Текст книги "Отпуск галактического размаха 2 (СИ)"
Автор книги: Юлия Эллисон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
– Что ты там бормочешь? – тут же среагировала благоверная. Вот же ушастая, когда не надо.
– Ничего, милая, просто подумал, что, как выберемся, тебя надо сводить в нормальный ресторан и показать их меню. Ты очень удивишься, – хмыкнул я.
Наверно, не нужно будет сразу тащить ее к восточникам, там и вовсе треть меню из потрохов, а две другие из разнообразных морских гадов и насекомых. Но мне нравится. Жареные с сыром куколки тутового шелкопряда и томленые бараньи потроха с грибами, м-м-м… пальчики оближешь. А закуски к пиву там и вовсе выше всяких похвал.
– Мда? – Лора попыталась удавить меня скепсисом. – После той дряни из хвоста динозавра, сомнительно, что ты можешь меня чем-то удивить. А хочешь сам есть потроха – вперед. Но мне не подсовывай. Я лучше одной травой буду месяц питаться, как бы ты это все ни расхваливал. И вообще, лучше молчи, я же четко сказала: меня и так тошнит. Если слишком красочно представлю, как ты жрешь эту гадость, еще и вырвать может.
– Рвоты нам точно не надо. Мне и так уже кажется, что скоро нас именно по ней искать начнут, особенно если тебя будет тошнить всю дорогу, – вздохнул я, пряча в очередные листья легкие и печень свинки.
Задумчиво посмотрел еще на кишечник с почками. Если не ошибаюсь – тоже вполне вкусные и съедобные вещи, но готовить их надо с нюансами, о которых я не знаю. Вроде почки сутки в молоке вымачивают, хотя не факт. В любом случае, у нас такого нет.
– Свинка, кстати, довольно поджарая. Совсем нет жирка, – перевел я разговор в другое русло. – Ты уже лучше себя чувствуешь? – уточнил у супруги. – Кишки я в реку рыбам на приманку выкинул, так что можешь возвращаться.
– Лучше я себя почувствую, когда рожу уже наконец, а пока только хуже, – девушка явно выглядела измотанной и усталой, зато тащила ту самую многострадальную ветку, которую таки отломала. – Вот скажи мне, почему прогресс идет вперед, а женщины по-прежнему вынуждены страдать и рожать детей?
– Ну, технически, тебе даже моя тетка предлагала развивать плод в инкубаторе. Так что нет, не вынуждены. Зэро и вовсе в пробирке вырастили, от начала до конца, – настороженно добавил я, не понимая, откуда у Лоры появились такие мысли.
Устало присел рядом с частично разобранной тушей, решив немного передохнуть. А потом, чтобы отдых был продуктивным, начал нарезать один из шматов мяса на маленькие кусочки. Все равно уже по уши в крови…
– Технически – все равно большинство рожает обычным способом. Не знаю… – девушка серьезно задумалась, присаживаясь рядом, но ко мне спиной – видимо, чтоб не смотреть на кровавую вакханалию, устроенную из бедного кабанчика одним неопытным мясником, – чтоб прочувствовать, что ли… осознать себя матерью. Наверное, если этот… хм… ребенок, мне не навредит, то я бы тоже предпочла обычный способ. Только рядом с медкапсулой и годовым запасом медика, чтоб не тошнило.
– Ну, ты сама сказала: это их выбор. В большинстве случаев, – передернуло меня, – Вот, держи, – я протянул ей лист с мясом. – Шашлыка тут хватит, засыпь это травами по твоему вкусу, и будем жарить. Лучше, конечно, чтоб это сделал я, но тут еще полтуши висит недорезанной. А потом придется весь берег и меня вместе с ним отстирывать. Вот не мог этот таинственный благодетель притащить кого-то поменьше размером, а? Столько мороки…
– Какими травами? – Лора удивленно посмотрела на меня, а я показал ей на куцую кучку травы на ближайшем камне, которая уже подвялилась на жаре.
– Зэро сказал, что они съедобны, точнее, эта его Пикся. Не знаю… Понюхай их, вдруг и правда придадут вкуса, – пожал я плечами. Мне было глубоко все равно, жрать хотелось хоть с травами, хоть без них. Но вроде бы женщинам важен вкус еды… Беременным особенно.
