Текст книги "В одном шаге от любви"

Автор книги: Яна Роза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 5

Катя считала, что в ресторанах всегда действует дресс-код, но оказалось, спортивный костюм с логотипами «Гуччи» действовал как пропускной билет её унылым свитеру и джинсам. Хотя, вполне возможно, ее пропустили из-за отсутствия клиентов, в столь ранние часы в такие заведения на обед мало кто ходит. Официант, увидев их в дверях, тут же подсуетился, выбрав им и без того уединённое место, услужливо заверяя, если кто подойдёт, их не побеспокоят.

– Кость, мне как всегда, – не заглядывая в меню, сделал заказ Стас, – сегодня не хочу здорового питания, поэтому давай пожирнее и поострее.

– Будет сделано. А вашей спутнице? – улыбнулся светлоглазый Костя, глядя на Катю.

– Ты что, Костян, это же Катя.

Костя непонимающе улыбнулся.

– Воды, если можно, – выдавила из себя Катя, чувствуя себя не просто неловко, а не на своём месте.

Официант поспешно кивнул и удалился.

Стас облокотился на сиденье, склонив голову так знакомо, что у Кати мороз по коже прошёлся. Он порой в школе так на неё смотрел. Как специально вставал или напротив садился и смотрел, словно обдумывая, какую «игру» затеять. Обычно для Кати это ничем хорошим не заканчивалось, если она не успевала убежать. А со временем она поняла, что бегать надо очень быстро.

– Кукла, ты какая-то не такая, – задумчиво произнёс Лютный.

– Потому что я не… не кукла.

Стас усмехнулся.

– Ты не брыкалась раньше, и то, что я называл тебя куклой, очень заводило нас обоих.

Катя судорожно вздохнула, отвернувшись к окну. Не хватало ей еще стать героиней сексуальных фантазий этого ненормального.

– Лютный, послушай…

– Дорогой, – перебил её Стас. – Дорогой муж звучит лучше, не находишь?

Катя стиснула зубы.

– Ты мне не муж, – процедила она, – и давай ты сам подумаешь почему.

Она хотела, чтобы всё закончилось прямо сейчас. Пускай Лютный очухается, возмутится и дожует свой обед в одиночестве.

Стас смотрел ещё пристальней, будто бы уже мысленно её на атомы разложил.

– Мы это уже обсуждали, Кать, – вдруг выдал он, – даже без штампа в паспорте ты моя жена, моя женщина, моя любимая. И мы узаконим наши отношения сразу после…

Он вдруг осекся, прижал пальцы к вискам и поморщился.

У Кати сердце ушло в пятки. Вот оно?

В этот момент принесли еду – нарезку и несколько тарелок с чем-то горячим и вкусно пахнущим. Катя и не предполагала, что закуска на деревянной доске может выглядеть произведением искусства: вяленое мясо и ветчину дополняли соления, оливки, орехи, сыр с зеленью и даже свежие фрукты.

Официант подал Кате воду и поинтересовался, нужно ли ещё что-нибудь, но Стас отрицательно махнул рукой, словно отгоняя надоедливую муху.

– Так что? – спросила Катя не дыша. – После чего мы узаконим свои отношения?

Сейчас он должен вспомнить – осознать и принять это.

Лютный поднял на неё задумчивый взгляд.

– Да хоть сегодня.

– Что?

– Можем пойти в загс прямо сейчас.

Катя непонимающе заморгала и тряхнула головой. Нет, она, наверное, ослышалась. Какой, к черту, загс?

Стас широко улыбнулся.

– Я думаю, нам уже ничего не мешает сделать это.

– Мешает! – вскрикнула Катя так резко и громко, что сама вздрогнула. – Вначале ты должен поправиться.

Она сама не верила, что это говорит. В школе она мечтала, чтобы Лютный хоть на неделю заболел какой-нибудь простудой, но тот отличался отменным здоровьем и даже в дождь на физкультуре бегал без майки. А сейчас она готова молиться о его здоровье.

