Текст книги "Плохие намерения (СИ)"
Автор книги: Your Kate
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
А потом всё как-то изменилось… Умер отец, который безустанно твердил, что ему надо стать серьёзнее… Мир резко померк, а рядом была она – добрая, понимающая, совсем не такая, к каким он привык, но разве это было не к лучшему? С ней он получил возможность стать другим, стать лучше, как этого хотел отец… Проблема лишь в том, что она совсем «не вставляла» и за годы, проведённые вместе, Артём смог почувствовать разве что уважение. Он, как мог, убеждал себя, что это только к лучшему, что девчонка не должна занимать его мозг, что только так он сможет построить карьеру, построить семью, построить будущее, которого так хотел для него отец, буквально поставивший их с сестрой на ноги… Вот только он никогда не задавался вопросом, а нужно ли всё это ему?
Артём качает головой, отгоняя ненужные мысли. Он думает о том, что, будь то реальная жизнь, а не сон, никогда бы не посмел поступить так с Кристиной, как минимум, из уважения к её чувствам, а как максимум… потому что никогда не хотел быть последним мудаком, вроде тех его бывших друзей, что врут своим девушкам, трахая шлюх в дешевых отелях. Отец учил его быть честным и справедливым, и Артём, всё так же в память о нём, никогда бы не посмел переступить начертанные границы… Впрочем, разве участвуя в гонках, он уже не обманул ожидания Кристины?
Проблема лишь в том, что сумасшедшая девчонка так и не покинет его голову, а он уже и так слишком погряз во лжи, которая выстраивает стену между ним и Кристиной. Она не заслуживает этого, и он будет подонком, если продолжит делать вид, что эти отношения нормальны, и Артём готов прожить всю жизнь, удерживая себя в дозволенных рамках… Может, пора признать, что попытка провалилась, и он скорее разочарует отца, чем позволит этой игре затянуться на вечность, полностью подобрав под себя его жизнь?
Дело ведь не в Агнии на самом деле… Дело совсем не в чёртовой Агнии, но именно она почему-то дала ему возможность понять, насколько всё на самом деле паршиво…
До него доносится гулкий хлопок двери, и Артём выбрасывает сигарету в сливное отверстие, выбираясь из душа. Он берёт с крючка полотенце и впервые за последнее время вдруг ощущает себя в своей тарелке, потому что, наконец, позволил себе признать, как провальна была его попытка… Сестра бы наверняка им гордилась, ведь только она бесконечно твердит, насколько разные они с Кристиной. Будто бы он сам не видит.
– Привет… – улыбается Кристина, когда он заходит в кухню. Она сидит на краюшке стула в своей любимой пушистой пижаме и пьёт растворимый горячий шоколад, который он всегда не выносил. Но всё же что-то в ней кажется ему таким до боли близким…
– Нам нужно поговорить, – произносит он уверенно, понимая, что тянуть с этим нет смысла. Давно пора всё прояснить.
– Да, я тоже хотела это предложить, – бормочет девушка, едва заметно напрягаясь. Она отставляет в сторону чашку и мгновенно становится серьёзнее. – Нам давно требовалось кое-что обсудить…
========== 18. Let me go ==========
Артём наблюдает за каждым моим движением, и я невольно всё крепче цепляюсь пальцами за чашку с остывающим горячим шоколадом в своих руках. Нужно хоть что-то сказать, ведь я сама хотела начать этот разговор, но слова словно бы застревают комом в горле, и я могу лишь безмолвно таращиться на Артёма, надеясь, что он заговорит первым. Но он тоже хранит молчание. С каждой секундой тишина напрягает меня всё больше.
– Мы ведь сделали всё, что могли для этих отношений… правда? – первое, что срывается с моего языка, когда я поднимаю на него взгляд. Артём молча пожимает плечами. – Мы поддерживали друг друга, мы были честны друг с другом, и мы… испытывали тёплые чувства друг к другу. Просто… это была не любовь.
– Любви нет, – качает головой он, и эти слова в очередной раз проходятся ножом по моему сердцу. Мне так хочется верить, что есть. – Прости. Мне хотелось бы сказать тебе, что она бывает. Что если мы постараемся, то сможем её почувствовать… Но… я хочу быть честен. Я бы очень хотел тебе это дать, но боюсь, что никогда не смогу. А тебе это нужно.
