Текст книги "Кто я? (СИ)"

Автор книги: Yokker

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

Глава 5.

Отец выглядел как... Как мой отец! Настоящий! Живой!

Видя моё полное замешательство и перекошенное лицо, отец легонько усмехнулся:

– Добрый день. Не пугайся, пожалуйста. Мы сейчас поедем ко мне, а там я попытаюсь объяснить тебе, что к чему. Хорошо?

Я кивнул.

Сергей вёл машину быстро и плавно. Я во все глаза нескромно пялился на отца. Он ни капельки не изменился с того момента, как я лично закрыл крышку его гроба и первым бросил горсть земли сверху: тоже усталое, морщинистое лицо; те же очень умные глаза; те же прямые волосы, седые на висках. Даже на месте была крупная родинка на шее, за которую будучи ещё живой, его часто ругала мама, пытаясь загнать к врачу.

Сергей остановил машину перед коваными воротами и нажал на кнопку на панели. Ворота начали неторопливо открываться.

– Ты здесь живешь? – спросил я у отца.

– Да – кивнул он.

– А что с квартирой?

– У меня нет, и никогда не было, квартиры.

Пока я раздумывал над его ответом, в голове как старые фотографии всплывали кадры моего детства, проведенные в квартире папы и мамы: трехколесный велик, на котором я врезался в шкаф и разбил какую-то дорогущую вазу, за что получил от мамы; наша кухня, где мама вручную лепила отличные пельмени; папин рабочий стол, трогать на котором что-либо мне запрещалось: моя комната, увешанная постерами разных групп, собираемых с ранней юности…

Я недоумевал:

– Как это ни дня не жил в квартире? А кто тогда жил? И что я тогда помню?!

Проехав по дорожке между деревьев, автомобиль остановился перед крыльцом небольшого двухэтажного дома. Слева от крыльца был ухоженный кустарник, а справа, через такие же кусты, пролегала дорожка, уходящая куда-то за дом.

Пока я открыл дверь и выбирался из машины, Сергей успел не только выйти сам, но и открыть дверь моему отцу, который неспешно вылез и, взглянув на меня, кивнул в сторону дорожки:

– Прогуляемся?

Оставив Сергея в одиночестве, мы с отцом зашли за угол дома. Дорожка, петляя между деревьев, уходила вглубь густого леса. Отец двинулся вперед, а я немного замешкался, но в два шага догнал его.

Неторопливо идя по дорожке, отец на ходу достал небольшую коробочку, из которой, также не спеша, достал трубку. Взяв щепотку табака из небольшого отделения в ящике, он положил её в люльку трубки и придавил большим пальцем. Затем чиркнул зажигалкой и затянулся, раскуривая трубку.

Я с изумлением смотрел на его действия: в моей памяти отец был ярым противником табака и я, даже будучи взрослым, никогда не курил при нём.

– Тебя, конечно, удивляет окружающее – наконец начал говорить он – и тебе кажется, что ты сходишь с ума, потому что привычные вещи выглядят не такими или находятся не там, где должны быть, а люди, которые знают тебя, кажутся тебе не знакомыми.

Постарайся отнестись к тому, что я сейчас скажу серьёзно и не делать поспешных выводов, хорошо?

Отец подождал пока я кивну.

– Ты попал в серьезную аварию – в твою машину на большой скорости врезался внедорожник. Железка, попавшая в твою спину, задела важную артерию, и ты умер от потери крови. Скорая не успела всего на несколько минут. Это произошло четыре недели назад.

– Как такое может быть?! Я же здесь! Хожу, дышу, курю, в конце концов! – мысли бешеными белками хаотично носились по вмиг опустевшей голове.

– Но... Я же, вроде, живой... – наконец удалось мне выдать хоть одну здравую мысль.

– Живой – кивнул отец – Ты живой, потому что твоё тело погибло в другом мире.

– В смысле? – удивился я – В каком ещё другом мире? В параллельном что ли?

– Можно называть его параллельным, можно другим измерением – суть не меняется. Я постараюсь тебе объяснить, не вдаваясь в подробности, иначе буду рассказывать до утра.