– Я в норме, – криво улыбнулся Стас, – поверь мне, супружеский долг я вполне могу исполнить.

Катя побледнела.

– Справку вначале принеси.

Лютный засмеялся.

– Определенно, кукла, ты совсем другая, но мне это нравится.

Катя ненавидела бассейн, но это занятие являлось частью программы по физическому воспитанию в их школе. Если у неё будут пропуски, хороший балл в аттестат она вряд ли получит. А запороть всё из-за дурацкого бассейна было бы глупо.

Одна проблема, необходимо было быть в купальнике. Почти голой. Её бы это никак не смущало, если бы не Стас со своими прихвостнями, не упускающими ни единой возможности обратить на неё внимание.

Она накинула на плечи полотенце.

Все девчонки выходили из раздевалки под аплодисменты и восторженный свист. Катю же встретила гробовая тишина, она быстро прошмыгнула между Светкой и Ольгой и села на край лавки.

Их учитель, Петр Семенович, что-то буркнул парням и громко дунул в свисток. Дальше было построение и оглашение нормативов. Для девчонок достаточно было проплыть нужное расстояние, а вот для парней дистанцию требовалось преодолеть за определенное время.

Лютного с компанией на занятии не было, и Катю это обрадовало. Когда он отсутствовал, к ней обычно никто не лез, будто бы её не существовало.

Но длилась её радость недолго. Когда одноклассники приступили к сдаче нормативов, Стас вышел из душевой в одиночестве, без своих парней. Темные волосы были спрятаны под шапочкой, а узкие плавки выгодно подчеркивали достоинства фигуры.

Девчонки заохали, зашептались, Катя же тихо чертыхнулась. Нужно было дождаться, когда все сдадут, потом им вроде дадут время просто поплавать, а желающим сразу уйти переодеваться, так что Катя решила тянуть до последнего, сев на лавку рядом с учителем.

Лютный то и дело посматривал на неё, разминаясь. Словно ожидая, когда появится возможность что-нибудь сделать. Катя была как на иголках. Не хотелось светить своим задом перед ним.

Норматив Стас сдавал где-то в середине очереди. Естественно, уложился и даже превзошёл. Он, когда из воды вышел, как будто специально возле Кати прошёлся, обрызгивая её. Она поежилась, когда капли упали на кожу, и сразу замерзла.

– Синицына, на старт, ты одна осталась, – скомандовал учитель.

Тяжело вздохнув, Катя осторожно подошла к спуску. Нырять с разбегу, как делал это Лютный, она не умела, да и плавала как собачка, а не стилем баттерфляй.

Под пристальными взглядами одноклассников Катя напряглась, руки вмиг одеревенели, да и получилось так, что ступенька лестницы оказалась очень скользкой. Неправильно шагнув с края бассейна вниз, она не успела ухватиться за поручни и плюхнулась в воду. И растерялась: то ли паника взяла верх, когда над головой сомкнулась плотная вода, то ли потому что дно так и не ощутила.

Внезапно кто-то силой потянул её барахтающуюся наверх и прижал к колыхающемуся разделительному шнуру между дорожками.

Она закашлялась, наглотавшись хлорированной воды, дрожащими руками вцепившись в опору.

– Я ногами до дна достаю, – злобно прорычал Лютный ей в ухо, закрытое шапочкой. – Очухалась?

Он был так близко, что, казалось, Катя держалась на воде за счёт него.

Она толком и понять ничего не успела. Тернер обеспокоенно спрашивал о её состоянии, а потом Лютный потащил её обратно к лестнице и практически заталкивая на ступеньки, попутно облапывая за задницу и бёдра. Но она даже подумать об этом не могла, поскольку жутко «драло» носоглотку.

– Ты же вроде говорила, что умеешь плавать, Синицына, – Петр Семенович больше всех испугался.