– Очень, – признаюсь я, потупив взгляд. Мне совсем не хочется смотреть ему в глаза и видеть в них разочарование. – Даже если её нет. Мне хотелось бы, чтобы кто-то подарил мне глупую иллюзию, заставив поверить в её существование. Чтобы кто-то заставил меня чувствовать трепет и это приятное тёплое чувство, о котором пишут в книжках.
Может, я слишком наивна, а ещё глупа, что так поздно задумалась об этом, потратив два года на отношения, которые никогда бы не сделали меня счастливой.
Мне было восемнадцать, когда мы с Артёмом познакомились. Он был моим первым парнем, и глядя на него я думала, что любить совсем необязательно. Нам было удобно вместе. Мы поддерживали друг друга, делились переживаниями и строили совместные планы, которые никогда бы не смогли воплотить в жизнь. Он защищал меня, был моим лучшим другом и давал возможность чувствовать себя… полноценной. Именно поэтому я ничуть не жалею об этих отношениях, как минимум, потому что в моей жизни появился Артём. Но сейчас я хочу чего-то большего, чем просто взаимного уважения.
– Я знаю, – кивает Артём, опускаясь на соседний стул. Я чувствую, как глаза щиплет от подступающих слёз. – Пора признать, что из этого ничего не вышло. Я хочу, чтобы ты была счастлива, поэтому буду только рад, если ты найдёшь то, что искала.
– Спасибо, – шепчу, чувствуя, как горький комок растворяется в горле. Наверное, именно так должны заканчиваться отношения. Без ругани и ссор, без упрёков… А может, именно так выглядит мир, в котором нет любви, и эмоции не затмевают разум. – Я надеюсь, ты тоже будешь счастлив…
Чувствую, как скатываются слезинки по щекам и, не выдержав, крепко обнимаю Артёма за шею, уткнувшись носом ему в грудь. Два года не вычеркнешь из жизни, и какими бы не были наши отношения, он подарил мне множество приятных воспоминаний. Я никогда этого не забуду.
– Надеюсь, мы будем друзьями? – бормочу, тихонько всхлипнув. Я так не хочу его терять. – Может, не самыми лучшими, но…
– Я всегда буду рядом, – обещает парень, избавляя меня от необходимости говорить. Он мягко поглаживает меня пальцами по волосам.
Где-то в глубине души меня не покидает чувство, что я совершаю ошибку. У нас ведь, кажется, было всё – доверие, верность, забота… и почему тогда я готова отказаться от всего этого ради какого-то призрачного чувства? Почему всё так сложно? Почему люди всегда мечтают о том, чего у них быть не может…
Но с другой стороны… я ведь вижу, что он со мной тоже не счастлив. Разве не глупо мучить друг друга, уповая на дурацкий комфорт? Разве это честно – забирать у человека право на счастье, особенно если он дорог тебе?
Шумно выдыхаю и теснее прижимаюсь к Артёму, точно зная, что уже никогда не смогу обнять его так сильно. Горькие слёзы нескончаемым потоком струятся по моим щекам, и я уже не предпринимаю попыток это остановить, позволяя себе выплакаться вдоволь.
Не могу ответить точно на вопрос: что заставляет меня так сильно плакать? Может, то, что я безумно боюсь потерять Артёма… или то, что я уже его потеряла. А может, осознание, что на самом деле его у меня никогда и не было. Каждый из нас всегда принадлежал сам себе.
Я тихонько шепчу слова извинения, а в памяти всплывают строки из песни, которая в последнее время слишком плотно засела у меня в голове:
«Я надеялась, что кто-то полюбит тебя так, как я не смогла,
Кто-то исправит все ошибки, что я натворила.
Кто-то, с кем тебе не придется меняться.
Я надеялась,
Что кто-то полюбит тебя, и ты отпустишь меня…»*
Именно в этот момент я вдруг осознаю, насколько правильно всё-таки поступаю. Мы с Артёмом слишком похожи, и у нас никогда не будет шансов познать нечто большее, чем просто привязанность друг к другу. А этого явно недостаточно.