Я снова кивнул.

– Я руковожу лабораторией, которая занимается исследованием в одной из областей физики. В процессе работы мы случайно узнали, что наш мир не единственный и существует другой. Вскоре мы узнали, что между нашими мирами существует разница во времени – наш мир опаздывает ровно на четыре недели. Поэтому события, произошедшие в том мире, становятся известны нам заранее. Информация о произошедших событиях приходит к нам с помощью информационного канала между мирами, который мы обнаружили и научились с ним работать.

Мы установили, что сознание умершего человека попадает в этот информационный канал, откуда его можно, скажем упрощённо, достать и сохранить. Поэтому, когда ты попал в аварию в своём мире и погиб, то мои сотрудники обнаружили и сохранили твоё сознание. Естественно, они сообщили об этом мне, и я попытался спасти своего сына в нашем мире.

Отец прервался, глянул на потухшую трубку и продолжил:

– Но мой сын упрямый и ослушался моего запрета садиться за руль. Он попал в ту же самую аварию, что и ты. Благодаря тому, что я отправил своего помощника...

– Сергея? – перебил я.

– Да – кивнул отец, – Сергея. Благодаря ему, в самой аварии мой сын выжил, но, видимо от судьбы не уйдешь, и он умер, находясь уже дома, спустя четыре недели после аварии. Врачи не заметили осколок в спине, который, видимо от движения во сне, разрезал артерию.

– Подожди! – снова прервал я отца – Если я умер в обоих мирах, то почему я сейчас иду рядом с тобой?

– Врачи опоздали всего на несколько секунд, и сознание моего сына уже покинуло тело. Но само тело удалось реанимировать, поэтому я решил спасти хотя бы одного из вас – твоё сознание поместили в тело моего сына.

Я стоял оглушенный этой новостью и не знал верить или нет в то, что рассказал человек как две капли воды похожий на моего умершего отца. Верить не хотелось, но сам факт разговора с ним подтверждал его слова.

За разговором солнце ушло, стало вечереть и немного похолодало.

Отец выбил трубку о какое-то деревце и упрятал её обратно в коробочку.

– Так что, биологически я твой отец, а ты мой сын. Пойдём в дом, холодает, а мне ещё многое нужно рассказать тебе.

Глава 6.

Вернувшись по дорожке обратно, мы поднялись по ступенькам и вошли в дом. В просторном холле обнаружился Сергей, который уютно расположившись с чашечкой чая в кресле, листал какой-то журнал.

– Сергей покажет твою комнату – повернулся ко мне отец – А мне надо немного времени, чтобы уладить кое-какие дела. Позже мы встретимся, и я отвечу на твои вопросы.

Сергей, поставив чашку на журнальный столик, легко поднялся с кресла.

– Пойдём, страдалец ты наш – сказал он и направляясь в сторону винтовой лестницы, расположенной в центре холла. Я двинулся следом.

Мы поднялись на второй этаж, прошли по не длинному коридору, заканчивающемуся двумя дверями.

– Слева твоя, справа моя – сказал Сергей, – В комнате найдешь всё что надо. Отдыхай пока. Как твой отец освободится, я тебя позову.

С этими словами, Сергей, зашел в комнату, которую назвал своей. Я последовал его примеру и зашел в свою.

Меня встретила обычная комната: застеленная полутороспальная кровать, кресло, небольшой столик, платяной шкаф, окно. Всё выглядело достаточно качественно и добротно. Я открыл окно, примостился на подоконнике и закурил купленный ранее Кент. В памяти прокручивался разговор с отцом. Вопросов действительно было много. Чем дольше я раздумывал, тем больше их становилось.

– Допустим, всё это правда и я умер, и теперь нахожусь в параллельном мире в теле моей местной версии. Тогда почему я совершенно не помню аварию? Ведь хоть что-то должно же было остаться в памяти.

Я закрыл глаза и стал восстанавливать в памяти вчерашний день. Вспоминалось с трудом – слишком много событий уже произошло.

