Текст книги "Преследуя тень"

Автор книги: Юлия Вернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Юлия Вернер
Преследуя тень

Пролог.

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД…

Пожилого сторожа детского дома разбудил громкий детский плач. Он лениво потянулся, решив, что ему это приснилось и, повернувшись на другой бок, с головой укрылся пледом. Но только-только прикрыв глаза, мужчина услышал плач снова, на этот раз понял, что ему это не показалось.

Старик поднялся, обулся в старые замшевые ботинки и вышел в холл.

Было тихо.

– Что ж такое?.. – пробормотал он и, шаркая ногами, пошел к окнам, которые выходили на главные ворота детского дома-интерната №4.

Там, среди света фонарей и падающего крупными хлопьями снега, мужчина, прищурив глаза, увидел маленькую девочку, в черной шубке, которая стояла недалеко от крыльца и оглядывалась по сторонам.

Сторож охнул и, не раздумывая, выбежал из здания, даже не накинув на себя тулуп.

На улице был ужасный холод, который, казалось бы, касался даже костей и заставлял все время вздрагивать.

Девочка, увидев старика, перестала плакать и во все глаза смотрела на него, пока тот шел к ней, дрожа от обжигающего ветра.

– Что же ты тут делаешь? – мужчина поднял ребенка на руки и заглянул в личико. – Ты же вроде не наша…

Девочка ничего ему не ответила.

Старик вздохнул и понес свою «находку» в здание интерната, а там, достучавшись до нянек, сплавил ребенка им.

Настенные часы показывали половину четвертого утра. Сторож вернулся в свою каморку и лег на диван, но заснуть у него никак не получалось. Его мучили мысли о том, что произошло с этой маленькой девочкой, и как она вообще оказалась здесь в такое время.

На какое-то мгновение сторожу показалось, что он услышал отдаленный вой на улице, но решил, что это всего лишь завывает ветер. Непогода набирала оборот. Если бы началась сильная метель, старик мог не услышать девочку, и та могла замерзнуть насмерть.

Отмахнувшись от мыслей, старик укутался в плед и закрыл глаза, медленно проваливаясь в манящий сон.

Тем временем девочку увезли в больницу. Там ее быстро обследовали на наличие каких-либо повреждений и оставили в палате спать, решив, что утром обо всем сообщат полиции, к тому же, метель стала слишком сильной, и ехать куда-то в такую погоду было бы ошибкой.

– Кошмар какой-то, – пробормотала молодая девушка в белом халате, заполняя бумаги. – У девочки несколько синяков, ссадина на локте, но она даже не напугана. Но я все-равно сделала ей успокаивающий укол и уложила спать.

– Интересно, откуда она взялась, – проговорила другая. – И ты видела её глаза? Жуть какая-то.

– Обыкновенная гетерохромия, – первая пожала плечами. – Иди, поспи, я подежурю.

Та довольно кивнула и быстренько скрылась из виду.

Медсестра долго сидела у поста, пока не решила заглянуть в палату к девочке, потому что сильно волновалась за нее.

Малышка сидела на подоконнике и, не отрываясь, смотрела на улицу. Она даже не обратила никакого внимания на появление в палате постороннего человека.

– Почему ты не спишь? – дежурная подошла к девочке и присела рядом. – У тебя что-то болит?

Девочка отрицательно покачала головой, продолжая куда-то смотреть.

За окном все еще шел снег. Он медленно ложился плотным белым ковром на землю, скрывая следы, оставленные незнакомцем. Мужчина долго смотрел на девочку, а она – на него. На прощание он помахал ей рукой и грустно улыбнулся, растворяясь во мраке ночи.

– Как тебя зовут, малышка? – нарушила тишину молчавшая какое-то время дежурная.

Девочка отвела взгляд от окна и посмотрела на взволнованное и уставшее лицо медицинской сестры. Под ее глазами залегли тени, а белки глаз стали красными, но, несмотря на это, девочка чувствовала, что она хороший человек и с ней безопасно.

Малышка снова посмотрела в окно, надеясь еще раз увидеть мужчину, но там уже никого не было.