Лорелин осторожно подошла к камню и поворошила вялый букетик пальцами, словно бы принюхиваясь. Парочку даже пожевала, оторвав листики.
Глава 20. Что спрятано за котом
Кот – это не всегда просто кот.
Лорелин
– Не уверена, я не спец по готовке, но, возможно, вот это – лавровый лист. По крайней мере, так выглядело то, что я обычно вылавливала из супа в детстве. Моя мама просто обожала готовить… – невольно зачем-то сказала и тут же, смутившись, оторвала парочку листиков, сунув их к мясу, попытавшись разорвать на мелкие кусочки, чтобы зелень дала сок, хотя все, что она могла дать, уже отдала этому камню и солнцу.
Марсель неожиданно оживился после моей реплики, глянув с любопытством.
– Твоя мама готовила старомодным способом? Наверно, было вкусно. Сейчас во все блюда в лучшем случае добавляется четко рассчитанная смесь специй. А то и вовсе просто вкусовой имитатор. Вы жили на аграрной планете? – спросил он мягко, словно действительно интересовался этим вопросом.
Сначала я хотела промолчать, но потом… Быстро глянула на мирно спящего Зэро, свернувшегося в теньке калачиком, обернув свой смертоносный хвост вокруг левой ноги, и совсем не выглядевшего сейчас опасным хищником.
– Да. Обычная производственная колония. Специализировались на выращивании оливковых деревьев… Сейчас там не встретишь ни одного агрария, а раньше это была прекрасная зеленая планета, хоть и отсталая по сравнению с уровнем остального космоса, но на нам нравилась. Я уже говорила тебе, но не рассказывала как это было. Моих родителей убили хересы, – сказала тихо, продолжая смотреть на первого мужа. Я радовалась, что он сейчас спал и не слышал меня. Не хотелось, чтобы он знал это. Я вообще старалась не распространяться о прошлом. – Мы жили простой жизнью обычных людей. Мой отец работал на заводе, а мама – помощником повара в ресторане. Это был самый обычный день обычной жизни. Я еще тогда ходила в школу и совсем не планировала становиться военной. Солнце ярко светило…
Я прикрыла глаза и сглотнула ставший вязким воздух, впервые за все эти годы вспоминая тот день во всех его подробностях. Проваливаясь в него. Удивительно, он так ярко врезался в мою память, но я ни разу его не вспоминала с тех самых пор. И хоть сейчас многое могу проанализировать с точки зрения нового опыта, а тогда… что-то казалось мне совсем иным, страшным и непонятным. Но рассказать я сейчас хотела именно то, как видела тогда.
– Я не дошла до дома из школы буквально сто метров… – снова сглотнула, ощущая, как кожу холодит от прошлых негативных эмоций. – Небеса неожиданно словно раскололись надвое, день превратился в ночь, а кожу обожгло радиацией и жаром от разрыва искусственной атмосферы. Над нами зависли сотни вражеских кораблей буквально в одно мгновение, и оттуда начали спускаться хересы… Они появились на улицах так быстро, словно репетировали это нашествие сотни раз. У них не было никакого оружия, и они так походили на нас, что поначалу было совсем не страшно, просто непонятно. А затем…
Покачала головой, до сих пор боясь вспоминать это.
– Одну из моих одноклассниц, с которой нам было просто по пути, разорвал на части один из самцов. Тогда их пустили в бой. Видимо, производителей в то время было больше или его выбраковали по генам. Не знаю… Я успела спрятаться за обломком стены, так как здания рушились, словно карточные домики, – поддержка с кораблей не просто ждала. Вокруг слышались дикие крики, и все куда-то бежали… Никто ничего не понимал. Хересов было много. Да что там, они были буквально повсюду. Десятки, сотни, тысячи… я не знаю. Я никогда не видела их столько и разом даже в горячих точках. Им и оружие-то не требовалось: просто когтями и хвостами рвали всех на части.
Перед глазами стояла та же кровавая пелена, что и тогда. Тело прожег животный ужас, внутри все сжалось, а сердце застучало быстрее.