Получилось следующее: я приехал во двор нашей многоэтажки, и не найдя свободного места, припарковался рядом с соседним домом. Помню, как шёл через двор в потёмках и наступил в мелкую лужу. Поднялся на свой этаж на скрипучем лифте. Открыл ключом дверь. В квартире было темно: видимо Лена уснула сама, пока укладывала спать дочку. Я постарался как можно тише разуться и раздеться, чтобы их не разбудить. Прошёл на кухню, где обнаружил на столе термос и пару бутербродов, заботливо приготовленных женой. Сидя на кухне в одних трусах, я наскоро проглотил бутерброды, запивая их чаем из термоса. Затем пошёл в ванную. Умылся, глянул в зеркало – «завтра надо побриться». Пошёл в спальню, где потихоньку заполз под одеяло со своей стороны кровати, устроился поудобнее и заснул. Следующее утро было уже в этом мире и никаких аварий, а уж тем более «умираний».

– Что-то не сходится! – сделал я вывод, туша сигарету. Затем слез с подоконника и расположился в кресле, продолжая вспоминать вчерашний день.

Видимо я немного задремал, потому что очнулся от беглого стука в дверь.

– Да? – откликнулся я, и дверь тут же приоткрылась, и в проём сунул голову Сергей.

– Пойдём – позвал он, и я вышел вслед за ним.

– Пойдёмте, ребята, ко мне в кабинет, там и поговорим. – Пригласил нас отец, когда я и Сергей спустились в холл. Отец двинулся в сторону неприметной двери в углу, и мы проследовали за ним.

В кабинете отец кивнул нам на кресла перед столом, сев за который, он снова начал проделывать трюк по забиванию трубки. Прикурив, он откинулся на спинку своего кресла и предложил мне:

– Спрашивай.

Я задал вопрос, который на данный момент интересовал меня больше всего:

– Мой отец умер год назад, и я сам его хоронил. Если наши миры похожи, почему ты живой?

Отец пыхнул трубкой, выпуская клубы ароматного дыма.

– Для ответа я должен рассказать тебе как, по версии ученых моей лаборатории, устроены наши миры.

– Представь себе дерево: есть ствол, есть большие ветви. На каждой большой ветви есть веточки поменьше, на которых растут листья. Какие-то листья находятся ближе к основанию ветви, какие-то дальше. Так вот: листья – это миры, а ветви – информационные каналы. Чем ближе лист к основанию ветви, тем раньше в нём происходят события, чем дальше – тем, соответственно, позднее. Мы считаем, что все события происходят под влиянием информации, которая приходит по информационному каналу – как сок в дереве питает листья.

Отец снова пыхнул трубкой, затем сделал небольшую паузу, выпуская дым и продолжил:

– Чтобы не путаться, мы обозначили миры, о которых успели узнать, анализируя полученную информацию. По нашей классификации наш мир обозначен как Z-26, а твой – Z-24. Они соседние.

– А Z-25? – вмешался я.

– Как листья на ветке, так и миры, находятся с разных сторон: четные с одной, нечетные с другой – вставил Сергей.

Отец кивнул его словам и продолжил:

– Как мы понимаем, информация "идущая по ветвям" доступна всем живым существам, но мы её не осознаем. Она постоянно влияет на действия всех живых существ: мы считаем, что делаем поступки по своему желанию, однако основной вектор задается не нами.

Как я уже говорил – мы научились читать и расшифровывать информацию, но наш способ часто даёт сбой и далеко не всю информацию удаётся принять и расшифровать. Иногда полученная информация легко интерпретируется в понятные образы, а иногда выходит полная ахинея – никакой последовательности и логики. Мы предполагаем, что это информация для миров намного дальше по ветви. И, видимо, те миры настолько отличаются от нашего, что мы не можем понять смысл расшифрованного.

Наш мир – сосед твоего мира, и время у нас отстаёт ровно на четыре недели. Множество событий произошедших в твоём мире, скоро произойдут здесь. А могут и не произойти, ведь миры постепенно накапливают различия. Одно из таких различий – моя смерть в твоём мире. Здесь, как видишь, я её избежал.

– С этим всё понятно. – Кивнул я – Ещё вопрос: почему моё сознание вам удалось сохранить после смерти, а местное – нет? Как вообще возможно, что вы смогли реанимировать тело, из которого, как ты сказал, ушло сознание?