– Аркадия, – тихим голосом произнесла она, сжимая ладошку, в которой все это время был крестик ее погибшей матери…

Глава 1.

НАШИ ДНИ…

– …И с этими словами злой волк бросился на Красную Шапочку и проглотил ее. Хорошо, что в ту пору в лесу работали дровосеки. Они услышали шум и вбежали в дом, где сразу кинулись к волку и убили его. Освободили Красную Шапочку и бабушку. Обе были целые и невредимые. Конец, – я отложила старенькую потрепанную книжку на тумбочку и посмотрела на хмурую Анфиску, которая демонстративно сложила на груди тонкие ручонки.

– Глупые они какие-то, – констатировал факт ребенок. – Как можно повестись на подобную чушь?

Ну да, мне тоже интересно, как можно быть настолько глупой, чтобы не узнать переодетого в бабушку волка, но детям ведь так не скажешь…

– Анфис, это же сказка! – возмутилась я. – Это, конечно, выдуманный мир, но здесь есть мораль.

– А что такое «мораль»? – спросила другая девочка.

– Ну, – я закатила глаза к потолку, прикидывая, как бы объяснить детям данный термин. – Это некий вывод из всей истории.

– И какой вывод у этой сказки? – задали мне новый вопрос.

Я прищурилась.

– А сами-то, как думаете?

У рыженькой девочки с третьей койки вверх взмыла рука.

– Да, Алена?

– Как только ты пообедал – рядом обязательно окажутся какие-нибудь дровосеки, которые не погнушаются вспороть тебе брюшко?

Я на какое-то мгновение опешила от такого предположения маленькой шестилетней девочки, но быстро нашлась, что ответить.

– Нет, малышка, мораль немного в другом.

– И в чем же?

– Не разговаривайте с незнакомыми дядями. Никогда. Пусть он представляется кем угодно, хоть дедом Морозом, но если вы его не знаете – не разговаривайте, а лучше – бегите. Ясно?

– Ясно, – протянули девочки хором.

– Ладно, – я поднялась со стула, который поставила посередине, чтобы все видели и слышали меня. – Спокойной ночи, малявки, – я улыбнулась. – После отбоя не бродите по коридорам, и не пугайте дядю Петю.

Дети засмеялись, наверное, вспоминая свои маленькие шалости.

Дело в том, что они решили напугать нашего старого сторожа и поздно ночью начали бегать по коридорам и смеяться, укутавшись в простыни. Старик спросонья чуть не помер, увидев в мигающем свете силуэты, завернутые в ткань.

– Обещаем, – протянули девочки хором. – Спокойной ночи, Ди!

Я опять улыбнулась и тихо вышла из детской комнаты.

Время приближалось к десяти часам, уже давно настал отбой, но я почти каждый вечер ходила к младшему потоку, чтобы прочитать им какую-нибудь сказку. Должны же быть у сирот какие-то радости в жизни…

Дойдя до третьего этажа, я тихо прошла по длинному неосвещенному коридору, нашла ручку своей  двери и осторожно повернула ее, чтобы не разбудить соседку по комнате. Войдя, направилась к своей кровати, но по пути случайно зацепила руку спящей Зойки.

– Опять ты по ночам шляешься, – пробурчала она недовольно голосом старой ворчливой старухи. – Нужны тебе эти сопливые малолетки…

– Отвали, – огрызнулась я и легла, укрывшись одеялом. – Это вообще не твое дело. Поняла?

– Да пошла ты, – огрызнулась та и, повернувшись на другой бок,  замолчала.

Вскоре, послышался ее громкий, прерывистый храп, от которого я с трудом смогла уснуть.

***

Я живу в детском доме вот уже четырнадцать лет и познала все законы нелегкой  жизни в этом заведении. Объясню сразу – детский дом не учит нас полезным навыкам социализации. Вообще. Жизнь здесь – это вечная борьба за выживание.

Совершенно все дети хотят убраться из этой дыры подальше, многие мечтают попасть в хорошие семьи и навсегда забыть весь этот кошмар…

На самом деле, мы будто обезьянки в зоомагазине. К нам приезжают люди, которые желают усыновить ребенка, и они ВЫБИРАЮТ кого-то из нас. Это очень мерзко и неприятно.