– Они не убивали всех, даже не разбирали обломки, а догоняли только тех, кто был на виду, словно специально хотели просто подразнить. Сделать это зрелищным. Я не знаю, сколько провела там, под обломком стены, но даже стемнеть не успело, как хересы исчезли с улиц. Их забирали тогда еще незнакомые нам летательные аппараты прямо с мест кровавых побоищ. И они шли туда. Строем. Словно крысы за дудочкой ловца. Все в крови и ошметках мяса. Я видела это со своего места, находилась слишком близко…
Меня начинало подташнивать от этих воспоминаний, но почему-то хотелось довести рассказ до конца. Поделиться им хоть с кем-то. Ведь неизвестно, будет ли у нас завтра и сможем ли выжить вообще… Я не хотела умирать с этой ношей на сердце. Но и чтобы жить дальше, надо было скинуть ее.
– Я побежала домой сразу, как только все успокоилось, отчаянно надеясь, что родители защитят меня. Что смогут стереть из памяти весь этот ужас. Тогда я не знала, что ужас для меня, скорее, только начался…
По щеке скатилась слезинка. Я почувствовала ее, быстро стирая рукой, но глаза не открыла. Перед ними, словно наяву, стояла картинка разрушенного дома, обломки некогда красивой маминой посуды, тлеющие шторы, которые отец помогал ей вешать буквально тем же утром.
– Моего дома не было на месте. А тела родителей… – Я сглотнула волну тошноты. – Херес, который убил их, явно сделал все быстро, потому что они были целы. Я навсегда запомнила этот неровный скос разреза их хвоста тогда. И полные ужаса, раскрытые к небу, остекленевшие навсегда глаза матери. Но даже не это стало для меня самым страшным. Я была ребенком и смогла выжить: мне помогли, оказали помощь, военные включились практически сразу, нападений на саму планету в городах больше не случалось. Но мои родители… они ждали ребенка. Мальчика, который искусственно выращивался в капсульном центре из клеток моих родителей. Мы ходили туда каждый день, и тем утром тоже ходили… смотрели, как он растет, становится из маленькой горошинки самым настоящим ребенком. И оставалась всего пара дней до того, как мы бы забрали его домой. Я так мечтала о младшем братишке, хотела подержать его на руках, мы все вместе придумывали ему имя, рассуждая о старых звездных системах и галактиках. Фантазировала, как буду учить кататься его на велосипеде, покажу, как правильно пользоваться галонетом, как буду прикрывать от родителей, во время его проделок…
– Они уничтожили капсульный центр? – Марсель задал вопрос, когда я замолчала и, видимо, сидела так слишком долго.
Открыла глаза, мотнув головой, выныривая из того ужасного дня. Взгляд тут же нашел моего любимого кота, и я тяжело сглотнула.
– Нет. Он не пострадал. Но забрать брата мне не дали. Все дети, что оказались там, были изъяты для нужд войны. Мне сообщили это тогда, когда я пришла забирать его одна. Без родителей. Он был всем, что осталось у меня от семьи, и я любила его. Уже тогда. А они просто забрали их всех. Всех, кто выращивался в капсулах. И именно тогда, а не в день смерти моих родителей, я вышла на улицу, растерянная, убитая горем и современно не понимающая, как жить дальше. – Взяла как обычно тонко чувствующего меня рыжего наглеца, подошедшего и потершегося о мои ноги, и погладила его по спине, слушая ласковое мурлыканье. – Маленький рыжий котенок, явно тоже потерявший всю свою семью, спас меня тогда. Весь мой мир обрушился, а я сидела напротив капсульного центра и гладила того, кто на долгие годы стал центром моей жизни. Ради кого я снова и снова возвращалась из боя, ради кого вставала по утрам и заставляла себя жить дальше. – Марсик мягко забрался повыше и положил свою морду мне на плечо. – Я не отдам своего ребенка в подобный центр. Никогда. И вообще никому не отдам. Просто хочу быть уверена, что у этого ребенка буду и я тоже, так что мне важно не умереть в процессе, а неопределенность в виде слишком быстро растущего плода и странного физического состояния меня почти убивает. Мой ребенок вообще не должен был родиться в эту войну. Я не хочу, чтобы он видел даже край того ужаса, который пришлось пережить мне и который наверняка пережил мой брат. И поэтому я так зла на Пикси. Лучше бы у меня вообще никогда не было детей, чем вновь пережить этот кошмар, умирая внутри от ужаса, творящегося вокруг.