– Ум-м-мею, – выдохнула Катя.

Шумное дыхание Лютного буквально отдавалось в ней.

– Ладно, поставлю зачет за то, что пришла, но больше не смей лезть в воду.

– Я… я могу идти?

– Свободна, – выдохнул Петр Семенович.

Катя направилась в душевую, стараясь идти медленно и осторожно. От паники всё внутри продолжало гудеть.

– А ты куда, Лютный?

Она оглянулась и обнаружила, что Стас шёл за ней.

– Я… проверить. Беспокоюсь.

Катя нахмурилась.

– Знаю я твоё беспокойство, в душе ещё подглядывать будешь, быстро на дорожку и мячи раздай, сегодня отработаем кое-что.

– Петр Семенович, я…

– По местам!

Раздался громкий свисток, от которого Катя спряталась в душевой, закрыв двери.

Как-то слишком просто она отделалась.

Катя редко предавалась воспоминаниям. Но как оказалось, что о школе, кроме прессинга Лютного, ей и вспомнить нечего, даже получение неудовлетворительных оценок для неё было непримечательным событием.

Стас без особого аппетита поковырялся в тарелке, а потом, как и обещал, поехал с ней обратно в больницу. При этом выглядел не слишком счастливым, но всю дорогу не отпускал её руки. Переплёл пальцы и молчал, глядя в окно. Расплачивался за всё сам, с помощью карты в телефоне. Кате даже стало любопытно, он сам зарабатывает или папаша закидывает ему туда деньги.

– Почему ты не говорила, что работаешь в больнице?

Странный вопрос, на который Катя даже не знала, как ответить.

«Наверное, потому что мы первый раз встретились после окончания школы»: хотелось сказать, но вместо этого она пожала плечами.

– Когда ты исчезала на сутки из моего поля зрения, я жутко ревновал, думал, ты мне изменяешь.

С этими словами Стас завел руку за её спину, обхватывая плечи и прижимая к себе.

Час от часу не легче.

– Изменяю?

Катя попыталась вырваться, но тут же прекратила сопротивляться. Она и забыла, что от этого он только заводится. Лютный грубо обхватил её подбородок, поворачивая к себе.

– Да, твоя близость с Киром меня выводила, – Стас коснулся носом её щеки.

Катя сглотнула. Неужели он продолжает общаться с той компашкой и не расстался с ней? Впрочем, какая разница.

– Скажи, что тебе на работу завтра, иначе не отпущу.

Спрашивает он или угрожает, Катя не поняла. Хотя в последнем она была уверена больше.

– Завтра.

– С утра?

Катя кивнула.

– Надень то, что не жалко, не уверен, что смогу оставить что-то целое на тебе.

Глава 6

Катя была в ужасе. Она перебрала в уме все уважительные причины неявки на работу. Однако сидение дома не решало проблему, поскольку стены больницы Стаса удерживали слабо, и ситуация из плохой могла перерасти в катастрофическую.

Но если хорошо подумать, дежурство в будние дни в больнице мало напоминает отдых, не присядешь ни на минуту. В отделении постоянно находятся врачи и прочий персонал, а ещё приходят родственники и сами пациенты снуют по коридорам и донимают вопросами. Так что место нельзя назвать уединенным, и Стасу придётся утихомирить своё либидо.

Все тщательно взвесив, Катя решила, если что, она Лютного по башке уткой шарахнет, чтобы быстрее мозги в кучу собрал и отстал от неё.

Но решимость таяла с каждой минутой, пока она собиралась на работу.

«И как так получилось?» – сокрушалась Катя, когда чистила зубы.

Её жизнь всего пару дней назад была такой спокойной и размеренной, а теперь сплошная нервотрёпка.

"Но оно и понятно. Это же Лютный".

Видимо, в прошлой жизни Катя сильно насолила создателям, поэтому в этой они издеваются над ней и в качестве кары послали ей Стаса.