Кроме семей желающих взять под опеку ребенка, у нас бывают гости из разных компаний-спонсоров. Они ходят ВЕЗДЕ, даже без нашего позволения входят в НАШИ комнаты, а мы еще и радоваться этому должны, будто мы их приглашали.

Ненавижу приезжать в школы на соревнования или олимпиады, потому что ВСЕ знают, что мы детдомовские, и ВСЕ смотрят на нас, как на прокаженных.

Также, многие люди считают, что детдомовские дети стремятся к общению с посторонними, так как мы обделены им. Да, обделены, но мы не стремимся к общению с чужими людьми. На самом деле воспитанники ВСЕХ детских домов относятся к подобному вниманию с настороженностью. Ну, а что вы хотели? Мы же обезьянки в зоомагазине…

А еще люди «извне» считают, что у нас все есть. НЕТ. У нас мало одежды, которую, чаще всего, мы носим по несколько лет. К тому же, у нас не спрашивают, нравится нам то или иное или нет. Дали – носи. Мы не щеголяем в новых нарядах каждый день, потому что мы, по сути, нищие крысята. О каких-либо украшениях вообще не может быть и речи.  В общем, в детском доме есть все для жалкого существования, кроме личного отношения и индивидуальности.

Еще всех раздражает режим дня. Такое чувство, будто мы находимся в тюрьме,  хотя, так оно и есть. Я прожила четырнадцать лет, по такому ужасному расписанию и у меня, если честно, все это уже сидит в печенках.

В завершение небольшой экскурсии по детдомовской жизни, могу добавить, что дети здесь совершенно не имеют представлений о внешнем мире и не умеют обращаться с деньгами.

Господи, как же я хочу убраться отсюда! У меня было несколько попыток побега, но меня либо ловили на месте, либо находили стражи правопорядка и приводили назад. Меня наказывали. Запирали на несколько дней в каком-нибудь чулане и не давали выйти. Для естественных нужд мне ставили старое ржавое ведро в уголок каморки и уходили. Кормили пару раз в день тем, что не доели остальные. Сначала я плакала часами, а потом смирилась с этой гадкой и несправедливой жизнью, живя с мыслью, что рано или поздно я сбегу отсюда.

Конечно, люди «извне» скажут: «Да что ты, подожди конца года! Тебе дадут квартиру, и все будет хорошо!» Нет, так не будет.

Для начала, сумма, которая выплачивается совершеннолетнему,  которого выпускают в большой и непонятный мир, кончается где-то месяца за три. Отсутствие опыта самостоятельной жизни приводит к печальным последствиям. А очередь на квартиры для сирот в некоторых регионах составляет пять-семь лет. До этого момента нужно где-то жить. Также стоит учесть, что отдельную квартиру получают те, кто нигде не прописан или их жилье признается аварийным. Большинству детей предлагается после совершеннолетия вернуться к своим родным.

Вот такая суровая реальность. Поэтому я не видела смысла ждать окончания года. Лучше сбежать именно сейчас, пока я твердо уверена в своем решении. Мне уже исполнилось восемнадцать, но меня не выпустят отсюда, пока я не окончу школу. На этот раз у меня есть хороший план, и я знаю, как раздобыть деньги. Конечно, это не самая лучшая идея, но у меня нет выбора. Будут деньги – будет свобода. Документы я выкрала пару недель назад и пока их не хватились – нужно действовать…

Глава 2.

Питание у служебных собак лучше, чем у нас в детском доме. Я поняла эту истину давным-давно – сваренная кое-как гречневая крупа, посыпанная сахаром, компот из яблок, которые мы же и собирали в нашем небольшом саду и почти засохшая булочка с вареньем. Я бы сейчас все отдала за большой кусок запеченного мяса с пюре. Ну, мечтать не вредно, придется давиться гречкой…

– Эй, Ди!

Я подняла голову от миски и встретилась взглядом со своим единственным верным другом в этой дыре. Андрей шел ко мне с подносом, на котором дымилась еще горячая еда, и широко улыбался мне.