Глава 21. Первые ростки семейности
Если ваш дракон начал приручаться
– радуйтесь тихо.
Он может только притворяться домашним!
Марсель
Мне безумно захотелось обнять девушку, что судорожно стискивала кота. Она выглядела ужасно беспомощной, хрупкой. И не скажешь, что перед тобой закаленная военная, которая могла с легкостью меня прикончить. Про кровавый беспредел, оставшийся от моей команды, и вовсе промолчу.
В общем, странный порыв с моей стороны… наверное, потому, что она теперь мать моего ребенка? Гормоны? Отцовский инстинкт?
Ладно, всё равно сейчас таким лучше не заниматься. Лора вряд ли обрадуется, если я измажу ее с ног до головы в кабаньей крови и прочих внутренностях.
– Я… сочувствую, – тем не менее постарался подбодрить ее я. – Пусть и не могу сказать, что понимаю тебя. Для меня фигуры отца и матери – это нечто абстрактное. Я бы даже сказал далекое. Да и сестер с братьями у меня тоже никогда не было. Но, наверно, я все же могу осознать внутреннее одиночество.
В воспоминаниях мелькнуло собственное далекое детство. Нет, я не ханжа и не в край оборзевшая от вседозволенности сволочь (пусть другие и думают иначе), потому никогда не скажу, что детство у меня выдалось хоть сколько-то тяжелое.
Как бы ни были заняты родственники, включая тетку, но за мной постоянно наблюдал целый штат слуг, в ряды которых, помимо нянек и учителей-инструкторов, входил даже детский психолог. Если я проявлял к чему-то интерес, это сразу замечали и грамотно развивали. Если я чего-то хотел, это покупали, чтоб на ежедневных отчетах обязательно светилась моя улыбка – довольного жизнью ребенка.
Но, видят боги, как же я уставал от этого «правильного» воспитания и скучной жизни. А еще от того, что всё окружение смотрело на меня скорее как на объект исследования и получения денег. Я был для них просто заданием, мальчиком, которого надо надрессировать и вырастить как можно идеальнее, чтоб результат понравился заказчику. Когда родители умерли, я, наверное, даже вздохнул слегка с облегчением. Ведь умерли не родные мне люди, а именно что «заказчики». Хотя, думаю, правильнее назвать их «инвесторы». Потому что, в конце концов, они не ставили некие четкие рамки, а просто выращивали нечто не совсем бесполезное, чтоб потом получать дивиденды.
Лора мотнула головой, а затем посмотрела на меня уже без тоски во взгляде:
– Не стоит. Я рассказала все просто потому, что устала хранить в себе. И чтобы ты понимал – этого кота я буду беречь до последнего. – Она ужасно мило нахмурилась. Или мне одному так кажется? – Он у меня уже старичок, если судить по кошачьим меркам, конечно, но я его регулярно обновляю. И пусть все смотрят на меня как на идиотку, когда все эти дорогущие омолаживающиеся процедуры провожу не себе, а коту. Мне все равно. Главное, чтобы он жил.
Она снова стиснула в объятиях лысого кота, впрочем, тот не особо возражал. Разве что постоянно отвлекался на что-то в кустах.
– Долгое время он был для меня единственным близким существом. Но теперь… у меня есть вы и вроде как этот ребенок. Но на инкубатор вы меня не уговорите. Только если мне действительно будет угрожать опасность, и то тогда купим его себе домой вместе со штатом врачей.
– Тогда ты переживала без причин. Сдавать эмбрион в дешманские общественные «теплицы» по выращиванию младенцев я точно не собирался. Даже если бы наш отпрыск оказался самым обычным человеческим младенцем, – успокоил я девушку. – Готовить будешь ты, или мне сходить помыться?