Даже если сейчас решение кажется мне неожиданным, я понимаю, что шла к нему давно. Я должна отпустить. Потому что вместе мы никогда не будем счастливы. Я хотела исправить нас, но это неправильно. Каждый из нас заслуживает счастья, оставаясь собой. Просто мы не подходим, как разные детальки бесконечного пазла.
– Обещай мне, что попробуешь, – прошу я сквозь слёзы, чуть отстранившись. Я всё ещё не представляю, как буду без него. – Полюбить. Говорят, это прекрасное чувство, и я хочу, чтобы ты его испытал.
– Хорошо, – отзывается он, убирая прядь волос с моего лица. В его глазах читаются нотки беспокойства. – Но я не могу гарантировать, что выйдет.
– Тогда… просто будь счастлив, – говорю, и голос мой предательски хрипнет. Я утыкаюсь носом ему в плечо, чтоб спрятать покрасневшие от слёз глаза. – Ты потрясающий, правда. Я не жалею, что встретила тебя. Просто я не думала, что захочу большего, чем ты можешь мне дать. Больше, чем уважение, забота и привязанность. Прости, что я такая эгоистка, но я хочу быть центром твоей Вселенной, но для меня там словно бы совсем нет места, а ты… потихоньку исчезаешь из моей. Я боюсь, что если мы не прекратим это сейчас, то просто разрушим друг друга.
– Всё в порядке, – произносит Артём, мягко отстраняя меня и заглядывая в глаза. Надеюсь, это не поставит окончательную точку в нашем общении. – Ты не должна цепляться за то, что заставляет тебя чувствовать себя плохо. Я ведь тоже не сделал практически ничего, чтобы тебе помочь. Рано или поздно это должно было случиться и хорошо, что мы поняли это сейчас, пока всё не зашло слишком далеко. По крайней мере, мы будем помнить об этих отношениях только хорошее…
Кивнув, я снова прижимаюсь к нему. Не знаю точно, сколько ещё мы сидим вот так, в тишине. Но в этот момент я впервые за долгое время испытываю… облегчение…
Комментарий к 18. Let me go
*Hailee Steinfeld – Let Me Go
========== 19. Обещай мне ==========
На следующий день Артём берёт выходной, чтобы помочь мне перевезти вещи. Это очень мило с его стороны, хоть совсем необязательно, ведь мне хватает помощников в лицах Марка и явно не особо желающей принимать в этом участие Агнии. Но я понимаю, что у нас осталось не так много времени, которое мы можем провести друг с другом. Вскоре Артём снова уйдёт с головой в работу, а я собираюсь полностью посвятить себя учёбе, чтобы хоть как-то отвлечься.
Некоторое время я хочу провести у мамы, хоть у меня пустует квартира, подаренная родителями на совершеннолетие. Но сейчас мне как никогда нужна поддержка близкого человека. Кажется, мама по-настоящему рада моему переезду, ведь теперь мы сможем наверстать время, потраченное впустую за годы её погруженности в работу.
– Обещай звонить мне, – прошу я Артёма, столкнувшись с ним возле подъезда, когда он собирается возвращаться в квартиру за очередной коробкой. Может, это и слабость, но мне будет не хватать его голоса. – Хотя бы иногда. Хочу быть уверенной, что у тебя всё в порядке.
– Конечно, – мягко отзывается он, забирая у меня коробку, которую я как раз собиралась отнести в машину. Он мягко улыбается и заправляет мне за ухо прядь волос. – Ты тоже звони мне. Я буду рад тебя слышать.
Неожиданно раздаётся грохот, и мы одновременно оборачиваемся на звук. Неподалёку от нас стоит Агния, возле ног которой валяется коробка со столовыми приборами и прочей кухонной утварью. Слава богу, там не было стекла.
Я окидываю её взглядом и невольно в очередной раз ёжусь от холода. Несмотря на конец ноября, на ней простая серая майка, лёгкая клетчатая рубашка, подвязанная узлом на животе, и голубые джинсы в крупную дырку. Но ей, кажется, совсем не холодно…
– Куда это барахло? – спрашивает она, собирая густые чёрные волосы в высокий хвост. Я киваю на грузовую машину. – Вы бы не стояли без дела. В конце концов, я не собираюсь тухнуть здесь до конца дня.