Паренек попал в детский дом в семь лет, потому что его единственный родственник попросту умер. Он, как и я, был одиночкой, ну и как говорится – встретились два одиночества и сдружились. Андрей был немного младше меня, всего на пару месяцев, но это не мешало нам дружить и беречь друг друга в этом паучьем логове.

– Привет, – я сложила руки на столе и проследила, как парень садится  напротив меня на стул.

– Привет, мелкая, – друг откинулся на спинку и вытянул под столом ноги.

Овальное, с четко выраженными скулами лицо, большие зеленые глаза с рыжими ресницами, горстка веснушек на длинном носу, ершик рыжих волос и рост около ста восьмидесяти  – вот и весь Андрей. Ему бы моделью работать, а не в этой дыре торчать, но жизнь к нам не справедлива.

– Еще раз назовешь меня «мелкой» – уши оборву, – я отпила из своего стакана и вытерла рот тыльной стороной ладони. Да, этикету нас тут никто не учит и салфетки великая роскошь. – Ты узнал то, о чем я просила?

Андрей сразу изменился в лице, и от улыбки не осталось и следа – вместо этого он стал темнее тучи.

– Может, не надо? Останься здесь…

– Нет, – шепотом ответила я. – Я все решила. И я уже предлагала тебе убежать вместе, но ты отказался.

– Я не могу сбежать. Я хочу поступить в институт и наладить свою жизнь. А что меня ждет, если я сбегу?

Я промолчала.

– Вот и я о том же.

– Так ты узнал? – я посмотрела парню прямо в глаза и он, кажется, вздрогнул. Еще бы, даже он не привык к особенности моих глаз.

– Узнал, – кивнул парень. – В паре кварталов отсюда, старый проспект, – Андрей вздохнул. – Когда ты собираешься это сделать?

– Скоро, – только и ответила я. – Нужно подготовиться.

Парень хмыкнул.

– Лучше бы ты банк решила ограбить, чем это…

Я сложила посуду на поднос и встала со стула.

– Банк – слишком сложно для таких отбросов жизни, как мы, – и, повернувшись, ушла.

***

Под ногами хрустел талый снег, а ветер беспощадно хлестал меня по щекам. Март погодкой не радовал, но это не должно было мне помешать. Я все продумала и меня уже не остановить.

До старого проспекта я добралась быстро. Темные улицы освещались парочкой тусклых фонарей, но этого было недостаточно для того, чтобы я не шарахалась от каждого шороха.

Я заметила их сразу. Они стояли под стеной какого-то здания небольшой группой, громко говорили, курили и смеялись.

Вот подъехала машина. Один из силуэтов отделился от общего стада и скользнул в автомобиль на пассажирское сидение. После этого он рванул с места и скрылся за поворотом.

Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Меня откровенно трясло от наступающего на горло ужаса. Лучше бы и правда попыталась ограбить банк!..

Я только-только вышла из тени деревьев, как рядом со мной затормозил желтый «Chevrolet Camaro» – я взвизгнула и отскочила, потому, что вообще не слышала, как он подъезжает. Стекло с водительской стороны наполовину опустилось, и из темноты салона я услышала лишь короткое «садись».

Я тяжело сглотнула, но повиновалась приказу.

Пришлось обойти машину, стараясь не споткнуться и не «поцеловаться» с машиной богатенького мужика. Как только я открыла дверцу, за спиной услышала женский смех.

– Эй! Возьми меня! Сдалась тебе эта лохушка!

Я задохнулась от возмущения, но молча села в машину и тихо хлопнула дверью, не глядя на того, кто меня сейчас купил. Я и понятия не имела, как ведут себя опытные проститутки наедине с клиентом, поэтому приходилось помалкивать и делать то, что скажут.

– Пристегнись, – тихо и спокойно проговорил мужчина, но от его голоса стало страшно. Никогда не чувствовала подобного.

Молча сделав то, что он сказал, я сложила руки на голых коленках, облаченных лишь в тонкие капроновые колготки, и уставилась на проносящиеся мимо огни города.

В машине приятно пахло мужской туалетной водой, и я боялась представить, сколько стоит этот запах.