Вопрос, между прочим, серьезный. Туша еще не разделана, но жрать уже хотелось. И, думаю, не только мне. Хотя я до сих пор в шоке от того, куда в Лоре исчезли батончики армейского концентрата. Беременные страшные…
– Шашлык из свинины? – хмыкнула девушка, отпуская кота и тут же сжимая в руках миску. – Я, по крайней мере, начну готовить, а ты выкинь остаток туши. Все равно столько не съедим. Эй! – тут же нахмурилась она, отбирая у кота сворованный им кусок мяса. – Марсик, а вдруг у него глисты?! Не жри пакость! Термически обработаем и все нормально поедим! – Она забрала кота под мышку, а второй рукой подхватила миску с мясом. – Мойся и присоединяйся, без тебя скучно. К тому же тебе еще спасать меня от переедания…
И Лора медленно отправилась в сторону укутанного в листья Зэро.
– Вот потому-то денег у нее только на кота и хватает. Ишь, всё у нее «выкинуть»… Сердце выкинуть, мясо выкинуть, мой космический корабль потопить! – бурчал я себе под нос.
Конечно, в чем-то она права, хранить сырое у нас негде. Но это всего лишь значит, что всё возможное мясо надо пожарить! И потом просушить! Вон солнце как жарит. Кстати… Кажется, я словил дельную мысль. Мою птичку-то мы потопили, но все отсеки я загерметизировал. Если ее еще не обворовали наши преследователи, мы вполне сможем там поживиться. Интересно, Зэро хорошо плавает? Хересы вообще умеют плавать? А может, они и вовсе, как некоторые ящерицы, по воде ходят?
– В общем, я придумал. Делаем шашлык сверху и запекаем в тех больших листья большие куски снизу. Нам нужно больше углей… Лора, кусочки для первой порции на камне! Не спали! – И я пошел радовать местных рыб разнообразием рациона.
– Твоя слишком воодушевленная рожа меня пугает, – буркнула жена, но сделала, как я сказал. Я иногда наблюдал за ней, пока плавал в реке и пытался отмыть костюм от крови.
– У нас будет много мяса, что еще для счастья надо? – схохмил я, медленно снимая окровавленные штаны.
– Вот это-то и пугает. – Лора жадно глянула на еду. – Кто будет меня останавливать, когда мне опять сорвет крышечку и захочется есть? Ты? Или, может, Зэро, который лишнее слово-то сказать боится?
– Хм… объем твоего желудка? А то брикеты армейские хоть и калорийные, но маленькие. А вот шмат мяса надо еще где-то размещать! – Помимо штанов, в речку для стирки полетело то подобие банданы, позаимствованное совсем недавно у наших мертвых убивателей, которым я подвязывал волосы при разделке.
– Утром я тоже так думала. Оказывается, у беременных обратный клапан работает также хорошо, как и желудочный. Наполнил – опустошил. – Лора улыбалась, поглядывая на меня с интересом, продолжая при этом заниматься мясом. – Так что надо останавливать вовремя.
– Ты уверена, что мне надо знать такие интимные подробности? – хмыкнул я на завуалированный намек про понос, слегка скривившись. У супругов всегда такие откровения? Семейная жизнь, оказывается, очень странная. – Ты, надеюсь, не в ближайшие кустики бегала? А то вдруг вокруг нас уже десятки мин…
– Я про тошноту, идиот.
– От этого не легче…
Глава 22. Новый друг
Если ваш дракон с котом неожиданно
и совершенно несвоевременно привели друга –
сделайте вид, что так и надо. Выгнать всегда успеете.
Лорелин
– Зэро, просыпайся, тебе надо поесть! – Я сидела около своего инопланетного мужа и держала тарелку с мясом прямо под его носом, заставляя проснуться. Его желудок явно хотел есть, судя по рычанию, а вот сам его владелец, видимо, умотался настолько, что даже не хотел открывать глаза. Лишь задышал глубже, когда по воздуху поплыли ароматные запахи.
Херес медленно распахнул глаза и слегка мутным взглядом окинул всю поляну, прежде чем попытаться сесть удобнее, явно воодушевившись мясом под носом.
– А вы? – посмотрел он на нас с Марселем, подозревая в том, что мы решили отдать ему последнее, видимо.
– Ешь давай, у нас сейчас мяса завались! Устроим праздник животов! – ослепительно улыбнулся Марсель, заботливо помогая нашему рогатику сесть поудобнее. Едва ли не подушки ему взбил с травой.