– Кто вообще её звал? – бормочу, невольно провожая девушку взглядом. По мне, мы с Артёмом и Марком отлично справились бы втроём.
Артём пожимает плечами, но я замечаю, что он тоже следит за каждым её движением. Но, в отличие от меня, в его взгляде читается интерес. На секунду во мне вспыхивает ревность, но я заставляю её отступить, напомнив себе о том, что он мне больше не принадлежит и волен встречаться с любой девушкой. Даже такой, как Агния.
– Будь с ней осторожен, – произношу тихо, всё так же наблюдая за сводной сестрой. Она прислоняется к дверце грузовой машины и прикуривает. – Может, она и выглядит красиво, но внешность обманчива. Самые ядовитые змеи имеют разноцветный окрас…
– Я хотел сказать то же самое о твоём сводном брате, – говорит Артём серьёзно, повернувшись ко мне, чтобы заглянуть в глаза. Я вскидываю брови. – Этот парень явно подбивает к тебе клинья. Я бы не хотел, чтобы он причинил тебе боль. Поэтому будь осмотрительнее, пожалуйста.
– Конечно, – киваю я, невольно умилившись его заботе. Я надеюсь, мы сохраним это даже через годы после расставания. – Я и не собиралась заходить с ним дальше тёплых семейных отношений.
Спустя час мы заканчиваем переносить вещи, и я невольно оборачиваюсь, чтобы взглянуть на окна квартиры. Я прожила здесь всего четыре месяца, но это место стало для меня вторым домом. Я буду скучать.
– Я всё равно буду любить тебя, – шепчу, крепко обнимая Артёма. Я делаю это, по крайней мере, шестой раз за день. – Ну, или я буду испытывать эту иллюзию по отношению к тебе. Не ту, которую чувствуют влюблённые, а такую, которая есть только между самыми близкими людьми. Спасибо. За всё.
– Береги себя, – отзывается он, и я чувствую тоску, словно мы прощаемся на целую жизнь. Может, так и есть. Что-то уже безнадёжно потеряно, – и не давай никому себя одурачить.
Кивнув, я сажусь в машину и с лёгким сердцем захлопываю дверцу. Следом за мной уже едет грузовой автомобиль и машина Марка, хоть я считаю это совершенно необязательным. Я уже договорилась, что разобрать вещи дома у мамы и Андрея Константиновича мне помогут Гена и Карина. Последняя, кстати, очень спокойно восприняла новость о нашем с Артёмом расставании. Она тщательно это скрывала, но мне показалось, я слышала радость в её голосе, когда говорила с ней по телефону сегодня утром. Похоже, это расставание на самом деле огорчило только Ваню. Но когда я уверила его, что они с Артёмом всё равно могут дружить, он явно воспарил духом.
На распаковку вещей уходит гораздо меньше времени. Дело даже не в количестве людей, а в том, что теперь Агния не путается под ногами, отвлекаясь на курение, разговоры по телефону и неприкрытое заигрывание с моим – ныне бывшим – парнем.
Когда мы с Кариной заканчиваем раскладывать мои вещи на полках в шкафу, а Марк и Гена переносят весь тот скудный запас мебели, который я когда-то перевезла из родительской квартиры к Артёму, мама зовёт нас пить чай.
Гена и Карина проводят с нами менее часа и прощаются, сославшись на важные дела. Карина рассказала мне, что они пытаются зачать ребёнка и сейчас у них как раз благоприятный период. Поэтому я решаю не задерживать их, а мама напоследок вручает коробку с капустным пирогом, пробормотав, что капуста помогает зачатию. Я совершенно случайно ей проболталась.