– В бардачке лежат деньги. Возьми сразу, – снова сказал клиент тоном господина. А мне от этого голоса стало еще страшнее, но, он сказал про деньги, а деньги мне очень-очень нужны.

Я протянула руку вперед и вытащила пачку денег, от количества которых у меня едва не отвисла челюсть.

– Так много?.. – промямлила я, не отрывая взгляда от зеленых купюр.

– А ты что, – усмехнулся мужчина. – Стоишь дешевле?

– Нет, – быстро ответила я и засунула деньги в рюкзак.

Мужчина усмехнулся, а я решилась взглянуть на него.

Короткие черные волосы, красивое мужественное лицо с волевым подбородком, короткой щетиной и широкими массивными плечами. Остальное разобрать не получилось из-за темноты в салоне и из-за того, что я видела его только в профиль. Ну, ничего, у меня будет время, чтобы рассмотреть его ВСЕГО, в мельчайших подробностях.

Тем временем машина повернула к гостинице и остановилась на безлюдной парковке. Никогда не была в этом районе.

– Выходи, – не глядя на меня, проговорил мужчина, вытаскивая ключи из зажигания. – Приехали.

«Вот и все», – подумала я, когда шагала следом за двухметровым мужиком в сером пальто к дорогой гостинице. По сравнению с ним, я выглядела как бомж. На мне старое розовое пальто и черные ботинки на шнурках, на которые уже страшно смотреть, а этот пижон был одет с иголочки. Может, он и не захочет со мной что-то делать, побрезгует – заберет деньги и выгонит к чертовой матери. Можно, конечно, попробовать сбежать, но сомневаюсь, что это хорошая идея.

Тем временем мы вошли в здание и стали подниматься вверх по лестнице, а девушка на посту администратора брезгливо провожала меня взглядом.

– Проходи, – бросил брюнет, распахнув передо мной дверь с цифрами три и четыре.

Я быстро юркнула внутрь и оглянулась по сторонам.

Номер поражал своей роскошью. После однотипного «гадюшника» – это просто царская опочивальня.

– Ванная за той дверью, – сказал мужчина, махнув куда-то рукой,  пока я снимала с себя обувь. – А мне нужно выпить, – и ушел в другую комнату.

Я выпрямилась. Сердце стучало где-то в горле, потому что до меня полностью дошла та истина, ради которой я здесь нахожусь с незнакомым человеком. Страшно представить, что он будет делать со мной, но ради такой суммы денег, думаю, стоит потерпеть.

Войдя в ванную комнату, я умыла холодной водой бледное лицо и уставилась на себя в зеркало. Мой левый глаз горел желтым огнем, а правый – синим. Гетерохромия – различный цвет радужной оболочки правого и левого глаза. Таким подарком наградили меня погибшие родители.

– Ты утонула там? – услышала я из-за двери. – Выходи.

Я закусила губу и, молча, вышла к брюнету.

Мой клиент сидел в гостиной на подлокотнике кресла с бутылкой чего-то янтарного в руках. Он по-прежнему не смотрел на меня, а я и вовсе опустила голову, чтобы не видеть его, потому что мне становилось еще страшнее принимать неизбежное.

– Раздевайся, – отдал он приказ и по моей спине побежали колючие мурашки.

Я уже готова была бежать отсюда, но понимала, что брюнет меня поймает и сделает что-то ужасное. Он опасен, сейчас я чувствовала это всеми клеточками своего тела.

– Я сказал – раздевайся, – повторил раздраженно клиент, кажется, выпитый им алкоголь плохо повлиял на мое нынешнее положение.

Коснувшись дрожащими пальцами верхней пуговицы на белой рубашке, я расстегнула ее, потом вторую, третью и так до конца. Остановилась, чувствуя прохладу обнаженной грудью.

– Тебе напоминать, что нужно делать? – рявкнул брюнет. – Что ты вообще тут делаешь, если жмешься как неопытная девственница? – он подскочил и сорвал с меня рубашку, сделав тем самым мне очень больно. – Вот так это делается, поняла?