– У нас есть теория, согласно которой каждое разумное существо живёт одновременно во всех мирах одной ветви. Но его мозг «настроен» на «частоту» своего мира и воспринимает только свой мир. Иногда люди, особенно после сильного стресса, начинают улавливать и усваивать информацию, предназначенную им же, но в другом мире. Кстати, чувство дежавю – как раз одно из проявлений этого.

Мы стали изучать и пришли к выводу, что сознание – это чистая информация. Также установили, что перед самой смертью тела, разум уходит и вливается в информационный канал. Кстати, люди, испытавшие клиническую смерть, придя в себя, рассказывали именно о переходе, ведущем в этот канал – тот самый туннель или коридор с ярким светом в конце.

Отец замолчал, и снова начал набивать трубку. Я же сидел с открытым ртом. В голове было столько мыслей разом, что я даже не пытался сформулировать из них какой-либо вопрос.

Сергей, взглянув на отца, продолжил вместо него:

– Ученые обнаружили, что если заранее знать, что искать, то в информационном канале можно обнаружить сознание человека, погибшего в другом мире. Мы научились считывать и сохранять эту информацию. Побочным эффектом явилось открытие, что сознание можно записать в мозг живого существа, но только точно в того же, что и оригинальный источник. То есть сознание тебя можно поместить только в тебя. Подозреваем, что это сработает в любом из миров, где есть твое тело.

Наши ученые провели массу экспериментов, в результате которых нам удалось спасти несколько людей нашего мира: мы получали информацию о смерти человека в твоём мире, считывали и сохраняли его сознание из информационного канала, а сразу после смерти этого человека в нашем мире, мы записывали сохраненное сознание в его мозг. На такую операцию отведено всего несколько секунд, иначе процессы смерти заходят слишком далеко и тело становится непригодным для реанимации.

Таким образом, мы поймали и тебя. Точнее, твоё сознание.

Пока Сергей рассказывал, отец периодически кивал, подтверждая его слова. Сергей остановился, и слово снова взял отец:

– Надеюсь, что часть вопросов у тебя отпала, сынок. Можно мне тебя так называть?

Я кивнул в ответ, механически достал сигарету из пачки, прикурил и глубоко затянулся.

– Вот так та-а-ак... – крутилось в голове, – Дела-а...

Я затянулся ещё раз и, выдохнув, задал отцу новый вопрос:

– Всё это не объясняет, почему я совершенно не помню аварию: я пришёл домой, поел, умылся и лёг спать, а проснулся я уже здесь!

– Я думаю, что весь следующий день – день аварии, просто не записался в твоё сознание, когда оно попало в общий поток. Какое число было, когда ты лёг спать?

– Третье июля. Точнее уже четвертое – я лег за полночь.

– Авария произошла в полдень четвертого июля.

Глава 7.

Отец попросил Сергея принести нам по чашке чая. Дождавшись, когда тот выйдет из кабинета он повернулся ко мне и хотел что-то сказать, но раздавшийся звонок телефона, лежащего перед ним на столе, прервал его. Отец взял мобильный, взглянул на экран, и неожиданно направился к выходу из кабинета.

– Я скоро! – бросил он и вышел за дверь.

Я остался в гордом одиночестве и ощущением, что по голове неожиданно хлопнули старым складским мешком: пусто, пыльно и слегка воняет мышами. Отец и Сергей очень логично и стройно обрисовали мне всю ситуацию, в которой я оказался. Всё было настолько достоверно и совпадало с тем, что я успел увидеть, что я не мог не признать: их слова – это единственное, что объясняло всё.

– Ой, да ладно, не дрейфь, зато живой же! – проснулся мой оптимизм.

– Ага, живой! Только в полной заднице: мир чужой, тело чужое, всё чужое! – пессимизм тоже не дремал.

– Да ладно! Тело такое же, а мир, можно сказать, младший брат твоего. Подумаешь, зубная паста иной марки, переживешь уж как-нибудь эту великую трагедию.