На работу она шла как на плаху. Мало того что весь день предстоит провести на ногах, так ещё и ночью придётся бегать от Лютного. Ну и жизнь у неё началась.

Только, к удивлению, с "проклятием" она не столкнулась, выйдя из лифта. Катя быстро прошмыгнула в раздевалку.

– Пой и пляши, – задёргалась в дурацком танце успевшая переодеться Вика.

– Что? – недоверчиво спросила Катя.

– Твоего Лютного выписали вчера вечером.

У Кати сердце пустилось вскачь от волнения и радости:

– Правда? У него восстановилась память?

– Не знаю, что произошло, но девчонки в сестринской рассказали, что приходил главный, потом даже заведующий горздрава прикатил и нашего проблемного пациента выписали. Наверное, папаша куда-нибудь в Швейцарию для реабилитации отправит.

Вика продолжала щебетать, а Катя не верила своему счастью. Неужели жизнь возвращается в привычное русло? Катя решила, если это окажется правдой, в первый же свободный выходной отправится на встречу с тем айтишником, которого Вика ей сватала.

Пора о личной жизни подумать, чтобы никто ей предложение потом не делал, мол, побудь фальшивой невестой. Что за глупость. Пора мужа и детей заводить, а не в дурдом с придурками играть.

И рабочий день пролетел буквально в мгновение ока. Катю ничего не раздражало: ни досадные мелочи, ни ругань врачей, ни недовольные пациенты, ни даже экстренные больные. Она всем улыбалась, и ей отвечали тем же.

Определенно, жизнь становится легче, когда избавляешься от гнетущего балласта. И Катя теперь в полной мере ощутила, как ценен каждый момент душевного спокойствия.

После ужина они с Викой читали в журнале несвежие анекдоты, и если раньше Кате те казались несмешными, то в этот раз веселили прямо до слёз. И ночь выдалась такой спокойной, что удалось поспать.

При передаче смены все медсестры тоже вздохнули с облегчением, что Лютный их больше не будет донимать.

В общем, даже хмурая погода мая порадовала этим утром по-настоящему теплым солнцем. Катя в связи с этим настроила себе кучу планов. Но, кажется, слишком много и нереальных, потому что стоило выйти из дверей больницы, как её ждал сюрприз.

Стас. Прямо возле огромного черного джипа у крыльца, на территории, куда пускают только машины скорой помощи и Тойоту главного врача.

Катя так и застыла и чуть не осела на ступеньки, не веря своим глазам.

Лютный кутался в пальто и смотрел на неё исподлобья, будто бы она в чем-то виновата. Он был такой же растрепанный, а хмурость и раны на лице придавали ему суровый вид.

– Что ты здесь делаешь? – тихо спросила Катя, когда Стас первый сделал пару шагов к ней.

Лютный склонил голову, всматриваясь в её лицо.

– Тебя не было дома, – обвиняюще заявил он.

Катя непонимающе заморгала. О чем он? Она была дома, она всегда дома… Он же не её имеет в виду.

– Дай свой телефон.

Приказной тон вывел из ступора:

– Я не обязана…

Но договорить Катя не успела. Лютный в тот же миг прижал её к себе и бесцеремонно выхватил телефон из кармана. Одной рукой он удерживал её, а второй быстро набирал цифры. Паролем Катя не пользовалась – раньше ей не от кого было прятаться.

– Сменила номер, – процедил Стас, сделав себе звонок с её мобильного.

Катя вывернулась, выхватила телефон, но в принципе это уже было неважно.

– Ты не имеешь права так поступать! – зачем-то рявкнула она, хотя эти слова всё равно ничего не значили.

– Садись и поехали.

Катя судорожно вдохнула, поправила выбившиеся волосы за ухо.

– Я никуда не поеду, я устала после суток, поэтому, будь добр, скрась себе день сам.

Он вдруг схватил её за плечо, больно так, крепко, и потащил к машине.