Остальные задерживаются до темноты. Агния скучающе таращится на дисплей своего мобильного телефона, изредка вставляя колкие, но вполне уместные замечания. А Марк ведёт беседу с моей мамой, обмениваясь с ней забавными историями из жизни. Похоже, она в восторге от них двоих. А когда с работы возвращается Андрей Константинович, мне начинает казаться, что они могут проговорить так до раннего утра. Даже Агния оживляется, искренне смеясь над отцовскими шутками. Для меня становится новостью, что они с Марком не родные брат и сестра. Кажется, в их семье не придают этому большого значения, относясь к удочерению Агнии, просто как к факту. Это несколько меняет моё отношение к сводной сестре. Должно быть, непросто лишиться родителей в шесть лет и привыкать к новой семье.
Когда часы показывают половину первого ночи, я начинаю картинно зевать, и мама решает, что пора бы закругляться. Марк и Агния начинают собираться домой, но мама взволнованно всплёскивает руками.
– Куда же вы поедете в такое время? – хмурится она, укоризненно покачав головой. Иногда она умеет быть по-настоящему строгой. – Ночь на дворе. Андрей, скажи им, что большинство ДТП приходятся как раз на такое время.
Андрей Константинович молчит, потому что, наверное, никогда не слышал о таком факте. Как и я, ведь где-то читала, что ночью, наоборот, не так опасно, а вот вечером с 16 до 18:00 – пик аварийности. Но маму это мало волнует.
– Никаких возражений, – продолжает женщина, загружая посудомоечную машину. Я помогаю ей. – Я распоряжусь, чтобы для вас подготовили комнаты. В конце концов, это и ваш дом тоже.
Особых возражений не следует. Впрочем, я ухожу сразу же, как только становится нечего убирать. Поднимаюсь в свою комнату и почти сразу забираюсь в ванную, желая отдохнуть от бесконечно долгого дня.
Как только я выхожу, укутанная в мягкий махровый халат, и растягиваюсь на постели, слышится настойчивый стук в дверь. Поборов желание притвориться спящей, я приглашаю незваного гостя войти.
Вопреки ожиданиям, в спальню заглядывает не мама, и даже не Марк, а моя сводная сестра с бутылкой вина и двумя бокалами.
– Детка, здесь слишком тоскливо, а я совсем не хочу спать, – жалуется она, без спросу усаживаясь на край моей постели. Я выразительно смотрю на неё. – Может, выпьешь со мной?
========== 20. Я буду любить тебя ==========
Марк уже почти засыпает, устроившись с книгой на постели, когда в его спальню без стука заходит Агния. В руке у неё почти пустая бутылка вина, из которой она делает щедрый глоток, прежде чем отбросить в погасший камин и плюхнуться на кресло. Она не выглядит пьяной, но её глаза горят уже знакомым ему безумным блеском. Парень откладывает книгу в сторону и в ожидании смотрит на девчонку, которая без всякого стеснения скидывает рубашку, оставаясь в тонкой майке, облегающей тело. Даже без блядской красной помады она выглядит сексуальной… и недоступной.
– Если ты думаешь, что ещё хоть раз отправишь меня разведывать информацию о твоих маленьких наивных шлюшках, я пошлю тебя в задницу, – шипит она, нахмурив брови. Агния откидывается на спинку кресла и тяжело вздыхает. – Эта девчонка скучнее, чем старая дева, работавшая в школьной библиотеке, а ещё совершенно не умеет пить. Вырубилась уже после половины бутылки.
– Но ты ведь узнала что-нибудь интересное? – улыбается он, усаживаясь на постели. Марк почти не сомневается в ней. – Если кто-то и умеет забираться в головы людей, то это ты, сестрёнка.
– Она рассказала мне даже о своих предпочтениях в сексе, – усмехается Агния, потянув вниз резинку, удерживающую в хвосте её волосы. Они падают на обнаженные плечи. – Они стандартны для такой посредственности. Будь осторожнее и обязательно шепчи ей на ухо дурацкие комплименты. Может быть, к сорока годам она позволит тебе разок себя шлёпнуть.
Марк фыркает, подумав о том, что они перейдут к этому гораздо раньше. Конечно, сперва ему нужно расположить к себе Кристину, но потом он обязательно откроет для неё все прелести секса.
– А как насчёт других предпочтений? – интересуется он осторожно, и Агния закатывает глаза. Но он должен знать всё. – Цветы, ухаживания… поцелуи.