– А жена? Она же, по сути, чужая женщина, пусть и как две капли воды похожа на мою Лену.

– А тебе не всё равно? Ведь в голове у неё всё то же самое, что у твоей, ну, может, исключая мелкие различия.

– Да уж, попал! – вслух завершил я внутренний диалог.

Меня не отпускало ощущение, что я что-то упускаю, что-то недопонимаю. Но что конкретно понять не удавалось.

В кабинет вернулся Сергей, неся в руках небольшой поднос. На подносе стоял истекающий паром чайник, заварник, с густой до мутности заваркой, и три чашки. Сергей поставил поднос на стол и сноровисто налил чай в две чашки. Одну протянул мне.

– Слушай, я вот не пойму кое-что... – сделав глоток вкуснейшего черного чая, повернулся я к Сергею, – Дома ты сказал, что у меня должен быть шрам в половину задницы и трещина таза, а у меня ничего этого нет. Как так?

Сергей, неторопливо сделал глоток из своей чашки:

– Я не уверен в деталях, но в общих чертах это работает так: сознание первично и оно формирует процессы в теле. А поскольку в твоём сознании напрочь отсутствует время с момента как ты лёг дома спать и до момента смерти, то и на тело твоё сознание влияет соответственно: оно было приведено в тот вид, как записано в твоём сознании.

– Это я регенерировал что ли?

– Не совсем. Скорее это как восстанавливается металл с эффектом памяти: во-первых это возможно только с излечимыми повреждениями, а во-вторых, если ты поранишься сейчас, то ничего не залечится – информация о ране уже будет записана в твоём сознании.

Сергей поставил пустую чашку, а я одним большим глотком опустошил свою и поставил рядом.

– Ещё вопрос, Сергей. Почему в обычном продуктовом магазине я смог расплатиться этим? – я достал из кармана пачку евро.

– А в твоём мире нельзя?

– Нет, у нас можно только рублями рассчитываться.

– Понятно, – кивнул Сергей – У нас недавно приняли закон о том, что можно рассчитываться валютой некоторых стран. Видимо это одно из отличий наших миров.

В кабинет вернулся отец. Он был хмур и чем-то обеспокоен. Сев в своё кресло, он налил себе чай и сделал глоток.

– Так, ребята, у нас появилась проблема. – Отец глянул на меня и пояснил – У меня есть враг. Он же – мой бывший друг и партнер. Час назад он осуществил захват лаборатории – разогнал работающих там учёных и увёз часть документации и оборудования: компьютеры, диски и носители, и главное – стенды для «ловли» и для записи сознания.

Я хотел спросить, что это за друг такой, но отец поднял руку:

– Вопросы позже, сейчас поехали, посмотрим на месте что к чему.

Глава 8.

Мы ехали по проспекту ночного города. За рулём по-прежнему был Сергей. Машин на улицах было немного, и скорость он держал приличную. С разрешения отца, я курил в окно и ждал, когда он объяснит обещанное. Молчание затягивалось, и я нарушил его первым:

– Мой отец был горным инженером. Он умер от двусторонней пневмонии, находясь на новом золотом прииске. Его тело самолётом доставили домой. Здесь ты, – я посмотрел на отца – как я понимаю, имеешь другую профессию. Разница между нашими мирами настолько велика?

– Не очень. Когда-то я тоже работал горным инженером и тоже добывал золото. Компания, в которой я работал, обанкротилась, владельцы разбежались, а меня и еще двадцать человек просто бросили посреди тайги на произвол судьбы. Мы с другом были старшие на объекте и имели доступ к запасам найденного золота, поэтому мы поделили его между работниками, согласно их должности и обязанностей. Золото мы с другом продали на черном рынке и с того времени я завязал с профессией инженера.

– И что было дальше?

– Я и мой товарищ вместе поступили в медицинский институт – решили учиться на нейрохирургов. Я окончил институт с дипломом, а моего друга отчислили на последнем курсе – он устроил скандал в деканате и поссорился с самим деканом. Я поддерживал его, как мог: на остатки денег мы вместе основали небольшую клинику и лабораторию при ней. Я занимался научными работами, а товарищ хозяйственной деятельностью. Мы едва сводили концы с концами, перебивались с хлеба на воду.