Я быстро закивала, не поднимая на этого тирана взгляд. Если честно, то я уже жалела, что ввязалась во все эти игры, но птичка напела, что проститутки на старом проспекте неплохо зарабатывают за одну поездку. Меня привлекли только деньги, а о подобных передрягах я вообще не догадывалась.

– Посмотри на меня! – мужчина больно сжал пальцами мой подбородок и поднял его вверх.

Красивое лицо было искажено злобой и раздражением, но когда мы встретились взглядами, он замер и убрал от меня руку.

По моим щекам потекли слезы, но я продолжала смотреть извергу в глаза, а он в мои. Мелькнула мысль, что мужчина застигнут врасплох, будто он не ожидал, что его ночная игрушка может заплакать.

Мы смотрели друг на друга несколько долгих минут, пока брюнет не наклонился и не поднял с пола рубашку, которую протянул мне.

– Я вызову тебе такси. Одевайся и уходи, – он взял со стола телефон и вышел из комнаты.

Я хотела было открыть рот и поинтересоваться, в чем дело, но передумала и стала поспешно одеваться.

Через семь минут я уже садилась в вызванную для меня машину, чувствуя, что мне прожигает спину чей-то пристальный взгляд. Когда я оглянулась, то увидела лишь мелькнувшую в проулок тень, которая могла оказаться чем угодно.

Сердце продолжало стучать где-то в горле, но в душе я радовалась, что все так кончилось и мне не пришлось возвращать деньги.

***

Я бы с легкостью приняла свое ночное путешествие за простой ночной кошмар, ведь со мной не могло произойти подобного, но вот пачка денег в моей сумке говорила об обратном.

Все это действительно было. Был старый проспект, смеющиеся проститутки под стенкой и владелец желтого «Chevrolet Camaro» тоже был.

Наверное, стоит забыть об этом приключении, ведь теперь у меня есть деньги и я могу сбежать из детского дома. Я слишком долго мечтала об этом, чтобы сейчас зацикливаться на том, кого больше никогда не увижу.

По коридорам здания носились малыши, играя в салочки, а я стояла, опираясь о подоконник, и обдумывала побег, когда внезапно, услышала голос своего друга, зовущего меня по имени.

– Ди! Ди, тебя какой-то мужик ищет! – крикнул Андрей, подбегая ко мне. – Он внизу, с директором разговаривает!

Я нахмурилась.

– Какой еще мужик? – не поняла я.

– Ну, здоровый такой, брюнет, в светлом дорогом пальто. Богатенький, кажется…

Нет, это не может быть тот человек. Исключено! Он вообще ничего обо мне не знает!.. А что если проследил за мной? Или спросил у таксиста, куда тот меня отвез. Но отвез-то он меня к скверу! Я что, дура что ли, такси к детскому дому подгонять?.. И все-таки, судя по описанию, это может быть именно мой несостоявшийся клиент.

Я резко отстранилась от подоконника и подошла ближе к своему другу.

– Так, расскажи мне все сначала.

Андрей поморщился.

– Скажи мне, Ди, как у тебя вчера все прошло?

– Нормально прошло! – кажется, я сказала это громче, чем мне хотелось, потому что проходящие мимо воспитатели обернулись.  – Извини, потом расскажу. А сейчас меня интересует этот мужик. Ну же, говори!

Парень какое-то время странно смотрел на меня, а потом заговорил:

– Ну, я как раз в туалет шел, в тот, что внизу и увидел постороннего. Он разговаривал с нашим директором, хочет якобы взять опеку над ребенком. Потом, когда Костик отошел от него, мужик резко обернулся и уставился на меня. Подошел быстрым шагом и спросил, не знаю ли я девушку-брюнетку с гетерохромией. Я ответил, что не знаю и поспешил к тебе.

Вот это совсем не хорошо. Это точно тот тип и ошибки быть не могло. Тогда для чего он заливал об опеке нашему директору? Почему не сдал меня? Хочет вернуть деньги? Что-то здесь не так.

– То есть, он еще здесь, да? – я начала нервничать.

– Скорее всего, – кивнул Андрей. – Вот только почему он подошел ко мне? Там было достаточно много детей, мог спросить кого угодно!