– Ромашки, глупые подкаты в стиле влюблённой пятнадцатилетки и нежные, без языка, – перечисляет Агния, поморщившись. Тем не менее, она совсем не испытывает смущения, говоря даже о самых интимных вещах. – Но я не советую тебе спешить с этим. Пока девочке просто нужна жилетка, в которую можно выплакаться после разрыва. Я бы посочувствовала тебе, но ты сам её выбрал.
Она подходит ближе и усаживается на край его постели. Её лицо выглядит уставшим, и он невольно испытывает к ней нечто близкое к сочувствию. Впрочем, Агния никогда не была человеком, нуждающимся в его жалости… в чьей-либо жалости. Даже в семь лет, когда казалась беспомощным ребёнком.
– Снова мучают кошмары? – интересуется он, и она, помедлив, кивает. Для него считается маленьким достижением тот факт, что она открылась ему. – Сколько ты не спала?
– День или более, – Агния пожимает плечами, привычно пряча боль за усмешкой. Марк мягко убирает за ухо прядь её тёмных волос. – Забей. Я взрослая девочка. Выпью ещё немного и усну, наконец. В конце концов, я не могу прятаться от призраков прошлого вечно.
– Если хочешь, можешь остаться здесь, – предлагает Марк, кивая на подушку рядом с собой. Но Агния ожидаемо качает головой.
Кажется, она приходила к нему ночевать всего раз. Ей было тринадцать, и в тот день её снова начали терзать кошмары. Это был день похорон его матери, и тогда они как никогда были нужны друг другу. Они просто сидели до поздней ночи, обнявшись, и борясь с собственными монстрами. А потом она уснула, и он следом за ней. Утром Марк проснулся один, лишь её запах напоминал об этой ночи.
– Спокойной ночи, братишка, – улыбается она, потянувшись, чтобы поцеловать его в висок. Её взгляд скользит к его губам, но затем она отстраняется. – Думай обо мне, когда будешь целовать свою маленькую мышку.
– О тебе невозможно не думать, – хмыкает Марк, и они оба знают, что он не обманывает. Может, не будь они назваными братом и сестрой… ничего бы так и не вышло. Всё гораздо сложнее, чем мнимая родственная связь. – Кстати, наша маленькая сестрёнка уже уснула?
Агния уже собирается выйти из комнаты, но оборачивается на выходе, чтобы легко кивнуть. Он улыбается и это, очевидно, не укрывается от её взгляда.
– Если ты попробуешь сделать с ней что-то скверное, пока она в таком состоянии, мне придётся тебя кастрировать, – говорит она с усмешкой, но в голосе явно читается угроза. Марк фыркает. – Не хочу потом выслушивать, как ты трахнул эту наивную ромашку.
– Я просто пожелаю ей спокойной ночи, – обещает он, выбираясь из постели. Не то, чтобы её угрозы производили на него сильное впечатление, но в безумии сестры Марк никогда не сомневался. – Честное слово, ничего скверного.
Спустя несколько секунд он выходит из комнаты следом за сестрой и направляется прямо по коридору к двери Кристины. Его приёмная мать выделила ей самую большую и уютную комнату, которая была во всём доме, помимо комнаты хозяев. Когда-то здесь была игровая Агнии, но её быстро переделали в спальню, поскольку девчонку совсем не интересовали игрушки.
Марк толкает дверь, сделанную из белого дуба. Посреди спальни стоит широкая кровать с полупрозрачным балдахином, на которой сладко спит молодая девушка. Её светлые волосы разметались в разные стороны, а лицо выглядит расслабленным, отчего она кажется ещё юнее. Словно прекрасный светловолосый ангел. Наверное, он, с его тёмной душой, совсем не заслуживает её, но это не отменяет того факта, что ему безумно хочется ею обладать.
Вздохнув, парень мягко касается пальцами её щеки. Её кожа мягкая и нежная наощупь, и ему совсем не хочется отстраняться. Эта девчонка кажется ему такой непохожей на всех, кого он знал, словно бы из другого мира…
– Спокойной ночи, – шепчет он, и Кристина забавно морщит нос, когда он снова касается пальцами её лица. Она вряд ли даже представляет, насколько красива для него. – Ты ещё обязательно будешь моей…
Кристина ворочается во сне, и он решает, что пора уходить. Он уже почти выходит за дверь, но вдруг замирает в нерешительности. Несколько секунд топчется на месте, а затем быстро возвращается к кровати девушки.