– Что… что ты делаешь?

Катя охнула, но её практически закинули на высокое сиденье. Стас щёлкнул брелоком, и двери заблокировались.

Сердце бешено колотилось, но Катя уже знала, что тут ничем не поможешь, нужно только бежать.

Стас сел за руль, всё такой же хмурый и раздраженный.

Катя, сжавшись, не шевелилась.

– Пристегнись.

И она не стала его провоцировать, послушно защелкнув сбоку ремень безопасности.

– Куда мы едем?

– Домой.

– К-куда? – заикнулась она.

– Это разве у меня проблемы с памятью? – криво усмехнулся Лютный. – К нам домой.

Катя охнула, зажав рот рукой. Что он имеет в виду под "к нам"? Хотя, вероятно, то и имеет. У него с женой отношения явно были не "за ручку держались", а вечером каждый по своим квартирам не расходился. Они и жили вместе, и… И спали.

– Стас, это плохая идея… – выдавила она из себя, – у меня есть своя квартира, и я хочу домой.

– Хм, – Лютный то ли фыркнул, то ли улыбнулся, – под своей квартирой ты подразумеваешь бывшую комнату в общаге?

– Нет, свою квартиру-студию в новом доме.

Стас как-то странно на неё посмотрел.

– Ты ли это, кукла? Откуда у тебя жилье в новостройке?

Катя, не задумываясь, ответила:

– Заработала.

Лютный приоткрыл рот и рассмеялся, но зло и совсем не радостно.

– Ты у отца деньги взяла?

Катя не ответила. Не взяла, а ей их нагло всучили, но основной взнос был всё-таки именно её, так что…

– Черт, и какого лешего им всем надо? Какого хрена они лезут в нашу жизнь?!

Стас злился, и Кате стало страшно. Они тоже ехали на машине и… всё же может повториться.

Даже имя, даже…

– Успокойся, – попросила она.

– Я спокоен, – процедил Стас, посмотрев на неё, и Катя зажмурилась.

– Не отводи взгляд от дороги, пожалуйста.

Лютный сбавил скорость и чуточку расслабился, но напряженная атмосфера не исчезла.

– Прости… – вдруг выдал он слово, о наличии которого в его лексиконе Катя и не подозревала, – меня бесит, что они лезут, куда не просят.

Катя не ответила. Да и что она могла сказать. Это в её жизнь Лютный залез без всякого стеснения, и куда? На место её парня. Просто прекрасно.

– Стас… давай расстанемся.

– Чего?

Катя поджала губы. Нет, ну а что ей оставалось делать? Не продолжать же участвовать в этом идиотизме. Из больницы Лютного выписали, консилиум светил во главе с высоким начальством из горздрава постановил, что он здоров, а если все-таки болен, пускай лечится, но она тут больше ни при чем. А самое главное, с ненавистными парнями нужно расставаться вовремя.

– Я хочу расстаться. Я тебя не люблю.

"И никогда не любила" – хотелось добавить, но Катя и так много сказала.

Стас притормозил у обочины. Смотрел вперёд, не отрывая рук от руля, и молчал.

– Я пойду.

Катя дёрнула ручку машины, но дверь была по-прежнему заблокирована.

– Чего тебе не хватает?

– Что?

– Я заваливаю тебя дорогими шмотками, дарю гаджеты, вожу за границу, кормлю деликатесами, трахаю исправно каждый день, но ты говоришь мне такие вещи… Что тебе еще нужно?

Стас повернулся к ней.

Катя сглотнула. Такие интимные подробности смущали.

– Мне неудобно с тобой, и я не хочу заставлять себя быть с человеком, которого не люблю.

Стас хохотнул.

– Это Кир, да? Ты была с ним?

Катя сдавленно охнула, когда Стас резко нагнулся к ней и крепко сжал подбородок.

– Нет, – взвизгнула Катя. – Я ни с кем не была!