Действительно. И детский дом он мог другой бы выбрать, но почему-то пошел именно в этот!

– Не знаю, Андрей, правда, – я стояла и покусывала губы. – Можешь посмотреть, здесь ли он еще? Я не хочу попадаться ему на глаза.

Друг приподнял бровь и хитро так посмотрел на меня.

– То есть, ты все-таки его знаешь. Я прав?

– Да, – нехотя призналась я. – Это мой вчерашний…

Кажется, у Андрея на лоб полезли глаза от удивления.

– Ты с ним ЭТО делала? – прошипел парень. – Ну, ты…

– Кто? Шлюха? – глаза мои сузились. – Спешу разочаровать тебя, потому что у нас ничего не было!

Мне не понравилось то, с каким осуждением смотрел на меня друг, а ведь он всегда и во всем поддерживал меня.

Парнишка какое-то время смотрел на меня, как баран на новые ворота, а потом промямлил что-то вроде «извини». Почему-то я больше не хотела с ним говорить, по крайней мере, сейчас точно. Вместо этого я развернулась и пошла на первый этаж, чтобы точно убедиться в том, что предположения верны.

– Ди! Так тебе нужна помощь? – крикнул вслед Андрей, но я лишь отмахнулась от него.

Внизу было достаточно много людей, но мужчины в светлом пальто, нигде не было видно. Я обошла все по кругу, даже по несколько раз, но никого похожего все-равно не обнаружила.

Остановившись под дверью подсобного помещения, за моей спиной неожиданно раздалось тихое хриплое рычание, которое заставило меня резко обернуться. Я едва сдержала крик, потому что незнакомец стоял ко мне очень близко, едва ли не зарывшись носом в моих волосах. Зато сейчас я могла четко рассмотреть его. У мужчины было красивое лицо: широкие скулы, тонкие, сжатые в одну линию губы, прямой нос и выразительные, светло-карие глаза, которые при ярком свете казались медовыми. А еще, у него был небольшой шрам на левом виске, будто от когтей.  Ко всему прочему, рост мужчины превышал все стандарты, он был не ниже ста восьмидесяти сантиметров, а ширина плеч казалась больше, чем у олимпийских пловцов. Брюнет был очень красив, но эта красота до дрожи пугала меня.

Он ничего не говорил, просто смотрел и шумно дышал… или принюхивался?..

– Теперь я знаю, где тебя искать, – тихо проговорил брюнет, и мне показалось, что от этого голоса могут начать таять льды Антарктиды и разбиваться  спутники. Но меня больше интересовал не его голос, а сами слова. Что значит «теперь я знаю, где тебя искать»? Что он хочет этим сказать? Угрожает?

– Если вы хотите получить назад свои деньги, то так и скажите! – произнесла я, сжимая кулаки.

Но на мои слова мужчина лишь тихо засмеялся, и этот смех был очень  нехорошим, так смеются над маленьким глупым котенком, который пытается защищаться от огромного пса.

– Оставь себе, – он перестал смеяться. – Еще пригодятся.

– Тогда что вы здесь делаете?

Услышать ответ мне не дали. Директор пришел очень не вовремя. Он странно посмотрел на меня, а потом перевел взгляд на незнакомца и широко улыбнулся.

– Простите, что оставил вас, – он тряс в руках какие-то бумаги. – Пойдемте?

– Да, – брюнет выпрямился. – Пойдемте, – он дождался, пока Костик отвернется, и тут же наклонился над моим ухом. – Мы с тобой скоро встретимся, –  потом подмигнул мне и поспешил за нашим директором.

Мне стало дурно. У меня закружилась голова и я почувствовала, что сердце ускорилось в разы. Нет, только не приступ паники. Нужно успокоиться и поскорее!

Понятия не имею, что этому психу от меня понадобилось и почему он не «заложил» меня перед директором за мое ночное путешествие, но это все-равно не к добру. У меня совершенно не было желания связываться с этим ненормальным.

Стараясь не свалиться на пол, я поспешила в свою комнату, где могла спокойно и без лишних глаз все обдумать.