Отчего-то от мысли о том, что Марсель умеет быть столь милым, на глаза навернулись слезы. Да и Зэро жалко: сделали производителем, потом пустили в расход, а теперь мы вообще непонятно где…
Я тут же отвернулась, задышав чаще, пытаясь побороть этот странный приступ эмоциональности.
Тошнота, обжорство, теперь странные эмоциональные реакции… Я слышала, что беременной быть непросто, но, по-моему, я уже собираю какое-то комбо разных реакций. Что там еще осталось? Бесконечные побеги по-маленькому в туалет и реакция на запахи? Я ж точно придавлю эту мелкую поганку, если она не придумает, как нам всем спастись в ближайшее время и прекратить этот дурдом с моим организмом!
– Лора, – когтистая рука опустилась мне на щеку и очень аккуратно погладила подушечками пальцев, – болит? – обеспокоено спросил рогатый.
– Что?
Я даже опешила от такого вопроса и заботы, отчего на глаза навернулось еще больше слез, и даже пришлось сглотнуть, чтобы сдержаться и не разрыдаться совсем.
– Ты плачешь. Где-то болит?
И, наверное, я все же разрыдалась бы, если бы не громкий вой Марсика, а затем его прыжок едва ли не мне на волосы. Прямо вместе с когтями.
– Ай! – вскинулась, пытаясь перехватить засранца, но добилась лишь того, что мою руку теперь украшало целых десять пересекающихся полос и на песок закапала кровь из довольно глубоких царапин. Тем временем по моей ноге что-то быстро пробежало, и котяра ринулся туда. – Твою галактику! Держи его!
Реветь было больше некогда, теперь я отчаянно хотела поймать этого недопушистого гада, а вместе с ним все ту же странную ящерицу, которая слишком быстро бегала.
Марсель явно решил поддержать мой бег, буквально срываясь с места, – только не ради поимки кота, а за ящерицей.
– Стой, зараза хвостатая, я тебе когти подстригу и отпущу! – орала я, иногда почти догоняя этого гада, пока Марсель с матами с помощью какого-то куска тряпки пытался поймать ящерку.
Не знаю, что сделал Зэро, но почему-то именно он оказался быстрее и ловчее нас всех, каким-то диким способом делая рывок по земле и обхватывая тело ящерицы когтистыми ладонями, не давая ей сбежать. Марсик, явно не ожидавший такой подставы от нашего рогатого, смачно врезался мордой в него же, следующим на землю полетел Марсель, а на уже него я, так и не успевшая затормозить вовремя.
– Да чтоб вас черная дыра сожрала! – выругалась я. Падение на мужа можно охарактеризовать одним словом – камень. – Ты что, из спортзала последние лет десять не вылезал?! Твердый как камень! – продолжала ругаться я, пытаясь сообразить все ли мои кости целы.
Судя по всему целы – боли практически не чувствовалось. Марсель и сам успел меня подхватить прямо в воздухе, так что ушиблась я несильно. В отличие от него же. Вон, следы крови на песке, видимо, ему попался какой-то камень!
Зато рыдать больше не хотелось: хотелось побить всех вокруг, что устроили этот забег, а заодно посмотреть, как там наш Зэро, о хвост которого мы как раз удачно так и зацепились.
– Вы в порядке?
Привстала на локтях, глядя сначала на Марселя, а затем на Зэро с брыкающейся ящерицей в руках. Орущий от энтузиазма Марсик меня сейчас волновал мало. Что этому рыжему станется, вон как рвется за ящерицей снова рвануть, но Зэро ее держит хорошо. И моего кота тоже не подпускает к ней вполне профессионально.
– В порядке. Только я так и не понял, из-за чего весь сыр-бор, – кивнул Марсель, болезненно морщась и потирая ушибленные места, дождавшись, пока я встану с него. – Ну гонял бы кот эту ящерку, ничего б не случилось.
– Ага, по мне, – хмыкнула, глядя на притихшую пресмыкающуюся. – Но вообще, я тоже особо не поняла, почему на нее Марсик так реагирует. Я раньше и мышей даже покупала электрических – ему не интересно за ними гоняться было, а тут какая-то ящерица, даже не особо убегает, а этот рыжий комок шерсти лезет.