Лютный шумно дышал. Он явно ей не верил, но вдруг отпустил.

– Ладно… хватит, поехали домой.

Катя всхлипнула, и Стас вдруг потянулся к ней то ли приласкать, то ли рассмотреть свои следы на её щеках, но она оттолкнула его руку.

– Извини, кукла, – тихо произнес он, – готов загладить свою вину любой твоей хотелкой.

Катя вытерла рукой предательские слёзы.

– Я хочу, чтобы ты меня в покое оставил.

Стас не ответил, завел двигатель и плавно вырулил на дорогу, и направился он точно не в её район – он явно ехал к своему дому, где раньше жил с погибшей невестой.

Глава 7

В том, что всё закончится для нее благополучно, Катя перестала надеяться, когда они въехали в элитном районе на закрытую охраняемую территорию и за ними опустился шлагбаум. Стас затащил ее в собственный лифт и через несколько мгновений вытолкнул из кабинки в огромный холл пентхауса на двадцать шестом этаже. И тот оказался по размерам больше всей её студии.

Лютный бросил ключи на тумбу.

– Проходи, – произнес он то ли просьбу, то ли приказ.

Катя сняла туфли, но дальше прошла в куртке и не выпустила из рук сумку.

– Раздеваться не будешь?

Катя отрицательно качнула головой, тогда Стас встал за её спиной, обхватил руками так, что она вся съёжилась. Потом ухватился за собачку замка и потянул вниз. Он так ловко избавил её от верхней одежды, что стало действительно страшно, как он собирается действовать дальше.

– Я не… не хочу, – пробормотала Катя, – не хочу, Стас.

Он прижался лбом к её затылку и тяжело вздохнул.

– Ведёшь себя так, будто я тебя насиловать собрался.

У Кати всё внутри заледенело. А чем еще им в его квартире заниматься?

– Разве нет?

– Я похож на того, кто принуждает?

Катя не знала, каким Лютный стал сейчас, но раньше он мог… Он всё мог. Возможно, интерес такого состоятельного и вполне привлекательного мужчины для кого-то значит очень много, но для Кати всё было иначе. От прикосновений Стаса её бросало в дрожь и явно не от удовольствия, от ощущения его дыхания на шее замирало сердце и не от предвкушения, а от страха. Стас Лютный для неё не был мужчиной мечты, а скорее тем, от кого действительно стоило держаться подальше. Плохие парни её не возбуждали и не тянуло к ним, наверное, потому что для неё не было в этом никакой романтики.

Её молчание затянулось, и Стас отступил.

– Давай что-нибудь закажем и поедим, а потом отдохнём.

Катя судорожно вздохнула.

– Стас, я не кукла, которую можно возле себя держать, – возразила она, не смотря ему в глаза, но отчетливо ощущала на себе его взгляд, – у меня есть свои дела и своя жизнь.

– А я, значит, в неё не вписываюсь?

Катя отрицательно качнула головой, отстранившись, когда ощутила, что Стас ухватился за её косу. Она обернулась, когда он озадаченно смотрел на кончики.

– Цвет выглядит натуральным.

– Он натуральный, – Катя забрала косу и откинула её себе обратно на спину.

– Я проверю, – хрипло заверил он.

Лютный как будто её не слышал, был на своей волне. В этот момент случилось то, что обычно в фильмах либо нагнетает атмосферу, либо разряжает обстановку и спасает её, – раздался телефонный звонок. Катя не сразу поняла, что пищит в её одежде, и стала так лихорадочно вытаскивать трубку, что чуть не порвала карман. В мыслях она уже решила, что даже если это рекламный спам, ответит и отреагирует как на нечто важное, а потом сбежит. Но стоило вытянуть телефон, как он оказался в ладони Стаса.

– Да? – грубо ответил Лютный, а Катя даже не успела посмотреть, кто звонит. – В смысле кто? Я муж Кати.

У Кати заныло в груди. В такое время ей обычно звонил только один человек.