Однажды, моему другу удалось выбить хороший грант на мои исследования. Мы расширили лабораторию, наняли новых людей. Тогда-то один из моих помощников, выполняя задание, впервые случайно поймал информацию из информационного канала. Мы бросили все силы и средства на развитие этого направления. Я работал сутками, жил в лаборатории. Через несколько лет нам удалось не только более-менее стабильно получать информацию, но и частично расшифровывать её. Мы узнали о попадании сознания в канал при смерти человека и разработали первые способы считывать и сохранять его.

Мой друг жаждал поставить всё на коммерческие рельсы – продавать людям так называемый "второй шанс". Он предлагал ловить сознание обеспеченных людей, погибших в своих мирах, и сохранять его. Затем ждать пока смерть этого человека наступит в нашем мире и писать его сознание в местное тело, а когда человек приходил в себя – выставлять ему счет. В случае отказа оплатить человека убивали. Расследовать ведь никто не будет – человек уже официально погиб раньше. Я отказался, и мы серьезно разругались. Это было три года назад.

Сейчас моя лаборатория работает на наше правительство. По его заданию, мы либо предотвращаем гибель людей из особого списка, либо храним их пойманное сознание и, если удаётся, пишем в местное тело, возвращая человека к жизни.

Не так давно мой бывший друг, а теперь враг и конкурент, основал свою лабораторию. Но у него не хватает данных на воспроизведение всего процесса и до сегодняшнего дня он не мог создать оборудование для записи сознания – чертежи есть только в одном экземпляре, – отец с улыбкой постучал себя по лбу указательным пальцем – Но сегодня он украл у меня недостающую ему аппаратуру.

Я помолчал, обдумывая новую информацию, подивился, как разнятся наши миры, и вспомнил еще один тревожащий меня вопрос:

– Сегодня утром Лена сказала, что я уже четыре недели нахожусь на больничном. Ты же сказал, что авария была сегодня и Алексей погиб. Почему Лена считает, что прошло четыре недели? Сергей, кстати, тоже так сказал!

Отец отвернулся к своему окну, а я смотрел на него и ждал ответ. Он всё медлил. От волнения мне снова захотелось курить, но я боялся «сбить момент». Наконец отец повернулся, и я заметил слезинки, блестевшие в уголках его глаз. Он тяжело вздохнул.

– Я не хотел тебе это говорить, но видимо придётся, раз уж ты обратил на это внимание – отец помолчал пару секунд, снова вздохнул и продолжил:

– Сознание твоей жены тоже перенесено из другого мира. Время в нём почти совпадает со временем твоего мира. В её мире ты выжил и уже месяц на больничном.

– Если я выжил, то почему её сознание тоже перенесено сюда? Что случилось с ней в её мире и в этом?

– Сегодня ночью, когда умер мой сын, Лена покончила с собой.

Совершенно не ожидая такого поворота событий, я не знал что сказать. После продолжительного молчания, я наконец-то сумел сформулировать новый вопрос:

– Значит, вы были готовы, что её сознание тоже будет в канале, и сохранили его?

– Да – кивнул отец, – Помимо списка от правительства, сотрудники лаборатории отслеживают появление в информационном канале данных о людях, важных для меня. Так мы поймали твоё сознание – знали что ловить. А когда это случилось, я попросил следить за появлением в потоке сознаний Лены и Алёнки. Позже мне сообщили, что обнаружили сознание твоей жены, но из другого мира, а не из твоего. Мы не знаем, что произошло с ней и почему она погибла, но она прожила на четыре недели больше, чем здесь и поэтому для неё ты был на больничном.

Я молчал, хотя очень хотелось заорать, что всё это какой-то бред! Так не бывает! Хотелось не просто ущипнуть себя, а разбежаться и от всей души “нарисовать” свой трафарет на ближайшей стене, лишь бы это оказалось каким-то дурным сном.

– Еще и Лена не из этого мира! И даже не из моего!

Пока я приходил в себя, машина остановилась возле небольшого белого здания.

– Приехали – впервые подал голос Сергей.