Подхватила снова уркнувшего кота, задумчиво глядя на Зэро.
– Ты что скажешь?
Любопытно, что думает наш третий член семьи. Все же херес часто отличался нестандартным подходом к ситуации.
– Симпатичная, – внезапно сказал пришелец, держа пресмыкающееся на вытянутых руках как дикого котенка.
Я потерла ушибленное колено и подползла по раскаленному песку поближе, вглядываясь в глаза этого возмутителя спокойствия. Что-то в них не давало мне покоя. А так, с виду ящерица как ящерица, только большая какая-то. Размером с варана. И, кажется, когда я видела эту пакость в последний раз – она казалась меньше. Точно меньше.
Нахмурилась, пытаясь понять, как так вышло. Другая ящерка? Или она умеет расти?
– Она ведь была меньше, нет? – посмотрела на вечно все анализирующего Зэро. Хотя смотреть стоило на Марселя. Это с ним мы утром ее разглядывали – херес спал.
– Да, меньше раза в два, – задумчиво протянул пират, тоже рассматривая ящерицу.
Марсик вновь сделал попытку вырваться и напасть на пресмыкающееся. Я перехватила его удобнее.
– Да что это с ним?! Что ты привязался к этой ящерице? На старости лет решил начать играть в догонялки? – спросила у рыжего, словно он и вправду может ответить.
– Да, они играют. Во всяком случае, она. – Зэро приподнял ящерку повыше.
– Только не говори мне, что ты и ее понимаешь! – хохотнула я, вспомнив, как херес договаривается с моим котом.
– Эм… не говорю… – грустно протянул хвостатый, искоса глянув на меня.
– Хм, и что говорит эта помесь крокодила с бараном? – весело фыркнул Марсель и уставился на удивительно спокойную ящерицу, забавно виляющую из стороны в сторону длинным тельцем.
– Желает нам приятного аппетита. И спрашивает, как нам ее подарок, – ошарашенно хлопнул глазами Зэро. – А что она нам дарила?
Я не менее изумленно хлопнула глазами. Из последних подарков у нас было только…
– Кабан!
Глава 23. Новый друг лучше старых двух
Если ваш кот вдруг ведет себя как ненормальный –
это его перманентное состояние.
Не переживайте.
Би Зэро Зэро
– То есть ты хочешь сказать, что эта вот ящерица… сама… по собственной инициативе… притащила нам тушу кабана? – медленно повторил Марсель, пристально смотря на рептилию.
Я пожал плечами, опуская неожиданную помощницу в добыче ресурсов на землю. Держать разумное существо как некий объект, наверное, не вежливо. Неожиданно мне снова прилетели ментальные изображения – ящерка не была против того, что ее держали. Мало того, она бы предпочла, чтоб ее тоже гладили, как «глупое-лысое-бесполезное». Я не сразу понял, что так рептилия называла Мастера Марсика. Последнее мне не очень понравилось, и я «ответил», что в нашей семейной ячейке нет глупых и бесполезных. Ящерка недоверчиво прищурила глаза и снова показала мне картинку голодной Лоры, поедающей батончики. И голодного… яйца?
«Мастер Марсик умеет филигранно манипулировать состоянием людей, вызывая требуемые положительные эмоции. Именно так он и добывает себе еду и обеспечивает условия жизни. Потому ему не требуются другие уловки для охоты, как, допустим, мне», – пояснил я рептилии.
«Промыватель мозгов? – странно переспросило существо и передернулось. – Таких обязательно надо уничтожать!»
Мне прилетели картинки возможных сцен устранения существ с опасными ментальными способностями. Но почему-то там фигурировали некие существа, похожие на смесь прозрачных камней и гусениц.
«Нет, знаток человеческой психологии. – Я замотал головой в отрицании. – Другими существами он манипулировать не умеет. Наверное».
– Зэро, ты серьезно сейчас общаешься с этим рогатым крокодилом? – еще раз спросил Марсель.
– Да, принцип общения схож с Пикси, – подтвердил я.