– Мама?

Стас нахмурился, отвёл трубку от уха и посмотрел на экран. Там и правда светилось "мама".

– У тебя есть мама? – озадаченно спросил он, протягивая Кате трубку.

Она выхватила её и прижала к уху, отворачиваясь.

– Катя, что происходит? Ты где и что ещё за муж?

– Да так, ма… не принимай всерьез, это шутка…

– С утра пораньше? У тебя все нормально? Ты же с работы…

Катя ощущала, как Стас прислушивается, не отходит от неё, и это напрягало.

– Мам, я потом перезвоню, сейчас не могу говорить.

Она нажала на отбой раньше, чем мама успела возразить, и резко повернулась к наблюдающему за ней Лютному.

Похоже всё. У неё больше нет терпения чего-то там ждать.

– Стас, – начала Катя, набрав в лёгкие воздуха, – ты не помнишь аварию?

– Аварию? – он отвел взгляд к окну, потом снова на неё. – О чем ты?

Катя несколько раз вздохнула. Плевать, что там говорил доктор, плевать на Лютного-старшего. Деньги она заработает и долг ему до последней копейки вернет. Гораздо важнее собственное спокойствие и спокойствие мамы.

– Я… я не та Катя… я… мы в школе вместе учились. Я Синицына Екатерина, помнишь?

Стас застыл, нахмурился, медленно облизал губы.

– Синицына? – переспросил он недоверчиво.

– Д-да, я… понимаю, что всё это так странно, но, поверь, я тоже не испытываю никакой радости, – затараторила Катя. – Ты попал в аварию со своей девушкой… и…

Она замялась. Стоит ли ей сообщать ему о смерти любимой, да и слова эти никак не давались.

– В общем, я не твоя Катя и… не хочу играть эту роль, что ты мне навязываешь.

Повисло молчание, но Катя выдохнула с облегчением. Она сделала все правильно, и пускай потом никто не обвиняет её во лжи.

Лютный смотрел на неё долго и странно. Кадык дёрнулся, когда он сглотнул, и то, что ничего не происходило, ещё больше нервировало.

Вдруг он схватил её за плечо и притянул к себе.

– Синицына, говоришь, – процедил он, и Катя буквально ощутила, как он зубами пережевывает её.

– Да, – пискнула она, – отпусти меня, мне больно.

Катя не врала, пальцы Лютного до темных отметин сжимали её плечо.

В этот момент Стаса повело. Он покачнулся, потеряв равновесие. От полного падения его удержала стена, за которую ему удалось ухватиться.

Первой мыслью у Кати было бежать, а второй – помочь. И они никак не вязались друг с другом.

У Стаса губы посинели, он склонил голову и начал задыхаться.

Катя дернулась к выходу, но застыла. А вдруг у него отек мозга или другое серьезное повреждение после аварии, которое проявилось только сейчас? Он помрёт, а её обвинят в его смерти?

От этих мыслей Катя паниковала ещё больше.

Она тихо чертыхнулась, хватая Лютного под руку.

– Присядь, или лучше ляг.

Катя буквально завалила его на диван.

– Я врача вызову, – она потянулась к телефону.

Стас смотрел на неё, а у самого желваки ходили на скулах. Мышцы шеи натянулись, он вдыхал воздух так, словно не мог надышаться. И молчал.

Молчал, когда приехала скорая. Молчал, даже когда приехал его отец и Григорий Павлович, раскрасневшийся и взмокший.

Когда Стаса осматривали, Катя ушла на кухню, в томительном ожидании кусая ногти. Она же всё правильно сделала?

Врач скорой сказал, что жизни пациента ничего не угрожает, только давление поднялось.

И она ни в чем не виновата?

Катя сама не понимала, как угодила в такую ситуацию.

– Катя, подойди, пожалуйста, – позвал Григорий Павлович.

И она на ватных ногах побрела в спальню, куда перенесли Стаса.