В следующую секунду он наклоняется к ней и касается поцелуем её мягких губ. Поцелуй длится не более пары мгновений, и парень быстро отстраняется, побоявшись, что она проснётся. Но в этот момент по его телу разливается такое тепло, которого он не чувствовал с Агнией или с кем-либо другим, и это вызывает приятный трепет.
– Сладких снов, моя девочка, – повторяет он, хоть уходить совсем не хочется. Но всё же Марк идёт к двери, прихватив два пустых бокала из-под вина.
Он уже почти выходит за дверь, когда вслед ему доносится невнятное лепетание. Остановившись, парень прислушивается.
– Я буду тебя любить, – бормочет девушка сквозь сон, и парень чувствует, как его губы невольно растягиваются в улыбке. Даже если слова адресованы не ему, он сделает всё, чтобы она на самом деле его полюбила…
========== 21. Наивная ромашка ==========
Утром я просыпаюсь, раскинувшись на неразобранной постели в совершенно незнакомой комнате, и в первые секунды искренне недоумеваю, как здесь оказалась. Осознание приходит так же внезапно, как резкая головная боль, которая заставляет меня буквально вжаться в постель и глухо простонать, проклиная себя за употребление алкоголя и душевные беседы со сводной сестрой. Не помню точно, о чём мы говорили, но почти уверена, что не хочу этого вспоминать, ведь мне наверняка будет ужасно стыдно.
Несколько минут я лежу на постели, нерешительно покусывая нижнюю губу, и думая о том, стоит ли позвать кого-нибудь и попросить принести таблетки или лучше не позориться и самой поискать аптечку.
Мои размышления прерывает негромкий стук в дверь, который заставляет меня дёрнуться и снова глухо застонать. Не дожидаясь разрешения, в мою комнату заглядывает мама. Она выглядит по-настоящему взволнованной, и это волнение почти сразу же передаётся мне. Неужели что-то случилось? Вдруг с Ваней снова проблемы…
– Милая, с тобой всё в порядке? – спрашивает мама мягко, усаживаясь на край моей постели. Очевидно, мой внешний вид достаточно красноречив, потому что женщина горестно вздыхает. – Ты так и не спустилась к завтраку, а сейчас уже почти половина третьего дня. Ты выглядишь такой бледной и эти мешки под глазами… Может, мне вызвать врача?
Я спешно качаю головой и тут же жалею об этом. Резкие движения мне явно не на пользу. С трудом удерживаюсь от желания переспросить, сколько сейчас времени? Неужели я так долго спала?
– Просто голова немного болит. Выпью таблетку, и всё пройдёт, – уверяю её я, искренне надеясь, что от меня не несёт перегаром. Не хотелось бы, чтобы мама решила, что у меня проблемы с алкоголем. – К ужину уже буду в полном порядке.
На самом деле, говоря об этом, я покривила душой. Мне требуется более часа, чтобы просто встать с постели, и ещё больше времени, чтобы начать думать о еде без отвращения. Несколько раз приходится буквально бежать к унитазу, чтобы вывернуть то скудное содержимое желудка, которое у меня было. А уж то, сколько воды я выпиваю – отдельная история.
Уверена, уже после третьей моей пробежки к унитазу мама догадывается, в чём на самом деле проблема, но виду не подаёт. Она мужественно поддерживает меня всё это время и даже ни разу не упрекает, лишь один раз пробормотав, что расставание – вообще штука тяжелая.
Ближе к половине восьмого я храбро спускаюсь в столовую, закутавшись в плотную кофту, потому что меня неожиданно начинает знобить. Я уже говорила, что больше никогда в этой жизни не притронусь к алкоголю?
Вопреки ожиданиям, Агния уже сидит за столом и выглядит при этом вполне неплохо. Во всяком случае, даже тёмные тени под её глазами не портят внешний облик, а даже, наоборот, в чём-то дополняют образ и удачно контрастируют с чёрным свитером под горло и такого же цвета брюками. Этакий образ загадочной ведьмы.
