился к Серёге. Так сказать полюбопытствовать, да позлорадствовать. Как его мажоры все вместе в общей палатке устроятся.

====== Глава 5 ======

Студенты в палатке делили койко-места. Особенно выделялись девушки, которых было семеро. И им предстояло три недели жить в общей палатке с парнями. Шутка, это они так думали. А Серёга, видно, уже убежал искать Камаля и договариваться о второй палатке.

Поглазев на бедлам, я умилился смартфончикам и айфончикам. С чего бы? Да просто их заряжать надо каждый день. А эти милые детки ещё не в курсе, что дизель-генератор здесь запускают по расписанию. Пяток розеток, конечно, есть. Но их на всех не хватит. То ли дело «железная» Нокия: неделю заряд держит.

Камаль-боши* окопался в своей палатке. Это я узнал у пробегающего мимо Пейджер-джана. Прикольный пацан. Сын одного из наших копателей. За два месяца, что он здесь – стал незаменимым. Имя у мальчишки, конечно, другое. Только его никто не помнит. Зато прозвище, Пейджер-джан, как влитое прилипло.

Его главный талант – всегда знать кто где находиться. Как ему это удаётся – никто не знает. Ведь территория курганов десять квадратных километров. Но если Пейджер-джан сказал «бошилги ую»** – значит точно у себя.

Камаль был не в духе и явно кого-то распекал. Это я понял ещё на подходе. Гортанный местный язык был сдобрен таким количеством отборных русских матов, что Загиб Петра Великого отдыхает.

– А, Руслан! Хорошо что приехал! – увидел он меня.

– Все, идите, идите уже! – Прогнал Камаль бригадиров, на которых орал только-что.

– Сергей заходил? – спросил я.

– Да, я ему палатку третьей бригады отдал. Пусть расселяет своих.

– А сама третья где?

– Нету. Сбежали! И четвёртая тоже! Этих вон едва уговорил остаться. И то с условием, что на девятый участок не пойдут.

– Это там, где могила шамана?

– Знаешь уже, да?

– Знаю, Надиру звонил. Все так плохо?

Камаль вздохнул. Прошелся по палатке, достал пачку сигарет и стал вертеть её в руках.

– Не надо там копать. Плохое это место.

– Ну так не копай. Скажи эпидемугроза, и закрой участок.

– Нету эпидемугрозы, пробы пришли. Чисто там.

– А кто это знает?

– Касим знает! Жадный сын шакала и ослицы! Ты же знаешь, как шаманов хоронят?

– Предметы быта, поделки, статуэтки, монеты. Утварь – бронза, серебро. Украшения – серебро, глазурь, камни. Редко – золото.

– Сам все сказал. По-твоему, Касим позволит лежать всему этому. Это же миллионы. А музею в лучшем случае камень да бронза достанется! Он уже дату вскрытия назначил и человека своего прислал.

– Ты ж говоришь, местные не пойдут туда?

– Орыс*** пойдёт. Считать будет, чтоб музей лишнюю монетку себе не оставил.

– Так может шаманов позвать. Звал же ты раньше.

– Шарлатаны они. Я их для успокоения бригад привозил. За все время только раз айлэ звал. Когда алтарь откапывали. Вот там – нечисто было. Только в этот раз и он отказался.

Не смотри на меня так, Руслан. Мой отец айлэ был. Пусть его дар мне не достался, но духов я чувствую. А на девятом участке у меня волосы дыбом становятся. И не только на голове.

– Когда вскрытие?

– Завтра. Тебя ждали. Анвар три дня назад в город уехал.

– Зачем?

Камаль только усмехнулся.

– Сам не понимаешь, что-ли? Пошли покурим.

Мы вышли на улицу и пристроились в тени палатки. Курили молча. Каждый думал о своём. Камаль хмурился, а я вспоминал странную чайхану Гасана. Ведь именно он первый сказал мне про могилу шамана. И, только после, я узнал о ней от Надира.

– Я, пожалуй, прогуляюсь на девятый участок. Посмотрю что там как.

– Сходи, только там охрана стоит.

– Кто?

– Орыс с собой привёз. Так что осторожней с ними.

– Учту.

Девятый участок мало чем отличался от других. Желтый песок, камни, разграничительная сетка из веревок. В одном месте грунт провалился и стала видна каменная кладка. Прожектора уже установлены и направлены на вход. Рядом лежат переноски. У самого провала, под навесом, расположились двое охранников. По виду – какой-то местный ЧОП.

Ближе подходить не стал. Итак понял, что именно имел ввиду Камаль, когда говорил, что волосы дыбом становятся. Неуютно здесь, плохо. Холодом веет, злобой и голодом. Как будто бешеная собака скребет землю. Ну его нах. Пошёл я отсюда. День подошёл к концу. Я разобрал вещи, приготовившись к тяжёлым будням. Серёга расселил студентов, несколько из которых уже умудрились получить солнечные ожоги и неприятные укусы насекомых. Одна девица нарвалась на ужика, и её истерику успокаивали всем скопом. Весёлый день. То ли ещё будет. Кто думает, что археологи лишь обметывают кисточками находки – крайне не прав. Прежде чем обметывать, до этой находки ещё докопаться надо. Завтра вскрытие, а значит студенты вдоволь намахаются лопатами.

Вечер закончился у костра с пиалой чая. К ночи похолодало, сидеть было приятно. Посмотрим, что нам день завтрашний принесёт.

Комментарий к Глава 5 * Боши– начальник. Соответственно: Камаль-боши – начальник Камаль.

Бошилги ую – начальник в доме.

Орыс – русский.

====== Глава 6 ======

День начался рано. В шесть утра все уже были на ногах. Серый увел своих осваивать специальность оператора штыковой лопаты. Инструктаж простой: бери больше, кидай дальше, пока летит – отдыхай.