– То есть, это тоже какой-то искусственный интеллект? – Пират аккуратно обошел существо по дуге, рассматривая.
Я попытался задать вопрос ящерице, но ее странный стиль общения с помощью изображений и образов мало что прояснил. Единственное, я понял, что она точно не является электронной техникой или симбиотическим организмом.
– Вроде нет, – вздохнул я, слегка потирая рог. С непривычки разболелась голова.
Лора медленно отступила на пару шагов от существа и настороженно произнесла шепотом:
– Спроси, она знает, кто убил людей у пещеры?
Я снова напрягся, вызывая воспоминания той бойни в голове и направляя получившиеся картинки с вопросом ящерке. Та кивнула и почему-то радостно застрекотала, явно ожидая поощрения за хорошо выполненную работу. Это я и передал девушке.
– Зачем она нам помогает? – полузадушено выдала девушка и сделала еще пару шагов к воде, подальше от меня и ящерки.
Голова разболелась сильнее, но я все же смог правильно задать вопрос существу. И получить ответ.
– Потому что я единственный, с кем она может поговорить в этой части вселенной. И она надеется, что с яйцом тоже можно будет говорить.
Лора несколько раз ошеломленно моргнула.
– Она знает, как нам выбраться с этой планеты?
– Эмм… полететь? – Я окончательно перестал разбирать, что пыталась изобразить мне ящерица.
– Полететь? На космическом судне? Ну, это логично, – вздохнул Марсель и опустил нож на камень. Хм, общаясь с ящеркой, я даже не заметил, что пират держал в руках оружие. Способ общения этого существа слишком грузит мозги. Даже Пикси временно пришлось заглушить, чтоб не мешала, не то что перестать мониторить окружение.
– Нет. Кажется, она летает сама. Но я не могу понять как, извините. Слишком сложно. И восприятие этого существа отличается от человеческого.
Лора потерла лоб и направилась к воде.
– Мне надо остыть, – выдохнула она, потянувшись к застежке своего костюма, явно собравшись купаться.
– Эм. Ты серьезно хочешь показать стриптиз неизвестной инопланетной хрени, которая вырезала подготовленный отряд захвата просто ради того, чтоб с нами поболтать? – нахмурился Марсель.
– Она тут с нами болтается уже давно. Что она там не видела? – невозмутимо пожала плечами Лорелин, сбрасывая последнюю деталь одежды. – К тому же я привыкла к тому, что на меня кто-то смотрит. На войне личных душевых или спален для девушек как-то не было. Так что пусть смотрит, если нравится. Мне все равно.
Голос Лорелин звучал равнодушно, словно все эмоции разом покинули ее тело. Мне это не понравилось.
– А о нас с Зэро ты не подумала. Нам ведь может быть неприятно, что кто-то пялится на нашу жену! Бессовестная женщина, – заворчал Марсель, но не особо настойчиво. – Кстати, я все никак не мог понять, что меня смущает. Хвостатый, тебе не кажется, что твой и этой вот ящерицы хвост чем-то похожи? И, эм, рога тоже.
«Внешняя схожесть есть, но на данный момент мне не хватает ресурсов для анализа молекулярной и органической структуры для более точного утверждения», – ответила Пикси.
– Похожи, – подтвердил я.
«Есть трехпроцентная возможность, что гены этих существ использовали для создания генома хер’реисов. Или наоборот», – продолжила искин.
Сказанное Пикси я и передал Марселю. Лорелин несколько раз шумно опустилась в воду с головой и теперь обтирала тело небольшим кусочком сухой травы, что заменяло сразу и мыло, и губку, чем невольно отвлекала наше с пиратом внимание. Тут ведь везде потенциальные враги, и Лору надо охранять… да, именно охранять, а не просто отвлекаться на чужое обнаженное тело. Хм…
– Так ты всё-таки искусственно-созданное существо, ящерка, скрещенная с человеком, – выдохнул Марсель. – Вот же бл…ь, а я ведь еще в самом начале заметил, что вы с этой тварюшкой похожи. Но даже в голову не пришло, что вы дальние родственники. Тогда и труповая вакханалия в джунглях вполне объяснима, только я не понял, как она это делает. Ни следа же на телах не осталось!