– Ты в порядке, сестрёнка? – спрашивает она, когда я усаживаюсь на стул напротив. В столовой пока никого, кроме нас. Мама отошла, чтобы позвать Андрея Константиновича, а Марк, кажется, ещё днём уехал. – Выглядишь… словно только что из могилы выбралась.
– Спасибо за комплимент, – бормочу, сделав глоток из бутылки с водой. Я предусмотрительно захватила её с собой. – Вчерашний вечер был просто отвратителен. Что за дрянь ты притащила?
– Тебе не понравилось то, что между нами было? – хмыкает Агния, и её голос кажется таким искренним, что я невольно вздрагиваю, едва не подавившись водой. Это, похоже, веселит её. – Что? Ты против невинных лесбийских шалостей?
Я чисто машинально вскидываю брови, чудом сохранив невозмутимое выражение лица. Впрочем, наверное, мне так кажется, потому что Агния заходится звонким и немного сумасшедшим смехом.
– Боже, у тебя такое лицо, будто бы я предложила тебе выпить яду, – произносит она, откинув за спину свои длинные тёмные волосы, несколько прядей которых упали ей на лицо во время приступа хохота. Я хмыкаю. – Расслабься. Мы просто поговорили по душам, а потом ты вырубилась, и я отправилась в свою комнату. Ты не в моём вкусе, детка.
Хочу было спросить, а кто всё же в её вкусе… мой бывший парень, к примеру? Но, к счастью, этот разговор вовремя прерывают мама и Андрей Константинович, которые спускаются к ужину.
– Как здорово, что Агния решила остаться и поужинать с нами, – восхищается мама, тепло улыбнувшись моей сводной сестре. Та в ответ изображает подобие улыбки. – Не хватает только Марка…
– А вот и я! – раздаётся вдруг из-за моей спины, и даже не приходится оборачиваться, чтобы понять, что голос принадлежит моему сводному брату. Лёгок на помине. – Решил заехать в цветочный магазин и купить кое-что для прекрасных дам…
Обернуться всё же приходится. Но вместо Марка я замечаю только несколько пышных букетов, из-за которых виднеются ноги парня, обутые в уже знакомые мне черные кеды.
Он почти торжественно вручает маме огромную корзину алых роз, отчего она едва ли не смахивает слёзы умиления. Затем отдаёт Агнии букет каких-то чёрных цветов, явно выведенных искусственным путём, и девушка одаряет его снисходительной улыбкой. В последнюю очередь он поворачивается ко мне и протягивает скромный букетик ромашек.
– Мои любимые цветы, – невольно вырывается у меня, когда я неуверенно принимаю букет. Марк торжествующе улыбается. – Как ты узнал?
– Я просто увидел их и подумал о тебе, – отзывается он невозмутимо, смотря мне прямо в глаза. Я молчу, недоверчиво покосившись на Агнию. Но она не обращает на меня никакого внимания, ковыряя кусок свинины в своей тарелке. – Они такие нежные и прекрасные… прямо как ты…
– Спасибо, – лепечу, хоть комплимент на самом деле прозвучал сомнительно. Не зря ведь говорят «наивная ромашка». Но не хочется показаться неблагодарной. В конце концов, это действительно было очень мило. – Я польщена.
– Садись же скорее к столу, – зовёт мама Марка, прерывая наши с ним переглядывания. Напоследок он подмигивает мне. – Всё ведь стынет!
Ужин снова проходит в спокойной и тёплой атмосфере, и я невольно ловлю себя на мысли, что мне нравится проводить так вечера. Даже компания саркастичной и язвительной Агнии не смущает меня, а её шутки даже иногда кажутся смешными.
Ближе к девяти вечера Агния и Марк начинают собираться домой, несмотря на уговоры мамы остаться. Но Агния жалуется, что в этом доме ей плохо спится, и мама, вздохнув, отпускает их.
Я встаю, чтобы помочь убрать со стола, но Агния словно бы специально забирает у меня из-под носа пустую тарелку, буркнув, что с моим внешним видом только сниматься в фильме про зомби.