Когда я захлопнула дверь, то обнаружила Зойку, лежащую на своей койке. Она ухмыльнулась при виде меня, но ничего не сказала. Интуиция подсказала мне, что сейчас следует проверить сумку с деньгами, которую я вчера закинула под свою кровать.

Когда я достала ее и не обнаружила в ней денег, перерыв и стряхнув вещи на кровать, то обернулась к соседке по комнате.

– Что-то потеряла? – она мерзко улыбнулась, обнажая  желтые зубы с неправильным прикусом.

Я демонстративно бросила сумку на пол, просто разжав ладони, и уставилась на нее.

– Ты что, рылась в моих вещах? – спросила, сложив руки на груди.

– Твоих? Здесь, детка, все ОБЩЕЕ, – она поднялась, и села на постели, свесив ноги на пол. – К тому же, бог велел делиться.

– Это мои деньги, – прошипела я, еле сдерживая подступивший гнев.

Мне хотелось вцепиться этой дряни в волосы и ударить несколько раз о стену, но следовало договориться «по-хорошему», не поднимая лишнего шума.

– Уже мои, – Зойка наклонила голову в бок, будто пытаясь произвести впечатление хозяйки положения. Только вот на хозяйку она не была похожа, скорее на грязную дворовую собаку.

– Последний раз тебя прошу, – проговорила я, наблюдая, как ее губы искривляются в бессовестной улыбке.

– Нет, они мне самой, знаешь ли, не лишние. К тому же, где нашла – еще раздобудешь. Ты же у нас умница…

– Отдай мне деньги, – громче повторила я, окончательно, зверея.

Никогда не испытывала такого гнева. Зойка разбудила во мне какую-то искорку, которая теснила мои внутренности, желая выйти наружу и поглотить источник раздражения.

Сейчас эта девчонка хотела лишить меня свободы, к которой я так долго стремилась. Мне нужны были эти деньги и точка!..

Будто бы на автомате я подошла к соседке, крепко схватила ее шею и опрокинула на кровать, начиная душить. Глаза девчонки увеличились в размерах, ведь она не ожидала подобного поворота. А я, в свою очередь, вообще не понимала, откуда у меня взялось столько сил, чтобы удерживать Зойку. Девушка дергалась, пыталась освободиться из моих рук, но у нее ничего не вышло…

Некоторое время я смотрела на ее безжизненное тело и вообще не испытывала никаких эмоций, но постепенно я стала приходить в себя.

Меня захлестнула паника. Я не понимала, как такое могло произойти, и я не знала, что теперь делать. Кажется, у меня только что был аффект, но разве это кому-то докажешь? Нужно было что-то делать с телом и как можно скорее бежать отсюда.

Не раздумывая, я стянула с кровати Зойку и затолкала под кровать. По крайней мере, пока я здесь, ее не найдут.

Пытаясь привести дыхание в норму, я села на свою кровать, а потом,  тихо всхлипывая, закрыла лицо ладонями. Я не могла поверить в то, что только что натворила.

Неожиданно, я резко поднялась с места, забывая обо всем, и стала рыться в Зойкиных вещах, разыскивая то, что принадлежало мне. Деньги нашлись под матрасом, в старом дырявом носке. Да уж, у Зойки была очень богатая фантазия.

Вздохнув, я стала поспешно собирать свои вещи, ведь сегодня ночью сбегу отсюда.

Внезапно без стука открылась входная дверь и в нее заглянула Лидка, Зойкина подружка.

– Эй, Грач, Зойку не видела?

Я обернулась.

– Нет, – ответила уверенно. – Ушла куда-то несколько минут назад. Курить, кажется.

Лидка проследила за тем, как я складываю вещи и прищурилась.

– Ты что делаешь?

– Убираюсь, – нашлась я. – Нельзя что ли? Иди, давай, не мешай мне.

Та фыркнула и захлопнула дверь.

Я облегченно вздохнула и, опустив глаза на пол, мой взгляд привлекла рука, выглядывающая из-под соседней кровати. Пихнув ее обратно, я продолжила собирать вещи.

Что сделано, то сделано, теперь не стоит жалеть об этом.